Текст книги "Мужеубийца"

Автор книги: Шарлотта Буше

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

За окном послышался шум мотора. Вскоре в холле зазвучали голоса. Эдвард зашел в библиотеку и сообщил о приезде Даниэля.

– Ах, оставьте Эдвард, – бодро произнес лучший друг Марка. – Я знаю, где находится библиотека. Мне…

Он резко замолчал, увидев Лайонела, стоявшего со скрещенными за спиной руками. Значит, Эдвард ничего не сказал Даниэлю о моем госте.

– Привет, Пэгги, – сдержанно сказал Даниэль. – Я и не знал, что у тебя гости.

– Лайонел Уиндоу, деловой партнер Марка, – прервала я наступившую неловкую тишину. – Лайонел, разрешите представить вам Даниэля Синглтона.

– Очень рад с вами, наконец, познакомиться! – оживился Лайонел, но его дружелюбный тон ничуть не тронул Синглтона. Он что-то невнятно пробормотал себе под нос.

Даниэль не обладал такой яркой внешностью, как Лайонел, но был мне гораздо симпатичнее. В его карих глазах на загорелом лице было что-то необычайно притягательное. Его курчавые светлые волосы были коротко стрижены и уложены на голове словно шапочка. Даниэль носил двубортный кожаный пиджак, спортивную белую рубашку с открытым воротом и серые брюки.

Лайонел и Даниэль были примерно одного роста. Я заметила, что когда они приветствовали друг друга, их взгляды не сулили ничего хорошего.

– Даниэль, я хотела еще по телефону сказать тебе, что у меня гость, но ты уже положил трубку, – пояснила я. – У Лайонела и Марка был совместный бизнес, и…

– Ты уже сказала это, Пэгги, – прервал он меня. В его голосе не было и следа дружелюбия. Затем он посмотрел на свои дорогие наручные часы. – У меня сегодня еще одна встреча. Я лишь заехал узнать, все ли у тебя в порядке. Я надолго не смогу остаться.

– Очень жаль, Даниэль, – я была готова сама себе дать оплеуху за свою неловкость. Но никаких других слов мне на ум не пришло.

– Впрочем, я бы кофе выпил. Я могу присесть? – спросил он таким подчеркнуто язвительным тоном, что я внутренне вся сжалась.

Даниэль действительно не стал задерживаться. Он выпил кофе, выкурил сигару и поднялся.

– Я провожу тебя, – быстро предложила я и поднялась следом. Затем обратилась к Лайонелу. – Я скоро вернусь.

Когда дверь в библиотеку закрылась, и мы с Даниэлем подошли к входной двери, он тихо сказал:

– Пэгги, ты поступаешь безответственно!

– Что ты имеешь в виду?

– Ты едва знакома с этим Уиндоу. Насколько я понял из разговора, ты всего пару раз мельком видела его в Лондоне. Марк рассказывал мне об этом человеке, и был невысокого мнения о нем.

– Ты говоришь это потому, что ты… – я осеклась и вовремя замолчала, чуть было не сказав, что он меня ревнует.

– Что я? – с нажимом спросил Даниэль.

– Нет, ничего. Марк вполне приветливо с ним общался, когда мы вместе ужинали в Лондоне.

– В деловой жизни чувства отходят на второй план. Тебе бы стоило это уже усвоить, ведь ты два года была замужем за очень искушенным в таких делах человеком. В качестве продавца недвижимости Марк не имел себе равных.

– И что я должна теперь делать? Просто выставить Лайонела на улицу?

– Да, Пэгги, именно так, – Даниэль взял меня за руку и серьезно посмотрел мне в глаза. – Не сегодня, я понимаю. Но завтра ты должна ему сказать, чтобы он покинул дом.

– Хорошо, Даниэль, – пообещала я. – Я постараюсь.

Мой ответ не слишком его убедил, я заметила это по выражению его глаз. Он холодно попрощался со мной. Напрасно я ждала от него поцелуя, хотя вчера вечером на прощание он меня поцеловал.

В библиотеке меня ждал Лайонел. В его темных глазах мелькнул хитрый огонек.

– Пэгги, вы восхитительно выглядите, – произнес он и встал напротив меня. Затем он взял мою руку, поцеловал ее и подвел к дивану.

– Я терпеть не могу этого Даниэля, – улыбнулся он. – Ведь он влюблен в вас.

