Текст книги "Знатная плутовка"
Автор книги: Ширли Басби
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)
– Я ничего не знаю. Дела Лафита меня не касаются. Боюсь, мы впустую тратим время.
Джесон сосредоточенно разглядывал свой стакан, словно на его дне и находишь ответы на вопросы Паттерсона. Время шло, Кристофер упорно отпирался. Наконец терпению Паттерсона настал предел.
– Черт возьми! Или вы будете отвечать, или я вас арестую. Вот тогда и посмотрим, насколько вас все это касается.
Кристофер презрительно усмехнулся:
– Вы мне надоели, Паттерсон! Если вам угодно, арестуйте меня. Только интересно – за что? Не придется ли потом извиняться?
Тут вмешался Джесон.
– Дэниэл, – мягко заметил он, – против него нет никаких улик. Более того, именно он
вызволил заложников.
– Я помню об этом. Но я не забыл и того, что мистер Саксон поддерживает дружеские отношения с преступником. И если б он захотел» то мог бы помочь нам положить конец самоуправству Лафита.
– Я предупреждал вас, что мистер Саксон – человек непростой, – заметил Джесон.
Кристофер при этих словах широко улыбнулся, поставил на стол свой опустевший стакан и повернулся к выходу.
– Я могу идти?
– Постойте, – удержал его Джесон. – Беседа с Паттерсоном, пожалуй, закончена, но нам с вами есть о чем поговорить.
Паттерсон церемонно раскланялся с Джесоном, надменно проигнорировав Кристофера. Когда он скрылся, Кристофер, оставив наигранную небрежность, серьезно произнес:
– Не по душе мне все это. Особенно допрос. Если вас так волнуют мои отношения с Лафитом, то вы избрали неважный способ проверки. Я вполне могу быть в сговоре с Жаном, и ему ничего не стоит отдать мне заложников, чтобы я смог глубже втереться к вам в доверие.
Джесон вздохнул:
– Понимаю. Честно говоря, вы до сих пор остаетесь для меня загадкой. По поводу ваших связей с Лафитом признаюсь: я буду спать спокойнее, когда ваш корабль возьмет курс на Англию. Мы здесь сами разберемся.
Кристофер недоуменно покачал головой:
– И при этом вы доверяете мне отправиться в Англию?
– Разумеется! Я испытываю сомнения лишь в связи с вашими неблагонадежными знакомствами. Впрочем, не будем об этом. Давайте лучше обсудим подробности вашей миссии в Англии.
Кристофер охотно согласился. Не отказался он и от второго стакана виски, хотя и от первого, выпитого натощак, испытывал легкое головокружение.
– Вы говорили, что дата отплытия переносится?
– Да. Вы отплываете послезавтра. Надо спешить. До меня дошли известия о том, что Монро получил предложение от британского военного министра о начале прямых переговоров.
– Хм-м. Ясно, что теперь англичане попытаются вырвать все возможные преимущества, перед тем как заключить мир.
– В этой ситуации нам тем более необходим свой человек в стане врага.
– А имеют ли Соединенные Штаты своих официальных представителей в Англии? – спросил Кристофер.
– Есть человек по фамилии Бисли. Он занимается проблемой военнопленных. Вам он едва ли сможет помочь, хотя рекомендательное письмо к нему вам будет предоставлено. Есть еще один молодой человек, который на месте изучает обстановку. Впрочем, он находится там неофициально…
– Я смогу с ним увидеться?
– Ни в коем случае. Ни вам, ни ему это пользы не принесет, скорее наоборот.
За вторым стаканом виски последовал третий. Кристофер почувствовал, что, продолжая в том же духе, он скоро напьется до пьяна. Но Джесон не торопился закончить разговор.
– Я хочу выразить вам восхищение вашей подопечной!
Кристофер подозрительно покосился на него.
– Восхищение?
– Она, как вы и обещали, действительно не посрамила меня. Если, конечно, не считать того, что однажды в пух и прах обыграла меня в карты. Где она только этому научилась? И хорошо, что вы послезавтра отплываете. Иначе молодые люди просто возьмут ваш дом в осаду. Она пользуется невероятным успехом. Вчера я водил ее в оперу. На сцену, кажется, вообще никто не смотрел – только на Николь. А к выходу просто пришлось прокладывать дорогу.
