Текст книги "Возмездие"

Автор книги: Шон Хатсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 41

Эдвард Кёртис бросил в огонь еще одно полено. Откинувшись на спинку обитого кожей стула, он завороженно смотрел на оранжевые языки пламени, пляшущие за каминной решеткой. Нахмурившись, доктор потянулся к рюмке бренди, стоявшей на столике. Взгляд его по-прежнему был прикован к полыхавшему в камине огню. Его мать говорила, что, если как следует вглядеться в пламя, можно увидеть все на свете.

Но сейчас перед глазами Кёртиса стояла одна картина – изувеченная рука Илейн Крэйвен.

– Думаю, что ситуация выходит из-под контроля, – вполголоса проговорил доктор.

– Кроме тебя, никто с этим не совладает, – подал голос мужчина, сидевший по другую сторону камина. Взгляд его был прикован к лицу Кёртиса.

– В последнее время имело место несколько подобных инцидентов, – продолжал доктор. – Дочь Киркхэмов в гостинице. Младенец Льюисов, а теперь эта история с Филипом Крэйвеном.

– Они знали, на что идут, Эдвард, это не твоя вина.

– Вина – не то слово. Я не чувствую вины за то, что произошло или произойдет. Ты прав: они знали, на что идут. Но видишь ли... меня не покидает чувство... Я сам многого не понимаю.

– Ты хочешь сказать, что следует остановиться? – спросил собеседник Кёртиса с некоторым вызовом.

Кёртис взглянул на него и покачал головой.

– Слишком много поставлено на карту, чтобы останавливаться. – Он отхлебнул из рюмки. – А кроме того, я уже слишком далеко зашел. Мы оба слишком далеко зашли. – Он вновь наполнил свою рюмку и рюмку компаньона.

– Согласен, – отозвался тот. – Теперь мы просто не имеем права останавливаться.

Кёртис молча наблюдал за собеседником. Поднявшись со стула, тот подошел к окну и, отодвинув штору, взглянул на огни Хинкстона, раскинувшегося у подножия холма.

– Ты говоришь так, будто это наша обязанность, – произнес Кёртис.

– Не обязанность, Эдвард. Нам не позволит остановиться нечто более серьезное.

– Что же именно? – поинтересовался Кёртис.

Не отрывая глаз от огней города, тот задумчиво сказал:

– Что именно? Я полагаю, месть.

Глава 42

– Что же вы натворили?! Черт бы вас побрал!.. – Инспектор Мэдден орал на Хэкета, который сидел за столом, сжимая в руке пластиковую чашку с кофе. – Вы ведь не виджиланте [Виджиланте – член «Комитета бдительности» – организации линчевателей (амер.).]... И здесь вам не Нью-Йорк, – продолжал Мэдден.

– Видите ли, он упал... – начал Хэкет.

Но его тут же оборвал инспектор:

– Вам крупно повезло, что он упал. Вы должны быть благодарны свидетелям, подтвердившим этот факт.

Кабинет тонул в клубах дыма. Все трое курили. Хэкет сидел на пластиковом стуле напротив стола Мэддена. Сам же инспектор возбужденно мерил шагами комнату. Сержант Спенсер, привалившись к столу, внимательно наблюдал за Хэкетом.

Хэкет сделал глоток уже остывшего кофе, поморщился.

– И долго вы собираетесь меня здесь держать?

– Столько, сколько понадобится! – рявкнул Мэдден.

– Понадобится – для чего?

– Для того, чтобы вы образумились. Для того, чтобы поняли наконец, что вы не полицейский.

– Я же сказал вам, Уолтон поскользнулся. И вы это знаете. Почему бы вам меня не отпустить?

– Скажите спасибо, что мы не привлекаем вас к ответственности, – сурово взглянул на него Мэдден.

– Не привлекаете? – возмутился учитель. – А за что, собственно, меня привлекать?

– За нарушение общественного порядка.

– Этот ублюдок убил мою дочь! – заорал Хэкет, вскакивая со стула. – И, поскольку вы ничего не предпринимали, пришлось действовать самому.

– Вы уверены, что именно Уолтон убил вашу дочь?

– Как вы знаете, в доме орудовали двое, – заметил Спенсер.

– Что ж, прекрасно. Значит, теперь одним меньше.

– Я предупреждаю вас, Хэкет, – сурово проговорил инспектор, – от этого дела держитесь подальше. – Он несколько секунд молчал, затем продолжал уже более миролюбивым тоном: – Мне очень жаль... Все мы чрезвычайно сожалеем по поводу того, что произошло с вашей дочерью. Но позвольте же закону позаботиться о наказании преступников.

