Текст книги "Наложница (ЛП)"

Автор книги: Шей Саваж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Да, – сказала я, – он будет.

Легко кивнув Бранфорд медленно встал, его рука все еще держала мою, когда он начал уходить, наши пальцы касались друг друга до последней секунды, когда он сделал шаг, который прервал наш контакт.

Я не пыталась контролировать свои слезы, когда дверь в нашу комнату мягко закрылась, и я осталась один. Сидела на краю нашей брачной кровати, и смотрел на свечу, горящую на столе рядом со мной, пока не увидела ничего, кроме тусклого светящегося света, и мои глаза болели в их свете.

Протянула руку и взяла свет, кончиками пальцев, почувствовав легкий ожог, когда погасло пламя. Я лежала на боку на кровати, опираясь головой на подушку мужа, и вдыхала его запах. Невозможно было остановить поток слез, и я притянула его подушку крепко к груди и уткнула лицо в нее, чтобы приглушить мои крики. Когда у меня больше не было слез плакать, я закрыл глаза, отказываясь думать о том, что происходит в той комнате на другой стороне замка, и просила сон забрать меня.

И именно тогда я принесла самую большую жертву ради Сильверхельма.

Глава 2

Изящная Выдержка

Я не слышала когда открылась дверь и узнала о присутствии королевы только тогда, когда она присела на край нашей кровати. Я ахнула от удивления, села и собиралась закричать, когда ее мягкий голос успокоил меня.

– Не волнуйся, Александра, – сказала она. – Это всего лишь я.

Суннива обняла меня и прижала к себе, когда я снова начала рыдать.

– Как я могу это вытерпеть? – прошептала я в ткань ее платья.

– Мы королевы, – ответила Суннива, голос которой был полон сочувствия и сожаления. – Мы служим нашему народу любым необходимым способом. Наша жизнь никогда не бывает легкой, но мы делаем то, что должно гарантировать безопасность и процветание нашего народа.

– Как сын Бранфорда может гарантировать их безопасность? – спросила я, и мой голос звучал жестче, чем я предполагала. – Это не так, как если бы он мог взять в руки оружие и защитить их!

– Нет, он не может, – сказала Суннива, соглашаясь, – но он будет символом продолжения линии Стерлинга. Точно так же, как это было с замком Стерлинг до того, как Бранфорд сдал его. У него не смогли бы его взять, если бы церковь не разрешила. Только когда Бранфорд отказался от своих прав, Эдгар смог завладеть им. Семья Стерлинг имеет много таких мест, не только в королевстве Сильверхельм, все из которых обеспечены наследником.

– Но один ребенок...

– Один ребенок нужен, – продолжила она. – Желательно еще, но один сын – в первую очередь. Когда Кадмен взял корону, он не горел желанием. Мы еще не зачали ребенка, и из-за этого было много волнений. Тем не менее, в то время у нас был отец Бранфорда и Бранфорд – которые оба могли быть преемниками, если это необходимо. Но теперь... теперь остались только Кадмен и Бранфорд, и Кадмен...

Она сбилась, и я сжала ее руку.

– Если тогда был один Кадмен и без наследников в то время, мы также были бы вынуждены взять наложницу, чтобы обеспечить наследника. Как бы то ни было, это слабое место. Если бы мы также воевали или были близки к войне, у нас также не было бы выбора.

– Как сейчас у нас нет выбора.

– Да, Александра.

– И ты бы разрешила?

– Как могла бы я не? – усмехнулась невесело Суннива.

Я уткнулась лбом в ее плечо и попыталась осмыслить все, что произошло. Бранфорд выбрал меня в качестве жены, чтобы спровоцировать Эдгара на войну и преуспел в этом. Хотя прошло какое-то время с проигрыша последней битвы, последствия все еще преследовали нас.

Во многом я хотела злиться на Бранфорда за его недальновидность и жажду мести. Он поставил нас в затруднительное положение, и мы все должны теперь платить цену. Но я не могла возмущаться на него, потому что знала своего мужа лучше, чем кто-либо другой знал его.

