Текст книги "Ангел: Романтика табу (ЛП)"
Автор книги: Скай Даррел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
О книге
Автор: Скай Даррел
Название: Ангел: Романтика табу
Серия: вне серии
Глав: 10 глав+2 эпилога
Имена главных героев: Лили и Далтон
Тропытеги:
Новелла
Эротика
Современный любовный роман
Альфа-герой
Девственница
Предупреждение: В этой книге содержится сверхъестественная интрига и один доминирующий альфа-мужчина, претендующий на девственницу. Это очень табуировано. Быстро и грязно с милым финалом.
Переводчик: Ягнёнок
Сверка: Ягнёнок
Редактор: Киара
Вычитка: Ягнёнок
Оформление: Ягнёнок
Просьба НЕ использовать русифицированные обложки книг в таких социальных сетях, как: Тик-ток, Инстаграм*, Твиттер, Фейсбук*, а также Пинтерест, Тамблер и им подобных сервисах и сайтах.
Любое копирование без ссылки на переводчика и группу лицемерно!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
*принадлежат компании Meta, деятельность которой, запрещена в РФ.
Эта электронная книга является произведением художественной литературы.
В книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера.
Приятного чтения!
Глава 1
Лили
Он придет, чтобы спасти меня, принц, которого я так долго ждала. Может быть, не принц – ведь он намного старше. Тогда король. Мой король. Вот только я живу не в сказке. Я улыбаюсь своему отражению в пыльном зеркале и не могу скрыть грусть, проглядывающую в ответ.
– Повзрослей, глупая девчонка.
Я качаю головой. Бабушка говорила, что разговаривать с собой – плохой знак.
Я совсем одна в этом большом доме под сенью гор, где я прожила всю свою жизнь и всегда чувствовала себя как дома. Теперь здесь пусто. Единственная, кто составляет мне компанию – мамина кошка Леди. Она рычит с комода, когда я расчесываю волосы. Может быть, Леди знает, о чем я думаю.
– Веди себя хорошо, – говорю я, пытаясь погладить её. Она отползает от меня.
Сегодня приезжает Далтон Кормак, старый друг моего отца, который постоянно навещал меня, когда я была младше, но я не видела его с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать. Хотя никогда не переставала думать о нем.
Родители всегда говорили мне, что, если у меня возникнут проблемы, я могу рассчитывать на Далтона Кормака.
Он живет в округе Колумбия, всего в нескольких часах езды, и сегодня он едет сюда, чтобы взять меня под свою опеку.
Я позвонила ему в прошлом месяце после похорон бабушки и сказала, что мне нужна его помощь. Он не стал спрашивать, что и почему. Он знал, что с уходом бабушки я осталась совсем одна. Через несколько дней он перезвонил и сказал, что обо всем позаботится. Он скоро приедет. Далтон назначит себя моим опекуном.
– Не убегай, Лили. Ничего не предпринимай. Оставайся там. Я приеду за тобой.
– Я не убегу, – сказала я, и звук его голоса пробудил во мне все чувства, которые я отгоняла от себя.
Не то чтобы мне было куда бежать. Если бы я была старше, если бы я была более опытной, я могла бы собрать чемоданы и покинуть этот маленький городок, но я всегда была защищенной девочкой. Я ничего не знаю о том, как переехать в город или куда-то ещё.
Я в последний раз проверяю прическу в зеркале и наношу легкий макияж.
Поскольку мне уже восемнадцать, ему нужно, чтобы я подписала кое-какие документы, чтобы показать судье, что я согласна стать его подопечной. Он принесет бумаги сегодня, и я не могу не радоваться.
Я видела его фотографию на сайте компании, где он назван генеральным директором чего-то там и президентом чего-то ещё. У него много титулов, а все остальные фотографии рядом с его принадлежали старикам. Далтону ещё нет сорока. И снова он выделялся в моих глазах. Он всегда таким был. Он всё ещё такой красивый, как я помню, и от одной мысли о нем у меня в животе поднимается жар.
– Папочка Далтон, – слова срываются с языка, пока я разглаживаю в зеркале свое белое платье.
Леди навострила уши и обнажила клыки. Она улепетывает, когда я пытаюсь взять её на руки.
Ладно, пусть будет так.
