Текст книги "Французский перец"
Автор книги: Симон Фуко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Миша быстро засыпает на моей кровати. Я сворачиваюсь калачиком у него под мышкой и проваливаюсь в сон.
***
Наутро просыпаюсь разбитая, в полном одиночестве. Вспоминаю события вчерашнего вечера. Мне хочется забыть этот вечер, стереть из памяти. Вырвать и потерять страницу, где чёрным по белому расписано моё стремительное моральное падение.
Хорошо, что Миша ушёл. Я не смогла бы сейчас посмотреть ему в глаза. Чёрт! Что я натворила? Отвратительное поведение Пуавра ещё не повод пускаться во все тяжкие. Но думать об этом поздно. Всё уже сделано. Я вчера повела себя, как женщина не самого тяжёлого поведения. Моё, и без того плачевное положение, усугубляется тем, что я сделала минет не кому-нибудь, а Мише. Разве не я клялась, что никогда и ни при каких обстоятельствах не стану заводить отношения с коллегами по работе? Стоп! Стоп! Стоп! Ни о каких отношениях речи не идет! Это был лишь секс, всего лишь секс. Мне надо было это сделать, чтобы вернуть изрядно потрёпанную Пуавром уверенность в себе. В своей женской привлекательности. Да уж. Вернула. Ничего не скажешь! Чувствую себя в два раза хуже, чем когда уезжала от Пуавра на такси.
Морщусь от мысли, что сегодня мне придется идти на тренинг, где я неизбежно встречусь с Мишей. Что я ему скажу? А потом? Как я смогу работать с ним в одном офисе, после всего, что произошло? Наверное, мне придется уволиться. Но я не хочу увольняться из компании, когда передо мной открываются такие перспективы. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Что делать? Как вести себя с Мишей? Как пойти сегодня на тренинг? Сижу на кровати, обхватив голову руками и пытаясь собраться с мыслями. Я растеряна.
Стук в дверь прерывает муки совести. Плетусь открывать. Кого еще принесла нелёгкая в такую рань? На пороге сияющий Миша. В одной руке держит картонную подставку с бумажными стаканчиками, в другой – пакет с эмблемой пекарни.
– Завтрак, – по-хозяйски проходит в номер и ставит свою добычу на стол.
Этого ещё не хватало! Понимаю, что всё намного хуже, чем я себе представляла. Похоже, Миша решил, что теперь мы с ним пара. Но хочу ли этого я? Мне, конечно, приятно, что для Миши эпизод прошлой ночи – не просто физиологическая разрядка. Наверное, я ему действительно нравлюсь. Неужели я ему нравлюсь?
Растерянно хлопаю глазами, наблюдая за тем, как Миша достает из пакета пластиковые палочки и порционный сахар, завёрнутые в салфетку.
– Тебе кофе с сахаром? – деловито смотрит на меня.
– Я… мне… Нет! Без сахара, – собираю волю в кулак. – Мне надо в душ.
– Угу. Иди, – мычит Миша, откусывая от круассана. Жует. – Только не долго, а то кофе остынет.
Тёплые упругие струи падают на макушку и плечи. Чувствую облегчение. Мне надо подумать, что делать с внезапно свалившимся на голову «счастьем» в виде здоровяка Миши. Он мне никогда не нравился. Несмотря на вчерашнее недоразумение, я не собираюсь поступаться принципами и заводить интрижку с коллегой. Мне надо как-то отделаться от Миши. Если бы он просто ушёл, пока я спала, всё было бы намного проще. Но он не ушёл, он побежал за завтраком для меня. Явно Миша на что-то рассчитывает. Но я не могу, да и не хочу встречаться с ним. Вспоминаю Пуавра. О том, как он поступил со мной. Меня охватывает злость. Чувствую, что начинаю закипать. Как бы мне хотелось отомстить Жильберу. Но я не знаю, как это сделать. Я всего лишь маленький винтик в огромной корпорации, часть которой принадлежит ему. Как я могу отомстить богатому, влиятельному человеку в руках, которого сосредоточена огромная власть? Я для него ничто, пустое место. Он может раздавить меня одним движением пальца. Злиться на него глупо. Я ничего не смогу сделать. Абсолютно ничего, чтобы отомстить ему за своё унижение. От отчаяния на глаза наворачиваются слёзы. Сволочь! Как же я его ненавижу!
