Текст книги "Лоренцо Великолепный"

Автор книги: Шерил Уитекер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

4

Дверь за Паолой и Джанни захлопнулась. Вивиан зябко поежилась от неуютного чувства, будто она в чем-то виновата.

– Не переживайте, ничего с ними не сделается, – пробормотал Лоренцо, в очередной раз потрясая ее своей проницательностью. – Вы просто не в курсе некоторых вещей. А мне сегодня необходимо немного покоя и тишины. И вы, как никто, годитесь на роль ангела-хранителя.

Он еще находил в себе силы шутить, но Вивиан хватило одного взгляда на осунувшееся, мертвенно-бледное лицо, чтобы окончательно убедиться: силы Лоренцо на исходе. До сих пор он еще держался, но сейчас наступила реакция на все произошедшее, принеся с собой новый приступ боли и изнеможение.

Вивиан поспешила выключить свет, чтобы ему не резало глаза, оставив гореть лишь неяркую лампочку на столе, да и ту прикрыла салфеткой. Вздох блаженства, вырвавшийся из груди Лоренцо, подсказал ей, что она поступила правильно. Девушка вернулась в свое кресло и под прикрытием темноты сняла очки. Как же они ей надоели за эти три года!

– Хмм… теперь мне почти так же уютно, как в самолете. Полагаю, вы не захотите подойти и снова положить мою голову к себе на колени.

Шутка на подобную тему удивила Вивиан, но она прекрасно понимала, как хочется молоть всякую чушь в таком состоянии. Жаль, она не могла применить испытанное средство, которым всегда пользовался ее отец, когда у матери случалась мигрень. И хотя он был врачом, средство это отнюдь не относилось к разряду, признанных официальной медициной.

Наберись Вивиан смелости, она бы действительно села рядом с Лоренцо, положила его голову к себе на колени и кончиками пальцев гладила его лицо, пока он не заснул бы. Сверху вниз – начиная со лба, и по бровям, сомкнутым векам, вдоль переносицы, к губам.

Она пристально вглядывалась в лежащего в полумраке Лоренцо, точно силой взгляда стремилась прогнать боль, унять головокружение. Как бы хотелось ей обладать такими способностями. А ведь мать рассказывала, что у них в роду была ведунья, умевшая исцелять взором. Ах, почему она не унаследовала этого дара?

Захваченная страстной жаждой облегчить страдания любимого, девушка вся обратилась в зрение. Подавшись вперед, она не сводила глаз с его лица. Казалось, даже тишина комнаты стала какой-то иной – звенящей, напряженной. И в этой тишине словно сплетались невидимые нити, связывая ее и Лоренцо.

Вивиан не знала, сколько прошло времени – пять минут, десять, час. Постепенно лицо Лоренцо расслабилось, дыхание выровнялось, и он наконец уснул крепким, несущим здоровье сном. Поднявшись, девушка накрыла его одеялом.

И тут на нее навалилась странная тяжесть. Виски раскалывались от боли, поташнивало, перед глазами все плыло. Должно быть, она слишком перенервничала за сегодняшний бес конечный день. Казалось, из Лондона они вы летели не сегодня днем, а сто лет назад.

Ночь прошла более-менее спокойно. Не сколько раз Лоренцо начинал стонать и метаться во сне, но всякий раз быстро затихал и успокаивался, стоило ей посмотреть на него. Под утро эти приступы совсем прекратились.

Боясь, как бы Лоренцо не потерял сознания во сне, Вивиан прислушивалась к его дыханию, то и дело вставала пощупать ему пульс, притрагивалась ко лбу – не поднимается ли температура.

В какой-то момент искушение оказалось слишком сильным, и она прикоснулась к его лбу не рукой, а губами. Эта ласка была так мимолетна и невинна, но сколько же радости до ставила она Вивиан!

Наконец сквозь щели в ставнях начали пробиваться лучи солнца. Девушка снова встали с кресла, чтобы проверить пульс Лоренцо, по трогать лоб, – и тут он открыл глаза и крепко сжал ее запястье.