Спускаясь по лестнице, я затягиваю длинные волосы в хвост, а мои мысли снова устремляются к его красивым чертам, и к тому времени, как я спускаюсь на нижнюю ступеньку, моё лицо пылает. Я чувствую, что мои трусики прилипли ко мне, а в голове мешанина из желаний и сомнений.
Хотела бы я знать, о чем думают мужчины. Между домашним обучением и частной школой для девочек, в которую меня отдала мама, я не так много узнала о любви из книг и фильмов.
Или о сексе.
Секс – вот о чем я думаю.
Одно я знаю точно – я хочу его. Или, по крайней мере, хочу, чтобы он хотел меня. Разве это так плохо? Я больше не хочу быть одна.
Мама бы впала в ярость, если бы узнала, чем я занимаюсь, но она тоже уехала.
Я выглядываю в окно. Огромный внедорожник катится по гравийной дороге, проезжает мимо почтовых ящиков и останавливается прямо перед домом. Вышедший из него мужчина представляет собой точеную стену, и даже с такого расстояния я могу сказать, что он весь мускулистый и великолепный.
Мечта любой девушки.
Он подходит ближе, и моё сердце учащенно забилось, я открываю дверь и выхожу на крыльцо. Далтон бросает на меня взгляд и морщится так, будто его сейчас стошнит.
Глава 2
Далтон
Я могу что-нибудь разбить.
Я в ярости – не на Лили, а на то, что у меня между ног. Как только я увидел её, мой член начал подниматься. Я бы сказал себе, что мои намерения чисты, но я никогда не умел притворяться.
Она – дочь моего лучшего друга Джозефа, да упокоится он с миром. А поскольку её бабушки больше нет, я – всё, что у неё есть в этом мире.
Мы с Джозефом познакомились в колледже, и он стал для меня братом, которого у меня никогда не было. Мы вместе учились в КПОЗ1 и пошли в армию офицерами. Через год мы прошли отбор в спецназ. Потом он женился, а я нет. Зачем надевать чье-то сердце на палец, если плохой день на работе означает гроб с флагом?
Джозеф говорил мне, что когда-нибудь я найду свою настоящую любовь, что это судьба. Я сказал ему, что он слишком много времени проводит с женой.
Мы дали клятву в армии – если один из нас не дослужит, другой позаботится о его семье, но мы оба дослужили. Мы ушли и начали настоящую жизнь.
Судьба была благосклонна, или я так думал.
Два месяца назад Джозеф и его жена сели в самолет, направлявшийся на Гавайи, который загорелся на высоте 34 000 футов над Тихим океаном. Самолет развалился на части, никто не выжил, а обломки до сих пор находят. Какая-то странная авария с двигателем, из тех, что случаются с одним на миллион.
Что это за судьба?
Он оставил Лили, за которой присматривала её бабушка, пока та не умерла от пищевого отравления. И всё это в течение двух месяцев. В самолет я могу поверить, но в бабушку? За два месяца дочь Джозефа осталась совсем одна. Лили – я часто брал её на руки, когда Джозеф приглашал меня в гости. Я знаю её всю жизнь. Милая, невинная девочка. Она не заслуживает такого.
На хуй судьбу.
Теперь я её защитник, и у неё будет всё, чего она только пожелает, пока я дышу. Я здесь, чтобы защитить её. Я здесь не для того, чтобы намочить свой член.
Нет.
Я смотрю через её плечо на ветхий дом, заросший сорняками, затем возвращаю взгляд на Лили и вижу, как по её щекам ползет краснота.
– Ты в порядке? – спрашиваю я.
Она крепко обнимает меня своим маленьким телом, и я чувствую, как её мягкая грудь давит мне на живот. Прежде чем я успеваю произнести хоть слово, мой член резко поднимается.
У меня не хватает духу оттолкнуть её, поэтому я убираю её руки со своих плеч и смотрю ей в глаза, моя эрекция не желает затихать. Я нигде не был маленьким, и я знаю, что она чувствует моё возбуждение. Что, черт возьми, со мной не так?
– Ты не можешь так ко мне прикасаться, Лили.
– Почему? – она выпускает свой язык настолько, что смачивает верхнюю губу.
На этот раз я заставляю себя удержать её, и всё внутри меня болит.
– Ты взрослая женщина, ты не можешь так обниматься с незнакомыми мужчинами.
