Текст книги "Неподсудная любовь"

Автор книги: Шэрон Кендрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава четвертая

Спустившись в пустой прохладный офис, Сиенна в изнеможении опустилась в кресло, вытащила календарь из конверта и тупо на него уставилась. Сейчас она с трудом узнавала себя в сексуальных и провокационных позах, кажущихся, согласно современным терпимым нравам, чуть ли не скромными, но даже если и так, все равно нельзя, было, отрицать чувственный характер фотографий.

Ее возили на побережье Карибского моря, одевали в самые разные замысловатые наряды – хотя в подобных облачениях девушка казалась скорее раздетой, – и все они выставляли, напоказ, ее пышную грудь. Но в этом и заключался смысл.

Прозрачная мокрая туника. Нижняя часть открытого бикини. Блестящие стринги. Сиенна закрыла глаза, но даже перед мысленным взором оставался яркий, живой образ.

Панический страх охватил ее, когда оператор объяснил задачу. Только выпив два стакана пунша, новоявленная модель смогла лечь на песок и позировать перед камерами.

Сиенна никогда не забудет, как впервые увидела себя на снимках – незнакомую, гламурную девочку с пухлыми губками, прилипшими к коже песчинками, растрепанными шикарными волосами и темными, набухшими сосками. Она ахнула от удивления, а светившийся одобрением взгляд художественного руководителя пробудил в душе неприязнь и смущение.

Даже сейчас фотографии шокировали ее. Дрожащими пальцами Сиенна засунула календарь в кейс и стремительно вышла из отеля, вдыхая полной грудью горячий, липкий летний воздух.

Ночь прошла беспокойно, и на следующий день в висках стучала тупая боль. Когда девушка проходила через фойе отеля, приодевшись к ужину, ею владело навязчивое чувство, будто она идет на собственную казнь.

– Взбодрись! – приветливо сказал ночной портье. – Жизнь прекрасна! Собираешься на свидание, не так ли?

Сиенна слабо улыбнулась.

– Ужинаю с одним из гостей из Радужной Комнаты.

– Везет же!

Сиенна издала неестественный смешок.

– Да уж! Ну, по крайней мере, там кондиционеры нормально работают. На улице ужасная духота.

– И не говори, – отозвался портье.

Накануне тепловая волна накрыла столицу – словно удушающее, тяжелое, огненное одеяло укутало город. Воздух казался густым. Истомленные адским пеклом, лондонцы галлонами скупали минеральную воду, чай со льдом и замороженный шербет. При мысли об этом у Сиенны пересохло в горле.

Поднимаясь в лифте, девушка разглядывала свое отражение в затемненном зеркале. Оно явно ей льстило, освежая и придавая коже приятный здоровый оттенок, совсем не соответствовавший ее отвратительному самочувствию.

Нет, нельзя позволить ему ощутить превосходство!

Фривольные фотографии – часть прошлого, не больше и не меньше, а его не вернуть, как не переписать заново историю коротких и запутанных отношений с Хашимом. Но она многое поняла и сделала надлежащие выводы, а в этом-то и заключается смысл приобретения опыта – как удачного, так и неудачного.

Эти события внесли кардинальные изменения в ее жизнь, сделав Сиенну хладнокровным и уверенным профессионалом, которым она сейчас являлась. Перемены дались нелегко и произошли не сразу, и не жертвовать же всем лишь потому, что Хашим настаивает на эротической расплате…

За то, что произошло годы назад.

Или, скорее, за то, чего не произошло.

Презрение не мешало Хашиму желать ее – и в какой-то степени она тоже его хотела. Но нельзя позволить, чтобы тебя использовали, словно дешевую, одноразовую вещь и выбросили при первой возможности. Хватит ошибок.

Если Хашим попытается рассердить или спровоцировать ее – она никак не отреагирует, главное вести себя с достоинством, сдержанно и спокойно.

Продолжит насмехаться – она холодно улыбнется, оставаясь непреклонной, хладнокровной и вежливой – одним словом, настоящим профессионалом. Шейх не найдет, к чему придраться.

Как ни странно, объект этих размышлений уже сидел за столом. Придя немного раньше назначенного, Сиенна полагала, что Хашим опоздает, – но вот он, ждет. За угловым столиком в тени устроились вездесущие телохранители.

