Текст книги "Совершенный: новый мессия (СИ)"

Автор книги: София Серебрянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Что это? – удивлённо спросил Каэл, вслушиваясь в произносимые монотонным, мрачным голосом имена.

– Список погибших. Наших знакомых вроде нет, – коротко ответила Анна, и, сильно хромая, перебралась на один из стоящих у стола табуретов. Интересно, почему она так странно передвигается? Анджей тем временем посмотрел на стоящие в углу вёдра, наполненные водой, и нахмурился:

– Ты что, сама их тащила от озера? С ума сошла? Могла бы подождать, пока я вернусь.

– Ну уж извини, Андж, – фыркнула Анна. – Прикажешь нам каждый раз, как пить захочется, бежать к озеру?..

Каэлестис тем временем наблюдал за маленькой Мари с нескрываемым любопытством: он никогда раньше не видел маленьких детей. В обители Совершенных он всегда был самым младшим. Детские лица он видел лишь на фото да в старых кинофильмах. А здесь, рядом, бегала кругами настоящая маленькая девочка, худенькая, неаккуратно подстриженная, похожая в своём серо-розовом платьице на растрёпанного воробушка. Заметив устремлённый на неё взгляд, Мари решила побыть гостеприимной: взяв стоящую на столе пластиковую кружку, девочка зачерпнула воды из ведра и протянула её Каэлу:

– Вот, держите!

Каэлестис задумчиво посмотрел на желтоватую, не особо чистую воду, но всё же отхлебнул немного: отказывать одной из хозяек дома, пусть даже это маленькая девочка, было бы совсем невежливо. На зубах заскрипел песок.

– Я старалась процедить воду, но она всё равно не очень чистая, – виновато протянула Мари. – Но другой нет.

Тем временем Анна вновь приступила к допросу Анджея:

– Кто этот человек и почему ты привёл его к нам?

– Его зовут Каэл. Его дом остался на захваченной территории, поэтому он пытался добраться до Пристанища, но его аэромобиль подбили, и он чудом остался жив после падения. В общем-то, я помог ему добраться сюда, только и всего. Ты же не против, если он временно поживёт у нас? Думаю, ему найдётся работа…

Анна вздохнула:

– Братишка, ты уверен, что стоит? У нас и так не очень много места.

– Мы с ним будем работать вместе, – невозмутимо продолжал Анджей. – Я ведь уже давно хотел отыскать напарника, но капитан Дэнверс всё время твердил: тот водить не умеет, этот на передовую рвётся… Ты же не против помогать мне, Каэл?

Странный парень: сначала в утвердительной форме заявить, что новый обитатель Пристанища будет работать с ним, а затем уже спросить его самого. С другой стороны, разве есть какая-то разница, что именно делать? Он ведь Совершенный.

– Не против, если это необходимо.

Анна попыталась зачем-то подняться с табуретки и тут же покачнулась. Анджей, вскочив, подхватил падающую девушку:

– Аккуратнее! Тебе же говорили как можно меньше двигаться. Да и тебе на работу скоро.

– Я не виновата, что у этой штуки такие слабые ремни, и она качается! – огрызнулась девушка и, вновь примостившись на табурет, преспокойно задрала штанину брюк. Каэлестис вздрогнул: ниже колена девушки начинался толстый металлический штырь, прикреплённый в обрубку ноги ремнями. Вот почему у неё нога не сгибается.

– Совсем за инвалида держите, – ворчала тем временем Анна, затягивая ремни. – Со мной всё в порядке, говорю же!

Каэлестис оглядел ещё раз маленький домишко, грязную воду в вёдрах, старое платьице Мари, протез Анны и наконец задумчиво выдал:

– Вы, похоже, не в самом лёгком положении.

– А что в нём тяжёлого-то? – похоже, искренне изумилась Анна. – Живём, как все. Мне ещё повезло – только ногу взрывом оторвало, а кого-то вообще сразу на куски. Я, по крайней мере, жива, ходить, да и работать могу.

Каэлестис удивлённо посмотрел на девушку:

– Да… Я не смотрел с такой точки зрения.