Пожатие его руки оказалось на диво сильным. Больной явно шел на поправку. Он бросил быстрый взгляд на кресло, что стояло теперь в изголовье кровати, потом перевел глаза на Вивиан. Черные, жгучие, они словно бы заглядывали в самую ее душу.

– Вы сидели возле меня всю ночь?

– Да, – кивнула девушка и, боясь, как бы он ни пришел к неверным – точнее, слишком верным, – выводам, поспешила добавить: – Вы сейчас персона номер один во всей Флоренции. Я должна была быть на страже. Если бы ночью вам стало хуже и потребовалось вызывать врача, я приняла бы все меры, чтобы ненужные сведения не просочились в прессу.

Приняв деловой вид, она поглядела на Лоренцо с видом заправского медика.

– Так-так, сегодня зрачки у вас уже не рас ширены. Смею предположить, вы чувствуете себя уже лучше.

– Не то слово. Как будто в меня влили новые силы. Чуть-чуть ноют вчерашние ушибы, но это ерунда. И голова практически не кружится. Во всяком случае, сегодня я отчетливо различаю всего одну пару огромных серых глаз, а не добрый десяток, как вчера.

Вивиан затрепетала при мысли о том, что он обратил внимание на ее глаза. Но, судя по всему, Лоренцо сказал это вскользь, не придавая своим словам особого значения.

Как ни хотелось продлить сладкие минуты их нечаянной ночной близости, Вивиан решительно отодвинулась.

– Вот и хорошо. Значит, вы на пути к; окончательному выздоровлению. Ваша семья будет просто в восторге.

– А вот я отнюдь не в восторге – не в восторге видеть вас в таком состоянии. Краше в гроб кладут. Вы бледны как смерть, ни кровинки в лице не осталось.

Столь нелестная фраза лишний раз доказывала; не следовало придавать внимания его словам о ее глазах. Но девушка и впрямь чувство вала себя ужасно – будто это она, а не он получила вчера сотрясение мозга.

– Пустяки, – через силу улыбнулась она. – Я немного подремала… урывками. Вы уже в со стоянии чего-нибудь съесть или выпить?

– В состоянии? Да я умираю от голода!

– Отлично. Тогда я сейчас найду вашего мажордома…

– И не думайте! – перебил ее Лоренцо. – Сейчас вы отправитесь прямиком в постель. Я позвоню в кухню и велю прислать два подноса с завтраком: один мне, а второй в вашу спальню. А потом ложитесь и выспитесь как следует. Пока вы не отдохнете, никаких деловых вопросов я с вами обсуждать не буду.

Итак, она снова была его секретаршей и изгонялась в гостевую спальню. Вернейший при знак того, что Лоренцо выздоравливает.

Вивиан молча покинула комнату. Щелчок дверного замка отозвался в ее сердце похоронным звоном. Никогда, никогда ей не вернуть той мимолетной близости, не вернуть тех драгоценных часов.

Ах, мама, ты как в воду глядела, говоря: «Милая, я так не хочу, чтобы ты ехала с ним в Италию. Я так боюсь за тебя. Ты будешь все больше влюбляться в него, а взамен не получишь ничего, решительно ничего».

Видно, кровь ведуньи и провидицы текла в жилах миссис Морлендер.

* * *

Позвонив в кухню, Лоренцо невидящим взглядом уставился на дверь. Он все еще чувствовал прикосновение ее пальцев – таких нежных, легких, прохладных. Как будто бабочка, пролетая, чуть задела его крылом.

До чего же взволновало его это невесомое касание! Как захотелось вдруг обнять заботливую сиделку, привлечь к себе, уложить рядом, а потом…

Да что это с ним! Похоже, несчастный случай в самолете имел какие-то странные и не очень понятные последствия. Лоренцо не помнил, чтобы какая-либо женщина прежде будила в нем подобные желания. А ведь он был знаком с признанными красавицами, не чета мисс Морлендер.

