Текст книги "Совершенный: новый мессия (СИ)"

Автор книги: София Серебрянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Вы не видели моих сестёр?! Одна на меня похожа, только волосы длинные и нет левой ноги, вторая – девочка, маленькая совсем… Они должны были быть вместе. Вы их не видели?..

С каждым новым отрицательным ответом лицо Анджея становилось всё бледнее. Но неожиданно в толпе мелькнуло знакомое лицо: та старушка, которую они встречали по пути в церковь. Кажется, её звали Розмари?..

– Ох, смотри-ка, живой! – всплеснула руками старушка, увидев Анджея. Юноша с мольбой во взгляде сжал руку в кулак и снова разжал, пытаясь успокоиться:

– Вы не видели Мари? Анну?.. Они не здесь?..

Лицо старушки стало серьёзно-печальным. Отрицательно покачав головой, она робко заговорила:

– Там, снаружи, такое творилось… Не уверена, что они успели убежать из-под огня. Я-то с трудом успела, и то меня внучка чуть ли не на себе тащила. Ох, голова-то как болит!

Пожилая женщина, держась за голову, удалилась. Анджей неожиданно сел прямо на пол, там же, где стоял. Как будто у него разом кончились силы, и он не сумел добраться до более удобного места. Впрочем, многие обитатели разрушенного Пристанища примостились прямо на полу. Кое-кто успел прихватить из домов какие-то вещи, а некоторые топтались вовсе без поклажи… Каэлестис присел рядом с Анджеем, пытаясь понять, что же в таких случаях положено делать. Почему ни в одной книге не написали такую важную вещь?..

– Каэл… – неожиданно заговорил юноша, глядя куда-то в сторону. – Ты никогда не задумывался о том, что же тяжелее всего на войне?..

Задумавшись, Каэл наклонился чуть ближе к своему собеседнику: громко говорить не хотелось:

– Наверное, оказаться на передовой, под постоянным огнём. Я бы точно испугался.

Анджей грустно усмехнулся, лихорадочно теребя пальцами рукав своей куртки. Затем, всё так же не глядя на собеседника, начал говорить – быстро, периодически запинаясь, словно подбирая правильные слова:

– Самое страшное – это ждать. Сидеть дома и, обняв радио, вслушиваться в имена погибших, и думать: скажут или не скажут знакомое имя? Сегодня или завтра?.. А может, те, кого ты ждёшь, всё-таки вернутся домой, всё-таки останутся жить?.. И ты сидишь… и ждёшь. Просто ждёшь и знаешь, что ты слишком далеко от них. Что не можешь ничего изменить.

Каэлестис огляделся: здесь столько людей, которые плачут, может, станет хотя бы ясно, как их утешают другие? Слова всё не находились, и почему-то становилось труднее дышать. Будто эти проклятые слова просто забились в горло, не желая оттуда вылезать… Каэлестис снова огляделся и, понадеявшись, что правильно понял необходимые действия, молча обнял Анджея. Тот беспомощно уткнулся лбом в плечо Совершенного:

– Спасибо, что хотя бы ты… со мной. Ты же не оставишь меня?..

Каэлестис с трудом смог улыбнуться, гладя юношу по вздрагивающей спине: похоже, Анджей готов был разрыдаться от бессилия, но всеми силами держался.

– Не оставлю. Обещаю…

========== Первые слёзы ==========

Время текло неумолимо медленно. Прошёл час? Два? Сутки?.. Казалось, оно и вовсе остановилось – особенно для Каэла, всё так же прижимающего к себе притихшего Анджея. Что изменилось с тех пор, как они спустились сюда? Разве что плач многих людей постепенно стих. И оттого отчётливее послышался в тишине напряжённый голос одной женщины, высказавшей разом опасения всех обитателей Пристанища:

– Что нам теперь делать?.. Раньше у нас было место, где мы могли спокойно жить, где мы могли воспитывать наших детей… Последнее место, оставшееся безопасным! А теперь и его нет… Мы погибнем. Мы все погибнем, все, все…

Слова перебивались всхлипами и безудержными рыданиями. Каэлестис смотрел на незнакомку. Странно – раньше бы он возмутился, попытался бы одёрнуть её, сказал бы, что не стоит сеять панику среди и без того испуганных людей… Но язык будто примёрз к нёбу, так, что и звука не издать. И потому Совершенный, тот, кто сейчас должен был бы успокоить этих людей, беспомощно смотрел на рыдающую женщину.