От Джесона не укрылся встревоженный тон, каким Кристофер поспешил задать следующий вопрос:
– Ну а она сама проявила к кому-нибудь внимание?
– Не берусь сказать. Но уверен, что вы сами все выясните. Она ведь ваша подопечная.
– Наверное, – невпопад ответил Кристофер и поспешил перевести разговор на прежнюю тему.
Они поговорили еще полчаса, обсуждая подробности предстоящей миссии. О шифре, который будет использовать Джесон в своих письмах к Кристоферу, они договорились быстро. Впрочем, оба понимали, что эти письма вряд ли дойдут до Англии. Тем не менее Джесон обещал регулярно высылать сообщения о том, как обстоят дела в Новом Орлеане.
Следующий вопрос потребовал более серьезного обсуждения. Покинуть Англию в условиях продолжающейся войны было непросто. Ни одно судно не совершало прямых рейсов из британских портов в американские. А если Кристоферу удастся раздобыть необходимую информацию, доставить ее понадобится очень быстро. Времени на путешествие через третьи страны просто не было.
После долгого обсуждения они сошлись на том, что Джесон пошлет к берегам Англии американское каперское судно. Кристофер не упустил повода съязвить, что его удивляет такой план Джесона в свете его отношения к Лафиту.
– Мне известны среди каперов и порядочные люди, – сухо заметил Джесон. Кристофер предпочел прикусить язык.
Тут со всей остротой встал вопрос о сроке возвращения. Заранее предвидеть, сколько Кристоферу понадобится времени, было невозможно. Было решено не назначать точной даты. Они выбрали несколько дней, в которые Кристофер мог бы подняться на борт американского корабля. Начиная с 25 апреля корабль будет дрейфовать у побережья Суссекса, появляясь ночью вблизи деревушки Роттингдин. Если от Кристофера не поступит условленный сигнал, корабль до рассвета скроется в открытом море. Капитану будет известно лишь то, что в один прекрасный день к нему на борт поднимется пассажир, которого надо будет срочно доставить в Новый Орлеан. Это был не самый лучший план: слишком рискованный и не очень надежный. Но другого они придумать не смогли.
Обсудив все подробности, они допили бутылку виски, в результате чего отправились домой очень нетвердой походкой. Начинался дождь, порывистый ветер пригоршнями бросал в лицо холодные капли. Кристофер зябко поежился и поднял воротник. Джесон рассмеялся:
– Это пустяки! Вас ждет английская непогода!
ЧАСТЬ III. Плут и плутовка
Я ненавижу и люблю.
Ты спросишь – в чем причина?
И сам я не пойму.
Но эта боль невыносима.
Катулл
21
В феврале, когда Кристофер, Николь и миссис Иглстон уже были в пути, на Лондон обрушились такие» жестокие морозы, каких не помнили даже старожилы. Темза, скованная толстым ледяным панцирем, превратилась в еще одну пешеходную улицу. Мороз стоял много дней, а когда чуть ослаб, начался сильный снегопад, длившийся почти без перерывов целый месяц.
Когда в конце марта Кристофер и его дамы ступили на английский берег, погода стояла ужасная. Они вымокли до нитки под холодным дождем, пока добрались до фешенебельного отеля «Грильонз» на Альбемарль-стрит.
В первые месяцы 1814 года, когда Англия страдала от суровой зимы, на континенте происходили важные события. Империя Наполеона пала. 7 апреля поверженный французский император удалился в изгнание на остров Эльба, а Луи Бурбон, постаревший и потолстевший за годы ожидания своего триумфа, вступил на французский престол под именем Людовика XVIII.
В апреле наступил конец тяжелой зиме, завершилась и изнурительная война с Францией. Англия ликовала. Но несмотря на царившую вокруг праздничную атмосферу, ни Кристофер, ни Николь не испытывали радостных ощущений от возвращения на родную землю. Кристофера можно было понять: он покинул этот край не по своей воле, при обстоятельствах весьма печальных. Англия теперь была для него чужой страной, к тому же находившейся в состоянии войны с его новой родиной. Николь покинула Англию много лет назад и не питала к этой стране сильной привязанности. Единственное, что ее радовало, это окончание плавания, во время которого постоянное присутствие Кристофера было для нее пыткой.
