Текст книги "Огненный шторм (ЛП)"
Автор книги: Шеннон Майер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Я поплыла к берегу, скидывая с себя оставшийся песок, но понимала, что Пета была права. Это был мой единственный шанс. В обличье снежного барса она передвигалась по берегу с моей скоростью, прижав круглые уши назад, и прищурившись вглядывалась в пар. Температура воды приближалась к точке кипения. Я медленно варилась, кожу кололо от обжигающей воды. Я плыла под водой. Пета не сводила с меня зелёных глаз.
– Прости меня, – сказала она. Я умирала, отчего ей было плохо. Могла поспорить, что я пробыла ее подопечным меньше всех. Я хотела сказать ей, что ничего страшного, что мне было не очень больно. Как оказалось, свариться заживо было не так уж и плохо. Я могла бы сказать ей что-нибудь вроде этого, но не была ни в чем уверена. Я почти ничего не чувствовала.
Острая, дикая боль пронзила правую руку, и я ощутила, что меня тянут. Кто-то вытаскивал меня из воды. Боль в руке немного затихла, а потом сменилась ещё большей болью в том же месте. Словно между костей вонзили заточенные ножи и с ужасающей силой резали ими сустав.
Я закричала, потом поняла, что это Пета вытащила меня из воды в последнее мгновение, сначала с помощью когтей, потом – зубов. Я легла на спину и уставилась в потолок пещеры, отмечая, как световые трубы указывали на нас и доставляли дневной свет глубоко внутрь горы.
– Замарашка, если ты решила поплавать, может следовало выбрать для этого более безопасное место, а? – рявкнула Пета, пройдя мимо моей головы. – Недостаточно, что все считают меня невезучей? Если бы я потеряла тебя в первый день после назначения, с моей репутацией было бы покончено раз и навсегда. Как бы я смотрела людям в глаза?
Я прикоснулась к ней здоровой рукой.
– Спасибо, что спасла меня. Теперь уже три раза. Должно быть, я тебе нравлюсь.
Она фыркнула.
– Почему ты нырнула?
Сев поудобнее, я положила руку на свою голову.
– Я не ныряла. Кто-то толкнул меня.
– Никто тебя не толкал. Я была прямо там, – рявкнула она на меня и цапнула зубами.
– Терралинг толкнул меня, используя землю, чтобы я потеряла равновесие.
Я попятилась от реки, не желая повторения.
– И он же попытался удержать меня на дне.
Пета перестала расхаживать из стороны в сторону.
– Один из твоих?
Я кивнула.
– Ты здесь не одна невезучая, Пета. Меня не очень любят в моей семье, да и в Шахте.
– Замечательно, – проворчала она, и ее тело замерцало, когда она превратилась в домашнюю кошку.
Все тело покалывало от горячей воды, но понемногу неприятное ощущение ослабевало, и цвет кожи возвращался от сверкающего розового к естественному оттенку. Исцеление, как и у всех Элементалей, происходило быстро, но я не думала, что дело было лишь в моих собственных способностях, не тогда, когда прокушенная Петой рука срасталась самостоятельно.
– Что ты делаешь?
– Я позволяю тебе почерпнуть моих сил. Так делают Элементали, они позволяют своим подопечным быть сильнее, быстрее и исцеляться с такой скоростью, которая сохранит им жизнь. Ну, или так предполагается.
Я нахмурилась.
– Что ж, прекрати это. Я не хочу черпать от тебя.
Она тоже нахмурилась.
– Слишком хороша, чтобы черпать от кошки?
У меня не было шанса ответить, так как в это время, задыхаясь, подбежала Смоук.
– Зачем, скажи на милость, ты прыгнула в воду?
Пета слегка покачала головой, и я опустила свою голову, укачивая расцарапанную и прокушенную руку.
– Нечаянно. Я стояла, а потом поскользнулась. Я такая растяпа, вечно обо все спотыкаюсь.
Я украдкой взглянула на нее. Смоук на это не купилась, она положила руки на бедра.
– Ты встречалась с ней взглядом?
Я несколько раз моргнула, пытаясь понять, кого она имеет в виду.
– С ней?
– Маленькая тень. Ты встречалась с ней глазами?
Мое тело тряслось от холода после нахождения в перегретой воде, я кивнула.
