Текст книги "Мой (не)бывший муж (СИ)"
Автор книги: Софи Росс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Не знаю, как Косте это удалось, но следы удара моего бывшего мужа на его лице совсем не бросаются в глаза. Если долго присматриваться и знать, куда смотреть – заметить можно. Все остальные посчитают, что у него нос просто чуть больше обычного размера.
– Кость, я… – мне нужно извиниться перед ним.
– Ш-ш, давай не сейчас? Предлагаю просто посидеть спокойно, поесть вкусного мяса. Ты же любишь, да? Пойдем, я представлю тебя друзьям.
От количества имен начинает кружиться голова. После слов о тесной компании я думала, что здесь будет человек пять, включая Костю, максимум, а в итоге их оказалось почти в два раза больше.
Все-таки хорошо, что я надела платье. Хотя бы могу чувствовать себя уверенно на фоне офисных красавиц с фривольными вырезами на рубашках.
Вечер проходит спокойно. Я особо не вмешиваюсь в разговоры, потому что, если честно, практически ничего не понимаю – они обсуждают в основном рабочие моменты, рассказывают истории, связанные с текущими делами.
Костя постоянно спрашивает, комфортно ли я себя чувствую. Пару раз предлагает уйти.
Когда приносят счет, он не позволяет мне заплатить за себя.
– Даже не обсуждается, – мягко отстраняет мою карту, которую я хочу приложить к терминалу.
Зря я, наверное, согласилась приехать. Поговорить-то в итоге нам так и не удалось.
Я забираюсь на переднее сиденье его машины, когда Костя настаивает подвезти меня. Он замечает мою неловкость, просит расслабиться, даже предлагает какие-то конфеты с ликером, которые ему подарили сегодня.
Отказываюсь. В ресторане я тоже сделала выбор в пользу безалкогольного мохито со свежей мятой.
– Я весь сегодня о тебе думал, – признается мне на светофоре, напряженно барабанит пальцами по рулю.
– Что решил? – почти сразу включаюсь в диалог, разряжая повисшую оглушающую тишину.
– Надеялся на то, что у тебя была веская причина скрывать от меня эту часть жизни.
А была ли она, эта причина?
Я начинаю с развода. О настоящих предшествующих ему событиях все-таки умалчиваю, я не хочу снова пропускать через себя всю эту мерзость и не хочу, чтобы Костя меня жалел. Он бы начал смотреть на меня другими глазами.
– Пойми, пожалуйста, я делаю это не из-за документов. После того, что я узнала, точно не из-за них. Агриппина считает Марка родным сыном, она всегда переживала о нем. Да и я ей тоже вроде нравилась. Если ей сейчас рассказать все… Это может стать для нее ударом. Может спровоцировать… – слегка запрокидываю голову, чтобы по щекам не поползли черные дорожки.
Тушь я выбрала не водостойкую, а слезы уже давно стоят в уголках глаз.
– Ну тихо, малышка, только не плачь. Я всегда знал, что твое сердце каких-то невероятных размеров.
– Ты не злишься? – мне почему-то важно это знать.
– Точно не на тебя, – Костя выкручивает руль вправо и тормозит возле какого-то дома. – Лад, поехали ко мне? Обещаю, что и пальцем к тебе не прикоснусь. Сам на диване лягу, в спальне на двери замок есть, только поехали, а?
– Я не думаю, что это хорошая идея…
– А ты не думай. Я знаю, что сейчас происходит в твоей голове. Еще утром понимал, в тот момент, когда ты просила меня уехать. Сбежать ведь хочешь, да? От меня.
– После всего, что случилось…
У меня даже слов нужных не находится. Я как будто разом забыла родной язык.
– Просто поехали. Я тебе горячий шоколад сварю, хочешь? Настоящий, – на его губах улыбка. – Может, посмотрим что-то, поговорим. Никто не собирается бросаться в омут с головой, или что ты там себе могла надумать, но и расставаться после всего… Сам не знаю, что со мной происходит, когда ты рядом.
Я устало прикрываю глаза.
Вернуться домой? Снова жалеть себя, лить слезы в подушку? Бороться с желанием позвонить бывшему, чтобы в очередной бессмысленный раз попытаться доказать ему что-то?