Хэкет кивнул.

– "Позвольте закону позаботиться!" – эхом отозвался он. – А если вы поймаете второго, что тогда? Сомневаюсь, что он действительно понесет наказание. Несколько лет тюрьмы – всего-то. И это за то, что он сделал с моей крошкой...

– Не исключено, что так оно и получится. Но он понесет соответствующее наказание, вынесенное судом присяжных, в соответствии с законом. Семья Фернз также потеряла дочь, не так ли? Если вы забыли, Хэкет, напоминаю: в вашем доме убили двоих. Но с мистером Фернзом у меня проблем не возникало. Во всяком случае, он не изъявил желания стать одновременно судьей, присяжным и исполнителем приговора.

– Если он способен жить, зная, что убийца его дочери не получил по заслугам, Бог ему судья. Но я так жить не могу.

– У вас нет выбора. Я прошу вас, Хэкет, не лезьте не в свое дело.

– А я, Хэкет, вас предупреждаю, – заявил Мадден, – имейте в виду, меньше всего мне нужны благородные мстители, бегающие по Лондону.

Хэкет пожал плечами и, в последний раз затянувшись сигаретой, потушил ее в переполненной окурками пепельнице.

– А что бы вы делали, если бы подобным образом убили вашего ребенка? Вас бы удовлетворило решение суда? – спросил он с сарказмом. – Не пытайтесь убедить меня, что вам не хотелось бы посмотреть на мучения мерзавца, убившего вашу дочь.

– А если бы вы догнали Уолтона? – с любопытством взглянул на Хэкета Спенсер. – Что бы вы сделали? Убили бы его? Ну и угодили бы за решетку...

– Не стоит губить свою жизнь из-за пятиминутного удовольствия, – вторил ему Мэдден. Затянувшись сигаретой, он указал большим пальцем на дверь. – Идите. Отправляйтесь домой, пока я не передумал и не задержал вас за нарушение общественного порядка.

Хэкет подошел к двери. Затем обернулся к полицейским.

– Знаете, – сказал он с улыбкой, – а все же я рад, что он умер. Жаль только, что мучился недолго. – И Хэкет захлопнул за собой дверь.

Мэдден уронил окурок на пол и затоптал его каблуком.

– Знаешь, что во всем этом самое паскудное? – спросил инспектор, кивнув на выход, за которым только что исчез Хэкет. – Хуже всего то, что я с ним согласен.

Глава 43

Он стоял у входа, наверное, уже целую вечность. Глаза его были прикованы к кнопке звонка, но нажать на нее он не решался. Хэкет не мог бы сказать, что ему недостает смелости. Смелости – не то слово. Но чего же он медлил?

Он все же позвонил и стал ждать.

За дверью послышался шорох.

– Кто там?

Он едва заметно улыбнулся, уловив мягкий ирландский акцент.

– Это Хэкет.

Тишина.

– Что тебе нужно? – спросила она наконец.

– Хочу поговорить.

Снова тишина. Потом лязг цепочки и щелчок замка. Дверь отворилась.

Никки стояла перед ним заспанная, в длинной футболке.

– Ты знаешь, который час? – спросила она, прислонившись к косяку.

– Могу я войти? – Он дыхнул на нее парами виски.

– А в чем дело? Везде закрыто, домашние запасы спиртного закончились, так?

Хэкет промолчал, лишь взглянул на нее исподлобья. Она вздохнула, делая шаг назад. Он прошел в гостиную и опустился на диван.

– Чувствуй себя как дома. – Она язвительно улыбнулась, усаживаясь на стул, футболка задралась выше колен, открыв взору стройные ноги.

Хэкет смотрел на них секунду-другую, потом перевел взгляд на ее лицо.

– У тебя железные нервы, Джон, – сухо заметила Никки. – Заявиться сюда после того, что случилось...

– Я хотел поговорить с тобой.

– Я полагала, ты уже все сказал по телефону.

– Мне просто думалось, что тебе будет интересно узнать о том эффекте, который произвело твое послание. Что ж, ты добилась своего: мой брак, похоже, рушится.

Она пожала плечами:

– Я ведь просила тебя не вытирать об меня ноги. Ты сделал мне больно. И я хотела отплатить тебе тем же. Другого способа не нашла.

– Ты знаешь, что случилось с моей дочерью?

