Текст книги "Местный обычай"

Автор книги: Шарон Ли

Соавторы: Стив Миллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Ладно. – Энн открыла глаза. Она убрала свои пальцы с его ладоней – и он ощутил совершенно нелепое чувство потери. – Ладно, – снова повторила она и наклонила голову. – По окончании этого семестра мы с Шаном полетим с тобой на Лиад, – проговорила она в официальных тонах: это было формулировкой условий соглашения. – Шан будет Увиден твоим делмом, и мы будем гостями Клана Корвал, пока я буду помогать коллеге профессора йо-Керы разбирать его записи. Когда этот долг… будет выполнен, мы с моим сыном вернемся домой. Решено?

Он еще не совсем потерял голову, чтобы понять: ни на что подобное он согласиться не может. Кто он такой, чтобы гадать, что именно может понадобиться Делму? И существовала еще одна проблема относительно его и Энн, которую предстоит рассудить Делму…

Она пристально наблюдала за ним. Взгляд ее оставался острым, хотя в уголках глаз притаилась усталость.

– Я тебя слышу, – пробормотал он не менее официальным тоном. Он поклонился насколько можно низко, не вставая с дивана, и снова посмотрел ей в лицо. – Спасибо тебе, Энн.

Она слабо улыбнулась, хотя ее лицо оставалось напряженным, и потянулась к нему. Но не коснувшись его щеки, ее пальцы остановились – и упали вниз.

– Пожалуйста, – тихо ответила она и вздохнула. Он ясно видел всю ее усталость и напряженность.

– Сейчас я тебя оставлю, – нежно сказал он, хотя больше всего ему хотелось заключить ее в объятия и успокоить, сидеть, если понадобится, хоть всю ночь напролет и следить за тем, чтобы ее сон не был нарушен.

Борясь с неуместными желаниями, он встал и поклонился.

– Спи спокойно, – пожелал он. – Я приду завтра, как сегодня, и буду заботиться о нашем сыне, пока тебя не будет.

– Ладно. – Энн не стала пытаться встать, словно боялась, что не сможет не пошатнуться. Она подарила ему еще одну усталую улыбку. – Спасибо тебе, Эр Том. Чиатабей крузон.

Он еще раз поклонился, глубоко тронутый ее словами.

– Чиатабей крузон, денубиа, – ответил он и настолько забыл все приличия, что ласковое обращение слетело с его губ, не пробудив и тени стыда.

Глава пятнадцатая

Вселенную красит

сокровище чистое.

Солсинтра

из «Стихотворного сборника» Элабет пел-Онгин, Клан Диот

Даав неохотно оторвал щеку от ее уютной груди.

– Олвен? – М-м? – сонно отозвалась она и, подняв руку, уложила его голову обратно. – Перестань ерзать.

– Да, но мне надо уходить, – объяснил он, бесстыдно зарываясь в ее мягкое тело.

– Тебе надо уходить сейчас? – Олвен отпустила его и даже открыла глаза. – У меня еще остались для тебя задания, мой красавец, – сурово сообщила она ему. – Я как раз решала, какое тебе поручить прямо сейчас.

Он ухмыльнулся.

– Это очень соблазнительно, можешь не сомневаться. Но требования долга сильнее.

– Вот это я понимаю, намек! В следующий раз ты найдешь меня не такой нежной!

– И это когда мне нужно объяснять появление десятка новых синяков! – печально проговорил Даав. – Ну что ж. Те, кто ловит радость, должны быть готовы и к падениям.

– А! – с удовольствием рассмеялась она.

Приподнявшись на локте, она подняла руку, чтобы убрать волосы с его лба, и, внимательно вглядевшись в его лицо, перестала смеяться.

– Старый друг. – Вздохнув, она прикоснулась к серебряной загогулине, висевшей в его ухе. – Я помню, как ты это заработал, – пробормотала она. – Когда мы первый раз были напарниками. Как бы мне хотелось…

– Знаю, – поспешно сказал он, ловя ее руку и поднося к губам. Он нежно поцеловал кончики ее пальцев. – Я остался бы разведчиком, Олвен, если бы вселенная была устроена по моему вкусу. Существует необходимость.