Неожиданно из толпы показалась старушка Розмари. Приблизившись к вопящей незнакомке, старуха легко отвесила ей звонкую пощёчину. Издав похожий на икоту звук, женщина осела на пол. Она, не переставая, крутила головой и потирала рукой место удара, но, по крайней мере, замолчала. Старушка же тем временем строго сдвинула брови:

– Хватит! Раньше же мы как-то жили?! И сейчас выживем, если прекратим паниковать и будем держать себя в руках!

Каэлестис лишь удивлённо моргал, глядя на старую женщину. Она, похоже, умнее, чем казалась на первый взгляд. Интересно, отчего же она, с таким потрясающим самообладанием, не стремится стать Совершенной? У неё были бы все шансы…

Тем временем в зале снова показался капитан Дэнверс. Посмотрев по сторонам, он нервно проговорил:

– Значит, так! Если есть кто-то, кто ещё держится на ногах – поднимайтесь на поверхность! У нас там есть работёнка…

Словно ожив, Анджей вскочил и бросился на зов капитана: он всё ещё надеялся отыскать пропавших сестёр. Каэл последовал за ним, не желая оставлять товарища в таком состоянии. Мало ли, что может случиться наверху… Но неожиданно капитан Дэнверс серьёзно посмотрел на Анджея:

– А к тебе, Савронский, у меня особое дело.

Слова эти прозвучали столь напряжённо, что и Совершенный, и тот, к кому обращался капитан, почувствовали очередной прилив беспокойства. Нервно вытерев со лба выступивший холодный пот, Анджей прошептал:

– Что за… дело?

Безумная мысль посетила Каэла: ему захотелось, чтобы время сей же час остановилось и больше никогда не шло вперёд. Раньше ему казалось, что лучше знать всё, но сейчас Совершенный больше всего боялся узнать. Узнать, что же хочет сообщить Анджею капитан…

Тем временем Дэнверс молча направился к лестнице, и Анджей, не отставая, шёл за ним. Сердце то колотилось быстрее, чем следовало бы, то пропускало удары – Каэлестис никак не мог заставить себя вернуться к привычному равновесию. Что бы ни говорили сотни прочитанных им книг, успокоиться было совсем не так просто, как раньше.

Ещё пара шагов – и капитан всё же заговорил:

– Тут такое дело… Мы там уже начали помаленьку завалы разбирать. И… в общем, нужно, чтобы ты взглянул.

– На что взглянул?! – непривычно высокая интонация резанула по слуху. Похоже, Анджею действительно было плохо: раньше он не позволял себе волноваться столь откровенно.

Но остаток пути капитан молчал, словно нарочно подстёгивая самые дурные мысли, какие только могли возникнуть. Наконец, Дэнверс и его спутники вышли на небольшую площадку перед церковью. Каэлестис сглотнул: на земле в ряд лежало несколько человеческих тел.

То, что эти люди мертвы, было понятно с первого же взгляда. Пусть некоторые из них и выглядели так, словно просто заснули, нечто в их лице давало понять: этим «низшим» существам уже никогда не подняться. Каэл и раньше видел мёртвые тела, но сейчас что-то заставило его зажмуриться. Сердце обожгло каким-то детским страхом, нежеланием видеть чужую смерть так близко…

– В общем… – капитан замялся и, не найдя лучшего способа не заканчивать фразу, похлопал Анджея по плечу. Каэлестис открыл глаза и тут же пожалел о том, что не мог в те мгновения ослепнуть. И не видеть этого ужаса, не понимать…

Чуть в стороне от ряда трупов лежало нечто, больше похожее на кровавую кашу: нижняя половина двух трупов была просто-напросто раздавлена, и оставалось загадкой то, как удалось вытащить их из-под завалов. Не осталось ничего и от головы одного из трупов: лишь виднелись странным образом держащиеся на остатках размозжённого черепа и слипшиеся от крови пряди чёрных волос. Словно пытаясь защитить, мёртвая девушка обнимала другое тельце – совсем маленькое, беспомощно прижавшееся к её груди…