Она слегка наклоняет голову.
– Ты не чужой, дядя Далтон. Я просто хотела обнять тебя, я никого не обнимала с похорон бабушки. Они все меня бросили.
Я тру глаза, чтобы не видеть её, чтобы мой член перестал пульсировать, но её сладкий аромат наполняет меня, и мой взгляд скользит по подолу её юбки, который заканчивается прямо над коленями.
– Кто тебя бросил?
– Мои друзья, все в городе. Они как будто избегают меня. Все, кроме Элайджи.
Элайджа – мужчина. Мужчина, который навещает её.
– Кто, чёрт возьми, такой Элайджа?
– Мэр, – говорит она, удивленная моим тоном, – он знал мою маму. Элайджа заботится о моих потребностях.
– Потребностях? – я держу её за плечи, и мои руки дрожат. Я практически выкрикнул свой вопрос. Я едва могу контролировать себя, гнев сдавливает горло при мысли о том, что другой мужчина может прикасаться к тому, к чему прикасаюсь я, чувствовать то, что чувствую я.
Она моя.
– Какие потребности, Лили? – мой голос переходит в рычание, – он не помогает тебе подстригать чертову лужайку, это точно.
– Он проверяет меня, вот и всё, – шепчет она, – иногда он приносит продукты или убирается в доме.
Я стискиваю зубы, сердце колотится.
Лили снова дуется, подол её платья поднимает ветерок, и она не пытается его удержать. Я замечаю спереди её белые трусики, прежде чем хватаю её за руку и тяну к дому.
– Тебе нужно переодеться, – говорю я ей.
– Это летнее платье, – говорит она, не делая никаких усилий, чтобы вырвать руку, – и сейчас лето. Что в нем плохого?
Я окидываю её взглядом, когда мы поднимаемся на крыльцо. Как она может не знать, как прекрасно выглядит? Как соблазнительно она выглядит для такого грубого мужчины, как я.
– Оно чертовски короткое, девочка. Я мог бы увидеть всё.
– И поэтому ты твердый?
Моя кровь закипает, а рука лежит на дверной ручке. Я поворачиваюсь, и она делает шаг назад.
– Что ты сказала?
– У тебя эрекция. Я почувствовала это, – она смущается, – ты хочешь сказать, что я почувствовала ключи от твоей машины или что-то в этом роде? Ты держишь их в руках.
Мой член упирается во внутреннюю часть трусов, и когда её взгляд падает на выпуклость в моих брюках, я рефлекторно качаю бедрами вперёд, и к тому времени, когда я понимаю, что только что направил свой эрегированный член на девушку, которая должна быть моей подопечной, невинной и восемнадцатилетней, единственной в этом мире, кого я должен защищать всеми своими силами, уже слишком поздно. Её кожа вспыхивает алым, а рука тянется ко рту.
Лили должна была бы убежать, но она лишь стоит на месте, её рука медленно опускается с приоткрытых губ, вишнево-красных, и она, скрестив ноги, ждет, что я скажу.
Конечно, она не убегает. Да и куда ей бежать? Я должен защищать её, а не вожделеть, как гребаное животное.
Она снова наклоняет голову, длинные волосы колышутся на ветру, который обдувает свободные пряди над яркими глазами, из которых я мог бы пить.
– Я здесь, чтобы заботиться о тебе, Лили. Я здесь, чтобы защитить тебя. И…
– И что? – бретелька её платья соскальзывает с одного плеча, прежде чем она поднимает её обратно. Она закусывает губу.
Простите меня.
Я хватаю её за руку и целую её, все пальцы и запястье до самого плеча. Я хватаю её за талию и прижимаю к двери. Она достает мне только до груди, и мне приходится опустить взгляд, чтобы мы смотрели глаза в глаза. Моя рука скользит по её бедру, пока она хнычет, и когда я касаюсь там тепла, влажности её трусиков, я сдаюсь и рычу.
– И этого. Я здесь для этого. К тебе кто-нибудь раньше прикасался?
– Н-нет.
– Перестань называть меня дядей, – она называла меня так с тех пор, как училась в средней школе, и от этого напоминания становилось ещё хуже. Тогда я видел в ней ангела, чистого тощего подростка. Когда же она превратилась в женщину? Это делает то, что я собираюсь сделать, ещё более неправильным, но я не могу остановить себя, – теперь я твой опекун, Лили. Понимаешь? Ради всего святого, я практически твой отец.
