Текст книги "Босиком по волнам (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Как бы нам тут не застрять… – отчаянно растирая слипающиеся глаза, пробормотал Кио.

Впрочем, поводов для паники вроде как и не было. В видении Ностры чудовище утаскивало Айно на рассвете – но ведь не прошлое же ему снилось, верно? Значит, времени должно быть ещё полно – вся ночь впереди!..

Лодку качнуло, словно её что-то толкнуло в днище.

Нино дёрнулся во сне и распахнул глаза.

– На риф наскочили? – неуверенно предположил Кио.

Однако, чем бы там ни было загадочное препятствие, лодка его благополучно преодолела и поплыла дальше. Нино кое-как направил её бег в нужную сторону и отрубился – дар истощал силы, так что чувствовал себя Нино так, будто эту самую лодку весь вечер тащил на плечах.

…Но стоило вновь воцариться умиротворённой тишине, нарушаемой изредка лишь диковинным пением глубинных чудовищ, дальних родственников грондов, да плеском волн о борт, а Кио – начать клевать носом, как загадочный толчок повторился, на сей раз сильнее.

Тут проснулась Нуна, помянула задницу Номоса, пихнула Нино, Нино сквозь сон отмахнулся, пробормотал про подводные рифы и снова подправил курс – не разлепляя глаз. Ориентируясь, как истинный алонкей, на одно только собственное чутьё безо всяких карт и компасов…

Кио зевнул и закрыл глаза.

Что-то вновь качнуло лодку, и через борт скользнуло тёмное щупальце, а следом и второе.

И третье.

Двигались они тихо и плавно, не тревожа сон горе-мореплавателей, и если бы одно из них не задело вскользь щиколотку Нуны…

Тут Нуна дрыгнула ногой и проснулась.

– А-а, гадость какая! – вопила она уже через мгновенье. – Нино! Нино, нас жрут! Номос вас подери, просыпайтесь! Кракен!

– Беда идё-ёт! Большая беда! Огромная! Вкусная! – заорал следом Ностра, распахивая глаза, но всем уже было не до его вещих снов.

Беда уже пришла, приплыла, явилась из морских глубин – и в данный момент пыталась половчее обхватить лодку всеми своими щупальцами и вкусно поужинать.

Нуна, не прекращая вопить, швырнулась огнём, но спросонья промахнулась – печально зашипев, пламя погасло в море.

– Нино, уводи нас отсюда! Да быстрее ты, чего копаешься!

– Сама бы потаскала эту лодку, – огрызнулся Нино, изо всех сил толкая посудину вперёд, но щупальца держали крепко, а тащить одновременно и лодку, и морскую тварь, вцепившуюся в неё, как в любимую булочку, было чрезвычайно сложно. – Кио, как оно вообще нас заметило?!

Заглушая их вопли, на Границе Ада басовито громыхнула гроза.

– Я же говорил, что долго полог не удержу!

– Ну вот, а теперь нас из-за тебя сожру-ут! – взвыла Нуна, пытаясь отогнать огнём особо наглое щупальце. Вот только щупальце не имело ни глаз, ни представления, что огня надо бояться, а Нуна не привыкла бить по-настоящему, всерьёз.

Сахар в карамельного кракена плавить – это всегда пожалуйста, а вот так, по живому…

– Нуна, осторожней, попортишь лодку!

– А иначе попортят нас!

Крики, плеск, вой пламени и раскаты грома с Границы Ада слились в безумную какофонию.

…Нуна всё-таки попала, обожжённое щупальце отдёрнулось и с плеском ушло под воду – но не успела Нуна обрадоваться, как на смену этому щупальцу со всех сторон полезли ещё два, три, пять…

Чанхель с Нострой, вцепившись друг в друга и крепко зажмурившись, обмирали от ужаса на корме, и толку от них не было никакого. Зато кракену Чанхель показался то ли многообещающе-вкусным, то ли просто интересным, и пара щупалец устремились к нему.

– Да уйди ты, тва-арь! – жалобно взвыла Нуна, шарахнув огненной волной вокруг, только чудом не спалив товарищей.

Такого обращения морское чудовище не выдержало – под лодкой раздался обиженный рёв, лодку тряхнуло, щупальца на мгновенье ослабили хватку…

– Нино, гони! Тащи нас отсюда!

– Я пытаюсь, Номос тебя подери, пытаюсь!