– Лайонел, у вас ни стыда, ни совести, – угрожающе произнесла я, но не смогла не улыбнуться, когда садилась на диван.

– Из-за того, что я вас обожаю? Разве можно это чувство назвать бессовестным? – он опустился в кресло, стоявшее рядом с диваном.

– Вам не стоит говорить подобные вещи. Вы не должны забывать, через что я прошла.

– Я и не забываю, Пэгги. Я ведь не случайно здесь. Мне нужно было к вам. Я страдал вместе с вами, когда огласили приговор. И я хотел бы вам помочь.

– Помочь? – спросила я растерянно. – Чем вы можете мне помочь?

– Я найду человека, который убил вашего мужа. Речь идет об очень хитром человеке со стальными нервами. Он так все подстроил, чтобы все подозрения пали на вас, и чтобы все считали вас убийцей.

– С чего вдруг вы хотите мне помогать? Вы меня совсем не знаете.

– Разве нужно хорошо знать человека, в которого влюблен?

– На этот вопрос я вам не могу ответить, Лайонел. Благодарю вас.

Его приятная улыбка в какой-то момент согрела мне сердце, и дала понять, что в его лице я могу обрести настоящего друга.

* * *

Лайонел предложил наутро покататься верхом, и я согласилась. Мне бы от всей души радоваться, что я снова оказалась в седле. Но не получалось. Хотя я очень любила свою кобылу. Лайонел скакал на красивом рыжем жеребце по кличке Шустрый. По темпераменту он нисколько не уступал Урагану. Просто Ураган не дал себя оседлать, он даже не подпустил к себе мальчишку Джонни, помогавшего на конюшне.

Мы решили прокатиться в сторону болота. Лайонел в седле он смотрелся грациозно. Шустрый сорвался с места и галопом пронесся мимо меня. Кобылица заржала от восторга и по моему сигналу бросилась следом. Когда Лайонел удержал скакуна и приблизился к нам вплотную, он вдруг схватил Флору за узды.

– Что вы делаете? – возмущенно крикнула я.

Сердце внутри меня словно обожгло пламенем. Дежавю: то же самое сделал Марк, когда мы в последний раз катались с ним верхом по болоту. Тогда он спрыгнул на землю, протянул ко мне руки, и я упала в них. Он поймал меня и стал со смехом кружить, после чего мы опустились на мягкий мох…

– Пэгги, что с вами? – Лайонела шокировала моя реакция.

– Простите меня, – извинилась я смущенно. – Я просто подумала…

Дальше я не смогла говорить.

– Подумали о Марке, верно? – спросил он тихо.

– Да, Лайонел, – мне стало нестерпимо больно, и я пришпорила Флору.

Вскоре передо мной возникла трясина. Флора громко заржала, встала на дыбы и отказалась продолжать путь.

Как это часто происходило в Дартмуре, над землей стал быстро стелиться туман. Нас укутал призрачный мир с вырывающимися из серой пелены верхушками деревьев.

– Надеюсь, вы знаете дорогу назад, – серьезно произнес Лайонел.

– Полагаю, что знаю. Марк и я почти каждый день катались по этому маршруту. Думаю, нам сейчас лучше вести лошадей, пока мы не окажемся на твердой почве.

Я пошла вперед. Флора иногда тихо фыркала.

– Ничего, мы скоро выберемся, – чуть слышно успокаивала я лошадь. Животные обладают гораздо лучшим чутьем, чем люди. Так что Лайонел, наверное, и не догадывался, что это именно Флора выводила нас с болота, а не я.

Не успели мы дойти до дома, как рядом с нами резко затормозила машина, и из нее вышла Аманда.

– Вы выглядите так, будто только что вернулись из мира привидений! – весело воскликнула она. – За вами кто-то гнался?

– Мы были на прогулке верхом, – дружелюбно пояснил Лайонел. – Но для начала, здравствуйте!

– Здравствуйте, – она протянула мне руку и сменила кокетливый тон на извиняющийся. – Пэгги, с точки зрения общественных обязательств, я невыносима. Вчера я должна была навестить свою подругу, но после того, как приехала в Лэндфорд-Хауз, забыла обо всем на свете. У тебя здесь так хорошо! Вот и сегодня… Ладно, если ты не против, я ненадолго зайду к тебе в гости.

