Текст книги "Мой (не)бывший муж (СИ)"

Автор книги: Софи Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Ты сбежала тогда утром… – продолжает Костя. – Я сразу все понял. Донимал тебя звонками, извини. Наверное, надо было убедиться лично. Если не услышать, то хотя бы по твоему взгляду все понять.

– Прости меня, пожалуйста, – тараторю на одном дыхании, от горечи в его голосе становится еще паршивее. – Я хочу, чтобы ты был счастлив…

На моих словах Костя как-то тушуется. Поглядывает мне за спину.

Секунд через десять к столику подходит совсем юная девочка. Не уверена, что смогу сказать, есть ли ей восемнадцать.

– Анжелика, познакомься. Это моя… – Костя начинает суетиться.

– Бывшая коллега по работе, я уволилась недавно. Влада, – встаю, уступив девушке ее законное место. – Вот хотела узнать, как там поживает наше начальство.

Я плету еще какую-то чушь, прошу прощения у Анжелики за то, что заняла Костю, и быстро убегаю, сославшись на расписанные поминутно очень важные дела.

Смеюсь, оказавшись на улице. Быстро же мне нашли замену, хоть я и сама не лучше. Внутри просыпается что-то такое чисто женское, небольшая обида на Костю за молодую девчонку, на которую он переключился.

А я еще переживала.

Решив прогуляться, бреду вперед пару кварталов. Уничтожаю американо с пирожным, стаканчик летит в мусор.

Хочу сменить песню в наушниках, но меня отвлекает входящее сообщение.

От Марка.

«Доброе утро, котенок. Решил выбраться из офиса, составишь компанию?».

Я быстро печатаю ответ:

«Утро в это время только у буржуев, а я сегодня к ним не отношусь, уже успела сходить на собеседование. Хочу хот-дог с тонной горчицы. Помнишь, как тогда в парке? В этот раз я заставлю тебя попробовать».

«Тебе придется предложить что-то взамен такой жертвы, иначе я на нее не пойду. Адрес, малышка. Откуда тебя забрать?».

Отмечаю себя на карте и высылаю Марку картинку. Щеки грозятся треснуть от улыбки.

Глава 30

– Поцелуй, котенок, – Марк смотрит прямо на мои губы.

Он действительно отвез меня в парк и даже помог найти ту самую палатку с ужасно вредными хот-догами. В моих руках теперь две теплые булочки с сосисками, сверху политые составом с «Ешками».

– Ну они же правда вкусные, – тычу ему булочкой под нос, он легко уворачивается. – Сноб!

– И очень этим горжусь. Я не стану есть твоих собратьев, котенок, пока ты меня не поцелуешь. Будет что вспомнить перед смертью.

– Нормальные сосиски, – я специально демонстративно принюхиваюсь. – Не из котят.

– А из чего?

– Из бумаги, – брякаю первое, что приходит в голову, и щедро откусываю от своего хот-дога.

Я даже без зеркала могу сказать, что вся заляпалась смесью кетчупа с горчицей. Щеки, над верхней губой. Боже, на кого я сейчас вообще похожа…

В голову приходит другая мысль.

– Что ты там хотел? Поцелуй? – начинаю наступать на Марка, он сразу схватывает мои мотивы. – Все еще хочешь меня поцеловать, Ольховский?

– Влада, нет. Даже не думай.

А глаза-то забегали.

– Страшно, Марк Андреевич?

Мой бывший муж сглатывает, пристально наблюдаю за каждым моим движением. Нет, теперь я точно не отступлю от своей идеи.

Сделать это с занятыми руками будет очень сложно, но у меня прекрасная мотивация. Я его еще и сфотографирую в таком виде, только бы успеть до телефона в кармане сумочки как-то дотянуться.

– Я надеру тебе задницу, котенок, если ты попытаешься, – Марк ухмыляется, наивно пытаясь достучаться до моего здравого смысла.

Делаю вид, что прислушалась к его словам, тянусь к хот-догу, чтобы якобы откусить новый кусочек, и, когда Марк теряет бдительность, вся такая чумазая бросаюсь на него.

Мой хохот, наверное, раздается на весь парк, когда он запинается о бордюр и задницей летит прямо в грязный мокрый снег. Это, конечно, не горчичный поцелуй, но тоже неплохо получилось.