Анджей смотрел на мертвецов, не отводя взгляда: так можно смотреть только на что-то чарующе прекрасное или столь же ужасное. Капитан Дэнверс неловко продолжал:

– Похоже, твои…

Анджей ещё пару мгновений стоял, не двигаясь. На его лице не было видно и следа слёз – казалось, он не мог сообразить, что перед ним и почему его привели к этим телам. Но в какой-то миг пришло осознание – и юноша, всё так же не издавая ни звука, без чувств рухнул на землю.

Каэлестис не понимал, что происходит. Просто впервые в жизни у него перехватило дыхание и защипало в глазах. Впервые в жизни Совершенный плакал, остро ощущая свою беспомощность.

========== Странные слова ==========

Раньше Каэлестис всегда полагал, что самое страшное, что может случиться – это горькие слова, слёзы, крики боли… Но сейчас он смотрел на Анджея и понимал: нет ничего страшнее безмолвия. Юноша не говорил ни слова и не плакал, как раньше: он просто замер, глядя в одну точку перед собой остекленевшим взглядом и медленно шевеля губами. Каэл робко протянул к нему руку – и тут же остановился, понимая, что не знает, как можно вернуть его в прежнее состояние.

– Им ведь теперь будет больно… Им сделают больно, – повторял Анджей, не глядя на своего собеседника: казалось, он говорил сам с собой. Каэлестис передёрнулся и всё же дотронулся до плеча своего напарника. Ответом был непонимающий, пустой взгляд: Анджей будто даже не узнал того, кто перед ним. Понимая, что нужно что-то сделать, Каэл выпрямился. С одной стороны, ему нужно было поговорить с капитаном, с другой – не оставлять же Анджея в таком состоянии совсем одного…

Каэлестис огляделся в поисках знакомых лиц. Вскоре его попытки отыскать хоть одного знакомого человека увенчались успехом: чуть в стороне о чём-то говорила со своей внучкой старушка Розмари. Оставив Анджея на их попечение, Каэл бросился на поиски капитана Дэнверса. Пока он ещё сам не знал, зачем пытается найти капитана: было лишь некое не оформившееся в мысль чувство, что нужно что-то сделать…

Капитан обнаружился неподалёку от того места, где раньше была школа: пусть детей на момент крушения там не было, он, видимо, полагал, что есть возможность извлечь из-под завалов что-то ценное. Например, книги, которые наверняка имелись в школе. Может, не всё ещё сгорело во время пожара?..

– А, ты… – капитану явно стоило больших усилий обращаться с Каэлом так же, как прежде: раньше-то он сознательно избегал Совершенного, стыдясь, что некогда принял его за инопланетную тварь. Наконец-то мысль оформилась до конца – и Совершенный выпалил:

– Можно ли забрать тела двоих погибших?.. Анна и Мари Савронские, они…

– Да понял я, понял. Только зачем? – пожал плечами капитан. – Нам сейчас нужны ресурсы, так что неплохо бы на время забыть об эмоциях и пустить все тела в переработку… Разумно же. Или вас чему другому учат?

Кровь бросилась Совершенному в голову, и он чрезмерно резко воскликнул:

– Где тела?!

– Ладно, ладно… За церковью сложили. Ума не приложу, на кой они вам сдались, но коли хотите – берите. Не стану уж с Совершенным спорить.

Каэлестис облегчённо вздохнул. Он не понимал, зачем потребовал тела умерших Анны и Мари, но что-то подсказывало ему: так надо. Солнце постепенно клонилось к горизонту, становились длиннее тени… Совершенный приблизился к сидящему на ступенях церкви Анджею и, покосившись на стоявшую чуть в стороне старушку Розмари, тихо спросил:

– Ты говорил, что не хочешь, чтобы им было больно… Я попросил, чтобы с их телами ничего не делали.

Анджей вскинулся: в глазах промелькнула слабая искра надежды. Каэлестис не понимал, почему такие простые слова вдруг подействовали как лучшее утешение. Стараясь держаться, юноша бережно прижал к груди готовую развалиться от древности книжку.