Осторожно откинув одеяло – она его еще и одеялом накрыла! – Лоренцо встал. Синяки и ссадины, кажется, только и ждали этого момента, чтобы дать о себе знать. Он досадливо охнул и поморщился. А ты что думал, запрыгаешь, как ни в чем не бывало? – ехидно заметил противный голосок в мозгу. Раз угораздило расшибиться в собственном самолете, так теперь приготовься немного потерпеть.

Раздался стук в дверь. Лоренцо ничуть не удивился – должно быть, все обитатели виллы были давно уже на ногах.

– Лоренцо, Доминико сказал, ты велел подать завтрак. Можно войти? – спросил Джанни.

– Конечно.

Увидев, что старший брат уже встал, он ужасно разволновался.

– По-моему, тебе было бы лучше отлежаться хотя бы денек.

– Не волнуйся, я в полном порядке.

– Рад слышать. Тебя проводить в душ?

– Не стоит. Думаю, я прекрасно справлюсь сам. Посиди пока тут.

Горячий душ и впрямь оказал на Лоренцо целительное воздействие. Даже ушибы практически перестали беспокоить. Когда Лоренцо сидел вместе с братом за завтраком, о вчерашнем несчастном случае ему напоминали лишь два ярких, врезавшихся в память ощущения. Вот его голова покоится на коленях мисс Морлендер. Вот ее рука ложится ему на лоб.

– Надеюсь, мисс Морлендер не стала слишком обременять тебя делами вчера вечером.

Лоренцо допил грейпфрутовьгй сок и отставил стакан.

– Можешь не волноваться, Джанни. Мисс Морлендер – редкостная секретарша и умеет предугадывать все мои желания.

Хотя, если бы было действительно так, она бы и нынче ночью положила руку на его лоб. Увы, на такой подарок судьбы надеяться не приходилось.

Лоренцо недовольно скривил губы, в очередной раз поймав себя на мыслях праздных и к делу нисколько не относящихся. Ну что за расхлябанность! Пора вспомнить о самодисциплине!

И в подтверждение сего благого намерения он обратился к брату:

– Джанни, что, если я попрошу тебя сделать для меня одну вещь? А потом сядем с твоей матерью на террасе и наконец-то поговорим. Не дашь ли ты мне телефон и справочник? Мне надо сначала кое-куда позвонить.

Порывшись в справочнике, он отыскал но мер отеля, где был забронирован номер для Вивиан.

– Добрый день. Это Лоренцо Скалиджери. Будьте добры, соедините меня с номером мисс Морлендер. Он заказан на мое имя.

– Синьор Скалиджери! Как вы себя чувствуете? Мы слышали, с вами произошел несчастный случай?

– Ерунда. Со мной все в полном порядке.

– Приятно слышать! Одну секундочку, соединяю.

Через несколько секунд в трубке раздался незнакомый мужской голос.

– Вив! Ну ты, милая, даешь! – затараторил кто-то по-английски, не дав Лоренцо не то что представиться, слова сказать. – Что стряслось? Ты где? Я уж начал бояться, что этот твой магнат умыкнул тебя, увез в неведомые дали.

От возмущения у Лоренцо вскипела в жилах кровь, и он решительно прервал говорившего.

– Это Лоренцо Скалиджери. Жаль вас разочаровывать, но мисс Морлендер некоторое время поживет на моей вилле. Насколько могу судить, я имею честь говорить с Кларенсом?

– Совершенно верно.

– Сейчас моя секретарша спит, но, как только проснется, она, несомненно, свяжется с вами.

Лоренцо философски пожал плечами. Очень может быть, мисс Морлендер из тех особ, что обожают мучить любовников неопределенностью. Она ведь женщина, а женщины все такие. Да-да, такие, и забывать об этом нельзя. Но почему-то во всем, что касается мисс Морлендер, философский настрой давался ему крайне тяжело.

– Эгей! Я вернулся!

Джанни влетел в комнату, помахивая объемистым пакетом.

– Вижу, вы с Кларенсом благополучно встретились.

