Текст книги "Картель Кали. По ту сторону наркоторговли (ЛП)"

Автор книги: Шон Эттвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава 9 Падение ключевых игроков

В условиях усиления давления со стороны властей крестным отцам потребовалась стратегия, которая сделала бы их неприкасаемыми. Они решили поставить у власти самого высокопоставленного человека в стране. Назначение Эрнесто Сампера президентом Колумбии обошлось более чем в 6 млн. долл. После объявления о его победе Мигель торжественно стукнул кулаком по столу и прокричал, что они купили президента. Предполагая, что расследование деятельности картеля будет прекращено, крестные отцы были в восторге.

Перебросив в Кали ресурсы для задержания «крестных отцов», УБН было разочаровано победой Сампера. Оно решило дать отпор, попытавшись свергнуть президента. Оно хотело, чтобы на место Сампера пришел человек, более преданный делу борьбы с наркотиками. УБН распространило запись телефонного разговора, в котором Мигель говорил о пожертвовании более 2 млн. долл. на президентскую кампанию. Скандал завершился тем, что правительство США пригрозило прекратить финансовую помощь Колумбии, а соперник президента потребовал переизбрания.

Крестные отцы написали письмо, в котором отказались от каких-либо пожертвований. Вначале Сампер отрицал, что брал «горячие» деньги. Затем его помощники признались, что принимали их от его имени. Поскольку слушания в Конгрессе по расследованию скандала проводила Либеральная партия Сампера, ему удалось удержаться на посту президента.

Несмотря на то, что Сампер не был свергнут, скандал пошел на пользу УБН. Надеясь восстановить свой авторитет, Сампер пообещал бороться с наркоторговцами. УБН ждало, будет ли Сампер выполнять свои обещания, или же они окажутся обычной гиперболой.

В июле 1994 г. картель перехватил информацию о готовящемся налете на офис своего главного бухгалтера Палломари, небритого человека в деловом костюме. Получив уведомление, Палломари заявил, что беспокоиться не о чем, поскольку все его документы в порядке, а предприятия легальны. На следующий день наблюдатели, живущие возле штаб-квартиры «Поискового блока», передали по рации сообщение о появлении рейдовой группы. Некоторые из них на мотоциклах проследовали за колонной, пробирающейся к офису Палломари. Как во сне, Палломари не отдал приказ об эвакуации своих кабинетов и изъятии огромного количества документов, касающихся отмывания денег и инвестиций крестного отца. Хуже того, он остался на рейде. Спецназ арестовал его и изъял документы.

Пока «крестные отцы» договаривались об освобождении Палломари под залог, он общался с властями. Он признался, что работает на Хильберто и Мигеля. Ожидая, что он не станет называть их имена, Жилберто пришел в ярость. Он сказал, что властям пришлось ударить Палломари, чтобы заставить его говорить, но им также пришлось ударить его еще раз, чтобы заставить его замолчать, потому что он так много хотел сказать. Хильберто хотел избавиться от него, но вмешался Мигель, пообещавший не выпускать Палломари из виду.

После освобождения Палломари понял, что поставил на карту свою жизнь, а также жизнь своей жены и двух мальчиков. Он подписал юридические документы о том, что не работает на крестных отцов. Вместо того чтобы вернуться и продолжить беседу с властями, он спрятался.

Документы обеспечили полковнику, которого крестные отцы пытались шантажировать, победу над картелем, которой он жаждал с момента просмотра видеозаписи. Полковник Веласкес незамедлительно отдал приказ о проведении новых рейдов по адресам, указанным в документах. В ходе рейда в информационный центр компании Pallomari были обнаружены скрупулезные записи о взятках. Сотни полицейских, состоявших на службе у картеля, были уволены. Успех полковника создал впечатление, что президент выполняет свое обещание по борьбе с картелем Кали.

