Текст книги "Моя одержимость (СИ)"

Автор книги: Софи Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 14

Ася

Со мной что-то не так.

Нет, я понимаю, что дискомфорт внизу живота после первого раза, да еще и такого бурного – явление нормальное. Только вот тянет у меня не только там.

Вся эта прелесть сопровождается тошнотой, которую не получается унять. Отчаявшись, засовываю в рот по старинке два пальца. Лоб и задняя часть шеи покрываются потом, я падаю на коленки перед унитазом, одной рукой кое-как пытаясь собрать растрепавшиеся волосы.

Сердце стучит в груди как бешеное. Облегчение после маневра с пальцами наступает всего на пару минут, после меня снова выворачивает.

– Ты чего здесь делаешь? – в дверном проеме появляется Егор. Практически раздетый, в одних только боксерах с названием бренда на широкой резинке. – Ась?

– Мне плохо, – выдавливаю из себя, положив руки на белый ободок и уронив на них голову.

– Да я вижу. Это начинает входить в привычку уже. Опять клофелина налакалась?

– А вдруг это реакция на…на… – зажимаю рот ладонью, потому что еще одного извержения мое горло не выдержит.

И так слизистая вся опухла и болит.

– На меня? Очень обидно, Асаенька. Я вообще-то старался. Ладно, шутки в сторону, – Егор смачивает небольшое полотенце под краном и прижимает его к моему взмокшему лбу. – Болит что-то?

– Живот?

Он понятливо хмыкает.

– Не там, – мямлю, прикрыв глаза, прижимаю ладонь к левому подреберью, но потом все же увожу к центру. – Сложно понять.

– Тошнит еще?

– Вроде нет.

– Тогда иди сюда, – Егор легко ставит меня на ноги. – Не так я планировал начать сегодняшнее утро. Вместо моего члена теперь будешь глотать трубку.

– Какую еще трубку?

– Медицинскую, Ася, медицинскую. Ничего сексуального. В больницу поедем, пройдешь обследование. Заодно и голову пусть тебе просветят, лишним не будет.

– Мне Стасю надо от соседки забрать. И это просто отравление. Мясо во вчерашнем ресторане было несвежим…

– В следующий раз я тебя с владельцем познакомлю, лично ему об этом расскажешь, – усмехается в ответ на мое вполне логичное предположение. – Ты себе представить не можешь, как Атяшев дрючит своих поставщиков. Ему настолько свежие продукты привозят, что они вполне могут хрюкать до попадания на мангал.

Мне становится жарко, потому что Егор очень горячий. На мне только одна его футболка, которая успела задраться до поясницы. Пытаюсь поправить подол. Но наглые руки с особым усердием не позволяют мне прикрыть попу.

– Не ерзай, а то уроню. Надеюсь, сегодня мы закончим на этом и в третий свой визит ты у меня здесь блевать не будешь. Хреновая традиция, Асеныш.

Егор «душит» все попытки воззвать к его здравому смыслу, и все-таки отвозит меня в платную больницу. По пути мы забираем Стасю от Людмилы Григорьевны и забрасываем маленькую почемучку в детский центр, где она с радостью, даже забыв попрощаться, убегает к своим новым друзьям.

В больнице у меня после осмотра первым делом берут кровь, после отправляют на второй этаж в кабинет с жутким на вид прибором.

Я никогда раньше не проходила эту процедуру, поэтому, забравшись на кушетку, едва не плачу от открывающихся перспектив. Не представляю, как смогу проглотить специальную трубку, если один только ее вид навевает на меня чувство ужасающего страха.

А если она застрянет где-нибудь внутри? Или специалист нечаянно повредит мне что-то в желудке?

– Первый раз? – понимающе улыбается немолодая женщина.

– Да.

– Вы не бойтесь, у меня здесь еще никто не умирал. Я постараюсь быстро.

– Не надо быстро, – слетает с языка. – Можно лучше осторожно?

– И осторожно тоже можно. Давайте для начала вставим фиксатор.