Аманда выглядела еще соблазнительнее, чем вчера. Темно-зеленый костюм с юбкой до колен идеально подчеркивал ее фигуру и длинные ноги в белых сапожках. Свои черные как смоль волосы она заколола так, чтобы были хорошо видны ее аккуратные маленькие уши и длинная, изящная шея.

Вопрос напрашивался сам собой: чего вдруг Аманда так вырядилась? Я украдкой посмотрела на мужчину, но он ни малейшим образом не реагировал на старания Аманды.

– Конечно, я рада, что ты ко мне заехала, – ответила я. – Ты всегда желанный гость в Лэндфорд-Хаузе.

Я постаралась, чтобы в моем голосе не слышались фальшивые нотки.

– Спасибо, Пэгги! – она фамильярно чмокнула меня в щеку. Аромат ее дорогущих духов ударил мне в нос.

После этого она повернулась к Лайонелу:

– Как ваши дела, Лайонел? – задорно поинтересовалась она.

– Отлично, Аманда. Мы с Пэгги были на болоте. Там нас настиг туман, и, честно говоря, я рад, что мы смогли выбраться.

Он подошел ко мне и положил свою руку мне на плечо.

– Пожалуйста, не надо, Лайонел, – попросила я его чуть слышно.

Мужчина ухмыльнулся, но руку убрал.

– Ах да, я была у Даниэля, – сообщила Аманда, когда мы зашли в холл Лэндфорд-Хауза. – Он пребывал в жутком настроении. Я уверена, что его настроение связано с тобой, Пэгги!

* * *

В следующий раз я увидела Даниэля через четыре дня. Мы каждый день катались с Лайонелом верхом и старались не приближаться к болоту. Погода не сильно радовала, что для Дартмура было обычным делом.

Джонни каждый день выгуливал Урагана. Когда мы этим утром возвращались с прогулки домой, он как раз заводил его в стойло, чтобы почистить. Когда мальчик нас увидел, он крепко привязал коня и помог мне спуститься на землю.

– Джонни, как ты смотришь на то, если я прокачусь на Урагане? Ему надо много двигаться, и он меня знает.

– Мисс Пэгги, этот жеребец непредсказуем, – предупредил мальчик. – Он слушался только вашего мужа и еще мистера Синглтона.

– Хорошо, Джонни, – быстро согласилась я. – Я сегодня же позвоню мистеру Синглтону и попрошу его об этом.

Последние дни мне не хотелось себе признаваться, что мне не хватает Даниэля, что я жду не дождусь того момента, тогда снова его увижу. Теперь у меня появилась причина ему позвонить.

Лайонел молча наблюдал за нашей беседой. Я мельком посмотрела на него и даже испугалась: в его глазах горел недобрый огонек, а черты лица исказились. До этого момента я считала его исключительно добрым и понимающим человеком, с которым можно приятно общаться. Сейчас он как будто сбросил маску. Мне вспомнились слова Даниэля по поводу Лайонела, что Марк был не высокого мнения о своем партнере по бизнесу. Действительно ли мой муж разговаривал с Даниэлем о Лайонеле?

– Пэгги, – сказал вдруг мой гость, – очень жаль, что нашим совместным утренним прогулкам помешают.

Я с искренним удивлением посмотрела на него:

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, Лайонел.

– Вы ведь хотите сегодня позвонить Даниэлю, верно?

– Да, хочу, – ответила я. – А чем вам это мешает?

– Очень многим, Пэгги. Если он согласится, то нам придется кататься втроем.

– Боже мой! – воскликнула я и рассмеялась. – Это вряд ли. У Даниэля нет времени утром, он может освободиться только вечером. И то это под большим вопросом. Даниэль – очень востребованный адвокат. Скорее всего, если он и приедет к Урагану, то лишь на уикенд.

– Ну, тогда все в порядке, Пэгги.

Я лишь сейчас задумалась о том, что он сказал. То есть Лайонел планирует провести здесь длительное время. У него отпуск? Кстати, я давно хотела поинтересоваться, чем он занимается.

– Лайонел, я бы хотела вас кое о чем спросить.

– Конечно, Пэгги, спрашивайте.

Но не успела я открыть рот, как появилась Аманда.