Выхожу из ванной, завернутая в белое махровое полотенце, злая, как целый ад чертей. Миша попивает кофе, развалившись в кресле. Смотрит на меня. По лицу расплывается довольная улыбка.
– Ты такая сексуальная, – его глаза вспыхивают. Встает. Подходит ко мне с явными намерениями. Тянется губами, чтобы поцеловать. Уворачиваюсь.
– Миш, мне надо одеться и накраситься, – сконфуженно морщу нос. Мне хочется, чтобы Миша ушел. Мне надо побыть одной, чтобы разобраться в непростой сложившейся ситуации.
– Ухожу, ухожу, – поднимает руки. – Одевайся.
Чмокает меня в щёку и выходит за дверь.
Плюхаюсь на кровать. В комнате соблазнительно пахнет кофе. Вздыхаю. Отхлёбываю из бумажного стаканчика и начинаю собираться на тренинг.
***
Миша забывает о Славе. Не отходит от меня ни на шаг. Мы с ним как два сиамских близнеца. Ходим, словно приклеенные друг к другу. Миша старается угадывать мои желания, заглядывает в глаза. Со всех ног кидается выполнять любой мой каприз. Терплю его присутствие в своём личном пространстве. Вскоре постоянное присутствие Миши начинает меня тихо бесить. Меня раздражает его уступчивость и чрезмерное внимание. Еще немного, и он будет провожать меня в туалет.
Попытки Миши обжиматься и лобызаться обрубаю на корню. Первые два дня Миша недоумевает, но сопротивляется не сильно. Надеюсь, что это охладит его пыл. Однако Миша на редкость терпелив. Быстро понимает, что я не хочу с ним всех этих нежностей. Больше не лезет ко мне с поцелуями. О сексе речи уже не идёт. Ставлю себе это в заслугу. Но Миша продолжает настойчиво изображать, что мы с ним пара. Я хочу послать Мишу подальше, но не могу. Чувствую неловкость. Переспала, а потом послала. В моих глазах это совсем никуда не годится. Я же приличная девушка. Мне надо как-то собраться с духом и объяснить Мише, что между нами ничего нет. Миша слащавый и прилипчивый, как сахарная вата. Меня уже тошнит от него. От его влюбленных взглядов, от грусти на мясистом лице, от заискивающих фраз, от постоянных предложений куда-нибудь сходить. Неужели я никогда не смогу отделаться от него? Впадаю в уныние. Я сама во всём виновата. Во всём, что происходит со мной, я виновата сама. Я виновата в том, что позвонила Пуавру. Виновата, что согласилась на его дурацкое предложение. Виновата, что с расстройства отсосала у Миши. Как со всем этим жить дальше, не представляю.
Через неделю начинаю откровенно хамить. Миша терпит, смотрит на меня глазами побитой собаки, отчего я ещё больше распаляюсь. Обзываю его идиотом. Раздражаюсь, как только вижу на горизонте его неуклюжую фигуру. Я не понимаю его. Он что, мазохист? Ему что, нравится, когда его унижают? Сколько можно меня доставать? Миша ходит за мной унылой тенью. Лицо осунулось, глаза ввалились. Вид жалкий. Чувствую свою вину и еще больше злюсь.
Пребывание в Париже для меня превращается в пытку. С нетерпением жду возвращения домой. Надеюсь, что в России всё образуется. До отлёта два дня. Выхожу в обеденный перерыв на улицу подышать свежим воздухом. Стою на ступеньках монструозного небоскрёба. Миша, как всегда, рядом. Теперь Миша всегда рядом со мной. Без Миши я никуда. Бесит! Молчу, злобно сверкая глазами на своего незадачливого поклонника. Надо возвращаться в аудиторию, через пять минут начнётся тренинг. Слышу за спиной шаги. Поворачиваюсь и вижу Пуавра. Пружинистой походкой поднимается по ступенькам. Совсем близко. Скользит по мне уничижительно-брезгливым взглядом. Моё сердце обрывается и падает в утробу.
– Добрый день! – слышу, как здоровается с ним Миша.
Пуавр кивает в ответ. Смотрит на меня. Молчит. Я тоже молчу. Я не хочу здороваться с Пуавром. Я ненавижу этого человека.
