Текст книги "Установить свои правила (ЛП)"
Автор книги: Шайла Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)
Керри отодвинула тарелку и перегнулась к нему через стол.
– Конечно, он не ненавидит тебя. Как можно не любить собственного ребенка?
– Да, но он не был уверен в том, что я его сын. Я – вылитая мама, глаза только отцовские. Этого было достаточно, чтобы убедить моего родителя в том, что мама спала со всеми подряд, что он и сам сбился со счета. Через неделю после смерти мамы он отвез меня в больницы двух штатов и сдал тест на отцовство.
У девушки отпала челюсть.
– Это имело для него такое значение? Тебе было всего одиннадцать.
– Конечно, это имело значение. Моя мать была из бедной и неграмотной семьи. И чем быстрее он порвал бы все связи с ней, тем лучше для него. Но последний ход остался за матерью. Тест доказал с точностью девяносто девять и девяносто восемь сотых процентов, что именно при помощи старого доброго папы меня и произвели на свет. Это дико его взбесило. Но поскольку он остался со мной, то был полон решимости сделать из меня хорошего человека.
– В одиннадцать?
Он пожал плечами.
– Это было только начало.
– Кошмар.
– Папа решил, что я должен пойти учиться в Гарвард и удачно жениться, встречаться с друзьями в Хэмптоне. Но я не хотел этого. Даже в лучшие времена я не любил коллективные сборища, но на следующее лето у меня появился компьютер, и все изменилось. Я играл в игры, бродил по Интернету, раньше там было не так уж много сайтов. Я находил социальные сети, писал вирусы. Чем сильнее он это ненавидел, тем больше я этим занимался. Это было так легко – держать его на расстоянии. В итоге, он вырвал телефонный разъем в моей комнате, и я просто стал общаться с другими ребятами, которые были подключены к локальной сети, и перестал приходить домой.
В голосе Рейфа слышалась пресыщенность, он гордился собой. Но он вспомнил то хреновое лето, когда впервые жил вместе с отцом. На протяжении двух лет тот постоянно кричал на него, а затем последовало продолжительное молчание, такое холодное, что от него могли замерзнуть даже белые медведи. В то лето он плакал перед сном, скучая по маме, которая никогда не вернется, и ненавидел отца, который отвечал ему тем же. Видит Бог, в то лето он возмужал, эмоционально ему было не двенадцать, а двадцать лет.
– Это ужасно, – она вновь потянулась через стол к его руке.
– Вот небольшая зарисовка из моей жизни, – он послал ей нерешительную улыбку.
Он не хотел продолжать свой рассказ, но Керри коснулась его, пристально глядя ему в глаза. Он мог прочитать целую гамму чувств на ее милом лице и припухших от поцелуев губах. В то время он не любил обнажать свои детские эмоции, но сделал это, лишь бы держать Керри в своих объятиях и отвечать на ее вопросы.
– Короче говоря, – подвел он итог: – Папа был довольно жестоким человеком, который не смог смириться со своим браком, разрушил его и был сам виноват в этом. Он пристрастился к бутылке с джином, когда я учился в средней школе и утонул в ней. Мы почти не разговаривали, пока я заканчивал колледж. Я отказался брать у него деньги. С помощью нескольких студенческих кредитов и грантов я закончил Колумбийский университет, что разозлило его еще сильнее. В 2000 году он поставил большую часть своего состояния в доткомовскую компанию и почти все потерял. Это все решило. Сегодня он алкоголик с небольшим состоянием. Я иногда помогаю ему, но он по-прежнему любит говорить о том, что я не его сын.
– Это… ужасно. Я знаю, что уже говорила это, но это так. – Она прижала руку к сердцу, е глаза смотрели на него с сочувствием. – Его гордость причинила вам обоим столько боли.
Чувствуя ее поддержку, Рейф продолжил: – Это одна из причин, по которой я так хотел работать со "Стандарт Нэшнл Банк". Протестировав их безопасность, я увеличил бы свое состояние до пяти миллионов долларов как раз перед моим тридцатым днем рождения; я сам заработал каждый цент. Всякий раз он называл меня ничтожеством, но сейчас у меня появилась возможность ответить. Пять миллионов что-то да значат.