– Да.
– Что ж, тогда все понятно.
Смоук протянула мне руку, будто разговор и то, что произошло, завершились. И, возможно, для нее так оно и было.
Однако, в моей голове ее слова запустили цепную реакцию. Тень показалась мне знакомой, к тому же, меня пытался убить Терралинг. Кассава все ещё скрывалась после неудавшейся попытки захватить трон в Крае, но могла ли она быть здесь, ожидая мести. Или в поисках способа уговорить Фиаметту помочь ей? Я знала, что они были подругами, так что нахождение Кассавы в Шахте было вполне вероятно.
Встав, я последовала за Смоук к белью и помогла ей сложить его в корзину.
– Достаточно переживаний на один день, – сказала Смоук.
Пета фыркнула.
– Он ещё не кончился.
Смоук застыла.
– О Богиня-мать, это не к добру.
Я взглянула поверх нее на нескольких женщин, направляющихся к нам. Впереди всех шла глубоко беременная женщина, вытиравшая льющиеся по щекам слезы.
Мой фамильяр прыгнула мне на плечо.
– Это жена одного из Эндеров, которых ты убила.
Сердце ушло в пятки, я опустила корзину. Эту боль причинила я, и неважно, почему.
Я медленно выдохнула.
– Что бы ни случилось, я приму это.
Глава 5
Смоук попыталась остановить их, но ее толкнула в сторону шедшая впереди женщина.
– Прочь с дороги, выродок-полукровка.
Смоук споткнулась и упала на колени на мягкий пепел берега реки, но она хотя бы не ушиблась.
Я выпрямилась, когда беременная женщина подошла ко мне. У нее были покрасневшие от слез глаза с радужками цвета слабого пламени. Казалось, что волосы она подстриглась себе сама, и я припомнила смутно, что что-то подобное Саламандры делают при трауре.
– Ты та самая Терралинг, которая ранила моего супруга? – слова вызвали у нее новый поток слез.
Я кивнула.
– Я.
Пощёчина была сильной, от нее мою голову мотнуло в сторону. Вторая и третья пощёчины были не слабее, кожа от них горела и умоляла уклоняться. Но я не пошевелилась. А она рухнула вперёд, удивив меня. Я поймала ее и опустила на землю, в то время как ее беззащитное тело сотрясали рыдания. Она вцепилась в меня, ее скорбь была безгранична.
– Мне так жаль, – прошептала я, воспоминания о собственных потерях позволяли мне понять, насколько глубоко может засесть боль. Как она забирается в кости и крадёт ту часть тебя, о которой ты даже не подозревал. Эта часть никогда не сможет вернуться, ее можно увидеть лишь на расстоянии, когда другие люди живут собственной жизнью без страха потери, потому что никогда не теряли.
– Ненавижу тебя, – услышала я свои же слова, много лет назад сказанные Кассаве.
– Я знаю, – сказала я. Она подняла полные слез глаза, а ее подруги забрали ее из моих рук, они смотрели на меня осуждающе, словно палач при исполнении приговора. Они помогли ей встать, в то время как она бормотала что-то. Ее речь звучала так, словно она повторяла ее уже сотни раз.
– Я виделась с ним у целителей, он улыбался и был в порядке. Они зашили его рану на боку, она была не страшной. Они сказали, что с ним все будет хорошо, и он пробудет там до утра. И потом ему можно будет вернуться домой, – ее дыхание стало прерывистым, и ее подруги стали успокаивать ее, говоря, что все будет в порядке. Они знали, все, что она говорила, было правдой. – Но он не был в порядке. Утром он был мертв, его рана была открытой, словно его снова проткнули, стежки на ней были разорваны, и повсюду была кровь. Богиня, кровь! – она бы упала, если бы ее не держали ее подруги.
Я обежала ее вокруг и встала перед ней.
– Подожди, постой. Ты сказала, он был в порядке. Его раны исцелили?
Она медленно подняла на меня глаза.
– Да. Я держала его за руку, он трогал мой живот. Говорил, что больше не хочет быть Эндером, если должен выполнять такие приказы вновь. Он хотел видеть, как взрослеет наш малыш, а не бояться постоянно, что его заберут от нас. И его забрали.
Смоук подошла ко мне сзади.