– Без проблем. Знаешь, мне показалось, он слегка расстроился, потому, как предполагалось, что костюм станет для тебя сюрпризом.

– В любом случае, секретарша мне уже все рассказала.

– Наверное, он не знал. А он мне понравился – такой забавный. Ну, знаешь, этот своеобразный английский юмор. Все спрашивал, есть ли у меня крылышки на сандалиях. Я только потом сообразил, что он имел в виду Меркурия.

Лоренцо поморщился. Джанни мог бы придержать все эти захватывающие подробности при себе. Делать им больше нечего, кроме как обсуждать достоинства приятеля мисс Морлендер! С другой-то стороны, если говорить начистоту, он и послал брата в «Тоскану» отчасти с задней мыслью побольше выведать про человека, с которым делит постель его секретарша.

Нет, пора с этим кончать. Подобное любопытство до добра не доведет!

– А что тут, Лоренцо? Ты хоть догадываешься?

Вопрос брата вывел его из задумчивости.

– Да, кажется, догадываюсь.

– Снять чехол?

– Учитывая обстоятельства, думаю, ату честь следует предоставить моей секретарше. Давай подождем, пока она проснется.

– Это для тебя костюм?

– Боюсь, что да.

Джанни ухмыльнулся.

– Сразу видно, она тебя еще плохо знает. Представить тебя в маскарадном костюме, пусть даже на этой твоей грандиозной ярмарке!

– Ах, братишка, ты был бы потрясен, узнав, как хорошо она умеет читать мои мысли! – вздохнул Лоренцо. В том-то и беда. Вот как она умудрилась проникнуть мне в сердце.

И он решил, что благоразумнее сменить тему.

– Кстати, твоя мать уже встала?

– Сто лет назад.

– Тогда найди ее, хорошо? Только сначала повесь, пожалуйста, костюм в гардеробную.

* * *

Неужели уже шесть часов? Не может быть!

Но глаза не обманывали Вивиан – стрелки часов действительно показывали шесть. Сев в постели, девушка помотала головой, прогоняя остатки сна.

Наскоро приняв холодный бодрящий душ, она поспешила принять обычный строгий деловой вид, С одеванием проблем не было – в бесформенном, унылом костюме перед зеркалом не повертишься. Но вот волосы всегда доставляли ей не мало хлопот. Густые, непослушные, они никак не желали укладываться в скромный пучок.

В последний раз оглядывая себя в огромном, до полу, зеркале, Вивиан вдруг спохватилась, что забыла очки в спальне Лоренцо. А вдруг кто-нибудь из чистого любопытства наденет их и обнаружит, что стекла простые, без диоптрий! Скорее, скорее забрать их!

В глубине души она даже порадовалась такому хорошему предлогу лишний раз заглянуть к Лоренцо. Только сначала надо было сделать несколько важных телефонных звонков.

Увы, ни Кларенса, ни его друзей в отеле не оказалось. Тогда девушка оставила для друга краткое сообщение. Мол, она приветствует его во Флоренции, пусть чувствует себя как дома, а ей, наверное, еще одну ночь предстоит провести на вилле. Обстоятельства сложились так, что она нужна боссу здесь.

Второй звонок – родителям. Наверняка мама уже с ума сходит от беспокойства, услышав о происшествии в самолете. Надо успокоить ее. Вивиан не стала говорить, что ночевала в особняке Скалиджери. К чему лишний раз расстраивать маму? Хотя всякий поймет, что обстоятельства и впрямь из ряда вон выходящие.

Покончив со звонками, девушка отправилась к покоям хозяина дома. Интересно, а он сейчас там? Вивиан осторожно постучала.

– Входите.

При звуках его глубокого, звучного голоса сердце так и подпрыгнуло у нее в груди. Вивиан толкнула тяжелую дверь и вошла.

Он сидел, прислонившись к спинке кровати, и смотрел по телевизору новости. Взгляд девушки жадно скользнул по его статной мужествен ной фигуре. Узкие черные джинсы как влитые обтягивали мускулистые бедра, бежевая футболка второй кожей облегала атлетический торс.