– Далтон, – шепчет она, и её тон отнюдь не звучит невинно.
Её сладкий голос заставляет мой член пульсировать сильнее, и я рывком открываю дверь, поднимаю её на руки и несу к большому дивану в гостиной. Мне хочется повалить её на пол и сорвать с неё платье, но я никогда не причиню ей вреда. Как бы ни был тверд мой член, как бы ни были измазаны спермой мои трусы, я могу контролировать себя.
Осторожно опустив её на пол, я наклоняюсь над ней, достаю свой член, обхватываю его кулаком и неистово глажу.
Глава 3
Лили
От его запаха у меня кружится голова и становится тепло, и я свожу колени вместе, чтобы посмотреть, что он будет делать.
– Нет, – говорит Далтон, раздвигая их. Он вклинивается между моих ног, его сжатая в кулак рука движется вверх-вниз по его массивному члену с прожилками.
Моя киска сжимается. Я никогда раньше не была с мальчиком и впервые вижу член. Не обращайте внимания на остальную его часть – он мужчина. Мощный, толстый и сильный, его гибкие предплечья испещрены татуировками, горячий аромат его тела смешивается с лёгким запахом, кажется, его одеколона. Моя грудь вздрагивает от того, как он корчится в агонии, словно не в силах остановиться.
Дыхание учащается, и я поднимаю глаза, хмурясь, потому что не знаю, что ещё сделать. Я хочу прикоснуться к нему, почувствовать это мужское существо так близко к своему телу.
– Подними юбку, – рычит он, – покажи мне.
Я задираю платье выше, и моё лицо пылает, когда он наклоняется ниже, чтобы держать свой член в дюйме от моего самого интимного места. Капелька прозрачной жидкости падает с его кончика липкой нитью и попадает на мои трусики, и я хнычу.
Далтон замечает, что мои глаза блуждают по его груди. Зарычав, он распахивает рубашку и бросает её на пол, демонстрируя мне всё, каким я его себе представляла. Толстые мускулы покрывают его грудь, а пресс напряжен до такой степени, что я задыхаюсь. Мои глаза следуют за буквой V на его узких бедрах, которые, как стрела, указывают на его твердый член, нацеленный на мою киску.
Он рычит и отодвигает переднюю часть моих трусиков, обнажая мои влажные складочки, и из его горла вырывается булькающий стон. Поглаживая себя одной рукой, он проводит большим пальцем по моей щели до пика моего набухшего клитора. Двумя пальцами он раздвигает мои липкие губы, а затем осторожно вводит один палец внутрь.
От этого толчка у меня свело живот.
– Ох.
– Ты моя, Лили, – он наклоняется к моему уху, – вся моя. Ты уже кончала?
– Н-нет.
– Ты играешь со своей маленькой киской?
Я задыхаюсь от его грязных слов и быстро качаю головой.
– Мама говорила, что приличные леди не должны этого делать.
Далтон вздрагивает, и я понимаю, что сказала что-то не то.
– Чёрт, – бормочет он, и его твердый член немного опускается, когда он отступает назад и смотрит на точку над моей головой, закрыв глаза, – твои родители меня убьют. Господи, что я, блядь, делаю?
Он бормочет себе под нос, пока я не прикасаюсь к его члену. Мне нужно, чтобы он знал, как сильно я хочу его, как он заставляет меня чувствовать то, что я никогда не чувствовала раньше.
– Ты можешь поиграть со мной, если хочешь.
– Нет, – ворчит он, и даже когда его член твердеет как железо, он отстраняется и касается моего подбородка, – нет, Лили. Я не могу. Это неправильно – мы не можем этого сделать. Я дал обещание твоему отцу…
– Они ушли! – кричу я, – вот почему ты здесь, не так ли? Я ждала тебя. Ты должен спасти меня.
– Ты думаешь, я позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось? Думаешь, я брошу тебя, Лили? Никогда.
Слёзы наворачиваются на глаза.
– Я не верю тебе.
Он наклоняется и прижимает мой лоб к своему.
– Ты думаешь, я не хочу вставить в тебя свой член? Ты на расстоянии одного гребаного слова от того, чтобы потерять то, что никогда не сможешь вернуть. Я защищаю тебя от всего, даже от себя.