Марк выглядит нереально злым. Просто самое настоящее чудовище, восставшее из ада. Ему еще красных глаз до кучи, и хоть сейчас на обложку какого-нибудь загробного ужастика.

Кажется, я пробудила Кракена.

– Просто представь, что ты вернулся в детство, – я начинаю медленно отступать. Это как перед тигром, никаких лишних движений. – Все, когда были детьми, любили валяться в сугробах. И ты тоже любил. Наверное… Марк!

Я с визгом бросаюсь с места, когда мой бывший муж с каким-то не очень цензурным рыком кидается в мою сторону. Из одного хот-дога выскальзывает сосиска, в нее тут же вцепляется какая-то злобная мохнатая мочалка на поводке.

Бегу с этими чертовыми булочками в руках, ноги разъезжаются, потому что ботильоны у меня не на плоской подошве, а с каблуком. Мне же, блин, хотелось выглядеть презентабельно на собеседование. Честное слово, лучше бы свои привычные боты надела.

Оборачиваюсь, чтобы проследить разделяющее нас с Марком расстояние, меня ведет в сторону, и я едва не врезаюсь в фонарный столб. Бывший муж вовремя настигает меня и перехватывает за талию мокрыми после снега ладонями.

– Пальто! Пальто! – верещу от такой бесцеремонности, размахиваю руками.

В итоге сама же пачкаю себя горчицей, хнычу, когда все летит на меховой воротник.

– Тебе не жить, – горячий шепот жжет ухо, Марк перехватывает мои руки и заставляет уронить наши несчастные хот-доги на асфальт. К ним тут же подбегает это тявкающее существо в собачьем комбинезоне. – Ты еще тут, мать твою… Влада!

– Это не я, оно само!

Я уже чуть ли не хрюкаю от смеха, собачонка «знакомится» с ногой Марка, а он сам притискивает меня к своей груди и дышит в волосы, шумно, как паровоз.

– Что дальше? – спрашиваю, просмеявшись.

– Думаю, под каким деревом тебя закопать.

– У тебя лопаты нет, – справедливо замечаю.

– Да уж поверь, найду. Пообедал, бл… – он проглатывает ругательство, когда я запрокидываю голову и трусь кончиком носа о его колючую скулу. – Подлизываешься?

Марк сразу смягчается. Ослабляет сильную хватку, я теперь даже могу немного двигаться.

Тявкалка продолжает шариться под ногами, а мы замираем и дышим в унисон. Яркое солнце ужасно слепит, снег бликует его отражениями, фоном девушка в микрофон тянет очередную размеренную ноту своей мелодии. Мир вокруг словно обнимает нас с Марком.

– Так хорошо сейчас… – мои губы шевелятся.

– Было бы еще лучше, если б не воняло твоими дрянными сосисками.

– Они нормальные! – я взрываюсь новым приступом хохота, шевелюсь и разворачиваюсь в объятиях Марка. – Ты испортил всю романтику.

Пальцем собираю горчицу со своей щеки и мажу ему нос. Все, теперь моя душенька успокоилась.

– Романтика у нас будет, когда мы останемся вдвоем. Я против третьего в компании, – Марк смотрит вниз, пытается отвязаться от наглого пса.

– Осторожно, не раздави.

Мы бочком отползаем на пару метров от жующей хот-доги мочалочки, Марк смешно сводит глаза к переносице, пытаясь понять, насколько там все плохо.

– У меня есть салфетки, – я лезу в сумку и протягиваю бывшему мужу пачку влажных спасателей, парочку ухватываю для себя. – А вот если бы ты сразу просто попробовал…

– Мне что-то так французской кухни захотелось.

Марк прищуривается, я не сразу улавливаю его намек, а потом ка-а-ак понимаю.

– Нет! Даже не произноси это!

– Лягушачьи… – «лапки» тонут в моей ладони, которой я немедленно зажимаю ему рот.

Как-то раз Марк привел меня во французский ресторан, а я в тот день не выспалась и вообще у меня было плохое настроение. Ну и ткнула в первый попавшийся пункт из меню.

Принесли мне потом это чудо, я сразу побежала в туалет и осквернила его содержимым своего желудка. Как вообще можно додуматься есть лапы лягушек и считать это высокой кухней?

