355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Шарон Ли » Торговый баланс » Текст книги (страница 19)
Торговый баланс
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 09:22

Текст книги "Торговый баланс"


Автор книги: Шарон Ли


Соавторы: Стив Миллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

«А если портовый слишком гадок для твоего ротика, – мысленно адресовалась Хат спине юнца в дорогой куртке, – то тебе было бы лучше сидеть дома и вязать крючком».

Тем временем он повысил голос и нагнулся еще ниже, так что бумаги, которыми он так дико размахивал, уже стали настоящей опасностью. Хат сделала шаг вперед, намереваясь оттащить его назад на уважительное расстояние, но у служащей было свое мнение на этот счет.

– Охрана! – заорала она и одновременно нажала на желтую кнопку, установленную на пластиковой крышке стола.

Юнец прервал свою гневную речь, словно изумленный ее реакцией. Бумаги у него в руках завяли.

– Пелиш, – услужливо подсказала Хат, что на портовом значило «коп».

Тот сверкнул на нее глазами через плечо, а в это время его мать шагнула вперед, сделав руками красивый волнообразный жест, видимо, долженствовавший успокоить.

– Ваше прощение, – сказала она служащей с сильным акцентом, но на вполне понятном портовом. – У нас груз для разгрузки. Есть спешка. Надо работать с быстротой.

Губы служащей сжались, но ответила она достаточно вежливо:

– Мне нужно видеть манифесты. Как я сказала этому купцу, – кивок указал на юнца, – раз манифесты написаны на лиадийском, груз перед выгрузкой надо описать. Администрация дает инспекторов. За эту услугу берется плата.

Лиадийка наклонила голову:

– Какая цена этой платы?

– Пятнадцать синдикатов за четверть часа, – сообщила служащая.

«А это немало, – подумала Хат, прикасаясь к застегнутому карману, где лежал ее собственный манифест: уютно, надежно и на простом добром земном. – Понятно, почему парнишка так зол».

Его мамаша, однако, только снова наклонила голову и сказала – хладнокровно, словно это были вовсе не деньги:

– Это приемлемо. Прошу немедленно выдать этих инспекторов.

«Дай тебе космос, чтобы твой груз принес гарантированную прибыль», – мрачно подумала Хат.

Служащая потянулась к своей клавиатуре, а потом снова подняла голову, демонстрируя всем свое раздражение: к ее столу быстро шагал крупный мужчина в синем комбинезоне.

– Это вы вызывали охрану? – спросил он, положив руку на парализатор.

Служащая пожала плечами, глядя на появившееся на экране расписание.

– А вы не торопились.

Его лицо, плоское, круглое и небритое на южном полушарии, покраснело.

– Я один на весь зал.

Она скользнула по нему взглядом и снова вернулась к экрану. Двое лиадийцев откровенно глазели на происходящее.

– Извините за беспокойство, – сказала служащая, явно давая знак уйти.

Коп постоял еще пару секунд, являя собой зрелище человека, которому очень хочется властно дать кому-нибудь кулаком в подбородок. Он яростно посмотрел на лиадийцев, явно приглашая их осмелиться что-нибудь сказать. Женщина дотронулась до руки юнца, и оба повернулись обратно к служащей. При этом юнец скатал пачку бумаг в трубку, что Хат сочла признаком нервозности.

Наконец коп повернулся и ушел в толпу. Служащая извлекла листок бумаги из принтера и вручила его лиадийке.

– Инспектора будут ждать вас у поста охраны в служебном туннеле три.

– Да, – сказала женщина, пряча листок в нарукавный карман.

Она повернулась в сопровождении своего юнца, и Хат ненадолго оказалась под прицелом холодных взглядов двух пар голубых глаз. Потом они разошлись, чтобы ее обойти – юнец справа, а его мамаша – слева.

Хат выпустила воздух, который незаметно для себя задержала в груди, подошла к столу и извлекла свои бумаги из кармана.

– Катастрофическая вахта? – спросила она служащую по-товарищески.

Служащая приняла манифест.