Сиенна ожидала приветствия – однако мужчина молчал. Его жилистое, худощавое тело не двигалось, а в позе читалось напряжение льва перед прыжком. Казалось, он не замечал, что присутствующие украдкой бросают на него любопытные взгляды. Среди обычно бесстрастных официантов царила, практически, осязаемая атмосфера волнения.

Хашим смотрел, как Сиенна приближается, чувствуя беспомощность и ярость, не в силах подавить вдруг вспыхнувшее вожделение. Следует быть хозяином своих желаний, а не слугой, ведь похоть делает мужчину слабым. Хашим никогда не жаловался на самоконтроль. А как бы иначе он доставил удовольствие Сиенне, воздержавшись от получения собственной разрядки?

Шейх знавал женщин и красивее, так в чем же секрет особой привлекательности Сиенны? Соблазнительное покачивание бедер? Огромные влажные глаза испуганной лани? Блеск роскошных волос? Или просто тот факт, что он не обладал ею, в отличие от других, оберегая девственность, которой, оказывается, вовсе и не было…

Мужчина задержал взгляд на ее пышной, прелестной груди. Сиенна скрывала свое главное достояние под скромным платьем изо льна – блеклого, грубого и легко мнущегося материала, разумеется, далеко не самого подходящего для вечернего выхода в свет.

Хашим не поднялся с места, чтобы поприветствовать Сиенну. Что удивительно, отсутствие элементарной обходительности с его стороны, задело ее. Мог бы, и притвориться, действуя согласно этикету…

– Здравствуй, – сказала девушка максимально ровным голосом.

– Пожалуйста, присаживайся.

– Спасибо, – ей ничего не оставалось, как только взглянуть в загадочные черные глаза. Их необыкновенное сияние ослепляло, и на секунду Сиенну охватила физическая слабость. Спокойно, посоветовал внутренний голос.

Профессионализм.

– Отлично, – через силу улыбнулась она, – с чего начнем?

– Сразу к делу? – пробормотал Хашим.

– Бизнес, прежде всего, – хладнокровно парировала девушка.

– Забавно. Так говорит Абдул-Азиз.

Сиенна вспомнила этого странного человека, которому, кажется, не нравилась.

– Он тоже здесь?

Шейх отрицательно покачал головой. Сгоряча, он обвинил помощника в том, что тот показал ему календарь и отослал домой. Разрыв был необходим – старик начинал привязываться к Хашиму, словно к собственному сыну, а тот не нуждался в дополнительной опеке.

– Я отправил Абдул-Азиза на родину. Кстати, он недавно женился.

– Женился?

– Да. – Однако беседа становится слишком фамильярной. Хашим внимательно посмотрел Сиенне в лицо. – Не хочешь поблагодарить за календарь?

Девушка ожидала этого вопроса, и свой ответ заготовила заранее:

– Нет, не хочу. А если будешь продолжать в том же духе, я сейчас же встану и уйду.

Мужчина усмехнулся.

– Тогда давай, побыстрее, сделаем заказ.

Сиенна смотрела в меню, видя лишь размытое пятно.

– Палтус, пожалуйста. На гриле, без соуса. С салатом.

– Диета? – поинтересовался Хашим.

– Нет. Просто проявляю разборчивость в еде.

– Разборчивость? Как интересно. Не применял бы к тебе это слово.

Сиенна наклонилась вперед, и знакомый, специфический аромат завладел ее чувствами.

– Давай кое-что проясним, прежде чем продолжать разговор. Ты меня не знаешь, и никогда не знал, поэтому не имеешь права судить. Ясно?

Мужчина сверкнул глазами, в которых читался вопрос: «Разве?», и тут к столику подошел официант. Сиенна наблюдала, как шейх быстро, почти с нетерпением, делал заказ. Сразу видно, что этот человек привык обедать в дорогих ресторанах, и они успели ему порядком наскучить.

Однако пора брать ситуацию под контроль.

Девушка достала из сумочки блокнот, на который Хаим взглянул с досадой.

– Это необходимо? – ядовито поинтересовался он.

– Да, ведь тебе не очень-то понравится, если возникнут неувязки, правда?

– Выглядит, словно я даю интервью – а ведь мы в ресторане! Неужели нельзя было поужинать в моем номере?