– Для меня твои сосиски из котят примерно то же самое, – Марк мягко отстраняет мою руку от своего лица, улыбается. – Поехали все-таки съедим что-нибудь нормальное?

– Нас не пустят в приличное место…

– Со мной – пустят.

А мне и возражать не хочется. Я плыву лужицей от взгляда Марка.

Не знаю, что это за странное чувство внутри, но я будто заново влюбляюсь в бывшего мужа.

Мне хочется постоянно трогать его, целовать и, боже, даже облизывать. Это как второй медовый месяц, только без поездки в другую страну. Рядом с Марком невозможно тепло и уютно, он смотрит на меня как будто с обожанием.

– Сначала заедем переодеться, – твердо заявляет Марк, а я улыбаюсь как дурочка-восьмиклассница и скольжу пальцами по циферблату его часов, поймав свободную от руля ладонь.

Спускаюсь на массивный стальной ремешок, соединяю пальцы и хихикаю над тем, насколько моя рука маленькая на его фоне.

– Ты что делаешь? – на светофоре Марк поворачивает голову.

– Ничего… – теряюсь, убираю руку. Прижимаю к ногам обе ладони, чтобы не делать ничего странного.

– Дурочка, – говорит снисходительно. – Дай уже сюда.

Марк сам перехватывает мою руку, переплетает наши пальцы и очень нежно обводит ямку между большим и указательным.

Он привозит меня в какой-то магазин, где от цен у меня расширяются зрачки. Марк качает головой и подталкивает меня в сторону примерочных, а сам о чем-то договаривается с девочками-консультантами.

Мне приносят кучу вешалок с самой разной одеждой

– Что это?.. – мой взгляд цепляется за насыщенно-изумрудное платье. На его фоне мое уже не кажется таким красивым, как утром, когда я крутилась перед зеркалом.

– Ваш муж попросил упаковать все, что вам понравится. Сейчас мы постараемся подобрать несколько моделей пальто. Подскажите, какую длину вы предпочитаете?

Мне кажется, прямо сейчас у меня начнется нервный тик. Я отвыкла от такого.

Сам Марк появляется как раз в тот момент, когда я, абсолютно обескураженная, пытаюсь расстегнуть молнию на спине.

– Тебе помочь, котенок? – спрашивает, заглядывая в примерочную.

На нем новые брюки и белоснежная рубашка с подкатанными рукавами. Как же мне нравятся его руки со всеми этими проступающими венами, жесткими волосками и перекатывающимися под кожей мышцами…

Я перекидываю волосы на одно плечо и замираю.

– Тебе холодно? – издевательски усмехается за моей спиной. Я знаю, что он заметил проступившие у меня мурашки.

– Ты ужасен… – я зажмуриваюсь, когда слегка шершавые губы касаются первого верхнего выступающего позвонка под линией волос. Мне не холодно, но дрожь унять никак не получается.

– Влада, – рычит мой бывший муж, когда я совершенно бессовестно обнимаю его одной рукой за шею и вожу пальцами по выбритому затылку. Прижимаюсь к его груди.

– Хочешь что-то сказать? – мурлычу вслух, шумно втягиваю воздух из-за тяжелой ладони, которая неожиданно оказывается на моем животе.

– Не делай так, если не хочешь задержаться здесь.

Предупреждает, а я будто не слышу. Слова долетают, даже звук не отключен, но я продолжаю свои маленькие вольности, потому что совершенно не могу себя контролировать. Руки живут своей жизнью, тело льнет навстречу Марку, не слушаясь меня.

– Непослушная девочка, – мягкий тембр Марка ласкает ухо, его губы переходят на шею, и я не могу сдержать приглушенного стона, когда он втягивает кожу и посасывает ее.

В воздухе раздается звук ползущего по молнии бегунка, Марк стягивает мое платье с одного плеча и продолжает поцелуи уже на нем. Немного царапает зубами, вырывая из меня новые вздохи.

Меня окончательно лишают платья, Марк опускается на одно колено, чтобы снять его. Его пальцы скользят по ногам, обжигающее дыхание где-то на уровне ягодиц. Я зажимаю рот ладонями, когда внезапно чувствую первый поцелуй у кромки моего белья.

Тело взрывается какими-то искрами, когда мужские пальцы добираются до невероятно чувствительных мест под коленями.