– Ах, оставьте, Эдвард, – обратилась она к пожилому мужчине, который услужливо возник у нее за спиной. – В Лэндфорд-Хаузе я уже чувствую себя, как дома. Доброе утро всем!

Она наклонилась ко мне, бегло поцеловала в щеку, а затем поприветствовала Лайонела, поднявшегося ей навстречу.

– Я уже завтракала, но не откажусь от чашки кофе и, возможно, от жареной сосиски. Таких вкусных сосисок, как в Лэндфорд-Хаузе, нет больше нигде. Пэгги, я вам не мешаю?

– Нисколько, Аманда! Бери сосиски, есть свежие булочки. И кофе еще не остыл.

Женщина с полной тарелкой удобно расположилась за столом и стала в процессе завтрака рассказывать о своих знакомых в Эксетере.

– Вчера вечером я была на одной вечеринке. Пэгги, люди не перестают говорить о тебе. Конечно, все тебя по-прежнему считают убийцей Марка. А Лайонела считают твоим любовником.

Кровь ударила мне в голову:

– С какой стати? – произнесла я холодно.

Лайонел усмехнулся:

– Хотел бы я, чтобы эти люди были правы. То есть, я хочу сказать, что был бы рад, если бы я был вашим любовником, Пэгги.

– А вы разве не любовники? – улыбка Аманды была более чем бесстыдной. Как и ее недвусмысленный вопрос. Но я не дала себя спровоцировать, а она именно этого и добивалась.

– Нет, Аманда, Лайонел и я просто друзья, – ответила я за нас обоих.

– Хотя вы были бы идеальной парой. Я не хотела вас обидеть. На вечеринках же только и делают, что перемывают друг другу кости и сплетничают. А ты сейчас для светского общества самая подходящая жертва.

Аманда поднялась, чтобы положить себе в тарелку еще несколько сосисок:

– Кстати, Даниэль тоже был на вечеринке, правда, он приехал очень поздно. Он вчера приезжал сюда?

– Я не видела его уже четыре дня, – ответила я. – Но парнишка на конюшне считает, что ему нужно приехать, чтобы покататься на Урагане. Я ему позвоню.

– Обязательно позвони. Он будет очень рад. Кстати, он один из немногих, кто плохого слова о тебе не сказал.

– Прошу прощения, – сказала я и вышла позвонить Даниэлю.

– Привет, – скромно поприветствовала я его. – Я давно о тебе ничего не слышала.

– У меня очень много работы. Кроме того, я не хочу нарушать твою идиллию.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты понимаешь, о чем я говорю. Но я и правда хотел сегодня к тебе заехать. Мне нужно многое тебе рассказать. Часам к пяти вечера я подъеду в Лэндфорд-Хауз. Ты будешь дома?

– А где же мне еще быть? – его ледяной тон изрядно разозлил меня.

– Ну, тогда до вечера.

– Даниэль… – начала было я, но он уже повесил трубку. Я некоторое время еще стояла с зажатой в руке трубкой. Затем положила ее и вышла из библиотеки. По всему дому слышался радостный смех Аманды, ей вторил Лайонел. Я бросилась по лестнице наверх, пробежала по коридору и забежала в свою комнату. Там я присела на софу и попыталась привести в порядок разрозненные мысли.

Чуть позже в комнату без стука зашла Аманда. С хорошими манерами она никогда не дружила.

– Почему ты не вернулась к нам в столовую? Мне уже нужно ехать, Пэгги. Что с тобой? Ты чем-то очень расстроена. Я не хотела тебе причинить боль.

– Ты и не причинила, – я выдержала ее взгляд, потому что знала, что она именно этого и хотела. Молодая женщина просто источала злобу. За несколько последних дней, когда мне довелось пообщаться с ней поближе, мне стало ясно, что ей доставляет особенную радость напоминать мне, что я нахожусь на свободе лишь из-за отсутствия доказательств. Все ее любезные речи на самом деле были пропитаны ядом, который она с большим удовольствием использовала против меня. Было также очевидно, что она пыталась охмурить Лайонела. Но того ее красота и шарм нисколько не трогали. По крайней мере, мне так казалось. В моем присутствии он вел себя с ней, как с малознакомым человеком. А что происходило между ними, когда меня не было поблизости? Я ведь слышала, как они заливались смехом.

* * *

– Вы уже звонили Даниэлю? – спросил Лайонел, когда я спустилась в гостиную.