– Да, мне очень жаль...

– А ты в курсе, что твое письмецо прибыло как раз в день ее похорон? – прохрипел Хэкет. – Сью мигом сообразила, где я находился в то время, когда убивали Лизу.

– Убийцу еще не нашли? – спросила она как бы между прочим.

Губы его тронула горестная усмешка.

– Один из них уже вне игры, скажем так... – Он ухмыльнулся, взглянув ей в лицо. – В том, что ты сделала, Никки, не было необходимости. Если ты хотела мне досадить, то и отыгрывалась бы на мне, при чем тут Сью?

– Не по моей вине погибла твоя дочь, Джон. Говорю же тебе, что не хотела, чтобы у вас с женой дошло до этого. Мне жаль, что так получилось.

– Тебе жаль? – прорычал он. – В самом деле? Да, ты права в одном: не по твоей вине умерла моя дочь, а по моей. Я виноват в том, что был у тебя, вместо того чтобы находиться рядом с ней.

– И ты явился сюда в такое время, чтобы сообщить мне об этом? Что на тебя нашло? Хочется отвести душу?

Он молчал, уставившись на нее тяжелым взглядом.

– Хочешь кофе? – спросила она, поморщившись. – По-моему, тебе сейчас в самый раз.

Поднявшись со стула, она направилась на кухню.

Хэкет минутку подождал, потом последовал за ней.

– Извини за поздний визит. Я подумал, что, может, днем у тебя гости, не хотелось мешать.

– Под «гостями» ты подразумеваешь мужчину?

Он пожал плечами:

– Почему бы и нет. Ты – красивая девушка. Меня удивляет, что ты одна...

– Так, значит, вот какая я, по-твоему? Прыгаю в постель с первым попавшимся?

– Но мне-то долго ждать не пришлось. Трех встреч оказалось достаточно. Шустрая малышка, Никки... – Он грустно улыбнулся.

Она сунула дымящуюся чашку ему в руки.

– Выпей кофе и отправляйся, – сказала она, уходя в гостиную.

Он снова последовал за ней.

– Чего ты надеялась добиться этим письмом, скажи, пожалуйста, будь добра? Тебе хотелось разбить мою семейную жизнь?

– Мне хотелось напомнить, кто из нас начал это, Джон, – резко проговорила она. – Ты преследовал меня, а не наоборот. Ты знал, на что идешь. Мы оба знали.

– И тебе захотелось отомстить, не так ли?

– Мне не нравится, когда со мной обращаются, как со шлюхой, – процедила она сквозь зубы. – Меня нельзя подобрать, использовать, а потом вышвырнуть за ненадобностью. – Она сверкнула на него глазами. – А теперь пей свой кофе и убирайся.

Хэкет поставил чашку на стол и встал.

– Сью назвала тебя потаскушкой, а я тебя защищал, – сказал он, качая головой. – Думаю, она права.

– Убирайся немедленно! – Она подтолкнула его к дверям. – Ты за этим явился сюда ночью, Джон? Ты пришел за тем же, что и прежде? Пришел, потому что твоя жена тебе не дает?..

Хэкет развернулся и ударил ее тыльной стороной ладони.

Удар оказался достаточно сильным, чтобы сбить ее с ног. Глядя на нее сверху вниз, Хэкет заметил струйку крови, стекавшую с верхней губы. Сидя на полу, она подняла на него глаза и коснулась рукой разбитой губы, которая тут же распухла. Она увидела кровь на пальцах, и глаза ее сузились.

– Убирайся отсюда, ты, паршивец! – прошипела она. – Пошел вон! – заорала она громче.

Хэкет шагнул к двери, открыл ее и оглянулся. Никки по-прежнему сидела на полу. Поджав под себя ноги, она осторожно подносила к губам подол футболки.

Он вошел в лифт и спустился на первый этаж.

Уже стоя у машины, Хэкет взглянул на окна Никки.

"Поскорее бы забыть ее... " – думал он, выезжая на дорогу.

Глава 44

Она знала, что ее вот-вот вырвет.