– Н-не надо… – собственный голос вибрирует от напряжения. Если Марк продолжит мучить меня прикосновениями, я просто не выдержу. С каждой секундой мне все сложнее сдерживать стоны.

– А твое тело просит об обратном, котенок.

Я не могу ничего противопоставить этому. Каждая клеточка во мне жаждет продолжения.

Но от посторонних людей нас отделяет хлипкая шторка из ткани. А еще я никогда не умела оставаться тихой с Марком.

– Пере… Перестань, пожалуйста… – удается взять себя в руки ненадолго.

Мой бывший муж напоследок оттягивает резинку моих трусиков и обводит языком слегка проступающий след от нее. Марк выпрямляется за моей спиной, я распахиваю глаза и тут же превращаюсь в помидор, когда глаза встречаются с нашим отражением.

Стройное женское тело в белье и чулках, а позади возвышающаяся гора крепких мышц.

– В следующий раз мы точно сделаем это перед зеркалом. Только представь, котенок, как мои руки ласкают твою грудь, а ты смотришь на это, – он невесомо прикасается пальцами к коже под плотными чашечками белья. – Уверена, что не хочешь продолжить прямо сейчас?

Мне кажется, именно таким голосом уговаривают продать душу.

Марк мягко дергает мои бедра на себя, и я чувствую, как между ягодиц упирается каменная эрекция. Он все-таки оттягивает чашечки лифа и дразнит пальцами твердые соски. Сжимает и оттягивает их одновременно с новыми поцелуями в шею. Они становятся влажными, Марк чертит дорожки языком на горле. От холодка на коже я вздрагиваю.

Консультанты нас не трогают. Наверное, они видели, как Марк зашел ко мне в примерочную, и предпочли закрыть на это глаза, потому что он явно готов оставить на кассе приличную сумму. Вряд ли вообще для них двое в одной кабинке редкость.

– Упрись ладонями в стекло, котенок, – одновременно с шепотом Марк подталкивает меня принять нужное положение.

Я хочу возразить, но пальцы на уже влажных складках лишают меня дыхания.

Марк отодвигает трусики в сторону, проверяет меня снизу. Удовлетворительно рычит, когда чувствует, насколько я мокрая.

Он заполняет меня мягким плавным толчком. Давит на поясницу, чтобы я сильнее прогнулась, и входит до упора, так и не сняв с меня белье.

Его руки жадно гуляют по моему телу, большие ладони накрывают грудь. Марк продолжает медленно растягивать меня твердым членом изнутри, двигается в размеренном темпе, толкаясь до конца.

Я прикусываю ребро ладони, пытаюсь хоть как-то сдерживать рвущиеся стоны. Все-таки всхлипываю, когда он неожиданно притягивает меня за шею к себе, а другой рукой резко ныряет в трусики.

Его прерывистые вдохи, которые растворяются в моих волосах, только подливают масла в огонь. Я сильнее развожу ноги, позволяя ему толкаться еще глубже. Мне уже все равно, что мы в людном месте, я хочу застонать, потому что это до невозможности потрясающе…

– Ш-ш, котенок. Ты останешься тихой и, как хорошая девочка, кончишь на моем члене.

Я пишу и царапаю его руку, настолько это ошеломительно.

Мои глаза бесконтрольно закрываются. Откидываю голову на твердое плечо, чувствую острые судороги, искрящие от позвоночника.

– Давай, малышка. Я следом за тобой, – Марк рвано дышит мне на ухо.

Несколько жестких толчков ударяют по моему спусковому механизму. Низ живота заливает дикий жар, мышцы хаотично сокращаются. Марк зажимает мне рот ладонью после первого стона, продолжает давить пальцами на пульсирующий клитор.

Сердце ударяется о ребра на самом пике. Мое тело дергается, руки ищут опору, и я, кажется, оставляю несколько царапин на широком предплечье бывшего мужа.

После моего оргазма Марк начинает двигаться грубо. Десяток сильных толчков, пальцы до боли сжимают бедра. Он буквально силой насаживает меня на подрагивающий член.

Я пропускаю через себя его хриплые рыки, когда он кончает. Кусаю губы, подпрыгиваю от каждого рывка. Внутрь ударяет теплая сперма.

Марк выскальзывает и тут же поправляет мои трусики, возвращая их на место.

Быстро тянусь к сумке за салфетками, чтобы хоть как-то поправить положение.

– Оставь так, – все еще возбужденно хрипит мне в шею, прикусывает.

– Но…

– Мой маленький «грязный» котенок.

Стоит ли говорить, что весь обед в ресторане я верчусь на стуле, не в силах найти себе место?

Господи, что он делает со мной?..

Глава 31

Марк

– Так зачем, говоришь, тебе информация на моих охранников? – Богданов передает мне несколько папок с личными делами.

– Давай без лишних вопросов. Что я тебе должен?

– Тебе бы в отпуск, дружище. Может, хоть после него идиотские вопросы задавать перестанешь.

Мы сидим у него в кабинете и наблюдаем за тем, как секретарша в короткой юбке светит всеми доступными местами. Назар попросил всего лишь кофе, а она решила устроить приватное шоу для двоих.

– Ира, исчезни уже, а? Я женат. Если мне еще раз надо будет напомнить тебе об этом, пойдешь писать заявление по собственному. Я тебя взял работать, а не сиськами с жопой светить, – Богданов песочит ее прямо при мне.

Усмехаюсь и откидываюсь на спинку стула, отпиваю эспрессо. Крайне дерьмовый, кстати говоря. За что он вообще держит здесь эту дуру?

– Уволить бы ее… – Богданов выплевывает кофе обратно в кружку одновременно с быстрым хлопком двери. Девица сбежала, не решаясь злить своего босса дальше.

Я вопросительно вскидываю бровь.

– Да мать попросила пристроить. Это какая-то дочь ее подруги. Я думал, нормальная девчонка будет, взял по доброй воле, а она через неделю начала фокусы выделывать периодически. Подозреваю, не просто так.

– Совместными усилиями решили подставить перед Анькой?

– Все никак не успокоятся.

Его мать не приняла девушку, которую Назар привел в родительский дом с кольцом на пальце. С Аней я знаком, она абсолютно нормальная, без закидонов. Младше, правда, Назара на семь лет, но сейчас этим никого не удивишь.

Единственный ее минус был – отсутствие состояния за спиной. Не чета Богданову, так сказать.

С тех пор и вставляют им палки в колеса. Но, судя по сжатым кулакам, которые я сейчас вижу, Назар уже на грани. Велика вероятность, что его мать такими подставами добьется того, что он просто порвет с ней все связи и их общение ограничится банковскими переводами.

Он на Аньку с самой первой встречи смотрел как преданный пес, там без вариантов. Выберет ее в любом случае.

– Слушай, Марк, ты мне вот что скажи – после твоего повышенного интереса к моим сотрудникам мне придется раскошеливаться на длительный больничный? – Назар сверкает зубами, глядя на папки.

– Не придется, – поднимаюсь и протягиваю ему ладонь. – Отдел кадров предупреди, пусть нового ищут на замену, – моя очередь скалиться.

– Я так и знал, – посмеивается Назар.

В машине я разглядываю фотографии, прикрепленные к личным делам, и на одной из них узнаю того самого мудозвона. На видео он не особо светится, поэтому приходится вычислять по комплекции и цвету волос, остальные тупо не подходят по какому-то из признаков.

Зубы скрипят от того, насколько сильно я их сжимаю, глядя на эту рожу.

Взгляд падает на адрес прописки. Надо же, повезло. Не приезжий.

Быстро сканирую оставшиеся данные и нахожу одно интересное совпадение. Фамилия матери этого утырка – Гончарова.

Мысль о том, что это нелепое совпадение, отметаю сразу. Теперь я на все сто процентов уверен, Владу подставил именно мой бывший юрист. Пока не понимаю, зачем это было нужно Гончарову, но теперь все сложилось в одну картинку.

Он вполне мог быть свидетелем наших с Владой ссор, когда моя бывшая жена приезжала ко мне на работу с претензиями время от времени. Сложил два и два, понял, что отношения у нас с ней разладились, и подставил ее таким мерзким способом.

Вряд ли он сделал это ради денег, которые потом присвоил себе. Здесь кроется что-то другое.

Моя служба безопасности до сих пор ищет Гончарова, но он однозначно умеет прятаться. Падаль трясется за свою шкуру и предпочитает вообще не отсвечивать. Ни одним из способов.