– Это у нас еще спокойно, – сказала она, разворачивая бумаги. – Посмотрим, что тут у тебя…

Наконец-то получив возможность сбежать к своей одежде с «Элтории», Джетри проскользнул на кухню и выпросил неурочный ленч у госпожи тор-Бели, кухарки.

– На лозы сегодня? – спросила она, вручая ему тарелку с такой щедрой порцией снеди, что ему пришлось взять ее обеими руками, иначе был риск уронить часть содержимого.

– Да, сударыня, – вежливо ответил он, наводя свою тарелку на стол и обеспечивая ей посадку.

– Не забудьте перед уходом взять из шкафа шляпу и пару плотных перчаток, – сказала она, ставя на стол рядом с его тарелкой стакан виноградного сока. – Лето еще впереди, но солнце уже достаточно высоко, чтобы обжигать, а лозы не такие слабые, как может показаться.

– Да, сударыня, – снова повторил он.

Она вернулась к столу, за которым с помощью деревянной скалки с энтузиазмом превращала квадрат теста в длинный плоский лист. Джетри жевал еду с тарелки и осматривал кухню с ее многочисленными разделочными столами, плитами и массой кастрюль, сковородок и экзотических приспособлений.

«Дик пришел бы в восторг», – подумал он и проглотил слезы, подступившие к глазам.

«Эй, парень, в чем дело? – резко одернул он себя. – Ты плачешь из-за Дика?»

Ну, по правде говоря, признался он, украдкой промокая глаза салфеткой, он действительно плакал из-за Дика – или по крайней мере из-за того, что Дик никогда не увидит этого места, которое подарило бы ему столько радости…

– Вам надо бы поспешить, юный вен-Деелин, – сказала кухарка, не оборачиваясь. – Рен Лар Маарилекс ставит лозы выше собственного ленча, не говоря уже о вашем.

Он ухмыльнулся, шмыгнул носом и сосредоточил свое внимание на тарелке, которая очень быстро опустела, а потом допил сок. Отодвинувшись от стола, он начал озираться в поисках посудомойки…

– Оставьте их, – сказала госпожа тор-Бели, – и отправляйтесь в винный погреб. И бегом, если вы не глупец.

– Да, сударыня, – ответил он в третий раз, ставя стул на место. – Спасибо вам, сударыня.

– Поторапливайтесь! – откликнулась она, и, чтобы ей угодить, он ушел быстро, широко шагая.

За дверью кухни он продолжил движение, свернув направо по коридору, который показали ему близняшки, и оказался как раз у дверей винного погреба. Она открылась при прикосновении его ладони, и он с шумом сбежал вниз по ступенькам, прошел через вестибюль и ввел код в панель, установленную на стене рядом со старинной деревянной дверью.

Замок щелкнул – и Джетри повернул старомодную металлическую рукоять. Дверь медленно двигалась на своих металлических петлях, и он нажал на нее, чтобы поторопить. В результате этого он вошел в винный погреб не запыхавшийся и почти не взъерошенный.

Рен Лара на привычном месте за лабораторным столом не оказалось. Вместо него там сидела Грейм, занятая каплями и калибровочным прибором. Когда Джетри вошел, она подняла голову и нахмурилась.

– Мастер ушел на виноградник. Он сказал, что вы найдете его на северной стороне.

«Опоздал», – подумал Джетри и вздохнул, запоздало вспомнив, что должен наклонить голову.

– Спасибо, я это сделаю. Но прежде чем я уйду, вы не могли бы сказать мне, где взять шляпу и пару перчаток?

Она мотнула головой налево, снова сосредоточившись на анализе.

– Шкаф там. Секатор тоже возьмите.

– Спасибо, – снова сказал он и направился к указанному шкафу.

Спустя еще несколько минут, напялив на голову широкополую шляпу и натянув на руки слишком тесные кожаные перчатки, с крепко зажатым в правой руке секатором, он ушел из погреба через боковую дверь и попал на виноградник.

На винограднике никто его не дожидался – и там не оказалось знаков, подсказавших бы ему, куда идти. Он хотел было вернуться в погреб и спросить у Грейм дорогу, но… Нет, пропади все пропадом. Ему надоело зависеть от подсказок и услуг разнообразных домочадцев, словно он малыш – и к тому же умственно отсталый малыш.