Я провожу руками по контурам его пресса, спускаясь к пульсирующему жару его твердого члена.
– Пожалуйста, папочка. Ты мне нужен.
– Не называй меня так.
– Но я хочу, – я провожу рукой по его эрекции, и мышцы его тела напрягаются. Он хватает меня за запястье и отдергивает руку. Сев на диван, он тянет меня к себе на колени, задирает юбку и шлепает меня по попе. Я визжу и трусь о его член, когда его сильная рука проводит взад-вперед по моей заднице, обжигая кожу огненными полосками.
Шлепок. Шлепок. Шлепок.
Его член словно раскаленная сталь.
– Ты будешь вести себя хорошо? – требует он, – ты перестанешь меня дразнить?
– Нет!
Он дергает за заднюю часть моих трусиков, разделяя ягодицы и обнажая их перед его ладонью, и снова шлепает меня, кожа к коже, раскачивая мои обнаженные ягодицы, пока его эрекция упирается мне в ребра. Я стону и сжимаю кулаки, когда его рука ослабевает с каждым шлепком.
– Тебе это нравится, да? – говорит он.
– А тебе нравится меня шлепать, – вздыхаю я.
Далтон издаёт рык и поднимает меня на руки, а я колочу кулаками по его груди. Он снимает штаны и несёт меня наверх, в мою комнату. Он знает этот дом так же хорошо, как и я. В последний раз он приезжал сюда на Рождество три года назад, и я до сих пор помню, как он нежно поцеловал меня в подбородок, после того как я поймала его под омелой.
Теперь в нем нет ничего нежного.
Он укладывает меня на кровать и раздвигает мои ноги, одновременно даря мне мой первый настоящий поцелуй. Задыхаясь, он задирает верхнюю часть моего платья и проводит языком по соскам, сжимая мою грудь, пока его член скользит между моих дрожащих бедер.
– Твоя пизда принадлежит мне, – его рука ложится на моё горло, – не кончай, пока папочка не разрешит, слышишь?
Он назвал себя папочкой. Я откидываю голову назад и киваю.
– Да, я твоя, – и добавляю шепотом: – я всегда была твоей.
Он погружает в меня свой член, и когда его кончик прижимается к моим складочкам, он делает толчок, лишая меня девственности. Мои ноги обхватывают его бедра, всё тело содрогается, и я ничего не могу сделать, кроме как принять то, что он мне даёт.
– Твоя маленькая киска принадлежит мне, – рычит он мне в ухо, – ты завела меня слишком далеко, Лили. Ты заставила меня сделать это.
От резкого растяжения я выгибаюсь.
– Ох.
Он вводит свой член глубже, погружаясь в моё лоно, и удерживает себя внутри, пока мои стенки пульсируют вокруг его ствола, а восхитительный жар, поднимающийся в моём животе, заставляет меня извиваться и загибать пальцы ног. Он сглатывает мои крики поцелуем.
Я провожу руками по его бокам, чтобы почувствовать его дрожь, дрожь его мышц.
– Я собираюсь войти в тебя до самого основания, Лили, вогнать в тебя весь свой член. Я хочу, чтобы ты приняла меня целиком. Я хочу, чтобы ты почувствовала каждый дюйм моего члена и поняла, кому ты принадлежишь.
– Да!
Он обхватывает меня руками и прижимает к кровати. Его бедра толкаются всё сильнее и сильнее, когда его член входит в мою киску, и с каждым толчком он трётся об узел нервов внутри меня, заставляя меня дрожать от удовольствия.
– Моя, – хрипит он.
– Папочка!
– Кончи для меня. Я хочу почувствовать твой первый оргазм.
Моя киска сжимается, напряжение в животе становится невыносимо острым, и стеночки пульсируют вокруг его члена, когда я выгибаю пальцы на ногах и впиваюсь пальцами в его спину. От оргазма я задыхаюсь.
Я чувствую, как он напрягается внутри моих стенок, заливая меня горячей, переполняющей спермой, которая вытекает из его ствола.
– Хорошая девочка.
Я стону, когда Далтон отстраняется, а его всё ещё твердый член выплескивает потоки спермы.