Проходит мимо. Внутри всё закипает. Во мне поднимается волна ярости. Тяжело дышу, кидая вслед Жильберу взгляд, полный ненависти. В эту минуту мне хочется совершить нечто безумное, отвратительное, чтобы выплеснуть из себя всю мерзость, что бурлит во мне сейчас.
Пуавр скрывается за стеклянными дверями.
– Пойдём. Нам пора, – хватаю Мишу за руку и тащу внутрь. Что я хочу сделать, ещё не знаю. Но это будет что-то очень вызывающее, эпатажное, аморальное. Потому что я так хочу, мне сейчас это нужно.
Миша смотрит на меня безумными глазами. Он не понимает, что происходит.
Как только приезжает лифт, вталкиваю Мишу внутрь. В лифте мы одни, поднимаемся на шестидесятый этаж. Прижимаюсь к Мише всем телом и впиваюсь в его рот губами. Он в шоке, но не сопротивляется. Хватает меня огромными ручищами и начинает жадно тискать. Нащупываю рукой кнопку аварийной остановки и опускаюсь перед Мишей на колени. Он смотрит на меня затуманенным взглядом. В его глазах плещется океан желания. Он хочет, чтобы я сделала ему минет. Расстёгиваю ширинку, достаю член в полной боевой готовности и беру в рот. Его щёки и шея пылают. Миша громко стонет во весь голос. Маленькое пространство лифта заполняется его шумным дыханием и стонами. Меня это заводит. Миша вздрагивает и изливается мне в глотку горячей спермой. Глотаю. Он обмякает. Чувствую, как дрожат его ноги. Тяжело дышит. Открывает глаза и смотрит на меня пустым взглядом.
– Карина, ты… ты… Я… Карина…
Поднимаюсь с колен. Тяжело дышу. Кажется, отлегло. Ощущаю странное облегчение. Похоже, минет весьма действенное лекарство от нервного потрясения под названием Жильбер Пуавр.
Поправляю волосы. Быстро одёргиваю юбку. Поворачиваюсь лицом к двери. Указательным пальцем нажимаю на кнопку шестидесятого этажа. Я не хочу сейчас слушать Мишу. Я хочу избежать дурацких объяснений и ненужных разговоров. Ненавижу Пуавра. Ещё больше ненавижу Пуавра за свою очередную идиотскую выходку.
Оставшуюся часть дня Миша пожирает меня глазами. По его лицу блуждает раздражающая меня улыбка. Меня тошнит от всех этих приторных Мишиных ужимок, которые он посылает в мой адрес. Кое-как досиживаю занятие до конца, и тут же срываюсь с места, стоит только преподавателю произнести заключительное слово. Быстрыми шагами иду по коридору. Я не хочу видеть Мишу. Я не хочу с ним разговаривать.
Догоняет меня. Идет рядом. Тяжело дышит, пытаясь восстановить дыхание.
– Карина, – начинает Миша.
– Что. Тебе. От. Меня. Нужно? – отрывисто чеканю я.
– Карина, ты на меня за что-то сердишься? – Миша недоумевает. Он не понимает причины моего раздражения.
– Оставь, наконец, меня в покое! – ору ему в лицо.
– Но как же? Карина… А… Я не… Карина… – останавливается. Бодро шагаю дальше. – Подожди! Тогда зачем?! – кричит мне в след.
Неужели он думает, что я буду отчитываться перед ним за свой поступок? Я не хочу ему ничего объяснять.
– Истеричка! – несется мне в спину.
Не поворачиваясь, показываю ему через плечо средний палец.
– Потаскуха! – кричит в ответ Миша. Мне всё равно. Он может думать обо мне что угодно. Меня не волнует его мнение. Я вполне довольна достигнутым результатом.
***
Всю дорогу от Парижа до Москвы Миша злобно сверлит меня взглядом. Не обращаю на него внимание. Делаю вид, что ничего не происходит. Я не собираюсь заводить интрижки с коллегами по работе. То, что было между мной и Мишей – это всего лишь секс. Просто секс. Лёгкое, ни к чему не обязывающее маленькое эротическое приключение.
В Москве, к моему удовольствию, действительно всё меняется. Миша больше не преследует меня. Он перестаёт здороваться при встрече со мной. Каждый раз слышу перешёптывания коллег у себя за спиной. Мне неприятно, но я не собираюсь поддаваться панике. Мне нравится моя работа, и я никуда не уволюсь, лишь потому что два раза отсосала у Миши. По-моему, Миша должен быть доволен, что ему два раза отсосали.