– Необходимость! – отозвалась она и поморщилась: реакция, свойственная исключительно разведчикам. – А тебе не приходит в голову, что необходимость убила даже больше лиадийцев, чем икстранцы?

– Не приходило. А ты уверена?

Он устремил на нее чересчур сильно округлившиеся глаза на таком невинном лице, что добился нового взрыва смеха.

– Я составлю программу и попробую проверить это на компьютере, капитан. – Смех снова стих, и она легко провела пальцами по его щеке. – Береги себя, Даав. До новой встречи.

– До новой встречи, – ласково отозвался он, выскользнул из ее постели и оставил ее, мысленно проклиная необходимость.

До конца прыжка оставалось два часа, согласно показаниям путевого сканера, укрепленного на стене.

«А после этого, – подумала Энн, – еще около трех часов через оживленное пространство и посадка в порту».

В порту Солсинтры.

– Энни Дэвис, – сказала она себе, нагибая голову, чтобы пройти в низкую дверь, соединяющую освежитель со спальной каютой, – эта твоя идея к удачным не относится.

Она не хотела лететь в Солсинтру. Но, как ни обдумывала Энн всю ситуацию снова и снова, возможности избежать этого она не видела.

Уверенность в том, что у Эр Тома какие-то неприятности, ее не оставляла. Под ее нажимом он признался, что дома у него «затруднения», но тут же поспешил ее уверить, что они «не ею созданы и не могут ею решиться».

«Можно подумать, – недовольно подумала Энн, натягивая блузку, – что это как-то к делу относится».

Но уже в следующую секунду она признала, что очень даже относится. Она просто не могла допустить, чтобы он остался со своими «затруднениями» один на один.

Она на секунду прекратила застегивать блузку и посмотрела себе в глаза, отражавшиеся в слишком низко установленном зеркале.

«Он прилетел, чтобы меня найти».

Это само по себе было поразительно, потому что, конечно же, человек с положением Эр Тома йос-Галана мог легко заручиться поддержкой гораздо более весомой, чем та, которую может оказать внештатный профессор лингвистики. Если ему вообще нужна была чья-то помощь.

Однако он прилетел, чтобы найти ее – землянку. Прилетел, по его словам – и от этого короткого заявления он упорно не желал отказаться, – единственно для того, чтобы сказать ей о своей любви.

«Такие вещи, – подумала Энн, вдевая в шлицы ремень и застегивая пряжку, – мужчина говорит тогда, когда находится накануне смерти».

Она вздохнула и присела на край коротковатой койки, чтобы натянуть сапожки, и так и осталась сидеть, поставив локти на колени и глядя на пышный ковер.

«Полно тебе, Энн Дэвис, – пробормотала она, мысленно слыша интонации своего деда Мерфи, – говори правду, и пусть чертям будет тошно».

«И не желаешь выйти за него замуж ради приличия, капризная, своевольная девчонка!» – грозно закричал ее дедуля из прошлого, которое отделяли от нее бесконечные звездные годы.

Энн ухмыльнулась, и в ее мыслях дедуля расхохотался: «Ну и кто стал бы тебя винить? Он ведь мог бы все-таки сподвигнуться и тебя потискать хорошенько!»

Хотя как раз с этим проблем не было – по крайней мере в обычном понимании близости, подумала Энн, качая головой. Казалось, будто годы разлуки только умножили их страсть друг к другу, так что одного взгляда, одного взгляда или слова было достаточно для того, чтобы вызвать ее вспышку.

И сила этой страсти – это глубокая, жгучая потребность быть с ним – казалась… пугающей.

«Тогда почему бы мне не выйти за него замуж? – спросила она сама себя. – Ты ведь согласилась на все остальные его просьбы. Возьми что-то для себя и не обращай внимания на то, что он сделал тебе предложение только потому, что это прилично!»

Но дело было в том, что он предложил ей брачный контракт – договор, очень похожий на стандартное земное соглашение о сожительстве, когда по прошествии оговоренного срока обе стороны идут каждая своим путем.