Из кабинета я, полностью зеленая, вываливаюсь через полчаса. Впиваюсь в сидящего на лавочке Егора полным обиды взглядом и мысленно даю себе слово отомстить ему за экзекуцию, которую мне пришлось пройти.

– Чего ты на меня так смотришь? – он прищуривается, забирая у меня из рук результаты обследования.

– А вы бы…ты бы сам попробовал, – подбородком указываю за злосчастную дверь, ведущую в пыточную.

– Я немного по другой части, принцесса. Предпочитаю работать языком, а не заглатывать.

Какой-то милый дядечка справа от нас неловко кряхтит.

В итоге мне ставят банальный, но не слишком приятный гастрит. Выписывают кучу препаратов, рекомендуют в первое время придерживаться строгой добровольно-принудительной диеты. Предлагают остаться в стационаре на пару дней, но эту идею я сразу отметаю. Не представляю, сколько у меня возьмут за прием и обследования, платную палату я точно не потяну.

Егор, все время что я нахожусь на консультации у приятной девушки лет тридцати пяти, дежурит под дверью. Вопросительно вздергивает бровь, когда я выхожу и принимаюсь играть в молчанку.

– Неужели венерическое? Я должен знать, Офелия. В крайнем случае сможешь соврать, что в бассейне подцепила.

– Гастрит у меня, – поздно спохватившись, понимаю, что надо было соврать. Придумала бы себе какую-нибудь, не знаю, гонорею, и он бы за секунду перехотел меня трогать.

– Совсем нестрашно. Диету прописали?

– Да, – мрачно бурчу, уже представляя в своей тарелке склизкую субстанцию какой-нибудь каши. Никогда их не любила и не полюблю.

– Теперь понятно, почему ты такая хмурая, – легко щелкает меня по носу Егор. – Я решил сегодня взять выходной. Поехали, Аська, будем поднимать тебе настроение.

Где я так нагрешила?..

Неужели Егору недостаточно того, что он уже со мной сделал?

Он ведь получил свое. Всю ночь напролет он брал мое тело в самых разных позах. О некоторых так вообще очень стыдно вспоминать. А что творил его язык… Мамочки, мне кажется, что все вокруг знают об этом.

Еще и гастрит, который теперь придется лечить.

– Как давно ты была в кино? – спокойно интересуется Егор, когда мы оказываемся в машине.

– В прошлом месяце со Стасей ходили на какой-то мультик.

– Это не считается. Хотя… – прищуривается, сканируя меня странным взглядом. – Не удивлюсь, если тебе такое нравится.

– На что ты намекаешь?

– Ты ребенок, Ась.

– Ночью тебя это не остановило, – хмыкаю слегка обиженно.

– По паспорту-то совершеннолетняя, я себя только этим успокаиваю.

– Я где-то читала, что мужчин в твоем возрасте тянет на молоденьких из-за боязни старости. Вы так компенсируете собственные комплексы.

– Мне больше нравилось, когда ты молчала, – заводит двигатель и выезжает на дорогу. – Пристегнись, будь хорошей девочкой.

Сначала Егор заезжает в какое-то кафе здорового питания, где опять лишает меня права голоса. Кашу я ковыряю долго, чахну с безнадегой в глазах над тарелкой, пытаясь смириться с тем, что питаться мне так две недели. Как минимум.

Бунтующий желудок играет ключевую роль, поэтому я все же давлюсь отвратительной субстанцией, успокаивая тем самым болезненные спазмы. После еды действительно становится лучше – неприятные ощущения в желудке стихают, слабость ощущается уже не так остро. С завистью поглядываю на кофе, который взял себе Егор.

– Не смотри на мою чашку такими жалобными глазами. Вылечишь свой желудок – будет и на твоей улице праздник. Сама виновата, нечего было голодовки устраивать.

– Как скажешь, папочка.

– С огнем играешь, Офелия.

В кинотеатре Егор берет билеты на ближайший сеанс, коим оказывается какой-то артхаусный фильм, а я облизываюсь на карамельный попкорн за стеклом. Дети так аппетитно им хрустят, когда вместе с родителями отходят от кассы…

– Дядя Егол!..