Убеждаюсь, что Миша не достоин моего внимания. Кажется, о своих злоключениях он поведал всему офису. Такого мужчину, как Миша, я могу только презирать. Молодые парни и сотрудники постарше косятся на меня недобрыми глазами. Женщины смотрят брезгливо, кривя накрашенные губы. В их взглядах сквозит презрение. Мне всё равно. В офисе у меня нет ни подруг, ни друзей. Я ни с кем не дружу. Мне этого не нужно, я полностью отдаюсь своей работе.
Веду себя, как ни в чём не бывало. Знаю лишь одно: поездка в Париж сильно изменила меня. Что сделал со мной Жильбер Пуавр? Почему из милой хорошей девочки я превратилась в такое? Меня удручает моё странное, не совсем женское поведение. Ведь, если быть до конца честной, то с Мишей я поступила просто отвратительно. Чувствую угрызения совести. Не столько из-за Миши, сколько из-за себя самой. Я ужасно безнравственная. Никогда не думала, что могу быть такой. Я никогда не думала, что могу использовать людей. Использовать мужчин. Использовать так. По сути, я воспользовалась тем, что Миша ко мне неравнодушен, чтобы успокоить себя, чтобы повысить свою самооценку, чтобы не выглядеть жалкой в собственных глазах. Я просто использовала Мишу и абсолютно не чувствую себя перед ним виноватой. Что со мной не так? Что происходит? Может, дело не в Пуавре? Может, его отвратительный поступок просто помог раскрыть мне ту тёмную сторону самой себя, о которой я даже не подозревала?
Глава 5. Жильбер. Подарки судьбы
Ухожу с головой в рабочий процесс. Меня уже совсем не волнует шипение коллег за спиной. Работаю самоотверженно, тем более, что меня, наконец, утвердили в должности руководителя сектора оптовых продаж.
О поездке в Париж стараюсь не вспоминать. Слишком много негатива осталось от посещения этого города. Москва с её суетой захватывает стремительным потоком каждодневных проблем. Так незаметно пролетают три месяца.
Я руководитель сектора оптовых продаж. Драка все-таки прислушался к моему мнению и ввёл в штат еще одну единицу. Почти каждый вечер задерживаюсь на работе. Провожу собеседования с кандидатами на место специалиста в своем секторе. Через месяц выбираю одного из понравившихся кандидатов. Молодой энергичный парень, чуть старше меня. Хорошо знает английский. Проверяла не только я. Смекалистый. Иван. Мне нравится Иван. Кажется, мы сработаемся.
Постепенно ввожу нового сотрудника в курс дела. Работа кипит. Драка пару раз наведывается в офис, но на ковёр с докладом меня не вызывает. Вижу его мельком в коридоре. Здороваемся. Перебрасываемся парой фраз. Спрашивает, как мне понравился Париж. Откровенно вру, закатывая глаза и прищёлкивая пальцами. Драка мне верит. Улыбается. Из вежливости приглашает приехать ещё раз. Возможно, если я поеду туда одна и на свои деньги, то мои впечатления от этого города будут куда более положительными. Главное, ненароком не столкнуться с Пуавром.
Когда вспоминаю о нём, внутри неприятно съёживается. Я хочу забыть этого мерзкого типа раз и навсегда. Но забыть не получается. Вскоре мсье Жильбер Пуавр собственной персоной заявляется в наше подразделение. Его приезд ознаменовывается тем, что в офисе начинается нездоровое оживление. Меня тут же требуют на ковёр к заместителю генерального директора. Вот уж не думала его снова тут увидеть. Что привело столь напыщенного, самодовольного мсье в нашу богом забытую страну? Чего-то он зачастил в Россию в последнее время. Считай, это его второй приезд за последние полгода.
Мне ужасно не хочется идти в кабинет к Пуавру. Меня передёргивает от одной только мысли, что я снова увижу надменное брезгливое выражение его лица. При последней нашей встрече я даже не поздоровалась с ним. В животе неприятно холодеет от мысли, что мсье Пуавр попросит меня уволиться из компании. Хотя, что я сделала? Я хороший работник. Работа моего сектора отлажена, как механизм швейцарских часов. Может ли Пуавр уволить меня лишь за то, что я с ним не поздоровалась? Сильно нервничаю. Меня начинает подташнивать. Несмотря на это, я иду по коридору в сторону кабинета, где расположился Пуавр.