В 1994 году «крестные отцы» получили удар сразу по нескольким направлениям. После гибели Пабло картель вышел на кокаиновый рынок Флориды, в результате чего были арестованы четыре из пяти его боссов в Майами. Боссы из Майами, не зная о существовании «крестных отцов», заключали сделки, чтобы избежать длительных сроков заключения. Распад флоридской группировки означал, что все больше наркотиков будет переправляться через Мексику. По мере того как власти углублялись в записи, изъятые у Палломари, раскрывалось все больше работников и информаторов картеля.

Скандал с президентскими вкладами все еще давал о себе знать. Администрация Клинтона была недовольна президентом Сампером. Америка склоняла Колумбию к своей воле, выделяя миллиарды на иностранную помощь, которую США грозились отозвать. Госдепартамент США отказывал в визах колумбийским чиновникам. Директор ЦРУ отказывался встречаться со своими колумбийскими коллегами.

Федеральная прослушка засекла Мигеля, который координировал поставку тонны кокаина с одним из своих сотрудников в США. На основании этих улик Мигелю и Хильберто были предъявлены обвинения в Америке и Колумбии. Крестные отцы наняли адвокатов в обеих странах. Два свидетеля, отбывающие срок в тюрьме, были доставлены из Америки в Колумбию для дачи показаний против крестных отцов. Свидетели получили по 50 000 долларов за молчание в суде, и в Колумбии обвинения были сняты. Другие арестованные в Америке были освобождены под залог, внесенный картелем. Они вернулись на работу в Колумбию или другие страны, вовлеченные в деятельность картеля.

Доброжелательность, которую картель Кали заработал, сотрудничая с ЦРУ и «Лос Пепес» в деле убийства Пабло, сошла на нет, но крестные отцы страдали от самоуспокоенности, связанной с тем, что им слишком долго сходили с рук преступления, и они могли подкупать представителей власти всех уровней. Они все еще верили, что смогут заключить с колумбийским правительством более выгодную сделку, чем та, которую Пабло выторговал для своего заключения в Кафедральном соборе. Они ожидали от домашнего ареста до амнистии за свои преступления без тюремного заключения.

Огромные ресурсы «Войны с наркотиками» теперь были направлены против картеля. Под давлением США президент Колумбии вынужден был снять с должности начальника Национальной полиции и заменить его человеком, отвечающим интересам США. Новый начальник, генерал Серрано, уволил около 2 тыс. своих подчиненных, которых он подозревал в коррупции.

Генеральный прокурор де Грайфф лишился своего поста, который достался двоюродному брату кандидата в президенты Галана, в убийстве которого обвиняли Пабло. Бывший прокурор заявил, что крестные отцы не пойдут на сделку. Он выдал генералу Серрано множество ордеров на проведение рейдов против картелей. За информацию, позволяющую поймать «крестных отцов», предлагалось вознаграждение в размере более 1 млн. долл. Президент Сампер включил 1600 человек в состав совместного армейско-полицейского подразделения по борьбе с наркобизнесом.

На встрече с «крестными отцами» Хорхе высказал свои опасения по поводу угрозы со стороны Америки. После того как генерал Норьега оказался в американской федеральной тюрьме, а Пабло Эскобар исчез, крестные отцы стали лицом главного врага в войне с наркотиками. Хильберто поблагодарил Хорхе, но Мигель отнесся к этому с пренебрежением. Он сократил круг обязанностей Хорхе по обеспечению безопасности, передав часть из них своему сыну Уильяму, который назначил ответственным своего друга Дарио, бывшего лейтенанта армии.

В 1995 г. президент Клинтон пригрозил лишить Колумбию огромной помощи, исключив ее из числа партнеров по «войне с наркотиками». Помощник госсекретаря США по международным вопросам борьбы с наркотиками заявил колумбийскому президенту, что дальнейшая помощь зависит от ареста лидеров картеля Кали. Поскольку под угрозой оказались огромные деньги, президент Сампер послал бывшего сенатора уведомить «крестных отцов», что он больше не может им помогать, поскольку у него связаны руки. Он сказал, что их лучшая стратегия – не попадаться.