Малыш в забавных светящихся кроссовках несется нам навстречу и, не сбавляя скорости, врезается в ноги «дяди» Егора.

– Привет, Кирюх, – нисколько не смутившись, он треплет малыша по волосам. – Ты как тут?

– Меня тетя Соня пливела на мультики, в садике калантин.

– Здравствуй, Егор.

Вздрагиваю от слегка будто бы надменного голоса и машинально тянусь к волосам, чтобы их поправить. Не хочу ни на кого производить особенное впечатление, но рядом с такой девушкой машинально начинаешь ощущать себя мышью. Особенно после бессонной ночи, вылившейся в синяки под глазами, и утренней встречи с фаянсовым другом, из-за которой мое лицо приобрело не особо благородный зеленый оттенок.

– Я племяннику решила устроить день непослушания, а ты здесь какими судьбами? Девочку выгуливаешь? – звучит ехидно и с вызовом, самодовольный взгляд летит в мою сторону.

– Сонь, речь свою фильтруй, я ведь тоже ответить могу. Рад был видеть, – Егор опускается на корточки и последнее предназначается четко для ушей мальчика. – Кроссовки у тебя крутые, я бы в детстве всю коллекцию машинок на них променял.

– Папа пливез из комадниловки, – восторженно отвечает малыш.

– Пойдем, Кирюш. Видишь, Егор слишком занят.

– У меня день лождения будет челез две недели. Ты плидешь? – с надеждой хлопает глазами будущий именинник.

– Подарок придумал уже?

– Хочу твою машину! Ту большую, челную.

Не получается сдержать улыбку. Интересно, как Егор выкрутится?

– Давай так, ты подрасти сначала, чтобы мог сам дотягиваться до руля, а пока я тебе такую же подарю, но поменьше.

– Ла-адно…

Девушка уводит своего, как я поняла, племянника в сторону детского уголка, а я пытаюсь осознать, почему дети так хорошо реагируют на Егора. Они ведь должны видеть истинную сущность человека, по крайней мере, часто все происходит именно так, а тут какой-то колоссальный сбой.

– Ничего спросить не хочешь, – кладет руку на мою талию и подталкивает вперед. – У нас пятый зал.

– Ты правда подаришь этому мальчику свою машину, когда он сможет водить?

Справа раздается мягкий рокочущий смех.

– Естественно. А себе куплю кабриолет, чтобы цеплять на него глупых молоденьких телочек. К тому времени твоя теория хоть станет реальной.

– Тогда тебе в деревню надо.

– Зачем?

– Чтобы цеплять «телочек».

– В кого ты такая зубастая, Аська? Я же тебя накормил, должна была подобреть.

– Кашей, – морщусь.

– Простите, Ваше Высочество, устриц чей-то больной желудок изверг бы обратно. Чего зря деньги переводить?

Делаю вид, что у меня внезапно зачесался нос, а сама ладонью прикрываю губы, которые тянутся чуть ли не до ушей.

Билеты у нас конечно же на последний ряд, и наглая ухмылочка Егора дает представление о его планах. Кино мы будем смотреть, как же. Я пытаюсь сесть через место от него, но меня совершенно бесцеремонно сгребают в правильное кресло.

Около десяти минут от сеанса я вообще не понимаю, что происходит на экране, но зато потом… В куче голых тел и не надо ничего понимать!

– Т-ты знал? – ошарашенно поворачиваюсь к притихшему Егору.

– Честно говоря, нет. Но сделаем вид, что так и было задумано.

– Я хочу уйти.

– А я хочу досмотреть. Значит, ты тоже хочешь. Сиди и не ерзай, Асенька, а то остальные зрители подумают, что мы тут чем-то нехорошим занимаемся.

Закрываю глаза, когда чужой…детородный орган – спасибо, что хотя бы в размытых квадратиках – появляется в размере на весь экран.

Глава 15

– Отличный фильм, – усмешка раздается со стороны Егора, и я краснею сильнее, растопырив пальцы, чтобы убедиться в отсутствии гениталий прямо перед моим лицом.

