Текст книги "Цитадель Иерусалим (СИ)"

Автор книги: Симон Шойхет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Annotation

Шойхет Симон

Шойхет Симон

Цитадель Иерусалим

1 -

СИМОН ШОЙХЕТ

ЦИТАДЕЛЬ ИЕРУСАЛИМ

2

Simon Shoykhet

Citadel Jerusalem

Historical Novellas

Copyright @2017 by Simon Shoykhet

ISBN-10:1545005583

All rights reserved.

No parts of this bool may be reproduced or

transmitted in any form or ane means

without permission in writing from author.

PRINTED IN UNITED STATES

Publisher : Create Space Inc. California.

3

Симон Шойхет

Цитадель Иерусалим

Историческая новалла

4

Когда мы идем маршем в фалангах нашего легиона , мы чувствуем себя крепкими и непобедимыми . В римском войске не просто стать лучшим из лучших . Каждый второй в когортах словно отлит из мрамора , как афинский атлет , несокрушим в сражении , изобретелен в опасности и силен в битве как гладиатор . Отважных знают все , они заметны. Но это в бою, а сейчас мы уже месяц в пути , мучаемся непривычной праздностью в ожидании настоящей жизни .

Мы идем на Иудею. Безделье на галерах расслабило нас и догий марш через песчаные барханы и колючие кустарники предгорий , в адской жаре показался дорогой в преисподнюю.

Небольшие иудейские поселения и города , уже расграбленные авангардом и разведчиками , заполненные больше духами , мертвецами и песчанным ветром оставались по пути в гнетущем безмолвии . Холмы , прятавшиеся в сиреневом горизонте пустыни окружали великий город Иерусалим .

Мощные стены главной иудейской цитадели встретили нас тишиной, не было видно даже часовых !

Это рождало надежду на легкую победу, на большую добычу С каждым днем множились слухи, будоражили воображение легенды... Я представлял себя исполняющим свой долг легионера везде , куда протянутся замыслы моего императора , но только не у этих стен.

Камни цитадели , угрожающе нависавшие над уже развернутым необъятным лагерем будто сплавились за века

5

под солнцем и ветром из пустыни в единый монолит... Я не мог оторвать глаз . . .

" Это отмеченное Богом место и кто придёт сюда не с добром, в поколениях будет проклят... " слышалось мне то-ли из-за бойниц , то-ли из тумана далеких лет , где я стоял когда-то рядом с человеком , лицо которого было скрыто бородой и бело-голубым головным убором . . Только его глаза и губы , читающие молитву не истерлись из моей памяти.

"Но иудеи сами восстали против Рима! Могучий Рим с уважением относился к провинции иудеев. Никто в Римской империи не пользовался такими привилегиями, как царство Иудея! "

Немало и в Риме жило иудеев. Многие из них были люди широко образованны, мастера– ремесленники и удачливые купцы, Встречались и эскулапы , приближенные к Капитолийскому Холму , но заносчивость иудеев и неуважение к Богам Рима рождали обиды у граждан империи. Потому-то их не допускали на государственные должности и главное – к службе и карьере в Римском Войске легионеров. Обвиненные в подлоге и скрытии иудейского происхождения легионеры обрекались на смертную казнь.

" Как могут чужаки говорить о превосходстве своего невидимого Бога над образами Римских богов, возносящих хвалу красоте тела и духа человека ", говорили вокруг меня . – Сейчас мы у стен их цитадели. Тяжкая кара ждет иудеев , восставших против нашего владычества . Марс с нами ! Посмотрим, чей Бог крепче , смеялись мои соратники .