Нино – бледный, как древние летописи, чьим материалом так восхищался всегда господин старший наставник, – закусил губу, зажмурился…

Бушующая на Границе Ада гроза выдала целую серию громыхающий раскатов, и под этот аккомпанемент лодка выскочила наконец из смертельных объятий монстра и стрелой понеслась вперёд, почти не касаясь волн.

Кио выбросил пару иллюзий лодки, разлетающиеся в разные стороны – кракену на выбор.

– Вырвались? – выдохнула Нуна, вцепившись брату в плечо. – Выбрались, да?

– Нам уже можно открывать глаза? – жалобно спросил Чанхель.

– Боюсь, мои образы его надолго не запутают, – с сомнением отозвался Кио. – Ведь они лишены веса, это просто полог…

– Ай, помолчи! Давай думать о хорошем! – не выдержала Нуна.

Вот только тёмная вода в стороне от них вдруг забурлила, и из неё, подняв тучу брызг, с усилием вырвался огромный крылатый силуэт – размером в полторы лодки, не меньше.

Чудовище оказалось не кракеном.

Это был молодой, голодный, крайне любопытный самец ику-тулсу, неведомо что забывший в такой близи от Границы Ада.

– Впереди какой-то остров, – выдохнул Нино, сползая на дно лодки. – Сейчас… дотянем…

– Давай! У тебя получится, Нино, миленький, пожалуйста, ты сможешь, – Нуна вцепилась в него обеими руками. – Я тебя дразнить больше не буду, пожалуйста, и в хоко-паху жульничать и фишки переставлять, честно, ты только дотяни…

Ику-тулсу с грохотом обрушился в воду, но через десяток метро снова взмыл над волнами.

Вдалеке, у Границы Ада, одна за другой лупили молнии, подсвечивая тёмный силуэт незнакомого острова впереди.

Лодка неслась вперёд наперегонки с монстром.

***

…Чудесная блестящая лодка Урды-Тапу изрядно экономила время, однако Граница Ада находилась слишком далеко – и приближалась ужасающе медленно. Время от времени на пути попадались рифы, а иногда и небольшие островки, увы, совершенно лысые – лишённые растительности и какого-никакого рельефа, просто гладкий камень, обточенный волнами. И каждый раз при виде такого чёрного пятна на фоне ещё более тёмных вод, сердце замирало: не мальчишка ли это, сбежавший из Приюта? Маки-Велли сперва подскакивал тревожно каждую минуту, вглядываясь в ночной мрак, но затем, видно, утомился от переживаний и заснул прямо на жёсткой лавке, плечом к плечу с безмятежной Теей. Так он пропустил и огнистое зарево вдали над океаном – не иначе, сполохи, долетающие от Границы Ада, и глухие раскаты грома…

Задремала и Вердад – сидя, с выпрямленной по-королевски спиной. Урда-Тапу хоть и бодрствовала, но со стороны больше напоминала каменную статую, чем живого человека, и подолгу задерживать взгляд на ней отчего-то было неловко. А вот Костомару не выказывал ни малейших признаков усталости: сидел на борту, обозревая окрестности, и лакомился сушёными ягодами, которых у него оказался полный карман.

– Тебе не дам, и не проси, – усмехнулся он, заметив обращённый на него любопытный взгляд. – Да и к тому же они ядовитые, да и твёрдые уже, что твой камень. Мы с Ноттой их набрали на острове Ицу, когда сошлись наконец… Она всё шутила, мол, потравит меня, если я на других баб заглядываться буду.

«Куда тебе, с твоим-то везением в любовных делах», – подумал Корво, а вслух посочувствовал:

– С неё б сталось. И что, семь лет ягоды пролежали?

– В банке на полке, – кивнул Костомару, с явным усилием разжёвывая очередную ягоду. – А вчера я увидел, что за ними младший наш лезет. Ну, который вечно с расшибленным лбом бегает... Дай, думаю, уберу, от греха подальше, а то не ровён час доберётся и проглотит. Но не выбрасывать же их? Жалко. Всё ж память.

– И что, решил сам отравиться? – хмыкнул Корво.

А в голову ему меж тем полезли дурные мысли – не иначе, как от спящего Маки-Велли сквозняком надуло. Даже если Айно не чудовище утащило, а он сам убежал, всё равно в океане ему повсюду грозила опасность. Догадался ли мальчишка захватить с собой что-то, чтоб перекусить? А воды взял? Каков предел его дара и не станет ли «лёгкий шаг» по волнам вдруг вполне обычным аккурат над самым глубоким местом?