Расследование деятельности картеля, проводимое Управлением по борьбе с наркотиками, давало результаты. Операция «Краеугольный камень» началась в 1991 году с изъятия 12 тыс. кг кокаина, замаскированного под бетонные столбы ограждения. В апреле 1991 года был задержан Гарольд Акерман, один из первых влиятельных менеджеров, сотрудничавших с картелем. Его значение было настолько велико, что его прозвали послом картеля Кали в США. Будучи гражданином Колумбии, Акерман изучал промышленную инженерию и деловое администрирование в одном из университетов Кали. После окончания университета он работал на предприятии по производству одежды. В июне 1981 г. он переехал в Америку и открыл магазин одежды в торговом центре Dadeland Mall в Майами.

Колумбийцы, работавшие на предприятии Аккермана, сказали, что, работая в организации, расположенной в Кали, он может получить богатство, превосходящее его самые смелые мечты. Поскольку ему нравилось тратить деньги, он вступил в картель. В октябре 1991 г. он помог организовать ввоз 5 000 кг кокаина, спрятанного в замороженной брокколи. За первую партию ему заплатили 120 тыс. долларов, за вторую – 200 тыс. долларов, за третью – 400 тыс. долларов. За два года он заработал 3 млн. дол.

23 апреля 1991 г. в его доме в Северном Майами был произведен обыск. Власти обнаружили ювелирные украшения стоимостью 200 тыс. долларов, сейф с 462 тыс. долларов наличными и пять дорогих автомобилей. Поначалу Акерман отказывался говорить. Если он откроет рот, то последствия понесут члены его семьи в Колумбии.

Мигель передал сообщение через адвоката: «Не волнуйся, Гарольд. Успокойся. Твоя семья будет получать ежемесячные выплаты». Адвокат добавил: «[Мигель] просил меня напомнить тебе, что как друг он очень хороший человек, но как враг он будет очень плохим человеком. Подумайте о сотрудничестве, и даже ваша собака не останется. Помните, что у вас еще есть семья в Колумбии».

Оказавшись перед лицом шести пожизненных сроков, Акерман задумался о сотрудничестве как о выходе из сложившейся ситуации. После того как УБН гарантировало защиту его семьи, он согласился дать показания. Выступая на суде, бизнесмен был настолько внятен, что его стали называть одним из самых важных свидетелей в истории. Он подробно описал структуру, методы и маршруты контрабанды картеля. Он разоблачил американских адвокатов, работавших в интересах картеля. «Мое сотрудничество с Соединенными Штатами, – свидетельствовал Акерман, – обеспечило подробный, поминутный и правдивый рассказ о моей деятельности по контрабанде наркотиков. Я был связан с организацией Родригеса Орехуэлы».

Узнав о сотрудничестве Аккермана, Мигель заболел. Крестные отцы созвали ряд совещаний по урегулированию кризиса. Чтобы поддерживать бесперебойную работу, требовались огромные суммы наличности, а все аресты истощали ликвидность картеля.

Среди других соучастников операции «Краеугольный камень» были известные американские юристы, выступавшие в качестве адвокатов картеля в США, в том числе бывший начальник Управления по международным делам Министерства юстиции, два бывших помощника прокурора США и еще 56 человек. В обвинительном заключении утверждается, что они участвовали в предложении, организации и доставке ежемесячных суточных членам семей наркоторговцев, арестованных в рамках операции «Краеугольный камень» и связанных с ней расследований. Помимо натуральных выплат, крестные отцы оплачивали их юридические услуги в обмен на то, что обвиняемые молчали о деятельности картеля. Согласно обвинительному заключению, многие из адвокатов отмывали доходы от продажи наркотиков от имени картеля. Своими действиями адвокаты препятствовали усилиям правоохранительных органов по нейтрализации деятельности картеля и давали ему возможность продолжать свою деятельность. В июне 1995 года в результате заключительного этапа операции «Краеугольный камень» были предъявлены обвинения 61 члену картеля.