Боясь, что Лоренцо заметит, как она на него уставилась, Вивиан торопливо подошла к столику, где лежали очки, и, надев их, снова по смотрела на молодого человека.

Он выглядел заметно лучше, чем даже утром, не говоря уж о вчерашнем вечере. Щеки снова покрывал здоровый румянец, от синяков под глазами остался лишь слабый след. Сей час, глядя на него, такого бодрого и деятельного, девушка диву давалась: и как это ей хватило отваги ночью гладить его по лицу? В свете дня подобный поступок казался совершенно немыслимым.

Он оторвался от экрана и поглядел на девушку.

– У вас отдохнувший вид, мисс Морлендер. Вот и хорошо. Скоро подадут обед. А пока давайте немного поработаем.

Вивиан с готовностью положила на столик свой неизменный чемоданчик с бумагами.

– Кажется, вам уже лучше.

– Не то слово. Помнится, вы говорили, что сделали для меня копию расписания мероприятий?

– Да. Но вы уверены, что вам уже можно читать? После сотрясения мозга очень опасно перенапрягать глаза. Можно заработать сильнейшую мигрень.

– Ерунда. Я уже прочел от корки до корки все утренние и вечерние газеты – и хоть бы что.

Тон у него был слегка раздраженный. И не удивительно. Отнюдь не все могут позволить себе всласть побездельничать в период выздоровления. Да и не всем безделье по душе. Сейчас молодой бизнесмен напоминал тигра в клетке, что без устали ходит вдоль решетки, ища путь к бегству.

Более не споря. Вивиан протянула ему требуемый документ и, сев на стул, положила блокнот на колени, готовая записывать распоряжения босса. Однако Лоренцо бросил на нее нетерпеливый взгляд.

– Да придвиньтесь же ближе, черт возьми! Не кричать же через всю комнату.

Вот уж чего им не пришлось бы делать, так это кричать. Вивиан сидела отнюдь не далеко. Но она вновь промолчала и повиновалась.

Она уже взяла ручку, дабы вносить в свою копию любые поправки и изменения, что придут боссу в голову, как вдруг тихо ахнула. Взгляд ее упал на оторвавшийся от чехла с одеждой ярлычок известного лондонского ателье – того самого, где она заказывала костюм. Лоренцо в свою очередь самодовольно усмехнулся.

– Мне захотелось посмотреть, что вы там для меня приготовили, – пояснял он, – так что я попросил Джанни съездить в отель и забрать костюм у Кларенса.

Вот как? Интересно, а упоминал ли Кларенс, что вместе с ним в ее номере живут еще трое актеров? Не то чтобы это было так уж важно, но все же… Но все же она не упоминала при боссе об остальных и не хотела, чтобы теперь он вдруг начал расспрашивать ее, что да почему.

– А врач, оказывается, не шутил, когда назвал вас непокладистым пациентом. Знай я, что вы соскучитесь до такой степени, непременно позвонила бы Якопо и попросила бы его составить вам компанию.

Лоренцо улыбнулся, а она, не удержавшись, добавила:

– Наверняка в детстве вы успевали сунуть нос в чулок с рождественскими подарками за долго до того, как наступал положенный срок.

– Виновен по всем пунктам.

От его улыбки душа Вивиан так и замирала.

– Ну и как вам костюм?

– Еще не смотрел. Решил подождать, пока вы лично распакуете его перед моим взыска тельным взором. Джанни повесил чехол в гардеробную.

– Учитывая, что вы сделали все, чтобы заполучить его поскорее, я прямо-таки изумлена вашей выдержкой.

– Некоторые удовольствия только выигрывают от их долгого предвкушения.

Ну и ну! Вивиан растерянно заморгала. На что это он намекает?

– Честно говоря, – призналась она, – я и сама его еще не видела. Не успела. Отдала эскиз в ателье, а они затянули. Я как раз ездила туда перед отлетом, хотела забрать, а мне сказали, что остались мелкие недоделки. Поэтому Кларенс и забирал его – он летел более поздним рейсом.