Аманда Рили склонилась над раковиной, ухватившись за ее края. Ее выворачивало наизнанку. Постанывая, Аманда отступила назад. Пол уходил из-под ног. Аманда покачнулась: то ли она такая пьяная, то ли это от музыки, грохотавшей внизу? Она отвернула оба крана, чтобы смыть блевотину. Взглянула на себя в зеркало – бледное измученное лицо... Она снова застонала, на сей раз от отвращения: бледная кожа, размазанная по щекам тушь... Волосы, тщательно уложенные перед вечеринкой, свисали сосульками. Красная блузка сплошь в пятнах. Точно так же, как и плотно обтягивающая бедра белая юбка. Аманда сокрушенно покачала головой, отчего снова пошатнулась... Она понятия не имела, сколько выпила и что именно пила. Веселье началось часа четыре назад – так ей представлялось в данный момент. Аманда взглянула на часы – сплошной туман перед глазами. Она уселась на крышку унитаза, снова почувствовав позывы тошноты. Стиснула зубы – и тошнота отступила. Голова шла кругом, ей казалось, что она вращается у нее на шее, точно флюгер на крыше. Аманда обеими руками вцепилась в унитаз.

Она уже начинала жалеть, что согласилась пойти на эту вечеринку. Громкая музыка ей не нравилась. С большинством гостей она не была знакома и обычно не употребляла такого количества спиртного. Видно, ей что-то подмешали в выпивку, размышляла она, дрожащей рукой массируя живот. Она твердо знала: еще раз ей такого не выдержать.

Послышался стук в дверь.

– Аманда!

Она с трудом узнала голос.

– Аманда, с тобой все в порядке?

Она усиленно замигала, надеясь, что от этого прояснится не только в глазах, но и в голове.

За дверью тяжко вздыхала Трейси Грант: лучше б она не приглашала Аманду. Если та облюет ковер, шуму не оберешься. Если родители узнают, что сразу же после их отъезда на уик-энд она устроила вечеринку, ей не поздоровится. Но если, вернувшись, они увидят, что весь дом вдобавок заблеван, тогда ей придется собирать вещички и, пока они сами ее не вышвырнули, уматывать подобру-поздорову.

Трейси опять забарабанила в дверь.

– Аманда, я спрашиваю, с тобой все в порядке?! – закричала она, пытаясь перекрыть грохот музыки.

Снизу доносились восторженные вопли. Аманда невольно улыбнулась, представив, как лихо отплясывает ее братец под эту музыку: внизу заухали ритмы «Ты потрясала меня всю ночь». Тут звякнула задвижка, и дверь отворилась.

– Выглядишь просто ужасно! – сообщила Трейси Аманде, которая, пошатываясь, вышла из ванной.

– И чувствую себя ужасно, – призналась девушка. – Я иду домой.

Ноги ее заплелись, и она едва не упала. Трейси вовремя подхватила ее.

– В таком состоянии тебе не добраться. Чем это ты так накачалась?

Аманда пожала плечами.

– Я скажу Карлу, чтобы он отвез тебя. По-моему, он здесь единственный, кто хоть что-нибудь соображает. – Трейси обняла Аманду за талию, и они двинулись к лестнице. Когда они спустились в прихожую, Аманда снова поднесла руку ко рту и стиснула зубы.

Трейси что-то проворчала себе под нос и, ринувшись к парадной двери, открыла ее настежь. Аманда высунула голову наружу и принялась блевать прямо на куст рододендрона, который отец Трейси так лелеял.

– Оставайся здесь, – раздраженно проговорила Трейси, направляясь в гостиную.

Аманда изо всех сил вцепилась в дверной косяк. Желудок ее выворачивало наизнанку; ей казалось, что если она даст себе волю, то этому извержению не будет конца. Минуту спустя вернулась Трейси в сопровождении высокого прыщавого юноши лет двадцати. Окинув Аманду оценивающим взглядом, он одобрительно улыбнулся.

– Карл отвезет тебя домой, – сказала Трейси.

– Не хотелось бы, чтобы она облевала мою машину, – заявил Карл Деннисон, наконец сообразив, каково состояние навязанной ему пассажирки.

– Поедешь с открытым окном, – отрезала Трейси.

Она обхватила Аманду обеими руками и повела по дорожке. Карл купил машину всего неделю назад, и меньше всего ему хотелось, чтобы какая-то пьяная сучка облевала сиденья, покрытые искусственными тигровыми шкурами. Хотя, возможно, и обойдется, размышлял Карл, приглядываясь к опьяневшей попутчице. Время – за полночь, улицы Хинкстона пустынны. Если как следует жать на газ, то он управится минут за двадцать. Карл сел за руль и повернул ключ зажигания, мельком взглянув на Аманду, которая уже открыла окно и высунулась наружу, жадно втягивая в легкие ночную прохладу. Когда зарокотал мотор, девушке лишь огромным усилием воли удалось сдержать позывы тошноты.