– О да, он должен приехать в пять. Или около того. Но в любом случае, пообещал приехать.

Сара прервала наш разговор, сообщив, что ланч подан.

Даниэль не выходил у меня из головы. Почему он так неприветливо со мной разговаривал по телефону? С одной стороны, я не должна вообще мучиться по этому поводу. Мне это должно быть безразлично. Но с другой стороны, что-то в этом казалось неправильным.

Сара подала десерт. Лайонел облизывал свою ложку и при этом не сводил с меня глаз:

– Пэгги, вам никогда не приходила в голову мысль, что Даниэль Синглтон мог убить Марка? – вдруг спросил он. – Я слышал кое-что в Лондоне об их дружбе. В первую очередь, что они с детских лет хотели одного и того же. Позднее, когда дело дошло до девочек, они стали соперниками. Они часто уводили друг у друга подруг и неоднократно дрались из-за этого.

– Я в это не верю, – отрезала я и отодвинула от себя тарелку с десертом.

Если Даниэль застрелил Марка, то у него должна быть для этого причина. Ревность? Нет, эту версию я сразу же исключила. Даниэль не может быть убийцей, нет, только не он. У Лайонела нет права это утверждать. Я должна была ему сказать об этом, но промолчала.

После ланча мы вышли из дома и отправились к тому месту парка, где в стене был проход. Эдвард как раз замуровывал его. Когда я его поблагодарила, он неприветливо заворчал:

– Для этого я здесь и работаю. В Дартмуре хватает всякого сброда, который шатается тут и там. А эта дыра была для бродяг прямым приглашением в парк.

Мы не стали ему больше мешать и пошли осматривать мраморные скульптуры в парке. Одна изображала молодую женщину в развевающемся платье, другая – юношу с вьющимися волосами, чье мускулистое тело было обвито плющом.

В парке вдруг стало тихо. Солнце, почти спрятавшееся за туманной дымкой, стало походить на тусклый круг грязно-желтого цвета. Лайонел обошел вокруг статуи юноши, ухмыльнулся, но затем его лицо снова приняло серьезное выражение:

– Пэгги, вы не должны забывать, что я ваш друг. Я сделаю для вас все, действительно, все. Пока еще слишком рано демонстрировать вам свои чувства.

– Разумеется, – ответила я и отвела взгляд.

Мы вернулись домой. В Лэндфорд-Хаузе я ощущала себя совершенно бесполезной. Здесь можно в свое удовольствие побездельничать, целиком положившись на Сару и ее мужа, которые идеально ведут дела усадьбы уже много лет.

– Вы не против, если я пойду в библиотеку? – спросил Лайонел в холле.

– Конечно, нет, Лайонел, у меня пока есть кое-какие дела, – ответила я, чтобы остаться одна. Хотя делать мне было абсолютно нечего. Хотя нет, стоило бы перебрать свой гардероб.

Пока я возилась в своей комнате, я то и дело смотрела на часы. Казалось, что минуты ползут нестерпимо медленно, как улитки. Я отчетливо ощущала, что Даниэль должен сказать мне что-то существенное и важное. Но в данный момент он был рассержен на меня.

В большом доме царила мистическая тишина. В окна коридора проникал серый свет. На улице сгустился туман, приглушавший свет и стиравший любые формы. Услышав шаги, я остановилась в ожидании. Сара? Но нет. Наверх по лестнице поднимался Лайонел. Он казался чем-то очень взволнованным. Он был настолько погружен в свои мысли, что заметил меня, когда мы чуть не столкнулись лбами. Из его правой руки выскользнула книга и упала на пол. Он моментально наклонился, чтобы ее поднять.

– Внимательнее, Лайонел! – наигранно весело воскликнула я. – Что читаете?

Он неуверенно засмеялся:

– Я же интересуюсь вами, Пэгги. Вот, кто-то из вашей семьи собрал старые семейные письма в виде книги. Мне захотелось их почитать в тишине.

– Марк никогда не упоминал о такой книге. Но муж редко читал. Так что это за письма, Лайонел?

– Письма ваших предков, Пэгги. Раньше ведь они были совсем другими. Любовные письма всегда писались таким высокопарным языком и перевязывались розовыми, голубыми, красными или желтыми шелковыми ленточками.