Ему доводилось видеть то, как реагировали на малейшие травмы Совершенные, те, кто был рядом с ним. Один из них, мистер Верингтон, как его приходилось с детства называть Каэлестису (парень до сих пор даже не был уверен, что знает имя учёного), не имел мизинца на левой руке. Да, это не мешало ему быть сильным мужчиной: именно он учил Каэла тем наукам, что могли бы пригодиться в жизни военному. Каэлестис до сих пор помнил, как виртуозно умел стрелять его учитель – казалось, он способен попасть в любую цель, при условии, что пуля физически способна долететь до неё. Не приходилось сомневаться и в том, что Верингтону приходилось убивать: это можно было прочесть по его холодным, давно лишённым живой искры глазам, а мощное телосложение позволяло сделать вывод, что когда-то, возможно, этот человек был солдатом. И даже мистер Верингтон, сильный, мужественный человек считал себя калекой – именно из-за отсутствия одного жалкого пальца. А эта девушка ведёт себя так, словно она способна отрастить себе новую конечность. Не нормально. Странно.

Тем временем Анджею что-то пришло в голову, и он бесцеремонно дотронулся до волос Совершенного:

– Ну ты и шевелюрку отрастил! У моей мамы и то волосы короче были.

Слова замерли на губах. Вот как можно разговаривать с человеком, который так легко насмехается над чужой внешность. Молодой пилот же продолжал рассуждать:

– Тебе не тяжело, с такими-то волосами? Не хочешь подстричься? А то же замучаешься это богатство под шлем запихивать.

Каэлестис задумался. Это очень странный мир, но в словах парня есть доля правды: действительно, уходит очень много времени, чтобы спрятать под шлемом длинные волосы. Да и он выделяется среди местных. Конечно, не хотелось бы лишаться своих волос, но ведь они рано или поздно отрастут.

– Если будет возможность – непременно.

– Какие там возможности! Сам взял ножницы и отхватил по-быстрому, – улыбнулся Анджей. И снова Каэлестис вздрогнул: он не мог понять, что его так заинтересовало в этой вроде бы вовсе не красивой улыбке. Сколько красивых, идеально ровных и соответствующих всем стандартам улыбок видел он в обители Совершенных! И было понятно, почему они вызывали ответную улыбку: красота всегда привлекала. А что такого в этой кривоватой улыбке?..

– Ладно, пойдём. Если поспешим, то ещё застанем капитана Дэнверса в штабе, – вскочил Анджей. Анна нахмурилась:

– Ты снова уходишь? Пообещай кое-что. Сегодня ты заберёшь меня после работы, и мы вместе отправимся в церковь. Хорошо?

– Ладно, – недовольно протянул Анджей: видимо, ему не хотелось идти с сестрой. Дабы избежать дальнейших разговоров со старшей и младшей сёстрами, юноша поспешил к выходу:

– Пойдём, Каэл! Жизнь слишком коротка, чтобы тормозить.

========== Его глаза ==========

При виде капитана Дэнверса Каэл с трудом смог подавить в себе желание отвернуться или хотя бы скривиться. Если увиденные прежде обитатели Пристанища ещё были отдалённо похожи на виденные в детстве картинки «несовершенных» людей, то этот мужчина был уродлив даже по сравнению с остальными. Его лицо, от подбородка до лба, рассекал широкий шрам, один глаз отсутствовал, а мясистые губы казались вывернутыми наизнанку. Анджея, кажется, не смущала подобная внешность командира. Совсем не по-солдатски махнув рукой в знак приветствия, он воскликнул:

– Здравствуйте, капитан!

О том, что следует при общении по рабочим вопросам соблюдать дистанцию и не вести себя так же, как с лучшими друзьями, эти люди, видимо, никогда не слышали. Каэлестис невольно покачал головой.

– А, Савронский… Говори, только быстро! У меня не так много времени.

Анджей бесцеремонно подтолкнул Каэлестиса вперёд:

– Вот, принимайте нового пилота! Он будет моим напарником.

Изучающий взгляд скользнул по лицу Совершенного, и тот почти физически ощутил этот липкий, оценивающий взор. Словно он – какой-то товар, над которым с лупой склонился скупщик. И товар в его глазах далеко не самый дорогой.