Должен существовать способ определить, в какую сторону идти. Если он хорошенько подумает, то сможет определить, где север. Он вспомнил прочитанный когда-то рассказ о том, как кто-то, потерявшийся на планете, нашел дорогу, определив, в какую сторону течет речка – не то чтобы он видел поблизости речки.

– И не то чтобы это помогло, – проворчал он себе под нос. – Наверное, Мейча – не единственная, кто читает слишком много историй!

Он переложил секатор из правой руки в левую, сдвинул шляпу со лба и хмуро осмотрелся, недовольно думая, что какие-то указатели следовало предусмотреть. Что, если бы кто-то потерял ориентацию, не имея при себе навигационного устройства?

Навигационное устройство!

Он похлопал себя по карманам, обнаружил искомый предмет на правой ноге и вытащил его. Зеркально-черная сторона стала серой, показала вихри, похожие на облака или поднявшуюся пыль, а потом стала прозрачной, выдав давние и почти забытые значки по верхней и нижней части экрана, поделенного на четверти.

Джетри хмуро уставился на него, стараясь опознать символы, которых не видел десять стандартных лет, – и вдруг вспомнил их: знание пришло с таким резким щелчком, что у него даже голова завибрировала.

Значки поверху – это были кнопки детального вида. Те, что внизу, указывали направление. А разбитый на квадраты экран надо было читать слева направо и снизу вверх, так что первый квадрат представлял планетный север.

Он нажал значок направления, а потом – северный квадрат. Экран изменился – и теперь он смотрел на изображение виноградника, в котором стоял. Синяя линия наложилась на изображение, уходя влево.

Крепко сжав в руке секатор, он пошел налево, одним глазом следя за экраном, а другим – за предательской грязью под ногами.

Чуть позже Джетри подумал, что потом надо будет разобраться, есть ли у этого устройства индикатор расстояния. По его расчету, он уже довольно далеко прошел по земляной тропинке, пересекая длинные коридоры из проволочного ограждения с прислоненными к нему голыми деревянными палками, от верхней части которых щупальцами расходились мертвые лозы. Это был странный пейзаж. Лозы были достаточно высокими, чтобы нельзя было за них заглянуть, и достаточно запутанными, так что у него не появлялась потребность смотреть на пустое небо. Он смотрел вдоль каждого коридора, который пересекал, но не видел ни одного живого существа. Птицы, которые пели у него за окном и в любимом саду Мейчи и Миандры, молчали здесь, в винограднике – возможно, они просто предпочитали другую обстановку.

Джетри уже порядком вспотел и был готов по-другому взглянуть на свою идею отправиться на поиски самому, когда наконец услышал впереди голоса. Облегчение заставило его испустить вздох чуть ли не от самых подошв сапог. Убрав устройство в карман, он прибавил шагу, свернул направо – и резко затормозил.

Рен Лар, в шляпе на голове и с перчатками, заправленными за пояс, стоявший так же непринужденно, словно находился в прохладном винном погребе, разговаривал с двумя мужчинами, которых Джетри не знал.

– Значит, сегодня этот участок. Если закончите с ним сегодня до заката, то начинайте завтрашний. Мы стараемся опередить погоду, друзья.

– Да, сударь, – пробормотал один из мужчин.

Второй повел рукой, и Рен Лар ответил ему легким наклоном головы.

– Мне позвать моих кузенов, сударь? Они могут и хотят на день или три, пока склад на ремонте.

Рен Лар наклонил голову.

– Сколько кузенов?

– Четыре, мастер. Они ухаживают за нашими домашними лозами и знакомы с обрезкой. Если я свяжусь сегодня, они будут здесь к рассвету.

Короткая пауза, а потом – решительный взмах руки.

– Да, вызовите их, будьте любезны. В конце концов, у нас ветреный год – невыносимо холодно всю прошлую релюмму, а теперь слишком рано теплеет. Мне не хотелось бы, чтобы соки застали нас врасплох.

Мужчина наклонил голову:

– Я с ними свяжусь.

– Хорошо. Тогда я оставляю вас трудиться. – Он повернул голову. – Здравствуйте, юный Джетри. Надеюсь, вы оставили мастера пен-Джерада в добром здравии?