Владе про эту деятельность я ничего не рассказываю. Вообще предпочитаю не напоминать ей лишний раз о прошлом. Который день уже думаю над тем, как бы аккуратно намекнуть в разговоре на психолога.

Он ей нужен, даже если она будет отпираться и в очередной раз пошлет меня.

Такие события не забываются сами собой. Здесь нужна серьезная профессиональная помощь.

Вчерашний день с Владой дал мне понять, что она не строит стену между нами. Мой котенок тянется ко мне, и я должен постараться полностью заглушить в себе сволочную натуру, чтобы заслужить ее.

Ее доверие, ее ласку. Ее любовь. Вернуть все то, что у нас уже было. Восстановить сожженные мосты и не допустить, чтобы они вспыхнули вновь.

Вспоминаю о Владе и решаю набрать ей. Вчера я проводил бывшую жену до двери и ушел, несмотря на колоссальное желание повторить то, что у нас было в примерочной. Подумал, что лучше снизить напор. Не хочу напугать ее.

После двух гудков Влада отвечает.

– Здравствуй, малышка.

– Привет… – ее голос звучит слишком расстроено, я тут же напрягаюсь.

Мы расстались меньше суток назад, а у нее уже что-то сучилось. Как она вообще умудряется притягивать неприятности так быстро?

– Что случилось, Влада?

– Ничего.

Да бл…

Вот это женское «ничего» всегда что-то значит. Я надеюсь только на то, что там не совсем пиздец.

– Где ты сейчас? – делаю попытку ее раскрутить.

– На улице.

– А конкретнее?

Она все-таки говорит мне название и даже номер дома, я примерно представляю, где это. Несколько кварталов, на машине вообще минуты, чтобы добраться до нее. Добраться и реально отходить ремнем по наглой заднице.

Что я должен думать, когда она отвечает мне с такими убитыми интонациями?

– Зайди в какое-нибудь кафе, малыш, и жди меня. Скоро буду.

Отключаюсь и быстро выезжаю с парковки. По дороге вспоминаю, что надо бы поинтересоваться у Влады результатами обследования. Меня совершенно не парят ее эти покраснения, я не стал от этого хотеть ее меньше, но, думаю, ей самой не очень комфортно так. Если есть шанс от них избавиться, лучше им воспользоваться.

Иногда у Влады случаются моменты просветления, когда она со мной не спорит. Я нахожу ее в единственном поблизости кафе, сразу замечаю гору из разорванных салфеток на столе.

Она вздрагивает, когда поднимает взгляд и видит меня. Выглядит так, словно я приехал хорошенько всыпать ей.

– Хочешь что-нибудь? – осторожно интересуюсь, чтобы еще больше не напугать. И так блюдца вместо глаз.

Влада мотает головой, но я все равно заказываю один из десертов. Ей беру горячий шоколад, себе обычный черный кофе. Надеюсь, здесь его делают лучше, чем секретарша Богданова.

– Ты поднимешь на меня глаза или так и будешь разглядывать свое произведение современного искусства? – подшучиваю, сгребаю бумажную кучу на край стола, освобождая пространство. – Из-за чего ты так расстроилась, котенок?

– Я не думала, что он… Ч-что он…

Ее волосы падают на лицо, закрывают его, когда Влада еще больше ссутуливается и опускает голову. Я слышу тихий всхлип.

Интуиция подкидывает мне не самые лучшие варианты того, что могло случиться с моей бывшей женой. Я сгребаю ее в охапку и тащу в туалет, запираю нас там от лишних свидетелей и сразу притягиваю к своей груди, позволяю уткнуться в нее мокрому носу.

По-моему, список тех, кого я хочу разорвать голыми руками, сейчас вырастет.

Влада сидит на раковине и продолжает шмыгать носом, пока я отлепляю от ее щек налипшие пряди и с них же стираю мокрые дорожки, от вида которых у меня у меня внутри все скручивается узлом.

Я больше не пытаюсь ее успокаивать, потому что каждый раз от моих слов она начинает реветь сильнее. Я пришел к выводу, что ей сейчас это нужно – позволить чувствам захлестнуть с головой и пережить это.

Постепенно всхлипы становятся тише, Владу уже не так сильно трясет.

Несколько бумажных полотенец, которые я смачиваю холодной водой и прикладываю к ее покрасневшему лицу в разных местах, помогают Владе окончательно прийти в себя.