Плечо неожиданно сжала стальная хватка чужих пальцев. Юноша вскрикнул: тяжёлые руки капитана Дэнверса напоминали клещи.

– Где ты это взял?.. – таким тоном осведомился командир, словно спрашивал у маленького ребёнка, где тот нашёл собачью кучку. – И какого хрена ты привёл это сюда?..

Лишь теперь Каэл сообразил, что обращается мужчина к Анджею и говорит «это» о нём. Волной всколыхнулось негодование. Ну и ну! Да здесь, внизу, люди вообще не знают о вежливости! Звери, а не люди. Неудивительно, что они не могут прекратить войну. Каким образом те, кто недалеко ушёл от доисторических обезьян, могут понять ценность нематериального наследия?..

Анджея, кажется, тоже выбило из колеи поведение капитана. Озадаченно взъерошив и без того торчащие во все стороны волосы, юноша протянул:

– О чём вы говорите?.. Я спас его из разбившегося аэромобиля не так далеко от Пристанища. Он сказал, что его дом разрушен и он направлялся к нам, дабы найти приют.

Глаза капитана Дэнверса мрачно сверкнули, и Каэлестису стало не по себе. Ладно Анджей, в нём есть хотя бы намёк на что-то человеческое, но этот мужчина напоминал дикаря, готового наброситься на него и перегрызть горло зубами.

– Ты видел его глаза, идиот?! Ты соображаешь, кого привёл?!

Каэлестис облегчённо вздохнул: нет, всё-таки этот мужчина оказался наблюдательнее Анджея и признал в госте Пристанища представителя Совершенных. Хоть что-то хорошее в этом есть. Тем более что он уже достаточно пронаблюдал за жизнью местных, чтобы сделать выводы.

По пути сюда Каэла в особенный шок вогнало то, что он увидел во дворе школы множество маленьких детей, возящихся на грядках. Когда он спросил у Анджея, с какой стати они заставляют детей работать, тот легко объяснил: взрослые члены семьи не всегда могут её прокормить, да и часто они в разъездах. Когда же дети приходят учиться в школу, первым делом их обучают, как правильно ухаживать за своим огородом, и каждому из них выделяется свой участок. То, что вырастет на огороде, можно обменять на, к примеру, талоны на какие-нибудь нужды вроде одежды или обуви, можно отнести своей семье, а можно выменять на какую-нибудь другую еду. Например, рыба стоит дешевле, чем овощи: здесь, в краю, где очень много озёр и рек, её вполне хватает. А вот мясо в дефиците: домашний скот разводят очень немногие, и, как правило, мясные продукты идут на вес золота. Вернее, не совсем корректно: золото как раз никому не нужно, а вот железо – очень даже. Каэл лишь диву давался, пытаясь понять странные законы этого места.

Тем временем капитан Дэнверс обозлёно выкрикнул:

– Ты не можешь знать, Анджей, ты не служил на передовой, как многие из нас. А я смотрел в глаза многим из этих тварей, прежде чем размозжить им башку. У тех пришельцев точно такие же глаза, как у него, а ты вот так запросто приволок его в Пристанище?! Тебя не смущает, что он может оказаться опасным?! Что он может быть одним из них?!

Каэлестис слушал, широко раскрыв глаза. Этот жалкий человек что, издевается? Он принял Совершенного за какую-то там инопланетную тварь?!

– Капитан, не несите чушь! – фыркнул Анджей. – Они, конечно, много чего умеют, но принимать человеческий облик точно не способны. Иначе бы они давным-давно внедрились к нам, чтобы перебить. А если уж они заслали к нам шпиона, то могли бы подумать о том, как скрыть его глаза.

Совершенный попытался сохранить достоинство и действовать так, как учила его миссис Вэйлон: невозмутимое выражение лица, без улыбки, которая может быть воспринята как насмешка или заигрывание, ни в коем случае не показывать, что тебя задели чьи-то слова. И много ещё мыслей кружилось в голове, когда Каэлестис нарочито медленно произносил, пытаясь успокоить словно взбесившегося капитана:

– Позвольте заметить, что я никогда не являлся шпионом и таковым быть не собираюсь. Не знаю, за кого вы меня принимаете, но я никогда в жизни не позволил бы себе притворяться кем-то, кем я не являюсь.