Из всех троих только миссис Иглстон была поистине счастлива своему возвращению в Англию. Она снова была дома, и с нею – Кристофер и Николь! В первую неделю своего пребывания в столице они жадно впитывали циркулирующие по городу новости и слухи.
Известие о падении Наполеона Кристофер воспринял без энтузиазма. Окончание войны с Францией позволяло Англии высвободить достаточно войск для отправки в Америку, и Кристофер понимал, что должен торопиться. Но пока ему ничего не оставалось делать, кроме как раскланиваться во все стороны с виноватой улыбкой возвратившегося блудного сына.
Первая неделя апреля пролетела быстро. Кристофер с головой окунулся в неотложные бытовые дела. Надо уладить все финансовые вопросы, оформить в банке кредит, нанять экипаж, в конце концов – просто освоиться на улицах незнакомого города.
Женщины быстро успели оценить все те соблазны, которыми манят роскошные витрины Бонд-стрит, и после недолгих колебаний миссис Иглстон пополнила свой гардероб наимоднейшими обновками. Для их развлечения Кристофер записал их в библиотеку, а также предпринял с ними несколько экскурсий – в Национальную галерею, в Британский музей, сводил их в зоопарк.
Во всей этой деятельности были и серьезные упущения. Во-первых, Кристофер никоим образом не дал о себе знать законным опекунам Николь и вообще не искал с ними встречи. Во-вторых, свои рекомендательные письма он держал при себе и никому не предъявил. Второй день своего пребывания в Лондоне он посвятил важному личному делу. Он тайно нанес визит в Сомерсст Хаус – солидное государственное учреждение, где хранятся записи о рождении, бракосочетании и смерти всех подданных Британской короны. Там, к его величайшему удовлетворению, удалось выяснить, что барон Саймон Саксон жив и пребывает в добром здравии. Радость по этому поводу омрачалась, однако, мыслями о том, как дед воспримет его неожиданное возвращение.
Полученные сведения Кристофер предпочел держать при себе. Более того, хотя он также узнал, что в настоящее время Саймон Саксон находится в своем лондонском особняке, он не предпринял никаких попыток увидеться с ним. Целыми днями Кристофер бродил по Лондону, вживаясь в атмосферу незнакомого города. Однако вскоре ему стало ясно, что такое времяпрепровождение нисколько не приближает его к поставленной цели.
Свой первый официальный визит он нанес Алексу Барингу, главе крупной финансовой фирмы «Хоуп энд Баринг», представлявшей интересы Соединенных Штатов в Европе. Баринг являлся также членом парламента и был известен своими страстными выступлениями против войны с Америкой. Он встретил Кристофера любезно, даже сердечно. Однако, прочитав рекомендательное письмо Монро, он только развел руками:
– Не хочу вас огорчать, однако боюсь, что немногим смогу быть вам полезен. Вы – неофициальный представитель. Так что я могу лишь в частном порядке представить вас кое-кому. Наверное, этим моя помощь и ограничится.
Кристофер вежливо кивнул:
– Разумеется. Большего я и не ожидал. Я лишь надеюсь, что вы не ослабите своих усилий в парламенте в нашу поддержку.
– На меня можете положиться, однако ситуация складывается так, что мое влияние весьма ограничено. Кажется, обе стороны стремятся к мирным переговорам. Если британская сторона проявит достаточную заинтересованность, то, вероятно, – вскоре будет названо и место официальной встречи. Кристофер удивленно спросил:
– Разве этот вопрос еще не решен? Мне казалось, что проведение переговоров намечено в Швеции.
Баринг покачал головой:
– Первоначально было задумано именно так. Но теперь все изменилось. Бог знает почему, переговоры решено перенести в Гент, во Фландрию.
– Полагаю, – задумчиво произнес Кристофер, – это вызовет отсрочку переговоров на месяц или больше.
– Боюсь, что так. Но имейте в виду: Великобритания желает мира.