Многочисленные аресты потребовали миллионных судебных издержек и взяток. Попытки справиться с растущим числом проблем приводили к стрессу и ухудшению здоровья Мигеля. Страдая от гипогликемии и головных болей, он часто чувствовал слабость и терял сознание. Не отличаясь добрым нравом, он был еще более резок с подчиненными.

Поскольку записи Палломари нанесли картелю столь значительный ущерб, «крестные отцы» опасались, что его поимка и экстрадиция в Америку усугубят положение. Если жизнь Палломари закончится, то и ответственность тоже. Поскольку его работа была столь бесценна, его нельзя было убивать, пока не найдется замена. Задачи Палломари постепенно перешли к сыну Мигеля, Уильяму, которого, в отличие от детей Хильберто, готовили к управлению картелем в случае ареста крестных отцов. Почувствовав свою судьбу, Палломари ушел в подполье, прекрасно понимая, что его нахождение в картеле – лишь вопрос времени.

Глава 10 Агенты УБН

По сообщениям колумбийских СМИ, в Кали за «крестными отцами» охотились сотни агентов УБН. На самом деле агентов, занимающихся сбором оперативной информации о картеле Кали для оперативной группы УБН Group One в Боготе, было всего четверо. В целях безопасности они обычно работали в паре. Младшую пару составляли Крис Фейстл и Дэйв Митчелл. Обоим было около 30 лет, рост более метра, светловолосые, они больше походили на фанатов группы Beastie Boys, чем на агентов по борьбе с наркотиками. Крис в прошлом был полицейским в Вирджиния-Бич, а Дэйв служил в воздушно-десантной пехотной дивизии армии США, которая специализировалась на парашютных десантах. Поступив на службу в УБН в 1988 г., они знали друг друга по операциям в Майами.

Другая пара прозвала себя Бэтменом и Робином. Они говорили по-испански и вписались в Колумбию гораздо легче, чем светловолосые гиганты. Американец палестинского происхождения Джерри Саламех говорил мягко и излучал тепло, в отличие от своего напарника Рубена Прието, грузного мексикано-американского эксперта по боксу и боевым искусствам с неподвижным лицом и откровенным характером.

Напарники чередовались по сменам. Такая опасная работа требовала, чтобы они оставались на ночь, а днем не высовывались. Они разрабатывали информаторов, но, когда удавалось выйти на след, крестные отцы всегда оставались неуловимыми. Собирая информацию, агенты узнали, что крестные отцы предпочитали не вступать в перестрелки, а скрываться в стенах роскошных особняков, расположенных по всему Кали. На конспиративных квартирах были оборудованы «калеты» – тщательно сконструированные отсеки с укрепленными стенами в продуманных тайниках, снабженные кислородом и всем необходимым для того, чтобы крестные отцы могли находиться в них длительное время. Некоторые из них по своим размерам соответствовали гробам. Попасть в отсек было легко, но после того как он запирался изнутри, доступ к нему был закрыт. Если же он находился, то для его открытия требовались инструменты и оборудование. Отсеки было так трудно обнаружить, что инструменты требовались редко.

Поскольку на службе у картеля находилось так много местных жителей, стратегия УБН заключалась в том, чтобы предлагать огромные суммы денег любому, кто сможет предоставить информацию, позволяющую установить местонахождение и арестовать «крестных отцов». В стране, где многие работали за гроши, УБН считало, что некоторые готовы рисковать жизнью за вознаграждение до 2 млн. долл. Для рекламы вознаграждения и давления на «крестных отцов» в Кали были сброшены листовки с объявлениями о розыске. Правительство США финансировало телевизионную рекламу, подготовленную колумбийским правительством, предлагая миллионы долларов за информацию, которая приведет к аресту крестных отцов. Поскольку «крестные отцы» внедрились в телефонную компанию, они получили записи телефонных разговоров людей, которые обращались на «горячую линию» с просьбой предоставить информацию. Информаторы стали исчезать. За шесть недель было обнаружено 75 трупов с повреждениями, связанными с пытками.