Она замерла.
– А тут я со своим дурацким планом похищения. Ох, мне так жаль.
– Завтра я хочу сходить в банк, встретиться с мистером Смайкинсом и расспросить его о ситуации с Марком. Надеюсь, это поможет мне лучше понять ситуацию.
По крайней мере, он надеялся, что так и будет. Он не мог ее подвести.
– Я уверена в этом. – Она грустно улыбнулась. – Только не говори ему, что ты знаком со мной или думаешь, что Марк может быть невиновен. Он ненавидит моего брата, а я после его ареста преследовала и обвиняла Смайкинса. Сомневаюсь, что он когда-нибудь пригласит меня на рождественский ужин.
Рейф не мог помешать себе прикоснуться к ней и провел костяшками пальцев по ее мягкой щеке.
– Твоему брату очень повезло, что у него есть ты. Я никогда не знал настолько преданного человека.
И это напомнило ему о том, что в детстве он отдал бы все свои компьютерные игры, лишь бы кто-то стал заботится о нем также, как Керри о Марке. Да, мама любила его, но каждое воспоминание о ней было испорчено гневом и отчаянием, в которые отец постоянно ее приводил. Став взрослым, он понял, что она в течение десяти лет пыталась добиться любви этого жестокого ублюдка. Вместо этого, его отец каждый день разбивал ей сердце. Когда его мама умерла, Бентону Доусону III некого стало изводить, и он сделал Рейфа мальчиком для словесного битья.
– Марк самое ценное в моей жизни.
Керри отодвинулась от его руки и поцеловала кончики пальцев. Она задумчиво улыбнулась: – Расскажи мне о себе.
– Ты имеешь в виду факты моей биографии?
Она кивнула, и он уже открыл рот для рассказа, но не знал, с чего начать, особенно теперь, когда она услышала о его главной жизненной травме…
– Я родился 18 мая 1976 года, по гороскопу – Телец. Мой…
– Восемнадцатого мая? До твоего тридцатилетия осталось меньше двух недель?
Ему хотелось, чтобы об этом кто-то вспомнил.
– Да. Повезло мне.
– Ты хотел закатить с друзьями грандиозную вечеринку?
– Нет.
Она нахмурилась, услышав его ответ.
– Почему нет? Даже если ты не хочешь, то твои друзья должны сами организовать для тебя этот праздник. Это их обязанность.
– Только не мои друзья. У меня есть несколько знакомых, с которыми я играю в баскетбол несколько раз в неделю. Понимаешь, ребята из спортзала. Мой сосед по комнате в колледже, с которым я хожу выпить по парочке чашек кофе время от времени. У меня есть друзья онлайн со всего мира. Никто из них не устроит мне такую вечеринку.
– А как насчет отпуска? С кем ты его проводишь?
– Отпуск никогда не играл большой роли в моей жизни. Я больше отдыхаю, просматривая кулинарные шоу и обезвреживая новый компьютерный вирус.
Керри нахмурилась, но взгляд ее глаз становился все мягче. Рейф пытался не морщиться от того, насколько, должно быть, его жизнь казалась ей пустой, учитывая ее тесную связь с братом. Неудивительно, что он ненавидел Рождество.
Девушка продолжала хмуриться.
– А с кем ты делишься своими секретами? С кем общаешься, когда необходимо выговориться? У тебя есть настоящие друзья?
Действительно, есть ли рядом с ним люди, которых он считает настоящими друзьями, в полном смысле этого слова?
Он пожал плечами.
– У меня не так уж много секретов, чтобы ими делиться. Самый близкий человек для меня это Регина – мой ассистент.
– Телефонный питбуль?
– Да. Она работает со мной уже четыре года. – Он улыбнулся. – У нее прекрасно получается отсеивать звонки.
– Уж я то знаю. Ты ведь говоришь о ней?
Он услышал странные нотки в ее голосе. Интересно, это любопытство или ревность? После того дерьма с Джейсоном он должен ответить ей тем же. Но он не мог.
– Она для меня частично супер ассистент, частично мама. Она напоминает мне про то, что следует сдать вещи в химчистку перед поездкой. Примерно раз в месяц интересуется, не нужно ли нанять кого-то для уборки моей квартиры. У нее двое детей, думаю, они уже учатся в колледже. Во всяком случае, она относится ко мне как к старшему сыну.