Конечно, доля лжи в этих словах имелась. Но, с другой стороны, если совсем не лгать, есть риск оказаться убитым здесь же, на месте, и всё лишь из-за того, что какому-то дикарю что-то там показалось.

Капитан Дэнверс подозрительно уставился на Каэла, но, не найдя, за что зацепиться в его невозмутимом лице, покосился на Анджея:

– Савронский, ты уверен? У тебя семья, в конце концов. Ты хочешь, чтобы эта тварь однажды их убила?

– Он – не тот, с кем мы сражаемся, капитан. И я склонен ему верить, – так же спокойно отозвался черноволосый юноша. Совершенный немедленно отметил для себя, что стоит после поощрить столь высокую степень доверия. Этот мальчик ради помощи ему готов поставить под удар семью – ведь в какой-то степени он мог поверить словам капитана. Значит, он всё-таки умнее, чем кажется… Или нет? Ладно, не стоит об этом думать.

– Значит, ты хочешь, чтобы это существо стало твоим напарником?

Анджей кивнул. Капитан Дэнверс, похоже, всерьёз задумался. Потерев шрам, он опёрся рукой о столешницу:

– Под твою ответственность. Если он что-то натворит – отвечать будете оба. Понял?

– Так точно.

Эти слова после того, как Анджей спокойно почти что хамил капитану, прозвучали насмешкой. Наверное, эти существа помнят, что когда-то нужно было обращаться друг с другом уважительно, а теперь обо всём забыли из-за войны. Интересно, они здесь правда все такие, или же это единичные случаи? Каэлестис не знал точно.

– Завтра приходи со своим дружком, Савронский, – спокойно приказал капитан Дэнверс. – Думаю, для вас найдётся работка. А пока – свободны.

Каэлестис направился следом за Анджеем, всё ещё ощущая на своей спине цепкий оценивающий взгляд.

========== Несовершенные ==========

– И чем ты теперь будешь заниматься? – поинтересовался Каэлестис, помня одно из главных правил хорошего тона: если произошло что-то неприятное, лучше сделать вид, что этого «чего-то» вообще не было. К тому же, ему и впрямь стало любопытно: чем можно заниматься в свободное от работы время в месте, где книги, судя по всему – та ещё редкость, телевизоров не видать, а со стороны радио вместо музыки слышны лишь помехи да редкие зачитывания вслух заученных слов «Помним, любим,скорбим» – всякий раз с новыми именами?..

Но дрожь вызывал даже не этот мрачный голос, а, скорее, реакция жителей Пристанища. Казалось, им было наплевать, умер кто-то или нет: они даже не вздрагивали, услышав очередное имя в списке. Даже животные испытывают грусть, когда член их стаи умирает. Эти люди не испытывали ничего. Омерзительно.

Анджей лениво потянулся:

– Не знаю. У Мари ещё занятия в школе, а Анна на работе. Поэтому в церковь тащиться нам ещё не скоро. И хорошо. Что толку штаны просиживать и просить каких-то там Совершенных снизойти до нас? Они всё равно даже видеть нас не желают, потому и сбежали неизвестно куда.

Вот теперь Совершенный еле удержался от желания объяснить глупому мальчику, с кем тот разговаривает. Он что, не понимает, что Совершенные становятся таковыми совсем не за просто так?.. Особенно те, кто не рождён среди Совершенных, а сумел подняться над миром своими силами. Те, кто стали первыми Совершенными.

Каэлестис знал, что их идеально красивые лица и тела – результат долгой и упорной работы над собой. Некоторые, как мистер Верингтон, были изначально красивы и всеми силами поддерживали себя в форме. Некоторые, как миссис Вэйлон, вынуждены были прибегнуть к услугам пластических хирургов, дабы выровнять ассиметричные черты лица и избавиться от признаков приближающейся старости. В результате женщина в свои очень немолодые годы выглядела совсем юной девушкой, и лишь её взгляд – холодный, цепкий – выдавал в ней пожилую даму.

