Текст книги "Глупец."

Автор книги: Синди Майлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Должно быть, Кейн проверял погоду, когда просил меня одеться потеплее.

Кейн МакКарти – бизнесмен из Бостона. Ты что, сошла с ума, Харпер? До сегодняшнего дня ты ни разу не была на свидании, и вот с НИМ ты решила пойти на свое первое в жизни свидание? С человеком, занимающимся нелегальными, подсудными делишками? И что? Все ради пари?

Я прошла мимо зеркала на лестничной площадке и мельком глянула на себя. Я ведь на самом деле не знаю, что делаю. Со мной такое впервые. Обычно у меня все четко спланировано – не важно, организовывала мероприятие я или кто-то другой. Конечно, такое обычно редко бывало, когда кто-то что-то планировал для меня.

У меня не было любимой, нравящейся мне одежды. У меня была лишь…одежда Бель. Утонченная, успешная, скроенная и сшитая на заказ. Всю одежду для меня выбирала и покупала бабушка. Так что лучшими из того, что я могла выбрать для сегодняшнего вечера, были желто-коричневые теплые леггинсы, которые я одолжила у Мерфи, высокие черные сапоги «Фрай» и черная водолазка. Моя дизайнерская шерстяная куртка висела на вешалке у входа вместе с тонким клетчатым шарфом и перчатками черного цвета. Я снова посмотрела на часы. Надела куртку, шарф, взяла перчатки и положила их в карман.

Надеюсь, я оделась достаточно тепло.

Я заплела волосы в косу и от сильного волнения нанесла еще один слой бальзама для губ. Я ходила по комнате туда-сюда в ожидании. В моем желудке все переворачивалось, хотя в глубине души я знала, что находиться рядом с Кейном вовсе не означает, что у меня будут неприятности. Ведь чтобы реально оказаться в опасности, меня должны схватить с поличным за участие в азартных играх. Или я делала все специально, зная, что это запрещено Коринн Бель? А что если меня поймают? Я съежилась, лишь на секундочку представив все те мириады наказаний, которые последуют.

Может быть, меня просто пугал тот факт, что Кейн занимается чем-то незаконным? Так или иначе, я вдруг поймала себя на мысли, что хочу, желаю каждой клеточкой, чтобы он…чтобы он был лучше, чтобы его репутация стала чище.

Может быть, мне удастся убедить его.

Стук в дверь вырвал меня из раздумий, возвращая в реальность. Мои сапоги стучали по полу, пока я шла к двери. Распахнув ее, я увидела Кейна. Он молча на меня смотрел, изучая, осматривая с головы до ног, при этом ни одна мышца на его лице не дрогнула. Позади него было темно, а светящий за спиной фонарь придавал его лицу рыжеватый оттенок.

Его ноги были расставлены на ширине плеч, он протянул мне руку – легонько, заманчиво, словно приглашая.

– Ты веришь мне?

У меня перехватило дыхание.

– Не совсем, – ответила я. Пару секунд поколебавшись, не привыкшая к прикосновениям даже с друзьями, я все же приняла его руку. У Кейна была большая, мозолистая, теплая рука, он сжал мою руку в своей и дернул меня к себе. Совершенно чуждое мне чувство захватило меня, мне вроде как даже понравилось. Мы спустились по лестнице и пересекли двор, прошли к стоянке в тишине. Он остановился возле своего грузовика, открыл дверь и посмотрел на меня. Он был как обычно в кожаной куртке, из под которой виднелась черная рубашка в клетку, темные джинсы и сапоги, на оттенок светлее, чем куртка. Вид у Кейна был опрятным и привлекательным, он словно сошел с обложки журнала.

– Садись, – мягко сказал он.

Как это ни странно, я без слов сделала то, что он сказал. Несколько недель я не садилась в машину к Мерфи, ну, за исключением того случая, когда мы вместе ездили в “Карму”. С приподнятым подбородком и расправленными плечами я забралась в машину и села на переднее сиденье рядом с водителем. Холод от сидения пробрался сквозь ткань леггинсов. Я пристегнулась, положила ногу на ногу, а руки на колени. Не переставая, я осматривала парковку, в поисках хоть кого-нибудь, кто бы видел нас, кто мог бы настучать.