Я видела его на протяжении всего времени, что мы вместе – и боль от потери родителей; вину и ярость, когда он чувствовал себя бессильным, чтобы помочь им когда на них напали, множество и множество раз. Превыше всего, на что он затаил обиду, это то что их забрали, и он остался жить без них. После войны, на его плечи упала еще вина за погибших в бою.

Я также знала себя намного лучше, чем раньше.

Без его безрассудности и детского желания пойти наперекор и добиться моей руки, я все еще бы служанкой принцессы Уитни. Хотя сама мысль была отвратительна для меня, я узнала, что не все слуги, с которыми плохо обращались, были ее. Я ясно дала понять, что к слугам в замке Сильверхельм не стоит относиться жестоко и условия жизни в Сильверхельме для низших классов улучшились, хотя и не были такими плохими, как в Хадебранде. Народ Сильверхельма смотрел на меня теперь как на принцессу простолюдин, одна из королевской семьи, которая считается с их потребностями, прежде чем со своими.

Конечно, это было то, что было самым важным для моего сердца – ибо если Бранфорд не сделал такой смелый шаг, я бы вышла за него замуж. Что само по себе уже не мыслимо для меня. Если кто-то смог заглянуть в будущее и изменить путь, то возможно я бы и нашла другой способ, чтобы быть рядом с моим Бранфордом, но мы не можем изменить прошлое – мы можем строить только настоящее.

Мои мысли вернулись в те годы, когда я была служанкой принцессы Уитни и той жестокости, что была свидетелем, хотя редко касалось меня. Я вспомнила мысли, которые посещали меня в детстве – завистливые, что иногда мучили во сне.

– Когда я была маленькой, то мечтала быть как принцесса Уитни, – сказала я, исповедуя свои мысли королеве. – Я думала, что если иметь слуг и красивую одежду, то будет так... весело.

– И сейчас?

– Я думаю, если мне дали выбор, я предпочла бы быть простолюдинкой снова.

– Что ты имеешь в виду «дали выбор»?

Я хотела сказать ей, что предложил мне Бранфорд. Я решила, что ничего страшного не произойдет, ведь мы так никогда не поступим.

– Бранфорд сказал, что мы можем сбежать, – сказала я тихо. – Он сказал, что заберет меня далеко, поэтому мы сможем не страдать из-за этого.

Я повернулась и посмотрела в лицо королевы.

– Мысль родилась от страха, Суннива. Он бы никогда не решился...

– Я знаю, Александра, – сказала Суннива. Небольшая и грустная улыбка появилась на ее лице. – Нет такого из нас человека, кто бы время от времени не задавался такими мечтами. Даже сейчас, поскольку мой муж, вероятнее всего, переживает последние месяцы, я хотела бы забрать его от обязанностей и забот. Но его обязанности не исчезнут волшебным образом, если он будет прятаться. Кто-то должен заботиться о нашем народе, а если он этого будет делать, то они должны упасть на Бранфорда, даже если он не готов к ответственности. Есть еще те в Сильверхельме, которые страдают за каждое неправильное решение Камдена или Бранфорда. Подумай, как они будут страдать без лидера вообще. Если Бранфорд не займет трон, что станет с нашим народом?

– Они будут уязвимы, – сказала я. Мой взгляд упал на мои руки лежащие на коленях. – Без определенного лидера на троне, Сильверхельм будет открыт для нападения со стороны больше, чем просто Хадебранд.

– Хадебранд, Пики, Сикрест – они налетят как стервятники на кости после застолья, будет пир плоти нашего народа. Посмотри, что случилось с Уинтоном после проигрыша в войне.

– Люди там сильно страдают, – сказала я кивая. – Слышала, как Бранфорд и Камден говорили о голоде и том, что Эдгар не позволяет передавать им еду. Он считает это наказанием за пренебрежение Лорда Уильяма. Бранфорд сказал Сэр Райлан в Сикресте возможно в состоянии...

– Тише, – Королева Суннива прижала палец к моим губам. – Не говори таких вещей, даже здесь.

Я кивнула и стала оглядывать комнату. Кто мог услышать нас здесь? Насколько велика вероятность нахождения здесь шпионов, что я не могла говорить о союзниках Бранфорда, которые тайно передавали еду людям, которые раньше были подданными Сильверхельма? Возможно, так и было.