Ещё войско не стало полностью лагерем , а наш Полководец Тит , сын императора Веспасиана уже решил осмотреть крепость и форпосты . С небольшим отрядом двинулся он вокруг стен . Я не случайно попал в этот отряд избранных – меня опекал мой друг, ветеран – легионер Гай Катон . Он давно был опцием , вторым человеком после центуриона , как и я. Мы ходили вместе в множество походов . Лишь недавно мы вернулись из долгого и тяжелого перехода – мы принимали участие в усмирении Германских племен свебов на берегах

6

Рейна и их царя Арновиста. Это был удачный поход во славу нашего императора , Юпитер не оставил нас . Старый Катон весь был в шрамах и с белой седой головой. Я в своей когорте считаюсь еще молодым , но шрамов и у меня хватает. До того , как стать настоящим легионером и Римским гражданином , я прошел все ступени в вспомогательных войсках и не раз мне пришлось рисковать своей головой. Не знаю, почему старина Катон решил пойти так скоро в этот поход в Иудею ; наверное, хотел поправить свои дела, поставить детей на ноги , но возраст сыграл с этим смелым и сильным воином плохую шутку: сейчас его страшно беспокоит спина . Это после рукопашной с франками под Арцедавой . Мы всегда были с ним вместе и все-же я сразу не попросился в этот поход , что-то останавливало меня . Нет не потому что мне уже хватает добра , у меня ведь по прежнему нет семьи , и богатых трофеев уж собралось премного . Нет , у меня были сомнения смогу ли я крушить врагов Рима здесь в Иудее , не задумываясь убивать в

кровопролитии иудейских воинов , разрушать их жилища ,

как я это делал в всю свою легионерскую жизнь в других землях. Да мы всегда были вместе дорогой Гай Катон и потому я здесь с тобой , сказал я , обняв старого друга за крепкие плечи.

– Говоришь ты правду , а настойчив как варвар , смеялся мой друг и приказал держаться за ним. Я не обижался на его шутки . Все знали мое иллерийское имя и дерзость иллерийцев из непокорной провинции тоже все знали.

Не торопя коней, шёл отряд вокруг цитадели. Жаркий воздух словно застыл, как замерзшая притаившаяся за стенами цитадели жизнь... Едва мы обогнули часть стены, которая закрыла нас от лагеря, как первые на пути тяжелые городские ворота неожиданно открылись и из них высыпало множество коренастых, легко одетых людей. С громкими грозными криками, размахивая мечами и пиками , эта стая бросилась на нас.

7

Совсем не дикой и не слепой оказалась эта сила! Живой стеной они отрезали нам дорогу назад , окружили наш отряд и , как просеки в лесу, начали рубить проходы к Полководцу. – Береги Полководца , крикнул мне Катон . Страх оставил его и началась его настоящая легионерская работа рубаки , в которой и секунды не было на сомнение. Один из нападающих с непокрытой заросшей головой , вращавший сверкающим мечом сильной рукой из короткого хитона едва не отрубил мне ногу: как только я засмотрелся на своего друга, который легко и стремительно отделял качаны голов от тел у пеших врагов . Но появлялись всё новые и новые , будто вырастали из земли.

Я едва успел мечом разрубить руку от плеча иудея, который проскользнул под животами нескольких лошадей и

замахнулся саблей на лошадь Полководца . Он окровавленный

тут же распластался на песке . Еще минута и потеряв коня гибель полководца была бы решена...

Неожиданно, моё колено коснулось притороченного к седлу кожанного небольшога мешка, я вдруг вспомнил, что было в нем, мгновенно вскрыл его и рассыпал вниз с коня широкий веер цветной пудры в надвигавшуюся толпу врагов. Крик их тут-же вознесся к небу, но это был не воинственный клич, а крик острой боли и беспомощности. Теперь я пробивался через беспорядочно толпившихся врагов вместе с полководцем .

Только несколько человек во главе с полководцем Титом , выбрались из этой бойни...

Когда мы вернулись с большим конвоем, чтобы забрать раненых и мертвых, я нашёл своего друга Гая Катона. На этот раз ему опять досталось так, что нелегко было его тронуть или поднять на седло.

–Даю тебе слово ,отец , семья твоя всё получит сполна , сказал я стонущему от боли Катону..

–Чем ты ослепил эту саранчу , собрав последние силы, спросил старый солдат.