– Лана, что ты имеешь в виду, говоря про такие приказы?
Лана сверкнула глазами в сторону Смоук.
– Он был должен убить Эндера из Края. Он сказал, что это было неправильно, но у него не было выбора. Он был в порядке, в порядке у целителей. Но ты вернулась, так? – она сверлила меня гневным взглядом. – Ты вернулась и закончила начатое, злобная сука.
Она бросилась на меня, и я снова поймала ее, несмотря на поднимающиеся вдоль ее рук всполохи силы. Я не хотела, чтобы она упала, не хотела навредить ее ребенку больше, чем я уже навредила, забрав его отца.
Я поймала ее за талию, когда она споткнулась и повернулась при падении, ее спина прижалась ко мне, и она руками обхватила свой живот. Дух вырвался вперёд и соединил нас обеих. Я увидела ее ребенка, увидела его душу и биение сердца. Он пойдет по стопам отца, будет воином, если переживет роды. Пуповина, соединяющая его с матерью, трижды обвилась вокруг его шеи.
– У тебя будет мальчик, – сказала я, слегка ее придерживая. Она расслабилась в моих руках и положила свои руки на мои.
– Откуда ты узнала...
– Роды будут лёгкими. Тебе будет не очень больно, но у него шея обвита пуповиной. Трижды. Акушерка справится с этим.
Я помогла ей встать на ноги, слова сами лились из моего рта:
– Он будет Эндером, как и его отец. Он будет хорошим человеком.
Картинки покинули меня, и я взялась за голову. Лана взяла мою израненную руку и нахмурилась, глядя на нее, словно в поисках ответа.
– Ты не хотела убивать его, так?
– Нет, я просто хотела выбраться оттуда живой, – сказала я.
Она кивнула.
– Как и мы все.
Одним движением она скинула мои руки со своих и пошла прочь, а за ней последовали ее подруги. Но перед этим каждая из них остановилась передо мной и плюнула под ноги.
Пета – я почти забыла, что она была на моих плечах – фыркнула.
– Этот жест означает, что они бы не плюнули в твою сторону, даже если бы ты была в огне.
– Мило.
Смоук глубоко вздохнула позади меня.
– Могло быть и хуже.
– Эндеры, они все были у целителей той же ночью? – спросила я, и Смоук отвела взгляд.
– Мне запретили говорить об этом, – прошептала она.
– Запретили? Или связали клятвой? – спросила я и сгребла перевёрнутую корзину с бельем. На вещах остался пепел, но я больше не собиралась совать руки в реку.
– И то и другое.
– Итак, я должна это выяснить самостоятельно? Ты мне это хочешь сказать?
Пета дернула кончиком хвоста у моей шеи, и я прикоснулась к ней, находя ее присутствие успокаивающим. Смоук тем временем ничего не ответила, и я поняла, что это и было ответом.
Мы вернулись тем же путем, что и пришли, взобравшись по ступенькам на более высокий уровень пещеры, воздух высушил мою кожу, волосы и одежду за считанные минуты.
– Наверное, я отведу тебя к твоему другу Кактусу, – сказала Смоук. – Ты сможешь поработать у него, убрать его холостяцкую берлогу.
Я кивнула.
– Смоук, а что насчёт нашего посла здесь? Неужели он не смог бы хоть как-то заступиться за Эша?
Она медленно покачала головой.
– Королева отослала всех послов по домам, когда проблемы с потоками лавы усилились. Она не захотела быть за них в ответе.
Черт, с этой стороны помощи тоже ждать не приходилось.
Смоук повела меня через высокий арочный мост в дальнюю часть пещеры, где жили холостяки. Я удивилась, почему их селили отдельно от семей. Пета, должно быть, уловила мое любопытство.
– Не связанных с женщиной мужчин сложно контролировать из-за их нрава и дикого поведения. Никто не хочет, чтобы они жили рядом с семьями, – сказала Пета.
– В каком возрасте их переселяют сюда? – спросила я, думая о старшем сыне Смоук и Бранда, Страйкере. Наверное, он недалёк от того возраста, когда его можно будет считать взрослым.
– В восемнадцать, – сказала Смоук.
– А твой сын, сколько ему?
У нее задрожал голос.
– Ему осталось всего год жить в нашем доме.