Себя начинаю терять рядом с Марком, скоро одна безликая тень останется.
Он же все равно не поверит. Не станет разбираться. Бывший муж еще в тот день для себя все решил. Какой смысл биться в забетонированную дверь?
– Поехали, – утвердительно выдыхаю, Костя на миг удивляется. – Только мне нужна хотя бы зубная щетка.
– Это добро у меня точно найдется.
Я боялась, что все может закончиться как в нашу ночь на даче, но Костя сдержал свое слово. Он даже поцеловать меня не пытался за то время, что мы провели сначала на кухне, а потом в гостиной перед экраном огромного телевизора. Смотрели какую-то комедию под комментарии друг друга, пили горячий шоколад, много смеялись.
В спальню ушла, когда глаза совсем начали слипаться. Костя выделил мне свою футболку с длинными рукавами, предлагал еще спортивные штаны, но я решила, что они будут лишними – все равно начну вертеться, они неудобно сползут во сне.
Голова коснулась подушки, телефон я положила рядом. Закуталась в одеяло, включила будильник, чтобы проснуться чуть раньше Кости.
Повернулась на другой бок, отключив назойливую вибрацию на входящих звонках.
Нет у бывшего мужа никакого права звонить мне в два часа ночи. И вообще я спать хочу, поздно уже.
Во всех смыслах поздно.
Глава 16
– Почему ты не отвечала на мои звонки, Влада?
Потому что не хотела слышать твой голос.
– Была занята, – сухо отвечаю.
Хочется выдернуть свою руку и не прикасаться к Марку, но, к сожалению, где-то рядом Агриппина светится от счастья, рассматривая картины одной из ее любимых художниц нашего времени, и периодически бросает взгляды на нас с бывшим мужем.
– И чем же ты таким была занята, что у тебя даже пяти минут не нашлось? Ночью.
Я чувствую его раздражение, мышцы на руке под моими пальцами наливаются кровью.
– А ночью вообще спать надо, приличные люди именно этим и занимаются, – чуть ли не огрызаюсь в ответ, все-таки вырываю руку и делаю вид, что очень заинтересована картиной в синих тонах.
– Ты осталась в своей квартире? – Марк стоит за моей спиной, я вздрагиваю от его тяжелого голоса, который разрядами проникает мне под кожу.
– Да.
Рано утром после пробуждения в Костиной квартире я вернулась к себе и за эти пару дней практически никуда не выходила. Только в магазин один раз и в аптеку за таблетками от боли в голове. В последнее время она стала частым моим спутником.
– Я же предлагал тебе переехать в дом.
Мне кажется, я слышу, как скрипят его зубы. Марка раздражают мои сухие ответы.
– Ты предлагал, я отказалась. Меня устраивает моя квартира.
– На следующей неделе займемся оформлением новой сделки. Я лично этим займусь.
– Меня все устраивает. Какой конкретно момент в этом предложении ты не понял? – спокойно пожимаю плечами.
В тот момент, когда на моем плече смыкаются пальцы в грубой хватке, а самой мне приходится быстро перебирать ногами в сторону какой-то двери, я понимаю, что все-таки довела бывшего мужа.
Теперь раздражение Марка перетекло в злость, и он явно намерен высказать мне пару ласковых.
– Специально меня злишь, котенок? – рычит мне в губы, когда мы оказываемся в чьем-то просторном кабинете.
Марк пытается притиснуть меня к столу, но я вовремя ускользаю из его рук и, заранее предугадав его реакцию, отхожу быстро в сторону на несколько шагов.
– Влада… – прищуривается, тянет низким хрипловатым голосом. – Если ты будешь бегать от меня, я захочу тебя лишь сильнее, – предупреждает, заботливый какой.
– Тебе пора усвоить, что хотеть должны оба.
Сейчас я ни за что не признаюсь, что мурашки на моей коже выступили не просто так. От неандертальских грубых повадок Марка у меня скрутило низ живота так сильно, что приходится кусать губы до боли, лишь бы не представлять его поцелуи и несдержанные прикосновения, после которых обязательно выступили бы следы.
– Я знаю, что ты тоже хочешь меня, – он самодовольно ухмыляется. – Помнишь, как на одной из таких выставок ты позволила стянуть с тебя трусики в туалете? А потом стонала мне в ладонь, пока я…
– Я сошлась с Костей.