– Да ни за что на свете! – вызывающе ответила Сиенна. – Чтобы я стала твоей пленницей?

Дерзкий, молниеносный ответ. Острый язычок. Хаим прищурился. Даже гениальная актриса не сыграет роль умной, не будучи таковой.

– Пленницей? – задумчиво произнес он. – Возможно.

Мужчина представил Сиену привязанной к широкой кровати черными атласными лентами, в сексуальном кружевном нижнем белье и алых туфлях на высоких каблуках, и ощутил растущее возбуждение.

– Итак, на вечеринке ожидается много приглашенных?

Почувствовав, что несколько отвлекся, Хаим заставил себя вернуться к предмету разговора.

– Нет, немного. Приватный званый ужин на десять персон.

– А список?

– Один из помощников уладит этот вопрос. Боюсь, что большинство моих гостей откажутся иметь дело с незнакомкой.

Раздосадованная, Сиенна резким движением отодвинула бокал, чуть не расплескав вино.

– В таком случае, не вижу, чем могу быть полезной.

– Ошибаешься. Ты организуешь сам вечер, – сказал Хашим. – Позаботься о музыке – пригласи наиболее известный струнный оркестр. И об освещении – пусть везде поставят канделябры со множеством свечей. И о напитках, и об угощении – я предпочитаю богатую вегетарианскую кухню. Тебе обеспечат абсолютно все, что потребуется.

Богачам легко… щелкни пальцами, и любая прихоть осуществится. Сиенна позволила себе слегка улыбнуться. Ну, не совсем, он не сможет получить ее.

– А какая атмосфера предпочтительнее? Есть ли определенная причина, по которой устраивается вечер?

После секундного колебания, Хашим произнес:

– Благодарственный ужин, – кончиком пальца он машинально провел по мягкой ткани салфетки. – В честь английских партнеров, когда-то оказавших мне услуги.

В том числе и сексуальные?..

– А какую из зал отеля выбрать? Их несколько. – Сиенна старалась не отвлекаться. – Или хочешь, чтобы я сама решила?

Хашим пристально посмотрел на нее.

– Но в том-то и дело, – мягко произнес он, – я не хочу устраивать вечер здесь или в каком бы то ни было отеле – слишком уж безликое место для дружеской встречи. Ты должна найти для меня дом.

Сиенна удивленно подняла глаза от блокнота.

– Какой именно?

– Красивый загородный особняк с садом и типично английским видом, по крайней мере, с десятью спальнями, на случай, если гости останутся на ночь. Там должно быть озеро, отражающее лунный свет и умножающее количество звезд. Что-нибудь, символизирующее всю красоту вашей страны. Сможешь сделать это для меня, Сиенна?

Поэтичность, прозвучавших слов, покоряла так же, как и мимолетный, мечтательный взгляд, смягчивший жесткие черты лица. Сиенна попыталась справиться с наваждением.

– Каков срок?

– Месяц.

– Немного… Недостаточно, чтобы найти такой дом!

– Значит, не сможешь справиться?

– О, я-то смогу, – возмутилась девушка, – но вот у гостей, наверняка, возникнут проблемы, если сообщить им только за четыре недели. У важных людей никогда нет свободного времени – особенно у тех, кого мы имеем в виду.

Хашим издал тихий смешок.

– Пожалуйста, не беспокойся. Они приедут, стоит мне их позвать.

– По приказу Его Сиятельства? – насмешливо произнесла Сиенна, коснувшись запястьем бокала и наслаждаясь внезапным ощущением прохлады. – Скажи, – просто ради интереса, – неужели ты всю жизнь получал то, что хотел?

– Да, если речь идет о материальном. Мы об этом говорим?

– На самом деле нет.

– Разве?

Он обратил внимание на тени под глазами девушки. Кто за них в ответе? Какой-нибудь любовник, разделивший с ней вчера постель, использовавший ее тело и лишивший сна? Неожиданная ревность заставила голос Хашима посуроветь.

– Деньги – приоритет большинства женщин, любая пойдет ради них на что угодно, – резко сказал он. – Не отрицай, в первую очередь ты сама помогла мне в этом убедиться.

Как цинично.