Кристофер поспешил вежливо согласиться, не желая вступать с Барингом в дискуссию. Ведь тот был членом парламента и, даже искренне желая окончания войны, превыше всего ставил интересы своей страны. Поняв, что большего из этой встречи извлечь не удастся, Кристофер отправился в отель и там, уединившись, предался размышлениям.
Британия может стремиться к миру, саркастически думал он, но не ранее чем одержит крупную победу над Америкой. Это должен быть внушительный удар, который покажет зарвавшимся колонистам, кому принадлежит реальная власть. Тот факт, что место официальной встречи беспричинно переносится, наводит на размышления. Договоренность о встрече достигнута, однако Британия, кажется, не предпринимает никаких дальнейших шагов, чтобы ускорить мирный процесс. Не исключено, что отсрочка нужна именно для того, чтобы захватить Новый Орлеан. Кристоферу предстоит подтвердить или опровергнуть это подозрение.
Кристофер направился в номер к своим дамам, желая в праздной беседе снять накопившееся напряжение. Однако миссис Иглстон не дала ему такой возможности.
– Послушай, Кристофер, мы находимся в Лондоне уже больше недели, и мне кажется неприличным до сих пор не поставить твою семью в известность о нашем приезде.
Кристофер недовольно поморщился, однако не мог не признать, что миссис Иглстон права. Немного поколебавшись, он ответил:
– Пожалуй, сегодня вечером я загляну на Кевендиш-сквер. Если никого не застану, то по крайней мере оставлю свою визитную карточку.
У Николь был свой вопрос. Правда, как и Кристофер, она не торопилась получить на него ответ, но тем не менее решилась его задать:
– Мои тетя и дядя знают, что я вернулась? Вы им написали, или мне это сделать самой?
Как и любой мужчина, оказавшись перед лицом двух женщин, задающих вопросы, на которые не хотелось бы отвечать, Кристофер вспылил:
– Дьявол! Ни черта я не писал! Я не знал, что ты так жаждешь припасть к их груди!
Николь насупилась, собираясь ответить в том же тоне. Но тут вмешалась миссис Иглстон, поспешившая взять на себя роль миротворца:
– Николь, конечно же, совсем не это имела в виду. А тебе, Кристофер, следует выбирать выражения в разговоре с дамами.
Он с трудом взял себя в руки и процедил сквозь зубы:
– Прошу меня извинить. Я постараюсь выполнить ваши пожелания.
С этими словами он холодно поклонился и вышел.
– « Ну и ну! – развела руками миссис Иглстон. – Ума не приложу, что случилось с Кристофером! Он никогда себе такого не позволял.
. Вы и вообразить не можете, что он себе позволял, подумала Николь. Но вслух лишь сказала:
– Может быть, ему нездоровится. Или визит к мистеру Барингу не оправдал его ожиданий. Мало ли что…
– П-пожалуй, – неуверенно протянула миссис Иглстон. – Хотя мне кажется, что его недовольство вызвано какими-то более серьезными причинами.
Она была права. Кристофер оказался в таком положении, когда вынужден был предпринять ряд шагов вопреки своей воле. Угораздило же его иметь дело с этой Николь Эшфорд, с ее мамочкой – подлой и развратной Аннабель, с дядюшкой Робертом да еще и с Джесоном Саважем в придачу!
Несколько часов он провел в своем номере, сочиняя письмо к Маркхэмам. В итоге его работы весь пол оказался устлан изорванными листами бумаги.
В конце концов он решил, что не станет писать ее родственникам, по крайней мере сейчас. Какие на то причины – это его личное дело! И никого это не касается, Николь в том числе!
Он, однако, отдавал себе отчет, что длительное проживание девушки рядом с молодым неженатым мужчиной выглядит неприлично, даже под надзором миссис Иглстон. Связаться с Маркхэмами следовало немедленно по прибытии. Но как и в случае со своими родственниками, Кристофер тянул время. Эти проблемы были взаимосвязаны. Восстановление Николь в правах могло оказаться непростым делом, которое ему одному не осилить. Но его дед – лорд, барон, и его вмешательство могло бы устранить все затруднения. Устранить непрошеных опекунов было вполне возможно. Но Кристофер невольно задавался вопросом: кто же тогда займет их место?