– Какая-то порнография.

– Современное искусство. Неужели тебе не нравится, малышка? Смотри внимательнее, здесь даже любовная линия есть. Девочкам же нравится такое.

– С двумя людьми? – интересуюсь, потому что у меня эту самую уловить никак не получается.

– Ну, я бы так не сказал. По-моему, тут с одной бабой сразу два мужика. Им нравится смотреть, как ее трахают другие.

– Ужасно…

– Маленькая ханжа. Скажи-ка, Асенька, – горячее дыхание рядом с моим ухом. – Ты никогда не представляла себя сразу с двумя? Между прочим, это одна из распространенных женских фантазий.

– Мерзость! – вскрикиваю резко, заслужив несколько «ш-шиков» в нашу сторону от других зрителей.

– А как насчет секса в публичном месте? – влажный язык проходится по шее, но из-за руки Егора возможность отстраниться отсутствует. Пальцами он вырисовывает что-то на моем плече, продолжая целовать чувствительную ямку, оказавшуюся точно под его губами.

– Я не…нет…хватит… – сдавленно шепчу, когда свободную ладонь он кладет на мой живот.

– Расслабься, солнышко, и смотри на экран.

Егор выщелкивает пуговицу, расстегивает короткую молнию и накрывает мою промежность через трусики. Пытаюсь сдвинуть ноги, но это все равно бесполезно. Подушечками он невероятно мягко поглаживает складки и надавливает на ноющий клитор через тонкую хлопковую ткань.

Когда полоска белья под его натиском сдвигается в сторону, я совсем теряюсь. Дышу часто, вцепляюсь ногтями в его массивное предплечье, покрытое жесткими черными волосками, и утыкаюсь лбом в мужское плечо, повернув голову, потому что с каждой секундой мне все труднее сдерживаться.

– Кусаться планируешь? – рокочущий шепот проникает в каждую клетку внезапно вспыхнувшего тела.

– Перестань… Пожалуйста.

– Чем быстрее ты кончишь, тем быстрее я от тебя отстану. Тебе же самой нравится, Офелия. На моих пальцах слишком много смазки для отсутствующего желания.

– А если кто-нибудь увидит?..

– Не обижайся, кроха, но ты проигрываешь групповухе на экране. Максимум – по камерам охрана заметит.

После этого я еще отчаяннее пытаюсь оторвать его руку от себя.

– Тихо, – тянет зубами мочку уха. – Нам ни к чему лишнее внимание. А если ты будешь и дальше так барахтаться, нам определенно впаяют какую-нибудь административку. Постарайся стонать не слишком громко.

Егор надавливает на клитор большим пальцем, двумя поглаживает внизу и осторожно проскальзывает внутрь. Шиплю из-за непривычного растяжения – после нашей ночи мне еще немного больно, но уже через несколько секунд все неприятные ощущения перекрываются сладким тянущим спазмом.

– В следующий раз придумаю для тебя что-нибудь поинтереснее, – отвлекает меня приятным низким голосом.

Я вспоминаю о вибраторе, который Егор на мне использовал, и в голову закрадываются не очень хорошие мысли.

– Ты извращенец?

Кто-то снова оборачивается, когда с искривленных усмешкой мужских губ срывается слишком громкий для кинозала смех.

– Обижаешь, маленькая. Мне просто нравится использовать не только член.

– Что ты…что ты собираешься со мной делать? – всхлипываю, когда нажим пальцем между ног усиливается.

– Много всего, солнышко. Этой ночью попробуем связывание. Ты не представляешь, насколько чувствительным может стать твое тело, обмотанное жесткой веревкой.

– Не-ет… – с губ срывается отрицание, но вот мое тело живет какой-то своей жизнью.

Умело нажимая на особенные точки, Егор заставляет меня сильнее развести ноги и провалиться в состояние полного вакуума, когда я слышу лишь его дыхание, запутавшееся в моих волосах.