Наиболее убедительная информация, полученная от информаторов, касалась Флако, личного секретаря Гилберто: в возрасте около 30 лет и прилично одетый Флако мог вывести агентов на Гилберто. В мае 1995 г. мексикано-американский агент Прието читал всемирные отчеты УБН, когда заметил упоминание о Флако в Кали. Отчет был получен из офиса УБН в Кито (Эквадор), с которым Прието и связался. Он спросил, тот ли это Флако, который, по слухам, работал на Хильберто. Агент не знал, поэтому он организовал встречу с источником: информатором под кодовым именем Энди.

В Боготе Прието встретился с Энди, финансовым экспертом, отмывшим десятки миллионов. УБН узнало об Энди в 1994 г. после того, как агенты захватили одного из его курьеров в Нью-Йорке. В Эквадоре Энди был задержан УБН, и перед ним встал выбор: перейти на другую сторону или быть экстрадированным в Америку.

В Embassy Suites Прието сказал Энди: «У нас есть информация, что для того, чтобы добраться до Гилберто Родригеса Орехуэлы, мы должны добраться до его правой руки. А чтобы добраться до него, мы должны добраться до тебя. Вы прекрасно знаете, почему вам выгодно работать с нами. И я уверен, что вы знаете о вознаграждении, которое предлагают по телевидению».

Энди описал Флако как худого человека с необычной походкой: как утка, с ногами, направленными наружу. Несмотря на то, что он предоставлял достоверную информацию, Энди имел привычку употреблять кокаин. Прието убедил Энди отправиться в Кали, чтобы в течение двух дней разыскать Флако.

Прошло два дня, а Прието так ничего и не услышал от Энди, и он начал поиски в Кали. Суровый мексиканец нашел Энди в квартире, которую часто посещали гангстеры. Оставив своего напарника по УБН Саламеха в машине под прикрытием, Прието поднялся по лестнице в здание и постучал в дверь. Энди, одетый только в нижнее белье, ответил, его глаза были налиты кровью и расширены от курения крэка. Он накричал на Прието за то, что тот явился без предупреждения. Флако должен был приехать в любой момент, но появление Прието может привести к гибели их обоих. Не выдержав, Прието попенял Энди за то, что тот не позвонил и оставил его ждать как идиота. Сомневаясь, что Флако появится, Прието спросил, на какой машине он едет. Энди ответил, что это красная Mazda.

Скептически настроенный, но не желающий ставить под угрозу прикрытие Энди, Прието ушел. Мимо него по лестнице поднялся худощавый мужчина, шедший на ногах. Одновременно они повернули головы, чтобы проверить друг друга, и оба остались с покерфейсом. В машине Прието сообщил Саламеху, что Флако находится внутри. Воодушевленные прорывом, они дождались, пока Флако выйдет. Они последовали за ним в его резиденцию. На полицейской базе УБН разработало план слежки за Флако.

В течение месяца агенты УБН и колумбийские полицейские следили за Флако, когда он начал свой путь к убежищу Хильберто. Флако усложнял им работу, применяя многочисленные методы контрнаблюдения. Он менял маршруты, ходил кругами, прыгал в такси, входил в здания, выходил из них и снова входил... Как только члены группы думали, что разгадали его методы и подготовили план по их пресечению, они приводили этот план в действие, и Флако терял их в считанные минуты. Разочарованные, они стали обвинять друг друга. Тогда они придумали другой план.

Из-за повышенной бдительности Флако команда должна была держаться на безопасном расстоянии, чтобы оставаться незамеченной. С каждым днем расстояние сокращалось. Через неделю они преодолели первые пять миль до тайника Хильберто. Продвижение замедлилось, когда они потеряли его из виду на 35-й Северной улице.

Группа наняла группу колумбийских полицейских, которых обучило ЦРУ. Одетые в штатское, они бегали по лестницам в здании, которое Флако использовал для своих исчезновений. В конце концов, они заметили, что он поднимается по лестнице на ногах и направляется по улице с пятью домами, расположенной на холме в районе Санта-Моника в северном пригороде Кали.

Прието сообщил главе Национальной полиции генералу Серрано, что Флако привел их к пяти домам, в одном из которых находился Хильберто. Информаторы сообщили, что Хильберто собираются перевести в новое убежище, и Прието не хотел начинать все с нуля. Он попросил провести быстрый рейд, чтобы Шахматист не смог ускользнуть от них. Не имея времени на подготовку, Серрано хотел знать, каковы шансы поймать Хильберто, если начать налет немедленно. Прието, пристально глядя на генерала, заявил, что шансы на поимку Жилберто составляют менее 50%.

Прието предложил план. Если в окрестности будет направлен блок «Поиск», то Жилберто должен быть извещен об этом заранее. Лучше всего было замаскировать солдат в крытом грузовике, который генерал использовал как часть своего вооруженного прикрытия. Когда генерал должен был отправиться в аэропорт, чтобы вылететь обратно в Боготу, эскорт мог проехать мимо холма с пятью домами. Военнослужащие могли выпрыгнуть из кузова грузовика и начать вылазку на холм, сохраняя элемент внезапности. Военный вертолет мог наблюдать за тем, чтобы Жилберто не сбежал.

Днем 9 июня солдаты сели в крытый грузовик. Их командиром был полковник Барраган. Это подразделение считалось наименее коррумпированным. Подъехав к холму, Прието увидел пожилую женщину, стоявшую в дверях одного из домов. Он крикнул ей, чтобы она зашла внутрь ради своей безопасности. Она попросила его подойти и поговорить с ней. Когда он подошел, она тихим голосом сказала, что знает, кого он ищет. Торопясь, он потребовал от нее объяснений. Она сказала, что речь идет о жителях среднего дома. Прожив здесь всю жизнь, она знала всех в этом районе, кроме жильцов среднего дома, которые прожили здесь не более двух месяцев. Они держали окна закрытыми и не выходили на улицу. Обрадованный, Прието предложил женщине пройти в дом, чтобы разобраться в ситуации. Он попросил полковника Баррагана направить солдат в средний дом.

Военнослужащие и два агента УБН окружили дом, отделанный белой штукатуркой, а над ним кружил вертолет. Когда вертолет приблизился, солдаты приготовились выбивать дверь. Дверь открыла молоденькая горничная, и в ней оказалась девушка Флако и Жилберто. Воодушевленный Прието крикнул, что они попали по адресу.

Направив оружие, солдаты ворвались внутрь. Жильберто там не было. В течение часа солдаты и два агента УБН без устали обыскивали комнаты. Безрезультатные поиски привели к падению боевого духа солдат. Измотанные и считающие, что зря потратили время, они были готовы сдаться.

В условиях ограниченности возможностей картель попытался отвлечь солдат, сообщив, что крестные отцы встречаются на другом объекте, расположенном поблизости, но агенты не были обмануты.

На втором этаже Прието находился в главной спальне, где у стены стоял телевизор с большим экраном. Его насторожила упавшая картина. Молодой худой солдат толкнул телевизор, но тот не сдвинулся с места. Предчувствие, что за телевизором спрятался Хильберто, подстегнуло Прието, и он схватился за телевизор. Он сдвинулся, открыв частично открытую дверь.