– Здесь… Здесь сказано, что тела нужно предать земле. Тогда души успокоятся, и больше не будут страдать, – чуть слышно проговорил Анджей. Каэлестис не собирался спорить с юношей: почему-то мысль о том, что придётся закопать тела, не вызывала такой странной неприязни, как мысль, что их пустят в переработку, как какой-нибудь скончавшийся домашний скот.

– Тогда пойдём. Кроме нас, некому это сделать… А я не знаю, что именно нужно делать.

Вздохнув, Анджей поднялся. В его глазах стояли слёзы, и это вызвало прилив облегчения у его собеседника. Наконец-то он заплакал. Наконец-то он снова выглядит живым, а не помертвевшей куклой…

Каэлестис смутно помнил, как нёс на руках завёрнутые в куски грубой ткани тела сестёр Анджея. Помнил он лишь то, что казались эти тела необыкновенно тяжёлыми, словно стали разом весить больше, чем при жизни, раза в два или три.

А после они копали две могилы – в стороне от Пристанища, на пустыре у реки. Одну маленькую, другую побольше. Постепенно сгущались сумерки, и становилось прохладнее. В воздухе всё ещё пахло гарью и пеплом: наверное, этот запах не уйдёт уже никогда, навсегда оставшись в Пристанище… Если оно вообще продолжит существовать после случившейся катастрофы.

Каэл не понимал смысла этих действий, но с каждым мгновением почему-то становилось немного легче дышать. Будто чей-то голос, больший, чем всё, что он знал прежде, говорил ему: так надо. Так будет правильно.

Отчётливо врезался в память дрожащий, непривычно высокий голос Анджея: тот, раскрыв свою книгу, монотонно читал. Из груди вырывались болезненные рыдания, но юноша упрямо продолжал читать эти не знакомые Каэлу, но почему-то такие важные сейчас слова:

– О Боже, для которого все живет и тело наше не погибает, но продолжает жить в совершенном преображении, молим и просим Тебя: в сострадании и милосердии прости то, что взяли на себя души рабы Твоей Анны, рабы Твоей Мари, через обман сатанинский и через собственную злобность и слабость, согрешив против воли Твоей, – прости и очисти их. Позволь святым Ангелам Твоим препроводить их в Царство Небесное, где нет ни боли, ни печали, ни плача…

Каэлестис вновь почувствовал, как катится по щекам солёная влага. Почему от этих слов становится больнее, и словно начинает кружиться голова?.. Анджей же наконец-то нашёл в себе силы дочитать до конца эти странные слова:

– … Избавь их от их горьких мучений, призови их к Себе в небесах, любовно заключи их в объятия Твои…

Каэлестис поёжился под порывом ветра, засыпая землёй обе могилы. Анджей же, оглядевшись, на мгновение умчался – но лишь чтобы вернуться с двумя невесть где подобранными кусками арматуры. Неловко скрепив их между собой – так, чтобы вышли два креста – юноша принялся устанавливать их на маленьких холмиках. После, выпрямившись, прошептал ещё что-то – и перекрестился.

Каэлестис всё ещё не знал, в чём смысл этих действий. Но сейчас он, почувствовав острую необходимость этого действия, неловко повторил проделанный Анджеем жест.

========== Начало долгого пути ==========

Капитан Дэнверс окинул взглядом собравшихся обитателей Пристанища. Конечно, здесь, в одном из подземных залов, таких угрожающе огромных и пустых, собрались не все: приказано собраться на совет было лишь тем, кто мог предложить, как поступить в сложившейся ситуации.

Каэлестис пришёл сюда не столько потому, что сам мог придумать, каким образом найти выход из подобного положения, сколько потому, что желал услышать возможные варианты. Первой робко заговорила Элис: она ещё не успела привязаться к Пристанищу, и потому ей легко дались такие слова:

– Бесполезно снова обустраиваться здесь. Что толку, если эти твари уже и сюда добрались? Не лучше ли просто отступить? Ведь, насколько я знаю, раньше так и поступали в похожих ситуациях, бросали целые города, и…

– И куда нам отступать? Ещё немного – и океан. Ты предлагаешь переплыть через него? Думаешь, что нам это удастся?.. – капитан Дэнверс вздохнул. – Не хотелось бы никого разочаровать, но у нас даже кораблей-то нет. А аэромобилю не хватит запасов топлива, и он рухнет прямо в воду на полпути.