Из горла рвутся какие-то жалостливые всхлипы, смешанные со стонами, и я врезаюсь зубами в заботливо предоставленное плечо, чтобы нас не поймали за слишком провокационным занятием.

– Егор…нет…я не могу…

Два пальца внутри, трусики все пропитались влагой. Затвердевшие соски трутся о чашечки белья, внизу живота закручивается вихрь напряженного удовольствия.

Страх быть пойманной, легкие отголоски боли, когда Егор растягивает меня настойчиво, желание такой силы, будто я нахожусь под особым видом кайфа прямо сейчас – все сливается в один острый коктейль, рождающий в моем теле эмоции, которые я никогда раньше не испытывала.

– Все ты можешь, Офелия. Уже почти, да? – надавливает жестче, раздражает набухший клитор подушечкой большого пальца. – Нельзя стонать громко, малыш, ты помнишь об этом?

Перед глазами взрываются звезды, дыхание сбивается напрочь. Все тело бьет дрожью, пальчики в кроссовках поджимаются, и я срываюсь прямо в черную пропасть, зажмуриваясь так, что глаза начинают болеть.

Все это время Егор прижимает меня к себе, убрав подлокотник каким-то образом.

Позволяет мне успокоиться на его груди, поправляет трусики и застегивает джинсы. У меня до сих все невероятно чувствительное после оргазма, поэтому я не могу перестать ерзать на кресле, стараясь принять более удобное положение.

– Я чувствую, как колотится твое сердце, – губами по виску, будто боясь спугнуть. – Выдохни, Ась, ничего криминального не произошло. Нас даже из зала не спешат выставлять.

– Зачем ты это сделал? – разжимаю кулаки, на коже виднеются следы ногтей. Я и не заметила, как сжала их с такой силой.

– Просто захотелось.

Ему «просто захотелось», а я чуть не умерла от разрыва сердца.

После кинотеатра Егор наконец-то отвозит меня домой и оставляет в покое. Стасю мне забирать лишь через несколько часов, ближе к вечеру, поэтому я решаю заняться генеральной уборкой всей квартиры.

Несколько раз с огромными пакетами выхожу во двор к мусорным бакам, надеясь, что племяшка не заметит исчезновение парочки сломанных кукол. У одной из них вообще головы не было – мне так и не удалось отыскать недостающую часть.

Я в перчатках отмываю ванну, когда раздается звонок в дверь. Открыв, вижу на пороге Дениса с уже бледным фингалом под глазом. Если честно, в эту секунду мне хочется оставить брату еще один такой же. Для симметрии.

– Впустишь? – лениво перекатывается с пяток на носки, раздражая меня своим спокойствием.

– Тебе есть что мне сказать?

– Ась, давай не на пороге? Не хочется стать посмешищем перед соседями?

Отхожу на шаг, предоставив Денису возможность зайти в квартиру. Он разувается, бросает джинсовую куртку на пуфик, и на пол из кармана валится пачка с «импотенцией».

– Давно курить начал?

– Уже полгода как, – пожимает плечами, убирая сигареты с моих глаз. – Не накормишь? Со вчерашнего дня не жрал.

– Иди на кухню, в холодильнике есть солянка. У нас здесь самообслуживание. Мне нужно закончить с уборкой.

Натягиваю перчатку, которую до этого пришлось снять, на взмокшую ладонь и иду в ванную. Забираюсь на стул, тщательно натираю губкой плитку в верхней части стены и смываю едкое средство, вызывающее приступы кашля, с кафеля.

Денис, судя по содержимому открытой кастрюли, уминает вторую тарелку супа. Я надеялась, что сегодня готовить не придется, но его какой-то подозрительно зверский аппетит разрушил мои планы спокойно посмотреть несколько эпизодов приглянувшегося сериала.

– Очень вкусно, Ась. Ни в одном ресторане так не накормят, – добродушно улыбается Ден, руками отламывая кусок хлеба.

– Где ты был?

Не собираюсь церемониться с братом. У меня накопилась масса вопросов к нему, и я намерена задать все.