Но мало внешних данных – они должны были постоянно учиться новому, постоянно проводить время за научной работой. И всё лишь для того, чтобы действительно стать Совершенными. Бессмертными.

Но юноша промолчал, понимая: несовершенное создание просто не поймёт. А если и поймёт, то возомнит, что стать совершенством совсем просто. Даже жаль, что ему не понять: он выглядит неплохим человеком, и, если бы только поработал над своим телом и разумом, мог бы стать одним из близких к божествам людей…

– Эй, ты какой-то совсем кислый. Нет, я понимаю, что ты вроде бы без дома остался и всё такое… – поспешно добавил Анджей, увидев полный недоумения взгляд собеседника. – Но не стоит так печалиться. Теперь твой дом здесь.

Да, хоть что-то у этих существ правильное. Они не привязываются к земле, понимают, что её в случае чего вполне можно бросить. Жаль, что они ещё и не понимают, что шанс задержаться подольше на определённом месте не стоит того, чтобы проливать кровь.

– Просто я пытаюсь понять… Почему вы не пытались договориться с теми, с кем воюете? – всё же задал интересующий его вопрос Каэлестис. – Они убивают людей, разрушают города… В ответ вы убиваете их. Но почему-то даже не пытаетесь поговорить. Почему?..

– Хочешь с ними языком поболтать? Ну-ну, сбросим тебя в их лагерь безоружным на парашюте и проверим, как ты с ними договоришься, – фыркнул Анджей, но в его глазах промелькнуло удивление: он не ожидал подобных вопросов. – Ты пробовал когда-нибудь договориться с дикой голодной псиной, чтобы она тебя не кусала?.. Шансы на успех примерно равны.

Каэлестис промолчал, понимая, что говорить с этим мальчиком бесполезно: если он не способен воспринимать врагов, как относительно умных существ, вряд ли ему хватит ума на что-то большее, чем растительное существование без высших целей. Разве мало таких, как он, было во все века? Даже жаль их…

Тем временем со двора школы, мимо которой они проходили, выбежала Мари. На её лице была написана какая-то странная смесь грусти и детской радости. Увидев её, юноша нахмурился:

– Ты почему не на занятиях?

Малышка вздохнула:

– Уроки отменили. Миссис Шварц не пришла.

– То есть? – забеспокоился Анджей. – С ней что-то случилось?..

– Не с ней, а с её мужем, – шмыгнула носом Мари. – Мы по радио услышали, сегодня утром. А если его убили, то и её, наверное, на фронт теперь отправят вместо него.

– То есть как это «отправят вместо него»? – не понял Каэлестис. Анджей вздохнул:

– А у вас что, другие порядки? У нас всё железно – с одного дома по одному солдату как минимум. Чаще всего призывают старшего мужчину в семье. Если нет мужчин или они слишком ещё малы – старшую женщину. Если остались одни дети – старшего из детей независимо от пола.

– Ты хочешь сказать, что на войну могут отправить ребёнка?! – охнул Каэл, пытаясь подавить в себе бурю эмоций. Нет, всё-таки они те ещё дикари. Одно дело, когда в древности люди, не доживавшие и до тридцатилетия из-за болезней, бросали в бой малолетних детей: по тогдашним меркам, те уже были взрослыми и с детства готовились воевать. А эти дети? Их что, тоже учат держать оружие в руках в те же годы, в какие дети довоенных времён с трудом читали по слогам?.. Похоже, прав был Шевальер со своей теорией двух путей развития: по первому, ведущему к прогрессу, шли Совершенные, а по второму, ведущему к деградации, остальные обитатели Земли.

– Смотря какой ребёнок. Если совсем малыш, ну, лет шесть, то, конечно, не отправят. А вот кому уже хотя бы десяток – тех запросто, – Анджей говорил без горечи в голосе, без злости, абсолютно будничным тоном. То, что для других кошмар, для него было слишком уж естественным. Ненормально.