Больше мы не говорили по дороге до секции холостяков. Здесь было поразительно тихо.
– Их постоянно чем-нибудь занимают. Если они уставшие, с их мужской агрессией легче справляться.
– Я видела его в тронной зале, когда нас привели туда.
Я глазела по сторонам, гадая, какой же дом принадлежал Кактусу.
Или, возможно, он жил с женщиной. Это была бредовая мысль. Кактус был бабником с самого начала, бегал за хорошенькими девчонками и целовал их при первой возможности. Мне предстоит тяжёлое время, если он сейчас не у дел.
Смоук остановилась перед одной из многих дверей. Высеченная из светло-зеленого гранита, она была прохладной даже в такую жару. Я бы сказала, что это было красиво, если бы в отличие от других дверей она не была... отвратительной. Местами покрытая пеплом и чем-то вроде тёмно-коричневой грязи, она выглядела так, будто Кактус никогда ее не вытирал. Остальная часть дома выглядела не лучше, все место выглядело как свалка, будто кто бы там ни жил, собирал хлам, просто чтобы свалить его рядом со своим домом. Я оглянулась назад на другие двери, надеясь, что мои подозрения не оправдаются.
– Это его дом?
Она кивнула и Пета зашипела:
– Мерзкий тип.
Не могла с ней не согласиться.
Я шагнула вперёд и остановилась, представляя, как вломлюсь к нему и его последней пассии. Предпочтя более благоразумный вариант, я позвала:
– Кактус?
Послышалось шарканье ног, затем он высунул наружу голову и, увидев меня, нахмурился.
– Ларк, что ты здесь делаешь?
Мне стало жутко неловко, потом сразу же я почувствовала острое раздражение из-за его выпада.
– Ну, меня послали сюда, чтобы твоя королева меня наказала. Так что... да, у меня не было выбора, придурок.
Он покачал головой, его темно-каштановые волосы были убраны назад, будто он только что искупался. Это вкупе с его зелёными глазами объясняло, почему за ним бегали девушки. Если не считать моего катастрофического вторжения в Шахту, которое послужило началом этому ужасу, Я не видела Кактуса с детства. Я осознала, что не уверена, могу ли доверять ему. Я даже не знала, помогал ли он или намеренно мешал нам – мне и Эшу – выжить в наш прошлый визит. Я шагнула назад, внезапно пересмотрев своё решение просить его о помощи.
Смоук хмынкула.
– Ты мог бы проявить хоть немного уважения, мальчик.
Он сжал челюсти.
– Сейчас очень неподходящее время.
Я так и знала.
– Там слишком много женщин? Этим меня не удивишь, Кактус.
Он сильнее сжал губы, и я подумала, что, возможно, обидела его. Ребенком он бахвалился, что, однажды, все женщины будут у его ног. Теперь он получил, что хотел, так в чем же дело?
Рядом со мной Смоук ткнула в него пальцем
– Кактус, это смешно. Дай нам войти. Ты не хочешь, чтобы мы обсуждали это на улице.
Он провел рукой по лицу, стирая раздражение и заменяя его фальшивой дерганой улыбкой.
– Не хотите ли зайти?
Я бы ни за что этого не сделала, но мне нужно было найти способ вытащить Эша отсюда живым, что значило, мне потребуется вся помощь, которую я смогу найти. Даже если Кактус не стал тем человеком, каким, я думала, должен был стать.
Я переступила через порог, не зная, чего ожидать. Может это будет замусоленная, грязная одежда повсюду или горы оставшейся и гниющей еды? Но мое воображение совершенно не подготовило меня к увиденному.
Мне пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем я осознала увиденное. В его доме царило буйство растений и цветов, и пахло так, что я словно перенеслась в Край. Растения спускались с потолка, покрывая каждый дюйм выступающих камней. Плющ оплетал стены толстым ковром, а лозы ежевики гнулись под весом идеальных спелых черных ягод. Мох под ногами был таким густым, что с трудом верилось в существование камня под ним. По стене тонкой струйкой текла вода, поливая растения и маленькие цветы, создавая чудесное мягкое эхо в тесном пространстве. Именно из-за этого он не хотел, чтобы мы вошли?
Я закрыла глаза и вдохнула.
– Кактус, это чудесно.
– Тебе нравится?
Я открыла глаза и увидела, как он настороженно смотрит на меня.
– Нравится? Да это же… как дома!
Он облегчённо вздохнул. Я оглянулась на Смоук и увидела, что она тоже смотрит на все широко распахнутыми глазами.
– Как тебе удалось вырастить все это?
– О, я просто сохраняю свою связь с землей, – тихо сказал Кактус, пройдясь рукой по папоротнику. Тот потянулся к нему, но в этот момент я почувствовала, что это совершенно неправильно. У него не должно оставаться столько силы земли. Именно поэтому его мать отослала его в Шахту много лет назад, у него не было силы земли. В этом заключался главный недостаток полукровок. Они часто были обделены не то что одной, а обеими силами своих родителей. То, что у Кактуса вообще была хоть какая-то сила, являлось чудом.
Если это правило действовало, то как так могло произойти? Как он мог унаследовать от обоих родителей? Или, возможно, он походил на меня, исключение из правил.
– Кактус, – я произнесла лишь имя, и он поднял на меня глаза. Из-за чего у меня пересохло во рту. – Смоук, не могла бы ты оставить нас одних? Пожалуйста, – Я не сводила с него глаз.
– Ты уверена?
– Пета и Кактус присмотрят за мной, – затараторила я, понимая, что чем дольше здесь находилась Смоук, тем сильнее страх расползался в Кактусе. Смоук прикоснулась к моей руке, и я заставала себя отвернуться от Кактуса и встретиться с ней глазами. – Спасибо.
Она немного прищурилась.
– Ларк. Возможно, тебе и не грозит наказание, но здесь все ещё есть те, кто хочет твоей смерти. Что-нибудь может пойти не так, если тебя здесь увидят.
– Я учту твои слова.
Я сжала ее руку и она шагнула назад, задержавшись у двери и взглянув на растения.
– Ты правильно делаешь, скрывая это, Кактус. Королева... она ревностно относится к другим силам у себя дома. Но я сохраню твой секрет, ты не один что-то скрываешь.
Она приложила руку к сердцу, а потом поцеловала кончики пальцев. Лёгкий ветерок зашевелил ее волосы и заструился вокруг ее рук, в воздухе, а потом и вокруг папоротников. Ещё одна полукровка, как и мы. Не проронив больше ни слова, Смоук вышла из дома Кактуса.
Пета спрыгнула с моего плеча на мшистый пол.
– Замарашка, твой дом похож на это?
– Какая-то его часть.
– Я смогу быть твоим фамильяром, если моим лапам придется ходить по этому.
Она подняла и опустила лапы, демонстративно сделав несколько шагов.
Улыбнувшись, я повернулась к Кактусу. Он сделал когда мне три широких шага и обвил рукой мою талию.
– Я ждал этого всю свою жизнь, Ларк.
Он наклонился и прижался ко мне губами.
Глава 6
Его руки скользнули с талии ниже и прижали меня ближе. Все мои детские чувства, что я считала ушедшими и умершими, расцвели от его прикосновений. Я практически могла почувствовать его смех во время поцелуя, когда его губы и язык дразнили мой рот. Вызывая во мне желание смеяться вместе с ним, забывая о том, что я нахожусь в Шахте, жизнь Эша висит на волоске, и кто-то хотел меня сварить.
Это был Кактус, его жизнерадостность была заразительной, но иногда создавала помехи.
Я уперлась руками в его плечи и отвернула лицо.
– Кактус, не надо. Пожалуйста.
– Ты больше не с Коулом. Мне нашептала это виноградная лоза.
Он с улыбкой протянул руку и прикоснулся к грозди винограда справа. Я тихо рассмеялась.
– Перестань. Ты прав, я не с Коулом...
Он изогнул бровь, но не опустил руку.
– Но?
Я не знала, что сказать или как объяснить нашу с Эшем ситуацию, потому что на самом деле я сама не знала, что было между нами.
– Я просто не... Мне нужно сосредоточиться на том, чтобы вытащить Эша и себя отсюда. И мне нужна твоя помощь.
Он опустил свои зелёные глаза, а потом медленно поднял их и посмотрел на меня.
– А мы можем обсудить это позже?
Я не сдержалась от вида его щенячих глаз, смотрящих на меня.
– Хорошо. Мы обсудим это позже.
Он отпустил меня и взглянул на пол.
– Что ты делаешь с невезучей кошкой?
Пета зарычала.
– Я ее фамильяр, болван.
Его брови взмыли вверх.
– Серьезно?
– Да. Послушай. Мне нужно, чтобы ты сосредоточился. Можешь это сделать? – спросила я, надеясь, что смогу заставить его побыть серьезным хотя бы несколько минут.
– Для тебя, Лакспер, принцесса Края, конечно.
– Принцесса? – выплюнула Пета это слово довольно обескуражено, чтобы заставить меня покраснеть.
– Бастард, – сказала я.
Кактус хмыкнул.
– Единственные бастарды в Крае – это твои сводные братья и сестры и Кассава.
Взяв меня за руку, он повел меня глубже в дом. И зелени там было не меньше. Если такое возможно, то казалось, что стены покрыты ещё более пышным ковром растений.
– Кактус, как тебе удаётся скрывать это?
Он остановился перед другой дверью и медленно открыл ее.
– Мне тоже нужно выбраться отсюда, Ларк. Что бы ты ни планировала, я с тобой. Потому что если я не выберусь отсюда в ближайшем будущем... Смоук права. Фиаметта бескомпромиссна, и то, что я могу сделать так много при помощи магии земли, подстегнет ее убить меня или использовать ещё больше, чем она это делает.
Я прошла за ним туда, где, как с запозданием я поняла, была его спальня.
– Кактус, я сказала, что мы обсудим наши отношения позже, но я не имела в виду, что это будет через пару минут.
Он поднял свои руки, наконец-то отпуская меня.
– Здесь безопаснее. Меньше шансов, что кто-то сможет подслушать.
Пета побежала вперёд, белый кончик ее хвоста несколько раз дернулся, пока она обнюхивала комнату.
– Он прав. Зелень блокирует эхо от голосов, которое могут услышать шпионы королевы.
От такого количества информации за раз моя голова разболелась.
– Эхо, передающееся через камни?
Кактус плюхнулся на свою кровать, и вьющиеся лозы и густой мох прогнулись под его весом. Он подоткнул руки за голову, устроив своё поджарое мускулистое тело в приглашающей позе. Он подмигнул мне, словно и дураку было понятно, о чем я думала. Я попыталась побороть румянец на щеках. Однако, он заговорил, словно ничего и не заметил:
– Эхо в скале. У королевы есть Слышащие, которые используют остаточные молекулы огня в камне, чтобы шпионить за ее людьми. Растения заглушают наши голоса.
Я присела на кровать рядом с ним. Пета прыгнула мне на колени, и я положила на нее руку, снова расслабляясь от ее присутствия, чего совсем не ожидала. Она взглянула мне в лицо.
– Замарашка, ты не можешь спасти их всех от их же королевы. Если хочешь спасти своего приятеля Эндера, тогда на этом тебе и нужно сосредоточиться. То, о чем попросил тебя Бранд, может сыграть тебе не руку.
Почесав одним пальцем ее подбородок, я увидела, как она прикрыла глаза и начала мурлыкать. Потом она резко распахнула глаза и посмотрела на меня.
– Сколько бы ты ни чесала мне шею, это не изменит моего мнения.
Кактус сел ровно.
– Если ты хочешь спасти Эша, тогда нам нужно играть по их правилам. Фиаметта ревностно относится к ним. Поэтому я и прячу это, – он обвел рукой комнату. – Она постановила, что полукровки могут находиться здесь при условии не обращаться к своей второй силе без ее разрешения. Это не проблема для большинства, потому что очень мало кто из них на самом деле может что-нибудь сделать. – Он пропустил убранные назад волосы сквозь пальцы.
– Когда ты понял, что обладаешь такой сильной магией земли? – я услышала, что мой голос стал ниже. Знание того, что Фиаметта может подслушивать, откровенно пугало.
– Когда достиг пубертатного периода. Словно что-то спрятанное внутри вдруг открылось, и я смог выращивать растения. Как можешь догадаться, здесь такой талант востребован.
– Поэтому Фиаметта, скорее всего, не изгонит тебя, – нахмурилась я, просчитывая в голове варианты. – Но она заставит тебя работать как земледельца.