Она смотрит на меня уже более осознанным взглядом.

– Котенок, ты же знаешь, что можешь все мне рассказать?

Блять.

Рано я обрадовался и открыл рот.

Влада изо всех сил прижимает сразу обе ладони к губам, пугается почему-то и мотает головой. Выставляет вперед локти, хочет закрыться от меня.

– Что такое, маленькая? – вожу ладонями по ее спине, обхватываю шею сзади пальцами, массирую, чтобы немного расслабить сжавшуюся в комок бывшую жену.

– Н-не хочу… – пищит, продолжает прятать от меня глаза.

– Не хочешь рассказывать?

Кивает.

В моей голове навязчиво пульсирует мысль увезти Владу на какой-нибудь остров с минимальным количеством населения. Пусть плавает, гуляет по песку и занимается какой-нибудь йогой. Чтобы никаких больше стрессов.

Я перехватываю запястье Влады, скольжу пальцами по коже и незаметно для нее расстегиваю пуговицу на манжете.

– Нет! – она резко выдергивает руку, вскидывает голову, позволяя мне наконец-то увидеть заплаканные глаза.

Глаза, в которых сейчас плещется какой-то просто вселенский ужас.

Иногда приходится быть сволочью во благо, так что я все-таки закатываю рукав ее рубашки, применив минимальное количество силы. На ее коже виднеются чужие отпечатки. Пока еще блеклые пятна, но я практически на сто процентов уверен, что завтра они станут гораздо темнее.

У Влады на руке наливающиеся цветом синяки.

– Кто? – рычу, пугая ее. Злюсь на самого себя за долбаную несдержанность, стараюсь придать голосу мягкости. – Кто это сделал, девочка?

– Я н-не хотела… Почти сразу убежала…

Все-таки я не тупой, сразу все понимаю – какой-то мудак сделал это против ее воли. И я надеюсь, что только это.

– Где ты была? – я еще раз окидываю взглядом ее тело. На Владе строгая черная юбка и светлая рубашка, расстегнутая сверху на пару пуговиц. – У тебя было еще одно собеседование?

Снова кивок.

Шею сверну гондону, приложившему руку к ее слезам.

– Иди сюда, котенок, – встаю между ее ног, задираю юбку бывшей жены, чтобы ей было удобнее сидеть. – Почему ты не хотела говорить мне об этом?

Она опять вздрагивает, отталкивает меня ладошками, но уже совсем скоро перестает строить дистанцию между нами и шумно, все еще отходя от недавней истерики, сопит мне в шею.

Вытаскиваю блузку из-за пояса и пересчитываю выступающие на гладкой коже позвонки своими пальцами.

– Боялась, что ты не поверишь… Решишь, что я сама захотела…

Су-у-ука…

Я тяну воздух со свистом. Крепче прижимаю Владу к себе, потому что она начинает ерзать после своего признания и скребет ногтями по моим рукам, чтобы я ее выпустил.

– Марк… Ты злишься? – произносит так, что меня опять кроет.

– Злюсь. Но не тебя, малыш.

– Почему мужчины так себя ведут? Почему вы считаете, что вам все можно? – шепчет прерывисто. Ей бы воды глотнуть, но не из-под крана же предлагать.

– Потому что идиоты, котенок. Дело не в тебе, маленькая, не думай, что могла как-то спровоцировать это. Ты оказалась не в том месте, к сожалению.

Мои ладони продолжают скользить по ее стройному телу. Я делаю это не потому, что хочу сорвать с Влады трусы в этом туалете, а потому что тупо не могу от нее оторваться. Особенно когда она такая трогательно-беззащитная и нуждается во мне.

Да у любого мужика инстинкты проснутся в этой ситуации. Огородить от всего, защитить, успокоить.

– Как ты, малышка? Пришла в себя?

– Хочу уйти отсюда. Тут…воняет.

– Ну да, общественный туалет в дешевой забегаловке примерно так и благоухает.

Влада хихикает и трется щекой о мое плечо.

Она спрыгивает на пол, когда я отхожу на полметра. Хаотично пытается пригладить волосы, краснеет, заправляя блузку обратно в юбку.

На столе уже ждет все, что я просил принести. Влада мнется около стула и поглядывает в сторону входной двери, поэтому я быстро закрываю заказ одной купюрой и помогаю ей с пальто.