– А что мне сделается? – пожал плечами Костомару, чуть запоздав с ответом. – Я всё равно бессмертный… Гляди-ка, это что впереди? Похоже на большой остров.

Корво привстал, разглядывая тёмный силуэт впереди, на фоне багровых вспышек на Границе Ада – и не смог сдержать улыбку:

– И впрямь остров. Если малец до него сумел дотянуть, то ему повезло. Там и источник пресной воды есть, и чем перекусить найдётся – крабы-песчаники, черепашьи кладки на пляже, птичья заводь чуть дальше, орехи съедобные… Сейчас для них не сезон, но прошлогодние-то должны остаться. О, и цветы крупные, розовые, тоже в пищу можно употребить! Они сладкие. Правда, язык от них потом зелёный.

Костомару с подозрением сощурился:

– Уж больно ты хорошо об этом острове осведомлён, друг мой. Тайный твой схорон, что ли?

«Место для свидания», – хотел ответить Корво, но, взглянув на спящую Тею, вовремя прикусил язык – да и на приятеля тоже шикнул. Тот, впрочем, понял всё без объяснений – и рассмеялся беззвучно.

А потом – принялся будить остальных «спасателей».

Небольшой безымянный остров, затерянный в океане у Границы Ада, и впрямь видом своим уже издали обещал блаженство. И дело было вовсе не в живописном пляже, не в гротах и даже не в пальмах. Корво в своё время это место привлекло другим своим преимуществом: уединением.

Алонкеи сюда не доплывали – спасибо мощным течениям и опасным вихрям, дети из Приюта о нём попросту не знали… по крайней мере, не знали раньше.

– Что-то у меня дурные предчувствия, – пробормотал Корво, зябко укутываясь в наставнические одежды. – Гарью попахивает… Уж не здесь ли полыхало? А я на Границу Ада грешил.

– Да не гарью, а кухней, – поправил его Костомару, принюхавшись к свежему ночному бризу. – Как будто у поваров день не задался, – уточнил он. И, подумав, добавил: – Хотя случалось мне едать и не такое…

– Охотно верю, но мы пробовать, пожалуй, не станем, – откликнулся Корво, поднимаясь на ноги. Лодка тем временем ткнулась в песок, причаливая. – Так, куда? – едва успел он схватить Маки-Велли за краешек одеяний. – Сиди пока здесь, герой. А если там чудище кровожадное? Что делать будешь – улетишь от него? Дай-ка, сперва я гляну.

– Так вы же старший наставник! – несколько обиженно ответил тот, впрочем, послушно усаживаясь в лодку рядом с Теей. – На вас весь Небывалый остров и держится!

– Вот именно потому.

Дурные предчувствия Корво не обманули: почти сразу на пляже, таком прекрасном и пустынном прежде, обнаружилась потрёпанная сандалия, аккурат подходящая мальчику-подростку.

«Ну, откушенной ноги рядом не видно, – пронеслось в голове. – И то хорошо. Будем считать, что легко отделались».

Но, увы, одной сандалией дело не ограничилось.

Неподалёку от неё обнаружилась и вторая – словно бы изрядно пожёванная, но, по счастью, без следов крови и других намёков на разыгравшуюся трагедию. Опытного наставника, разумеется, детской обувью было не запугать, даже очень грязной или, скажем, обнаруженной там, где находиться ей не полагается: в общем котле на кухне, между страниц древнего фолианта или в заводи у кракена. Но сейчас при взгляде на сандалию у Корво по спине отчего-то пробегали мурашки, а тревожные предчувствия становились практически невыносимыми.

«Да она женская! – осенило вдруг его. – Точнее, девчачья, судя по размеру и цвету. Вряд ли Айно ушёл с острова в чужой обуви, а значит… значит, детей здесь побывало по меньшей мере двое».

От этой мысли даже на прохладном океанском ветру его бросило в жар.

Пары из двух сандалий и впрямь не сложилось – обе оказались левыми. А чуть дальше нашлось ещё одно свидетельство того, что девственный покой острова был нарушен – огромная яма на пляже, причём в форме идеальной полусферы. Туда мог поместиться, пожалуй, средней величины кракен, если бы он хорошенько втянул щупальца. Дно ямы было порядком истоптано, причём отпечатки ног были гораздо меньше, чем у обладателей потерянных сандалий; край с одной стороны выглядел немного обрушившимся, словно кто-то пытался выбраться наверх самостоятельно – или наоборот, кубарем скатился вниз.