– Я разговаривала с Леди Сьюзан две недели назад, – сказала Суннива, протянув руку и сжав мою. – Условие в селе ухудшаются каждую неделю. Многие ослаблены нехваткой пищи и болезнями.

– Сильверхельм сам был гораздо хуже, если бы остался беззащитным, – сказала я. Знала, что Король Эдгар продолжает свою вендетту против всех, кого считает другом Сильверхельма. Если его влияние будет усиливаться и дальше или он получит больше контроля над Сильверхельмом, то наши люди будут подвергнуты нападкам, жестокому обращению и убийствам.

– Точно, – сказала королева с кивком. – Вот почему ты будешь терпеть, ради нашего народа и нашего королевства. Мы будем терпеть все, что должны.

Я кивнула, но не смогла остановить слезы, которые снова покатились.

– Я знаю, как тяжело это для тебя, – сказала она тихо. – Твое положение не отличается от моего почти ни чем, много лет назад. Камдену предстояло то же самое, когда я не смогла принести ребенка. Он разорвал свое сердце даже больше, чем мое. Я думаю, что тоже чувствует и Бранфорд.

– Он не хочет этого делать, – сказала я.

– Я знаю, – ответила королева. – Он и Камден часто говорили о том, что делать. Я хотела, чтобы он обсудил это с тобой, но даже мысль о том, чтобы причинить тебе боль – отвратительна для него. Он был убежден, что ты понесешь ребенка, в конце концов, и не хотел, чтобы ты страдала из-за таких мыслей понапрасну.

Суннива снова потянулась ко мне и обняла меня.

– Он так тебя любит, – сказала она мягко. – Я надеюсь, он говорить тебе это.

– Да, он говорит, – уверила я ее. – Очень часто.

– Я рада услышать это.

– Я знала, что он обеспокоен. Понимала, что он беспокоится из-за этого. Он постоянно молился об этом в церкви. И не знала, что у нас так мало времени...

– Если бы Камден был в более лучшем состоянии или отношения с Хадебрандом были не столь натянутыми... – голос королевы затих. Ей не нужно было указывать, насколько наши обстоятельства были бы другими, если бы Сильверхельм не проиграл войну. Это не только уничтожило армию Бранфорда, но и условия капитуляции Бранфорда (уступки, что предоставили Хадебранду, чтобы не уничтожили Сильверхельм) позволили Эдгару уметь более сильный голос в суде. Многие, кто ранее не соглашался с мнением Эдгара, теперь были на его стороне.

– Он винит себя, – сказала я. – Он толкал к войне, когда не был готов к врагу. Не понимал, сколько было людей у Эдгара. Даже когда его собственные разведчики сказали ему цифры, он не поверил в это.

– Он получил ценный урок, – сказала Суннива, – и очень дорого за это заплатил.

– Он продолжает платить цену за свою ошибку.

– Да, это так.

– И теперь он платить цену за мой провал, – сказала я тихо.

– О, Александра... дитя мое, – прошептала королева, обнимая меня. – Мне сказали, что у Бога есть свои причины и планы на нас, хотя мы никогда не можем понять их сами. Возможно. Он испытывает вашу любовь друг к другу или любовь к Сильверхельму.

Я постаралась медленно и глубоко вздохнуть, но он оборвался.

– Что если я не пройду это испытание?

– Я верю в тебя, – сказала Суннива, прижимаю меня крепче. – Верю в вас обоих.

Королева Сильверхельма оставалась со мной еще какое-то время, прежде чем вернулась назад к себе по моему настоянию. Хотя я, наконец-то, заснула – мой сон был не спокойным, и просыпалась много раз. Каждый раз, когда просыпалась, я внимательно оглядывала темную комнату в поисках Бранфорда, но его не было. С каждым часом я все больше беспокоилась. Думала, что он быстро вернется.

Я хотела, чтобы он быстро вернулся. Не хочу думать о том, как долго он будет с ней. В то же время, я также не хотела, чтобы он вернулся ко мне вообще ночью, потому что я боялась состояния, в котором он может находиться, когда вернется. Он может быть зол или хуже, и я не была уверена, смогу ли успокоить его на этот раз.