Он стягивает с меня измятое платье, и его глаза на мгновение смягчаются, когда он впервые видит меня обнаженной. Он снимает с меня промокшие трусики и откладывает одежду в сторону, пока его глаза изучают моё тело.
– Тут будут действовать новые правила, – рычит он.
Глава 4
Далтон
Что я наделал? Я отгоняю эту мысль. То, что я сделал, было неправильно, но когда я смотрю вниз на её востребованную киску, мокрую от наших усилий, я чувствую, насколько это было правильно.
Я жажду большего.
От доверия в её ярких глазах, всё ещё таких невинных, у меня щемит в груди, а я не заслуживаю ни того, ни другого. Но теперь уже нет пути назад. Я лишил её девственности в её собственной постели, и вместо того, чтобы размышлять о том, как это чертовски неправильно, я могу думать только о том, насколько плотно её девственная киска обхватывает мой твердый член. Её запах. Её мягкое тело, которому я собираюсь поклоняться.
Лили жалобно хнычет, когда я касаюсь её клитора, и хватает меня за руку, разрываясь между тем, чтобы оттолкнуть меня и притянуть к себе. Её тело всё ещё чувствительно, и она не может решить, нужен ли ей ещё один оргазм.
Я решаю за неё. Убирая её руку, я подношу палец к её рту, и от того, как она пытается его сосать, у меня закипают яйца.
– Прекрати, ангел.
Она отпускает мой палец и дуется в ответ, а от мысли о том, что я могу засунуть свой член ей в рот, у меня болят яйца. Я поднимаю её запястья над головой и тянусь к её щели. Она сводит бедра вместе, стонет и дрожит.
– Раздвинь ноги, Лили, – её киска выглядит влажной и розовой, и мне нужно успокоить её, – я сделаю так, что тебе станет лучше.
Мой голос звучит как голос другого мужчины, какого-то зверя. Я никогда раньше не терял спокойствия с женщиной, не говоря уже о том, чтобы наброситься на неё сверху.
Лили – другое дело.
Она моя, вся моя. А я – её. Я буду таким, каким она захочет меня видеть, каким пожелает её сердце. Я буду оберегать её и заставлять кончать на мой член. Каждый день я буду глубоко входить в эту сладкую киску, и никто не сможет меня остановить. Никто не сможет мне в этом отказать. Я уничтожу всё, что встанет между нами.
Она открывает во мне ту сторону, о существовании которой я и не подозревал, и я не хочу ничего, кроме как держать её в своих объятиях – до тех пор, пока я не подомну её под себя и не сделаю с её нежным телом всё самое непристойное и грязное.
– Ты всё ещё твердый, – шепчет она.
– Из-за тебя, ангел.
На её щеках проступает румянец, от которого у меня замирает сердце, а член напрягается. Я смотрю на следы, оставленные мной на её груди, плече, мою сперму на её бедре и набухшие губы её киски, и мне хочется снова оказаться внутри неё. Моя маленькая принцесса. Вся моя. Её лицо ещё больше краснеет от моего взгляда, и я понимаю, что моё выражение не способствует успокоению. Она потеряла девственность с мужчиной, который вонзил свой член в неё так глубоко, но я всё ещё смотрю на неё так, будто хочу её съесть.
Когда я сосредоточен, когда я хочу добиться своего, я выгляжу как зверь, как хищник на охоте. Я знаю это. Вот почему мои деловые партнеры говорят, что я не умею работать с клиентами. Я не умею скрывать свои чувства.
– Что случилось? – Лили наклоняет голову и прикрывает ладонью свою киску. Она смущена. Теперь, когда она отошла от оргазма, тень сомнения омрачает её милое лицо. Она хватает меня за запястье, – не оставляй меня.
Я подношу её руку ко рту и целую её пальцы.
– Я никогда не оставлю тебя, ангел.
Она позволяет мне поцеловать все костяшки её пальцев.
Нахмурившись, я убираю руку, прикрывающую её киску.
– Не прячься, детка. Я хочу видеть всё. Ты прекрасна, и я хочу увидеть то, что принадлежит мне, – и добавляю с рыком: – никогда не прячь от меня свою маленькую киску.
Румянец Лили становится багрово-красным, прежде чем её глаза перемещаются на мой член.
Я тоже не буду от неё прятаться.