– Ваша почтенная матушка присутствовала, сударь, – осторожно ответил Джетри, – так что ни на что иное надежды не было.

Брови Рен Лара взлетели. Один из незнакомцев засмеялся.

– Решительный шаг. Хорошо сказано. А теперь пройдите со мной, и мы найдем вам участок, нуждающийся в вашем секаторе.

Он взмахнул рукой, приглашая Джетри идти с ним, и повернул налево. У его ног какая-то тень шевельнулась, потекла – и обрела форму.

– Флинкс! – сказал Джетри. – Что ты здесь делаешь?

Рен Лар опустил глаза и повел плечами.

– Он часто приходит помогать в винограднике. И за эту помощь мы, конечно, благодарны. Пойдемте со мной.

Они прошли вдоль ряда, повернули на пересечении – что опять значило, что они двигаются на север, с гордостью подумал Джетри.

– Вы будете обихаживать некоторых наших старейшин, – сказал Рен Лар, быстро шагая по дорожке. – Я покажу вам, что надо делать, а потом займусь своими обязанностями. Но не пугайтесь! Я буду на соседнем участке, так что меня легко будет отыскать.

Возможно, это была шутка, но, подумав, Джетри решил, что это не так. Скорее всего ему понадобится близкое присутствие старшего. Удивительно было то, что Рен Лар, похоже, не собирался находиться на одном с ним ряду, чтобы присматривать за своими драгоценными «старейшинами».

– Вот мы и здесь, – сказал лиадиец и нырнул в левое ответвление.

Джетри шел за ним по пятам, а Флинкс тек в тени параллельным курсом.

Здесь лозы были крупнотелыми. Некоторые так тяжело налегали на свои опоры, что проволока прогибалась.

– Ну, вот. Что вам следует делать, – сказал Рен Лар, остановившись рядом с особенно изогнутым растением со множеством жилистых головных щупальцев, – это обрезать толстые побеги, вот такие, видите?

Он оттянул ветку вперед, и Джетри кивнул.

– Да, сударь. Вижу.

– Это хорошо. Я должен сказать вам, что есть основание проявлять большую осторожность, потому что вот эти, – тут он бережно подсунул ладонь под тонкую гладкую веточку, – должны дать нам плоды этого года и вино следующего. Так что показываю…

Он поднял секатор, завел лезвия по обе стороны от толстой ветки и свел рукоятки. Дерево отделилось с резким хрустом, и не успел перерезанный прут упасть на землю, как Рен Лар уже отстриг следующий, а потом – третий. Его секатор сновал и кусал, не колеблясь.

Старое дерево падало, образуя у корней лозы неаккуратную груду. Рен Лар отступил, ногой отбросил отлетевшие ветки в общую кучу и наклонил голову.

– Сначала вы будете не так быстры, – сказал он. – Этого не ожидают, и спешить нет нужды. Старейшины терпеливы. Обрезки будут собраны и отправлены на сожжение, позднее.

Он повел рукой, указывая на соседнюю лозу.

– А теперь посмотрим на вас.

Сильно прикусив нижнюю губу, Джетри осмотрел указанное растение, отметив расположение молодых веток внутри древесного переплетения. Когда это расположение запечатлелось у него в голове, он осторожно поднял секатор, наставил лезвия и соединил ручки.

Дерево секунду сопротивлялось, а потом ровно обломилось, и отрезанная ветка полетела на землю. Джетри неспешно перешел к следующей цели, а потом – дальше.

Наконец на лозе видно было только новое дерево – и он отступил от нее, стараясь не запутаться ногами в упавших ветках, и сдвинул шляпу на затылок.

– Внимательный работник, – сказал Рен Лар и наклонил голову. – Старейшины в хороших руках. Вы пройдете по этому ряду, делая точно то же, что здесь. Когда вы пройдете его до конца, вы перейдете на следующий ряд, – он указал на север, – и будете работать секатором. Я буду в шести рядах дальше, – он снова указал, на этот раз в сторону дома и винного погреба, – если у вас будет во мне нужда.