Горечь и усталость овладели Сиенной. Только бы заказ принесли поскорее, чтобы поужинать и, наконец, уйти. Смущала непрошенная мысль, что на самом деле она упивается присутствием человека, которого когда-то любила до безумия – и которому открыла свои чувства.

Сиенна вспомнила, как прошептала слова признания в тот последний, ужасный вечер.

И как Хашим проигнорировал ее неуместную откровенность.

Пора вычеркнуть прошлое из памяти.

– Ты не голодна, не так ли, Сиенна? – бархатный голос с трудом достиг сознания.

Он произнес ее имя, словно в порыве страсти, делая ударение на последнем слоге, и смакуя, будто глоток прекрасного вина.

– Нет, не очень… – горящий взгляд Хашима заставлял трепетать от желания.

Надо срочно взять себя в руки.

Необходимо противостоять его очарованию; но Сиенна и представить не могла, как с этим справляются другие женщины, околдованные старомодными манерами, сочетавшими мужество и шовинизм. А женщин не должны привлекать такие качества, им нужны понимание и участие, а не слепое подчинение воле бессердечного деспота с испепеляющими глазами.

Она отложила вилку и отодвинула тарелку.

– Ладно, раз мы уладили деловые вопросы, и никто из нас не хочет есть, ты не будешь возражать, если я пойду.

– Ну, уж нет, – тон, не принимающий возражений. – Уйдешь, когда тебе позволят.

Сиенна поняла, что не в состоянии контролировать ситуацию, оставаясь спокойной и невозмутимой. Все, чему удалось научиться, чтобы преуспевать и достигать поставленной цели, кануло в неизвестность.

Может, просто нужно пережить этот разговор, не пытаясь избегать неприятной темы? Зуб вырывать тоже больно, зато потом испытываешь ни с чем несравнимое облегчение.

– Ну, что еще, Хашим? – девушка вложила в свой вопрос остатки напускной храбрости. – Давай, выкладывай.

Шейх задумчиво провел пальцем по краешку губ.

– Не могу понять, почему тебе не захотелось прославиться.

Сиенна замерла в недоумении.

– Прости?..

– О, не сомневаюсь, – ты добилась успеха…

– Спасибо.

– Но успеха относительного. – Хашим пожал плечами. – Меня озадачивает, почему ты осталась работать в отеле.

– Так поступают многие девушки.

– Но эти многие не выглядят настолько привлекательно.

– Хашим, пожалуйста…

– Можно было заработать целое состояние с помощью столь роскошного тела. Хочу понять… – Вопрос повис в воздухе, и Сиенна ожидала продолжения, затаив дыхание. Голос шейха звучал обманчиво-вежливо и совершенно не сочетался со взглядом, полным презрения. – …Почему ты не пробовала сделать карьеру в модельном бизнесе? Топлесс?

Глава пятая

– Почему ты не пробовала сделать карьеру в модельном бизнесе? Топлесс?

Сиенна чувствовала себя так, будто положила в ящик свежее белье, а достав, обнаружила его выцветшим и изъеденным молью. Хашим говорил с ней, как с дешевкой. Сиенна оглянулась, опасаясь, что их услышат окружающие.

– Боишься общественного мнения? Не могу поверить! – беспощадная улыбка искривила губы мужчины. – Почему не похвастаешься тем, что снималась для глянцевого журнала? Зачем обнажаться, если не желаешь, чтобы люди тебя узнавали? Чего, ради, такой скромнице позволять похотливым самцам пялиться на свою наготу?

– Удивительно. Задаешь вопросы, имея готовые ответы… Точнее, ты решил, что они у тебя есть. Считаешь меня женщиной легкого поведения – ладно, но почему бы просто не замять тему?

– Потому что мне… интересно.

Конечно, интересно. Так автокатастрофа, неведомым образом, привлекает зевак.

– Как думаешь, почему я не пробовала, Хашим?

Он пожал плечами.

– Наверное, решила, что, в итоге, это помешает твоей главной цели.

– И какой же? – слабым голосом спросила Сиенна.

Хашим задумчиво коснулся подбородка кончиком пальца.

– Думаю, столкнувшись с грязной стороной модельного бизнеса, ты, как и многие другие, выставляющие себя напоказ, поняла возможную опасность – и решила зарабатывать на жизнь честно… Или вместо этого занялась поиском еще более легкого пути, чем раздевание перед публикой.