– О, – в этом восклицании было слышно столько облегчения, – ты встречался с ее детьми?
– Нет. Полагаю, что старший учится в Нью-Йоркском университете, – Рейф постарался вспомнить их имена, – его зовут Алан. Нет, Алекс. – Он нахмурился, потому что не мог точно вспомнить. – А, может, это младший сын. Не помню.
– Значит у нее два сына?
– Да. – Или три. Он не мог этого вспомнить. Регина периодически рассказывала о них, но он никогда не запоминал. Да, она была больше, чем работник, но не тот человек, которому он смог бы раскрыть свою душу.
– Значит, Регина замужем?
Была в свое время. Сразу после того, как начала на него работать, она пригласила его на вечеринку, посвященную годовщине их свадьбы. Двадцатую? Рейф не пошел и понятия не имел, как зовут ее мужа и женаты ли они до сих пор. Доусон полагал, что это было не его дело.
Почему он вдруг почувствовал себя настоящим ублюдком?
– Я думаю, да.
Он поежился в кресле.
– Что еще ты можешь сказать о Регине?
Кроме бизнеса, графиков, оборудования и счетов-фактур?
– Она знает о моей проблеме с ЦРУ. – Рейф сосредоточился на этом. Конечно, он старался быть с ней честным… и сказал ей то, чего не говорил многим. – Она знает, что я люблю черный кофе Старбакс. Она испекла мне торт ко дню рождения несколько лет назад.
На лице Керри появилось выражение… жалости. Девушка думала, что его жизнь была пуста – это было написано на ее лице. Но это не так. У него была работа, баскетбол, случайные встречи и его компьютеры.
– Ты не должна смотреть на меня так. Мне нравится моя жизнь. Все просто.
В его жизни не было никого ОСОБЕННОГО. Рейф понимал, что именно наличие подруги и интересует Керри. Но правда потрясла как его, так и ее. Эта пустота никогда не беспокоила его раньше. Так почему сейчас?
– Я не хотела на тебя так смотреть. Извини, – на ее губах появилась фальшивая улыбка, которая неплохо бы смотрелась в рекламе продукции ДюПонт.
Значит, она ему не поверила. Хорошо. В конце концов, мнение других его мало волновало. Нахмурившись, Рейф вышел из-за стола. Он пошел в спальню, прошел мимо смятой постели и посмотрел в окно на тихо накатывающие волны океана. Доусона никогда не беспокоила собственная жизнь, потому что он никогда не стремился к тому, чтобы кто-то занял особое место в его жизни и его сердце. Держать людей на расстоянии было проще, безопаснее. В итоге все равно результат – разочарование. Гребаная мелодрама. Или люди просто расстаются, оставляя след в сердце друг друга.
Так почему его жизнь начала беспокоить Рейфа именно сейчас?
Керри вошла в спальню, на ее лице застыл немой вопрос. Он молча встретился с ней взглядом, когда она прошла через комнату и обняла его. Больше ничего: ни поцелуя, ни прелюдии к сексу. Просто обняла его, ласково перебирая своими пальцами его волосы, дыша с ним в унисон и делясь с ним своим теплом и нежностью. Он хотел вырваться из ее объятий. Ему никто не нужен. Но противостоять ее очарованию было также трудно, как программисту отказаться от возможности отладить новую платформу Windows. В конце концов, он закрыл глаза и обнял ее в ответ. Он почувствовал, что броня внутри него тает. Доусон хотел сказать себе, что не цеплялся за нее, но это была ложь. Как так получилось, что маленькая блондинка всего за один день смогла проникнуть ему в душу и извлечь наружу его уродливое прошлое?
Сейчас Рейф знал, почему одиночество никогда его не беспокоило, – он не хотел быть уязвимым. Ему это просто не нравилось. Но он никогда не встречал такого человека, как Керри. Перед ней невозможно было устоять. Девушка наверняка оставит дыру в его сердце после их расставания. Но впервые в жизни он подумал, что воспоминание о ее тепле и нежности этого стоит.