–Человек из каравана купцов недавно продал мне страшно– ядовитый индийский перец. Вот я им и распорядился...

8

– Римские боги дали тебе разум и отвагу . Ты рожден быть легионером . Мы не ожидали такой молнионосной , коварной атаки , сынок . Никто этих иудеев не поймет, ни в мире , ни в войне , пока мы их не расгромим навсегда – сказал и упал в забытье старый солдат. Его отнесли в мою палатку .

Там меня ожидал гонец из ставки . Он передал мне приказ явиться к полководцу немедленно . Я не мог представить себе , как Тит запомнил меня и зачем позвал меня к себе в шатер . Не медля я следовал за гонцом . Над входом всегда висел Римский орел в золотистых листьях лавра . Тит

выглядел усталым , он еще не пришел в себя после недавнего боя . Он отстегнул кожанную упряжку с плеча и тяжелый пурпурый плащ соскользнул на пол . Тогда он повернулся ко мне . Я приветствовал командующего по легионерскому уставу – ударом рукояткой меча о щит.

– Молодец , неожиданно начал Тит , одобрительно приветствовал меня , подняв большой палец вверх . Ты отличный воин, я видел тебя в бою , но мы должны знать, что тыл – залог победы . У нас есть отряд слонов, это большая надежда на успешный штурм . Могучие звери должны быть живым тараном . Я отдаю их под твою заботу. Твоё дело – беречь их до штурма , понял !

Полководец купил слонов вопреки запрету Первого Консула и только быстрая и яркая победа с малыми потерями могла оправдать огромные расходы.

И надо же было на следующем рассвете случиться неприятности . Перед штурмом тишину разорвал трубный вой слонов. Обычно мирные звери в необыкновенной ярости сметали палатки, наступали на растерявшихся солдат, хоботом подхватывали брёвна для штурма городских ворот и швыряли их по сторонам. Похоже было, что слоны взбесились....

Армейские новости распространяются по лагерю быстрее смены караула . . Наверно Титу немедленно доложили о происществии и меня уже вызывали в ставку . Через пять минут я был у палатки Полководца. Я назвал себя и раб -

9

стражник опустил копье в знак приветствия . На этот раз Тит был всбешен.

–Даже один помешавшийся слон, не может быть тебе оправданием , грозно встретил меня Тит. – Не гневись , Повелитель , в волнении я склонился . Выслушай меня . Я не знал, что столько бездельников служат в обозе, у которых вместо ума лишь одна страсть наживы.

Вчера пришли подводы с фруктами и свежими ветками для слонов . На дне подвод оказалось много плодов кактусов. Мерзавцы из обоза сказали , что это лучшая пища для слонов Она спасает в этих сатанинских краях от жары и жажды. Они будут наказаны. Вскинув в римском приветствии руку я громко сказал.

– Мой Кесарь , я сделаю все , чтобы спасти твоих слонов !

–Ты знаешь, как сохранить себе жизнь , легионер . иди !

Полководец вышел из шатра разъяренный , он уже чувствовал , как гибнет его замысел стремительного развития штурма . В его холодном лице не было страха или сомнений в успехе битвы , хотя слоны по прежнему буйствовали неподалёку . Лучники и воины с тяжелыми мечами стали вокруг палатки Тита, но для слонов они были не большей помехой , чем тростник. Я разыскал своего центуриона и попросил несколько солдат в помощь. Вместе мы попытались хотя-бы напоить слонов чистой водой . Надо было торопиться .

–Лекаря! Лекаря! – разнеслось по лагерю. Лекаря нашли. Он объяснил мне, что его запасов снотворного не хватит даже на один глоток лекарства одному слону.

В отчаянии я прыгнул в седло и помчался к стенам цитадели. У стены оставил коня и свой меч невдалеке и подошел сам к башне цитадели . Сначала я прислушался , ожидая знакомого свиста стрелы , потом закричал громко как только мог. Я призывал защитников крепости помочь спасти невинных животных. Я кричал:

10

" Слоны не виноваты, что человек подл и слеп в своей жадности! Потом подождал мгновенье и еще добавил по арамейски – обещаю , они не будут учавствовать в штурме. "

Люди на стене о чём-то переговаривались и дали мне знак ждать. Ответ был на удивление скор. Приоткрылись ворота, из цитадели вышел старый человек с большой торбой за плечами.

–Я принес снадобье , -сказал знахарь, – мы постараемся накормить эти громадины , еще не знаю как , но я уверен мы поможем бедным животным Иудей без колебаний прошел со мной в места расположения слонов. Он высыпал снадобья на походный стол и рассказал , что делать. Я приказал развести в деревянной бочке травы и порошок, потом набрал в сосуд и пошёл с ним прямо на ближнего слона. Зверь на мгновенье затих, но хобот его грозно раскачивался. Слон знал свою силу; он мог раздавить меня , невесомое в сравнении с этим монстром существо, но великодушно опустил хобот , втянул смесь и выпустил себе в рот. Мне показалось, что слон скоро почувствовал облегчение, но благодарить человека, как он делал это прежде, не стал. Другие слоны затихли Они заметили, что товарищу стало легче. Тогда я быстро наполнял глянянные сосуды из бочки и уже без сомнения шел к следующему слону.

Не прошло и получаса, как слоны стали заваливаться на бок и вскоре все они лежали на земле. Вместе со знахарем я обошел спящих гигантов. По открытым ртам и тяжелому дыханию знахарь установил, что двое слонов поранили колючками только язык и нёбо; трое остальных вместе с сочными листьями и ветками деревьев проглотили слишком много плодов с иглами, большими ,твердыми и острыми как наконечники стрел. Их ждет мучительная смерть. Я велел убить тех слонов, которых невозможно было спасти, а у оставшихся мы долго вытаскивали иглы из языка и нёба. Знахарь приготовил успокаивающую раны мазь, немалая её часть пришлась и на мои руки. Я не знал как отблагодарить иудейского лекаря. Я отдал ему несколько сестерциев из своего кармана и взял его руки по дружески в свои . Это было махимум из возможных теплых жестов легионера для чужака из вражеского лагеря. Вдруг

11

мне показалось , что он разжав свой кулак , положил мне в ладонь записку . Я услышал несколько тихих слов :

– "Возьми эту записку и спрячь , потом прочитаешь . Твой Рабби передал ее . Он тебя видел с башни и узнал " . Ошеломленный я незаметно спрятал записку за пояс. А лекарь повернулся и ушел прочь к вражеским воротам.

Несколько слонов шумно с стонами спали тяжелым сном , раздувая песок вокруг себя . Они не могли знать о ожидающей их смерти . Мне было больно смотреь на обречеченных гигантов еще недавно счастливых и безмятежно играющих с людьми и друг с другом. Я отвернулся и прошел в сторону ставки полководца на доклад по субординации своему центуриону. Мне велели ждать вызова опять к командующему Титу.

.Это заняло долгое бесконечное время . Наконец меня позвали к нему .

– Я вижу, что ты ценишь свою жизнь , легионер . Полководец встал из-за стола и подошел ко мне .

–Я люблю жизнь мира вокруг, а не только свою , Сиятельный , ответил я, глядя в глаза сына императора Веспасиана..

–Кто разрешил тебе казнить людей из обоза , спросил погодя полководец.

–Каждый в римской армии знает, что судьбу солдата может решать только командующий.

– Я не мог простить им подлости , Сиятельный ! Вчера для них слоны были наживой , завтра товаром могут стать мои товарищи.

–Слишком ты умён для легионера! И отважен тоже , я это помню. Уверен, ты покажешь ещё себя при штурме крепости, чтобы шептунам не повадно было щекотать мое ухо баснями, что родился ты в Палестине и что ты иудей...

День клонился к исходу , когда я вернулся в палатку и стал

устраиваться на ночь . Рядом уже мирно храпел мой друг Гай Катон. Этот день был очень тяжелым . Чего только не случилось сегодня . Я прошептал благодарность римским богам за подаренную мне сегодня жизнь, я не хотел их

12

гневить. Я прикрыл глаза в темноте , но сон не являлся мне. Я знал почему я не мог заснуть и я знал , кто нашептывал повелителю гадости на мое славное имя. Я прогонял мрачные мысли , но все это представляло большую опасность для меня и даже грядущую беду. Это был Луций Красс , сын сосланного в ссылку проворовавшегося бывшего сборщика податей в Далмации , Марцелла Красса. Запятнанный подкупами чиновников и незаконными подрядами он едва избежал казни и был изгнан из Рима. Тем не менее Луций каким-то образом недавно стал одним из оруженосцев Тита Он был хорош в риторической болтовне , хитер и коварен , хотя в боевых заслугах не замечен. Неясно было , как ему удалось занять должность в ставке Повелителя , тем более , что за ним тянулся шлейф позорной репутации отца. Говорили о покровительстве одного из прокунсулов , бывшего друга , давно умершего в ссылке его отца Марцелла . Семья их была из обедневших всадников , не из патрициев , но Марцелл не брезгуя никакими ходами сумел приблизится к Римской Элите , оказываясь полезным тому или другому и не забывая о себе . Луций был научен этому с детства и пользовался интригами в достижении своих целей , не отвагой в боях. Это все я слышал от Гая Катона. Неудивительно , что сегодня в опасной боевой ситуации во время операции у ворот Цитадели он не оказался рядом с Полководцем в трудную минуту . Я то его помню с моих рекрутских времен . Я сразу узнал его , как только он появился в ставке. Мы были вместе в Македонском легионе

новобранцев в Мезии . Неужели мое прошлое никогда не оставит меня в покое . . .

Тот бородатый человек , шепчувший молитву , в бело-голубом головном уборе , рядом с которым я стоял в синагоге . был мой отец. Он попрежнему мне снится по ночам . Это была субботняя молитва и мы слушали рабби , нашего рава Бен Элиазара. Это была синагога зелотов и мы все

13

были из зелотов – аристократической элиты в Иерусалимском Храме. Но это было давно , в ушедших поколениях . А в тот субботний день , в те трудные времена мой отец был торговцем -купцом . Обыкновенным , удачливым торговцем . Он снаряжал караваны в разные Римские провинции и другие страны тоже , как в Сирию , Персию и даже к Эллинам. Иногда он сам отправлялся с караваном в далекий путь . Его отлучки были долгими и нам его не хватало дома. В тот день Рабби благославлял нас с отцом в путь . Недавно отец стал брать меня с собой . Мне уже минуло семнатцать и я был старшим из братьев. Наш караван направлялся завтра утром в Сирию за коврами , туда мы везли масла и прянности . Я очень волновался в тот день . Особенно взволнованна была мать . Она не хотела нас отпускать . Но это не было в ее власти . В Иерусалим стали приходить дурные вести о разных опасностях на дорогах и о разбойничьих отрядах тоже. Я тоже не хотел отпускать отца одного. Времена на самом деле становились трудными .

Города в провинциях периодически восставали против жадных и ненасытных римских наместников. Римляне жестоко подавляли непокорных огнем и мечом. Неудивительно . что многие из крепких вольнолюбивых граждан в покоренных странах не желали оставаться жертвами в сожженных городах и уходили на пустынные

дороги , в разбойничьи банды . Легче было грабить купеческие караваны , пленников выгодно продавать на невольничьих рынках. Отец иногда нанимал в охрану всадников , иногда откупался золотыми монетами. Мы уж были несколько дней в пути , до Дамаска оставалось еще два-три дня. В этот раз охраны не было. Мы с погонщиками мулов должны были постоять сами за себя.

Пустыня катилась нам навстречу широкая и бесконечная вглубь. Будто созданный лишь для нее создателем воздух стоял недвижим и ослепительно жарким. Высокие небеса уходящего дня становились синими . На потрескавшейся

14

земле в садящемся солнце посверкивали придорожные камни . Я мерно качался в седле , смотрел в уплывающее небо и на тесные ряды округлых вершин то ли далеких горных холмов . то ли песчанных барханов. Краски дня расстворялись уже в одном только размытом цвете , а дальние вершины холмов сталновились расплывчатыми силуэтами лежащих великанов. Показавшаяся уже хрупкая молодая луна только намекала о себе призрачными очертаниями . Я глядел влево и вправо , но взгляд не пробивал начинавшуюся тьму. Я впервые ясно почуял истинную ширь пустыни в которой легко затеряться и никогда не быть спасенным. Наверно поэтому я первым заметил появившуюся справа кавалькаду всадников . Я крикнул отцу , указав обоими руками на стремительно приближающих неизвестных . Отец дал указания погонщикам не останавливаться и продолжать движение , Я видел , как он отстегнул от седла два длинных ножа , это было все его оружие. Всадники уже были совсем близко и показывали знаками каравану остановиться. Повидимому уже было поздно что-то предпринимать , тем более избежать столкновения. Первым был убит стрелой из лука передовой

погонщик . Этим они дали знать, что золотом сегодня не откупиться и вообще ничем. Отец взревел , взметнув длинный дамасский нож и этим самым выдал себя – старшего в караване. Один из них, самый ближний , он был почему – то одет в римский блестящий панцирь с ярким платком на голове , с необыкновенной, молнионосной быстротой оказался у отца за спиной . О , боги небесные ! Я не верил своим глазам , одним взмахом руки он перезал моему отцу горло . Кровь фонтаном немедленно хлынула вниз . Через секунду обмякшее , тяжелое тело моего дорогого отца обрушилось из стремян. Дальше я уже ничего не видел и не помнил. Очевидно я вернулся в сознание через несколько часов . Я оказался брошенным на днище , громко дребезжащей повозки, с связанными руками и спиной к спине с одним из наших погонщиков , ненамного старше меня. Еще одна пара несчастных отцовых помощников , связанных как мы видны

15

были на другой повозке . Наши ноги тоже были в веревках и неподвижны . Вчерашняя молодая луна уже становилась бесконечно яркой , повидимому на последнем издыхании своего света , до утра оставалось совсем немного. Я был готов умереть , мне было все равно , что со мной будет дальше . Я потерял все жизненные ощущения – боли , отчаяния , голода или жажды , даже страха. Разбойники выбирали только бездорожье , вдали от караванных путей и городских кордонов.. По всей видимости , они были дезертирами из римских армейских гарнизонов , они говорили на иллирийском наречии. Через несколько дней мы остановились в каком-то сирийском поселении , где нас передали скупщикам рабов для иллирийских мраморных каменоломен на Адриатическом побережье . Далее нас ожидал еще долгий морской путь в трюме многовесельного судна вместе с десятками таких же обреченных как мы с смрадом ,

вонью и нескончаемой жаждой . Отчаяние и безисходность неожиданно свалившиеся на нас , доводили многих там до безумия и взрыва . Любой протест заканчивался еще более трагически , нетерпимых просто убивали и выбрасывали за борт . Однако никто из пленных на этом судне не мог представить себе , какой рабский труд с изуверской жестокостью надсмотрщиков нас ожидает в каменоломнях . Немногие смогли выжить в том аду . Жизнь раба не стоила медной монеты. И я бы не смог выжить там дольше , если бы однажды, в какой-то момент , когда жить мне оставалось совсем немного , чувства боли и отчаяния . которые оставили меня в ночь гибели моего отца , вернулись ко мне и вместе с невыносимым переживанием каждодневного страдания из-за подневольного рабского труда . Наконец-то , спустя два года родилось ощущение необходимости сопротивления нависшей надо мной опасности . Как необыкновенный поток света , какая-то мистическая энергия заполнила мою измученную душу и мои израненные ноги и руки. С этого дня я еще недавно

16

опустошенный жалкой обреченностью и безразличием к жизни и смерти , почувствовал в себе силы вернуться к свободе и к непременно существующим там , за пределами этого ада , добра и справедливости. С этого дня я стал готовиться к побегу. Я запоминал расположения и время смены охранников у пещеры , где мы прятались от холодов по ночам и у горных троп , по которым нас вели дробить скалы. День за днем я изучал маршруты к развалам разных каменоломень. Я вспомнил , что прошлым летом слышал звуки горной реки где-то недалеко и решил , что лучше всего будет добраться туда и незаметно сплавиться , замаскировавшись в лиственные ветки по реке вниз . Должно же быть там какое-то море или судоходное озеро , куда

впадает горная река . Это будет несомненно безопасней , чем бежать по лесу , где легко заблудиться и потерять время в тропах горных склонов . Я ни на минуту не сомневался в успехе своего плана и ждал подходящего момента . Я даже перестал болезненно переживать постоянное битье плетьми надсмотрщиков . Я верил , что Бог поможет мне и я не переставал шептать про себя молитву которой выучил меня мой Рабби , рав Бен Элиазар .

Это была самая тихая ночь за всю мою восемнатцатилетнюю жизнь , когда я прокрался к выходу пещеры . Охранник с тлеющим факелом у ног даже спящий чутким сном представлял неминуемую опасность все равно. Я уже мог бесшумно проскользнуть за его спиной, но я решил убить его и валун из моих рук молнионосно обрушился на его голову. Иначе риск был-бы неоправданным .

Собственно , все равно погоня за беглецом с собаками начинается немедленно после пересчета заключенных . Это был первый убитый мной человек в моей жизни. Я бежал в сторону реки и очень скоро добрался до рокочущего потока . Как только я обернутый в срезанные ветки , прыгнул в воду , пучина захватила меня и понесла по стремительному течению . Я не знаю сколько поворотов ,

17

порогов и водопадов мне пришлось преодолеть в полусознательном состоянии , но к концу следующего дня провидение спасающее меня от погони , вывело с иссякшим потоком к морскому заливу. Я избегал открытых пространств у берега и скрывался больше в кустарниках , остерегаясь людей , не пытаясь даже разжигать по ночам огня , прислушиваясь , как зверь к неминуемой погоне . Ориентируясь по солнцу я наугад держался южного направления , пока не заметил наконец впереди , над обрывом небольшие дома и бараки. Скоро вдалеке у

причалов стали видны были какие-то парусные суда и боевая трирема , качающиеся на тихом прибое . Я долго прятался за глинянным бараком с невыносимо громко бъющимся от страха сердцем , наблюдая за передвижением людей на неизвестных мне судах , переносяших какие-то грузы . Никто из них не внушал мне доверия. Наконец я выбрал один парусный корабль с стягом Римского Императора , расчитывая , что то самое провидение спасет меня еще один , пусть последний раз .

Пробираясь меж рулонами канатов и мешков, я уже услышал речь дакскую речь . И слава Богам , это был одно из наречий , который мне пришлось выучить за последний год , чтобы не умереть с голоду. Первый человек , которому я превозмогая волнение . обратился , сообщил мне , что это корабль вербовщиков в легионы рекрутов Римского Войска. Господь видел , что я не готовился стать легионером , но судьба сама распорядилась моим будущим . Разве мог я тогда знать , что через двадцать лет она вернет меня к стенам Иерусалимской Цитадели . Не прошло и десяти дней и я оказался в Мезии на берегах Данубия , в лагере рекрутов Македонского Легиона . . .

Гай Катон продолжал храпеть , а я не мог найти себе ни сна ни покоя. И я вспомнил почему , Мой бог , Юпитер ! Ведь я не прочитал еще содержание таинственной

18

записки , которую передал мне иудейский лекарь . Я вышел из палатки к огню, подальше от стражников и прочитал строки давно позабытых букв .