Сиенна вздрогнула.

– Продолжай…

– Ты поняла, что обладаешь редким даром – даром пробуждать страсть! – Хашим с болью вспомнил, как и сам попался на удочку. – Сирены обладали им и заманивали моряков в омут смерти. Красота сводит мужчин с ума. Почему бы не воспользоваться ею в корыстных, грязных целях?

Сиенна нервно сглотнула, борясь с мучительным желанием покинуть собственное тело и со стороны наблюдать за этой ужасной сценой, не слыша язвительных слов, слетавших с губ Хашима.

– Использовать, как способ воздействия? На тебя, надо полагать?

Мужчина пожал плечами.

– Или на любого другого, способного оплатить счета. Я не льщу себе, знаю, что отошел бы на второй план, появись на горизонте кто-нибудь побогаче. Нуждаясь в именитом покровителе, ты решила сыграть роль Золушки – выбрала скромную работу в приемной отеля, блистая красотой, словно… – он нахмурил черные брови, пытаясь подобрать нужное слово, – …неотшлифованный алмаз, лелея надежду, чтобы кто-нибудь заметил тебя и вывел в свет. И, признаться, это отлично сработало, даже я поверил. Подобные актерские способности достойны бурных аплодисментов и всяческих похвал!

– Превосходно говоришь по-английски, Хашим, – запнувшись, произнесла Сиенна.

– Знаю, – надменно согласился он, – в детстве меня обучал наставник-англичанин, и по-английски я говорю совершенно свободно, как и на своем родном языке. Но зачем менять тему?

Наверно, так чувствует себя жена, которую избивает муж – с течением времени удары перестают быть ощутимыми. Если человека долго унижать, в конце концов, оскорбления начнут отскакивать, словно горох от стены. Пусть разглагольствует и ехидничает, в итоге, рано или поздно, все равно все закончится.

Хашим прищурился.

– Даже не возразишь?

– А смысл? Ты никогда не допускаешь и мысли, что, возможно, ошибаешься. Я – безнравственная дешевка, модель с обнаженной грудью, а сейчас, кажется, еще и презренная охотница за богачами! Ничто не способно повлиять на твое мнение – так зачем же стараться?

– Тебе нечего сказать в свою защиту! – обвинительно произнес Хашим.

– Я не в зале суда!

– Нет, но, в один прекрасный день, можешь там оказаться! Хоть и с опозданием, ты сделала правильный выбор – пусть и вынуждена зарабатывать на жизнь собственным трудом. Но женщины, ступающие на скользкий путь, часто оказываются скомпрометированными. В следующий раз, снимки будут не столь эстетичными – станешь старше, пышная красота увянет, придется согласиться на меньшие деньги… И, рано или поздно, ты, в полностью обнаженном виде, окажешься на одном из красноречивых постеров на стене гаража какого-нибудь пьяного механика…

– Ублюдок! – прошипела Сиенна.

– Ошибаешься, и это заявление не оскорбляет меня, потому что оно неверно – мое рождение абсолютно законно. А вот мои слова – чистая правда. С фактами не поспоришь.

Девушка сделала знак официанту:

– Бокал красного вина, пожалуйста.

– Да, мадам.

– А ты не убежала, хлопнув дверью, – заметил Хашим.

Сиенна устало покачала головой – на ногах ей сейчас не устоять. Взяв бокал, девушка сделала большой глоток, и постепенно тепло начало растекаться по ее заледеневшим венам.

– Разве у тебя не было подруг с сомнительным прошлым?

– Но они не притворялись тем, чем не являлись.

Те женщины не скрывали, что им не нужно ничего, кроме денег – и секса. С актрисами шейх тоже встречался, в том числе и с той, которая снялась в скандальном порнофильме. Но никто из них не оставил следа в сердце, явившись лишь сиюминутным капризом, прихотью плоти.

С Сиенной было по-другому – по крайней мере, так, сперва, казалось. Внезапно открывшаяся постыдная истина привела Хашима в ярость, заставив его сомневаться в себе – а он никогда ни в чем не сомневался.

Жестокий урок для человека, не подверженного колебаниям, и теплившаяся в душе, крошечная искорка веры в существование идеальной женщины погасла раз и навсегда.