Глава 8
Керри наблюдала, как Рейф распахнул двойные французские двери и вышел на пляж. Ступая босыми ногами по песку, он пошел вдоль береговой линии, глядя на воду.
Он не пригласил ее с собой, но она и не ждала этого от него. Марк всегда, когда сталкивался с тяжелыми ситуациями, часто не спешил со временем, чтобы «подумать на светлую голову», как он любил говорить. Все признаки этого были налицо. Ей хотелось пнуть себя. И что это на нее нашло, когда решила она задавать ему вопросы о личной жизни? Н-да, видно, ему проще вырвать зуб без обезболивающего укола. Если бы она смогла заглушить эмоциональный всплеск в душе и заткнуться, он был бы здесь, они бы снова смеялись или занимались сексом. . . или то и другое.
Но нет. Ее умение вести беседу было сравнимо разве что с попытками флирта у человека, страдающего заиканием.
Совершенно понятно, что Рафаэль Доусон был одиноким мужчиной. Мужчиной, у которого не было близких друзей. Конечно, у него были деньги, но это не меняло того факта, что его отец вел себя как мудак, его помощница была не более чем сотрудницей, а его товарищи были всего лишь знакомыми. Рейф скоро вернется в Нью-Йорк. Без нее. Но она очень хотела, чтобы он запомнил то время, которое они провели вместе.
Коробка бисквитов, немного красного пищевого красителя и дюжина презервативов. Керри отступила назад, чтобы с улыбкой рассмотреть дело своих рук.
– Сюрприз! – закричала Керри, когда сорок пять минут спустя Рейф вошел тем же путем обратно в комнату.
Пораженный, он перевел взгляд с ямочек на ее щеках на темную спальню за спиной девушки. Он увидел полосу черного крепа, натянутую вдоль дальнего окна, едва видимую в тускло освещенной комнате.
Черные ткани? Она что, приготовилась к похоронам? Однако если она прокричала ему «сюрприз», значит, он был почетным гостем.
– Что это? – спросил он.
Керри хлопнула ладонью по лбу. Она бросилась к французской двери за его спиной, захлопнула ее и раздвинула шторы. Солнечный свет залил спальню, наполняя комнату золотистым сиянием.
Черная тряпка на самом деле оказалась фиолетовой. Так что это были не похороны. Что ж, хорошая новость. Но его привели в недоумение воздушные шары странной овальной формы, лежащие на полу. Какого хрена происходит?
– Это небольшая вечеринка по случаю твоего дня рождения, или, по крайней мере, то, что я успела приготовить менее чем за час. Если твои друзья не собираются устроить тебе вечеринку… то я сама это сделаю. Счастливого тридцатого дня рождения.
Когда она схватила его за руку и сжала ее, у него от изумления отвисла челюсть. Керри организовала ему день рождения? Как гром среди ясного неба. Для него?
У него в груди зародилось какое-то теплое чувство.
– У меня было не так уж много времени, – оправдывалась она. – Я нашла только одно полотно ткани и решила его использовать. Воздушные шары…
Посмотрев вниз, Рейф стал внимательно рассматривать надувной декор.
– Презервативы?
Она усмехнулась.
– Я нашла коробку разноцветных и подумала: "Чем черт не шутит!". Хотя, я почти выкачала весь воздух из легких, пока их надувала.
Ее смех был таким заразительным, что он с трудом подавил улыбку и сухо сказал:
– Ты понимаешь, что это пустая трата очень качественных презервативов?
– Это твой день рождения. Есть много других презервативов для тех случаев, – проворчала она. – Теперь твой торт… Пришлось немного сымпровизировать.
Она показала на маленький столик у кровати. На тарелке лежало небольшое прямоугольное пирожное, покрытое взбитыми сливками. Сверху была красная надпись «С Днем Рождения, Рейф». Хотя его имя было немного меньше, чем остальные слова, он был очень доволен.
Это был самый странный торт из всех, который он когда-либо видел. Несмотря на это, его охватила радость и какие-то еще непонятные ему чувства. Когда в последний раз ему устраивали вечеринку по случаю дня рождения? Рейф нахмурился, вспоминая. И понял, что это было так давно, что последнюю вечеринку для него устроила мама. Они в мае отпраздновали его одиннадцатый день рождения, а в октябре этого же года она погибла.