Элис замолчала. Каэлестис заметил, как задрожали губы девушки: та была безумно напугана. Ещё бы, ведь, если подумать, у них практически нет ни шанса сбежать… В этот момент подал голос до того момента молчавший Анджей:

– Значит, мы должны будем дать им бой.

– Ты, никак, свихнулся, Савронский?! – капитан покачал головой. – Конечно, выбора-то у нас не сильно много, но лучше уж бежать. Может, тебе помереть и охота, но нам бы пожить ещё хоть немного. У нас и оружия-то столько нет, чтобы с этими тварями драться. Иначе б мы их давно уж обратно в их космос выпнули, чтоб их.

И снова воцарилась тишина. На совет это походило мало: похоже, никто из пришедших толком не представлял, что делать, и только лишь понадеялся на других. А и в самом деле, что? Отступать к океану означало бы добровольно загнать себя в ловушку, скрываться на прежнем месте, отстраивая Пристанище – опять же, невыполнимая по объёму задача. Из чего строить? Из тех обгоревших обломков, что остались после бомбёжки? Или, может, им, подобно первобытным людям, жить в естественных пещерах, или прятаться по землянкам?.. Жить в бункере вполне возможно какое-то время – Каэл уже знал, что здесь имеется некоторое количество припасов как раз на случай катастрофы. Но рано или поздно эти запасы закончатся – и тогда станет просто нечего есть. Люди будут умирать с голоду на изуродованной многочисленными бомбёжками земле, после – начнут, одичав, пожирать друг друга… Каэлестис вздрогнул, представив подобную перспективу. Конечно, это сейчас кажется абсурдным, но ведь, если подумать, даже такой абсурд с течением времени может стать жестокой правдой.

Каэл перебирал в уме всё то, что некогда прочитал. Он пытался найти выход – такой, какой вряд ли сумели бы отыскать из-за недостатка нужных знаний прочие обитатели Пристанища… С трудом оформив нужную мысль в слова, Совершенный проговорил:

– Ещё есть безопасные места… Обитель Совершенных. В горах, не так далеко отсюда. Думаю, где-то в паре-тройке дней пути. Я мог бы отвести вас всех туда…

Пусть Каэл и старался говорить как можно тише, его слова разнеслись по всему залу. Капитан Дэнверс вздрогнул:

– Ты всерьёз это говоришь? Ты думаешь, нас там примут?..

Каэлестис искренне не понимал недоумения, написанного на лицах окружающих. Что такого? Некогда они приняли его в своём доме, а сейчас он всего лишь пригласил их к себе. И потом, разве не лучше будет этим людям рядом с Совершенными? Они наверняка многому могли бы научиться. Особенно их дети: у этих малышей ведь даже книг приличных было совсем мало, а в обители Совершенных у них есть шанс отлично выучиться и в будущем послужить человечеству. Разве это можно воспринять, как что-то из ряда вон выходящее?..

– Почему бы остальным не принять вас? Вы ведь не прогоняете от себя детей только потому, что они глупые или чего-то не понимают. Я хорошо знаю многих из вас, и я верю: вы оправдаете все ожидания. Думаю, если собрать все припасы, то путь будет не таким и тяжёлым…

Окружающие смотрели на Каэла с надеждой, и он понимал: теперь ответственность за их жизни лежит на нём, и ни на ком другом. Теперь он должен добраться до своего прежнего дома – и отвести туда более чем достойных людей. Гораздо более достойных, чем многие из Совершенных, кого он знал.

Вскоре поднялась суматоха: капитан, собрав всех в церкви, объявил о том, что они должны как можно скорее направляться вслед за Каэлом. Кругом в спешке носились люди, собиравшие всё, что могли унести. Взрослые и дети взваливали на себя как можно больше поклажи, чтобы только не бросать ничего на прежнем месте…

Чуть в стороне от этой суеты держался Анджей. Каэлестис, до того улыбавшийся, мигом посерьёзнел и приблизился к молодому пилоту:

– С тобой всё хорошо? Ты выглядишь… странно.