Внутри отсека, скрючившись на заваленном деньгами полу, держа в каждой руке по пистолету, стоял Жильберто в нижнем белье. Дрожа, он направил пистолет на Прието, который был безоружен и не имел бронежилета. Единственное оборудование, которое было у Прието, – фотоаппарат на шее. Взглянув на Хильберто, который выглядел достаточно испуганным, чтобы случайно выстрелить в него, Прието замер.

Сапоги загрохотали по комнате. Металл щелкнул, когда солдаты направили оружие на Жилберто. Стоя между Жилберто и солдатами, Прието повернул голову и увидел, как они расходятся в разные стороны. Он понял, что если они откроют огонь по Жильберто, то он будет убит.

«Пожалуйста, не стреляйте. Вы победили», – сказал Гилберт, опуская оружие. «Я сдаюсь. Спокойно, ребята. Не убивайте меня. Я человек мира». Солдаты подошли и надели наручники на небритого крестного отца.

Пока агенты УБН «Бэтмен и Робин» наслаждались славой, генерал Серрано был поставлен в известность. Он тут же изменил направление движения из аэропорта Кали и направился к таунхаусу. На вертолете он сопроводил Хильберто в Боготу, где вооруженная полиция набросилась на крестного отца, которого провели через аэропорт.

В штаб-квартире Национальной полиции в главном зале царила карнавальная атмосфера. Сотрудники толпились на балконах, чтобы понаблюдать за крестным отцом, закованным в наручники, но безупречно одетым в брюки, ветровку кремового цвета и полосатую рубашку. Полицейские осыпали своих командиров серпантином и конфетти. Под бурные аплодисменты Жилберто был выставлен перед журналистами, выглядел он измученным и растерянным. Пятидесятишестилетний спортсмен попросил врача измерить ему давление.

«Когда я услышал новость [об аресте Хильберто], я почувствовал себя так, как будто с меня сняли рояль», – сказал президент Сампер, получивший от картеля более 6 млн. долл. Сампер выступил по национальному радио и телевидению, чтобы объявить о новости, которая, по его словам, стала «началом конца для картеля Кали. Мы не отступим до тех пор, пока эта проблема [наркотиков] не будет полностью ликвидирована в Колумбии».

«Этот арест должен стать сигналом для других наркоторговцев, что их коварным преступлениям не позволят разрушить ткань нашего народа», – заявил представитель Белого дома от имени президента Клинтона, который, будучи губернатором Арканзаса, разрешил ЦРУ ввозить кокаин через город Мена (штат Арканзас), часть которого была получена от картелей Медельин и Кали в те времена, когда эти картели участвовали в антикоммунистических войнах ЦРУ в Южной Америке.

«Я снимаю шляпу перед колумбийским правительством и колумбийским народом», – заявил наркополицейский президента Клинтона.

Администратор УБН объявил: «Этот арест является доказательством того, что ни один лидер наркомафии не стоит выше закона, независимо от того, насколько он влиятелен и где бы он ни скрывался. Следует отдать должное правительству Колумбии за его целеустремленность и настойчивость». Арест Хильберто Родригеса Орехуэлы означает начало конца мафии Кали... Мафия Кали распространила свой яд, смерть и разрушения на улицы небольших городов и крупных населенных пунктов по всему миру».

«Соединенные Штаты и Колумбия тесно сотрудничают в поиске и поимке этих лидеров мафии Кали. Родригес Орехуэла – один из главных воротил мировой торговли кокаином. Родригес Орехуэла, известный как «шахматный игрок», был загнан в угол. Благодаря колумбийскому правительству у него не осталось ходов.

«Генерал Серрано знал, что этот день наступит, и Соединенные Штаты благодарны ему за его самоотверженность и храбрость, а также за самоотверженность и храбрость мужчин и женщин из Национальной полиции Колумбии. Я встречался с генералом Серрано месяц назад, и он лично заверил меня, что сделает все, что в его силах, для поимки кингпинов. Он доказал, что верен своему слову».