Свежие сливки вытекают из её влажной дырочки, когда я массирую её складочки. Мой член становится твердым, и я заталкиваю своё семя обратно в неё, затем провожу пальцем по её киске и опускаюсь между её ягодиц в то место, на которое я ещё не претендовал. Я чувствую, как трепещет её теплая попка, и борюсь с желанием овладеть ею ещё раз.
Я контролирую свои порывы, но с трудом.
Лили хнычет, и я провожу пальцем по её пикантной дырочке, возвращаясь к её клитору.
– Это моё, – строго говорю я, – теперь, когда я показал тебе, как это приятно, ты захочешь играть с ним всё время, – мои мысли снова становятся пошлыми, и мне уже плевать. Она заслуживает самого лучшего. Я дам ей всё, но это не помешает мне взять то, что я хочу, – ты можешь не играть с ним, Лили. Когда ты захочешь кончить, ты придешь к папочке. Это правило, малышка.
– Да.
Я провожу пальцем по её клитору.
– Будут и другие правила, Лили.
– А что будет, если я их нарушу?
– Ты будешь наказана, – говорю я.
Она облизывает губы.
– Наказана?
Накажу самыми сладкими и грязными способами. Это не более чем предлог, чтобы удовлетворить моё желание, и она это знает. Я буду часто баловать её и ещё чаще наказывать.
– Хорошая девочка. Ложись на спину. Я хочу попробовать на вкус твою сладкую пизду.
Лили раздвигает ноги, покусывая костяшки пальцев.
Я несколько раз поглаживаю свой член, чтобы снять напряжение. Я не могу решить, хочу ли я вылизать её или снова погрузиться в неё, но, судя по тому, как она дрожит, я решил, что для одного дня ей достаточно. У нас есть всё время в мире, и я не хочу причинять ей боль. Через несколько недель она будет на моём члене каждый день. Каждый час. Я буду разрабатывать её киску.
Сейчас мне нужно почувствовать её вкус, успокоить её, и я опускаю рот к её розовой плоти и провожу языком вверх и вниз по её сокам, таким сладким, что я начинаю сосать её пизду, проталкивая язык между её губами.
Лили запускает руки в мои волосы, её бедра упираются мне в лицо, а я хватаю её за ягодицы и крепко прижимаю к себе. Я чувствую дрожь в её теле, жидкий жар её невинной киски, истекающей новым нектаром. Её стенки пульсируют вокруг моего языка, а мой член требует внимания, желая снова погрузиться в её маленькую тугую дырочку.
Она выкрикивает моё имя, её тело содрогается.
Я отклоняюсь назад и легонько шлепаю её по киске, не в силах остановить свои животные инстинкты. Часть меня хочет поставить её на четвереньки и трахать жестко и грязно, в обе дырочки, в её рот, и отметить каждый дюйм её изгибов своей спермой.
– Я хочу вернуться в тебя, ангел. Ты должна принять мою сперму ещё раз, – это не вопрос, – я не буду сейчас ебать тебя, я знаю, что ты здесь очень чувствительна. Я введу в тебя свой член, а ты просто сожми для меня свою киску.
Нервничая и желая большего, она рефлекторно облизывает губы.
Я поднимаюсь по её телу, целуя живот, груди, впадинку между ключицами, горло и подбородок, чтобы открыть ей рот. Наши языки переплетаются, её – неуклюже, но каждая секунда – это рай, когда её теплое, сладкое дыхание вливается в моё тело. По позвоночнику пробегает дрожь, сжимая мои яйца.
Отстранившись, чтобы заглянуть ей в глаза, я продвигаю член вперед, пока не чувствую, как её киска расступается перед моей головкой, её складки раздвигаются, впуская меня обратно. Ощущение её горячей плоти заставляет мои яйца напрячься, и я скрежещу зубами.
Затем её бархатные стенки обволакивают мой член.
Я вхожу наполовину и чувствую, как она сжимается. Продвигаясь глубже, я не останавливаюсь, пока мои яйца не коснутся её тела, а губы её пизды не сомкнутся вокруг моего основания. Мой член полностью входит в неё, горячие соки хлюпают вокруг меня при каждом движении бедер. Я меняю угол наклона, наблюдая, как спазмы играют на её лице, когда я трусь своим стволом о её женское место.
– О!
– Это твоё тайное место, принцесса.