– Да, сударь, – сказал Джетри, все еще не слишком освоившийся с мыслью, что его оставят делать все, что он может, с явно ценными растениями.

Рен Лар улыбнулся и положил руку Джетри на плечо.

– Нет причины для такой грусти! Флинкс, несомненно, останется надзирать.

С этими словами он повернулся и ушел, оставив Джетри наедине с «почтенными старейшинами», с секатором в руках. Рен Лар дошел до конца коридора и повернул направо, в сторону дома, как и говорил. И даже не оглянулся!

Джетри вздохнул и посмотрел на землю. Кот Флинкс сидел в трех шагах от него, прямо в центре земляной дорожки, и непринужденно чистил усы.

«Надзирать. А как же».

Ну что ж, у него не было иного выхода, как идти и делать, что может. Джетри подошел к следующей лозе в ряду, нашел нежные молодые побеги и принялся отстригать старые. Спустя какое-то время он перешел к следующей лозе, а еще чуть позже – к следующей. Эта работа оказалась неожиданно приятной, успокаивающей. Он не то чтобы думал: казалось, все его сознание сосредоточилось в глазах и руках. Он – щелк, щелк, – отщелкивал старое дерево, давая молодому место для дыхания.

Боль в плечах и руках в конце концов вернула Джетри к окружающей действительности. Он опустил секатор и отошел от своей последней лозы. Стоя в центре почвенного коридора, он оглянулся и уважительно присвистнул.

– Грязь и вонь! – медленно сказал он, обводя взглядом ряд обрезанных лоз.

У основания каждой лежала груда перепутавшихся обрезков. Посмотрев на корни своей последней жертвы, он заметил прут, упавший в середину коридора, и завел назад ногу, намереваясь отбросить деревяшку обратно в кучу.

Прут пришел в движение!

Джетри отшатнулся, потерял равновесие и тяжело сел на землю. Прут приподнялся. На поднимающемся конце трепетало пламя, на внутренней части стал виден узор из бронзовых и белых чешуек. Он двигался к Джетри, который пытался разобрать, как именно он двигается, поскольку у него не было ни ног, ни лап. И тут внезапно появился кот Флинкс, поставив лапы по обе стороны от… от змеи, наверное. Он опустил мордочку, сверкнув зубами.

Змея открыла пасть, демонстрируя длинные белые клыки. Похожее на прут тело забилось в явной муке, а Флинкс продолжал держать, запустив зубы прямо ей в загривок.

– Эй! – закричал Джетри, но кот не стал на него смотреть – и не выпустил добычу.

– Эй! – снова крикнул он и подобрал ноги под себя, вскакивая.

Флинкс и ухом не повел.

– Рен Лар!

Он закричал изо всех сил – и это подействовало. Не успело его испуганное сердце ударить и полдюжины раз, как мастер показался из-за поворота в стремительном беге.

Но к этому моменту змея уже была мертва.

Вахтер у общежития пилотов сканировал карточку свободного пилота, выданную Хат в порту Кинаверала, и протянул ей ключ от спальни с отдельным сонарным освежителем. Этим устройством Хат немедленно и с радостью воспользовалась. После этого она рухнула в гамак на два часа подряд, пробудившись от сна отдохнувшей и зверски голодной. Натянув чистые брюки и рубашку, она вспомнила свою идею наведаться в Купеческий бар, чтобы выяснить названия и номера лиадийских кораблей, стоящих в порту, и потом рассказать об этом Пейтору. Этот интерес как раз можно было объединить с хорошей порцией пива и хэндвичем.

Вахтер дал ей схему, которую она изучила на ходу.

Оказалось, что большая часть Банфа, за исключением доков и шахт, находится под крышей и под землей. На первом уровне располагался сам порт. Ниже уровнем находились жилые помещения, городские магазины, закусочные и центры отдыха. Хат задумалась над этим – над жизнью под грязью – и справедливо решила, что это вполне разумная мысль, если принять во внимание состояние поверхности этой планеты. Почему кому-то вообще пришла в голову безумная мысль обжить Банф, оставалось загадкой, в которую Хат решила не вдумываться, пожав плечами и пробормотав:

– Планетники!