Смерть Пабло Эскобара вывела «Медельин из поля зрения, и Кали вытеснил его», – сказал сотрудник УБН. «Но сейчас нет никого, кто мог бы заменить картель [Кали]». У УБН не было никаких оснований для такой лжи. Еще со времен запрета алкоголя оно знало, что всякий раз, когда арестовывался поставщик, преступность возрастала, поскольку другие конкурировали за то, чтобы захватить этот бизнес; а поставки, после спада, всегда продолжались. Торговцы по всей Колумбии, включая братьев Кастаньо и Дона Берну, пользовались огромными прибылями от продажи кокаина, которые стали возможны благодаря американским законам о наркотиках, и они сотрудничали с ЦРУ.

Газета New York Times сообщила, что Гилберто был самым влиятельным лидером крупнейшей в мире колумбийской банды наркоторговцев, и его арест стал лучшей новостью за последние годы в многолетней борьбе с наркотиками, которую ведут американские чиновники.

УБН объявило, что толчком к аресту Гилберто послужило обвинительное заключение, вынесенное в 1989 г. в Новом Орлеане, и доказательства, которыми поделилось правительство Колумбии. В Майами ему, а также другим членам картеля были немедленно предъявлены обвинения в незаконном ввозе более 200 000 кг кокаина в течение 10 лет.

Хотя арест Хильберто был воспринят как победа в войне с наркотиками, другие знали, что он не повлияет на объем кокаина, поступающего в Америку, так же как и арест Пабло.

«Если исчезает большой босс, то не исчезают и остальные, не исчезают ни экономические интересы, ни проблемы, которые порождает нелегальный бизнес», – говорит профессор политологии Университета Хавериана в Боготе.

«Я всегда опасался, что когда они схватят или убьют этих крупных боссов, те, кто последует за ними, будут еще хуже», – сказал глава Национального совета по наркотикам при правительстве Колумбии.

Даже Управление по борьбе с наркотиками признает: «Нам еще предстоит пройти долгий путь. Хильберто, безусловно, является призом, лидером с наибольшим авторитетом, но есть и другие, и они не собираются уходить».

«Кроме того, хотя Хильберто и был главным, – сказал источник в правоохранительных органах, – его брат остается на свободе и способен руководить делами».

Поскольку Хильберто считался наиболее умеренным членом картеля, некоторые комментаторы опасались, что более жестокие члены картеля получат большую власть над принятием решений, и повторится взрыв насилия, связанный с Пабло, поскольку оставшиеся члены картеля Кали почувствуют растущую угрозу.

Готовясь к ответным действиям картеля, правительство направило солдат для патрулирования столицы, а в Кали начались новые рейды. На следующий день после ареста Хильберто в центре Медельина во время уличного фестиваля взорвалась бомба, в результате чего погибли 21 и были ранены 200 человек. Ответственность за взрыв взяли на себя наркоторговцы, сославшись на арест Хильберто. Общественность опасалась новых терактов.

Стратегия Хильберто заключалась в том, чтобы любой ценой избежать экстрадиции в США. Как и в случае с его заключением в тюрьму в Испании в 1984 г., его юридическая команда занялась поиском тех, кого можно подкупить, чтобы получить минимальный срок. Хотя в случае вынесения обвинительного приговора ему грозило в Колумбии не более 24 лет лишения свободы, вероятность того, что он сыграет на руку системе, не осталась незамеченной. Согласно колумбийскому законодательству, за хорошее поведение и жесты сотрудничества Гилберто мог получить значительное сокращение срока заключения.

«Речь идет не только о его поимке, но и о проведении тщательного расследования», – заявил один из правительственных омбудсменов.

«Он должен понести заслуженное наказание», – сообщает боготольская газета El Tiempo. «Нет ничего хуже, чем уничтожить одной рукой то, что было сделано другой».