Стучу в дверь и, не дожидаясь ответа, ступаю в кабинет. Стоит лицом к окну. Руки заложены за спину. Ноги широко расставлены. На Пуавре превосходный серый костюм-тройка.
– Добрый день, мсье Пуавр! Вызывали? – из последних сил стараюсь улыбаться. Мне абсолютно не хочется этого делать. Мне вообще не хочется с ним разговаривать.
Поворачивается ко мне, сверкая серыми жемчужинами. Смотрит с прищуром. В воздухе повисает неловкая пауза. Я переминаюсь с ноги на ногу. Мне становится ужасно неуютно в его кабинете.
– Добрый день, мадемуазель Карин! – разрывает тишину с легкой хрипотцой голос Пуавра. – Да, проходите. Садитесь.
Я не хочу сидеть, когда он стоит. Я так буду чувствовать себя неуютно.
– Спасибо, я постою.
– Конечно, как Вам будет угодно, – делает глубокий вдох. – Я Вас вызвал вот по какому поводу, мадемуазель Карин. Как Вы знаете, на нашем предприятии действует корпоративный кодекс. Руководство нашей компании, в моём лице, не одобряет, когда сотрудники нарушают положения, прописанные в данном документе.
Я таращусь на него безумными глазами, не понимая, о чем идет речь.
– Я не понимаю Вас, мсье Пуавр, – я напугана, я в панике. Делаю шаг назад. К двери.
Пуавр подходит ко мне достаточно близко. Настолько, что я слышу аромат его парфюма. Терпкий, дорогой аромат с тёплыми древесными нотами.
– Сейчас я Вам объясню. Корпоративная этика не поощряет неуставные отношения между сотрудниками. Тем более, – говорит отрывисто, выделяя каждое слово, – в помещениях офисов и зданий, принадлежащих компании, а так же иных конструкциях и сооружениях, располагаемых на территории этих объектов.
Его путаная речь окончательно сбивает меня с толку. Но вид у Пуавра такой, будто он готов растерзать меня прямо здесь, в овальном кабинете. Глаза пылают, он хочет испепелить меня взглядом. Кажется, он рассержен не на шутку. Я нервно сглатываю под натиском его пламенных невразумительных фраз.
– И все-таки, мсье, я не понимаю, – начинаю блеять я, теряя остатки уверенности. Пуавр подходит вплотную.
– Запись, Карин. Охрана офисного здания в Ля-Дефанс передала мне запись с одной из камер видеонаблюдения, – шумно дышит. Его лицо на непозволительно близком от меня расстоянии. – Весь штат охраны видел, как ты отсасывала этому русскому в лифте! Между тринадцатым и четырнадцатым этажом! Это видели все охранники! Все, Карин! Все до единого!
Его ноздри раздуты, отчего нос становится похожим на клюв огромной птицы. По телу прокатывается волна неприятных мурашек. Из моих уст невольно вырывается нервный смешок. Откашливаюсь, стараясь замаскировать неловкий момент.
– Вы находите это смешным, мадемуазель? – его губы вытягиваются в струну и бледнеют. Желваки играют на мужественном лице.
– Простите, мсье Пуавр, – опускаю взгляд, виновато поджимая губы.
– Зачем ты мне врала? – выдыхает Пуавр. – Зачем? Чего ты хотела этим добиться?
Вздрагиваю от его слов, словно от удара. Таращусь на него. Я ровным счетом ничего не понимаю. Это какой-то абсурд!
Пуавр продолжает шипеть мне в лицо:
– Я хочу тебя. Слышишь? Отсоси мне так же, как отсасывала ему! – в расширенных зрачках бешеное желание. Смотрит на меня голодными глазами. – Ну давай же. Встань на колени. Возьми мой член в рот.
Мотаю головой, стараясь освободиться от внезапно навалившегося морока. Бред! Пуавр приехал в Россию для того, чтобы отчитать меня за непристойное поведение в лифте и попросить сделать ему минет? Мне кажется, или мир сошел с ума?
Усмехаюсь, не пряча своего истинного поведения.
– Вы за этим приехали, мсье Пуавр? Вы приехали в Россию, преодолев огромное расстояние, только за тем, чтобы я Вам отсосала? Вы правда за этим приехали? – мне становится смешно. Я открыто смеюсь ему в лицо. Пуавр вспыхивает, но тут же резко бледнеет.