На портовом уровне находилась администрация, конечно, и общежитие пилотов, гостиницы для купцов и экипажей, выставочные залы, офис Синдиката, таможенные магазины, рестораны – и Купеческий бар.

Хат нашла туннели, которые должны были привести ее от общежития к бару, и внимательно проверила цвет стрелок на полу.

– Желтые стрелки всю дорогу, – сказала она себе, пряча схему в карман.

Впереди ее коридор пересекался с другим, и там на полу была настоящая мешанина разноцветных стрелок. Желтый пошел направо, и Хат сделала то же, ускорив шаги в ответ на открытый протест желудка.

На Банфе сила тяжести была примерно той же, что на Кинаверале, но несмотря на это, Хат пришла в Купеческий бар, почти не запыхавшись.

«Вот так-то», – самодовольно подумала она, проводя карточку через считыватель. После короткого колебания дверь распахнулась.

Она ожидала толпы – и она ее получила. Землян было больше, чем лиадийцев, лиадийцев было больше, чем можно было ожидать, точно так же, как в Администрации. Тут царил шум, как во всех Купеческих барах, будь они небольшими, как этот, или огромными: все старались говорить достаточно громко, чтобы собеседники их услышали.

Хат вошла внутрь, направляясь к самому бару, и увидела, что там есть только стоячие места.

Нет проблем. Она нашла место, чтобы встать, и вскинула руку над головой, поймав взгляд барменши с игольчатыми синими волосами и вихрем звездочек, вытатуированным на одной щеке.

– Чего тебе, дальнобойщица? – проорала барменша.

– Хэндвич и пиво! – крикнула в ответ Хат.

– Переработанный белок, – предупредила ее барменша.

Хат вздохнула:

– Какой вкус?

– На упаковке написано «курица».

Хорошо хоть не говядина.

– Давай! – крикнула Хат.

Барменша показала ей поднятый большой палец и исчезла в глубине бара.

Хат выудила из наружного кармана пару купюр и прошла вперед, следя, чтобы не отдавить кому-нибудь ногу. Барменша появилась снова и вручила ей порционную бутылку пива и запаянный пакет. Хат сунула их под мышку и вручила деньги.

– Тебе полагается сдача, – сказала женщина.

Хат отмахнулась от нее:

– Оставь себе.

– А то! Хороших полетов, дальнобойщица.

– И тебе, – отозвалась Хат, как требовала вежливость.

Барменша рассмеялась и повернулась, уже выискивая взглядом следующего клиента.

Крепко держа провизию, Хат вылезла из толпы, окружавшей стойку, и осмотрелась, надеясь отыскать приступку, на которую можно было бы пристроить бутылку. Все отделения и столики были, конечно, полны, как и все стоячие места… Нет, один тип как раз вставал с табурета, небрежно прихватив предназначенную для утилизатора посуду. Хат пришла в движение, скользя мимо групп кричащих и жестикулирующих посетителей, и достигла табурета чуть ли не раньше, чем мужчина с него слез.

Обрадованная этой небольшой удачей, она вскрыла пробку на бутылке и сделала большой глоток пива. Проклятие: теплое!

Она сделала второй глоток, а потом вскрыла упаковку с едой.

Она ожидала найти белок со вкусовыми добавками между плоскими прямоугольниками корабельных галет и была приятно удивлена, увидев, что еду подали с двумя тонкими кусками свежевыпеченного хлеба, чего было почти достаточно, чтобы примирить ее с теплым пивом.

Первый же укус подтвердил, что белок не лучше обычного, но хлеб придавал интерес и характер. Хат быстро расправилась с хэндвичем и удобнее устроилась на табурете, неспешно допивая остатки пива.

Вежливость требовала, чтобы она побыстрее освободила табурет и столик для следующего посетителя. Тем не менее у нее была пара минут до того, как она перейдет грань невоспитанности, и ей хотелось внимательнее осмотреть зал, прежде чем снова слиться с толпой.

Лиадийцы передвигались группами – не меньше двух, не больше четырех, – и все группы, которые были видны с ее табурета, были заняты разговорами с землянами. Это показалось ей забавным, поскольку лиадийцы всегда держались очень замкнуто. С другой стороны, робкие люди купцами не становятся.

