Текст книги "План Б. Дерзаю"

Автор книги: Шарон Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 54 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Край тишины стали обкусывать какие-то звуки. Шан поднял голову, прислушался – и разобрал звуки выстрелов в некотором отдалении, на востоке.

Кивнув самому себе, он встал, поднял свою драгоценную шкатулку и винтовку и огляделся.

Упавшие деревья служили даже слишком хорошим укрытием, но оказавшиеся на земле ветки представляли собой скорее помехи, чем помощь. Вот почему он потратил несколько секунд, чтобы спланировать свой маршрут: от этого валуна до вон того ствола, потом – к тому дереву, потом – к тому, а потом – к большому рыжему камню, где он высмотрит вехи следующей перебежки.

Шан проделывал уже третий этап передвижения в сторону звуков боя, когда его открытые чувства Целителя уловили знакомое мерцание ауры. Он изменил направление и очень скоро увидел вымазанное грязью лицо капрала Дастина.

– Сэр! – В глазах цвета корицы читалось искреннее облегчение и немалая доля опаски. – А я уж решил, что мы вас потеряли!

– Только временно, как это ни прискорбно для вас, – ответил Шан, устраиваясь за стволом, служившим капралу укрытием, и ставя шкатулку рядом с собой.

– Вы были рядом с местом того взрыва? – спросил Дастин.

– Боюсь, что это я вызвал тот взрыв. Если одновременно замкнуть все контуры аккумуляторов космического корабля и поставить разряд на максимум, то произойдет катастрофическая перегрузка, и примерно через пять стандартных минут можно ожидать взрыва. Если вас это заинтересовало, я могу провести более точные расчеты.

– Поверю на слово, – сказал Дастин. – Сэр. – Он пожевал нижнюю губу. – А разве там не должно быть аварийного устройства, чтобы он случайно не перегрузился?

Шан посмотрел на него.

– Оно имеется.

– Конечно. – Дастин вздохнул. – Икстранский броневик?

– Я поставил бы кантру – если бы она у меня была, – что с икстранским броневиком проблем не будет, капрал. Когда я убегал, они как раз остановились, чтобы осмотреть мою шлюпку. А какое положение здесь?

– Мы довольно сильно рассредоточились. В пределах видимости человек семь-восемь. Еще с полдюжины вниз по ручью. С Джином еще пятнадцать – позади, на склоне.

Двадцать восемь солдат. Бывалых солдат, напомнил себе Шан. Солдат, знающих свое дело и действующих профессионально. Он посмотрел на Дастина.

– Нам следовало бы собраться, пройти к карьеру и занять позицию.

– Да, сэр.

Дастин опустил руку к поясу, вытащил комм и включил его.

– Диспетчер два, капитан собирается вести нас туда, откуда мы пришли.

Несколько секунд Длилось изумленное молчание, а потом из комма послышался очень четкий голос субкомандора Критулкаса.

– Дай мне капитана.

Дастин передал комм Шану. Тот нашел переговорную кнопку сбоку приборчика и нажал на нее.

– Добрый вечер, сударь.

– Ты! – Голос звучал не слишком приветливо. – Ты случайно не знаешь чего-нибудь о той спасательной шлюпке?

– Мне показалось разумным устранить предмет спора, – серьезно сообщил Шан. – Особенно поскольку приближался икстранский броневик.

– Роскошно. Вот что я тебе скажу. Пусть Дастин ведет людей – он знает план. Нам прислали помощь из дома, так что начинается вторая партия. Оставайся на месте и дождись их. Оставь комм у себя и сообщай мне, что видишь. Справишься, капитан?

– Да, сэр.

– Тогда выполняй, – сказал он и отключил связь.

* * *

На пути к карьеру они выкурили две группы икстранцев. От первой встречи они получили выстрел из зенитной установки, а от второй – еще пару жертв, пока Уинстон не подполз достаточно близко, чтобы бросить им одну из самодельных гранат-сюрпризов, приготовленных Вал Коном.

Вторая группа потеряла двоих убитыми и приобрела пять винтовок, которые Красавчик назвал боевыми карабинами, с патронташами, к ним положенными. Мири вздохнула. Убитых насчитывалось уже двадцать человек – и новички. Раненых было немного больше, причем пятерым следовало уже два часа как быть в капсулах автоврача.

Зачистка продолжалась. Нерегулярные и солдаты отряда Критулкаса, присоединявшиеся по дороге, оптимистично теснили остатки икстранского десанта к карьеру – и второй линии опытных наемников.

Конечно, некоторым удастся уйти: они опередят смыкающиеся фланги, перегруппируются и, возможно, будут ждать эвакуации. Не обязательно было убить всех икстранцев, оказавшихся в заповеднике. Главное было очистить район вокруг старого карьера и держать оборону.

Мири всмотрелась в местность впереди. Они уже должны были бы поравняться с дозорными, выставленными Критулкасом в точке поворота. Там надо будет немного отклониться на юг и затянуть петлю, а потом двигаться к карьеру.

– Капитан, – сказал у нее за спиной Красавчик, но Мири уже увидела его: высокого и стройного мужчину в полевой кожаной форме с нахально переброшенным через плечо патронташем и винтовкой – точнее, офицерским боевым карабином, – который он держал наготове, но не угрожая приближающемуся отряду.

Только когда Мири вышла из строя и подошла ближе, она разглядела белые волосы, выбившиеся из-под шлема, разлетающиеся брови и серебристые глаза, уже однажды виденные ею во сне. Во сне, который был реальностью.

Она остановилась, поправила пальцем собственный шлем и заметила, что он сначала посмотрел на ее знаки различия, а потом уже – на лицо. Светлые брови взлетели вверх, сказав, что он ее узнает.

– Капитан… Робертсон? – Она вздохнула.

– Конечно, а кто же еще? С моим-то везением!

Она снова осмотрела его: помятый шлем, запачканное лицо, исцарапанный костюм и этот чертов патронташ. И карабин. Откуда, к дьяволу, у него этот карабин?

– У меня тоже день не из лучших, – проговорил брат Вал Кона голосом, который, должно быть, звучал очень красиво… примерно за пятнадцать сильных испугов до этого. – Однако мне приходится указать на то, что позади вас стоит икстранец.

Она чуть повернулась, чтобы краем глаза поймать Красавчика.

– Привыкай, – посоветовала она. – Его зовут Нелирикк Исследователь, и он принес клятву роду йос-Фелиум. – Она вытянула палец. – Красавчик, это – брат разведчика, Шан йос-Галан.

– Рад вас приветствовать, Шан йос-Галан, – произнес Нелирикк на высоком лиадийском.

Серебристые глаза на секунду закрылись, словно у брата Вал Кона только что сильно заболела голова. В общем, Мири его вполне могла понять. Потом он открыл глаза и кивнул.

– И я рад вас приветствовать, Нелирикк Исследователь, связанный клятвой с Кланом Корвал. – Он снова перевел взгляд на нее. – А где Вал Кон, – спросил он, переходя обратно на земной, – кстати говоря?

Она покачала головой, на секунду сосредоточив внимание на его узоре в своем сознании: сосредоточенный, деловитый, усердный. Он ощущает присутствие опасности, но с ним ничего плохого не происходит.

– В другом месте. С ним все в полном порядке и он будет рад тебя видеть, когда вернется в лагерь.

Он секунду не двигался: можно было подумать, решал, был ли ей смысл ему врать. Мири и в этом его не винила, а просто дождалась его кивка, а потом указала на комм, прикрепленный к его поясу.

– Критулкас велел взять тебя на зачистку, а на комме оставить Скотти, – сообщила она, кивнув в сторону ветерана «Гирфалька», тяжело опиравшегося на самодельный костыль.

Шан снова кивнул и снял с пояса комм. Мири взяла его и вручила Красавчику. Икстранец отнес прибор Скотти и наклонился, помогая ему устроиться в укрытии. Серебристые глаза следили за его действиями, а на смуглом лице отразилось нечто вроде ироничной покорности.

– Спустя какое-то время к нему привыкаешь, – сказала Мири. Брат Вал Кона посмотрел на нее и вежливо ответил:

– Уверен, что привыкаешь.

* * *

Потертый красный жетон был у нее в руке, нагретый присутствием Шана. Живым присутствием Шана. Она то ощущала его, то нет – когда оборона занимала все ее внимание.

– Орудия три и пять, огонь по готовности.

«Долг» содрогнулся. На экране возникла дорожка чистого пространства, проложенная полосой огня, но прямо у нее на глазах она стала заполняться топкой темнотой – признаком присутствия блох.

«Всематерь, сколько же их?»

Красный жетон вспыхнул в ее пальцах, она почувствовала странный сдвиг и… Она стоит на цыпочках, глядя поверх ростков кукурузы на синее небо с неровным черным горизонтом, – и ветер от их приземления обдает ее тигельным жаром, и на их пути не остается ничего живого…

Ее рука скользнула по пульту, нажав одну кнопку.

– Машинное отделение, половину мощности на главные двигатели по моей команде. Давайте!

Вторая кнопка:

– Пилот, по моей команде ускорить вращение корабля на пятьдесят процентов.

Третья:

– Всей команде – пристегнуться! Повторяю. Всей команде пристегнуться.

Она вздохнула и прикоснулась к последней кнопке.

– Пилот, даю команду.

Корабль на секунду замер, а потом медленно начал вращение.

– Машинное отделение, когда пятьдесят процентов будет достигнуто, увеличьте мощность главных двигателей до трех четвертей от максимума.

– Машинное слушает. Есть три четверти после пятидесяти.

– Присцилла? – Вопрос прозвучал очень тихо. – Что ты делаешь?

Она повернулась к Рен Зелу, пристегнувшемуся в соответствии с приказом у запасного пульта управления, ощутила острие его страха тем чувством, которое уже не было чувством Целителя, но гораздо более пугающим Зрением, становившимся бременем каждого, кто побывал в Палате.

Она вздохнула, подавляя в себе знание его тайных страхов.

– Блохи, – ответила она в ответ на его встревоженный взгляд. – Оружие дальнего действия бесполезно. Мы можем расстрелять все наши запасы – и все равно всех их не остановим. И нам неизвестно, скольким удалось просочиться за периметр. Если мы усилим вращение корабля… Он кивнул.

– Те, кто еще не успел закрепиться, будут сброшены, а приближающимся трудно будет выбрать нужный вектор. А также возникнут проблемы гравитационного плана.

Он замолчал, хмуро глядя ей за спину. «Долг» все быстрее вращался вокруг них.

– С разрешения капитана, можно использовать еще один элемент защиты ближних подступов.

Она жестом пригласила его продолжать – и заметила вспышку цвета от зажатого в пальцах жетона.

– Метеоритная защита. Если вращение будет в противоположном направлении и максимально приближено к планетарной гравитации, то возникнет заряд…

… и в пространстве между кораблем и щитом возникнет эффект, сходный с мощным полярным сиянием, которое зажарит все, что окажется внутри поля.

Присцилла посмотрела на своего первого помощника, проникая чувствами за подобающую лиадийцу непроницаемость, чтобы прочесть ужас и решимость в его душе.

– Необходимость, капитан, – тихо проговорил он. Она кивнула.

– Необходимость, первый помощник. – И нажала кнопку связи с пилотом.