Немного отъехав, Карл глянул в зеркальце заднего обзора – Трейси уже исчезла в дверях дома.

Карл искоса поглядывал на Аманду, которая тихонько постанывала. Ветер, задувавший в окно, трепал ее волосы. Глаза были закрыты. Он посмотрел на ноги девушки. Она сбросила туфли на высоких каблуках и сидела, подобрав одну ногу под себя. Карл завернул за угол и, заметив, что на дороге ни души, медленно сбавил ход.

Когда стрелка спидометра заползла за отметку «тридцать», он протянул левую руку к ее колену. Пальцы его коснулись тонкой ткани чулка. Карл ухмыльнулся.

Аманда застонала и вяло шлепнула его по руке. Однако отпор этот оказался явно недостаточным, ей было не до того. Рука Карла скользнула выше, к бедрам. Она что-то пробормотала и, откинув голову, устало на него посмотрела.

Он убрал руку и тотчас же почувствовал, как напрягается его член, врезаясь в грубую ткань джинсов.

Аманда отвернулась к окну, и он снова залез к ней под юбку.

И снова она попыталась сбросить его руку, но он, зацепившись пальцами за резинку трусиков, стал поглаживать лобковые волосы. Аманда покачала головой.

Карл победно улыбнулся и убрал руку, но лишь затем, чтобы расстегнуть ширинку и высвободить свою восставшую плоть. Он взял ее за руку, пытаясь вложить в нее свой член. Господи, до чего же она надралась, видно, совсем не помнит, что вытворяла утром.

Аманда что-то пробурчала. Она даже не знала, что ее больше беспокоит – накатывавшиеся волной позывы тошноты или же руки этого назойливого Карла. Она беспокойно заворочалась, а рука невольно сжала его пенис – зажав руку Аманды в своей, он понуждал ее производить ритмичные движения.

– Ну давай же, давай, – говорил он, с трудом переводя дыхание.

Аманда наконец не выдержала, она была уже не в состоянии сдерживать позывы...

Девушка привалилась к Карлу, и ее вырвало. Вырвало прямо ему на колени. В его вопле смешались гнев и отвращение. На его джинсы, на сиденье его машины, на его подрагивающий член изверглась обильная рвотная масса. Карл резко нажал на тормоза. Перегнувшись через Аманду, он открыл дверцу с ее стороны и локтем вытолкнул девушку из машины.

Она плюхнулась на траву, росшую на обочине дороги. Рвотные испарения, ударившие в ноздри Карла, вызвали спазмы и в его собственном желудке. Парень с отвращением взглянул на свои джинсы, облепленные вонючей слизью.

Он еще что-то заорал ей и, захлопнув дверцу, нажал на газ. Аманда пыталась встать, позвать его, чтобы он вернулся... И расплакалась. Заливаясь слезами, она с трудом поднялась на ноги. И тут обнаружила, что туфли ее остались в машине, стремительно исчезнувшей в ночи. Она сделала несколько шагов по влажной траве, и чулки ее тут же стали мокрыми.

Аманда не имела ни малейшего представления о том, где она находится, даже приблизительно не знала, в какой части Хинкстона оказалась. Ярдах в ста от нее виднелась бензоколонка безо всяких признаков жизни. За ней стояли дома. Если она доберется до них, то сможет позвонить родителям. Они, конечно, рассвирепеют, будут метать громы и молнии, но ей все равно. Сейчас главное – добраться до дома, улечься в постель и забыться. Аманда, пошатываясь, побрела по дороге: ноги ее заплетались, словно действовали сами по себе, ей не подчиняясь. Она споткнулась раз, другой, но все же удержалась. Споткнувшись в третий, наткнулась на живую изгородь, разодрав о колючки чулки и расцарапав в кровь ноги. Она застонала. По-прежнему кружилась голова, ее мутило... У нее вдруг возникло чувство, что неподалеку кто-то есть. Она повернулась к бензоколонке, и взгляд ее уловил во тьме какое-то движение.

Перед строением промелькнула мужская фигура. Наверное, кто-то выгуливает собаку. И он ей наверняка поможет.

Она попыталась ускорить шаг.

Фигура отступила в тень, исчезла из поля зрения.

Секунду спустя она увидела свет вспыхнувших во мраке фар. Машина вынырнула из темноты и медленно покатила ей навстречу.

Рядом с девушкой машина остановилась. В ночной тишине глухо урчал мотор.