А при мысли о новом расставании с ним у нее стыла кровь, пересыхало во рту, а желудок сжимали спазмы.

И как она будет жить после отлета с Лиад по окончании каникул, пока оставалось непонятно.

«Я что-нибудь придумаю, – заверила она себя, вставая и направляясь к двери в коридор. – Все будет хорошо».

Она на секунду остановилась перед нишей, чтобы отдать дань уважения гербу Клана Корвал с мастерски изображенными Деревом и Драконом и еще раз рассмотреть смелый, почти высокомерный девиз: Фларан чаменти. Дерзаю!

«Не слишком уступчивый девиз», – с ухмылкой подумала Энн.

История о том, как Кантра йос-Фелиум и ее молодой второй пилот Тор Ан йос-Галан воспользовались экспериментальным космическим движителем, чтобы перевезти людей, которые теперь стали лиадийцами, с осажденной планеты на прекрасный новый мир, лежала в основе множества историй и пьес. Пилота йос-Фелиум изображали как даму раздражительную и не допускавшую покушений на свой авторитет. «Дерзаю» было, вероятно, совершенно правильным изложением ее взгляда на жизнь.

Продолжая ухмыляться, Энн поклонилась гербу и девизу, а потом подняла руку, чтобы погладить морду дракона, заглядывая в его ярко-зеленые глаза.

– Сторожи как следует, – сказала она ему и удивилась: насколько серьезными получились эти слова. Она еще раз погладила дракона, чуть задерживая пальцы на прохладной эмали, а потом пошла разыскивать Эр Тома.

Они вошли в кабину пилота из противоположных дверей, и Энн еще раз отметила про себя, насколько хорошо он подходит к этому кораблю. Каждый дверной проем, требовавший, чтобы она наклоняла голову перед входом, обрамлял стройную фигуру Эр Тома, словно благословение. Маленькие кресла с короткими спинками, заставлявшие ее сворачивать длинные ноги в нелепые подростковые узлы под сиденьем, радостно принимали и обхватывали Эр Тома так, словно были сделаны для него.

«Что, – с иронией сказала себе Энн, – возможно, соответствует истине». При виде нее он поклонился, изящно и плавно, и улыбнулся, выпрямляясь.

– Здравствуй, Энн! Тебе хорошо спалось?

– Очень хорошо, – отозвалась она, отвечая на его улыбку и ощущая, как начинают исчезать все ее сомнения, связанные с разумностью их поездки. – Мне не хватало тебя.

– О! – Он подошел ближе. Его пальцы скользнули по ее руке, нежно и дразняще, прекрасное лицо поднялось к ней. – Пилот обязан оставаться бдительным.

– Конечно, – прошептала она, почти завороженная его взглядом. Она осторожно отступила на шаг и повернула голову к пульту. – Почти девяносто минут до окончания прыжка.

– И еще два часа до порта Солсинтры, – согласился он. – Мы будем в Джелаза Казон ближе к вечеру. – Он чуть наклонил голову. – Ты тревожишься, Энн?

– Нервничаю, – ответила она и быстро улыбнулась. – Я почти ничего не знаю о твоем чалекет и делме, если не считать того, что раньше он был разведчиком и что вы двое росли вместе. И твоя мать…

Тут она смутилась. То немногое, что она узнала про мать Эр Тома, похоже, говорило, что старая дама строга и, возможно, имеет немалый дар сарказма. Она сильно подозревала, что Тоделму йос-Галан не слишком понравится земная исследовательница Энн Дэвис, довольно нетрадиционная мать ее внука.

– Моя мать…

Эр Том мягко взял ее под руку, как он сделал в первую их встречу, такую давнюю, и провел через кабину в нишу, которая служила закусочным баром.

– Моя мать, – начал он снова, заказав им по чашке чая с пульта меню и усевшись напротив Энн за выдвижной столик. – Ты должна понять, что она… больна.

– Больна? – Энн изумленно заморгала, не донеся чашку до губ. – Эр Том, если твоя мать нездорова, то было бы невежливо… настаивать, чтобы я…

– Ты – моя гостья, – мягко прервал он ее. – Все в порядке, и ты не совершаешь никакой невежливости, поскольку приняла приглашение, которое было сделано охотно.

Он замолчал, чтобы отпить чаю.

– Несколько лет назад, – медленно проговорил он, – клан пережил… трагедию. Когда все завершилось, оказалось, что мы потеряли Делма – мать Даава, сестру-близнеца моей матери – и А-тоделма йос-Галанов, моего старшего брата Се Зара.

Энн поставила чашку, устремив на Эр Тома широко раскрытые глаза. Он смотрел куда-то мимо собственной чашки, которую бережно держал в сплетенных пальцах.

– Такой удар по главным семьям трудно было выдержать. Конечно, Даава немедленно вызвали домой, чтобы он надел Кольцо. А я… мог взять на себя… обязанности а-тоделма… но мы оба еще не были совершеннолетними и рассчитывали, что оставшийся старейшина Клана будет нами руководить.

Он вздохнул.

– Чего она поначалу делать не могла, настолько отчаянным было ее положение. Мы опасались целую релюмму… что она последует за своей сестрой и сыном и оставит нас: юнца-делма, как называл себя Даав, и необученного тоделма – управлять Кланом одних.

– Но она не умерла, – выдохнула Энн, не в силах оторвать взгляда от его обращенного в сторону лица.

– Действительно, – пробормотал он. – Она окрепла. До какой-то степени. До очень специфической степени, увы. И это удалось ей больше благодаря силе воли, чем умению медиков. Радиация нанесла слишком глубокие повреждения, причинила слишком серьезный ущерб. Она нездорова. По правде говоря, она умирает. И медики, и автоврачи могут только в какой-то степени облегчить боль от ее решимости жить.

Он поднял чашку и стал пить чай, по-прежнему глядя в сторону.

– Мне страшно жаль, – с трудом выговорила Энн – и его глаза мгновенно устремились на нее, вспыхнув лиловым пламенем.

– Твоей вины тут нет, – мягко сказал он.

– Нет, – согласилась она, – но я все равно горюю вместе с тобой. Это… это была вендетта чести? – В этом не было никакой чести! – резко возразил он, но тут же взмахнул рукой, прочертив в воздухе между ними официальный знак.

– Прости меня. Это были ложь и предательство, и хитрость чужаков, и самое глупое заключалось в том, что ловушка даже не была предназначена нам! Та, кто рассказала первую историю, кто приготовила приманку, – она ждала просто мастер-купца. Ей подошел бы любой. И только волей злой судьбы им оказался Се Зар йос-Галан: он вошел в бар, где она ждала, и заплатил за выпивку.

– Мне очень жаль, – снова повторила Энн, мысленно проклиная беспомощность этих слов. – Ты и твой брат были… очень близки?

– Близки? – Он наклонил голову и нахмурил лоб. – А, понимаю. Не слишком. Се Зар был на… одиннадцать-двенадцать стандартных лет старше. Он привозил нам с Даавом подарки, пару раз брал нас с собой в порт… Он был добрый, но старый, понимаешь? А мы были еще дети.

Он помолчал.

– У нас было… большое различие в положении, вот что надо понять, – проговорил он, и ей показалось, что он с невероятной тщательностью подбирает слова. – У делма… появилась необходимость дать клану еще одного ребенка. Старшему ребенку йос-Фелиумов к тому моменту исполнилось десять стандартных лет, и по мудрости делма новому ребенку необходим был еще один… близкий по возрасту… с кем он мог бы расти и учиться. Вот почему она приказала своей сестре, моей матери, также выйти замуж, а потом взяла под свою опеку ребенка от этого союза.

– И вот как вы с Даавом стали чалекет, – прошептала Энн, качая головой на слова «приказала выйти замуж». – Эр Том…

В кабине пилота прозвучал сигнал – чистая, звонкая нота. Эр Том встал.

– Прости меня. Мы сейчас войдем в нормальное пространство, и мне надо находиться за пультом. – Он приостановился и бросил на нее быстрый взгляд из-под золотистых ресниц. – Тебе хочется сидеть со мной там?

Энн понимала, что получить приглашение от мастер-пилота сидеть рядом с ним за пультом – это высокая честь. А для той, которая вообще не является пилотом, такая честь неоценима.

С переполненным сердцем она наклонила голову.

– Я почту это за честь, Эр Том. Спасибо.

– Это ты делаешь мне честь, – отозвался он.

Ей было известно, что такой ответ общепринят и не имеет никакого смысла. После этого он поклонился и вышел из ниши, а Энн – следом за ним.

Движение было не таким оживленным, как она предполагала, – или же прогулочная яхта Делма Корвала получала свободный пролет везде, где появлялась.

Что, признала она, немного подумав, может оказаться и не такой уж дикой мыслью.

Она подалась вперед на амортизационном кресле, которое совершенно не подходило ей по размерам, и, пока он работал с пультом, стала смотреть на его лицо, слушая его спокойные переговоры с диспетчерской Солсинтры. В быстром танце его пальцев по разнообразным клавишам переключателей и ручкам не было ни поспешности, ни неуверенности. Только чистая целесообразность, окутанная почти невероятной сосредоточенностью.

– Ты это любишь, – выдохнула она, едва замечая, что говорит это вслух. – По-настоящему любишь.

Лиловый взгляд обжег ее лицо.

– Это – да. Каждый взлет – это честь. Каждое возвращение – радость.

Она собиралась ответить – но вдруг вздрогнула, резко сосредоточившись на совершенно ином уровне сознания.

– Шан проснулся, – сказала она, вставая и отходя от пульта. – Я пойду и приведу его в пристойный вид.

Но Эр Том уже снова полностью ушел в прекрасный, непостижимый танец пилота, так что она не поняла, услышал ли он ее.

Глава шестнадцатая

Каждый член Семейства обязан слушать голос тоделма, главы этого Семейства, и чтить слово тоделма. Аналогичным образом, тоделм обязан слушать голос делма, главы всего клана, и низко преклоняться перед словом делма.

Достойное поведение заключается в том, что тоделм принимает решения для Семейства, а делм – для клана, и таким образом они лелеют меланти всех членов.

Выдержка из Кодекса достойного поведения

Эр Том шел чуть впереди, а Энн – следом за ним, держа Шана за руку. У конца трапа их встретила женщина в комбинезоне механика и с вышитой эмблемой Дерева и Дракона на рукаве.

– Приветствую вас, сударь, – проговорила она с низким поклоном.

Эр Том едва заметно наклонил голову.

– В меньшем трюме – багаж, который следует немедленно отправить в Треалла Фантрол, – проговорил он (как решила Энн, в модальности нанимателя к служащему). – Корабль следует немедленно проверить и подготовить в соответствии со стандартными требованиями.

Механик поклонилась, демонстрируя свое понимание приказа.

– Слушаю, сударь, – еще раз повторила она и отступила в сторону.

Без дальнейшего промедления Эр Том двинулся дальше. Энн по-прежнему отставала от него на шаг: ее задерживали мелкие шаги сына и собственное желание глазеть по сторонам. Она чувствовала себя туристкой, которой не терпится увидеть все сразу.

– Эй! – заявил Шан, когда они проходили мимо механика. Это заслужило быстрый взгляд изумленных серых глаз и поклон – почти такой же низкий, как и тот, что был адресован его отцу.

– Здравствуйте, юный господин, – быстро проговорила женщина. Ее взгляд поднялся – и, едва коснувшись лица Энн, тут же опустился вниз: она снова поклонилась. – Здравствуйте, леди.

Энн заморгала, пытаясь сообразить, как следует ответить. Совершенно ясно было, что ее меланти никоим образом не может сравниться с меланти Эр Тома, чьему клану эта женщина служит. Не было ей известно и то, каков статус ученых по сравнению с космомеханиками, хотя она склонна была думать, что с точки зрения практических способностей механик стоит на несколько порядков выше простого профессора лингвистики.

От необходимости принимать решение ее избавило появление подчиненных женщины-механика, к которым та и повернулась, чтобы выпалить серию приказов. Чувствуя себя спасенной, Энн пошла к Эр Тому, ведя с собой Шана.

– Мне нужна карточка подсчета очков, – пробормотала она на земном и увидела в его глазах искры смеха.

– Гость Дома стоит выше наемного служащего Дома, – тихо сказал он. – Она не ждала ответа. Более того, с ее стороны было бы излишне смелым вообще произносить слова приветствия, если бы ее не вынудил этот юный мошенник.

Он опустил руку, чтобы взъерошить Шану волосы. Энн вздохнула.

– Шанни, – проговорила она без особой надежды на успех, – не разговаривай с чужими людьми.

Встретившись с Эр Томом взглядом, она с иронией добавила:

– Не то чтобы он когда-то встречал чужих.

Он на секунду сдвинул брови, чуть нахмурив лоб, но почти сразу же его лицо разгладилось.

– Счастлив тот, кто находит родню в каждом порту.

– Достаточно точно, – согласилась она. – Если не считать того, что если другая сторона придерживается иной системы подсчета, то бедняга будет считать, что встретил буку.

– Кто такой Бука? – заинтересовался Эр Том.

Энн рассмеялась, качая головой.

– Извини, – сказала она, быстро отсмеявшись. – На самом деле бука – это никто. Просто образ, как и его друг бяка, который обычно ставит человека в неприятное положение. – Она сделала паузу, внезапно увлекшись образом. – По правде говоря, ты мог с ним встречаться. Его позиция обычно такая: либо будет по-моему, либо никак.

– А! – теперь он уже открыто ухмылялся. – Мы знакомы. Он взял ее под руку и повел от посадочной площадки к невысокому дому чуть в стороне, на котором были нарисованы Дерево и Дракон.

– Нас ждет машина, – сказал он. – И потом мы поедем к Дааву. В любом случае нам следует уйти с поля.

Энн решила, что этого требует благоразумие. На поле кипела работа. Между площадками и далекой махиной главного ангара сновали грузовые тележки. Помимо быстрых тележек тут были также цистерны с топливом, ремонтные установки, автоподъемники и тягачи. Некоторые из них тащили за собой корабли.

Знак Дерева и Дракона был виден на каждом приспособлении, на каждой тележке – и на нескольких кораблях, мимо которых они проходили.

– Все это принадлежит твоему… твоему клану? – спросила Энн, ощущая все растущее чувство страха.

Он поднял на нее глаза.

– Это – главный док Корвала в Солсинтре, – пробормотал он. – У нас здесь еще три, и два – в Чонселте.

Возможно, ее обычную бдительность ослабило потрясающее сообщение о том, что Клану Корвал принадлежит не меньше шести доков и ремонтных мастерских для космических кораблей. Или, возможно, дело было в осознании того, что слово «богатый», каковое определение она туманно давала финансовому положению Эр Тома, было таким преуменьшением, что просто сбивало с толку.

«Шесть ремонтных доков!» – ошеломленно подумала она, бездумно идя следом за ним между спешащими машинами. Это не было имуществом торгового клана среднего ранга, который мог бы похвастаться парой почти сказочных героев и двумя-тремя торговыми кораблями. Это было поразительное богатство, не просто Старинный Дом, но и Высокий…

– Эр Том… – начала она, намереваясь потребовать немедленного и точного отчета о меланти Клана Корвал. – Эр Том, где же все-таки…

– Искры! – крикнул Шан, вырывая у нее руку.

Она мгновенно повернулась, пытаясь его поймать, но он уже исчез, со всех своих коротеньких ножек бросившись вперед, наперерез транспорту, не обращая внимания на тяжелую ремонтную самоходку.

– Шанни!

Она рванулась за ним – но была поймана и отброшена в сторону, резко и неожиданно сильно. Стройная фигурка в кожаной куртке пронеслась мимо нее. Эр Том бежал так стремительно, что, казалось, не касался земли.

Прямо на пути самоходки Шан наклонился, скребя пальцами по обожженному выхлопами асфальту. Энн видела, как водитель на верхушке самоходки отчаянно бьет по пульту управления, видела, что самоходка тормозит – но недостаточно, совершенно недостаточно…

Позже Эр Том уверял ее, что ее ужас заставил спасение казаться более драматичным, чем оно было в реальности.

Но была ли то истина или разыгравшееся воображение, только она видела, как чудовищные гусеницы неумолимо несли металлическую махину прямо к ее сыну – крошечному, не замечающему опасности.

А еще она увидела, как Эр Том, стремительно и не колеблясь, пронесся между Шаном и горой металла, подхватил мальчика на руки и откатился, сделав крушащее плечи сальто.

На одну мучительную минуту машина заслонила от нее их обоих, потом проехала мимо и, наконец, со скрежетом остановилась.

Эр Том уже вставал, крепко сжимая Шана руками. На плече старой, потертой куртки появилась новая белая царапина.

– Неужели… – Водитель весь трясся, привалившись к борту машины. С лица землистого цвета смотрели полубезумные от ужаса глаза. – Ребенок, леди! Боги, где ребенок?

– Здесь.

Эр Том вышел к нему, держа на руках неестественно неподвижного Шана с широко распахнутыми серебристыми глазами.

– Успокойтесь, – хладнокровно сказал Эр Том водителю. – Никто не пострадал.

Мужчина закрыл глаза и бессильно начал сползать вдоль борта. Энн видела, как дергается его кадык, пытаясь проглотить мучительную боль.

– Слава богам, – прохрипел он, а потом вдруг напрягся. Выпрямившись и отодвинувшись от машины, он сделал глубокий поклон, который несколько портила все еще не прошедшая дрожь.

– Ваша милость…

– Да, – отозвался Эр Том в модальности нанимателя, обращающегося к служащему, что, как подумала Энн, которой наконец удалось заставить свои ноги прийти в движение, не допускало теплоты. – Вы – Дус Тин сиг-Эва, кажется?

– Да, сударь, – подтвердил мужчина, вытянувшись словно на параде.

Энн добралась до Эр Тома и протянула руки. Шан немного неуверенно улыбнулся ей.

– Эй, ма, – прошептал он.

Эр Том даже не повернул головы.

– Вы вызовете помощь, – говорил он Дус Тину сиг-Эве все в тех же холодных тонах нанимателя, обращающегося к служащему. – Когда помощь прибудет, вы в качестве пассажира вернетесь на свой пост, где сообщите о происшедшем своему начальнику. Если вы почувствуете потребность в Целителе, то эта услуга будет вам предоставлена. В любом случае вам будет предоставлен отдых в течение всей этой смены и в течение следующей вашей смены, с сохранением платы. Возможно, вам будет целесообразно пройти переподготовку для работы на этом механизме.

Мужчина поклонился.

– Да, ваша милость, – произнес он, как показалось Энн, потрясенно и с облегчением. Выпрямившись, он повернулся и стремительно залез в кабину водителя, чтобы вызвать помощь.

Только тогда Эр Том повернул голову.

– А теперь, быстрый мой, – начал он на низком лиадийском.

Шан резко вывернулся у него на руках.

– Искры, Мирада!

Вид у Эр Тома был суровый.

– Искры, вот как? – проговорил он на земном, очень грозно. Спустив мальчика на землю, он крепко ухватил одну его ручонку. Энн схватила другую – и стиснула ее. – Покажи мне эти искры.

Шан послушно зашагал вперед, ведя с собой отца и мать. Всего в двух шагах за ремонтной установкой он нагнулся и наклонил голову, чтобы указать на нужное место носом, поскольку никто из родителей не желал отпустить его руку.

– Вот!

В асфальт был вплавлен граненый синий камень, сверкавший на ярком лиадийском солнце.

– А! И это – твои обычные искры или что-то немного другое?

Шан заморгал с очень печальным видом.

– Искры, – повторил он и попытался вырвать руку, которую держал Эр Том. – Шан идет! – потребовал он, топая ножкой.

– Шанни! – строго одернула его Энн, но Эр Том выпустил маленькую руку.

– Искры! – воскликнул Шан, указывая вниз на переливающийся камень. – Еще искры! – Его пальчик ткнул в точку чуть выше яркой головы Эр Тома. – Ма с искрами! Джерзи с искрами! Рилли. Все с искрами, но не трогаются. Эта искра трогается! Тронется эта – тронутся еще?

