Текст книги "Гордость и страсть"

Автор книги: Шарлотта Физерстоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 9

– Смотрите, пришла сама Ледяная Принцесса. Старая дева, сестра Сассекса.

– Ей сейчас, вероятно, никак не меньше тридцати. Слишком поздно, чтобы надеяться на замужество.

– Слишком высокомерна, не так ли? Вы только взгляните, как она держится, словно выше любой из нас. Все превозносят ее как ангела, но ангелам не к лицу такое высокомерие.

– Она же совершенно слепа, где ей увидеть собственные недостатки, – раздался чей-то сдавленный смешок позади.

Они пробыли в музыкальном салоне Самнерсов меньше пяти минут, а Люси уже услышала так много язвительных замечаний, сгущающихся вокруг подобно ядовитому облаку. Она думала, что со стороны Сассекса весьма предусмотрительно оставить их у самого входа в зал. Она не сразу оценила, что, перед тем как отойти, он поставил их так, чтобы они могли наблюдать, оставаясь снаружи, не позволяя светской черни сомкнуться вокруг. В эту минуту ей уже хотелось, чтобы он вернулся и своим твердым, холодным взглядом, как ледяным кинжалом, пронзил гарпию, хихикающую у них за спиной.

– Какая вульгарная полнота, – подхватил шепотом противный, скрежещущий голос другой дамы. – Не так уж она и хороша, как себе воображает. Почти потеряла красоту, если она у нее была. А ее глаза… просто жутко становится, когда подумаешь, что они широко открыты и с виду обыкновенные, а ведь она не видит ими ничегошеньки!

Люси украдкой взглянула на высокую и гордую красавицу, стоящую рядом с ней. Элизабет выглядела совершенно безмятежно, даже малейший намек на румянец не портил фарфоровой бледности щек, в то время как лицо Люси покраснело от негодования. Это потому, что она обладала общим свойством рыжеволосых, хотя и старалась держать себя в руках, но кожа мгновенно теряла прозрачность, стоило ей только выйти из себя.

– Держит себя так, словно в ней течет королевская кровь, – снова завел скрипучий голос. – Ее мать ведет свой род от какого-то разорившегося французского аристократа, в ней недостаточно хорошей английской крови.

– Могу поспорить, ей пришлось не раз пожалеть о том дне, когда она отказала молодому виконту. Вы посмотрите, толстая и слепая, к тому же старая дева. А он счастливо женился, у него прелестная жена и много красивых детей.

– Считала, что слишком хороша для него, скромного виконта. Поделом ей, досталось за снобизм. Посмотрите, как здорово она села на мель. Никому не захочется взять ее в жены, сделать матерью своих детей.

Подбородок Лиззи приподнялся немного выше – единственное движение, которое удалось рассмотреть Люси. Не в силах больше терпеть, она развернулась, чтобы язвительно осадить склочниц, но ее остановило пожатие затянутой в перчатку руки.

– Стоит ли обращать на них внимание? – шепнула Лиззи. – Это всего лишь ничтожные и отвратительные слова пустоголовых женщин.

– Как ты можешь это стерпеть? – выпалила Люси. – Я вся побагровела от того, что они позволяют себе говорить.

– Я могу все это перенести, поскольку лучше, чем они. В отличие от них я никогда не опускаюсь до унижения других. Не стоит опускаться до их уровня, Люси. Давай доведем их до кипения тем, что не станем реагировать на замечания. В самом деле, они слишком громко разговаривают. Вполне можно представить зачем. Единственное, чем их можно извести, – полностью игнорировать. Действуй так, словно их слова, как и они сами, настолько мизерны, что просто не заслуживают внимания, мы их просто не замечаем.

– Лиззи…

Подруга слегка похлопала ее по руке.

– Мне жаль их, они тратят свое время на то, чтобы найти повод выплеснуть свою мстительность и ненависть. Представь, как пуста их жизнь. Они несчастливы. Живут, получая удовольствие от своей жестокости.

Сжав руку Элизабет, Люси пыталась подавить прилив злости, которая рвалась наружу. Как только смеют все эти тупицы говорить такое об Элизабет, которая была для нее образцом доброты и совершенства!

– Ты вся вибрируешь как камертон, – тихо заметила подруга. – Умоляю, оставь их, Люси.

– Не могу. Если бы ты только видела самодовольное выражение на лицах. Это… это просто приводит меня в ярость.

Лиззи, улыбаясь, продолжала смотреть невидящими глазами прямо перед собой.