Аманда не могла разглядеть водителя – в салоне было слишком темно.

Когда она приблизилась к машине, дверца со стороны пассажирского сиденья открылась.

– Пожалуйста, помогите мне, – пролепетала Аманда.

Но стоило ей просунуть голову в салон, как тут же к горлу опять подкатила тошнота.

Она хотела отступить, но вынырнувшая из темноты рука сдавила горло.

Перед глазами девушки сверкнул стилет, в следующее мгновение вонзившийся ей в правый глаз. Чьи-то сильные руки втащили бездыханное тело в машину. Дверца захлопнулась.

Автомобиль тронулся с места. Водитель осторожно обогнул угол и только тогда нажал на газ.

Глава 45

Она слышала мощные удары в парадную дверь. Он пытался вломиться в дом.

Сью Хэкет стояла в прихожей. Словно завороженная, глядела она на дверь, после каждого удара прогибавшуюся на дюйм-другой.

Еще секунда – и он ворвется в дом.

Она хотела закричать, позвать на помощь, но поняла, что это не поможет.

Ближайший дом находился в ярдах тридцати от них, и даже если соседи услышат ее крик, то вряд ли успеют ей помочь. Но может, соседи слышали громкие удары, может, полиция уже в пути?..

Возможно...

Сью резко повернулась и увидела позади себя телефон, стоявший на полочке.

Сокрушительные удары в дверь. Оглушительные...

Глаза Сью расширились от ужаса, когда она увидела первую отлетевшую щепку.

Только бы добраться до телефона!.. И вызвать полицию!..

Успеют ли они до того, как он вломится, прежде чем наброситься на нее?

Рука ее лежала на телефоне, когда дверная филенка отлетела и ударилась о пол прихожей.

Сью завизжала и, бросив трубку, ринулась вверх по лестнице. Споткнулась, всхлипнула, с трудом переводя дыхание. Обернулась, взглянула на дверь. Рука просунулась в пролом и стала нащупывать цепочку и замок.

Он справился с запорами и распахнул дверь.

Сью снова закричала. Взбежав наверх, она юркнула в спальню и тотчас же услышала, как он ворвался в гостиную. Потом он опять затопал в прихожей, затем шаги его раздались уже на лестнице.

Захлопнув за собой дверь, она, привалившись к ней всем телом, затаила дыхание.

Он отыщет ее. Отыщет...

Ему даже не нужно торопиться. На верхнем этаже всего лишь четыре комнаты. Он проверит одну за другой и найдет ее, а дальше она знает, что с ней случится.

Как и та женщина, которая жила здесь до нее, она умрет. Зверски убитая мужчиной, который ее якобы любил.

Прежний хозяин дома был учителем, как и нынешний. Только нынешний – ее собственный муж, сжимающий в окровавленных руках двуствольное ружье.

Она слышала, как он пнул ногой дверь в ванную, затем открыл две другие.

Она слышала скрип половиц на площадке перед спальней. Между ней и ее мужем оставалась только дверь, всего три дюйма дерева.

Между ней и ружьем.

Сью метнулась к окну и попыталась открыть его, но щели рамы были залиты краской, державшей надежней гвоздей. Сквозь стекло она видела школу, ее высокие корпуса устремились в ночное небо, словно подпирая тяжелые низко нависшие тучи.

Хэкет ударил ногой в дверь – жалобно взвизгнули петли. Сью повернулась лицом к двери, понимая, что бежать некуда. Понимая, что это конец. Единственная мысль утешала ее: скоро она соединится с Лизой.

Хэкет, взревев от ярости, навалился на дверь. Дверь, сорвавшись с петель, с треском ударилась о стену. Он сделал шаг назад и вскинул ружье, целясь прямо ей в голову.

Он улыбался...

Сью закричала...

Хэкет нажал на спуск. Ее вопль потонул в оглушительном грохоте – оба ствола выстрелили почти одновременно, выплевывая раскаленный свинец...

Сью проснулась от собственного крика.

Она села на кровати, вся в холодном поту. Заморгала, вглядываясь в темноту, пытаясь сбросить с себя остатки ночного кошмара, все еще не оставлявшего ее. Вот, например, тень, что стоит у изножья ее кровати, – кто это? Она усиленно замигала, ожидая, что видение исчезнет. Но тень не исчезала.

У изножья ее кровати стоял шестилетний Крейг Клейтон, пожиравший ее глазами и дрожавший, словно в ознобе.