– А если… – Сиенна колебалась, отдавая себе отчет, что ставит на карту нечто большее, чем самоуважение, но продолжила, не в силах вынести взгляда Хашима, в котором читалось презрение. – Если бы ты понял, почему я согласилась позировать?

– Алчность несложно понять!

– Это правда, мне срочно нужны были деньги… – девушка глубоко вздохнула, в горле у нее пересохло. Поверит ли? – …Оплатить операцию матери.

Повисла томительная пауза.

– Браво! – Хашим хлопнул в ладоши и огляделся с выражением насмешливого изумления. – Где же фанфары и трубы? Что-то не слышу. А у дверей, наверное, толпятся сироты, ожидая, когда ты их накормишь?

– Но это правда, правда! – Сиенне хотелось кричать и оскорблять его, колотя кулаками по груди, несмотря на данное себе обещание.

Но может, Хашим выбрал переполненный ресторан еще и для того, чтобы защититься от эмоциональной сцены? И унижать ее, сколько хочет, зная, что не встретит сопротивления?

– Хочешь, верь, хочешь, нет – но я не лгу. Можешь поручить одному из приспешников проверить.

Черные брови угрюмо сдвинулись.

– Значит, операция? Может быть, пластическая? Твоя мать была, наверное, такой же привлекательной и не смирилась с тем, что время разрушает красоту?

О, как же он ее презирает! Не обращай внимания. Веди себя гордо и с достоинством. Сиенна прикусила губу, вспоминая боль матери и свое безграничное отчаяние.

– Ей нужно было заменить тазобедренный сустав. Понимаешь, у мамы своя школа верховой езды, и если бы не операция, ей пришлось бы отказаться от любимого дела.

Сердце Сиенны бешено колотилось, а в зеленых глазах читалась мольба: Просто поверь мне. Никогда раньше чувство несправедливости не горело в них так ярко.

– Мама находилась на грани срыва, Хашим, и я тоже. Поэтому и выбрала самый легкий путь, признаю. Подвернулась возможность быстро заработать кучу денег, хоть мой рост недостаточно высок для подиума, зато лицо и фигура вполне подходящие. Когда понадобилось, я это сделала – однажды… И не собираюсь повторять, – она пристально посмотрела на Хашима, храбро встретив его осуждающий взгляд. – Клянусь.

На некоторое время воцарилось молчание; мужчина размышлял над услышанным только что. Интересное развитие событий… и несколько оправдывает ее мерзкий поступок. Но разве он простит Сиенну?

Нет!

В мире Хашима женщины скромны и застенчивы, нельзя даже представить их позирующими ради денег и чьей-то похоти. Он, мысленно, увидел календарь так явственно, словно фотографии сейчас лежали здесь, на столе. Несмотря на то, что фотограф сделал их со вкусом, на них Сиенна выглядела… Невольная дрожь вожделения пробежала по телу.

Сиенна выглядела, будто бы просила взять ее!

Эротические снимки оставались эротическими снимками, вне зависимости от обстоятельств. Хашим ненавидел и желал Сиенну всей душой. Он не остановится, пока не сделает ее своей.

А попользовавшись – бросит, позабыв само имя.

Мужчина вновь заговорил, и его голос звучал спокойно.

– А мать одобряла столь безнравственное поведение? Может, поощряла?

– Конечно, нет! Даже и не знала. – Сиенне хотелось бы покаяться, но она не сожалела, что помогла матери.

Девушка чувствовала себя униженной только из-за поведения Хашима. Но и горечь обиды не заглушала любви.

Глупая, безнадежная страсть. Разве позволительно испытывать привязанность к человеку, презирающему, осуждающему и обвиняющему? Но Сиенну по-прежнему притягивало это смуглое, стройное тело, она мечтала увидеть, как засияет нежностью пренебрежительный взгляд…

– Тема закрыта, – решительно сказала она. – Ты все знаешь, и, наверняка, не станешь настаивать, чтобы я на тебя работала. Пусть кто-нибудь другой устраивает, чертов, званый вечер.

Уголки губ Хашима приподнялись в суровом подобии улыбки. До нее еще не дошло! Глупая женщина.

– Совсем наоборот, дорогая, – произнес он, – мне больше никто не нужен. А я привык получать желаемое.

Сиенна вздрогнула.