– Десять бисквитов-твинки, покрытых взбитыми сливками, – Керри закусила губу, явно нервничая. – Я-я также нашла немного пищевого красителя и сделала надпись. Я старалась. Ты, наверное, не можешь ее прочитать, – ее плечи поникли. – Тебе не нравится. Может, это была плохая идея.
Его взгляд остановился на ее опечаленном лице. Она думала, ему не понравился ее потрясающий сюрприз?
– Я ошеломлен. Это самый приятный сюрприз за очень долго время.
От этих слов на ее губах расцвела улыбка. Розовый румянец окрасил щеки. Ее зеленые глаза засверкали от восторга. Рейф был уверен, смотря на нее, стоящую здесь в его помятой рубашке с золотистыми локонами, небрежно сколотыми заколкой, что Керри самая красивая женщина, которую он когда-либо знал. И очень отзывчивая. Удивительно, что никто не воспользовался ее нежным сердцем, которое, несомненно, у нее было, несмотря на трудное детство. Проклятье, он восхищался ею за это. Большинство знакомых ему людей, включая и его самого, напугались бы до усрачки так открываться перед кем-то чужим.
Не Керри.
В его груди растекалось теплое чувство, переворачивая что-то в его душе. Ему необычайно сильно захотелось сжать ее в своих объятиях…
Все еще держа девушку за руку, Рейф прижал к себе ее нежное тело.
– Спасибо.
– Пожалуйста. Мне спеть для тебя? Я нашла свечу и коробок спичек на кухне.
– Ты умеешь петь? А жюри не выбросит тебя со сцены?
Она посмотрела на него с виноватым видом.
– В течение минуты, точно.
Он не мог сдержать улыбку.
– По крайней мере, честно. Готова опозориться?
– У меня благородная цель!
– И все-таки, давай пропустим пение, хорошо?
– Ладно, – она прижалась к нему плотнее, – хочешь торт?
Искоса взглянув на импровизированное лакомство, он поморщился.
– Мы не отравимся? Как долго эти… ингредиенты здесь лежат?
– Ну, я не могу точно сказать. Могу лишь сообщить, что во взбитых сливках «Cool Whip» нет никаких запрещенных составляющих. Твинки вообще безопасны. Знаешь ли ты, что у них нет срока годности? И поверь мне, я со своими далеко не худосочными бедрами в этом разбираюсь.
Рейф криво усмехнулся.
– Ты не обидишься, если я скажу, что больше думаю о том, как покрыть поцелуями эти бедра… или какое-нибудь местечко между ними, чем о торте?
– Ты хочешь сказать, что все мои усилия пропадут зря? – она уставилась на него с притворным возмущением.
– Можешь назвать меня придурком. Сомневаюсь, что это будет в первый раз.
– Не совсем так, – она хихикнула, – давай лучше поговорим о подарке.
Сладкий солнечный аромат Керри сводил его с ума, и он начал ласково покусывать нежную кожу ее шеи.
– Подарок? Звучит так многообещающе.
– Не обольщайся. Во-первых, я официантка и зарабатываю не слишком много. Во-вторых – прекрати, – она вновь захихикала, так как он лизнул чувствительную мочку, обжигая своим дыханием ее ушко.
Рейф не обратил на это внимания. Что в этой женщине такого особенного, что невероятно его возбуждает? Они мало ели и спали и очень много занимались сексом. Но это было нечто большее, чем просто секс. Он шел по пляжу, погруженный в себя, мрачный, и думал о своей жизни. Две минуты с Керри – и он почувствовал, что хочет ее; c ней было легко и комфортно, а такое было для него в новинку. Он хотел бы залить в бутылку это ощущение и выпивать залпом всякий раз, когда у него случался дерьмовый день. Она обладала способностью делать все вокруг себя таким простым и беззаботным. Очень трудно не любить девушку, которая может заставить тебя смеяться, вызвать желание и заставить размышлять над смыслом жизни – и все это за одни сутки.
– Во-вторых, – продолжила она, – рядом нет магазинов, так что тебе придется применить свои творческие способности, чтобы выяснить, что это за подарок.