Черноволосый юноша вздохнул, выдавливая из себя улыбку, и прошептал:

– Да, всё нормально. Тебе не стоит обо мне так беспокоиться. Со мной… всё хорошо.

Говорил он через силу, так, что Каэлестис, не удержавшись, схватил Анджея за плечи и развернул к себе. Пусть Каэл понимал, что юноша ещё не смог до конца смириться со смертью сестёр, но сейчас в его лице виднелось ещё что-то, доселе не тревожившее никого из них. Каэл нервно воскликнул:

– Я же вижу, что ты беспокоишься… Не бойся. Здесь совсем недалеко, и мы, я думаю, быстро доберёмся до обители. Нам даже не придётся подниматься по горам: у вас ведь остались аэромобили…

– Только один – мой. Так что вряд ли выйдет… Скорее всего, придётся идти по серпантину.

– Ничего страшного. Я знаю дорогу, и мы доберёмся до обители. А там всё будет хорошо, слышишь? Не бойся, Андж. Мы дойдём, мы справимся…

Повторяя эти слова, Каэл сам не заметил, как полные боли голубые глаза оказались ближе, чем следовало бы. Анджей медленно, глубоко дышал, словно намеренно задерживая дыхание. Почему-то ощущения чужого дыхания на губах оказалось… приятным. Слишком приятным, чтобы это было нормально. Отчётливо ощущалось тепло чужого тела – ещё немного, и прижмёшься вплотную, и…

Анджей отвернулся:

– Я… я пойду возьму часть припасов. Тебе тоже неплохо бы этим заняться, кстати.

Каэлестис глубоко вдохнул. Ему-то казалось, что он уже всё, что касалось этих странных людей, сумел понять… Теперь ещё какое-то странное чувство, не дающее покоя. Нужно будет потом поискать в какой-нибудь книге, что же это такое… А то уж слишком эти странные эмоции напоминают какую-нибудь болезнь.

========== Старая тайна ==========

Наверное, откуда-то сверху, из-под облаков, могло бы показаться, что по земле ползёт огромная, беспрестанно шевелящая множеством своих ножек гусеница. Тёмная гусеница упрямо двигалась вперёд, пересекая блеклую равнину и направляясь в сторону гор. Но если опуститься, то станет ясно: это вовсе не гусеница, а вереница людей, нагруженных множеством самых разнообразных припасов. У кого-то имелись сумки, а кто-то просто приматывал коробки к своим спинам обрывками ткани. Усталые женщины, сосредоточенные, мрачные мужчины, спотыкающиеся дети, висящие на руках отцов и матерей, братьев и сестёр. У кого-то не было и такой опоры – и эти малыши шли вперёд сами, сбившись в маленькую кучку, где старшие вели за руки младших. И пусть эти дети не были друг другу родными: никто не пытался оставить их, бросить, не дать им шанса на жизнь…

Каэл шёл рядом с Анджеем, почти не ощущая тяжести поклажи на спине: Совершенного занимали совсем другие мысли. Пусть он и сказал, что обитель уцелела, но ведь не было возможности узнать, так ли это на самом деле. Верить в благополучие родных мест Каэлу помогало лишь то, что оставшиеся в обители являлись такими же Совершенными, как он. Эти-то люди уж точно нашли бы способ противостоять любой опасности, что бы ни случилось.

Никто в толпе не говорил: люди берегли силы, понимая, что чем быстрее они доберутся до гор, тем скорее окажутся в безопасности. Здесь, посреди равнин и холмов, они лёгкая и удобная мишень: если сейчас вновь явятся те инопланетные твари и вздумают напасть с воздуха, никто из беженцев не сумеет сопротивляться. Одно дело – сражаться с врагом лицом к лицу, и совсем другое – когда смерть обрушивается с небес, и ты ничего не можешь сделать.