– Стерва! – зло шипит Жильбер.
– Мерзавец! – рублю ему в ответ.
– Шлюха!
– Импотент!
Больно хватает меня за волосы и притягивает к себе.
– Хочешь, чтобы я доказал тебе обратное? – в глазах адское пламя, губы в паре сантиметров от моих. Разглядывает их ненасытным взглядом. Моё сердце готово выпрыгнуть через горло.
– Мсье Пуавр, – цежу сквозь зубы. – Не Вы ли только что говорили мне о корпоративной этике? А теперь сами хотите нарушить положения, регламентированные кодексом.
Отпускает меня, тяжело дышит.
– Сегодня. В семь. У меня в апартаментах.
– Нет, – мотаю головой.
– Почему?
– Вы забыли. Я девственница.
– Лжёшь! Ты опять мне лжёшь! – бесится Пуавр.
– Нет… Там я всё ещё целая…
– Мне все равно! Я хочу тебя! – лицо перекошено желанием.
– Интересно, как к этому относится Ваша жена? Или ей всё равно, что её муж ездит в Россию только за тем, чтобы ему сделали минет? – меня трясёт от его беспардонности. Неужели он думал, что стоит поманить меня пальцем, и я опять побегу за ним. Может, с кем-то этот трюк и проходит, но только не со мной, мсье Пуавр! Не со мной! У Вас был шанс, и Вы его упустили. Больше такого случая Вам не представится. Увы! Брезгливо кривлюсь в ухмылке, не отводя глаз от Пуавра.
На секунду его глаза гневно вспыхивают. Взгляд резко становится холодным и отстранённым. Делает два шага назад. Разворачивается ко мне спиной и подходит к окну.
– Мадмуазель Карин, Вы можете возвращаться на свое рабочее место, – произносит ледяным тоном.
Стоит, не поворачивая головы, уставившись в окно. Превосходно! Даже в такой, казалось бы, невыгодной для него ситуации Жильбер держит марку. Он по-прежнему неподражаемо великолепен в своем высокомерии.
Выхожу из кабинета. Моё «я» ликует. Самооценка взлетает до небес. Конечно, мне немного неприятно, что весь штат парижского офиса наблюдал за моим нравственным падением в лифте между тринадцатым и четырнадцатым этажами, но то, что мсье Пуавр прилетел в Россию только ради того, чтобы попенять мне за этот отвратительный поступок, заставляет всё внутри трепетать. Ах, как сладка месть! Маленькая женская месть! Единственное, что мне не нравится в данной ситуации – это то, что Пуавр всё ещё хочет меня. И от этого заходится сердце. Мне ужасно хочется отдаться этому мерзавцу. Нет, я не люблю Пуавра. Это просто влечение. Чувственный магнетизм. Я хочу его тело. Я хочу видеть, как он стонет под моими ласками. Вот чёрт! Я опять думаю о нём в непозволительном ключе! «Очнись, Карина! Этот человек унизил тебя, и продолжает это делать! Ты в своем уме?»
***
Пуавр в Москве неделю. Всю неделю я бегаю в его кабинет с отчётами. Целыми днями занимаюсь только тем, что составляю для Пуавра графики, сводки, прогнозы. Вопреки моим опасениям, он ко мне больше не пристает. Слушает меня, стоя лицом к окну. Пьёт кофе. Иногда вскользь смотрит на меня пронзительным взглядом, слегка прищурившись, отчего лучики морщин в уголках глаз становятся более явными. Изредка задает вопросы. Темы наших бесед имеют исключительно деловой характер.
У меня неприятно сосёт под ложечкой. Всё-таки Пуавр приехал, чтобы уволить меня? Не слишком ли много чести для такой мелкой сошки, как я? Меня сильно настораживают все эти отчёты и графики, что я ношу Пуавру.
Через пару дней градус напряжения спадает, и я осторожно интересуюсь, почему мсье Драка не приехал сам, а прислал Пуавра. Я должна выяснить истинную цель визита Жильбера в Россию.
– У него несчастье, – смотрит на меня острым, как кинжалы, взглядом. – Умерла любимая сука Пьера, Альма. Пьер её просто обожал.