Мой муж всегда приходил ко мне, когда был расстроен. Будь то из-за того, что был найден очередной шпион, пытавшийся проникнуть в новую армию, которую он пытался завербовать, или из-за неудачи его приемного отца, Бранфорд находил утешение в моем теле. Иногда его гнев приводил его в ярость, и его твердые мышцы и быстрые толчки заставляли меня кричать его имя, когда его ярость мчалась сквозь меня. Иногда он прижимал меня к себе, медленно двигаясь, обнимал и тихо шептал, насколько я ему нужна.

Что станет с этим сейчас? Станет он искать Хэдли теперь с надеждой, что она понесет ребенка быстрее?

От этой мысли меня затошнило.

Как стало совсем поздно, я больше не могла сдержаться, и пошла, искать его. Амарра спрыгнула с подушки, что лежала возле камина и последовала за мной, когда пошла, искать Бранфорда. Я не ушла далеко, прежде чем встретить кого-то, кто меня искал.

– Моя леди? – я услышала знакомые шаги в сочетании со стуком костыля и обернулась, чтобы увидеть приближающегося Дунстана.

– Здравствуй, Дунстан, – ответила я. – Уже очень поздно.

– Я хотел то же самое сказать вам, – ответил Дунстан. – Слишком поздно, чтобы вы могли ходить одна. Сэр Бранфорд не обрадуется, увидев вас в такой час.

– Как раз сира Бранфорда я и ищу, – сказала я.

– Я так и подумал, – сказал Дунстан. Его глаза были полны беспокойства.

– Ты видел его, – констатировала я.

– Да, моя леди.

– Где он?

– Он был в саду некоторое время назад, – сказал Дунстан, – но он ушел, когда я... когда я попытался помочь ему.

– Он ранен?

Дунстан помотал головой.

– Ничего, что нельзя было бы исправить повязками, моя леди, – сказал Дунстан. – Он был болен, сказал бы я.

– Болен? – повторила я. На ум пришел разговор с Суннивой о Уинтоне и о больных людях. – Как он заболел и где он сейчас?

Лицо нашего слуги побледнело, но он ответил не сразу.

– Дунстан, пожалуйста, просто скажи, что ты имеешь в виду.

– Я нашел его в саду, – повторил Дунстан, – стоящим на коленях и совсем казался больным, моя леди. Какую бы еду он ни ел в последний раз, она безусловна была напрасной.

– Его там больше нет?

– Нет, моя леди. Он вышел за стены. Думаю, он направлялся в сторону конюшни или, может быть, питомника.

– Спасибо, Дунстан, – сказала я.

– Леди Александра, – произнес настойчиво Дунстан, – пожалуйста, позвольте мне хотя бы сопровождать вас. Я не могу с чистой совестью позволить вам бродить в одиночку. Если нужно быстро двигаться, я найду другого.

Его взгляд перешел к щели на стене, где обычно был кто-то из охраны.

– Ты можешь сопровождать меня, Дунстан, – сказал я со вздохом. Я не могла отрицать – он был совершенно прав. Бранфорд рассердится, если я пойду в одиночку, даже если рядом будет Амарра. Уже в этом месяце три агента Хадебранда были обнаружены в стенах замка.

Окруженные холодным ночным воздухом, мы шли по пустому рынку и через поле к конюшням. Я закуталась в шерстяной плащ, ища тепло, когда заглянула внутрь деревянного здания, но никого не был там, кроме лошадей. Затем мы пошли в питомники, и как только я заглянул внутрь, увидела тень Бранфорда на земле возле задней стены.

– Ты больше не нужен, Дунстан, – сказала я. – Спасибо.

Он слегка поклонился в знак признания, но остался рядом со мной, смотря на Бранфорда с осторожностью. Я сделала шаг навстречу своему мужу, который сидел спиной к возвышенной платформе, где собаки нашли свои места для отдыха ночью. В тусклом свете от факела на стене, я могла разглядеть, Арго и Хело рядом с ним. Колени Бранфорда были согнуты, и его руки лежали на коленях, когда его кисти болтались между ними.

– Ты можешь идти теперь, Дунстан, – сказала я тихо и еще более решительно.

Бывший солдат кивнул и повернулся к тропинке. Сердце стучало в трепете, и я медленно шла туда, где сидел мой муж, собрала вокруг себя юбки и села рядом с ним

– Бранфорд? – тихо произнесла я. Он не испугался, так что, должно быть, слышал мои шаги, хотя он не двигался.

– Ты не должна быть здесь, – сказал он. Голос его был напряженным и сиплым, как будто он кричал в течение длительного времени. – Возвращайся в наши комнаты.

– Почему ты здесь? – спросила я, игнорируя его приказ. Он помолчал, но, наконец, поднял глаза на меня. Они были красные и опухшие

– Я подумал, что это подходящее место для сна, – наконец сказал Бранфорд, сделав резкий жест в сторону собак и их спальным платформам, покрытым соломой. Он глубоко вздохнул, поднявшись, чтобы погладить голову одной из собак.

– Ты ... – остановила я свои слова, собралась и снова попытался. – Ты был с...

– Не произноси это, – приказал он, – если не хочешь расковырять мое больное место.

Моя голова была пуста, заставляя меня не думать о том, что я знала, что произошло. Я хотела знать все и ничего. Он не торопился и был добр к ней? Он обидел ее?

Она уже носит его ребенка?

– Она... одна? – спросила я.

– Саманта с ней, – тихо сказал Бранфорд.

Я могла только кивнуть. Это было большое облегчение, потому что я не была уверена, смогу ли пойти к ней сама. Насколько знала, что это необходимо, и насколько не держала обиды ни на мужа, ни на друга за то, что они должны были сделать для Сильверхельма, я не могла не испытывать страха, который накатил на меня.

Хочет ли он меня сейчас, тоже?

Или не хочет он сейчас меня?

Что было меньшим из двух зол?

Я посмотрела на Бредфорда, сидевшего на земле с соломинкой в руках. Он медленно тер ее длинными пальцами.

– Ты дуешься, – сказала я. Пыталась сохранить свой тон веселым, хотя не добилась большого успеха. – Если ты это будешь делать каждый раз, когда ты должен...

– Пожалуйста, не говори об этом, – прошептал он быстро. Он опустил голову на руки. – Я не могу... я даже не могу думать... о том, что сделал…

Голос его застрял в горле, но когда я потянулась, чтобы утешить его, он отодвинулся от меня.

– Как ты можешь выносить мое присутствие? – он спросил. Смотрел на меня, и его больное выражение ударило меня в сердце.

– Ты все еще мой муж, – напомнила я ему, и попыталась снова сдержать слезы. Я снова подсела к нему ближе на соломе. – Это не изменилось.

– Я подвел тебя, – прошептал он. – Берег тебя от этого... не подготовил тебя к тому, что может произойти. Это то же самое, как я не смог подготовиться к войне, отрицая в себе мысли о возможной потере и что это будет означать. Меня ослепило мое высокомерие.

– Ты меня не подвел, Бранфорд, – я положила голову на его плечо, и он не отпрянул. – Ты сделал то, что должен сделать для своего народа.

– Что делать, если я снова подведу их, как я подвел их на войне?– спросил он, хотя не верю, что он ждал ответа от меня. – Что, если Хэдли не…

– Т-ш-ш-ш, – я остановила его, и придвинулась к нему. – Давай справляться с одной проблемой за раз, хорошо? Честно говоря, я не верю, что смогу справится с чем-то большим, чем сейчас.

Наконец он посмотрел прямо на меня и протянул руки. Я обнял его за шею, когда он сжал мое тело. Его голова уперлась в мое плечо, и он сделал несколько медленных, успокаивающих вдохов, прежде чем заговорить снова.

– Ты будешь намного лучшей королевой, чем я когда-нибудь королем.

Я обхватила пальцами его подбородок, так как он часто делал со мной в первые месяцы нашего союза. Наклонила голову и приблизилась к нему, когда говорила.

– Ты будешь прекрасным королем, мой Бранфорд, – сказала я ему. – Люди Сильверхельма любят тебя и смотрят, словно на своего принца.

– Они любят мой выбор жены, – фыркнул Бранфорд, – не меня. Я только принес им войну и боль. Ты та, кого они берегут.