– Это, наверное, самое приятное, что ты могла сделать для меня. Я благодарна за твое отношение ко мне. Однако у меня очень толстая кожа, и их насмешки не жалят. Хочу прояснить одну вещь… Тот виконт, о котором они вспоминали, Ньюбери, я ему действительно отказала. Но не потому, что он всего лишь виконт, а потому, что между нами не было чувства. Счастье отвернулось от него, и он хотел поправить свои дела, женившись на состоянии. Он уже готов был бежать на континент, лишь бы избавиться от кредиторов. Думаю, он рассчитывал, что слепая сестра герцога станет для него легкой добычей.

– А натолкнулся на нечто другое?

– Да. Ему пришлось узнать, как опасна может быть слепая женщина и как взбешен ее брат. Сассекс вышвырнул его прочь, заехав напоследок в нос.

– Сассекс? – ахнула Люси. Она не могла представить себе благородного герцога дерущимся. Ведь это так недостойно!

– Ты, кажется, поражена, Люси. Уверяю тебя, временами Сассекс позволяет себе некоторые вольности. Несмотря на титул, он всего лишь мужчина.

Всего лишь мужчина. Люси не могла допустить подобной мысли. Герцог всегда и во всем так безупречен, но стоило бы допустить, что у него могут, скажем, оказаться стороны, о которых она раньше не имела представления.

– А теперь опиши мне, пожалуйста, убранство зала.

Люси украдкой обернулась назад, послав уничтожающий взгляд обладательнице скрежещущего голоса, и, возвратив внимание подруге, приступила к описанию:

– Здесь так красиво, Лиззи. Круглая комната, потолок в виде стеклянного купола. Сквозь него видно небо, похожее на мягкий черный бархат, украшенный звездами, они мерцают в его складках драгоценными серебряными лучами.

– Боже, как хорошо!

– В комнате несколько стеклянных дверей от пола до потолка. В простенках между ними колоннада в коринфском стиле, думаю, мраморная.

– Не так уж и плохо для младшего сына графа, не правда ли?

Люси улыбнулась, пожав руку Лиззи:

– Должна согласиться, совсем неплохо. Стены бледно-голубые с белыми лепными украшениями. Высокие потолки с лепными карнизами с изображениями фруктов и цветов. По стенам развешаны фамильные портреты, в другом конце зала фортепиано. На нем большой букет белых лилий и бледных роз в позолоченной вазе. В целом все производит впечатление изысканности и торжественности, но без излишней нарочитости.

– Мне кажется, я вижу это, Люси.

– Все величественно и по-настоящему изысканно. И здесь столько народу, просто столпотворение.

– Я даже ощущаю жар, – заметила Лиззи. – И в самом деле, много людей. А теперь, пожалуйста, о нарядах.

Люси обвела взглядом комнату, осматривая каждую фигуру в шеренге разноцветных платьев из бархата и шелка, с тщательно продуманной отделкой. Одно платье привлекло ее внимание, и она тут же начата прикидывать на себя понравившийся фасон, придумывая, как его можно подогнать под свою фигуру.

– Ничего, что стоило бы внимания, хмм? – сказала Лиззи голосом, в котором чувствовалась улыбка. – Тогда разреши спросить, кого мы будем слушать сегодня вечером? Полагаю, Бетховена или Моцарта?

Люси заглянула в программку, которую держала в руках.

– И Шуберта. Королева обожает Шуберта, насколько мне известно. Говорят, когда принц Альберт ухаживал за ней, они слушали Шуберта.

– М-м-м, да. Мне кажется, это так романтично, как ты думаешь?

В тот момент, когда Люси подняла глаза от программы, ее взгляд выхватил из толпы гибкую фигуру блондинки в изысканном темно-синем платье. Она не знала, кто эта дама, но та была ошеломительно хороша, и направлялась она прямо к герцогу Сассексу.

Заинтригованная Люси следила за тем, как женщина идет по залу, выставляя напоказ свою красоту. Оценивающие улыбки и недвусмысленные взгляды мужчин. Пристальные и оскорбительные – со стороны дам.

Когда затянутая перчаткой рука женщины скользнула по руке Сассекса, выражение его лица изменилось настолько, что это вызвало у Люси странное и очень неприятное чувство, которое она не могла правильно оценить.

Хоть это было совершенно невежливо, она не отрываясь продолжала следить за этими двумя, думая о том, до чего хорошо они смотрятся вместе. Женщина была высокого роста, разговаривая с ней, ему не надо было наклоняться. Не то что с Люси.

Затем женщина склонилась перед ним в глубоком, полном чувственности реверансе, ее темно-синее платье мерцало и отливало серебром в свете ярких ламп. Люси невольно отметила, как выгодно смотрится пышная грудь красавицы в этот момент. Герцог взял ее за руку, помогая подняться, поднес ее пальцы к губам, улыбнулся своей невероятной улыбкой, прежде чем поцеловать руку. В его взгляде таилась какая-то загадка, невысказанная мысль. Рука Люси невольно сжалась, комкая тонкий пергамент программы.

Она вдруг поняла, что у нее приоткрылся рот, как у рыбы, выброшенной из воды. Люси быстро сжала губы и огляделась в надежде, что никто этого не заметил. К счастью, обошлось. Всякий на ее месте открыл бы рот, увидев этот таинственный обмен взглядами.

Выйдя из столь затруднительной ситуации, стоило отвести глаза, но эффектная пара притягивала, как свет пламени притягивает к себе мотылька.

На женщине были привлекающие внимание драгоценности. Длинные серьги бриллиантовыми гроздьями спускались до нежных обнаженных плеч, мерцали, окружая лицо чарующим сиянием. Обращал внимание и взгляд герцога, скользнувший по серьгам, затем по обнаженным плечам, ниже, по чувственной груди, которую едва прикрывал синий шелк.

Покрой платья, совершенного в своей элегантной простоте, позволял подчеркнуть все очевидные достоинства фигуры. Золотистые волосы, убранные в высокую прическу, открывали обозрению длинную гибкую шею и бриллиантовое ожерелье, украшающее декольте.

Куртизанка… Слово внезапно вспыхнуло в ее мозгу. Это дама полусвета, чувственная и изысканная. Сассекс был близок с ней.

– Кто эта женщина, с которой разговаривает Сассекс? – спросила Люси, и ее голос выдал едва сдерживаемое раздражение.

– Я совершенно слепа, Люси, и мне трудно будет ответить на твой вопрос, – с легкой усмешкой заметила Элизабет.

Напряжение нарастало. Женщина еще чуть приблизилась к Сассексу, прикоснулась и прошептала что-то ему на ухо. Что отразилось в его серых глазах в минуту, когда ее порочные губы находились так близко, Люси очень хотела бы знать. Он склонил голову, слушая даму. Нет сомнений, его взгляд при этом был направлен именно на те открытые части тела, которые она с явным умыслом старалась продемонстрировать.

И почему ее это так волнует?

– Если опишешь ее, Люси, возможно, я смогу помочь тебе, – предложила Лиззи.

Нет, ей вовсе нет до этого дела, она больше не желает смотреть на женщину, с нее хватит! И тут, к своему ужасу, Люси поняла, что не может заставить себя отвести взгляд.

– Это может быть Доротея Эбернези, она донимала его последнее время.

– Что-то его не слишком раздражает ее присутствие, – проворчала Люси.

– У нее темные волосы? Возможно, леди Гривз. Она недавно овдовела и подыскивает нового мужа.

– Нет, она блондинка. Невероятно красивая, чувственная и весьма опытная. Ведет себя очень уверенно.

– Ну, тогда я просто не знаю, кто бы это мог быть. Сассекс выходит из дому только на заседание ложи или в клуб.

Или по делам Братства.

– В конце концов, не так уж и важно, – произнесла Люси, вздрогнув от того, как резко прозвучал ее голос.

Лиззи заулыбалась:

– Неужели?

– Да. Абсолютно.

Пара тем временем разделилась. Люси снова ощутила напряжение, когда герцог повернулся и поймал устремленный на него взгляд. Приказав себе не краснеть, она сделала вид, что смотрит на что-то за его спиной. Она не доставит мужчине удовольствия поймать ее на том, что думает о нем и ее занимает сцена, которую он только что разыграл с другой женщиной.

А он говорил, что искренен в своих комплиментах. Какая бесстыдная ложь! Вздернув подбородок, она посмотрела в сторону, удивляясь тому, как подрагивают ее пальцы.

– Дамы, – произнес бархатистый голос герцога у нее за спиной так неожиданно, что она чуть подскочила, не заметив его приближения.

– Пора посмотреть, где наши места, – предложил герцог. – Сочту за честь сопровождать вас.

Люси старалась подавить желание срочно отправиться на поиски дамской комнаты. Уж не собирается ли Сассекс выбрать место для них таким образом, чтобы иметь возможность наблюдать за таинственной дамой? Неужели ей предстоит наблюдать эту тошнотворную сцену?

Правда, что может быть более отталкивающим, чем мужчина, обладающий положением и репутацией Сассекса, когда тот распускает слюни при виде какой-нибудь красотки! Она была гораздо более высокого мнения о его способности возвыситься над грубыми инстинктами, которые управляют большинством мужчин их круга.

«Как ты могла так ошибаться? – насмешничал внутри какой-то нечестивый голос. – Наивно полагала, что ему незнакомы страсти, а на самом деле…»

«О, замолчи же, наконец!» – хотелось закричать ей. Она была совершенно сбита с толку, мысли беспорядочно неслись в голове. «Мне не нравится Сассекс, – повторяла она себе. – Мне нет дела до того, с кем он разговаривает и проводит время. В сущности, мне на вас наплевать, ваше очарование!»

– Пойдемте?

Люси неохотно положила кончики пальцев в перчатке на левую руку герцога. Лиззи оперлась на свободную руку, и они проследовали к креслам. Сассекс с заносчивостью аристократа, осознающего высоту своего положения, выбрал для них самые лучшие места. Люси отметила, что нигде не видит синей богини.

– Шампанское? Пунш? – поинтересовался он.

– Нет, спасибо, – ответила Лиззи.

Люси просто покачала в ответ головой.

Ее настроение совершенно испортилось, и она не смогла бы объяснить почему. Почувствовала облегчение от того, что в самом начале герцог предоставил их самим себе. Совсем не хотелось быть рядом с ним, заставлять себя о чем-то говорить, разыгрывать роль вежливой, воспитанной леди.

О, как ей сейчас не хватало Изабеллы, которая умела в такие моменты возвращать спокойствие и способность разумно мыслить. Она понимала, что совершенно сбита с толку. Потом почувствовала, как герцог прошел близко, почти вплотную к ней. Нахмурившись, подумала, что ей совсем не нравится ощущение, которым ее тело отозвалось на его прикосновение.

– Вам не нравится ваше место? Вы хмуритесь. – Сассекс уселся между ней и сестрой.

Стоило ему наклониться немного влево, чтобы прошептать это, как на нее пахнуло запахом духов. Духов синей богини. Она не доставит ему удовольствия узнать о том, что думает о нем и его фее. Она, подобно Элизабет, возвысится над этим и приведет его в ярость безразличием к его стремлению выставить напоказ свою связь с той женщиной.

– Все прекрасно. Благодарю вас.

Его брови озадаченно сошлись, он отодвинулся. Люси старалась смотреть прямо перед собой, с нетерпением ожидая, когда же начнется концерт. Ей хотелось получить несколько минут, которые унесут ее прочь от всех этих мыслей. Она не желала больше думать ни о Сассексе, ни о его прекрасной даме. Только о своем возлюбленном. О Томасе, которого видела сегодня днем. С кем планировала встретиться.

И как это она почти забыла о таком событии? Как могло случиться, что последние восемь месяцев посвятила попыткам найти способ встретиться с ним вновь?

– Эти оттенки кремового вам так к лицу, – шепнул Сассекс. – Шелк цвета шампанского и бледно-розовый, – пробормотал он, к ужасу Люси, сдержанно проводя пальцами по ткани. – Изысканно. У вас очень хорошая портниха. Она придумала самое красивое платье для сегодняшнего вечера.

«Даже красивее, чем синее платье блондинки?» – кисло подумала она. Не в ее правилах быть мелочной, но в душе поднялось внезапное волнение. Она должна бы поблагодарить его и засиять от комплимента, ведь той самой модисткой, что придумала платье, была она сама. Но что-то раздражало ее в бесстыдной женщине, посягнувшей на герцога. Люси всегда с легкостью удавалось игнорировать его, но в последнее время… в последнее время все чаще и чаще стала замечать, что ее мысли возвращались к нему и тому сумрачному утру, когда в приемной их дома Сассекс возвратил ей платок. В то утро они стали врагами, но это какое-то странное противостояние. Оно лишь сближало их и уж никак не отталкивало.

Может быть, в этом и заключался его план, как у паука, который заманивает жертву в свои сети. Может, Братья Хранители используют такую тактику по отношению к тем, кого им нужно держать на расстоянии вытянутой руки. Как бы то ни было, а это новое… знакомство, которое неожиданно стало складываться между ними, пора прекратить.

Люси отдавала себе отчет в том, как сосредоточенный взгляд Сассекса останавливается на ней, опускаясь ниже, задерживается на маленьких округлостях груди, нежном ирландском кружеве, которое она выбрала для оборок у выреза. Он будет жестоко разочарован, пытаясь найти прелести того же достоинства, какими обладает белокурая богиня. «Чрезвычайно разочарован», – напомнила себе Люси, ибо природа обошла ее, наделив двумя маленькими упругими яблочками вместо роскошной груди.