– Так почему бы нам вместе не взглянуть на это произведение портновского искусства перед обедом?

– Мне казалось, вы хотели поработать.

– Ну, в некотором роде, это тоже относится к работе. Графа «Связи с общественностью».

Помедлив секунду, Вивиан закрыла блок нот и поднялась со стула.

Как ни смотри, а некоторые вещи относятся к области сугубо интимного. Вот будь она женой Лоренцо или, на худой конец, невестой, она бы и представить не могла ничего упоительнее, чем с полным правом войти в его гардеробную, заглядывать в шкафы, доставать одежду.

Но делать все это в качестве секретарши? Вот она, та опасность, о которой говорила ей мама. Сблизиться с ним – но лишь в определенных границах. Делить с ним все – кроме самого главного.

– Какого цвета чехол? – спросила она, стараясь не выдать своего волнения.

– Зеленого.

Как и следовало ожидать, гардероб у Скалиджери оказался весьма обширным. Девушка заметила с полдюжины подходящих чехлов.

Прежде чем проверять их по очереди, Вивиан решила на всякий случай заглянуть в ближайший к входу шкаф, правда закрытый. Вдруг Джанни повесил чехол туда, дабы далеко не ходить. Она отворила дверцу – и еле сдержала изумленный возглас. Открывшееся взору зрелище вмиг заставило ее позабыть о цели визита. Полки шкафа были сплошь заставлены памятными знаками и прочими трофеями. Рядом лежали стопки почетных грамот и дипломов. Присмотревшись, девушка с еще большим удивлением увидела, что на них значатся названия тех или иных пещер. Похоже, Лоренцо всерьез увлекался спелеологией.

Надписи на памятных знаках были на разных языках, в том числе и на английском. Лоренцо явно излазил все возможные пещеры по всему миру. Датированы награды были самыми разными годами – от пятнадцати лет назад вплоть до начала этого гола.

Вивиан тотчас же вспомнила, как в конце весны Лоренцо предупредил ее, что уезжает на десять дней очень далеко и связаться с ним будет невозможно. Она решила, что босс отправился куда-нибудь на Канары кататься на яхте или заниматься серфингом и очень удивилась, как он умудрился за десять дней совершенно не загореть.

– Вы там, часом, не заблудились, мисс Морлендер?

Девушка резко захлопнула шкаф.

– Уже иду.

Она отыскала среди одинаковых чехлов тот, содержимое которого на ощупь отличалось от стандартного мужского костюма, и пулей вы летела из гардеробной.

Расстегнув молнию и сняв чехол, Вивиан снова вскрикнула – на сей раз от восторга.

– Принесите поближе, мне тоже хочется посмотреть.

Вивиан чуть ли не подбежала к кровати Лоренцо.

– Представьте только, как вы будете выглядеть во всем этом! Божественно!

Однако Лоренцо иронично приподнял бровь.

– Предполагается, что я в таком виде буду давать интервью газетчикам и телерепортерам?

Вивиан густо покраснела. На ее счастье, в эту минуту дверь приоткрылась и в щель просунулась голова Джанни.

– Лоренцо, я принес обед. – Не дожидаясь ответа, он вкатил в спальню столик на колесах. – Надеюсь, ты проголодался, потому что повар сегодня превзошел самого себя, и…

Увидев Вивиан, он оборвал фразу на полу слове.

– Простите, не хотел вам мешать.

– Все в порядке. Джанни. Моя секретарша как раз показывала костюм, который приготовила мне на церемонию открытия ярмарки. Как тебе?

Оставив столик, юноша подошел ближе, восхищенно переводя взор с одного предмета на другой.

– Фантастика, – наконец выдохнул он. – В этом костюме Лоренцо будет похож на своего великого тезку! На Лоренцо Великолепного – легендарного правителя Флоренции, блистательного отпрыска блистательного семейства Медичи.

– Я же говорил, что у меня очень умная секретарша.

– Но это же правда потрясающе! – Восторженный взгляд Джанни был обращен уже на Вивиан.