Привал объявили только у крайней южной точки зачистки. Шан осторожно наклонился, поставил шкатулку между ног, выпрямился – и закрыл глаза. Ушибы перестали беспокоить его уже довольно давно: они потонули в усталости, настолько глубокой, что он готов был заснуть стоя.

Среди солдат были и такие, кому пришлось еще тяжелее, чем ему, – ходячие раненые. В матрице аур отряда он видел кроваво-красные всполохи физической боли, а также все мыслимые оттенки ужаса, стресса и горя. Закрыв глаза, он покачнулся, туманно подумав, что ему надо бы что-то предпринять. Он – Целитель. Люди нуждаются в его помощи.

Он вздохнул, быстро проделал набор упражнений для восстановления сил и ощутил вблизи себя яркую ауру спутницы жизни Вал Кона – надежный остров спокойствия сиреневого, розового и светло-зеленого.

Шан открыл глаза.

Леди Вал Кона стояла всего в полушаге от него, с нетатуированным икстранцем за спиной. Она протягивала фляжку.

– Думаю, тебе стоит попить, – сказала она. – Ты ведь свой кувшин потерял.

Вода! Эта мысль пробудила настоящий водоворот жажды. Он принял фляжку и поднес ее к губам. Вода оказалась тепловатой, со слабым привкусом пластика. Но он смаковал ее так, как не смаковал лучшие вина из знаменитых погребов йос-Галанов.

Он разрешил себе сделать два драгоценных глотка.

– Спасибо, – сказал он, протягивая «кувшин» обратно. Она отмахнулась от него.

– Оставь себе, – посоветовала она. Взмах руки трансформировался в жест, указующий на поцарапанную и помятую шкатулку. – Что в хранилище?

Он посмотрел на нее.

– Сеянцы.

– Сеянцы, – бесстрастно повторила она и кивнула. – Красавчик понесет их за тебя.

Шан окаменел.

– Прошу прощения, – проговорил он, тщательно подбирая слова. – Наверное, я недостаточно ясно выразился. В этой шкатулке находится полдюжины заключенных в стазис сеянцев Джелаза Казон. Мой долг как пилота Клана Корвал состоит в том, чтобы доставить их в безопасное место.

Леди Вал Кона предупреждающе подняла ладошку.

– А я сказала, – твердо заявила она, – что Красавчик понесет шкатулку за тебя.

Как ни толкуй, но это был приказ. Она была спутницей жизни Вал Кона, а Наделмэ Корвал, безусловно, имела право приказывать какому-то Тоделму йос-Галану, что следует делать в вопросах Дерева и Клана. А с точки зрения солдатской премудрости шкатулка обременяла его, замедляла и понижала его боевые качества. Как командир данного военного отряда она могла спокойно приказать ему вообще бросить шкатулку, а не просто передать ее… Он всмотрелся в лицо Нелирикка, приготовился заглянуть глубже – и увидел, как великан склоняет голову.

– Будьте покойны, Шан йос-Галан, – проговорил икстранец на высоком лиадийском, – я принадлежу к собственному отряду Джелы. Сеянцы его Дерева в моих руках будут в безопасности.

– К отряду Джелы? – переспросил Шан.

«Не может быть, – подумал он сначала. – Спустя столько времени?»

«Ну как это похоже на чертовское везение Вал Кона, – подумал он потом почти истерично. – Выбрать из всех возможных именно этого икстранца!»

И тут ему в голову пришла третья мысль.

– Простите, если я касаюсь больного вопроса, – обратился он к икстранцу на земном, – но мне хотелось бы знать, не имели ли вы раньше знакомства с моим братом. Возможно, лет одиннадцать или двенадцать тому назад?

– Да, – подтвердил его догадку Нелирикк.

– И вы принесли клятву его роду? – спросил Шан. – Мне бы казалось, что вы должны были попытаться его убить!

– А он попытался, – вмешалась Мири Робертсон. – Но они договорились, что кто из них победит в вооруженном поединке, тот станет боссом. И Вал Кон победил. – Она вздернула подбородок. – Пора идти. Передай шкатулку Красавчику.