– Вы чувствуете ко мне отвращение, не правда ли?

Сассекс так тихо сказал это, что Люси не сразу поняла, хочет ли он быть услышанным. Повернув голову, внимательно посмотрела на мужчину рядом с собой. Обычно его серые глаза отдавали холодом, но сейчас… были совершенно ледяными. И в ледяных глубинах мерцала боль, она явственно чувствовала это.

– Отвращение – это слишком сильно сказано, ваша светлость.

– Столь же сильно, как ваше неприятие меня?

Вздернув голову, она пыталась оценить свои ощущения.

– Продолжение дневного разговора? Если так, у меня нет желания его продолжать. Думаю, мы уже сказали друг другу все, что хотели.

– Все? Едва ли, – проскрежетал он. – Единственное, что действительно сказано, вы не одобряете идею выйти за меня замуж, поскольку презираете меня.

– Я никогда не говорила о презрении к вам, ваша светлость. Это слишком сильное чувство.

– Тогда позвольте спросить, каковы ваши истинные чувства? Если это не презрение и не отвращение, что тогда? – Его пальцы пробирались к юбкам в то время, как взгляд не отрывался от лица. – Чем я заслужил такое неприятие?

Она встрепенулась, нервно оглядываясь. Гости были заняты общими беседами, казалось невозможным, чтобы их кто-то услышал.

– Нельзя ли отложить этот разговор до другого раза?

– Не думаю, что это возможно. Видите ли, это вопрос, который я чаще всех прочих задаю себе с того вечера, когда сопровождал вас на спиритический сеанс. Помните?

Она внутренне застонала. Он вспомнил тот самый вечер.

– Я дал вам понять, что хочу вас, поцеловал, вы влепили мне пощечину. Что я сделал такого, чтобы заставить вас отвергнуть меня?

Прикусив губу, она открыла кружевной веер, инкрустированный перламутром, и принялась энергично обмахиваться.

– Вы, естественно, не потрудились проинформировать меня о своих намерениях, ваша светлость. Не припомню, чтобы вы ссылались на какие-то более высокие и романтические чувства. Только успели заявить, что, когда я стану вашей женой, вы ограничите мои интересы домом, будете держать под контролем, и завершили свою речь поцелуем, сродни прикосновению снулой рыбы, – яростно зашептала Люси, используя веер как прикрытие от любопытных глаз.

Сассекс внезапно отпрянул от нее и сердито глянул в глаза:

– Снулой рыбы? Ничего себе сравнение!

– Да.

– Значит, вы считаете меня холодным и бесстрастным педантом? Докучливый, степенный аристократ, которому не хватает сердца и искусства разжечь в женщине страсть? Так? – с раздражением воскликнул он, когда понял, что Люси предпочла бы не отвечать.

– Понизьте голос. Нас могут услышать.

– Тогда ответьте на мой вопрос, леди Люси. Вы такого мнения обо мне?

– Да, ваша светлость. Именно так я о вас думаю. Вы невыносимо скучны и едва ли соответствуете моим представлениям о мужчине, за которого я хотела бы выйти замуж.

И, тут же прикусив губу, стала искать способ извиниться или, по крайней мере, как-то смягчить свою оценку.

– Понятно.

О, ей невыносимо было смотреть в сумеречные глубины его глаз. В них читалась такая мука, такая боль. В памяти всплыл давний день, когда другие глаза смотрели на нее с таким же страданием. Угрызения совести терзали ее душу, заставляя искать способ исправить положение.

– Я… я…

– Нет, не стоит продолжать. Теперь мне все понятно.

Почему при этих словах заныла ее душа? Она всего лишь сказала правду. Он чертовски скучен, лишен человеческих страстей. Это же правда! Она всегда его так оценивала. Он подобен сияющему архангелу, а блеск привлекал ее меньше всего. Тьма казалась гораздо более соблазнительной. Вот если бы он вдруг оказался падшим ангелом…

Хозяйка вечера призвала гостей к вниманию, объявив, что в программе концерта Дебюсси, который был в большой моде в самых изысканных салонах Парижа. Люси восприняла это как спасение, ниспосланное свыше. Под аплодисменты публики исполнитель занял место за роялем, а Сассекс склонился к ней. Аплодисменты вокруг не стихали.

– Вы просто не дали мне возможности проявить несовершенство, Люси. И мне хочется, чтобы вы знали: ничто еще между нами не решено, пока вы не дадите мне шанс.

– И как я должна это понимать?

– Я намерен действовать и без колебаний пойду на все, чтобы вы оказались на моей стороне.