Лили сглатывает.
– Тайное место?
– Да, тебе приятно?
– Потрясающе, – стонет она.
– Теперь это наш секрет. Это твоё шаловливое местечко, и я буду заботиться о нем каждый раз, когда буду трахать тебя.
Лили кивает, по её телу пробегает дрожь.
– Я снова чувствую это. Я хочу кончить.
– Тогда ты знаешь, что делать, – я убираю влажные волосы с её больших глаз, – попроси разрешения, как хорошая девочка.
– М-могу я кончить?
Я целую её в лоб, мои яйца вот-вот лопнут, провожу языком по её уху и шепчу:
– Кончай от души, драгоценная.
Лили откидывается назад, её стенки трепещут вокруг меня, и она вскрикивает. Я стискиваю зубы, пока ощущение её горячей киски не толкает меня за грань. Сперма струей бьёт из моего ствола. Я опускаюсь на локти и стону, прижимаясь к её нежному телу, пока заливаю её своим семенем.
– Я буду кончать только в тебя, ангел. Я хочу, чтобы ты была моей навсегда.
Она не спрашивает, что будет, если она забеременеет, но я и так знаю. Это будет ещё один способ сделать её своей, и рано или поздно она забеременеет, потому что я собираюсь заниматься сексом с моей милой девочкой, пока её животик не станет большим, и мы не создадим свою семью.
* * *
Звонок в дверь пробуждает Лили из моих объятий. Её глаза растерянно смотрят на меня, а тело напрягается. Я удерживаю её взгляд, целуя её пальцы, и моя девочка расслабляется, вспоминая, что произошло.
– Далтон, – мечтательно произносит она.
– Я здесь.
– Этот звук… – жалобно стонет она.
– Дверной звонок, Лили. Тише, я позабочусь об этом.
Она вздыхает и прижимается к моей груди.
– После смерти бабушки никто не звонил и не приходил. Я никогда не чувствовала себя такой одинокой. Это было хуже, чем в тот день, когда я узнала о маме и папе.
Я крепче прижимаю её к себе, гадая, что, чёрт возьми, происходит в Уиллоубруке. Я столько раз бывал в этом городе, ещё до того, как у Шэрон и Джозефа появилась Лили. Раньше это было дружелюбное место, одна из тех тесно сплоченных общин, где все знают друг друга. Не могу поверить, что они позволили Лили гнить в одиночестве, когда она больше всего нуждалась в помощи.
Больше нет.
– Я уже здесь, – говорю я ей. Проклятый дверной звонок становится всё громче и громче.
– Это, должно быть, Элайджа, – говорит Лили, – он единственный, кто приходит в гости.
Как бы мне ни хотелось провести весь день, обнимая свою любимую в постели, я отстраняю её руки от себя, любуясь тем, как она ворчит, словно её уже избаловали.
Потом я понимаю, что она упомянула мужское имя.
Элайджа.
Ещё один мужчина посещал моего ангела. Не знаю, кем он себя возомнил, но ей он больше не понадобится. Затем я сжимаю переносицу.
Черт, насколько я знаю, он всего лишь добрый самаритянин.
Может быть.
Да, точно. Любой мужчина, увидев Лили, захочет её. У меня нет никаких сомнений в том, что этот Элайджа хочет её.
Она поднимается на колени и натягивает простыню на тело, чтобы прикрыть сиськи.
Я отдергиваю простыню.
– Я же говорил тебе, принцесса, не прикрывайся передо мной. Ты нарушила моё правило, – я крепко целую её, давая ей почувствовать мою потребность в ней. Затем я протягиваю руку и шлепаю её по пышной маленькой попке. Только один шлепок, прежде чем я снова поцелую её, – в этот раз я не буду тебя наказывать, потому что у нас гость. В следующий раз это произойдет у меня на коленях. И когда ты будешь вести себя очень плохо… – я не могу удержаться от грязных слов, которые покидают меня, – папочка заставит тебя сосать его член.
Лили задыхается и зажимает рот.
– Правда?
– О да.
Её глаза блестят, и она улыбается.
– Что ещё ты сделаешь, папочка?
– Я поставлю тебя на колени и возьму твою вторую девственную дырочку. Я запрещу тебе оргазмы и буду шлепать по заднице, пока она не станет красной.