Птицы на острове затаились; крабы и черепахи не вылезали из своих укрытий, и даже окрестные монстры, кажется, притихли, словно боялись лишний раз привлечь к себе внимание.

– Точно, дети наследили, – обречённо выдохнул Корво… и, внутренне смирившись с неизбежным, воспользовался не до конца ещё угасшим чужим даром, позаимствованным за ужином у одного из охранителей, подсветил пляж цепочкой тёплых, ярких, по-домашнему уютных огней.

В лодке тут же наметилось любопытное шевеление; Маки-Велли, не скрываясь уже, взлетел повыше, а через мгновение пустынный остров огласили удивлённые голоса:

– Ого! Ику-тулсу в полосе прибоя! И немаленький! Интересно, кто его так хорошо поджарил? Славно поработал, славно!

– Мне больше интересно, кто не побоялся у него щупальце надкусить, пусть и хорошо прожаренное…

– Ух, господин Костомару, Благая Вердад, вы взгляните только – там пальмы тоже стоят как обглоданные!

– Бедные крошечки, посмотрим-ка, можно ли их оживить… Ба! Да они не обглоданные, а опалённые!

– А вон та – с корнем выдрана!

– Постойте, чуть подальше что висит на дереве? Уж не обрывок ли накидки? Ах, интересно!

– Ты б помолчала, Тея, а то этот серый паренёк вот-вот к небесам улетит – вот уж кому усиление дара ни к чему… Что же касается обрывка ткани, то, на мой взгляд, это клок от мужских портков. Не то чтоб я часто их видала, но случается, что «умные двери» в Приюте любопытным зад слегка прикусывают, водится за ними такой грешок. Настроить бы их…

– О, а вот кострище! И четыре, нет, пять кучек ореховой шелухи, одна побольше прочих. И скорлупа яичная… и панцири от крабов… и…

– Помолчи уже, Прохиндей, будь так добр, и спускайся вниз, – сухо кашлянул Корво, не в силах больше выслушивать, какими способами неведомые гости надругались над его нетронутым островом, прежде сулившим блаженство уединения, а ныне осквернённым. – Что ж, есть у кого-нибудь идеи о том, что здесь произошло?

На краткий миг наступила тишина, а затем мнения разделились. Тея считала, что какая-нибудь парочка удрала с Небывалого острова сюда на свидание, но подверглась вероломному нападению ику-тулсу. Маки-Велли тревожно убеждал всех в том, что на берегу побывал пропавший Айно – не зря же чутьё «самого господина старшего наставника» указывало именно это направление – который выдержал схватку с целой ордой чудовищ, но в итоге был то ли съеден, то ли утащен на дно, как Сонный Ностра и напророчествовал.

– А поздний ужин кто себе там устроил? – терпеливо кивнул Корво на след на песке от костра. – Ику-тулсу? Перед тем, как себя же зажарить?

– Аборигены, – вывернулся Маки-Велли, не моргнув глазом. – Или враждебные алонкеи, которые плыли с коварными планами в Приют, а тут остановились пополнить запасы.

– И куда они потом делись, эти алонкеи? – сердито поинтересовалась Вердад, в быстро меркнущем свете разглядывая обгорелые пальмы: она их явно жалела.

– А их потом тоже съели, – последовал ответ. – Жуткие чудовища из глубины! Вон, видите следы на песке, словно что-то волоком по нему тянули? Наверняка монстры их и оставили!

– И ямы тоже они вырыли? – поморщился Корво. Настроение у него, и без того нерадостное, стремительно ухудшалось. – Ценю твоё воображение, дружок, но придержи-ка его пока. Полагаю, мы совершили одну большую ошибку: отправились на поиски Айно слишком поздно. Не удивлюсь, если всё, гм… – он запнулся, не в силах подобрать правильное слово – и достаточно приличное, и ёмкое в то же время. – Всё… словом, это – следы пребывания учеников с Небывалого острова, удравших на поиски исчезнувшего приятеля. Уж поверьте, последние десять лет я только и делаю, что разгребаю бардак за молодыми олу… балбе… дарованиями, а потому ни с чем его не перепутаю. Вопрос только в том, куда они подевались после сражения с ику-тулсу – одержав победу, разумеется – и плотного ужина…

Костомару, который до сих пор хранил подозрительное молчание, подал наконец голос:

– Я вот догадываюсь куда. Ну-ка, приятель, притуши-ка огоньки.