–Творческие, – он расстегнул верхнюю пуговицу ее рубашки и прошептал: – Это звучит как приглашение.
– Может быть.
Керри кокетничала с ним, и Рейфу это очень нравилось. Ему стало интересно, как далеко она зайдет, когда она дразняще провела ладонью вверх по его бедру, едва не задев возбужденный член.
– А может быть, и нет, – возразила она.
В ответ Рейф расстегнул вторую пуговицу на ее рубашке и стянул белый хлопок, обнажая плечо спутницы, легко проводя пальцем по ее груди над соском.
– Я не попрошу больше, чем ты готова мне дать.
– Конечно, нет.
Он снова коснулся ее, на этот раз лаская ее грудь сбоку и стараясь не касаться набухшей вершинки. Она вздохнула, закрыв глаза.
Хотя в этот момент она была бы совсем не прочь, судя по виду.
Рейф улыбнулся.
– Я дам тебе только то, о чем ты меня попросишь.
Керри тут же открыла глаза.
– Что прости?
– Это то, что я хочу на день рождения. Я хочу ласкать тебя до тех пор, пока ты не потеряешь голову от желания. Я не собираюсь уступать и дам тебе только то, о чем ты будешь меня умолять.
– Ты просишь меня сдаться, верно?
– О, я очень надеюсь, что ты сможешь продержаться подольше, – предвкушение нахлынуло на него стремительнее, чем поток муравьев спешащих к пролитому сиропу.
– Ты нелегкая добыча.
– Думаешь, что сможешь заставить меня умолять? Довольно самоуверенно с твоей стороны.
Смеясь, несмотря на вожделение, разрывающее его на части, Рейф прижался своими бедрами к ее, давая ей в полной мере почувствовать свое желание.
– С тобой так всегда.
– А ты совсем потерял стыд.
Она, видно, тоже. Керри вращала бедрами до тех, пока его член не прижался к ее киске. От этих дразнящих движений он терял голову. В ответ мужчина расстегнул третью пуговицу на ее рубашке и взглянул украдкой на волнующие округлости ее грудей.
– Но ведь тебя это возбуждает?
– Знаешь, я довольно крепкий орешек.
– Я это уже понял, – он нежно провел двумя пальцами по шелковистой коже между ее грудей, а затем под одной из них раскрытой ладонью. – Вот почему будет весело. Что скажешь на это? По-прежнему продолжаешь бросать мне вызов?
– Точно. Я с нетерпением этого жду.
–Тогда давай поиграем, – прошептал он у ее губ.
Ее пухлые, мягкие, розовые губки почти соприкасались с его. Она закрыла глаза, и Рейф почувствовал, что она не только его желает, но и доверяет ему. Сильное желание росло внутри, поэтому он жадно и настойчиво прижался к ее губам. Трудно поверить, но сегодня он уже дважды овладел ею, хотя полдень еще даже не наступил. Кровь стремительно мчалась по его венам. Боже, что особенного было в этой женщине?
Ее вкус. Он скользнул языком в ее ротик, его поразил ее аромат. Сладкий вкус взбитых сливок и апельсинового сока с легкой ноткой вишни создавали невероятную смесь, присущую только ей. Ему будет мало одного поцелуя…и двух тоже.
Керри успокаивала и утешала его, как близкий сердцу родственник. Но она все равно была как двуликий Янус. Даже сейчас, удовлетворив его, она снова возбуждала, сводила с ума. Стоило ему прикоснулся к ней, как кровь начинала бешено бежать по венам, вызывая неумолимое желание. Ему хотелось большего. Сейчас он желал видеть ее с широко раздвинутыми ногами, влажной и умоляющей доставить ей удовольствие.
Мать вашу, он становился жадным ублюдком. Ему нужно ей помочь, ведь она была новичком в сексе.
Притянув Керри ближе, вплотную к своей напряженной эрекции, он мог только надеяться, что у нее не слишком сильно болит там внизу после таких интенсивных занятий сексом. Конечно, если ей больно, он всегда может поцеловать свою девочку там и доставить наслаждение…
Рейф провел рукой вниз по ее спине, по нежному изгибу попки и начал задирать подол рубашки. Ее голая кожа согревала его ладонь, второй рукой он распахнул полы одежды на груди девушки. Рубашка спала с ее плеча, обнажая правую грудь. Легкий щелчок больших пальцем по соску заставил ее задохнуться от волны трепета, пробежавшей по телу. Второй щелчок вызвал стон, а ласка пальцев между упругими ягодицами лишила ее последних крупиц кислорода.