Шан послушался, хотя и испытал боль при виде того, как огромные ладони сжимают печать с Драконом и уносят шкатулку.

Шан уже не ощущал усталости, давно перейдя к состоянию отупелой гипербдительности, при которой каждое колыхание листка царапало сознание, а каждое ощущение чужих эмоций обжигало.

И чувства Целителя спасли ему жизнь.

Рисунок ауры был чужим, темным от жажды крови, с застоявшимися глубинными кошмарами. Шан заметил ее за секунду до того, как под ногой бросившегося в атаку икстранца хрустнула ветка.

Для замаха винтовкой не было места, хвататься за нож было некогда. Опускавшийся ему на голову топор был черным – он поглощал свет и был смертоносно заострен. Шан крикнул, сам не зная, что именно, и потянулся схватить щит, которым закрылся, когда Присцилла плеснула в него вином. Как это было давно: почти в другой жизни!

Топор со свистом опустился. Отскочил. Сломался.

Икстранец яростно завопил, и Шан потянулся снова, в затхлые глубины ужаса. Он выхватил оттуда извивающийся, визжащий кошмар и изо всех сил швырнул его в бодрствующий разум икстранца.

На этот раз вопль выражал не ярость. Икстранец отбросил прочь сломанное топорище. Впиваясь ногтями в глаза, он отшатнулся и упал назад, в кусты, откуда только что выскочил. В ту же секунду со всех сторон раздались выстрелы.

Шан отскочил влево, тяжело рухнул за ствол дерева, поднял винтовку и начал стрелять в атакующих икстранцев.

Бой был коротким, без всяких правил. Икстранцы были вооружены только стандартными карабинами и, похоже, остались без командира. Атака на проводящий зачистку отряд была непродуманной – последним отважным поступком отчаявшихся людей. Когда шум наконец стих, среди деревьев оказалось двадцать убитых врагов.

Шан бессильно обмяк за своим укрытием, прижавшись щекой к руке. В тумане усталости он думал, что, услышав приказ, он скорее всего не сможет не то что идти, а и просто встать.

Позади него листок дерева царапнул по коже – и он перекатился на спину, ловя в прицел противника…

– Спокойно, Шан йос-Галан.

Нелирикк Исследователь опустился рядом с ним – удивительно бесшумно для такого гиганта. Немного смутившись, Шан опустил винтовку.

– Капитан отправила меня узнать, ранены ли вы.

Ранен ли он? Шан попытался сосредоточиться на собственном теле, но через секунду беспомощно покачал головой.

– Просто обессилел. Кажется. Я к таким прогулкам не привык.

На лице великана отразилось изумление.

– Разве? Но ведь вы – солдат?

Шан вздохнул и снова уронил голову на землю, глядя на икстранца из-под полуопущенных век.

– Я никогда не был солдатом, – проговорил он настолько четко, насколько это позволяли его надорванные голосовые связки.

Наступило недолгое молчание.

– И тем не менее вы принесли славу отряду, потому что получить этот карабин было нелегко. Или вы убили противника издали?

– Очень даже изблизи, – заверил его Шан. – Однако следует отметить, что прежний владелец этого карабина был ранен. А у меня была очень толстая палка.

– Палка. – На невозмутимом лице появилась улыбка. – Вы действительно потомок Джелы и брат разведчика!

Прозвучал сигнал: три коротких свистка, пауза – и один длинный.

Нелирикк зашевелился.

– Это команда двигаться дальше. Соблюдайте бдительность еще немного времени, Шан йос-Галан. Мы уже заканчиваем зачистку. Когда придем в карьер, будет отдых.

Свисток снова заговорил: короткая трель. Нелирикк усмехнулся.