– Ты часто говорили мне, что мы едины и неделимые, – напомнила я ему. – Мы одной плоти. Ты забираешь эти слова назад?

Он отвернул голову вбок, и прикрыл глаза. Его грудь поднималась и опускалась вместе с его дыханием, прежде чем он повернулся обратно ко мне.

– Никогда, – прошептал он. – Ты довершаешь меня.

– Наш народ любит тебя, – сказал я снова. – Ты совершил ошибки и стараешься исправить их по мере возможности. Когда-нибудь ты снова все исправишь.

– Но пока я полагаюсь на милость этого ублюдка в соседнем королевстве, – Бранфорд оттолкнулся от земли обеими руками и встал. Он сделал несколько шагов от меня к противоположной стеле от того места, где сидел. Он положил ладони на деревянные стены питомника и склонился к ним.

– Есть дни, когда желаю, чтобы я умер в той войне.

– Бранфорд, не...

– Много дней, – сказал он, перебивая. – Когда я смотрю на семьи людей, которые погибли в моей войне или вижу Дунстана, который пытается держать голову, как он хромает вокруг замка, я хотел бы взять все это обратно. Хотел бы я как-нибудь обменяться своей жизнью, чтобы стереть весь ущерб, который я причинил своему народу. Есть только две вещи, которые держат меня связанным с этой землей – мой долг перед моим королевством и тобой.

– Я уже предал свое королевство из-за моей жажды мести, – сказал он тихо. Он не двигался с места лицом к стене. – Я думал... думал, по крайней мере, я никогда не предам тебя.

Он медленно повернулся ко мне, его зеленые глаза сверкали в свете факелов.

– И теперь мне пришлось, – его голос дрогнул. – И если она не забеременеет в этом месяце, мне придется делать это снова и снова, пока она не забеременеет.

Мой желудок сжался, и я почувствовала, что тоже, возможно, больна. Конечно, он был прав, и я знала это, но услышать эти слова вслух было намного больше, чем могла принять. Я хотела вскочить, закричать и отрицать то, что он сказал, но знала, что не смогу. Это было тем, что просто нужно было сделать.

Я встала, и сделала шаг к нему. Когда он не дрогнул, я подошла к нему и бросилась в его объятия. Прижала лицо к мягкому материалу его рубашки и вдохнула его запах. Близость дарила ощущение защищенности и безопасности, и все же я почувствовала тепло его кожи, обволакивающее меня и успокаивающее меня.

Бранфорд мотнул головой, и я услышала его глубокий вдох, когда он закопал лицо мне в волосы. Он снова и снова поглаживал меня от головы до талии.

– Это убьет меня, – прошептал он мне в затылок. – Я хотел ... притвориться, что сделал это ... но тогда у нее никогда не будет ребенка. К лету меня заставят снова осудить тебя и жениться на Уитни.

– Ты должен иметь наследника, – сказала я. – Я не могу подарить тебе его.

– Ты все еще можешь, – настаивал он.

Я покачала головой.

Бранфорд обнял меня за плечи и притянул меня так близко к себе, насколько это возможно. Его губы коснулись моего подбородка, и он двигался так, как будто следил за поцелуями по моему лицу, но он только приблизился к моему уху, где его шепчущие слова были едва слышны.

– Мне нужно больше времени, моя жена, – сказал Бранфорд, когда его губы ласкали мое ухо. – Ситуация здесь гораздо более тяжелая, чем я позволил тебе знать. У меня есть некоторые... возможности, но мы слишком слабы, наши силы все еще значительно уступают Хадебранду. Я должен двигаться очень медленно, или те, кто смотрят, поймут, что я делаю. Здесь слишком много людей, которые встают на сторону Эдгара, и шести месяцев недостаточно. Мне нужно больше времени – по крайней мере, год. Пока... никому не доверяй, Александра. Никому!

Он отстранился и посмотрел мне в глаза, когда его пальцы проследили за моей скулой, стряхивая слезы с моей кожи. Опять же, как если бы он поцеловал меня, он наклонился к моему другому уху и прошептал мне.