Идеальной фигурой выступил бы муж Николь. А почему бы ему самому… Нет, только не это! Их отношения натянуты и враждебны во всем, за исключением того необъяснимого влечения тел, которое толкает их друг к другу. Впрочем, это пройдет.
После долгих мучительных размышлений Кристофер принял единственное решение – деда следует увидеть немедленно!
Он вызвал Хиггинса и с его помощью тщательно нарядился. Потом оглядел себя в зеркале и с грустью подумал: какой элегантный молодой человек! Такого внука не постыдился бы ни один лорд! Но не явится ли лорд Саксон исключением?
К особняку на Кевендиш-сквер он подошел терзаемый противоречивыми чувствами. Ни деда, ни Роберта он не боялся, но все равно чувствовал себя неуверенно. Саймон может просто не пустить его на порог, а Роберт не упустит возможности объявить его дезертиром.
На стук в дверь вышел слуга, который почтительно принял из рук Кристофера его визитную карточку. Стараясь казаться невозмутимым, Кристофер произнес:
– Если лорд Саксон дома, я хотел бы увидеться с ним прямо сейчас. По личному делу.
Слуга бросил взгляд на его карточку. При этом выражение его лица не изменилось, но в глазах сверкнул неподдельный интерес.
– Пожалуйста, подождите, сэр. Я узнаю, сможет ли лорд Саксон вас принять.
С этими словами он скрылся. Не прошло и двух минут, как до Кристофера донеслись звуки с детства знакомого голоса:
– Безмозглый осел! Как ты смеешь держать его на пороге, словно какого-то нищего! Мой внук вернулся домой. Немедленно впустить его!
Двери распахнулись, и старый лорд Саксон почти выбежал навстречу Кристоферу. Со стороны их сходство просто бросалось в глаза. Несмотря на преклонный возраст, Саймон был бодрым и крепким мужчиной, хотя волосы с годами поредели, а лицо испещрили морщины. Так, наверное, будет выглядеть Кристофер лет через сорок. Для Саймона это была не просто нежданная встреча с внуком, а как будто встреча со своей молодостью.
– Долго же ты искал дорогу домой! – улыбнулся старик.
Кристофер позволил себе улыбнуться в ответ:
– Я слышал, что вы были нездоровы, сэр, и ожидал увидеть вас сильно изменившимся. Счастлив видеть вас в добром здравии.
Старик нахмурился, хотя напускная суровость и не могла скрыть охватившей его радости.
– Паршивец! Как ты смел скрыться, не оставив о себе никаких вестей? Ты меня чуть в гроб не вогнал! А теперь еще имеешь наглость справляться о моем здоровье!
Обернувшись к слуге, он прикрикнул:
– Что ты стоишь, как истукан? Быстро приготовить комнаты для моего внука! – Потом огляделся и недоуменно спросил:
– А где твой багаж? Не хочешь же ты сказать, что путешествовал вот так, налегке?
Полусуровая-полурадушная манера старика не была Кристоферу в диковинку, и он спокойно ответил:
– Я остановился в отеле «Грильонз». И прежде чем вы будете отдавать дальнейшие распоряжения, должен предупредить, что я не один.
– Так ты женился? Отлично, мой мальчик! Конечно, если она хорошая женщина. Ты же знаешь: в этом доме не бывает ничего второсортного. Впрочем, что мы стоим? Пойдем в кабинет!
Оставшись одни, они долго молчали, глядя друг на друга. Кристофер вдруг почувствовал себя виноватым. Он понял, что все эти годы дед терзался мыслями о его судьбе. А ведь прошло долгих пятнадцать лет!
Саймон тоже не находил слов. Жестокие удары судьбы едва не сломили его, и он уже почти отчаялся когда-нибудь снова увидеть своего внука. Но теперь, слава Всевышнему, мальчик, живой и здоровый, сидит перед ним! Наконец он заговорил:
– А теперь, негодный мальчишка, расскажи мне, почему ты удрал? Если б ты набрался мужества поговорить со мной, я бы тебе все объяснил.
Кристофер, ничего не понимая, переспросил:
– Вы бы мне объяснили?..