– Лайонел, дайте мне эту книгу, – тихо попросила я. – Мне она должна быть гораздо интереснее, чем вам.

– Само собой, – он протянул ее мне.

В растерянности мы некоторое время стояли друг напротив друга. Он пытался пережить эту неловкую ситуацию с улыбкой на лице.

– Даниэль появится здесь через полчаса, – зачем-то сказала я.

– Я знаю, Пэгги, – ответил он и вдруг совершенно неожиданно для меня схватил меня за плечи. – Пэгги, придите же, наконец, в себя! Вы идете по неверному пути!

– Я не совсем понимаю, о чем вы!

– В самом деле? – его гипнотические черные глаза уставились на меня.

– Лайонел, пожалуйста, объясните, что вы хотите?

– Вы действительно не понимаете? – его пальцы словно щипцы сжимали мои плечи. – Речь идет о вашем друге Даниэле. Он же лиса, да, он такой же хитрый и опасный.

– Я не могу согласиться с тем, что вы утверждаете. Даниэль оказался моим единственным другом, когда весь мир от меня отвернулся.

– Это все хитрый расчет.

– Нет, Лайонел, это не так, – энергично возразила я.

Я смотрела на него, он смотрел на меня; мы оба затаили дыхание. Когда он резко притянул меня к себе, мне показалось, что у меня онемело все тело. Его губы потянулись к моим, а его глаза были полны вожделения. Его горячий поцелуй лишил меня воли и при этом вызвал душевную боль.

Несколько секунд я пребывала в полной растерянности, меня словно лишили способности рационально думать. И тогда я подумала о Марке. Я стала колотить Лайонела кулаками, пока он не отпустил меня. Мое лицо горело от ярости, а дыхание стало прерывистым и хриплым.

– Никогда больше этого не делайте! – закричала я.

– Вы же сами этого хотите, Пэгги, – ответил он с такой самоуверенной усмешкой, что я бессильно опустила руки.

– Это неправда, – с трудом произнесла я. – Я люблю Марка.

– Пэгги, вы кое-что забываете, – в его усмешке появилось что-то дьявольское. – Марк мертв. Его кто-то застрелил. Но не вы. Поэтому я хочу вам помочь.

– Вы называете это помощью? – спросила я и коснулась пальцами своих трясущихся губ.

– Да, Пэгги, – спокойно ответил он и указал на пол. – Вы обронили книгу. Когда прочитаете ее, то потом дайте мне, пожалуйста. Я ее еще не дочитал.

С этими словами он поспешил по коридору, оставив меня в полном бессилии. Он даже не потрудился поднять книгу, чтобы мне ее дать. Я подняла ее сама.

Дверь его комнаты захлопнулась. Еще несколько минут я не могла сдвинуться с места. Никто не смел меня целовать. Но он это сделал, и мне это понравилось. Какой стыд!

Жизнь постепенно вернулась ко мне. Я развернулась и ненадолго зашла в свою комнату. Книга, которую я прижимала к себе, будто источала жар. Я бросила ее на кровать и уставилась на нее сверху. Почему Лайонел так интересуется моей семьей?

* * *

Издателем книги оказался Алек Лэндфорд. То есть отец Марка. Думаю, в мире существует лишь несколько экземпляров этой книги, и отпечатаны они исключительно для членов семьи.

Первое письмо было адресовано Фредериком Лэндфордом своей тогдашней возлюбленной Холли Маркарт, жившей в Лондоне. В нем предок Марка описывал в 1811 году будущий дом Холли. Судя по его описанию, Лэндфорд-Хауз имел в то время еще достаточно скромные размеры.

Я не дочитала письмо до конца, перелистнула страницу, пробежала глазами по следующему письму. Затем собралась прочитать самое последнее письмо, написанное Алеком Лэндфордом своей последней жене Марии Поделл, когда услышала звук приближающегося автомобиля.

Часы показывали половину пятого. Тем не менее, я выбежала из комнаты и поспешила по коридору к лестничной площадке. Вскоре зазвенел дверной колокольчик, и послышались хорошо мне знакомые, шаркающие шаги Эдварда. Затем зазвучал голос Даниэля.

Я сразу же побежала по лестнице вниз.

– Привет, Даниэль! – поприветствовала я мужчину. Мне стало тепло на душе от одного его вида.

– Привет, Пэгги! Я приехал немного раньше обещанного.