Эти слова выстреливают даже лучше пощечины. Марк за секунду меняется в лице, оборачивается и со всей дури впечатывает кулак в столешницу. Упирается в нее костяшками, наклоняет голову, дышит так тяжело, словно пробежал несколько десятков километров без остановок.
– Скажи, что это была неудачная, сука, шутка, – теперь его слишком низкий голос пугает меня гораздо сильнее.
Я начинаю нервозно поглядывать на дверь и думаю над тем, как мне быстро проскочить мимо Марка, чтобы он не успел поймать меня обратно.
– Кажется, моя личная жизнь не должна тебя касаться. И уж тем более так волновать, – последнее точно было лишним. Слишком поздно я осознала, что это звучало как слишком сильная провокация. Красная тряпка.
– Когда ты успела стать такой стервой, Влада? Я не помню в тебе всего этого.
– Не помнишь, потому что броней мне пришлось обрасти после твоего предательства. Спасибо, Марк, ты стал отличным учителем. Показал мне, что в этой жизни верить можно только себе.
У меня даже слез в глазах больше нет, когда я вспоминаю о прошлом. Сухая безэмоциональность.
– Ты говоришь мне о предательстве? – выпрямляется во весь рост, начинает наступать на меня.
У меня есть два выхода. Испуганно пятиться назад и трястись в ожидании дальнейших действий бывшего мужа.
Либо стоять на месте. И смотреть в почерневшие от гнева глаза Марка.
Я выбираю второй.
– Нам нужно вернуться в зал. Некрасиво оставлять Агриппину Яковлевну одну и заставлять ее искать нас, – замечаю непроницаемым голосом.
– У нее есть дела поинтереснее, чем следить за нами, – роняет холодно.
Его ладонь ложится на шею. Марк обхватывает мое горло пальцами, подушечкой большого поглаживает с одной стороны, немного усиливает хватку, чтобы чувствовать, как быстро стучит пульс, когда он настолько рядом.
Жаль, что реакции собственного тела я не в состоянии контролировать. Вряд ли этому вообще возможно научиться.
– Как твоя поездка? – перескакиваю на другую тему.
Делаю вид, что все происходящее совершенно меня не трогает. А сердце так бешено стучит просто из-за духоты, да.
– Зря ездил, – подробности предпочитает оставить при себе. – А ты, значит, решила время не терять, пока меня не было? Трахалась с ним?
– Да. Несколько раз.
Марк размазывает помаду по моим губам. Специально пачкает щеку, а после вталкивает большой палец в мой рот, второй ладонью на затылке не позволяя отстраниться.
Представляю, как это выглядит в его глазах…
– Не умеешь ты нормально врать, котенок, – наматывает мои волосы. Крепко держит. – Соси.
Он толкает палец еще глубже, поглаживает язык.
Мне самой от себя становится противно, когда я чувствую влагу между ног. Дергаюсь, сжимаю зубы, ладонями упираюсь в твердую грудь, но все эти трепыхания приводят к тому, что Марк толкает меня к стене. Припечатывает к ней за горло.
На этот раз он сжимает пальцы. Перекрывает доступ кислорода в легкие и смотрит точно на мои губы – намекает на то, что мне лучше подчиниться.
Сжимаю губы, медленно подаюсь вперед. Бывший муж тут же убирает руку с шеи, заправляет мне за ухо прядь волос. Марк задирает подол моего платья и надавливает на промежность через ткань белья, наблюдая без отрыва за тем, как на его пальце отпечатывается моя вишневая помада.
Сама не понимаю, как оказываюсь на полу. Путаюсь ногами в платье, упираюсь коленями в твердый пол и снизу вверх смотрю на Марка. Его ладонь вновь оказывается в моих волосах.
– Расстегни ширинку, Влада, – хрипит жесткий приказ. – И возьми мой член в рот.
Мои пальцы дрожат, когда я хватаюсь за пояс его брюк. Тяну бегунок вниз, сглатываю скопившуюся во рту вязкую слюну.
Если бы кто-то спросил, почему я это делаю – у меня не нашлось бы ответа даже под дулом автомата с заряженной обоймой.