– То тут, то там. Не включай строгую мамочку, Аська, тебе не идет. Кстати, – он лезет в задний карман и кладет на стол не слишком пухлую пачку перетянутых резинкой купюр. – Здесь не все, но, думаю, на несколько месяцев хватит.

Быстро забираю деньги, пока он не передумал. Не время прислушиваться к бунтующей гордости.

– Не злись так, сестренка. Надеюсь, мелкую ты еще в детдом не сдала?

– Не шути так, Денис. Это аморально даже для тебя, – отодвигаю стул для себя. – Откуда деньги?

– Да какая разница? – начинает злиться Денис. – Бери, пока дают. Через месяц еще подкину, не переживай. Теперь все будет по-другому.

Он что, действительно пытается заткнуть меня деньгами? Как ему в голову вообще такое пришло?

– Ты снова куда-то влез? Очередная бизнес-идея, которая выльется в огромный долг? Я тебя прошу, устройся на нормальную работу.

– Кем, Ась? Никому я на хер не сдался со своим дипломом и отсутствием нормального опыта. В офис идти за вшивую тридцатку и прогибаться там перед всеми? Спасибо, хватило уже.

– С чего-то все равно придется начинать. У тебя хотя бы образование есть, – прикусываю губу, это скорее укол в мою сторону.

Я бы хотела когда-нибудь доучиться, если появится такая возможность. Но в нынешних реалиях мое возвращение в университет практически невозможно. Сначала нужно выплыть из финансовой ямы, в которую нас со Стасей загнал брат, и дождаться момента, когда племяшка хоть немного станет самостоятельной. Вот тогда я смогу задуматься о заочке...

– Систер, я щас разрулю немного, встану на ноги и заберу у тебя Стаську. А в качестве благодарности оплачу тебе учебу на коммерции, если с бюджетом пролетишь. Нормально все будет, не парься так. Все-таки я же из нас двоих старший.

– Что ты сделаешь? – из-за шока едва могу говорить.

– Я хочу наладить контакт со своей дочерью. К тому же она подросла, не такая мелкая уже, истерики закатывать не будет. Спасибо тебе за все, но дальше мы как-нибудь сами. У тебя своя жизнь, парень-то есть хоть?

– Ты что такое говоришь? Стася тебе кто, игрушка, которую можно перекладывать с места на место? Маленький ребенок требует внимания и ответственности, а у тебя с этим, уж прости, отношения не складываются.

– Не нервируй меня, – хмурится Денис. – Я уже все решил. Сниму хату побольше, в центре, сделаю там детскую. Моя дочь не будет вечно жить в этой дыре.

– Дыре?.. – голос ломается. – Иди-ка ты, братец, туда, откуда пришел. За деньги спасибо, но на этом все. Стасю я тебе не отдам.

– Кто тебя вообще спрашивать будет? – Ден резко отодвигает тарелку, и большая часть содержимого выплескивается на стол. На меня тоже попадает. – Вся такая чистенькая и правильная, а на меня как на дерьмо смотришь. Вот только не я квартиру захапал, задурив матери голову.

– Ты…т-ты… У меня слов нет, Денис. Думаешь только о себе! – швыряю тарелку назад, и оставшаяся в ней солянка оказывается на светлых джинсах Дениса.

– Ты нормальная?! – стул позади него падает, когда брат подрывается с места. – Чокнутая, бля. Стирай теперь, как я в таких по городу пойду?

– Проваливай, пока я полицию не вызвала. Скажу им, что ты незаконно проник в квартиру. Уходи, Денис, если не хочешь разжиться дополнительными проблемами.

– Дура ты, Ась. В следующий раз поговорим, когда ты успокоишься.

Сердце продолжает отбивать бешеную чечетку, даже когда Денис выходит из двора – я слежу через окно за ним.

Немыслимо просто. Как ему вообще в голову такое могло прийти? И еще эти деньги… Смотрю на пачку и думаю, что мне с ней делать дальше. А если это какие-нибудь криминальные деньги? Маниакально разглядываю каждую купюру на всякий случай, но ничего такого на банкнотах не нахожу.

Хотя бы это успокаивает.