– Ну, конечно, черт возьми! Ведь мне же тогда пришлось иметь дело с Адрианом Эшфордом. Аннабель вопила, будто ты ее изнасиловал, Адриан жаждал крови. По отношению к тебе мне пришлось повести себя резковато, хотя я и знал, что ты этого не заслуживаешь. А что мне было делать? Рассказать Адриану, что его жена – шлюха, что мой сын – ее любовник, а мой внук ни в чем не виноват?
Кристофер лишился дара речи. С трудом подбирая слова, он наконец спросил:
– Так вы все знали?
– Господи, конечно же знал. Только не все Я не мог предположить, что они изберут тебя козлом отпущения. – Немного помолчав, он добавил:
– И я не ожидал, что ты не станешь оправдываться. Скажу тебе честно: я действительно в тот день был вне себя. Я был зол на тебя, что ты оказался таким романтичным дураком, на Роберта и Аннабель – за то, что они заварили всю эту кашу, и на себя – за то, что я оказался не в силах пресечь этот скандал в зародыше. – Он пристально взглянул в глаза Кристоферу и с болью в голосе спросил:
– Зачем ты бежал? Мы же могли честно поговорить один на один. А ты исчез на целых пятнадцать лет! Да я чуть с ума не сошел, думая о тебе!
Никогда в жизни Кристофер не чувствовал себя так ужасно. Он не находил себе оправдания. Он, однако, понимал: Саймону неизвестно, что Роберт фактически продал его в рабство. Очевидно, дед не знает и о его попытке встретиться с ним пять лет назад. Но не для того он теперь вернулся, чтобы вылить ушат грязи на голову единственного живого сына Саймона Саксона. Не так сводят счеты джентльмены! И он сдержанно проговорил:
– Боюсь, сэр, я слишком буквально понял ваши слова о том, что вы больше не желаете меня видеть.
Лицо Саймона исказила гримаса боли, и Кристофер прикусил язык. Потом, немного подумав, добавил:
– Прошу вас, сэр, не огорчайтесь и не вините себя. Я поступил так» как диктовала мне моя совесть. И все обернулось к лучшему. Подобно многим юношам, я завербовался в военно-морской флот. Надо сказать, судьба моя сложилась благоприятно, хотя по временам мне и бывало нелегко.
– Завербовался? – недоверчиво фыркнул Саймон. Кристофер поймал себя на неприятной мысли о том, что в последнее время ему приходится слишком много лгать. Однако он невозмутимо продолжал:
– Когда я покинул дом, я оказался в деревушке Беддингтон Конер и повстречал там нескольких моряков. Меня так воодушевили их рассказы, что я решил к ним присоединиться. И я о том ничуть не жалею. Мне только жаль, что мы с вами так скоропалительно расстались.
Саймон махнул рукой:
– Довольно об этом! Теперь все позади, и ты снова дома. И это очень хорошо. Не забывай о том, что ты – мой наследник. После моей смерти к тебе перейдет мой титул и все имущество.
Кристофер снова подумал о том, что у Роберта был серьезный повод избавиться от него. Наследство Саймона огромно, а титул барона славен и почетен. Ради этого Роберт способен и на убийство.
Но Кристофер не выдал своих мыслей. Он лишь почтительно произнес:
– Мы слишком рано завели разговор о наследстве. Надеюсь, мне еще нескоро предстоит стать бароном.
Саймон горько усмехнулся:
– Я мог умереть в твое отсутствие, а ты бы об этом даже не узнал! Впрочем, давай лучше поговорим о тебе. Расскажи, как ты жил все эти годы.
Кристофер внутренне напрягся. Старательно подбирая слова, он принялся рассказывать о своих приключениях. Насколько возможно, он придерживался истины, однако кое в чем это было затруднительно, особенно когда ему пришлось объяснять, почему, добровольно завербовавшись на флот, он однажды покинул свой корабль, но так и не вернулся в Англию.
Саймон слушал с явным недоверием. Но Кристофер не мог обосновать своих действий, не раскрывая всей правды. Он ограничился простым объяснением:
– Жизнь военного моряка пришлась мне не по душе. Отслужив положенный срок, я покинул флот.