– Я всё-таки думаю, что вряд ли миссис Шварц отправят на фронт, – позволил себе заметить Анджей, обращаясь на сей раз к неуверенно топчущейся на месте Мари. – Она последний учитель в Пристанище. Если она уйдёт, то придётся вас учить кому-нибудь из старших учеников. Это в случае, если найдётся хоть один такой…

Каэлестис покачал головой: он не мог просто сказать «Я могу учить ваших детей», ведь он уже согласился стать напарником Анджея. Но, с другой стороны, вряд ли кто-то станет возражать, если впоследствии он предложит свою кандидатуру. Нужно будет запомнить о том, что в Пристанище необходим учитель. Если уж их дети не имеют возможности получить нормальное образование, то и неудивительно, что из них вырастают дикари…

И всё же… почему Анджей так удивился, поняв, что Каэла удивили его слова насчёт того, что на войну могут отправить женщину или ребёнка? Его уже не смущают местные обычаи? Он что, всерьёз полагает, что это – норма?..

Впервые Каэлестис сам заметил пробел в своём образовании: он не мог почему-то вспомнить, сколько же лет длится эта странная война…

========== Те, кто глух к молитвам ==========

Дождавшись возвращения Анны, Каэлестис, Анджей и Мари направились в церковь. Совершенный испытывал странное волнение: он знал, что таким, как он, здесь поклоняются, считая чем-то высшим. И вот теперь ему предстояло увидеть воочию храм, посвящённый ему и остальным обитателям его родного дома.

Всю дорогу Каэлестис только и делал, что крутил головой по сторонам и пытался сообразить, как вообще можно обитать в столь крошечных зданиях. Нет, серьёзно, как они умудряются жить в таких маленьких домиках, которые к тому же так близко друг к другу, что, кажется, можно спокойно, высунувшись из окна одного дома, протянуть руку и постучать в стекло соседнего?

Как выяснилось, дом семьи Савронских был не самым запущенным в этом плане: часть домов являла собой и вовсе какие-то жалкие подобия крохотных собачьих будок, зачастую сложенные из плохо скреплённых между собой кусков разномастного материала. То, что это дома, Каэл сообразил лишь тогда, когда из одного из «домиков» выбралась на четвереньках вполне жизнерадостная пожилая женщина. И, хотя она и была уродлива, как и всякое живое существо, что доживает до старости, не достигнув совершенства, она явно не беспокоилась по этому поводу.

– Здравствуйте, миссис Атвуд! – Анджей помахал старушке рукой. Та, покачав головой, проскрипела:

– Что, снова кого-то спас? Хотя, он, судя по виду, и сам кого хочешь спасёт. В армии, что ли, служил? Да только волосы, вон, как у девки отпустил! Негоже мужчине в таком виде шляться!

Каэлестис на пару секунд в прямом смысле слова лишился дара речи. Нет, Совершенных учили уважать тех, кто прожил дольше, чем они сами. Впрочем, так ли важно количество прожитых лет, если ты не в состоянии умереть от старости или болезни? Но беда в том, что к «старшим» относились только Совершенные. Она, эта старая женщина, с лицом, похожим на сморщенную сливу, недовольна внешностью Совершенного?! Да уж, странный мир всё-таки здесь, внизу. Каэлестис нашёл в себе силы не ответить старухе лишь потому, что это было бы неприлично.

– А вы, я смотрю, снова ворчите, миссис Атвуд? – Анджей широко улыбнулся, – Тоже в церковь идёте?

– А куда ж ещё! Внучка моя, щебутная девка, уже удрала. Нет бы бабку подождать! Эх, молодёжь, молодёжь…

– Бабушка Розмари, а идёмте вместе с нами, и вам не скучно будет! – пискнула Мари, маленьким комком прыгая рядом со старушкой. Та погладила малышку сморщенной рукой по голове:

– Ох, хорошая ты девчушка, Мари. И семья у тебя хорошая, – добавила старуха, – Идёмте уж, тут рядом всё равно… А ты разве не на работе должна быть? Вроде бы ты сегодня в вечернюю смену, – только сейчас миссис Атвуд обратила внимание на медленно ковыляющую позади всех Анну. Та, улыбнувшись, отрицательно покачала головой:

– Вовсе нет.