– Мой капитан зовет, – сказал он и исчез среди деревьев. Спустя мгновение Шан с трудом поднялся на ноги, надел шлем и вернулся в строй.

Граница территории Клана Эроб
В тылу неприятеля

Пока данные Нелирикком сведения оказывались в высшей степени точными.

Вал Кон скорчился под не слишком надежным прикрытием в виде колесной ниши автомашины и осторожно высунул из-за него голову. Он результативно провел время в помещении с генератором и на складе боеприпасов, и ему хотелось думать, что и недавние труды в гараже окажутся достаточно успешными.

Нанося максимальный ущерб, он вел подсчеты: воздушный транспорт, наземный транспорт, продукты питания, ящики с зарядами… Подсчеты подтвердили убежденность Нелирикка в том, что Четырнадцатый Корпус Завоевания в своем стремлении к славе зарвался.

А очень скоро его ресурсы истощатся еще сильнее. В ночной тишине приближающиеся шаги звучали особенно громко. Вал Кон постарался глубже уйти в свое укрытие. Двое часовых протопали всего в полушаге от его носа, глядя прямо перед собой, надежно устроив на широких икстранских плечах свои карабины.

Вал Кон затаил дыхание, а когда солдаты прошли, тихо выдохнул воздух. Его внутренние часы говорили, что до фейерверка в генераторной остается еще два часа. У него достаточно времени, чтобы создать условия, способствующие еще большему смятению. А потом пора будет уходить к флайеру.

Осторожно, используя все свои чувства, он проверил ближайшие окрестности на присутствие наблюдателей. Не обнаружив таковых, он выскользнул из гаража и растворился в тени сбоку от пешеходной дорожки.

Спустя несколько минут он уже входил в казарму, тенью скользя между рядами коек. На секунду он задерживался у выставок солдатского оружия, устроенных в ногах каждой койки, действуя бесшумно, стремительно и уверенно.

Удача оставалась на его стороне: никто из солдат не страдал бессонницей. Правда, на какое-то время ему пришлось замереть неподвижно (его обострившиеся чувства оценили эту задержку чуть ли не как часовую): долговязое тело зашевелилось в гнезде из одеял, раздраженно приказав какому-то Гранчу не тянуть резину и немедленно стрелять из этой чертовой штуки.

Солдат успокоился, так и не проснувшись окончательно, и Вал Кон призраком скользнул дальше, а потом вышел из казармы и растворился в ночи.

В центр связи Вал Кон направился в последнюю очередь: диверсия в центре потребует очень быстрых действий и связана с наивысшим риском себя обнаружить.

Вал Кон забился в узкий темный проход между баком с водой и металлической будкой с икстранской надписью: «Опасность: Высокое напряжение». Задержавшись там, он проанализировал ситуацию.

В Центре связи ярко горел свет и кипела жизнь. У входа стояли двое часовых, кто-то постоянно приходил или уходил. Вал Кон хмуро отметил, что на испещренных шрамами лицах этих входящих и уходящих изобилуют офицерские татуировки.

Что-то произошло. И что-то значительное. Он был в этом совершенно уверен.

Он глубже ушел в тень между двумя строениями, наблюдая, как снуют офицеры. Он сверился с внутренними часами. До первого взрыва, который потрясет лагерь, оставалось пятьдесят минут. Здравый смысл говорил ему, что вряд ли за это время, подслушивая под дверями икстранцев, можно узнать нечто стоящее.

И все же… А если высадился Пятнадцатый Корпус?

Вал Кон скользнул к самому краю темноты, затаил дыхание, наметил себе путь через ярко освещенную полосу – и стал ждать. Его терпение вскоре было вознаграждено: одновременно явились трое возбужденных офицеров, начавших толкаться у дверей, и отвлекли внимание часовых ровно настолько, чтобы он успел стремительно пересечь опасную полосу света и нырнуть в тень за хлипкой времянкой. Оттуда вдоль проводов он добрался до своей цели.