– Может, объяснишь сперва?

– Да ты и сам поймёшь. Туши свет.

Корво послушался. И, как только на безымянный остров опустилась густая ночная мгла, стало ясно, что имел в виду Коста.

У Границы Ада полыхало зарево, воистину адское – вспышки огня, особенно жуткие на фоне вечных чёрных туч и багровых смерчей, пронизанных синеватыми молниями. Что-то громыхало, хаотически, глухо и жутковато.

«Пламя, – с опозданием явилась догадка. – Там же скалы и вода, гореть нечему. Тогда откуда?..»

– Интересно, успеем до рассвета? – пробормотал Маки-Велли, от волнения так и норовивший воспарить над песком. – Ностра, тот мальчик-прорицатель с вещими снами, упоминал, что чудище утащит Айно под воду перед самым восходом.

Все одновременно повернули головы, не сговариваясь даже.

Край небосвода на востоке побледнел – пока самую малость, но уже заметно.

– Успеем, – твёрдо сказала Урда-Тапу, сурово нахмурив брови. – Возвращайтесь-ка в лодку… и держитесь, что ли, покрепче.

***

Оранжевая лодка дрейфовала, поймав подходящее течение, которое уносило её всё ближе к Границе Ада. Измотанный Нино спал, устроившись головой на коленях сестры.

– Терпеть… ай! Не могу, ауч!.. Морских пиявок, – приговаривала Нуна, отдирая очередного паразита в палец длиной. – И когда, уф-ф, прицепиться-то успели?! А-а-а, Номос вас всех подери, больно же!

– А может, если огнём – они сами отвалятся? – предположил Кио, потирая обгоревшие брови.

Дар Нуны его, что говорить, впечатлил.

…да Нуна и сама от себя не ожидала, что так разойдётся.

Ей было просто очень-очень страшно.

– Огнём? О, ты гений!

Следующий паразит зашипел, обгорая, и лопнул в пальцах сам.

Повеяло жареной рыбой.

Чанхель сглотнул.

– Только не говори, что ты опять голоден, – ткнула в его сторону пальцем Нуна. – Я тебе орехов больше всех напекла! И крабов, которых Кио отыскал, ты наворачивал будь здоров… Может, тебе ещё омлет из яиц птеронимфусов сбацать?

– Было бы вкусно, наверное, – печально отозвался Чанхель. – Просто когда Ностра закричал про большую еду, я подумал, а вдруг мы ику-тулсу целиком поймаем и зажарим…

– Про какую большую еду?! – озадачился Ностра.

– Ну, что идёт большая еда… огромная и вкусная, – напомнил Чанхель приятелю. – И сразу же ику-тулсу полез, и я подумал…

Ностра ошарашенно моргнул и задумался, вспоминая, что же ему такое снилось.

– Да не про еду, а про беду, – перебила их Нуна, изничтожая последнюю пиявку. – Про ику-тулсу нашего.

Ностра сначала закивал, а потом вдруг замотал головой.

– Не про нас… про другую беду.

– Опять про Айно?

Ностра ещё раз мотнул головой.

– Это как? Не про нас, не про Айно… ну не про Приют же! Ты просто болтовни этой впечатлительной кудряшки наслушался, как её, Тики, да? Какая там беда, господин старший наставник любую беду того, перевоспитает. В большую удачу, как в той стычке с алонкеями, помните?.. Ай, нет, вас же ещё в Приюте тогда не было.

Тут в лодке стало очень-очень тихо.

Ведь господин старший наставник вместе с Теей Скальдо, Костомару Бессмертным и другими великими людьми как раз-таки собирался плыть за Айно.

– Ой, да выше нос, мелочь! Мы ведь для того и плывём: отыщем Айно, спасём – и беда отменится!

Кио с сомнением вздохнул.

– Это так не работает, – опустив голову, виновато признался Ностра. – Сны про разное были…

– Да хорош убиваться, всё просто же, – раздался сонный голос Нино. – Мы сейчас Айно спасём, отыщем господина старшего наставника и в Приют вернём поскорее, вот и всё.

– Ты проснулся! – обрадовалась Нуна.