Однако невольно приходилось задуматься над тем, что есть такого на Банфе, чтобы это понадобилось лиадийцам.

Она обдумывала этот вопрос, допивая пиво. «Шахты… Что они добывают на этом пропыленном шарике пыли?» Она мысленно пообещала себе это выяснить, слезла с табуретки и взяла курс на место, откуда было видно табло прилетов и отлетов.

– И перед тем как оставить нашего гостя среди лоз, никто не догадался сказать ему, что килабры – ядовитые змеи? – ласково осведомилась леди Маарилекс.

«Слишком ласково», – подумал Джетри, напряженно сидевший на стуле, который она ему указала.

Флинкс, прямой и равнодушный, сидел у его колена.

Ее сын стоял, и его лицу вернулся обычный золотистый цвет. Джетри не знал, что лиадийцы способны бледнеть, но Рен Лар явно посерел в ту секунду, когда увидел змею и стремительно повернулся к Джетри с вопросом:

– Она тебя укусила?

– Матушка, – сказал он сейчас спокойным и твердым голосом, – вы ведь знаете, что килабры обычно так рано не просыпаются.

– А вы, мастер-виноградарь, знаете, что погода в этот ветреный год была необычно теплая. С чего змеям продолжать спячку?

– Действительно, с чего? – пробормотал ее сын, и несмотря на его прямые плечи и бесстрастное лицо Джетри, почему-то ясно представилось, что Рен Лар был бы рад провалиться сквозь пол.

Джетри кашлянул и чуть подвинулся на стуле.

– С вашего разрешения, сударыня, – медленно сказал он и, когда она обратила свое лицо к нему, почувствовал желание тоже провалиться сквозь пол.

Он перевел дыхание. «Проклятие, – сказал он себе, – ты принимал все, чем тебя грузила капитан Иза, так что можешь принять и это». Он снова откашлялся.

– Факты свидетельствуют, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и ровно, как звучал у Криса, когда их общую мать нужно было вернуть к действительности, – что меня не оставили без охраны. Рен Лар оставил Флинкса следить за мной, как он ему сказал. Я принял это за шутку (как вы помните, сударыня, я учусь понимать, что шутка, а что – нет), но оказалось, что он был серьезен. Змеи… я читал про змей, но никогда их не видел. И Флинкс был рядом, чтобы сделать то, что необходимо.

– Вижу. – Она наклонила голову – кажется, чуть саркастически, по крайней мере ему так показалось. – Значит, вы утверждаете, что дом обеспечил адекватную заботу о том, кто, вероятно, был неосведомлен в отношении… менее приятных аспектов жизни на планете.

– Да, сударыня, утверждаю, – ответил он твердо и решил добавить: – И все хорошо, что хорошо кончается.

– Интересная философия. – Она повернулась к сыну. – У вас красноречивый защитник в лице того, чью жизнь вы подвергли опасности. Прошу вас не злоупотреблять удачей.

Рен Лар поклонился.

– Слушаюсь, матушка.

Она вздохнула и нетерпеливо взмахнула рукой.

– Останьтесь со мной еще немного, если лозы смогут без вас обойтись. Джетри, с вас на сегодня приключений достаточно. Идите и приведите себя в порядок для встречи с учителем танцев.

– Да, сударыня.

Он встал, поклонился и направился к двери. Флинкс выступал рядом с ним, высоко задрав хвост и выставив ушки вперед.

Табло прилетов и отлетов оказалось у дальней стены, а прямо под ним располагались компьютеры сети Синдиката.

Компьютеры, конечно, были все заняты – хотя Хат и не нужно было передать сообщение или сделать запрос. Однако ей хотелось как следует видеть табло, так что ей пришлось немного попетлять между различными группами разговаривавших.

Наконец ей удалось встать позади необычной группы: полдюжины лиадийцев тихо и сосредоточенно переговаривались между собой, не обращая внимания больше ни на кого. Поверх их голов она могла смотреть без проблем – и наконец ясно увидела табло, на котором значились пять земных кораблей, включая ее собственный, – и четыре лиадийских корабля, названия которых были бессмысленным набором земных букв или портовых иероглифов.