– Ничего страшного! – я смогла преодолеть свое сиюминутное смущение. – Не хочешь пройти в библиотеку?

– Мы там будем одни, Пэгги? – он пожал мою руку. – Ты выглядишь какой-то изможденной.

– Ты считаешь? – я радостно улыбнулась. – Так что, идем в библиотеку? Там нас никто не потревожит.

– То, что я хочу сказать тебе, предназначено только для тебя.

– Хорошо, – я открыла дверь. – Лайонел сейчас в своей комнате.

Вскоре мы сидели в креслах у камина. Я посмотрела на громко тикающие настенные часы. Они показывали без двадцати пять.

– Ты хочешь чаю или предпочтешь что-нибудь выпить? – поинтересовалась я.

– Спасибо, Пэгги, но в данный момент я не хочу ни того, ни другого. Значит, Лайонел Уиндоу еще не уехал?

– Он еще здесь, Даниэль, – вполголоса произнесла я. – И где-то я даже рада этому. По крайней мере, я хотя бы не нахожусь один на один с Гиббонсами. Лайонел им нравится, а меня они с самого начала предпочли бы вышвырнуть.

– Еще чего! В конце концов, это твой дом.

– Пока мой, – сказала я подавленно.

– Пэгги, сейчас речь совершенно не об этом. Мы еще поговорим на эту тему. Я подключил свои связи среди лондонских коллег, и они навели кое-какие справки насчет Лайонела Уиндоу. Один мой приятель сотрудничает с детективным бюро. И они выяснили то, что я предполагал с самого начала. Уиндоу по самые уши в долгах. Его мать, леди Уиндоу, очень нелестно отзывается о своем сыне. Она постоянно ему помогала. Она отдала ему почти все свои украшения, чтобы он смог расплатиться с частью долгов. Возможно, тебе приходилось слышать о знаменитом рубине «Стюарт»? Это один из самых крупных и самых дорогих драгоценных камней на земле. Когда-то он принадлежал английской королевской династии. Из-за этого камня пролилось много крови. Он много раз менял своего владельца. Семья деда Лайонела Уиндоу считалась одной из самых богатых и влиятельных семейств Англии. Его дед приобрел этот рубин на аукционе, чтобы подарить своей жене. Она впервые надела его в виде подвески на балу. Тогда же ее и убили, тело обнаружили в одном из салонов. Рубин исчез. Но полиция быстро выследила вора, который по заказу одной высокопоставленной персоны пошел на убийство и украл камень. Но время допроса вор проглотил капсулу с цианистым калием.

Лорд Уиндоу не смог пережить смерть супруги. Он стал отшельником и спрятал рубин в каком-то сейфе, о котором не знал никто из членов семьи. Незадолго до его смерти его наследник, то есть, отец Лайонела, узнал об этом сейфе. У смертного одра старого Уиндоу он должен был поклясться никогда не продавать рубин.

Отец Лайонела рассказал об этом своей жене. Он умер довольно рано. Так что леди Уиндоу унаследовала все семейное имущество и все украшения, включая рубин. Леди Уиндоу утверждала, что Лайонел знал о камне, но не имел понятия, где он хранится. Но она недооценила своего сына. После того, как Лайонел выставил их дом на продажу, миссис Уиндоу решила перепрятать рубин в банковскую ячейку, поскольку также поклялась своему мужу, что никогда не станет продавать эту драгоценность. Хотя она из-за долгов Лайонела находилась в трудном финансовом положении, она даже и не думала продавать семейную реликвию.

Однако «Стюарт» исчез из сейфа в доме. Если его действительно забрал себе Лайонел, то он мог запросто продать его за границей. Полиция допросила Лайонела, однако он поклялся, что никогда не держал камень в руках. Лишь после смерти своей матери он мог бы стать полноправным владельцем «Стюарта». И ничего нельзя было бы ему тогда предъявить.

– Даниэль, это невероятная история, но я не считаю, что Лайонел способен на такое, – я решила взять под защиту своего гостя. – Вдруг леди Уиндоу лжет?

– Мой лондонский друг, который занимается этим вопросом, считает, что леди Уиндоу не способна на обман, – ответил Даниэль. – Конечно, она огорчена тем, что ее сын такой неудачник. Это понятно.