– С вами поспишь…

Душераздирающе зевнув, Нино сел и огляделся, вслушиваясь в своё алонкейское чутьё.

– Так, что-то мы правее, чем следует, забрались.

Лодка качнулась и, подталкиваемая его даром, плавно завернула, корректируя курс.

После ужина на острове и недолгого сна Нино выглядел бодрее – пропала землисто-сероватая в ночном сумраке бледность, разгладилась напряжённая складка между бровями.

– Нам ещё далеко? – Кио в тревоге покосился на потихоньку светлеющий по левую руку горизонт. – Ностра что-то про рассвет говорил, да?

– Хватит с меня этих мрачных пророчеств! – возмутилась Нуна, не давая Ностре и рта открыть. – Всё, чтоб я больше не слышала ни словечка насчёт чьих-то вещих снов, пока мы Айно не отыщем, ясно? Большая беда, большая еда… главное – Айно.

И оглядела всех так свирепо – казалось, ещё чуть-чуть, и огнём полыхнёт, – что никто в лодке не рискнул возразить.

Ностра старательно закивал.

…Чем ближе Граница Ада, тем беспокойнее становилось море. Задул пронизывающий, пахнущий чем-то едким ветер, грозно вспыхивали в тёмной стене туч зарницы, прокатывались по небу раскаты грома.

Те самые скалы-когти торчали из воды прямо по курсу, зловеще подсвеченные багровыми всполохами.

Лезть туда хотелось всё меньше и меньше, но поворачивать назад было как-то глупо. Какой воспитанник Приюта захочет оказаться трусом, свернувшим домой на полпути?

Нет уж, только вперёд!

Пусть Граница Ада сама боится, со всеми своими ураганами, грозами и мерзко каркающими птеронимфусами.

Меж тем море разошлось не на шутку, и Нино больших трудом стоило удерживать верный курс. Лодку швыряло по волнам, защитный полог Кио смыло – и хорошо, что только его, а не зазевавшегося Ностру, которого Чанхель в последний момент успел ухватить за пояс и втащить обратно.

Вскоре все уже вымокли до последней нитки.

– Напрямую к скалам не пробиться! – крикнул Нино. – Ностра, скажи точнее! Куда нам?

Немножко подумав, Ностра ткнул пальцем в средний «коготь», самый высокий и кривой. В какой-то момент Нино даже показалось, что на камнях что-то белеет – уж не Айно ли?! – но это оказалась крупная морская птица, которую порывом ветра буквально сдуло со скалы. С жалобным криком птица исчезла в тучах, а следом за ней метнулась резко каркнувшая тень.

Будет птеронимфусу ранний завтрак…

Очередная волна окатила всех с головой.

– Где верёвка? – крикнул Нино, отплёвываясь. – Которой лодка к причалу привязана была! Надо привязаться, а то смоет… Чанхель, ты же на ней сидел, да?.. Чанхель?

Чанхель явственно смутился.

– Не знаю… Нету её.

– В смысле, «нету»? Ты её съел, что ли? Чанхель!

– Совсем… нету!

И чуть не заплакал, по-детски выкатив вперёд губу.

Ругать его стало совестно.

– Попробуй левее! – махнула рукой Нуна. – Вон за теми бурунами под скалу поднырнуть, там поспокойней, вроде…

Увы, спокойствие оказалось обманчивым.

– Держитесь! – только успел заорать Нино, отчаянно воюя с волнами.

Лодку крутануло и понесло на скалы, Ностра завопил тоненько, почти по-девчачьи, Кио, извернувшись, схватил их с Чанхелем за шиворот, Нуна – Нино за плечо…

Удивительными мастерами всё-таки были Предки.

Лодка, с размаху налетев на скалу, не треснула, не лопнула – отскочила и, перевернувшись, обрушилась в воду.

Удар разметал всех.

Вынырнув, Нино чудом поймал Кио за рукав, а потом вдвоём выловили барахтающихся в воде Ностру с Чанхелем – они вцепились друг в друга, больше мешая, чем помогая удержаться на плаву. Лодка болталась неподалёку – волны швыряли её из стороны в сторону, словно забавляясь.

Не было только Нуны.

Сколько Нино не всматривался в неверных вспышках молний, нигде среди волн он не мог разглядеть рыжую макушку.