Кейн сел за руль, закрыл дверь и посмотрел на меня. В салоне было так же темно, как и на улице, тени на лице делали его еще загадочнее, чем я думала. Его глаза излучали нежность.

– Расслабься, Харпер, – сказал он своим уникальным, и как ни странно, успокаивающим голосом. – Я не опасен.

Я сделала глубокий вдох, потом выдох.

– Возможно, – я посмотрела на него. – А Бракс знает, что ты ведешь меня на свидание сегодня?

Кейн улыбнулся.

– Бракс пригрозил мне, чтобы я оставил тебя в покое, – признался он. Его глаза вновь смягчились и, казалось, затягивали меня как омут. – Но я просто не мог так поступить, не мог сдержаться.

Мои щеки тут же покраснели от его слов, я не знала, что сказать, руки невольно сжались в оборонительной позе.

– Но ты ведь даже не отсюда. Откуда ты знаешь, куда ехать? – я посмотрела на него. – Кстати, а куда мы едем?

Он легонько рассмеялся.

– Увидишь, – Кейн завел грузовик. – Оливия рассказала мне об этом месте. Я подумал, что мне стоит посетить его хотя бы раз.

– О, – я посмотрела в окно. – А почему решил пойти туда со мной?

Кейн несколько секунд молчал.

– А почему нет?

В течение нескольких секунд я думала над его словами. А может быть, и несколько минут. Я смотрела на мелькающие мимо дорожные знаки, мы проехали Киллиан и ехали на север. Деревья казались недосягаемыми черными гигантами. Машин на дороге было мало: воскресный вечер, на дороге все спокойно. Я не переставая думала о том, что бы сказал Кейн, если бы узнал, что я раньше никогда не была на свидании. Мне двадцать лет, и сегодня у меня первое свидание, а я должна держать это в секрете. Должна скрывать это. Молиться, чтобы моя ложь осталась в тайне. Ведь я врала о свиданиях, о парнях, о любви и обо всей своей фальшивой жизни.

– Хорошо, я отвечу за тебя, – сказал Кейн. Я посмотрела на него, но он смотрел на дорогу, а я, воспользовавшись моментом, рассматривала черты его лица, которые менялись в зависимости от освещения, от света мелькающих мимо фонарей и огней проезжающих машин. Мне это нравилось.

Он мне нравился.

Это определенно точно было что-то новенькое.

– С самого первого дня, как только я тебя увидел впервые, ну, когда спрашивал дорогу к обсерватории, – он улыбнулся, слегка усмехнувшись, – и потом, смотря, как ты разговариваешь с Оливией и моим братом, и каждый раз, видя тебя с тех пор, – он пожал плечами, – я не могу перестать думать о тебе, Харпер, не могу выкинуть тебя из головы, – он вздохнул. – Кое-что в тебе напоминает мне… – он посмотрел на меня. – Кое-что в тебе напоминает мне меня. Что-то сломанное. Что-то, чего никто другой в тебе не видит. И это притягивает меня к тебе.

Его слова потрясли меня.

– Но ведь я не преступница, – сказала я. – Как я могу напоминать тебе, хм… тебя?

Я снова сказала обидные слова, а они снова его совершенно не задели. Но ведь это было правдой – я не преступница.

– На самом деле, ставки, азартные игры значат очень мало в моей жизни, ты не знаешь меня, – сказал он и снова посмотрел на меня, его глаза как бассейны, наполненные кофе, заглядывающие внутрь меня. – Веришь ты или нет, но это так.

Я знала, что он не так прост, потому что всякий раз, когда мы оказывались на расстоянии вдоха, что-то внутри меня пело. Я ведь не наивная дурочка. Ведь тот факт, что я раньше не была на свиданиях, или из-за того, что у меня не было секса, не означает, что я слепа к явным знакам внимания, слепа к реакциям моего тела. Я знала, как все происходит. Мерфи была ходячей Википедией знакомств, свиданий, поцелуев, секса и отношений в общем. Она, сама того не зная, научила меня многому. Может, конечно, не всему, но многому.

– А с чего ты так уверен, что я сейчас свободна, что у меня нет парня?

– Я спросил.