Рейф расстегнул оставшиеся пуговицы на рубашке и распахнул полы, одновременно покрывая шею девушки поцелуями. Он кусал кожу ее плеч, ласкал языком ключицу и медленно стягивал рубашку вниз. Наконец, скользнув по ее бедрам, ткань упала и растеклась лужицей у ее ног, оставив Керри чудесно, великолепно обнаженной.
– У тебя такое сочное тело, – прошептал он около ее груди, – спелое, гибкое, такое женственное.
Она вздохнула.
– Немного перезрелое.
– Потому что у тебя есть формы? Я предпочитаю заниматься любовью с женщиной, а не с двенадцатилетним мальчиком. У тебя, – он легкими поцелуями покрывал ее груди, скользя по ним языком, – тело, о котором мечтает каждый мужчина.
Керри тяжело дышала и не стала возражать его словам. Сейчас им предстояли более приятные вещи.
Рейф продолжил исследовать ее тело. Он обвел ее сосок, который тут же стал твердым; поднялся выше, царапая ее нежную кожу отросшей щетиной и обжигая ее своим жарким дыханием. Керри закинула голову назад и выдохнула.
Он спрятал улыбку. Без сомнения, она уже потекла, и он хотел, так сказать, прощупать почву, – проклятье, он хотел попробовать, но не сейчас. Только тогда, когда она сойдет с ума от желания так же, как и он.
– Давай переберемся на кровать, – пробормотал он.
Прежде чем она успела ответить, он повел ее к смятой постели и нетерпеливым взмахом руки сбросил на пол покрывало и подушки.
Удивленный вздох сорвался с губ Керри, когда Рейф взял ее лицо в ладони и пристально посмотрел ей в глаза.
– Я хочу сделать с тобой много удивительных вещей и не желаю, чтобы нам что-то мешало. Если тебе нужно что-то конкретное, скажи мне: опиши с точностью до последней детали и скажи «пожалуйста».
Керри с вызовом посмотрела на него широко распахнутыми зелеными глазами.
– Я не буду этого делать.
– Посмотрим, – тихо пообещал он, – у меня впереди целый день, чтобы изменить твое решение. Ляг на спину.
Она скрестила руки на груди.
– Нет.
Видя выражение вызова и почти самодовольства на ее лице, Рейф понял, что она собиралась насладиться их дружеской перепалкой почти так же, как и он. – Тогда мы сделаем это по-другому.
Кривовато улыбнувшись, Рейф упал на колени на ковер из синели и поцеловал низ ее живота. Он легко пробежался кончиками пальцев по ее попке. Волны мурашек помчались по ее рукам. До него донесся аромат ее возбуждения.
Покрыв поцелуями ее живот, он двинулся ниже. Она затаила дыхание, закусив губу, пытаясь сдержать стон. Он улыбнулся, когда подняв ее ногу и став массировать ступню, его взгляду открылась розовая, влажная плоть. Рейф хотел прикоснуться к Керри, попробовать ее вкус, двигаться в ней, чтобы она никогда не смогла вспомнить ощущение своего тела без него.
Каким-то чудом ему удалось оторвать взгляд от ее влажных завитков внизу живота и сосредоточиться на массировании ноги. Как только она начала понемногу расслабляться, он снова поцеловал животик любовницы в опасной близости от того самого медового местечка, заставив ее застонать. Он провел пальцем по внутренней стороне ее лодыжки, медленно поднимаясь вверх до бедра, и остановился у лона. Но так и не коснулся его. Ее бедра напряглись, дыхание участилось.
– Я хочу, чтобы тебе было очень хорошо, – обжигая своим дыханием ее влажную плоть. – Все, что тебе нужно сделать, это расслабиться и сказать «пожалуйста».
– Нет.