Каэлестис недоумённо уставился на девушку. Он готов был поклясться, что на секунду на её лице мелькнула усталость. Присмотревшись, он понял, что колено её единственной уцелевшей ноги дрожит, а костяшки пальцев побелели от того, сколь сильно она сжала кривоватую палку, служившую ей костылём. Ей было тяжело идти, но она изо всех сил не подавала виду. Почему? Не хотела пугать малышку Мари? Или что? В конце концов, что плохого в том, чтобы признаться в своей слабости, особенно если тому есть причины?

За такими размышлениями Каэл даже не заметил, как наконец-то показалось впереди здание местной церкви.

На фоне всех остальных зданий это поражало своей ухоженностью и масштабностью: казалось, своими сводами церковь подпирает небо. Здание было, в противоположность остальным, сложено из камня. Где логика? Столько раз приходилось слышать, что на поверхности идёт война с инопланетными тварями, столько раз доказывалось то, что не рационально тратить ресурсы на что-то постороннее, кроме военных расходов… А эти дикари, похоже, настолько преданы Совершенным, что в своей слепой вере утратили разум. Ведь можно было бы вместо этого здания построить достаточно защищённый дом, где можно было бы расположить оружейный склад, или ещё что-то, что не должно сильно пострадать при случае пожара или бомбёжки. В конце концов, попросту глупо тратить время на то, чтобы строить некие символические постройки, которые даже не защитят от беды, в случае чего. Поняв невысказанное недоумение Каэла, Анна пояснила:

– Под церковью находится бункер, где можно достаточное время прожить в случае опасности. Спуск в бункер – в церкви.

Каэлестис кивнул. Значит, эта церковь всё-таки не является такой уж напрасной тратой ресурсов и времени.

Озираясь, Каэлестис только и мог, что удивляться. Даже в перепачканном в грязи одеянии он выглядел королём на фоне этих людей. Одеты большинство местных были в какие-то оборванные лохмотья, выцветшие растянутые свитера, а чуть поодаль виднелось целое семейство, одетое – в прямом смысле слова – в одёжку, сшитую то ли из клеёнки, то ли из простыней. На фоне всего этого семья Анджея выглядела более-менее прилично – равно как и местная проповедница, немолодая женщина, одетая, как и положено служительнице церкви, в серебристо-белое одеяние до пола. Вернее, оно было бы серебристо-белым, но отчего-то было серым, пыльным, точно его давно не стирали. Все эти люди как-то слабо вязались с роскошным убранством церкви: мощными рядами колонн по обе стороны от входа, статуями прекрасных мужчин и женщин, стоящих у алтаря. Они казались здесь ненужными, чужими.

– И зачем мы вообще сюда пришли? – прошипел сквозь зубы Анджей, – Делать нечего, что ли?

– Андж, ты хотя бы ради меня потерпеть не можешь? – обиженно протянула Анна, с трудом усаживаясь на краешек скамьи. Юноша пристыжено умолк, а Каэл сумел лишь удивлённо покоситься на него: надо же, не всегда он так безмятежен. В глазах парнишки застыла странная неприязнь, словно всё происходящее в церкви доставляло ему исключительно неприятные эмоции. Интересно, почему? Пожилая священнослужительница тем временем начала говорить:

– Когда-то наш мир, возможно, и был создан некими высшими силами, – говорила она медленно, торжественно, немного нараспев. – Но что было потом? Боги отвернулись от своего творения, позабыв о нём. Они не попытались создать мир идеальным – лишь изгнали сюда сотворённых ими же людей, сочли их неудачными. Прошли века, века разрушений и боли. Но нас, наше поколение и тех, кто будет после нас, они простили! И отныне всякому из нас дан шанс не только получить защиту божественных сил, но и стать наравне с самими богами, что сотворили этот мир! Они ведь среди нас, и вдохновляют нас своим примером. Те, кому даровано было от рождения Совершенство, те, кому не страшны старость, болезни и смерть…

Анджей фыркнул и демонстративно заткнул уши. Анна, укоризненно покачав головой, отвернулась. А Каэлестис просто стоял и слушал, чувствуя странную гордость. Вот, значит, как все эти люди относятся к Совершенным…

– Но горе тем, кто умрёт, Совершенства не достигнув! – продолжала священнослужительница. – Сгинут они в безвестности, и будут преданы забвению имена их. Помните – не стоит плакать о тех, в ком не было искры божественной, ибо недостойны сочувствия и слёз они! Знайте, Совершенные пришли в наш мир ради того, чтобы всем нам даровать бессмертие – и, если смертны вы, значит, не заслужили милости их!