…Нуну оглушило и завертело, словно щепку в водовороте. Верх и низ, скалы, небо, океан – всё перемешалось. Тут не помогло бы и чутьё алонкея, а Нуна, в отличие от брата, алонкеем и не была – лишь ошэ. Простой смертной, ошибкой природы, пылью под ногами истинных алонкеев… Пылью, умеющей призывать огонь.

Жаль, этот дар сейчас был бесполезен – в воде гореть нечему…

Волны швыряли Нуну из стороны в сторону, не давая глотнуть воздуха и сориентироваться. Где Нино, где Кио, где мелкие?

Когда ноги свело, лёгкие начало жечь от недостатка воздуха и соблазн сдаться морю и вдохнуть вместо воздуха воду стал нестерпимым – рассудок помутился.

Нуна призвала пламя и выпустила его.

Бессмысленно.

Отчаянно.

Гореть нечему, но всё же…

Вода взбурлила, обжигая кожу, и фонтаном вырвалась вверх, к тёмному небу, а Нуну отбросило в сторону – ошарашенную, обессиленную, задыхающуюся.

Но прежде, чем волны снова утянули её в свою жестокую игру, сверху кто-то протянул ей руку.

Светлые волосы его развевались на ветру, трепетали полы белой рубашки, а море лизало босые ноги, уверенно ступающие прямо по волнам.

– Хватайся, – велело прекрасное видение подозрительно знакомым голосом.

Нуна вцепилась в протянутую ладонь обеими руками, да конца себе не веря. Прекрасное видение с усилием выпрямилось, удерживая её на плаву и давая откашляться и отдышаться.

Словно подвластное его воле, здесь, у скалы, море почти утихло и уже не пыталось Нуну столь яростно утопить.

– Айно? – отдышавшись, спросила она. – Чтоб я сдохла, это правда ты?!

– Ага, я! – согласилось прекрасное видение, осторожно буксируя Нуну в закуток у скалы.

Это и вправду был самый настоящий Айно. Легконогий и безмятежный, словно они встретились в обеденном зале, а не посередь бури у Границы Ада.

И это спокойствие почти передалось Нуне.

Почти…

– Айно, берегись! – заорала она, дёргая его на себя.

Айно чуть не упал – но это его и спасло.

Спикировавший со скалы здоровенный птеронимфус клацнул когтями, промахнувшись всего на ладонь, и с омерзительным криком зашёл на второй круг.

Но теперь Нуна уже не растерялась – и выпустила огонь следом.

Огонь жаден, огонь голоден. Ему только дай распробовать, что такое – бить в полную силу… Крылатая тварь взвизгнула так, что заложило уши, и сверзилась в воду, поднимая тучу брызг.

– У нас проблемы, – нахмурился Айно, балансируя на гребне волны.

– Я вижу!

– Не, ты пока не видишь… сейчас его родители нагрянут, у них тут гнездовье!

– Это был птенец?!

– Подожди тут! – вместо ответа велел Айно и помог Нуне вскарабкаться на валуны у подножия скалы. – Я быстро.

– Эй, ты куда?

Но Айно уже заскакал по волнам.

…Впрочем, вернулся он действительно быстро, толкая перед собой лодку, в которой сидели ошалевшие Нино, Кио и Чанхель с Нострой.

– Забирайся!

Перевалившись через борт, Нуна несколько мгновений лежала ничком на чьих-то – кажется, Кио – ногах, совершенно обессилев от облегчения.

Спаслись. Все спаслись – и она, и брат, и Кио с мелочью… и, главное, Айно.

– Пора убираться отсюда! – напомнил Нино, в тревоге оглядываясь на предательски посветлевший горизонт.

Никому не хотелось дожидаться рассвета и проверять, сбудется ли сон Ностры.

– Я вам помогу! – охотно откликнулся Айно. – Вы только передайте господину старшему наставнику, что…

Что он там хотел передать, Нино не стал слушать, хватая его за руку:

– Эй, мы за тобой приплыли, с тобой и уплывём, забирайся, давай!

– Нет! – Айно дёрнулся, пытаясь освободиться. – Сейчас шторм поутихнет, я опять пойду Лушу искать! Она туда рванула!

– В Границу Ада?

– Да! Я её догнать пытался от самого острова, но…

– Ты сдурел!

– Ей плохо было!

– Нуна, скажи ему!

Но Нуна ничего сказать не успела.

К ним пожаловали гости. Огромные, крылатые и очень-очень злые.

Птеронимфусы…

Тут уж стало не до выяснения отношений.