– А! – Эр Том опустился на асфальт на одно колено и очень серьезно посмотрел Шану в лицо. – Вот, – мягко сказал он и, к полному изумлению Энн, снял кольцо мастер-купца. Аметист вспыхнул ярко-фиолетовым огнем. – Тронь эту искру, денубиа. Кулачок Шана жадно сжался вокруг большого камня. Завороженная происходящим Энн встала на колени с другой стороны от ребенка и отпустила его руку, однако крепко взяла за плечо.

– Теперь ты можешь тронуть те другие искры? – спросил Эр Том.

Долгие, напряженные секунды Шан рассматривал пустой воздух над головой Эр Тома, а потом осторожно поднял жадную руку.

– Ничего, – вздохнул он, и его тело мгновенно потеряло всю свою неестественную напряженность. Его глаза наполнились слезами, но он только покачал головой. – Не трогаются, Мирада.

– Может, когда станешь старше, – мягко сказал Эр Том, надевая кольцо обратно на свой палец. – А пока ты понял, что есть… разные виды искр, правда? Те, до которых ты можешь дотронуться, и те, которые ты только видишь. Ты сможешь это запомнить?

– Да, – ответил ему Шан с полной уверенностью.

– Хорошо. А еще ты должен запомнить, что нельзя убегать от матери. Это был нехороший поступок, который причинил ей боль. Мы не обращаемся так с родными людьми, которые заслуживают всей нашей любви и всей нашей доброты. Я недоволен.

Шан судорожно сглотнул, и его глаза снова налились слезами.

– Мне стыдно, Мирада.

– Так и должно быть, потому что ты виноват, – сказал ему Эр Том. – Но тебе следует дать матери успокоение, не правда ли?

Мальчик печально повернулся к Энн.

– Мне стыдно, ма.

– Мне очень жаль, Шанни, – отозвалась она. – Нехорошо было вот так убегать, правда?

Он кивнул, а потом слезы вдруг хлынули ручьем, и он бросился ей на шею, уткнувшись лицом в ее плечо.

– Мне стыдно, стыдно! – лепетал он и так отчаянно зарыдал, что Эр Том заметно встревожился.

Энн улыбнулась ему и подняла палец.

– Ладно, – проговорила она, мягко растирая Шану спинку и разминая напряженные мышцы. – Думаю, это достаточно стыдно. Но ты должен сделать для меня еще кое-что.

– Что? – спросил Шан, поднимая залитое слезами личико.

– Обещай, что больше не будешь убегать.

– Обещаю, – сказал он, а потом вздохнул, и его слезы высохли так же стремительно, как появились. – Я не буду убегать.

– Хорошо, – сказала Энн.

С этими словами она поставила сына на землю, но не забыла при этом крепко взять его за руку. А потом она посмотрела на Эр Тома, который тоже выпрямился.

– Почему он так плачет? – спросил он, и в глазах его все еще отражалась тревога.

Энн ухмыльнулась.

– Можешь написать благодарственное письмо Джерзи. Как-то раз Шан раскапризничался и начал хныкать из-за чего-то, а Джерзи сказал ему, что если он хочет выглядеть по-настоящему убедительно, ему надо учиться выражать свои чувства – и продемонстрировал, как это делается. К тому времени, как я вернулась, они оба сидели на полу посредине квартиры Джерзи, обнимая друг друга и обливаясь слезами.

Она покачала головой, но мгновенно стала серьезной.

– Ты в порядке? – спросила она, неуверенно прикасаясь к его плечу. – Падение было сильным.

– Со мной все хорошо, – серьезно заверил он ее.

– У тебя поцарапана куртка, – заметила она и потрогала царапину на коже, после чего осмотрительность напомнила ей, что руку следует убрать.

Он равнодушно посмотрел на царапину и пошевелил плечами.

– Если это – самое худшее, то нам следует благодарно поклониться удаче.

Он взял Шана за другую руку.

– А тем временем нас ждет машина, – напомнил он и повел их в обход остановившейся самоходки – и из дока.