Низ живота ноет все острее.
Я тяну черные боксеры с узнаваемыми буквами на резинке вниз, Марк нетерпеливо толкается бедрами, когда я нечаянно касаюсь пальцами вздувшейся гладкой головки.
– Давай, котенок. Как ты умеешь, – он не отводит взгляд. Наблюдает.
Марк учил меня всем тонкостям минета в прошлом. Терпеливо и с пониманием относился к тому, что в самом мне начале мне было жутко неловко доставлять ему удовольствие таким способом.
После нескольких раз смущение постепенно начало отходить на второй план. Я с ума сходила от реакций бывшего мужа, когда оказывалась перед ним на коленях, и иногда даже сама, без подсказок Марка, хотела его именно так.
Облизываю внезапно пересохшие губы, пальцы ложатся на твердую длину.
– Не дразни меня, – рычит, когда я слизываю с головки выступившую каплю смазки. Хватка в волосах становится болезненной, практически на грани настоящей грубости, безжалостности.
Марк шумно выдыхает, когда я осторожно обхватываю его губами. Пробую забытый вкус, не спешу пока двигаться. Моя ладонь обернута вокруг основания члена, пальцы по твердой длине скользят к губам, пока мышцы привыкают к странной сладкой пульсации.
Мой бывший муж обладает внушительным размером, и мне всегда было трудно на первых порах.
Я снова отстраняюсь, чтобы в следующую секунду взять его чуть глубже. Почувствовать, как головка упирается в горло, услышать грудное недовольное рычание.
Толчок бедрами навстречу моим губам, в уголках глаз выступают слезы.
– Отвыкла, малышка? – Марк стирает эту непрошеную влагу пальцами, гладит меня по щеке. – Дыши носом и расслабь горло.
В следующее мгновение он толкается еще раз, и у меня напрочь перехватывает дыхание. Марк выскальзывает из моего рта, накрывает мою ладонь своей и похлопывает влажной от моей слюны головкой по губам.
– Открой, – раздается еще один глухой приказ.
Я размыкаю губы, и Марк медленно входит в мой рот, не останавливаясь, когда я жмурюсь и вытираю с подбородка слюну тыльной стороной свободной ладони, чтобы она не попала на платье.
Несколько медленных скольжений туда-обратно, чтобы дать мне привыкнуть, справиться с рефлексом, из-за которого спазмами сжимает горло. Сразу после них Марк замечает, что я сама подаюсь вперед. Без подсказки его руки, все еще сжимающей мои волосы на затылке.
Толчки становятся жестче, Марка накрывает тем самым безумием, которое я все еще отлично помню. Он рычит, когда я беру его глубже, упирается ладонью в стену, шире расставляет ноги.
Я едва могу дышать, когда он входит практически весь. Кончик носа упирается в пах, перед глазами дорожка жестких черных волосков.
– Потерпи, котенок, ладно? – доносится сверху, а я только промычать могу в ответ.
В следующее мгновение я понимаю, о чем говорил Марк.
Он максимально натягивает волосы, заставляет меня запрокинуть голову и толкается на всю длину, так, что горло моментально начинает саднить.
Вздрагиваю, когда слышу удар ладонью в стену, на инстинктах плотнее сжимаю пульсирующую длину, зажмуриваюсь. Я впиваюсь ногтями в его бедро поверх брюк, когда темп глубоких резких толчков становится едва выносимым.
У меня слегка онемели губы, в горле все жжет, поэтому я уже не чувствую, как слюна вперемешку со вкусом Марка стекает к шее. Лишь когда она достигает ключиц, понимаю, что шелковое с высоким вырезом платье безнадежно испорчено.
На финальных рывках внутри я задыхаюсь. Давлюсь слюнями с первой порцией вязкой спермы.
Марк замирает внутри, терпкие горьковатые горячие струи толчками ударяют в горло, стекают по нему. Он заставляет меня проглотить все до капли и только тогда отстраняется. Отпускает волосы.
В уголках рта нещадно ноет, ноги дрожат даже с учетом того, что я полностью опускаюсь на пол.
Вытираю рот ладонью, не решаюсь поднять взгляд на Марка. Машинально пытаюсь отодвинуться, когда он сам опускается на корточки передо мной и обхватывает пальцами напряженные скулы, вынуждая меня все-таки поднять взгляд к его все еще черным от похоти глазам.