– Черт побери, Кристофер! Если бы ты написал мне, я бы позаботился, чтобы тебя устроили наилучшим образом. Ты легко мог бы стать капитаном. Но нет! Мой внук, наследный барон, подался в матросы! Позор!
Кристоферу пришла невеселая мысль: как воспринял бы его дед известие о том, что он не только служил простым матросом, но впоследствии еще и пиратствовал? И он принялся живописать свои странствия по морям, не забывая упомянуть, как жаждал он вернуться в родной дом. О своих занятиях каперством он упомянул вскользь, подчеркнув, что своим состоянием он обязан удаче за игорным столом, что было недалеко от истины. А поскольку крупная игра открыто велась в фешенебельных клубах на Пэлл Мэлл, в таком признании не было ничего предосудительного.
Закончив свою историю, Кристофер невольно потупился под испытующим взглядом Саймона. Ему было ясно, что далеко не все подробности дед принял на веру.
Действительно, Саймон полностью поверил лишь той части рассказа, в которой шла речь о карточном выигрыше. Что же касается всего остального, то он достаточно хорошо знал Кристофера и чувствовал: тот кое-что недоговаривает. Но он предпочел оставить свои подозрения при себе и вслух лишь сказал:
– Что ж, по крайней мере все кончилось благополучно. Я рад снова видеть тебя дома.
У Кристофера едва не сорвалось с языка, что он явился всего лишь в гости, а его дом теперь находится на плантации в Луизиане. Однако такое признание было бы несвоевременным. Деду понадобится время, чтобы осознать: для Кристофера к старой жизни возврата нет. К счастью, Саймон не стал развивать эту тему и перевел разговор на другой предмет:
– Ты ничего не сказал о своей жене. Почему, хотел бы я знать?
Кристофер обезоруживающе улыбнулся в ответ:
– Потому что я не женат. В связи с этим мне надо кое-что вам объяснить.
– Так говори! – властно потребовал Саймон. Кристофер принялся сбивчиво излагать свою версию о случайной встрече с миссис Иглстон и Николь Эшфорд, но стоило ему только упомянуть имя миссис Иглстон, как он заметил, что старик изменился в лице.
– Петиция Иглстон? – возбужденно воскликнул Саймон. – Так ты знаешь, где сейчас Летти?
– Летти? – удивленно переспросил Кристофер. – Вы имеете в виду миссис Иглстон?
– Разумеется! Я всю жизнь называл ее Летти. Если бы ты знал, не будь она так непреклонна, а я так нетерпелив, она вполне могла бы быть твоей бабушкой!
Кристофер хотел что-то спросить, но от изумления не находил слов. А Саймон продолжал:
– Не скрою: я не любил твою бабушку. Но люди нашего круга редко женятся по любви. Впрочем, мы неплохо ладили. Но Летти всегда оставалась для меня единственной женщиной, которую я любил. Лишь однажды я чуть не возненавидел ее – в тот день, когда она вышла за этого тупого солдафона.
Он помолчал, словно окидывая мысленным взором образы минувших лет, потом тихо с грустью сказал:
– Я в своей жизни совершил серьезную ошибку. Не повтори ее, мой мальчик!
Кристофер предусмотрительно воздержался от замечаний. Лишь когда Саймон принялся подробно расспрашивать его, он изложил легенду, заготовленную для объяснения нынешней ситуации. История Николь, даже в приукрашенной версии Кристофера, живо заинтересовала старика.
Да, теперь разразится большой шум! Представляю, как поведет себя ее тетка со своим муженьком. Ведь все эти годы они проматывали наследство бедной девочки. Они даже настаивали на том, чтобы объявить ее умершей, но суд отказал им в этом, по крайней мере до дня ее совершеннолетия. Особенно суетился молодой Эдвард.
Кристофер недобро усмехнулся:
Если он не уймется, ему придется иметь дело со мной.
Пряча довольную улыбку, Саймон кивнул. Потом устало прикрыл глаза и произнес:
Сегодня уже слишком поздно, чтобы приглашать дам. Но завтра непременно жду вас троих у себя.
После ухода Кристофера Саймон еще долго пребывал в радостном волнении. Его внук вернулся! Скоро он увидится с Летти! А битва за малышку Эшфорд обещает взбодрить его так, как ничто за последние годы!