И пусть все молчали, но Каэл испытывал острое желание поговорить с Анджеем. Неважно, о чём. Совершенному просто хотелось услышать голос спутника, перекинуться с ним хотя бы парой слов. Каэлестис хотел этого так, словно бы звук чужого голоса мог помочь ему собраться с мыслями и наконец-то дать определение тому странному ощущению, засевшему близ сердца. Шаг, ещё один шаг по высохшей траве – вперёд, к горам у горизонта. Хорошо, что ещё сохранилась в относительно неплохом состоянии старая дорога, ведущая к вершине нужной горы: по ней идти будет легче, да и потеряться будет почти невозможно. Главное – дойти, не сдаться…

Странно, но сейчас в голове снова слышен тот самый странный голос, о котором Каэлестис в последнее время успел даже немного подзабыть. Сейчас он звучал немного не так, как раньше: словно этот голос немного приблизился, и стало возможно разобрать одно из постоянно повторявшихся в его речи слов.

Аэно.

Неведомый голос повторил это слово на разные лады несколько раз, затем торопливо заговорил – вновь почти неразличимо. Но теперь Каэлестис мог разобрать интонации этого голоса: раньше нежные, спокойные, сейчас они немного изменились. Нет, голос всё так же тепло обращался к нему, но теперь, казалось, старался помочь, подбодрить… В какой-то степени – подтолкнуть.

К вечеру дорога наконец-то пошла в гору, и Каэлестис облегчённо вздохнул: теперь их труднее будет заметить, что бы ни случилось. Теперь вереница людей, за весь день не остановившаяся ни на мгновение, ступала осторожнее: никому не хотелось сорваться вниз. Каэлестис чувствовал сильную усталость, у него уже подкашивались ноги и до безумия хотелось остановиться и присесть. Но его останавливали от вопроса «Может, остановимся и отдохнём?» лица беженцев, полные желания как можно скорее оказаться в безопасности.

– Ещё далеко?.. – негромко спросил Анджей, косясь на Каэла. Бледный, согнувшийся почти пополам под тяжестью своей ноши, он вызвал у Совершенного новый приступ беспокойства. Этим людям – и Анджею тоже – очень тяжело. Вряд ли они смогут идти в том же темпе достаточно долго, пусть и всеми силами не показывают ни страха, ни усталости…

Каэлестис собирался ответить, но в этот момент шедшая чуть в стороне Элис воскликнула:

– Там дома! Смотрите, дома!

Остальные беженцы ощутимо заволновались, переглядываясь между собой. Кто-то радостно смеялся, видимо, решив, что это конец их пути, оказавшегося не столь долгим, как они сочли раньше. Но Каэлестис, вдохнув поглубже, закричал:

– До обители ещё день пути по этой дороге! Я не знаю, что это за дома… Но, думаю, следует осмотреть их. Быть может, мы могли бы остановиться там на ночлег…

Обитатели разорённого войной Пристанища разом стихли: их зародившуюся было радость как ветром сдуло. Теперь вновь отразились во множестве глаз прежние страхи, и Каэлестис хорошо понимал испуг беженцев: ему и самому происходящее нравилось всё меньше и меньше. Он слышал от Ренарда Шевальера, будто бы в горах нет другого жилья, кроме обители; может ли быть, что создатель соврал?.. Но зачем скрывать что-то подобное?..

По мере приближения Совершенный понимал: впереди не жилые дома. На территории близ этого здания, возможно, кто-то работал, но жилых помещений не было видно. Огороженная давно склонившимся от старости забором, который не ремонтировали уже лет пятнадцать, множество указателей с не самыми понятными надписями, таблички у дверей с каким-то старым расписанием, посеревшие от древности стены и осколки стекла в шатающихся от ветхости рамах…

– Не знаю, как вы, парни, – покосился на Анджея и Каэла капитан Дэнверс. – Но я бы в это местечко не совался. Думаю, если и разбить лагерь, то лучше прям на дороге, чем там. Вдруг там чего опасное засело?..

– Оставайтесь здесь, – принял решение Каэлестис. – Я осмотрю здание.

– Я с тобой, – вызвался Анджей. Совершенный благодарно улыбнулся напарнику: с ним как-то было немного спокойнее. Пусть Каэл и не собирался признаваться себе в том, что его может напугать какое-то там мрачное здание.