– Я не стану извиняться за это.
– Я и не прошу… – сдавленно шепчу, срываюсь на кашель.
Марк подхватывает меня на руки. Я прижимаюсь к его груди, потому что сейчас мне надо. Продолжаю прятать взгляд от него.
Что это было? Не знаю.
Почему я беспрекословно подчинилась желанию Марка? Не знаю.
Жалею ли я?
Не знаю…
Глава 17
Мне требуется некоторое время на то, чтобы прийти в себя.
Я молчу, сидя на чужом столе, кутаясь в огромный пиджак Марка, и пытаюсь понять, как мне вести себя дальше.
– Ты в порядке?
Вздрагиваю от глухого голоса бывшего мужа, не могу найти в себе силы на то, чтобы посмотреть на Марка.
– Влад?
– Все хорошо, – тараторю быстро, продолжаю оглядываться по сторонам. Почему-то страшно представить, что сюда сейчас может кто-то войти. Вроде бы Марк не запирал дверь. Или я просто не обратила внимания на это…
– Хочешь домой? – спрашивает флегматично, приваливается бедрами к столу рядом со мной.
Я киваю. Только через десять секунд до меня доходит, что Марк не смотрит на меня.
– Хочу.
– Надо будет найти Агриппину. Вряд ли она захочет уйти, так что я предупрежу ее.
– Скажи, что мне стало нехорошо. Ты вернешься потом за ней? – такой странный диалог помогает мне поддержать иллюзию нормальности. Я не могу сейчас думать о том, что произошло в этой комнате несколько минут назад.
– У нее какая-то насыщенная программа с одним из давних поклонников, а вечером она вернется в свой этот спа-центр.
Агриппина – такая Агриппина.
Возвращать Марку пиджак я не спешу. Мало того, что мне резко стало холодно, так еще и платье теперь безнадежно испачкано.
Резко вспоминаю, сколько одежды было испорчено, когда мы еще не были бывшими друг для друга. Иногда я даже покупала вещи, которые мне особенно понравились, в двойном экземпляре, потому что с первой копией всегда что-то случалось.
– Посидишь здесь? Я за тобой вернусь, – Марк поворачивает голову ко мне.
– Не хочу… Вдруг кто-то зайдет?
– Держи, – протягивает мне ключи от машины. – Найдешь сама?
Опять киваю. Как какой-то смешной болванчик, которого обычно ставят на панель автомобиля.
На выходе я сталкиваюсь с какой-то девушкой. Не замечаю ее лица, потому что все это время разглядываю подол собственного платья, но вот голос кажется мне смутно знакомым:
– А можно как-то аккуратнее? Вы чуть не испортили мне туфли…
Мы поднимаем глаза друг на друга и обе шумно выдыхаем.
Давно я не видела этого человека. Практически столько же, сколько не встречалась с Марком после нашего развода.
– Ты что здесь делаешь? – Лена удивленно хлопает ресницами, даже прищуривается, пристально разглядывая меня.
– Наслаждаюсь современным искусством, – пожимаю плечами. – А ты здесь какими судьбами? И в таком виде…
На бывшей подруге ультракороткое обтягивающее платье с внушительным декольте. Помнится мне, размер у нее был поменьше. Либо это очень хороший пуш-ап, либо она сделала себе операцию. И нос, кажется, был не таким тоненьким. Лена раньше комплексовала из-за его размеров, хоть и на ее лице он смотрелся вполне гармонично.
Сейчас она стала больше похожа на идеальную куклу.
– Не тебе мне про внешний вид говорить, – она неприятно кривит губы, задерживая взгляд на моих, наверное, слишком растрепанных волосах. – Шла куда-то? Вот и иди. У меня нет желания тратить свое время на тебя.
Я в общем-то тоже не рада этой встрече. Прекрасно обошлась бы без нее. Только вот меня до сих пор мучает один вопрос, который я «бросаю» в спину спешно удаляющейся бывшей лучшей подруге:
– Лен, а ты как спишь-то по ночам?
Она замирает, оборачивается. Пухлые губы теперь поджаты в тонкую линию, четко очерченные брови сведены к переносице.
– А отлично, знаешь. Это ты за спиной у своего муженька сидела и в ус не дула. Сначала папочка тебя всем обеспечивал, потом Марка себе нашла. Да ты же жизни не знала. А некоторым вообще-то приходится свой кусок выгрызать. Зубами, Лада.
– Какая же ты сука… – слетает с моих губ. Ни капли не совестно так назвать Лену после ее пламенной речи.
– Зато сытая и со своей квартир…
Ее голос обрывается, когда на мои плечи ложатся чьи-то тяжелые ладони. Марк обнимает меня со спины, наклоняется, чтобы спросить, готова ли я ехать.
– В-вы что? Вы снова вместе? – Лена заикается, уверенность слетает с ее лица.
– Ссоры бывают у всех, – с победной улыбкой на губах говорю я. Поворачиваюсь к Марку, жмусь ближе к его груди и закидываю руку ему на плечо. Перебираю жесткие волосы на затылке. – Поцелуй меня… Пожалуйста.
Я не знаю, откуда во мне взялось это странное желание уязвить Лену, но сейчас мне дико важно утереть ей нос.
Марк хочет что-то спросить, но я приподнимаюсь на носочки и сама прижимаюсь к его губам прежде, чем он испортит мне это маленькое представление. В конце концов, он мне должен.
Бывший муж сам углубляет поцелуй. Его руки блуждают по моей спине, Марк тяжело дышит, обхватывая ладонями ягодицы, скрытые его длинным пиджаком.
Со стороны я слышу возмущенное змеиное шипение, улыбаюсь, когда тишину разрезает цокот острых каблуков по мраморной плитке широкой лестницы.
– Объяснить не хочешь? – Марк скептически приподнимает уголок губ в вопросительной усмешке, когда мы отстраняемся друг от друга. – Что это было, котенок?
– Захотелось, – быстро ухожу от ответа, поправляю сползший с одного плеча пиджак.
Я отдаю марку ключи от его машины, вздрагиваю, когда наши пальцы соприкасаются и в этом месте возникает странное покалывание. Будто по нашим телам пустили ток.
Нужно быть совсем наивной, чтобы надеяться на то, что Марк отвезет меня ко мне домой. Бывший муж тормозит возле одного из элитных стеклянных небоскребов, открывает дверь с моей стороны и подает руку, чтобы из-за путающихся друг об друга ног я не спикировала бы на твердый асфальт.
В квартире Марк подталкивает меня в сторону ванной, приносит мне несколько полотенец – одно большое и пушистое, другое чуть поменьше, для волос.
– Мне нужно будет во что-то переодеться… – говорю не слишком громко.
– Халат чистый, – Марк кивает в сторону вешалки.
После душа я буквально вся пахну Марком – его шампунем, гелем для душа.
Поддаюсь странному мимолетному порыву и обшариваю каждый ящик на наличие каких-нибудь женских штучек. Ничего. Даже ни одной едва заметной невидимки. Улыбаюсь.
Марка я нахожу в гостиной перед панорамным окном. Разглядываю его мощную спину, замечаю пузатый стакан в правой руке с чем-то карамельного цвета на дне.
Посильнее кутаюсь в халат, затягиваю пояс, чтобы он не развязался в самый неподходящий момент.
– Злишься на меня, котенок?
Я старалась красться бесшумно, но Марк все равно как-то догадался о моем присутствии в комнате.
– Нет, – честно отвечаю. Я и правда не злюсь, внутри как будто вообще ничего не осталось – я слишком устала от всего этого.
– Выпьешь, Влада? – бывший муж все-таки поворачивается ко мне, его взгляд скользит от голых ног к моим глазам. – Может, хочешь что-то?
– Хочу спать, – выдаю первое, что приходит на ум. У меня настолько потяжелели веки, что я едва держу глаза открытыми. Как-то накатило все в один момент.
– Я думал, ты захочешь обсудить случившееся. Ну или хотя бы попытаешься расцарапать мне лицо. Если что – я не стану препятствовать.
Марк чувствует вину. Он ни за что не признается мне в этом, но я слышу все по его голосу. Ему действительно было бы проще, попытайся я врезать по его щеке или коленом чуточку ниже…
– Я просто хочу спать, – подхожу к нему, забираю стакан из его руки и делаю несколько глотков. Иначе, мне кажется, я не усну.
– Ну, пойдем.
Он провожает меня в спальню, чтобы я не потерялась где-нибудь по пути. Предупреждает о том, что останется работать в гостиной на диване. Марк закрывает дверь за собой, напоследок кивнув на шкаф с раздвижными дверями.
Халат, конечно, показался мне невероятно мягким и удобным, но вот спать в нем я бы не рискнула.
Меняю его обратно на платье, чтобы чувствовать себя увереннее, забираюсь под тяжелое одеяло. По привычке выбираю правую сторону кровати.
Я уже почти проваливаюсь в глубокий сон, как матрас сзади меня прогибается. Марк кладет руку на мою талию поверх одеяла, зарывается в волосы. Его горячее дыхание щекочет шею.
– Что ты… – начинаю ерзать, пытаюсь избавиться от этой близости.
– Ш-ш, спи, котенок.
Быстрый поцелуй в шею действует на меня подобно колыбельной. Я мгновенно теряю связь с реальностью.
Глава 18
Когда я просыпаюсь, в горле настолько сухо, что хочется выпить залпом несколько стаканов воды, чтобы хоть немного отпустило.
От проснувшейся на выставке ревности и толики грубости Марка стенки немного саднят, так что глотать слюну первые секунды приходится через силу. Не слишком приятные ощущения.
Платье облепляет тело второй кожей – во сне я немного вспотела и теперь легкая ткань липнет к спине. Думаю, Марк не будет против, если я быстро воспользуюсь ванной комнатой. Тем более что он сам вроде как оставил для меня рубашку, в которую после душа я с удовольствием переоденусь.
И даже моя гордость никак не пошатнется, потому что это всего лишь кусок ткани. Подумаешь, дизайнерский, с какой-то известной биркой.
Слишком мне сейчас важен собственный комфорт. Строить из себя девочку-стесняшу как-то поздновато, после того как я недавно стояла перед бывшим мужем на коленях с открытым ртом.
Бьющие сверху струи действительно освежают. Сбивают зачатки температуры, появившейся из-за духоты и слишком тяжелого одеяла. Батареи здесь работают превосходно, можно было бы даже убавить подачу тепла.
Плотная рубашка приятно льнет к телу. Я практически наглухо застегиваю пуговицы, скептически осматриваю свое немного раскрасневшееся выражение в зеркале, взбиваю волосы.
Расчески не нашлось, так что мои локоны будут напоминать творческий беспорядок. Останется только сделать вид, что так изначально задумано.
Марк выглядит очень органично в гостиной на сером диване с тонким ноутбуком на коленях. Он иногда хмурится, сканирует экран взглядом и играет пальцами левой руки с бокалом, где немного налито.
Первая порция? Или он уже успел выпить несколько?
– Проснулась, Влада? – он отрывается от своего занятия, скользит по мне взглядом.
Останавливается на голых ногах, улыбается так легко, одними уголками. Почему-то в этот момент я замечаю, что Марк стал как-то старше. Возраст его не портит, но вот эти новые морщинки, которые хорошо видны под таким освещением…
Почему я чувствую себя девочкой рядом с ним? Неопытной маленькой глупышкой.
– Ты такая домашняя. Мне нравится. Рад, что ты не стала игнорировать мою рубашку, – кивает мне, поворачивает ноутбук экраном ко мне. – Голодна? Давай я что-нибудь закажу?
В этот момент мой желудок издает странные закрученные звуки. Действительно голодна, отпираться бессмысленно. Я бы еще и десерт обязательно съела.
– Выбери на свой вкус, – пожимаю плечами в ответ, кутаюсь в плед, чтобы уйти от заинтересованного взгляда Марка, которым он словно оглаживает мое тело.
Марк быстро делает заказ, отвечает на вызов из ресторана и просит добавить бутылку хорошего вина. Видимо, это для меня – мне никогда особенно не нравились слишком крепкие напитки, которые предпочитал бывший муж. Я вообще алкоголь предпочитаю чаще просто нюхать, играться с ним, когда яркое бордо омывает стенки тонкого бокала, оставляя на них причудливые узоры из капель.
– Раз уж тебя не слишком заботят твои жилищные условия – я нашел несколько вариантом, которые, как мне кажется, отлично подошли бы тебе, Влада. Ничего вычурного, хороший ремонт и удобная планировка. Посмотришь? – Марк ставит ноутбук на мои закрытые тонким пледом колени.
– Ты ведь не отступишься от этой идеи, да? Слишком благородный… – фыркаю в сторону бывшего мужа, но объявления все-таки открываю.
Просматриваю я их медленно. С чувством, с толком. Марк меня не торопит.
Четыре из пяти варианта полностью удовлетворяют моему вкусу, пятый – слишком большая площадь, мне просто ни к чему столько пустого пространства, я не слишком люблю захламлять все вокруг.
Пыль еще потом вытирать со всех этих арт-объектов…
– Удивительно, что ты помнишь такие детали… – выдыхаю, заметив на одной фотографии большое напольное зеркало с лампочками.
Или это просто совпадение, а Марку повезло наткнуться на предмет интерьера, к которому я питаю особенную слабость?
– Я многое о тебе помню, котенок. Во второй квартире две ванные комнаты – в одной твой любимый тропический душ, с регулировкой по бокам, – он мягко улыбается мне в ответ. – Или тебе не нравится этот комплекс? Можно выбрать что-то другое, ты только скажи.
– Это что, такая странная попытка извиниться за сегодняшнее? – поддеваю бывшего мужа. – Слишком сложно сказать обычное «прости»? Решил задобрить меня квартирой?
– Влада… – устало выдыхает, откидывается на спинку, зажав переносицу пальцами. Разминает. – Что-то я не заметил твоего особенного сопротивления на выставке. И потом, после, ты сама попросила тебя поцеловать. Это мне померещилось?
– Нет, не померещилось, – честно признаюсь, вспомним выходку перед Леной. – Ладно, сменим тему. Ты звонил Агриппине?
– Она прекрасно проводит время с каким-то своим старым другом. Отмахнулась от меня, как будто я назойливая муха и раздражающе жужжу ей на ухо, пока ее катают по городу и отвешивают комплименты каждые тридцать секунд. У нее все хорошо, я даже позавидовал немного.
Мы одновременно усмехаемся.
Я обещаю Марку завтра как следует покопаться в вариантах, раз уж он уперся в свою принципиальность с вопросом недвижимости. Сейчас мне не хочется забивать голову всеми этими планами квартир, расположением, инфраструктурой…
Мне вдруг просто приятно сидеть вот так с бывшим мужем у пусть даже искусственного камина, слушать странный треск вроде как поленьев и смотреть на Марка.
Разглядывать его со всех сторон.
И гнать от себя мысли о том, что все эти месяцы я безумно скучала по нему.
Немного неловкую тишину прерывает звонок курьера. Марк забирает наш заказ и возвращается в гостиную с двумя плотными бумажными пакетами в руках.
Он приносит бокал для меня, наливает немного вина, кивая, когда я тихо благодарю его.
– Оставь, не нужно, – возражаю, когда он собирается выложить все на приличные тарелки.
Не знаю, почему, но мне вдруг захотелось поужинать прямо из контейнеров. Как-то это немного по-бунтарски, что ли. Такой себе вызов Марку, который обычно предпочитает вылизанную идеальность.
– Надо было попросить у них пластиковые стаканчики, а то бокал выбивается из общей картинки, – он усмехается, протягивает мне одноразовые приборы. – Если хочешь, можешь есть руками. Я с твоего позволения все-таки воспользуюсь вилкой, – Марк легко поддевает меня, успев выложить все на стеклянный журнальный столик средней высоты.
Мясо выглядит потрясающе. Воздух начинает пропитываться ароматными запахами, я невольно сглатываю, разглядывая сочной кусок говядины средней прожарки.
Как люди добровольно отказываются от мяса? Мне кажется, я в этом случае вечно ходила бы голодной, потому что никакая травка не заменит этот вкус.
– Так кровожадно смотришь на стейк, котенок, – бывший муж улыбается, двигает ко мне еще и овощи на гриле. – Создается ощущение, что после него ты накинешься на меня. И я не уверен, что мне понравятся твои зубы.