Анджей поднялся со скамьи:

– Так, вы можете слушать это сколько угодно, – шёпотом сказал он своим сёстрам. – А я пошёл отсюда.

Каэлестис недоумённо смотрел вслед уходящему Анджею: он что, не знает, что уходить посреди службы неприлично? Чуть подумав, Совершенный извиняющимся взглядом посмотрел на Анну и малышку Мари, после чего бросился догонять «невоспитанного дикаря».

========== Сам за себя ==========

Анджей не успел уйти далеко. Каэлестис обнаружил черноволосого парня чуть в стороне от входа в церковь. Похоже, диковатый мальчишка и не собирался уходить: он просто намеревался подождать снаружи, когда освободятся его сёстры. Увидев Совершенного, он вздохнул:

– Чего тебе, Каэл? Только не проси меня туда вернуться.

– А почему, собственно, нет? – удивился Каэлестис, приближаясь к похожему на взъерошенного ежа юноше. – Служба ещё не закончилась. Неприлично уходить, раз уж пришёл.

Анджей поморщился:

– Нет уж, спасибо. Я уже по горло сыт этими глупыми сказочками про Совершенных.

– «Сказочками»?.. – недоумённо переспросил Каэл. Нет, он решительно не мог понять, как вести себя с этим мальчиком-дикарём, который, кажется, вообще ни во что не верит.

Анджей посмотрел куда-то в сторону, на низенькие, кособокие дома:

– А ты, значит, веришь, что они действительно существуют? И действительно ещё на этой земле?..

Каэлестис не знал, что сказать. С одной стороны, он с самой их встречи врал о своём происхождении, а с другой – разве есть шанс как-то иначе убедить Анджея в том, что Совершенные – это не глупая выдумка? Да и вряд ли кто-то стал бы верить в подобные выдумки, не имей они под собой ни малейшего основания. Люди – существа от природы недоверчивые. То, что не доказано, для них не существует, да и не должно существовать.

– Почему бы им не существовать? Не просто же так люди поклоняются им.

Вздохнув, Анджей сел на старую скамью чуть в стороне от дороги:

– А кому им ещё поклоняться, если другой веры у них нет?..

Каэлестис сел рядом:

– Если ты сам понимаешь это, то как можешь ставить под сомнение их существование?..

Юноша откинулся на спинку скамьи, и та заскрипела, грозя сию же секунду развалиться. Всё-таки в Пристанище всё либо новое, но сделанное наспех, либо настолько древнее, что вот-вот распадётся на куски.

– Это жестоко – верить в какое-то там Совершенство.

– А? – и снова непонимание. Как можно понять человека, который словно прибыл с другой планеты и говорит не так, как Совершенные?..

– Ты ведь знаешь, – Анджей на пару мгновений замялся, после чего проговорил. – Ты должен знать, что нельзя, по заветам этой религии, плакать о мёртвых. Совершенные не умирают, так? А в том, что человек умер, нет ничьей вины, кроме его собственной: он был слишком слаб, чтобы достичь Совершенства.

– Я знаю это. Разве в подобном есть что-то плохое?..

Анджей закрыл глаза, словно ему тяжело было говорить на подобные темы:

– А ты сам подумай. Представь, что есть кто-то, кто тебе очень дорог. Кто-то, кого ты любил и кто любил тебя. А потом… потом ты слышишь о его смерти и знаешь: ты больше никогда не увидишь его, не поговоришь с ним. Тебе не дадут даже попрощаться с этим человеком – его сожгут, пепел засыплют в маленький ящичек размером с какую-нибудь консервную банку и поставят безымянным среди десятков таких же банок. А потом пустят на переработку, как какие-нибудь бытовые отходы, и сделают из праха какую-нибудь очень нужную вещь. Тебе не разрешат плакать о потере, тебя не поймут. Скажут, что тот человек был виноват сам. Что он недостоин был жизни. Ответь, что бы ты чувствовал?