– А, – кроме этого мне просто нечего было сказать. Все мои большие планы насчет пари, казалось, вернулись ко мне в виде бумеранга, оказавшимся этим красивым парнем, с глазами цвета кофе, умными и понимающими не по годам. Я смотрела в окно, как мелькают темные фигуры.

Прошло несколько минут, может, больше, Кейн свернул с трассы на темную, не асфальтированную дорогу.

– Не волнуйся, – сказал он. – Я знаю, что все это выглядит жутковато, но на самом деле у меня ничего такого в мыслях нет. Обещаю, это просто дорога.

– Я верю тебе только потому, что знаю Бракса Дженкинса, – сказала я уверенно. – Он убьет тебя, если ты сделаешь что-нибудь со мной.

Кейн рассмеялся.

– Да, он уже предупредил меня, сказал, чтобы я держался от тебя подальше, и можешь быть уверена, он будет зол как черт, когда узнает, что я тебя сюда возил, – он подмигнул мне. – Но ведь я старший брат, понимаешь? Где, ты думаешь, он научился всему, что умеет? – затем, сбавив скорость, он посмотрел на меня. – Я хорош в счете, хорош в ставках, знаю, на кого ставить, я как супербукмекер, но, Харпер, я не жульничаю с сердцами. Я не такой.

Я поверила его словам.

– Это…это хорошо.

Через несколько метров он затормозил, остановил машину и, повернувшись ко мне, спросил:

– Готова?

Внутри я вся тряслась. На улице было темно, а я ненавидела темноту, поэтому у меня тут же перехватило дыхание. Я изо всех сил пыталась заглушить панику, но чувствовала, как она ползет по моему позвоночнику, я не хотела, чтобы Кейн видел это, поэтому ответила:

– Пожалуй.

Кейн вышел из грузовика с одеялом в руках, которое взял на заднем сиденье и, обойдя машину, помог мне выйти. Из кармана он вытащил маленький фонарик, включил его, и я тут же почувствовала себя лучше, лишь только увидев этот тоненький лучик света. Кейн взял меня за руку и повел к шлагбауму. На шлагбауме висел знак: “ВХОД ВОСПРЕЩЕН. ПРАВОНАРУШИТЕЛИ БУДУТ НАКАЗАНЫ”. Я застыла на месте, Кейн резко остановился и посмотрел на меня.

– Что случилось?

– Туда нельзя, это…правонарушение, – запнулась я. – Видишь что написано, Кейн? Наказаны. Мы можем вляпаться в неприятности.

Кейн развернул меня, как бы создавая вокруг нас безопасную зону своими широкими плечами. Он нарушил мое личное пространство, и в этот раз я почему-то почувствовала себя под защитой. Он не прикасался ко мне, но я все равно чувствовала себя защищенной. Голосом, глазами он делал то же самое, заверяя меня еще больше – опасности нет.

– Харпер, ты когда-нибудь делала что-нибудь рисковое, смелое? – мягко спросил он. – Что-нибудь такое, от чего у тебя зашкаливал адреналин?

– Конечно же, нет – быстро ответила я. – Особенно, если это означает последующее попадание в тюрьму!

Линии вокруг его глаз и рта смягчились.

– Все в порядке, Харепер. Оливия знает владельца, я позвонил ему перед тем, как сюда тебя привезти. К тому же, Бракс пару дней назад привозил сюда Оливию, – хотя и было темно, но я видела, как он склонил голову, чтобы лучше видеть меня. – Твое лицо скрыто, – сказал он тихо. – Но я знаю, что ты напряжена, чувствую это. Я просил тебя доверять мне. Неужели это так сложно?

Если бы он только знал.

– Показывай дорогу.

Мы пригнулись под шлагбаумом и пошли вверх по тропинке. Мы поднимались все выше и выше, пока не сбилось дыхание.

– Что-нибудь видишь? – спросил Кейн.

– Нет, – ответила я, слегка запыхавшись.

Кейн рассмеялся, и мы продолжили подниматься, рассекая темноту узким лучиком фонарика.

Наконец, мы перестали подниматься, вокруг совсем не было деревьев, как оказалось, мы стояли у обрыва.

Внезапно сверху взревел двигатель, и когда я подняла голову наверх, чтобы посмотреть, у меня перехватило дыхание – самолет, казалось, сейчас чиркнет по моей голове.

– Ух ты! – ахнула я снова. – Кейн!

Он снова рассмеялся, будто разбавляя тишину своим смехом, затем расстелил одеяло у наших ног и сказал:

– Садись.

Я села, стараясь не испачкать одеяло.

– Где мы?

Кейн уселся рядом со мной так, что наши плечи соприкасались, и выключил фонарик. В ту самую секунду паника накатила на меня с новой силой, перехватив горло, что я помимо воли ахнула.

Он посмотрел на меня.

– Что случилось?

Я постаралась успокоить дыхание.

– Я просто… – запинаясь, начала я. – Я просто не люблю темноту, – я не хотела признаваться ему в этом, но пришлось, у меня просто не было другого выхода. Мое тело каждой клеточкой хотело, чтобы я сейчас же встала и побежала прочь без оглядки. – А точнее, ненавижу ее.

– Эй, – сказал он. – Я ведь здесь, я не позволю ничему плохому случиться с тобой. Обещаю.

Я кивнула, вздохнув.

– Это не ты. Это темнота.

Он положил фонарик мне в руку.

– Вот что я тебе скажу: если ты нервничаешь, можешь включить его, но знай, что я рядом.

Я сжала фонарик в руках, и словно по той причине, что он был у меня, что я могла включить его в любую секунду, паника отступила.

– Спасибо, – мягко ответила я, осматриваясь вокруг. – И все же, где мы?

Только луна освещала обрыв, но я могла рассмотреть его профиль, пока он говорил.

– Ты не поверишь, но мы на ферме за аэропортом, – он наклонил голову назад. – Главная взлетно-посадочная полоса прямо там, – он посмотрел на меня. Мы сидели рядом, очень близко. – Нужно лечь на спину, чтобы полностью почувствовать атмосферу.

Сказав это, он развернулся и лег на спину, вытянувшись на одеяле, скрестив ноги и положив руки под голову. В лунном свете виднелись лишь его бездонные глаза. Он улыбнулся.

– Рискни хоть разок, я не кусаюсь, честно.

Еще один самолет взлетал, я снова ахнула, а Кейн засмеялся.

– Скорее ложись на спину, пока не пропустила еще один.

Вздохнув, я растянулась на одеяле рядом с ним, наши плечи соприкасались, а головы были совсем рядышком. Я все еще крепко сжимала фонарик в руках.

– Я никогда не видел так много звезд, – его голос дрейфовал в ночной тишине. – Наверное, ты к этому привыкла.

Я сосредоточилась на звездах. Конечно же, я видела звезды, много звезд, но замечала ли?

– Небо…оно такое…такое большое, – сказала я вслух, взгляда не хватало, чтобы охватить все небо сразу – Оно просто необъятное.

Некоторое время Кейн молчал, затем сказал:

– Еще один самолет на подходе.

Мы оба задержали дыхание на несколько секунд, пока гигантский самолет словно скользил по небу, как по растопленному маслу, прямо у нас на глазах.

– Тебе не холодно? – спросил Кейн.

Тепло, излучаемое его телом, было так близко, для меня это в новинку, захватывающе, пугающе.

– Нет, – ответила я, хотя и вздрогнула.

Он слегка рассмеялся, потом затих.

– Кто же ты, Харпер Бель?

Я все еще была сосредоточена на небе и звездах, но мои внутренности сжались в комок.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты президент женского сообщества, тем не менее, у тебя нет друзей. Ты присутствуешь на различных заседаниях, собраниях, но ты никогда и нигде не участвуешь, кроме внутренних дел сестринства. Ходишь только на занятия и в библиотеку, – легкий ветерок коснулся моей щеки, а это значит, что он повернулся, поэтому я тоже повернулась, – отказываясь от пиццы в кафе, от посещения кино, местных пабов.

Я пыталась не измениться в лице, старалась держать маску.

– Судя по всему, ты провел небольшое расследование.

Карие глаза, бездонные как небо, смотрели прямо на меня.

– Нет. Я лишь узнаю себя в тебе, вот и все, – он повернулся на бок, подперев голову ладонью. – Страх – наша общая черта, Харпер, – сказал он мне, и его слова окутали меня волной тепла. – Сломанное видит сломанное. Это также отличает нас друг от друга.

Глава 7. Шансы. Часть 2

Теперь уже я повернулась на бок, к нему лицом, и подперла голову рукой. Мое сердце билось как сумасшедшее от его проницательности.

– Преступник-философ. Интересненько, – сказала я, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул, чтобы он не понял, насколько близок к правде. – Я уже говорила тебе раньше, Кейн МакКарти, ты ничего не знаешь обо мне.

– Но я пытаюсь узнать, – сказал он мягко и тут же улыбнулся, ему так шла улыбка, мне сложно было отвести глаза от его губ. – Все же я знаю кое-что.

Страх и паника мгновенно охватили меня. Позвоночник застыл, я не могла шевельнуться, кожа превратилась в колючую субстанцию. Неужели он узнал о моем прошлом? Узнал о том, кто я на самом деле?

– Например? – медленно спросила я, стараясь не перегнуть палку. Знал ли он, что со мной случилось? Знал ли, что внутри меня?

В кого я могу превратиться?

Его взгляд медленно переместился на мое лицо, так медленно и мучительно он осматривал каждую черточку моего лица.

– Например, что ты родом из богатой, обеспеченной семьи, изучаешь право. Ты встречаешься, но не с тупыми студентами. А еще ты никогда не нарушаешь правила. Никогда, – его взгляд остановился на моих губах. – Ты ешь сэндвичи с индейкой в одиночестве, бегаешь одна за пределами кампуса, чтобы тебя никто не видел и не разговаривал с тобой. Ты ешь овсянку тоже в одиночестве и никому не веришь, – он перевел взгляд с моих губ на глаза. – Но, несмотря на все это, ты приехала сюда с едва знакомым человеком, – он улыбнулся. – Который может быть – а может и не быть – бандитом. Зачем?

Секунду я подумала об этом.

– Если честно, я сама себе удивляюсь, что приехала сюда с тобой, – ответила я. – Доверие является очень мощным даром, который я раздаю очень-очень осторожно, Кейн МакКарти. Если бы мне нужно было одарить кого-то, – я немного подумала, – я бы отдала его Оливии Бомонт. Именно поэтому я сейчас здесь с тобой. Кажется, она тебе доверяет, – это была лишь одна часть правды, вторая заключалась в том, чтобы получить Кейна для пари. – Что же касается других “обвинений”, – я вздохнула. Странно конечно, но часть меня хотела…хотела просто все ему рассказать, выпустить все из себя, чтобы Кейн знал правду, всю правду. Внезапно я осознала, как я устала от секретов, от тайн, я устала бояться. – Это все, конечно же, полуправда. Мерфи – моя подруга. И иногда я гуляю. Просто не хочу тратить ни цента семейных денег на развлечения и гулянки, я хочу получить образование, – я отчетливо видела, как он наблюдает за мной, и от этого еще больше нервничала. – И по поводу изучения права я еще не до конца определилась, – если честно, это вылетело само собой, я даже не знаю, почему так сказала.

– А что тогда? – спросил он, перевернувшись на спину, наблюдая, как пролетает самолет у нас над головами. – Если твоя семья не настаивает на изучении права, – он снова смотрел мне в глаза. – А я готов поспорить, что они настаивают. Так что же Харпер Бель делала бы со своей жизнью?

Вот опять его предположения правдивы. Однако по какой-то причине я знала, что все сказанное Кейну МакКарти останется при нем, и он никому не расскажет.

– Я очень люблю фотографировать, – наконец сказала я, подумав о стареньком фотоаппарате, который смогла купить, откладывая долгие месяцы. Я подумала о тех фотографиях, которые сняла, уезжая из колледжа за много миль. Но я держала это в секрете. Никто кроме меня не знал. Я посмотрела на него. – Хотя в фотографии я новичок, только учусь. А если бы Кейн МакКарти не был занят принятием незаконных ставок в братстве Каппа Пхи, чем бы тогда хотел заниматься?

Кейн, также как и я, лег на спину и внимательно смотрел в небо.

– Хммм…честно? – он несколько секунд молчал, раздумывая над ответом. – Ты не поверишь.

– Скажи.

– Стал бы копом.

После его слов мы оба молчали. Пока голос Кейна не нарушил тишину:

– Забавно, – сказал он мягко, слегка удивленно. – У меня такое ощущение, что мы оба только что сделали что-то совершенно нетипичное для нас.

Ему даже не нужно было объяснять свои слова, ведь я и сама об этом думала.

Внезапно в эту секунду до меня дошло, что все это время мы лежали в темноте, а чувство паники и ужаса прошло и совершенно не ощущалось.

В моей руке по-прежнему лежал фонарик, в моей власти, под моим контролем.

Но от того, что Кейн был рядом, он был мне совершенно не нужен.

Глава 8. Кейн

Она мало что знала обо мне, так же как и я о ней. Ну, кое-что я все-таки знал, проведя небольшое расследование, позадавал вопросы тут и там, хотя Оливия Бомонт рьяно сопротивлялась моим вопросам. «Спроси у нее сам», говорила она. Бракс, конечно же, сказал: «Оставь ее, черт возьми, в покое, Кейн, я серьезно». Но я не мог этого сделать. Она занимала все мои мысли с той самой первой встречи, когда я спросил у нее дорогу. Я чувствовал, что Харпер, так же как и я, видела меня настоящего сквозь лживую маску, которую нам обоим приходилось носить. Я знал это, потому что такие люди в масках, защищающих от внешнего мира, легко находят точно таких же людей в толпе, словно чувствуя их. Мне кажется, это дар – вот так с легкостью определять, чувствовать людей.

Харпер Бель сложная душа. Она прятала что-то за своей грустной улыбкой, и это не очень хорошо. Могу поспорить, что так она надурила многих людей, но меня не проведешь. Я раскусил ее так же быстро, как и признал своих собственных демонов. Все это богатство супербогатенькой семейки – дерьмо собачье? Да, возможно, она выросла в обществе богатеев, но она совершенно не такая. Вообще прямая противоположность.

И еще – она очаровала меня. Полностью.

Вовсе не из-за внешности – ее красота не играла для меня большой роли. Мне было важно то, что внутри, под этой безупречно красивой кожей, выразительными глазами и фигурой бегуна. Я практически мог коснуться ее внутреннего мира, в котором было много чего-то такого… странно, но я бы назвал это болью. Болью, которая пряталась за внешней красотой. Она интриговала меня. Мне хотелось вмешаться, остановить ее боль, прекратить навсегда, надрать задницу тому, кто являлся ее причиной.

– Ты совершенно не такой, как твой брат, – сказала она в своей деликатной техасской манере растягивания слов. Мне нравилось, как она говорила. Теперь мне стало понятно, почему Бракс сходит с ума от Оливии.

– Да? – спросил я.

– Да, – сказала она и заправила волосы за ухо, я в ту же секунду сжал руку в кулак, чтобы не сделать это за нее.

– Так какой же я? – мне действительно было любопытно.

– Ну, – начала Харпер, я заметил, что она нахмурила брови, она всегда так делала, когда думала о чем-то, – Бракс такой громкий, несносный, постоянно ругается матом, хотя после того как он начал встречаться с Оливией, мне кажется, стал ругаться чуть меньше, – она посмотрела на меня. – Не пойми меня неправильно, я думаю, что Бракс действительно замечательный, умный парень, но…он жестче, чем ты.

Я наблюдал за ней, заинтригованный движением ее губ и тем, как она прикусывала губу зубами, когда не была уверена в чем-то. Я хотел поцеловать ее, очень сильно хотел, но не решился. Не сейчас. Я уточнил у ее:

– Так что, ты намекаешь на то, что я слабак?

Она рассмеялась, и на этот раз смех был искренним.

– Нет, вовсе нет. Ты больше похож на тихий шторм. У тебя спокойный тип силы, – сказала она, а я наблюдал за ее профилем в лунном свете. – Даже твой акцент звучит мягче, чем у Бракса. Не знаю, в тебе как будто есть невероятная мудрость. Бракс такой громкий. Использует свои кулаки. На самом деле ты выглядишь так, словно постоянно машешь кулаками, но ты этого не делаешь. Или… – она быстро глянула на меня, у нее были такие большие глаза, что я практически рассмеялся от ее неловкого удивления – …все же используешь?

Я тут же заверил ее:

– Мне очень редко приходиться пускать в ход кулаки.

– Я так и думала, – сказала она, облегченно вздохнув. – Ты…ты все обдумываешь, прежде чем сделать. Своим молчанием заставляешь других себя уважать, и то же самое ты проделываешь глазами, – она снова глянула на меня, и то, как сощурились ее глаза, когда она пыталась рассмотреть меня при лунном свете, прямо пронзило меня насквозь, ее взгляд был таким проницательным, всезнающим. – Ты очень много говоришь одними глазами. Это невероятная сила, – она посмотрела на звездное небо. – И она впечатляет.

Своими словами она раскусила меня. Вот что впечатляет.

– Что ж, пока я бегаю вокруг, весь такой молчаливо-сильный, – сказал я, повернувшись к ней лицом, – вы надеваете маску, которая, как мне кажется, не очень-то идет вам, мисс Бель.

Даже в темноте было заметно, что в ее глазах что-то мелькнуло, такое до боли знакомое.

Страх.

Черт, я прекрасно с ним знаком.

– Ты сам сказал, что у всех есть секреты. Почему это не может оставаться секретом?

Ее мягкий, дипломатичный тон заставил меня улыбнуться.

– Потому что мне кажется, я хочу знать о тебе все.

– О, – выдохнула она, – что ж…я бы предпочла, чтобы ты перестал заниматься незаконными вещами с братством Капп, ведь ты ставишь под удар не только себя, но и своего брата. А это просто эгоистично. Так что мне кажется, мы оба хотим чего-то, что не можем иметь.

– Почему тебе так важно то, чем я там занимаюсь? – я должен был спросить, потому как кроме Бракса никогда и никому не было важно. Но даже он не знал моих истинных намерений.

Она села и подтянула свои стройные ноги под себя. Я же остался лежать на боку и внимательно наблюдал за ней. Она напоминала мне пугливую лань, которая от страха готова вскочить и убежать куда подальше при любом шорохе. Именно поэтому я просто…просто слушал.

– Потому что это незаконно. В чем суть такой жизни? Я имею в виду, ты вообще планируешь заводить семью? А детей? Ставки будут твоим наследием? «Дети, я был чертовски хорошим преступником. Лучшим в округе». Я хочу сказать… – сейчас она выглядела раздраженной, как будто пыталась заставить меня увидеть ту точку зрения, которую я сам ни за что бы не увидел. Она снова нахмурила брови, и это показалось мне очень милым. – Эта работа включает в себя накопления по пенсионному счету? Медицинскую страховку и скидку на стоматологические услуги?

Я не мог сдержать улыбки. Ее слова были правдивы, что-то похожее я слышал от Бракса буквально на днях.

Если бы они только знали, почему я на самом деле делаю то, что делаю, они, возможно, не судили бы меня так строго. Я потер подбородок и почувствовал, что щетина уже пробивается, хотя я брился совсем недавно.

– У меня есть на то свои причины, Харпер.

– Понятно, – сказала она и резко выпрямилась, как будто у нее в спине был штырь. – Что ж, полагаю, все эти преимущества будут не нужны тебе в тюрьме.

Я сел. Нет, я вовсе не хотел попасть в тюрьму. И я не попаду, потому как сразу после Уинстона все брошу и пойду, наконец, своей дорогой.

– Я не собираюсь в тюрьму, – сказал я, смеясь, хотя в ночи этот смех вышел каким-то язвительным. – Никогда, – я согнул ногу в колене и положил на него подбородок, она, так же как и я, внимательно за мной наблюдала. – Но твоя забота о моей пенсии и о моем будущем…трогательна.

Харпер наклонила голову.

– Как такое вообще может быть: ты занимаешься незаконными ставками и в то же время тайно мечтаешь стать полицейским?

Я тут же задумался, вероятно, из-за ее слов.

– Отморозки заполняют мир, Харпер. Не такие, как я, которые считают за деньги и помогают делать ставки. Я говорю о тех, кто вредит людям, – посмотрел на нее, изо всех сил желая, чтобы она все поняла без слов, чтобы мне не пришлось признаваться ей. Для меня это впервые. – И эти отморозки должны поплатиться за свои преступления.

– Ясно, – мягко сказала она, смотря в одну точку на своем плаще. – Ты жертвовал дополнительные деньги на соревнованиях по бегу? – она резко повернулась ко мне, большие, ярко светящиеся в темноте глаза ждали ответа.

– Я хорошо заработал накануне, – ответил я. И это была правда.

– Это был щедрый взнос, который накормит много семей.

Я кивнул и придвинулся к ней ближе. Как будто так мог почувствовать частичку ее тепла, избавить ее от страхов.

– Я рад, – мы сидели очень близко, оба смотрели перед собой, наши плечи соприкасались, мне так хотелось наклониться и поцеловать ее. Просто чтобы увидеть.

Она чувствовала то же самое. Я знал. Она выглядела смущенно, как будто не была уверена в том, что было между нами, не была уверена, знает ли, что это. Зато я знал – чувствовал это с самой первой встречи, когда наши глаза встретились. Я не мог этого объяснить. И не имеет значения ее внешняя красота, хотя, на первый взгляд…конечно, имеет. Я заметил, что она красива. Да кто бы не заметил? Она была элегантна, деликатна, с безупречной кожей и пухлыми губами, которые словно молили о поцелуе.

Ее глаза запечатлелись у меня в голове, я все время жаждал их видеть. Большие, миндалевидные, таких странных сине-зеленых глаз я еще не встречал, они прятали что-то в своих глубинах, хотя, вероятно, этого никто кроме меня не замечал. Печаль. Боль. Одиночество. И конечно же, – страх. Сломленность, но не безнадежная. Она так похожа на меня.

Харпер откашлялась.

– У меня есть идея или вроде того…

Я посмотрел вниз на наши руки, которые лежали на покрывале так близко, практически соприкасаясь. Посмотрел на нее.

– Какая?

Она села слегка по-другому, ближе. Тем не менее, ее глаза трепетали, она смотрела не на меня, а вдаль, в темноту ночи. Я наблюдал, как она делает глубокий вдох, как будто готовясь к чему-то ужасному. Выдохнув, она повернулась ко мне и посмотрела прямо в глаза.

– Мне кажется, это испытание для нас обоих. Тебе, вероятно, понравится, потому что это сродни ставкам.

На сей раз я придвинулся ближе, но не слишком. Я улыбнулся.

– Просто умираю от нетерпения, говори.

Слабая улыбка заглушила ее слова, смотря на свои сапоги, она казалась застенчивой, неловкой и привлекательной. Затемэ вдохнула побольше воздуха, словно собираясь с духом, и когда повернулась ко мне, маска снова была на ней.

– Я предлагаю вызов. Вызов правды, – она сплела пальцы вместе и аккуратно положила сплетенные руки на колени. Каждое ее движение очаровывало меня. Она была…была такой другой, не такой как все. – Ты говоришь мне что-то, а я, в свою очередь, говорю тебе, – она приподняла одну бровь. – Мы должны торжественно поклясться говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, и да поможет нам Бог. Это должно остаться между нами. Знать об этом будем только ты и я.

Я искал ее глаза, изучая при этом черты лица в лунном свете. Она подозревала, что у меня так же много секретов, как и у нее. И по какой-то причине ей хотелось узнать правду, мою правду. Я готов раскрыть несколько. Не все из них, лишь часть. Я улыбнулся и кивнул в знак согласия.

– Ты в игре, мисс Бель, – сказал я.

– Отлично, но ты начинаешь первый, – поспешно сказала она.

Я придвинулся немного ближе. От нее вкусно пахло – это были не духи, а что-то другое. Может быть, это был запах сосны, они здесь были повсюду. Пахло чем-то, к чему я определенно не привык в Бостоне. Я ждал. Думал о том, что заставляет ее жить, что ей не нравилось.

– Ну? – наконец не выдержала она.

– Я хочу поцеловать тебя еще с того самого первого дня в парке.

Ее глаза округлились от удивления, делая их еще больше, чем они есть на самом деле.

– Правда? – она облизнула губы, боже, она ведь и не подозревала, что этот ее невинный жест значил для меня, я не переставал наблюдать.

– Да. Правда, – я посмотрел ей в глаза. Она не убежала после моих слов, а это очень хорошо. – Теперь твоя очередь.

И вот опять. Страх. Я заметил, как он вспыхнул внутри нее, разгораясь все сильнее, как нечто живое, поэтому она слегка поерзала на одеяле. Я потянулся к ней рукой, заметив, что она не носит перчатки, у нее были холодные пальцы.