Нуна вопила так, будто сила огня напрямую зависела от громкости крика. Нино расшвыривал тварей, пытаясь одновременно подтолкнуть их под удар сестры и не дать перевернуться лодке. Чанхель с Нострой скрючились на дне лодки в надежде, что крылатые чудища их не заметят.

Кио же просто превзошёл самого себя. Призвав дар, он с перепугу выдал такую достоверную иллюзию крылатого огнедышащего монстра о восьми головах, что не только птеронимфусы – даже Айно драпанул в сторону.

– Дайте мне обратно ику-тулсу! – орала Нуна. – Он хотя бы от огня не уворачивался!

И никто не заметил, что битва плавно смещается прямиком к Границе Ада, в грозной мгле которой плясали, вспыхивая багровым, диковинные смерчи…

До тех пор, пока одного из птеронимфусов, подбитого Нуной и улепётывающего с поля боя, ближайший смерч, изогнувшись, не всосал в себя.

Остальные твари разразились жалобными криками и, как по команде, скрылись в тучах.

– Повезло? – осторожно спросил Кио, провожая их взглядом.

– Нам уже можно открывать глаза? – тихонечко спросил Чанхель. – Нас не сожрут?..

Возвращались к скалам в обессиленном молчании. Даже Айно про Лушу лишний раз не заикался, хотя то и дело оборачивался, напрасно высматривая среди волн свою любимицу – нелепую морскую то ли ящерицу, то ли хвостатую жабу, то ли рыбу с лапками, улыбчивой щекастой мордахой и смешными махровыми ушками-жабрами, похожими на лепестки цветка. Когда Айно её пару лет назад притащил в Приют с очередной своей прогулки, она помещалась у него в ладонях – но, отъевшись, быстро вымахала до размеров новорожденного синего козлёнка и останавливаться, похоже, не собиралась…

И вот теперь удрала в глубину Границы Ада.

– Что вас вообще сюда понесло… – пробормотал Нино, осторожно заворачивая лодку в закуток у скалы.

– А вас? – резонно возразил Айно, присаживаясь на борт лодки с той стороны.

Близнецы переглянулись, медля с ответом.

Чанхель открыл было рот – но Ностра предостерегающе пихнул его локтем в бок.

Кио покосился на остальных и тоже решил не рассказывать.

Фраза «Ну, Сонному Ностре вчера привиделось, что тебя сожрало неведомое чудовище» звучала как-то… не очень.

– Светает… – вместо этого произнёс он.

И впрямь рассвело. Горизонт на востоке уже налился цветом – вот-вот взойдёт солнце.

Ностра шумно вздохнул.

– Давайте-ка выбираться отсюда, – решительно сказал Нино. – Пока господин старший наставник не приплыл.

– А он должен? – удивился Айно.

– Ты вообще-то пропал почти на сутки.

– Но целый господин старший наставник зачем, я же в порядке… – Айно привстал на цыпочки, высматривая ещё одну лодку на горизонте. – Ой, там и впрямь кто-то плывёт. Быстро-то как!

И взмахнул руками, ловя равновесие на гребне поднимающейся волны.

В толще воды промелькнула чья-то стремительная тень… Лодку качнуло.

– Айно! – жалобно заорал вдруг Ностра, вскакивая. – Айно-о-о!

Айно удивлённо к нему повернулся…

Из воды к небу взметнулась голова невиданного морского чудовища – гибкого, словно лента, и почти бесконечного. Чудовище в своём стремительном полёте неожиданно извернулось и по дуге обрушилось вниз.

На Айно.

Нуна задохнулась криком, Нино схватил её, не давая вывалиться – или выпрыгнуть – из лодки, Ностра плюхнулся на зад, всхлипнул раз, другой – и совершенно по-детски заревел, горько, отчаянно, безнадёжно, твердя бесконечное «Нет-нет-нет!..», а потом уткнулся лбом в плечо оцепеневшего Чанхеля.

Кио закрыл лицо ладонью с тем выражением, которое бывает, когда ты, конечно, угадал развитие событий, но лучше бы не угадывал никогда.

Волны схлынули. Айно пропал – как и утащившее его чудовище, словно это был просто сон…

Кошмарный сон Ностры.

– Оно… так и было? – тихо спросил Нино.

Всхлипывающий Ностра нашёл в себе силы только отрывисто кивнуть. Нуна, перебравшись через Кио, молча обняла его и Чанхеля.