– Есть слово, Александра... слово, известное только Стерлингам. Это секретное слово нашей семьи. Если слово будет сказано, ты знаешь, что человеку с тобой доверяют. Кивни, если поняла.

Я сглотнула, и мои плечи напряглись еще сильнее. Я кивнула один раз.

– Сумерки, – прошептал он мне. – Ты хорошо слышала, что я сказал?

– Да, – сказал я, повернув голову к нему.

– Не повторяй это, – он проинструктировал, как отстранился от моего уха. У него еще было столько боли в глазах, и я была более запутана, чем раньше. Его пальцы ласкали мои скулы, когда он смотрел мне в глаза.

Я сильнее сжала свои объятия и прижалась щекой к его груди. Он обнял мои плечи и прижал меня к себе.

– Я хотел бы, чтобы наша жизнь была нашей собственной, – сказал он мне. – Она была бы... совсем другой. Боюсь, когда стану королем, будет только хуже, не лучше. За исключением…

Мой муж закрыл глаза, и он медленно покачал головой.

– Тем не менее, я не могу заставить себя пожелать, чтобы я никогда не приводил тебя сюда, – сказал он, смотря на меня. Он приблизился и невесомо прикоснулся губами к моим. – Это ужасно эгоистично, я знаю, но ты единственная хорошая вещь, что случилась в моей жизни.

– Бранфорд, твоя семья...

– Да, да, – сказал он, но его тон был пренебрежительным. – Но это не то же самое. Конечно же, я их люблю. Я забочусь о них. Но ты... я никогда не хотел делать что-то, что причинило бы... тебе боль... а сейчас...

Я не могла отвести от него взгляд, потому что знала, что чувствую то же самое. Его эмоции вспыхнули, и он быстро перешел от любви к решимости к страху и мучениям. Бранфорд упал на колени передо мной, протягивая руки, чтобы обнять меня за талию.

– Пожалуйста, – умолял он меня, – забери у меня эти мысли. Заставить их исчезнуть.

Я обняла его плечи, а он прижался ко мне. Его голова уткнулась мне в грудь и его руки крепко сжимали меня, что я едва могла дышать, обнимая его. Мы прижимались друг к другу, вместе лежа на соломе в течение всей ночи. Хотя я прижимала его к себе, но не могла остановить слезы. Я плакала за Хэдли, за моего мужа и за себя. Лежа на полу питомника в середине зимней ночи я плакала за Сильверхельм и за ребенка, которому казалось, не суждено появится от нас с ним.

***

Я проснулась, все еще лежа на земле в питомнике и утреннее солнце светило сквозь окно и мои замершие мышцы болели. Оглянувшись, сразу увидела Майкла у входа, который держал шлем Бранфорда в руках, что он усиленно вытирал от потертостей и следов, пока тот не засиял.

Бранфорда нигде не было видно.

Я собрала свои не сгибающиеся ноги под собой и встала. Посмотрела на Майкла, который перестал полировать и наблюдал за мной.

– Доброе утро, Леди Александра, – сказал он.

– Доброе утро, Майкл, – я почувствовала, что покраснела, когда поняла, в каком состоянии должно быть нахожусь. – Где Сир Бранфорд?

– На тренировочном поле, Леди Александра, – заявил он. – Я должен был остаться с вами до вашего пробуждения и проводить назад в замок.

– Я собираюсь вначале увидеть его, – поставила его перед фактом. – Потом ты можешь отвести меня назад.

Майкл заколебался, и это мне в нем нравилось. Хотя это не было его решением, я пошла против его указаний, который он получил от Бранфорда, и он получит за это позже. Обычно я не ставила его в такое положение, чтобы почувствовать гнев Бранфорда, но я не вернусь, пока не узнаю, что с мужем все в порядке.

Вышла за дверь больше не проронив ни слова и услышала, как Майкл встал, чтобы последовать за мной. Не заняло много времени на поиски мужа, поскольку лязг мечей можно было услышать по всему полю. Он был там с полудюжиной своих людей – обучая и тренируя. Хотя я была уверена, что он увидел меня, но он не подошел к забору, как это обычно делал, чтобы поприветствовать меня. Определив, что он не собирался ничего делать и, очевидно, в данный момент в порядке, я развернулась, чтобы вернуться в замок с Майклом, который следовал за мной.