Знаю, что после всего она будет чувствовать себя некомфортно здесь. Влада начнет крутиться на стуле, постоянно оглядываться по сторонам и жевать нижнюю губу.

Если можно избежать сложностей, я предпочту сделать это.

Уже в машине я поворачиваюсь к Владе и со всей серьезностью говорю:

– Я знаю, что это сложно, но попробуй начать немного доверять мне. Я не подведу, котенок. Больше никогда.

– А если…

– Никаких «если», – я даже не знаю, что она хочет сказать. Твердо уверен в одном – исключений не будет.

Влада смотрит на мои губы и облизывает свои.

– Поцелуй меня… – после своей внезапной просьбы она теряется и спешит исправить ситуацию. – Если хочешь.

– Я хочу целовать тебя на постоянной основе, малыш, – наклоняю корпус вперед, развязываю пояс на ее пальто и тут же обхватываю ладонью округлое бедро. – И не только целовать.

Оставляю сначала нежный поцелуй на ее губах, рука под пальто гуляет по приятным изгибам. Веду носом по ее уху, целую за ним, касаюсь языком шеи.

Я честно собирался только поцеловать и, может, немного потрогать Владу, но она рушит все мои планы тихим стоном, который превращается в хныканье, когда я позволяю себе небольшую вольность и впиваюсь пальцами в плотно обтянутую тканью юбки ягодицу.

Влада снова стонет мне в рот, и это становится окончательным пределом. Она позволяет мне стащить пальто с ее плеч и неуклюжей, с помощью моих рук, перелезает ко мне на колени.

Ее колени упираются в сиденье по обе стороны от моих бедер, попка соблазнительно отставлена назад – я сразу же накрываю ее ладонями и поднимаю юбку так, чтобы касаться голой кожи.

– Когда ты так ерзаешь, я хочу сдвинуть твои трусики и трахнуть тебя, Влада, – шлепаю ее несильно. – Так что будь хорошей девочкой и сиди спокойно, пока я продолжаю тебя целовать. Здесь не слишком подходящее место.

Только кто бы меня еще послушал.

Глава 32

– Влада, – рычу ей в губы, удерживаю за бедра на месте.

– Хочу тебя… – она хнычет в ответ, продолжает извиваться на мне верхом, совершенно не обращая внимания на мои предупреждения.

Я целую ее, шарю руками по дрожащему телу. Продолжаю оглаживать ягодицы и резко прикладываюсь ладонью к молочной коже. Ее не останавливает даже это.

– Здесь поблизости есть неплохой отель. Хочешь?

Кивает, продолжив пытаться расстегнуть на мне рубашку.

Мне требуется вся моя выдержка, чтобы вернуть Владу на соседнее сиденье и щелкнуть ремнем безопасности.

Она так и остается с задранной юбкой, смотрит на меня ошалелыми глазами и опять тянется навстречу.

– Ш-ш, котенок, потерпи, – накрываю ее бедро своей рукой, скольжу пальцами по внутренней стороне.

В холле «Плазы» Влада продолжает вешаться на меня, трется и блуждает губами по моей шее, пока я протягиваю паспорт на ресепшене и подписываю договор.

Уже в лифте я вновь зажимаю бывшую жену, мну ее круглую попку, накрываю грудь через полурасстегнутую рубашку. В номер мы буквально вваливаемся.

Я срываю с Влады одежду, прижимаюсь к ней сзади и кусаю в шею. Она отзывчиво стонет, толкается задницей к моему паху, ерзает ягодицами по заметному бугру.

Разворачиваю ее к себе, толкаюсь языком во влажный рот. Трахаю ее в поцелуе, пока она жмется ко мне грудью и закидывает ножку на меня.

– Держись за шею, – подсказываю ей, толкаю на себя, подхватив под бедра. Я несу Владу к широкой кровати и бросаю на нее, встав между ее раздвинутых ног.

Снимаю с себя рубашку, быстро дергаю ремень. Эта маленькая чертовка еще у двери потеряла обувь и теперь аккуратными пальчиками стопы массирует мой член через брюки.

Влада откинулась на локти, игриво закусила губу и внимательно следит за каждым моим движением. Я не знаю, откуда в ней эта смелость, но мне нравится ее развязный вид в съехавшей одежде и все, что мой котенок делает.