Ее отказ был больше похож на слабый вскрик. Рейф еще немного раздвинул ее ноги. Боже, он готов сделать все, что угодно, лишь бы оказаться глубоко внутри нее в ближайшие десять секунд. Но вместо этого он отбросил свое нетерпение и легко провел кончиками пальцев по ее влажной киске вверх и вниз, повторяя это снова и снова. Керри жадно втянула воздух. Великолепно.
Стоя на коленях у ее ног, Рейф сжал ее соски, перекатывая их между большими и указательными пальцами, а затем сильно щелкнул языком по клитору.
Керри пронзительно вскрикнула. Ее колени подогнулись, и она упала на кровать.
– Ты прекрасно выглядишь, лежа на спине, – пробормотал он где-то возле внутренней поверхности ее бедра, медленно двигаясь выше, – раздвинь ноги.
– Нет, – ее отказ едва ли был громче шепота.
– Хммм. Ты сегодня очень непослушная, да?
– Как и в любой другой день, – возразила она.
Рейф улыбнулся, мысленно представив, что она говорит правду. Но сейчас он знал ее тело, знал, как сделать ее горячей и жаждущей.
Он скользнул костяшками пальцев над складками ее киски, чуть выше клитора.
– Твои широко раздвинутые ноги сводят меня с ума. Давай….
Поколебавшись, она покачала головой.
– Ты хочешь, – прошептал он, – ты очень хочешь показать мне свои влажные лепесточки.
– Рейф...
О, теперь уже не просто «нет». Уже какой-то прогресс. Тем не менее, он ждал ее решения.
Мужчина быстро и широко раздвинул руками бедра девушки. Она боролась с ним для вида. Борьба длилась недолго, желание победило в ней, и она затихла в его руках. Он склонился между ее бедрами, не давая ей сдвинуть ноги.
– Прекрасно, – пробормотал он.
Тыльной стороной ладони он ласкал их внутреннюю поверхность, и, несомненно, она чувствовала на себе его горячее дыхание. Он провел пальцем по ее складочкам, удовлетворенно отмечая, что она очень мокрая.
Сжав простыню в кулак, Керри напряглась, словно ожидая, что Рейф жадно набросится на нее как дикий зверь на свою добычу. Он усмехнулся.
Он сильно ударил языком по ее твердому клитору, и девушка задохнулась, извиваясь в его хватке. Он отстранился. Она напряглась и захныкала.
– Если ты хочешь чего-то, то все, что тебе нужно сделать – всего лишь попросить.
Зажмурившись, девушка ответила:
– Нет.
Он снова и снова лизал ее клитор, а затем сжал его губами и стал сосать. Одновременно он продолжал пальцами ласкать ее соски, которые набухали и твердели все сильнее с каждым его прикосновением. Она резко втянула в себя воздух.
– Ты хочешь чего-то. Скажи мне об этом, – он чередовал свои требовательные слова с легкими, как крылья бабочки, прикосновениями к чувствительной плоти около ее клитора.
Кожа Керри разрумянилась от возбуждения. Без сомнения, девушка желала его, чего он и добивался. Бисеринки пота выступили на его лбу, спине. Его член был настолько твердым, что ему казалось, он может использовать его, как таран. Черт возьми, он хотел сорвать с себя брюки. Он должен войти в неё и почувствовать, как ее плоть сожмет его, словно в тисках, содрогаясь в экстазе.
Почему ему кажется, что он не может ею насытиться?
Рейф укусил нежную плоть с внутренней стороны ее бедра.
– Я должен знать, что ты ждешь. Хочешь кончить?
Она колебалась.
– Скажи это.
– Рейф...
– Я буду играть с тобой до тех пор, пока ты не скажешь это вслух.
Он провел двумя пальцами вниз по животу Керри, направляясь прямо к ее клитору, и медленно обвел его по кругу. Она взволновалась, когда он скользнул этими пальцами в нее. Он мог почувствовать, как напряглась и затрепетала ее плоть.
Всхлипы. Пауза.
– Я хочу кончить.
У него внутри все сжалось от сильного желания, приводя его член в полную боевую готовность. Ему понравилось, как она это сказала.
– Как ты хочешь?
– Ты знаешь, – хрипло произнесла она, как будто пыталась изо всех сил выдавить из себя слова.