Он чуть наклонился вперед и посмотрел мне в глаза:

– Пэгги, я советую тебе попросить Лайонела Уиндоу покинуть Лэндфорд-Хауз. Этот человек никогда не являлся другом Марка. У них были лишь деловые отношения, только и всего. С чего вдруг он просто так заявляется в Лэндфорд-Хауз и чуть ли не напрашивается в гости? Ведь так все было?

– Ну да, примерно так. Хотя, конечно, я его сама пригласила остаться. Кажется, ему здесь очень нравится.

– Нисколько не сомневаюсь, – усмехнулся Даниэль.

– Кстати, я ему нравлюсь, – призналась я. – Кроме того, история, которую ты рассказал о Лайонеле и его семье, не имеет ничего общего с тем, что он сейчас здесь.

– Да, но как наследница Марка ты представляешь собой весьма лакомый кусочек для охотников за богатыми невестами.

– По твоему, он надеется, что я выйду за него замуж? – мне вдруг стало жарко от воспоминаний о его страстном поцелуе в коридоре. Даниэлю точно не стоит об этом знать, иначе разразится драма.

– Все может быть. У него сейчас пустой карман, и женитьба на богатой наследнице сможет поправить его финансовое положение.

– Я всего несколько месяцев, как вдова. Которую, к тому же, до сих пор обвиняют в убийстве. Лайонел пообещал мне помочь в поисках настоящего убийцы.

– Как и я? Ну, тогда мы точно найдем убийцу! – саркастично произнес мужчина. – Ну, как говорится, дурака учить – что мертвого лечить. Не смею тебя больше задерживать, Пэгги.

– Даниэль, пожалуйста, – я умоляюще протянула к нему руки. – Ты не должен так со мной говорить. Мы же друзья!

– Да, мы друзья, Пэгги, – произнес он уже не так отстраненно.

– Я бы хотела тебе кое-что показать, Даниэль, – сказала я. – Ты подождешь меня пару минут здесь? Я сейчас приду.

* * *

Я была уверена, что оставила книгу с письмами предков Марка у себя на кровати. Но там я ее не нашла. Я перерыла всю комнату, но книга исчезла.

Лайонел? Может, это он был здесь и взял книгу? Я вышла из спальни, поспешила по коридору и постучала в дверь комнаты для гостей.

– Войдите! – крикнул он, и я повернула ручку двери.

Лайонел поднялся мне навстречу, когда я зашла в комнату.

– Пэгги, какой сюрприз! На ваш визит я никак не рассчитывал!

– Лайонел, оставьте болтовню, – сразу осадила его я. – Я ищу книгу. Ага, вот она, – воскликнула я и показала на кровать.

– Простите, Пэгги, это я ее взял. Раз уж у вас гости… Или Даниэль уже уехал?

– Нет, Лайонел. Вы не находите, что неприлично входить в мою комнату и что-либо брать без спроса?

Он виновато улыбнулся и попытался задействовать все свое очарование:

– Но я не хотел вам мешать. Я бы вернул книгу на место.

Его улыбка стала еще шире. Я подумала о том, что мне только что рассказал об этом человеке Даниэль, и решила позднее напрямую спросить его о рубине «Стюарт».

Лайонел взял книгу и протянул ее мне:

– Сообщите мне, когда ваш друг уйдет, хорошо?

Даниэль стоял у окна библиотеки и смотрел на улицу. При моем появлении он медленно обернулся.

– Вот что мне хотелось тебе показать, – я протянула ему томик. – Я пока еще ее всю не прочла, только пролистала. Видимо, отец Марка издал ее на свои деньги. А Лайонел нашел ее в библиотеке. Он очень интересуется этой темой, – тихо добавила я.

– Правда? – Даниэль взял книгу, прочитал ее название и полистал. – Возможно, он ищет надежное место, чтобы спрятать рубин.

– До этого ты говорил, что он предположительно продал его.

– Предположительно. Да, я так сказал. Но вполне возможно, что рубин до сих пор у него.

– И ты думаешь, что он повсюду носит этот камень с собой?

– Это вряд ли. Но где бы он его сейчас не спрятал, это место кажется ему не достаточно надежным, – Даниэль положил книгу на стол. – Мне нужно идти. Хорошенько подумай, Пэгги, хочешь ли ты и дальше держать у себя в гостях этого человека. Я тебе советую выставить его за дверь.