" Да ! Я узнал тебя , я увидел сразу тебя из сторожевой башни . Я понял , что Bсевышний привел тебя сюда в самый страшный день для нашего народа неслучайно . Когда падут главные ворота и римляне ворвутся в город грабить и убивать , прийди в самую северную башню, спустись в

подземелье . Я буду ждать тебя там и передам тебе твой трофей. Как только прочитаешь , сожги это послание. Помни ! Это будет главная Миссия твоей жизни. Я буду молиться за тебя "

Я прочитал послание еще несколько раз и тут-же бросил записку в костер . Это был слог моего учителя Рабби . Он никогда не позвал бы меня , если бы не случились такие трагические обстоятельства. Ведь я был предателем , я служил врагам Иудеи. И все же Рабби мне поверил !

День моего совешенолетия праздновали всю неделю , он выпал на праздник Симхат Тора или как наш Рабби называл Шмини Ацерет . Это был очень веселый праздник годичного завершения чтения глав Торы Моисея . И надо же было мой день рождения совпал с ним . Отец был счастлив , гости не переставали приходить в наш дом и вино лилось из кувшинов рекой. Рабби тоже пришел оказать уважение отцу . Накануне он готовил меня к чтению праздничной молитвы . Он обнял меня тогда , глянул в мои глаза и сказал слова , которые я запомнил на всю мою жизнь.

– " Свет обязательно прольется на твою душу , мой мальчик. если ты не забудешь , что ты из зелотов иудеев. " Он не знал тогда , что ему еще придется разочароваться во мне . Это впервые в тот день мне позволили читать молитву перед мужчинами нашей синагоги . Рабби был достаточно молод , но вся Иудея уже знала его имя. Он недавно тайно вернулся из непокорного города Иохотим , где руководил восстанием . Восставшие считали , что не было лучшего

19

времени для Иудеи, чтобы из провинции Рима вновь стать независимым государством . Главные силы Рима были заняты непокорными племенами на северных территориях, а в самом Риме шла борьба за власть. Римский Сенат решил , что выступления отдельных городов в Иудее легко будет усмирить традиционным в других провинциях подходом " кнутом и пряником" – кого-то наказать, с кем-то договориться, и послал на усмирение небольшие силы из Сирии .

Но разгром прибывших сирийских легионов Цестия Галла показал Риму, что Иудея не отступит . Тогда пришел в Галилею Веспасиан , будущий император , отец нашего полководца Тита и осадил крепость Иохотим . Учитель Рав Бен Элиазар был один из немногих мятежников , оставшихся в живых . Да и в Иерусалиме в то время не прекращалась больба за главенство . Непримиримые с Римскими властями Зелоты имели громадное влияние в Храме и создали отдельную партию . Римский прокуратор и консулы попрежнему пытались найти какой-то компромис с первосвященником , пока налоги продолжали поступать в императорскую казну. Так или иначе пока в Иерусалиме существовал какой-то мир и тяжело трудящиеся горожане , как мой отец надеялись на мир в будущем.

Мои дружки из соседних улиц в Восточном Иерусалиме все были здесь на празднике , и не отходили от столов с угощениями , выбирая сладости . Где они сейчас , мои сверстники, спустя столько лет , где мои братья и моя мать ? Неужели я смогу увидеть их живых , когда римлне войдут в крепость . Я всегда страшился нашей встречи , ощущая тяжесть вины на моих плечах за зверскую смерть моего отца , случившуюся на моих беспомощных глазах .

Рядом с костром было тепло , трепещущее короткое пламя в горке древесины , оставшейся после устройства палаток почти не освещало тихую ночь .

Это рождало надежду на неисчезающий покой , сопровождающий то ли легкую дремоту , то ли нескончаемые воспоминания . Только мерцающие искры , вспыхивающие

20

веером от слизанной огнем древесной коры , будило легким треском улетающим в ночное небо пустыни. И запах древесного угля , аромат домашнего святилища еды и дома. Я прилег, приткнувшись головой к оставленному кем-то седлу , пытаясь погрузиться наконец в сон . . .