– Мне очень жаль, – опускаю глаза. Неужели дело в дохлой псине? Кажется, у меня слишком большое самомнение. Визит Пуавра в Москву связан вовсе не со мной, а с покойной Альмой.
– Мадемуазель Милованова, у совета директоров есть к Вам деловое предложение. – Ого! Такого я не ожидала. – Мы хотим предложить Вам место исполнительного директора русского филиала.
Вот это да! Последней фразой Пуавр сразил меня наповал.
– Мы давно наблюдаем за Вами, и нам кажется, что Вы справитесь с этой работой, – во взгляде лёд. Весь его вид источает крайнюю озабоченность. Похоже, мсье Пуавр не шутит. Совет директоров хочет, чтобы я руководила представительством торговой компании в России. Такого щедрого подарка я не ожидала. Я знала, что Петренко уходит, но даже и представить не могла, что его кресло может достаться мне. Интересно, что стало решающим фактором? То, что Пуавр возжелал меня, или то, что я сделала минет Мише на виду у всевидящего ока системы видеонаблюдения парижского офиса? Усмехаюсь про себя. Но серьёзное выражение лица Пуавра не дает мне развить эту забавную, на мой взгляд, мысль. Похоже, он и вправду считает меня весьма компетентным работником, способным управлять целым офисом. – Так Вы согласны?
Его слова выводят меня из оцепенения, в котором я пребываю. Я не каждый день получаю предложения порулить предприятием со штатом в несколько сотен человек.
– Я согласна, – хриплю в ответ. Откашливаюсь.
– Что же, мадемуазель Милованова, – я рад это слышать. Подходит ко мне, целует руку. – Поздравляю!
Пожимает мою ладонь. Я таю, чувствуя его прикосновения. Голова начинает кружиться. Пуавр снова слишком близко. Я снова слышу его запах. И пьянею от его близости, словно от вина.
Долго смотрит мне в глаза. По лицу мелькает тень. Сглатывает. Мотает головой, опуская взгляд. Делает два шага назад и отворачивается.
– Всё, мадемуазель Карин. На сегодня всё. Можете идти, – говорит сдавленным голосом. Моё сердце бешено пульсирует в груди. Я по-прежнему хочу Пуавра. Чувство ненависти к Жильберу, владевшее мной последние несколько месяцев, сходит на нет.
***
На следующее утро курьер приносит мне в офис огромный букет алых роз. Изумительных. Превосходных. Роскошных алых роз. Беру букет в руки. Розы просто великолепны. Никакой записки нет. В голове мелькает мысль о том, кто и по какому поводу мог послать мне эти розы.
Почти вся команда нашего офиса располагается в громадном, похожем на футбольное поле, помещении опен-спейс, за исключением нескольких высокопоставленных начальников, сидящих в отдельных кабинетах. Коллеги смотрят на меня с нескрываемым любопытством и удивлением. Женщины начинают перешёптываться. Миша, проходящий мимо моего места с чашкой кофе в руках, смотрит ошеломлённо и не может оторвать взгляд. Бледнеет, спотыкается и расплёскивает кофе.
– Вот, блин!.. – чертыхается Миша, обливаясь кофе.
Я сижу с довольным лицом. Улыбаюсь загадочной улыбкой Моны Лизы. В животе порхают бабочки. Обдумываю, что сегодня скажу Пуавру при встрече. С нетерпением жду момента, когда меня вызовут на ковёр. Но, к моему огорчению, этого не происходит. Ближе к вечеру узнаю, что Пуавр вернулся в Париж ещё вчера. Настроение падает до нуля. Гад! Как это у него получается? Вначале воодушевить меня, а потом одним единственным поступком вернуть с небес на землю, больно шлёпнув лицом в грязь!
Остаток дня думаю о Пуавре, напрочь забывая о своем предстоящем назначении на высокую должность. Вскоре о том, что я – новый исполнительный директор российского представительства, становится известно всем.
Отношение коллег резко меняется. Люди смотрят на меня заискивающими взглядами. Улыбаются. Особо смелые подходят, чтобы поздравить. С охотой принимаю их поздравления и напутствия. Наверное, мне придётся устроить небольшой фуршет в честь скорого назначения. Выхожу в коридор, где расположены переговорные и небольшая стойка-кухня с кофемашиной и продуктовыми автоматами. Мне надо обдумать план своих дальнейших действий. За спиной слышу приближающиеся шаги. Поворачиваюсь и вижу Мишу. Лицо бледное, губы натянуты струной. Подходит ко мне, окатывая презрительным взглядом.