Хат хмуро смотрела на перечень, пытаясь разобрать названия – и не добиваясь никакого успеха. Четыре лиадийских корабля на Банфе – это была новость, которую, конечно, Пейтору будет интересно узнать. Однако безымянные они мало для чего годились – а ведь рядом с двумя из четырех нерасшифрованных названий стояли коды Синдиката, так что Пейтор был бы особенно заинтересован в этих названиях, чтобы запросить о них главную базу данных.

У некоторых лиадийцев были ключи Синдиката – особенно часто это бывало среди тех, кто работал на Краю. Поскольку Банф находился на Краю, не было ничего странного, что в порту оказался принадлежащий лиадийцу ключ. Для порта такого размера, как Банф, можно было даже принять два, с учетом случайного характера событий во вселенной. Но четыре лиадийских корабля, причем два – с ключами?

У Хат заныла косточка совпадений.

Она смотрела на табло, толком его не видя, и пыталась решить, есть ли у нее шанс вытянуть что-нибудь полезное из Администрации и под каким предлогом можно было бы поспрашивать. И во сколько это может ей встать.

– …сколько зим! – проорал ей на ухо радостный мужской голос.

Она подскочила, заморгала, повернулась чуть слишком быстро для столь тесного помещения – и опустила руку, смущенно засмеявшись.

– Кизон Трэйгер, я от неожиданности чуть из кожи не выскочила!

– Я тоже, когда мне показалось, что этот удар будет нанесен! – парировал он. Голубые глаза искрились на веселом круглом лице. – Но я тогда смог бы сказать моему капитану, что меня приложила Хат Гобелин.

Она выгнула бровь.

– Твой капитан рассчитывает штрафы за драку с учетом того, кто тебя уложил?

Он гордо выпятил грудь, изображая из себя крутого парня. Как прекрасно знала Хат, никакого изображения тут не требовалось – если только не ради шутки. Кизон Трэйгер был достаточно крутым.

– Моя капитан сказала, что если кто-нибудь уложит меня в драке, она отменит штраф и заплатит вдвое тому, кто это сделал.

Он позволил себе немного сдуть грудь и устремил на нее притворно встревоженный взгляд.

– У тебя с наличными все нормально, Хати?

Она со смехом покачала головой.

– Даже если бы и нет, существуют способы попроще.

Его облегчение было картинным – и ужасно забавным.

– Ну, я рад слышать, что у тебя все нормально.

Он посмотрел на табло.

– «Рынок» не с тобой?

– «Рынок» на Кинаверале, на капремонте. Сейчас я наемный пилот. – Она махнула в сторону табло. – Сегодня привела «Лантику». Если разгрузка пройдет нормально, завтра улечу.

– Вечно мне не везет, – со вздохом сказал Кизон. – «Пари» вылетает через час. И я сборщик. Как всегда.

Конечно.

– А кто не явился? – спросила Хат.

– Коралин.

Ну, понятно. Младшая сестра Кизона обладала неуемной потребностью исследовать все станции и порты, в которые залетало «Пари», начиная с крыши и кончая тайными подвалами, и не раз из-за нее «Пари» приходилось менять время отлета.

– Странно, что ты ее здесь ищешь, – заметила Хат. – Ты уже проверял жилые туннели, ниже?

– С них начал. А потом все переходы и лазы. Подумал, что она могла заявиться сюда, потому что решила брать пример с вашего Джета и начала изучать лиадийскую сторону вещей.

– А кстати, почему тут столько лиадийцев? – спросила Хат, потому что если кто это и мог знать, то это был Кизон. – Такой порт, как Банф, почти не ведущий торговли…

Он пожал плечами:

– Может, хотят купить его и устроить курорт.

Хат укоризненно наморщила нос.

– Я серьезно.

– Серьезно – я не знаю, и капитан тоже. На Банфе нет ничего, кроме шахт. Они, конечно, выдают на-гора высококачественное золото, но это же все равно просто золото. Никогда не видел, чтобы лиадийцев особенно интересовало необработанное золото. Даже после обработки это так, ничего особенного, хотя они покупают немного время от времени – просто из вежливости.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю