Текст книги "Приди, рассвет"
Автор книги: Шеннон Дрейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
Мужчина пожал плечами.
– Очень странно. Я слышал, что этот человек – шотландец.
– То, что ты слышал, – ложь, – нетерпеливо проговорила Меллиора, моля Бога о том, чтобы он выслушал ее и понял ее позицию. – Его отец был подданным короля еще до того, как король пришел из Англии. Мне наплевать, как он называет себя, но он норманн, завоеватель, противный, кошмарный, старый, норманнский рыцарь...
– Противный, кошмарный старик?
– Да! – выкрикнула она. – Ты меня понимаешь? Мужчина пожал плечами.
– В самом деле? Бедная девочка! Какая жалость!
– Так ты поможешь мне? – с надеждой спросила Меллиора.
Он улыбнулся.
– Ты поможешь мне! – прошептала она. Он поймал ее ладони и сжал своими.
– Нет, даже если солнце упадет с неба! – категорически сказал он.
Меллиора скрипнула зубами и стала считать про себя, чтобы успокоиться, но это не помогло. Она в ярости выдернула руки, осознав, что он заманил ее в ловушку и теперь смеется над ней. Она пыталась убедить себя, что ей нужно быть очень осторожной, что она рискует своим будущим, не говоря уж о своей жизни.
Но и это не помогло.
Меллиора закатила наглому незнакомцу оплеуху, и сделала это так проворно, что он не успел защититься. Однако, увидев, как на его щеке отпечатались следы ее пальцев, она тут же пожалела о содеянном. Взгляд его мгновенно стал острым, как нож, и холодным, как зимний лед.
Меллиора кинулась бежать.
Он догнал ее, схватил за рубашку, и ткань затрещала. Не обращая внимания на то, что кусок ее одежды остался у него в руках, она продолжала бежать. Чувствуя за спиной его шаги, она свернула к воде, надеясь нырнуть и под водой ускользнуть от него.
Ее обожгло холодом. Как бы ни было прохладно на берегу, а вода в реке была гораздо холоднее. Меллиора нырнула глубоко, но это ее не спасло. Он вынырнул, словно демон, из глубины, вытащил ее из воды и снова швырнул на песок. На сей раз он смотрел на нее с такой яростью, что Меллиора невольно затряслась. От одежды остались одни клочья, и она была почти голой. Меллиора закрыла глаза, не желая встречаться со взглядом незнакомца, боясь того, что он может сделать с ней.
– Н-не... н-не...
– Что «не»? – резко спросил он.
– Н-не... н-не смей...
– Ага! Значит, я не должен нападать на тебя? Не должен лишать тебя твоей добродетели? А ты мне скажи, есть она у тебя, добродетель?
Меллиора открыла глаза и встретила его неподвижный взгляд.
– Ты самонадеянный дурак. Можешь привести меня к королю и получить награду, о которой так мечтаешь, но если ты меня тронешь...
– Ну конечно, твои совершенно голые благородные прелести искушают меня!
Его насмешливый, бесстрастный тон настолько поразил Меллиору, что она замолчала. Однако продолжала сверлить его взглядом, не будучи вполне уверенной в том, что правильно поняла его слова.
– Отпусти меня!
– Отпустить тебя? Когда я так соблазнился тобой? Как я могу отпустить тебя, такую благородную и красивую?
– Зачем ты меня так мучаешь? – выкрикнула она и подумала, что вряд ли можно испытать больший страх или унижение. Эта мысль придала ей смелости. – Ты не посмеешь причинить мне зла, и мы оба это знаем. Ты...
– Гм, это как сказать. Видишь ли, есть разные викинги. Норвежцы, датчане, шведы... И все они любят вести переговоры. Вероятно, твои родственники хотят, чтобы ты вернулась непорочной и не разрезанной на части.
В таком случае хотелось бы знать, что они потребуют па переговорах взамен. А еще есть шотландские мятежники, которые могут заплатить за тебя хорошую иену, не слишком беспокоясь о том, вернулась ты к ним опозоренная или нет.
– Мои родственники убьют тебя, если ты...
– Если я?.. – вежливо спросил он.
Щеки Меллиоры залились густой краской. Она чувствовала, что его тело прикасается к ее обнаженному телу. Он смотрел на нес, и она не знала, что именно он видит. Ей хотелось заползти под одеяло, закрыть глаза, притвориться, что она никогда не убегала из теплого замка. Ее колотил озноб. Просто день был такой холодный, холодной была река. Она пыталась убедить себя, что дрожит совсем не от страха. И понимала, что лжет. Она должна как следует думать, прежде чем что-то сказать.
Меллиора ахнула и задрожала еще сильнее, когда мужчина дотронулся до ее щеки и провел пальцами по лицу. Он заговорил, и голос у него был низкий, хрипловатый и, кажется, проникал ей под кожу.
– Ах, какая благородная! Благородное лицо, благородные груди, благородный... Словом, все благородное, не так ли, миледи? Какой щедрый, красивый, благородный подарок!
Страх перерос в панику, и она замахнулась, чтобы снова ударить его. На сей раз он оказался настороже, схватил ее за кисти и пригнул их книзу. Насмешливый тон сменился сдержанным гневом.
– Предлагаю больше этого не делать.
– Предлагаю тебе катиться ко всем чертям! – огрызнулась Меллиора. Однако он посмотрел на нее таким взглядом, что она заговорила, пытаясь скрыть глубину своего страха: – Я замерзла! Я умру, и ты ничего за меня не получишь!
– Ты не умрешь, – возразил он, – если я окончательно не потеряю терпения и не задушу тебя.
– Делай со мной то, что собираешься делать, или отпусти меня! – выкрикнула она.
– Миледи, ты торговалась и приказывала, употребляя самые разные слова. Кроме одного.
– И что это за слово?
– Слово «пожалуйста». Правда, ты скорее всего не приучена его употреблять.
– Мне очень хорошо знакомо это слово.
– Стало быть?..
– Однако я не привыкла его употреблять, имея дело с продажным наемником, который нападает на меня.
Мужчина прищурился.
– А ты попробуй. Что ты при этом потеряешь?
– Отпусти меня. Пожалуйста. Он улыбнулся.
– Отпусти меня, пожалуйста! Что ты делаешь? Ты ведь сказал, что отпустишь меня...
– Я сказал, чтобы ты попробовала сказать. Но ты назвала меня продажным наемником.
Меллиора скрипнула зубами, но затем подумала, что ей и в самом деле следует взять себя в руки. Она должна притвориться, что соглашается с ним, какую бы чушь он ни нес, если она хочет освободиться.
– Я замерзла. Пожа...
– Разумеется, замерзла. Ты промокла и к тому же голая.
– Пожа...
– И ты сама полезла в эту мерзкую холодную реку.
– Я знаю, почему я замерзла...
– Я тебя нисколько не согреваю? – спросил он. Меллиора покачала головой.
– Ты морозишь меня, – тихо сказала она. – Никогда в жизни мне не было так холодно.
– А тебе все еще страшно?
Меллиора нахмурилась. Конечно же, ей страшно. Однако она никогда-никогда не скажет ему об этом.
– Такие трусы, как ты, не могут меня испугать, – ответила она.
– Жаль. А я хотел было отпустить тебя.
– Ой! – воскликнула она. – Я боюсь, мне страшно, пожалуйста, отпусти меня!
Он склонился к ней.
– Ты не боишься, и тебе не следует меня бояться. Ты думаешь, что твое происхождение и королевская рука могут тебя защитить. Это не так. Ты рядом со мной, я не отпущу тебя, и ты не знаешь, что я собираюсь делать. Тебя опекает король. То есть, миледи, он владеет тобой. Ты затеяла рисковое дело и, следовательно, виновна в измене.
– Нет! Я ничего не сделала, только...
– Оказалась на берегу реки, голая и озябшая, вместе с незнакомцем, который в десять раз сильнее тебя.
Меллиора молча смотрела на мужчину. Если он и в самом деле предан королю, то не тронет ее. И она докажет, что подлинная сила заключается в уме человека.
Она на момент закрыла глаза, затем снова посмотрела на него и с дрожью в голосе сказала:
– Пожалуйста! Я начинаю бояться тебя... И мне так холодно. И я была не права. Если хочешь, доставь меня к Давиду, пожалуйста, доставляй. Я попрошу его простить меня. Мне... так холодно.
Она снова закрыла глаза. Ее била дрожь. Она не так уж сильно и лгала. Губы у нее действительно посинели от холода, ей действительно было страшно, и она понимала, что убежать не удастся.
– Почему-то я тебе не верю, – пробормотал мужчина. Меллиора открыла глаза и встретила его взгляд.
– Не знаю, – нехотя процедила она. – Я говорю правду.
Он покачал головой.
– Ты лгунья. Жалкая, маленькая лгунья, но мы это исправим.
Он поднялся на ноги. Меллиора стала отползать в сторону, боясь, что он хочет помочь ей встать.
– Нет, не надо, – просительным тоном сказала она. – Не прикасайся ко мне. Я встану и пойду сама.
Меллиора, покачиваясь, поднялась. От холода у нее стучали зубы, и она обхватила себя руками. Кажется, никогда в жизни она не чувствовала себя столь уязвимой. Прежде чем лезть в воду, мужчина разделся, однако на нем еще оставалась вязаная шерстяная рубашка, и он стал стягивать ее через голову. Меллиора отпрянула от него, но он нетерпеливо прикрикнул на нее, притянул к себе и накинул на нее теплую рубашку. Что ж, это было лучше, чем ничего. Она стояла неподвижно, опустив голову и трясясь всем телом.
– Пошли!
Он взял Меллиору за руку, и они двинулись по берегу к лодке, прибившейся к песчаной отмели. Меллиора спотыкалась – и вовсе не оттого, что выражала свой протест, а просто потому, что с трудом могла передвигать ноги. Снова чертыхнувшись, мужчина остановился и подхватил ее на руки. Чтобы не упасть, она вынуждена была прильнуть к нему, всем телом ощущая его недюжинную силу. Меллиора в смятении подумала, что этот человек вовсе не был чьим-то слугой, мечтающим стать рыцарем; он уже давно был воином, рыцарем, одним из людей короля, хорошо обученным и владеющим оружием.
Мужчина вошел в лодку, посадил Меллиору на сиденье и оттолкнулся от берега. Он показал на накидку и платье, лежавшие в лодке с того времени, когда Меллиора в первый раз покинула ее, – кажется, это было целую вечность назад!
– Оденься.
Меллиора взяла вещи и хотела надеть их поверх его рубашки.
– Миледи, я хотел бы получить свою рубашку назад, если ты не возражаешь.
Меллиора некоторое время молча смотрела на него, чувствуя, как в ней снова поднимается гнев. Ему нравилось дразнить ее. Пусть так, отлично. Он был человеком короля. И имел наглость шутить по поводу ее «благородного тела».
Она швырнула ему рубашку. Он поймал ее. Их взгляды встретились. Холодный бриз овевал обнаженное тело Меллиоры, но она не спешила, делая вид, что не может найти платье в куче одежды. Когда платье все-таки было найдено, Меллиора притворилась, что никак не может натянуть его через голову. А затем, уже одевшись, вдруг испугалась, что, дразня мужчину, зашла слишком далеко, поскольку он сидел совсем рядом, почти касаясь ее, и тянулся за ее накидкой. Одним движением он набросил капюшон ей на голову. И сел на место, устремив на нее взгляд. Меллиора его выдержала.
Взяв рубашку, он принялся натягивать ее, и в это мгновение весло стало выскальзывать из уключины.
– Весло! – крикнула Меллиора.
Ее спутник потянулся за ним. Поздно! Весло бултыхнулось в воду. Мужчина выругался.
– Господи, опять! Все-таки ты настоящий болван...
– Еще одно слово – и я задушу тебя! – пообещал он. Сбросив рубашку, он перелез через борт лодки и нырнул в воду. Меллиора видела, как он поплыл за веслом.
Затем она вдруг сообразила, что второе весло находится в уключине. Меллиора спешно пересела на место гребца и попробовала управлять лодкой одним веслом. Вначале из этого ничего не вышло, весло едва не выскользнуло, но в конце концов ей удалось продвинуть лодку вперед.
Однако через несколько гребков Меллиора почувствовала, что весло не поднимается. Повернувшись, она ахнула: ее ненавистный спутник догнал лодку и забросил выпавшее весло на борт. В полном отчаянии Меллиора попыталась ударить его веслом, которым гребла, но он уклонился от удара, а затем появился с другого борта. Она повернулась и успела толкнуть его в плечо. И в ту же секунду осознала, что начала борьбу не на жизнь, а на смерть, и если не победит, то...
Она отчаянно замахала веслом, но вскоре увидела, что бьет по воде. Мужчина исчез.
Трясясь от охватившего ее ужаса, Меллиора опустилась на сиденье. Слезы слепили глаза. Она приказала себе сделать несколько глубоких вдохов и попыталась успокоить себя тем, что если бы она не убила человека, то он убил бы ее, просто это была самооборона.
Тем не менее угрызения совести и душевные муки ее не оставляли. Кого она убила? Рыцаря, преданного королю. Вероятно, ему случалось иметь дело с дюжиной врагов короля, и он возвращался с поля боя победителем. И вот она хладнокровно убила его средь бела дня на середине реки.
Меллиора посмотрела на солнце и определила, что уже за полдень. У нее заурчало в желудке, и стало не по себе от того, что, убив человека, она тем не менее испытывает чувство голода. Надо не сидеть, предаваясь отчаянию, а действовать. Нужно поскорее добраться до лагеря викингов. В самые ближайшие часы, иначе опять начнет темнеть.
Надо перестать дрожать и постараться взять себя в руки.
И вдруг Меллиора вскрикнула, ибо увидела, что он вернулся. Он не погиб, и над ней снова нависла смертельная опасность. Словно морской демон, он выпрыгнул из воды и оказался на борту лодки. Когда мужчина выдернул у нее из рук весло, Меллиора решила, что настал ее смертный час. Взметнув руки над головой, она прикрылась, ожидая сокрушительного удара.
И стала быстро читать про себя молитву.
Однако слова молитвы постепенно замерли, ибо ничего не произошло. Меллиора открыла глаза.
Мужчина не смотрел на нее. Он сидел и прилаживал весла. Меллиора осмелилась тихонько вздохнуть. Ей следовало бы не шевелиться. Но ее била дрожь – как тут усидишь тихо?
– Ты жив...
– Твоей заслуги в этом нет.
– Я не хотела...
– Убить меня? А мне показалось, что хотела.
– Но ты не...
– Не убил тебя? Верно, леди, не убил.
– Понимаю, – сказала Меллиора. – Ты не хочешь доставить меня королю Давиду мертвой или избитой.
Она услышала, как он скрипнул зубами.
– Верно, леди Макадин, ты права. Я не хочу, чтобы ты была убита, искалечена или избита. Нужно отдать тебе должное – дерешься ты здорово. Ты или отчаянно храбра, или невероятно глупа.
– Я чуть не убила тебя, – напомнила она.
– Нет, леди, ты меня не убила.
– Но тебя долго не было...
– Я наблюдал за тобой, миледи.
– Как тогда, когда исчез ночью...
– Я опять-таки наблюдал за тобой, миледи.
– Все время?
– Нет, не все. Большую часть. Ты очень устала после плавания. И слишком замерзла, чтобы продолжать путь. Ты тряслась в той хижине и все-таки опять направилась к воде.
– Почему же ты, выродок...
– Осторожно, иначе я могу подумать, что не нравлюсь тебе, леди.
– Да я хочу, чтобы ты умер на месте!
– Миледи, если будешь так себя вести, скорее всего умрешь ты.
Меллиора на какое-то время замолчала, затем тихо сказала:
– Я хочу быть на свободе.
Мужчина бросил на нее взгляд.
– А разве мы не на свободе?
При этом он ни на мгновение не переставал грести. Греб он сильно и мощно, и они быстро приближались к тому месту, откуда начинали накануне свое путешествие.
Причалив к берегу, он на руках вынес Меллиору из лодки и поставил на землю. Не спуская с нее глаз, он тихонько свистнул. Меллиора вздрогнула, увидев громадного коня, появившегося из перелеска вблизи дороги, проходящей вдоль реки. Это был великолепный боевой конь, хорошо ухоженный, со шрамом на теле. Широкая грудь, крепкие, мощные ноги – он был способен нести воина в полном боевом облачении, притом с большой скоростью. Конь обнюхал хозяина. Меллиора поймала себя на том, что с каким-то возросшим смятением разглядывает своего столь знакомого незнакомца. Кто же он такой?
– Меркурий, мой добрый друг! – приветствовал мужчина коня.
– У Меркурия, случайно, не найдется куска хлеба в седельной сумке? – неожиданно для себя спросила Меллиора.
Вероятнее всего, он не станет делиться с ней едой, даже если таковая и найдется. Как-никак она пыталась убить его. Однако мужчина лишь пожал плечами.
– Может быть, – сказал он и отстегнул клапан седельной сумки. Там нашелся не только хлеб, но и кусок сыра и мясо. Он предложил Меллиоре еду, чем изрядно удивил ее. Глядя, как жадно она смотрит на хлеб и сыр, он показал ей на сухое место под молодым дубком. Меллиора подошла к дубу и с жадностью накинулась на неожиданное угощение, испытывая удивительное удовольствие от того, как поспешно отступают муки голода.
Она жевала и смотрела на воду. Насытившись, Меллиора обратила внимание на своего спутника. Он не стал садиться рядом, но терпеливо ждал се, задумчиво глядя на реку.
– Ты вернулся и наблюдал за мной всю ночь? – спросила она.
– Поскольку тебе хотелось спать в жалкой глинобитной хижине, а не в теплых королевских покоях, я посчитал неудобным тебя беспокоить.
– Но все-таки ты меня побеспокоил. Он пожал плечами.
– Утро уже почти прошло, когда ты предприняла первые шаги. Ты выглядела очень усталой, и я не хотел доставлять тебя королю уставшей.
– Как великодушно!
– Скоро снова начнет темнеть.
– В глинобитной хижине спать вполне удобно.
– Лгунья. Ты привыкла к теплу и удобствам, и множество людей всегда заботились о том, чтобы тебе было удобно.
Он слегка наклонился, и Меллиора снова поразилась правильности и красоте его черт и одновременно их суровости. Мужчина казался похожим на скалу. Она почувствовала легкий холодок, заметив, как при каждом вдохе вырисовываются его мышцы, и вспомнив о своей попытке убить его. Она подумала, что ей надо благодарить Бога за то, что она женщина, мужчину он бы наверняка не пощадил. Он был молод, силен, привлекателен – воин из благородной семьи. Она недооценила его этой ночью. Он намерен вернуть ее королю. Она же все еще хочет сбежать.
Осень... и близится зима. День короток. Здесь, под молодым дубком, наступающие сумерки вдруг показались Меллиоре необычайно красивыми. Дул легкий ветерок, создавая рябь па воде, донося какие-то волнующие запахи. После еды было так приятно сидеть, закутавшись в теплую накидку. Она чувствовала себя обновленной. У нее появились силы и вера в себя. Если бы только кто-нибудь оказался рядом и помог ей. Какую историю можно было бы рассказать доверчивому прохожему? На реке было много рыбаков. Скоро они станут возвращаться, потому что начнет сгущаться тьма.
– Даже не думай об этом, миледи.
– О чем?
– Искать помощи у рыбаков; мне придется убить того, к кому ты обратишься, и эта смерть будет на твоей совести.
Меллиора вспыхнула, уязвленная тем, что он смог так легко прочитать ее мысли. Она встала, смахнула крошки с рукава. Мужчина тоже встал и показал па коня.
– Миледи, отправляемся.
Меллиора заколебалась. Боясь быть изнасилованной или убитой, она подумывала о возвращении в Стерлинг, но сейчас понимала, что ей не приходится ждать ничего, кроме гнева короля. Насколько сильно он будет разгневан? И как далеко пойдет, чтобы продемонстрировать свою власть?
– Итак, миледи, – услышала она, и в голосе незнакомца зазвучали более суровые нотки.
Она сглотнула и покачала головой, удивляясь, как он не понимает, что сейчас ею руководит не упрямство, а скорее страх.
– Я... не могу. Я никуда не пойду с тобой, – пробормотала она. – Если бы мы только могли...
– Нет, мы не можем, – спокойно ответил он. Меллиора молча и неподвижно смотрела на него, как бы оценивая заново. Хотя одежда на ней еще оставалась влажной, она все же была одета, и овевающий ее ветерок был свежим, но не холодным. Она снова чувствовала себя сильной. Они находились неподалеку от замка, даже слишком близко. Ее шансы на побег все уменьшались. Она должна либо убедить его, либо перехитрить. Убедить после того, как она трижды пыталась убить его – один раз раскроить голову веслом и дважды полоснуть ножом, – будет дьявольски трудно. Меллиора облизнула губы.
– У нас есть возможность поговорить, получше узнать друг друга.
Он дотронулся до нее. Ей уже были знакомы его прикосновения, его запах и тепло.
– Послушай, я не пойду с тобой! – снова заявила она, отступая на шаг. – Пойми. Ты думаешь, что покорил меня. Но ситуация может измениться. Лагерь викингов на другом берегу, как раз напротив. Если я стану кричать, они могут меня услышать. Ты только подумай, насколько близко от моих родственников мы находимся! Да, ты можешь легко убить несчастного рыбака. Но что ты скажешь о викингах? Прошу, выслушай меня и постарайся попять! Я никуда с тобой не пойду!
Мужчина даже не сделал шага ей навстречу. Он лишь улыбнулся и яростно помотал головой.
– Ах, леди, ты так глубоко заблуждаешься! На самом деле ты пойдешь со мной всюду, куда я тебе скажу. И когда скажу.
– Посмотрим, что на это скажет король! – огрызнулась Меллиора.
– В конце концов – определись! Ты угрожаешь мне викингами или королем? – поставил вопрос ребром мужчина.
Он был зол – и в то же время удивлен. Качая головой, он повернулся, чтобы вытащить лодку на берег. И в этот момент ей показалось, что у нее появился шанс.
Боевой конь казался огромным, но она была отличной наездницей – опять же в силу того, что она дочь викинга. Конечно, вспрыгнуть на спину такой громадине она не могла, но, к счастью, конь был оседлан. И хотя стремена болтались высоко, она сумела сунуть ногу в стремя и легко запрыгнуть в седло. Задохнувшись от радости, она ударила коня пятками.
– Поехали, мой мальчик, прошу тебя, ради Бога, спаси меня!
Громадина конь оттолкнулся от земли и полетел вперед. Меллиора почувствовала, как упругий воздух принял в объятия ее тело, увидела убегающую назад землю.
Победа, триумф, свобода!
А потом она услышала свист. Конь резко остановился, взвился на дыбы, так что Меллиора с трудом удержалась в седле, и, развернувшись, помчался назад. Галопом к тому же самому месту, откуда они только что начали свой бег. Меллиора увидела перед собой своего мучителя и замерла от ужаса, уверенная в том, что конь его попросту снесет.
Но конь снова взвился и остановился как вкопанный. На сей раз Меллиора не сумела удержаться в седле и свалилась с коня.
К счастью, приземлилась она на мягкий желтый песок. Хотя ей и показалось, что у нее переломаны все кости и что-то треснуло в голове.
Меллиора понимала, что должна вскочить и бежать. Она попыталась подняться, но мир закачался перед ней. Глядя в небо и видя на нем звезды, она подумала, что сумерки сменяются ночью.
– Боже мой, до чего же ты глупая, упрямая женщина!
– Нет! – отчаянно крикнула Меллиора.
Но было поздно. Руки мужчины уже ощупывали ее тело, чтобы определить, нет ли у нее переломов. Он дотрагивался до самых интимных мест, но, похоже, не считал, что у нее есть право протестовать или обижаться. Затем, возмущенно фыркнув и не обращая внимания на стоны и протесты, он поднял ее и перебросил через плечо, словно охотник свою добычу, после чего сел на коня.
Может, так оно все и было.
Охотник отловил жертву.
И они поехали. Охотник с трофеем возвращался к своему королю.