– Ну что, тебя можно поздравить?
Мне не нравится тон, которым он это говорит.
– Да уж! Ничего не скажешь. Ценный кадр, – его слова сочатся ядом. – Я как посмотрю, ты у нас высококвалифицированный специалист не только по работе с оптовыми покупателями. Да, Карина?
Откуда в нём столько злости?
– Что, завидуешь? – фыркаю в ответ.
– Я?! – вскидывает брови. – Нет! – мотает головой. – Куда мне до тебя!
Нервно трёт подбородок рукой.
– Ты же у нас профессионал! Профессионал-ка! – делает акцент на последнем слоге. – Видать, очень хорошо сосала, раз он сделал тебя исполнительным директором!
В глазах ненависть. Скотина! Какая скотина! Мотаю головой, усмехаюсь. Вскидываю на Мишу неприязненный взгляд.
– А ты не боишься? – вытягиваю губы трубочкой и внимательно смотрю на него.
– Чего? – его ноздри раздуваются.
– Говорить такое без пяти минут исполнительному директору?
– А ты стерва!
– Угу, – киваю я в ответ. – Ещё какая! Ты даже себе не представляешь!
– Проститутка! – цедит Миша сквозь зубы. Его слова больно ударяют по самолюбию. Чувствую, как сжимаются мои челюсти.
– Баба! – бросаю ему в лицо, вспоминая шушуканья за моей спиной. Представляю, что теперь наплетёт обо мне этот подонок. Хотя какое мне дело. Пусть говорят, что хотят. Ведь я точно знаю – за то, что я наговорила Пуавру, он должен был уволить меня, а не повышать. Всё, чего я добилась – это только благодаря моему профессионализму и старанию. Я сомневаюсь, что совет директоров поставил бы меня на ключевую позицию только потому, что я с кем-то там переспала. Ведь я ни с кем из руководства не спала. То, что было с Пуавром не счёт. Ведь это тут ни при чём? Или при чём? Мишины слова заставляют меня сомневаться в собственной профпригодности. Чёрт побери этого Мишу! Я уже сто раз пожалела о том, что делала ему минет. Наверное, Миша – наказание за мою распущенность. Божья кара. Когда он уже успокоится?
Глава 6. Пьер. Мышеловка
Я исполнительный директор московского представительства франко-российской торговой компании. В свои двадцать четыре года я руководитель крупного предприятия. Топ-менеджер. Все идёт просто отлично. Превосходно. Чудесно. Часто созваниваюсь с Драка по скайпу. Первое время Пьер приезжал в офис чуть ли не каждую неделю, но потом немного успокоился. Кажется, он стал больше доверять мне. Я уже не трясусь при его появлении. Веду себя уверенно. Знаю, я всё делаю правильно.
Управляю представительством почти год. За этот год в моей личной жизни ничего не изменилось. У меня по-прежнему её нет. Миша не смог пережить моего назначения на пост исполнительного директора и написал заявление об уходе почти сразу после того, как я официально приступила к исполнению своих обязанностей.
Компания оплачивает мне роскошную студию в сто квадратных метров в самом центре Москвы. Машины у меня нет. Я боюсь ездить по Москве. Здесь слишком сильное движение. Поэтому советом директоров было принято решение о выделении мне служебного автомобиля с водителем. Пользуюсь им только в рабочие часы. В остальное время предпочитаю вызывать такси. Так проще, кроме того, мне это почти ничего не стоит. Я состоятельная бизнес-леди.
Одеваюсь, как и раньше, согласно корпоративному этикету. Правда, для топ-менеджеров предусмотрен совсем другой дресс-код – сдержанные костюмы дорогих брендов. Но, как и раньше, все скромно, без излишеств. Привыкаю к частому посещению салонов красоты, рекомендованных корпоративным кодексом. В России я лицо компании. Я не могу выглядеть абы как. Встречаюсь с серьёзными людьми, в серьёзных местах. Я должна выглядеть презентабельно. Своего рода реклама бренда. Мне непозволительно иметь растрёпанные волосы и неухоженные руки. В моем гардеробе появляются коктейльные платья и вечерние наряды. В мои обязанности входит посещать светские мероприятия.