Я вернулась в наши комнаты, чтобы обнаружить там завтрак, но мне не очень хотелось есть. В конце концов, еду забрали нетронутой. Я помылась и переоделась в чистое платье с помощью Джанет, а затем немедленно отпустила ее. Сидела рядом с костром с Амаррой, гладила ее мягкую шерсть, наблюдая, как сгорают бревна, и пытался удержать свой разум от каких-либо сомнительных мыслей.

Где-то около полудня, я услышала стук в нашу дверь.

– Королева Суннива попросила меня принести это тебе, – мягко сказала Хэдли. Она протянула мне вышивку, которую я оставила в женской комнате некоторое время назад.

– Заходи внутрь, Хэдли, – сказала я с кривой улыбкой. – Я совершенно уверена, что наша королева просто хочет убедиться, что мы говорим друг с другом. Она считает, что умеет действовать скрытно, но я научилась ее методам.

Я легко рассмеялась, но без радостно. Хэдли только улыбнулась, и я жестом показала сесть на диван в утренней комнате. Мой утренний чай все еще был в чайнике, поэтому нагрела его, чтобы поделиться с ней. После того, как мы отпили из наших чашек, я посмотрела на ее лицо.

Ее щеки были пятнисто-красными, а глаза опухли.

– Хэдли? – я протянула руку и коснулась ее руки. Она посмотрела на меня и глубоко вздохнула, прежде чем заговорить.

– Все в порядке, моя леди, – произнесла она тихо.

– Не здесь, – сказала я ей в десятый раз.

– Извини меня, Александра, – натянуто улыбнулась она.

– Ты точно в порядке? – спросила я.

Она кивнула, уставившись на чайную чашку. Я раздраженно выдохнула через нос, сразу почувствовав гнев в моей груди, что мой единственный друг детства теперь, по-видимому, не может говорить со мной. Это цель Эдгара, его настоящий мотив? Чтобы навредить нам изнутри?

– Хэдли, пожалуйста, – сказал я. – Я знаю, что это... самое странное, но мы все те же два человека, что и были, не так ли?

– Это так, – сказала она.

– Моя позиция не изменилась, верно?

– Верно.

– Тем не менее, твоя поменялась, – сказала я, отказываясь позволить напряжению в комнате витать бесхозным. – Теперь ты являешься частью моей семьи, конечно, по-другому, чем мы когда-либо ждали. Это... неудобно, но мы не позволим этому встать между нами.

Хэдли посмотрел на меня с трепетом.

– Не позволим, – повторила я.

– Конечно, нет, Александра, – сказала она. Девушка сделала еще один вдох, расправила плечи и повернулась ко мне полностью. – Конечно, ты права. Это ничего не меняет между нами.

– Это многое меняет, – сказала я, потому что это не будет означать отрицание того, что происходит. – Это просто не означает, что мы больше не друзья или что мы не можем говорить об этом или любой другой теме, которую мы выбираем.

Хэдли улыбнулась и кивнула. Я протянула руку и взяла ее за руку.

– Скажи мне, Хэдли, – мягко сказал я. – Скажи мне, что случилось прошлой ночью. Бранфорд не говорил об этом.

Глаза Хэдли широко распахнулись, в то время когда я пыталась сохранить свое выражение спокойным и безучастным. Не хотела делать ничего, что помешало бы ей рассказать мне все честно. Я не была уверена, была ли я полностью успешным, так как у Хэдли оставались сомнения на лице.

Отвернувшись от нее, я закрыла глаза, и попытался вытеснить из головы свои страхи. Я не очень хотела знать, но не знала, что мой разум зациклен на этом.

– Ты действительно хочешь знать об этом? – спросила она напряженно.

– Да, – сказала я ей, и взгляд в ее глазах отразил мой собственный взгляд неверия. Как бы я хотела проигнорировать все это для моего собственного же блага, но не узнав, я не успокоюсь. – Бранфорд отказался мне говорить, но мне все равно нужно узнать.

Хэдли, казалось, поняла, и мы оба глубоко вздохнули, прежде чем она посмотрела в окно и начала говорить.