А может ли? Сейчас, когда они вместе с Анджеем направлялись к зданию, Совершенный думал: не может до тех самых пор, пока рядом слышны шаги молодого пилота из Пристанища…

========== Аэно ==========

То, что старое здание – это некое подобие лаборатории или медицинского центра, стало понятно почти сразу. Странно, но это место не казалось разорённым, как все те брошенные людьми города, что видел до того Каэлестис. Нет, это место не покидали в спешке: его просто оставили, как если бы решили законсервировать здание до той поры, когда оно понадобится снова. В помещении царил идеальный порядок, если не считать толстого слоя пыли на всех окружающих предметах: на стоящем у стены столе, на сложенных на стеллаже за тем самым столом папках… Голос где-то в голове волновался, будто что-то пугало его здесь. Каэлестис протянул руку и взял одну из папок. Странно, но в ней действительно оказалась документация. Вспомнились слова Шевальера о том, что инопланетяне не нападают на брошенные города… Не значит ли это, что лучший способ сохранить что-то – это оставить на самом виду в заброшенном месте, там, где бумаги гарантировано не будут уничтожены, если должным образом законсервировать их? Разумно…

– Что это? – Анджей тем временем взял другую папку и тут же чихнул от попавшей в нос пыли. Каэл тем временем пытался понять: что же записано на сложенных в его папку листах? О чём они? Вроде бы Совершенный был достаточно образованным, но он не мог уловить сути бумаг: они составлялись наверняка из расчёта на посвящённую личность. Но что-то заставляло Каэлестиса вчитываться в каждую строку. Возможно – тот самый взволнованный голос, звучавший в его голове.

Тем неожиданнее было в какой-то момент понять: в бумагах идёт речь о некоем живом существе, находившемся под наблюдением группы учёных. Каэлестис с удивлением читал знакомые фамилии – Шевальер, Верингтон, Вэйлон… Нигде не говорилось ничего конкретного – лишь общие, размытые фразы. Также рядом выстроились неровно начертанные цифры: видимо, они тоже что-то значили. В конце имелась короткая приписка: «Посмотреть в хранилище». И всё. Больше ничего.

Анджей тем временем вернул папку на место:

– Не знаю, чем они здесь занимались, но мне определённо не нравится это место. Такое чувство, словно кто-нибудь вот-вот явится и спросит, с какой стати мы роемся в чужих бумагах.

Но Каэл продолжал осматривать стол и бумаги: ведь не может же быть, чтобы это ощущение скрытой совсем рядом тайны возникло просто так! Посмотреть в хранилище… Что именно посмотреть? И где это самое хранилище?.. Видимо, последний вопрос Совершенный случайно задал вслух, потому как Анджей ткнул рукой в висящий рядом со стеллажом план эвакуации:

– Вот, это направо по коридору, вторая дверь.

Каэлестис, посмотрев на Анджея, поманил его за собой, и они вдвоём направились в обозначенное на плане место. Как ни странно, обстановка этой лаборатории, не выглядящая старой или брошенной, нервировала сильнее, чем любой город, покинутый его жителями: на руинах не думаешь о том, что ты, по сути – вор, вторгшийся на не принадлежащую тебе территорию…

Толкнув скрипнувшую дверь, Каэлестис машинально щёлкнул выключателем на стене. Естественно, он не ожидал какого-то эффекта – скорее, сработала привычка. Но неожиданно в помещении зажёгся тусклый свет, и стало почему-то лишь ещё более жутко. Анджей поёжился:

– Здесь ещё и электричество есть. Тебе не кажется, что лучше уходить, пока не явился кто-нибудь и не возмутился, что мы разбазариваем чужую электроэнергию?..

Загадочные цифры на бумагах, столь смутившие Каэлестиса, почти сразу же стали понятными: здесь, в тесном помещении, заставленном узкими стеллажами, каждая полка была пронумерована. Стало быть, нужно посмотреть те файлы, что указаны в документах, только и всего: ничего загадочного или магического. Простая логика, какой всегда учили Каэла. Жаль, она пока что не подсказывала, в чём же дело и почему это старое здание поддерживается в таком порядке, несмотря на явную заброшенность…