– Хуже, – тихо произнесла Пета. – Она бы сказала всем, что он умер, и оставила его возле себя где-нибудь подальше при дворе.
Я внимательно посмотрела на Пету.
– Ты знаешь это наверняка?
Она кивнула.
– Помнишь Лоума? Именно поэтому он и был в Глубине, чтобы найти слабых Ундин и переправить их к Фиаметте. Они высасывают воду из земли и снабжают нас чистой водой, в которой мы нуждаемся. То же самое с Сильфами, они высвобождают чистый воздух и кислород, который пожирают гора и лава.
– Богиня-мать, – выдохнула я, чудовищность того, что рассказали мне Пета с Кактусом, затмевала то, что мне необходимо было найти способ вытащить нас из Шахты. Фиаметта использовала рабов? Ундины использовали людей-рабов, но это было... иначе. Хотя, может быть, и нет. Я зажмурилась. Рабство было запрещено во всех четырех семьях. Как, черт возьми, Фиаметта обошла это?
– Они не рабы, – сказала Пета. – Они подписывают контракт, в котором оговаривается, что о них будут заботиться, если они согласятся делать то, о чем их попросят. Если они отказываются, их убивают.
Кактус усмехнулся и вытаращил глаза.
– Это рабство по контракту.
Пета кивнула.
– В правилах все же есть лазейка, которой правители пользуются годами. Они все так делают, но в различной степени.
– Но в Крае все не так, – сказала я. – Там нет рабства.
Две пары зелёных глаз повернулись в мою сторону, и мне не понравилось то, что я в них увидела. Жалость и недоверие.
Я стиснула зубы.
– В Крае нет рабства, но сейчас я не собираюсь спорить об этом. У нас есть более насущные вопросы.
Внезапно срочность выполнения моей задачи стала первостепенной. Мне нужно было вытащить нас из Шахты, раз пока ничего нельзя было сделать с рабством, которое навязывала Фиаметта.
Все четверо должны быть освобождены из Шахты, как бы опасно это ни было.
– Пета, – я подняла ее до уровня своих глаз. – Ты действительно со мной? Могу я доверить тебе свою жизнь?
Ее кошачьи губы изонулись в совершеннейшем негодовании:
– Богиня-мать сама назначила меня тебе в помощь. Моя работа – помочь тебе остаться в живых.
– Я не об этом спрашиваю, – я впилась взглядом в ее зелёные глаза, а в это время у меня в голове формировалась идея. Пета знала Шахту, возможно, лучше, чем Кактус, и ее практически не замечали из-за ее положения. Что делало ее идеальным шпионом. Но слишком большая часть моего плана зависела от того, смогу ли я доверять своему фамильяру. – Пета, ты со мной?
Она несколько раз моргнула, перед тем как ответить.
– Ты хочешь, чтобы я рассталась со всеми своими девятью жизнями, да?
– Надеюсь, нет.
Она фыркнула и дернулся ушами.
– Я с тобой, замарашка. О чем ты хочешь меня попросить?
– Ты можешь проникнуть в казармы Эндеров? Там есть Эндер со шрамом на тыльной стороне ладони его правой руки. Мне нужно узнать его имя.
Она выскочила из моих рук.
– Как выглядит этот шрам?
Я присела рядом с ней на корточки и развернула свою руку ладонью вниз. Шрамы на ладони от когтей Петы, когда она схватила меня, превратились в тонкие серебристые полоски. Хотя это были не те же шрамы, что нужный мне Эндер выставлял напоказ, они были довольно похожи.
– Как мои шрамы, только толще, словно его поцарапала большая кошка.
Пета взглянула на меня, прищурив глаза до состояния щелочек, так что невозможно было понять, что она думала.
– Кажется, его довольно легко будет найти. Зачем он тебе?
– Он предатель королевы. Если мы отдадим его ей, думаю, мы сможем договориться насчёт жизни Эша, – сказала я. Кактус хмыкнул.
– Тогда ты плохо ее знаешь.
Я взглянула на Пету.
– А ты что думаешь, кошка? Думаешь, королева не согласится на сделку? – это был не единственный мой план, но мне нужно было выиграть время для Эша. Время, чтобы найти способ уйти отсюда навсегда.