– Сделай мне еще одно одолжение – примерь, а я посмотрю.

– Чудесная идея, – подхватила Вивиан. – Вы с братом почти одного роста. Если окажется что что-то не так, я еще успею подправить.

Джанни нерешительно взял костюм у нее из рук.

– Так вы увлекаетесь историей Возрождения, мисс Морлендер?

– Я вообще люблю историю. А в вашей стране буквально каждый камень дышит ею. Античность, Средневековье, Возрождение – все эпохи оставили свой след. И какой! Все мирно известные собрания галерей Питти и Уффици. Архитектурные творения Рафаэля и Микеланджело. Надеюсь, я еще вдоволь нагуляюсь по вашему прекрасному городу за время ярмарки.

– Это что! – пылко подхватил Джанни. – А вот видели бы вы фрески и мозаики в некоторых наших монастырях. Правда, не во все действующие монастыри пускают женщин – слишком строги уставы. Но вы только представьте монахов, которые всю жизнь проводят в окружении неземной красоты.

Вивиан улыбнулась.

– Так-то оно так, но ведь они и теряют не мало. Им никогда не познать счастья, что испытывает отец, беря на руки новорожденного младенца, не увидеть, как он растет.

Она сказала это совершенно искренне, но атмосфера в комнате мгновенно и разительно изменилась. Лицо Лоренцо потемнело, Джанни метнул на старшего брата убийственный взгляд. Похоже, сама того не желая, она умудрилась чем-то задеть сразу обоих братьев Скалиджери.

Джанни снова посмотрел на нее своими угольно-черными, пылающими гневом глаза ми, потом отвернулся и сказал:

– Прощу прощения, я вспомнил про одно важное дело. Я вынужден вас покинуть.

Неловко сунув костюм в руки Вивиан, он поспешно вышел из комнаты. Джанни всегда был образцом учтивости и хороших манер. И коли он повел себя так невежливо, значит, она в самом деле сильно его оскорбила. Но чем? Вивиан себя не помнила от расстройства.

– Простите. Мне очень жаль.

– За что вы извиняетесь, мисс Морлендер? За то, что высказали свое мнение?

Девушка огорченно покачала головой.

– Это из-за меня он так внезапно ушел. Не понимаю почему, но, кажется, мои слова его задели.

И тебя тоже, подумала она.

– Раз уж так получилось, скажу вам, что у Джанни сейчас трудный период. Он стоит на перепутье и не знает, как поступить. Его по спешный уход никакого отношения к вам лично не имеет. Мне же, например, ваша точка зрения глубоко импонирует. А теперь давайте обедать, пока все не остыло. Думаю, к тому времени, когда мы поедим, Джанни опомнится и вернется. Вот тогда-то мы и уговорим его померить костюм.

Вивиан видела, что Лоренцо щадит ее чувства. Это было очень благородно с его стороны. Но ведь именно ее слова так взволновали и его, и Джанни. Ах, во всем виноват этот несчастный случай в самолете! Если не он, сидела бы она сейчас преспокойно в отеле и горя не знала.

Повесив костюм на кресло, она подкатила столик к кровати. На сердце у нее по-прежнему было тяжело. Что бы ни говорил Лоренцо, Вивиан твердо знала: сегодня Джанни уже не вернется. Во всяком случае, пока она здесь.

А раз так, значит, завтра же утром она отправится Амальфи, в еще один центр ярмарки. Слишком уж волнует ее общество любимого, заставляет расслабиться, потерять бдительность. А из Амальфи поедет к себе в отель. До открытия ярмарки осталось всего два дня – надо взять себя и руки, обрести рабочий настрой. Не то все плохо кончится.

Хорошо, что Кларенс со своей компанией напросился к ней в номер. Они не дадут ей грустить, замыкаться а себе. Кларенс кого угодно развеселит, с ним всегда легко. А потом к ним присоединится еще и Пьетро. Друзья помогут ей выстоять и этот самый трудный и горький период ее жизни.