– Кактус прав. Она не согласится на сделку, – покачала головой Пета, дёрнув ушами. – Но, если ты принесешь ей предателя на тарелочке, это может выиграть нам время. Она с превеликим удовольствием сама использует Плеть Лавы на том, кого считает виновным.
Я не собиралась спрашивать, что такое Плеть Лавы. Я и сама могла это представить. По спине побежали мурашки.
– Время – это лучше, чем ничего. Посмотри, сможешь ли найти Эндера, которого я описала. Только будь осторожна.
Пета кивнула головой и побежала по коридору, ее шаги приглушал мох. Я закусила нижнюю губу и закрыла глаза.
– Кактус, мы все можем закончить жизнь в огне, если что-то пойдет не так.
Он встал, подошёл ко мне и обнял рукой за плечи.
– Мы все рано или поздно закончим жизнь в огне, но если что-то и может приблизить этот час, то это ты.
Взглянув на мое скептическое выражение лица, Кактус упал на матрас изо мха.
– Шучу, Ларк.
Я шлёпнулась на пружинящий край матраса. Он сел позади меня и провел рукой по волосам, так осторожно, что я едва ощущала его прикосновения, скорее я это почувствовала, потому что знала его и его намерения.
– Ты всегда была особенной, Ларк. Когда я услышал о коварстве Кассавы... и о том, как ты сразилась с ней с одним лишь копьём в руках, о том, что ты спасла всю свою семью, я не был удивлен. После этого некоторые воспоминания вернулись, – последние слова он практически прошептал.
Я с трудом сглотнула.
– Ты помнишь день на лугу?
День, когда убили мою маму и брата.
Он кивнул и прижался своим лбом к моему.
– Думаю, Кассава, наверное, тоже блокировала часть моих способностей, делая меня слабым. Чем дольше я вдали от нее, чем дольше я здесь в Шахте, тем сильнее я становлюсь.
Дрожь пробежала по спине, и я расслабилась рядом с ним.
– Мне жаль, что она и тебе навредила.
Он провел рукой по моей спине.
– Ну, зато я крут для олуха.
Рассмеявшись, я развернулась лицом к нему, но смех быстро стих.
– Смоук сказала мне кое-что, что может спасти Эша быстрее, чем поиск предателя. И это подтвердила Лана, хотела она того или нет.
Кактус опустился назад, опираясь на локти.
– Если кто-то и знает толк в слухах, то это Смоук. Люди ее не замечают. Они гадко с ней обращаются, потому что она полукровка, – он резко выпрямился. – Стой, ты видела Лану?
– Она была у реки. Встреча была не из приятных.
Я откинулась назад рядом с ним, и мы так лежали некоторое время, рассматривая потолок, откуда свисали цветы глицинии, похожие на светло-сиреневые грозди винограда, вокруг витал их запах.
– Смоук сказала кое-что об убитых Эндерах. Что, может быть, они умерли не от ран, которые мы – я – нанесла, а от чего-то ещё. И Лана подтвердила это. Она сказала, что видела своего мужа тем вечером. Он был в порядке и выздоравливал, а на следующее утро он умер. Его раны вскрыли и оставили, чтобы он истек кровью.
Повернувшись к нему лицом, я посмотрела на его профиль, но он не обернулся ко мне. Она продолжал рассматривать потолок.
– Вопрос в том, кто мог причинить им вред.
Именно этот вопрос мучил и меня.
– Я не знаю. Кто-то, кто претендует на трон Фиаметты?
Я подумала о своём путешествии в Глубину и о битве за корону, которая едва не стоила нам с Белладонной и Эшем жизней. Я очень надеялась, что этого не повторится здесь. Я бы точно не хотела встать между двумя могущественными Элементалями огня.
– Нет. Все боятся ее. Она жёсткая особа, в самом прямом смысле этого слова, Ларк. В ней совсем нет мягкости. Если ты полезен, ты хорош в ее глазах. Если нет, то для тебя нет места, – он положил руку на лоб.
– И чем полезен для нее ты?
Я потянулась к нему и прикоснулась к его пальцам. Я хотела, чтобы он взглянул на меня. В его голосе не было ни намека на переживаемые эмоции.
Кактус лег ниже, чтобы укрыться от меня, как делала я сама в детстве в лесу.
– Кактус, чего ты боишься? Потому что если все дело в королеве, тебе просто нужно уйти отсюда.
