Текст книги "Танцующие в темноте"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– А где я мог бы его найти? – спросил Шон.

Полицейский Фаррингтон бросил недовольный взгляд на девушку, достал из ящика карандаш и стал рисовать Шону схему.

– Вам нужно повернуть налево возле следующего знака «стоп», – сказал он, – затем два квартала направо, там, на углу, будет белый домик с темно-зелеными ставнями.

– Там может никого не быть, – угрюмо произнесла девушка.

– Барбара, ты же знаешь, что они еще не уехали.

– Но уже собирают вещи, как я слышала.

– Еще не уехали, – повторил он Шону. – Крайдеры переезжают во Флориду.

– Я так понял, что ему пришло время уйти в отставку? – мягко произнес Шон, старясь выяснить как можно больше.

– Нет, он ушел раньше срока, – прощебетала девушка. – Он все еще очень сильно переживает из-за того, что случилось с Лейлой ЛеРу ЛаМей.

– Барбара, заткнись, – произнес Фаррингтон очень резко и отчетливо.

Шон сделал все возможное, чтобы выглядеть безразлично.

– Огромное вам спасибо, – поблагодарил Шон и поехал согласно инструкциям, размышляя, позвонит ли эта парочка экс-сержанту, чтобы предупредить о грядущем визите.

Однозначно, Крайдер получил звонок из полицейского участка. Когда Шон подъехал к скромному домику, свет во дворе был включен. У Шона не было плана, как построить разговор с отставным полицейским. Он решил действовать по обстоятельствам. Если Ру записала номер этого мужчины в записной книжке, значит, он относился к ней по-дружески.

Шон очень осторожно постучал дверь, и ее открыл стройный мужчина среднего роста со светлыми редеющими волосами и настороженной улыбкой.

– Чем могу помочь? – поинтересовался он.

– Сержант Крайдер?

– Да, я – Уилл Крайдер.

– Я хотел бы поговорить с вами о нашем общем друге.

– У меня есть общий друг с вампиром? – Крайдер, похоже, оборвал себя на полуслове. – Простите. Я не хотел вас обидеть. Проходите.

Пожилой мужчина, похоже, сомневался в мудрости своего решения пригласить Шона войти, но отступил в сторону, и Шон вошел в небольшую прихожую. Повсюду штабелями лежали картонные коробки, и дом казался опустевшим. Мебель еще стояла, но стены были голыми, а на столах не было никаких обычных мелочей.

В двери на кухню стояла темноволосая женщина с посудным полотенцем в руках. Два кота тыкались ей в лодыжки, а маленький пекинес, соскочив с дивана, залился лаем. Он замолк, когда приблизился, и умчался назад, поскуливая. Женщина смутилась.

– Не волнуйтесь, – успокоил ее Шон. – Я никогда не ладил с собаками. Коты обычно нас любят.

Он опустился на колени, протянул котам руки, и те без всякого страха обнюхали их. Пекинес скрылся на кухне.

Шон встал, и женщина протянула ему руку. Она источала атмосферу здоровья и здравомыслия, что было очень трогательно. Она посмотрела Шону в глаза, определенно не подозревая, что он очень многое мог сделать с таким прямым взглядом.

– Я – Джудит, – сказала она. – Приношу извинения, что наш дом в таком виде, но через два дня мы переезжаем. Когда Уилл вышел в отставку, мы решили переехать в наш дом во Флориде. Он долгие годы принадлежал его семье.

Уилл пристально смотрел на Шона.

– Пожалуйста, садитесь.

Шон погрузился в кресло, а Уилл Крайдер присел на диван.

– Мне нужно домыть посуду, – проговорила Джудит и исчезла на кухне, но Шон был уверен, что она достаточно близко, чтобы слышать, о чем идет речь.

– Наш общий друг? – напомнил Уилл.

– Лейла.

Лицо Уилла застыло.

– Кто вы? Кто вас сюда послал?

– Я здесь для того, чтобы выяснить, что с ней случилось.

– Зачем?

– Затем, что она чего-то боится. А я не могу ничего сделать, пока не пойму, что это.

– Сдается мне, что если бы она захотела вам рассказать, она бы сама рассказала.

– Она слишком напугана.

– И вы хотите спросить у меня, где она?

Шон удивился.

– Я знаю, где она. Я вижу ее каждую ночь.

– Я не верю вам. Я думаю, вы – какой-нибудь частный детектив. Мы знали, что рано или поздно кто-нибудь сюда придет, кто-нибудь вроде вас. Вот почему мы уезжаем из города. И если вы думаете, что легко отделаетесь, то ошибаетесь, – он неожиданно вытащил пистолет и направил его на Шона.

– Это кажется просто, потому что вы никогда раньше не встречали вампира, – произнес Шон.

– С чего бы это?

Прежде чем Уилл успел нажать на спусковой крючок, Шон забрал у него пистолет. Он выкрутил барабан и кинул оружие хозяину.

– Джудит! – крикнул Уилл. – Беги!

Он бросился на Шона с намерением удержать его, пока Джудит не скроется.

Шон обездвижил мужчину, прижав его руки по бокам.

– Успокойтесь, мистер Крайдер, – проговорил он.

Теперь из кухни с мясницким ножом выскочила Джудит. Она приплясывала вперед-назад, но не столько пытаясь нанести удар, сколько твердо решив помочь супругу.

Шону нравились Крайдеры.

– Пожалуйста, успокойтесь оба, – произнес он, и спокойствие в его голосе и неподвижность в позе, похоже, одновременно дошли до обоих Крайдеров. Уилл перестал сопротивляться и пристально посмотрел в белое лицо Шона. Джудит опустила нож, и Шон был уверен, что она испытала облегчение от возможности это сделать.

– Теперь она называет себя Ру Мей, – стал рассказывать Шон. – Она учится в университете, и нее есть кошка по имени Марта.

Глаза Джудит расширились.

– Он действительно ее знает.

– Он мог выяснить это, следя за ней, – пылко возразил Уилл.

– Как вы с ней познакомились? – неожиданно спросила Джудит.

– Я с нею танцую. Мы выступаем за деньги.

Супруги обменялись взглядами.

– Что она говорит, перед тем как выйти на сцену? – вдруг задала вопрос Джудит.

– Голову выше, грудь вперед, плечи расправить, улыбочка во весь рот и красиво держим ручки, – Шон улыбнулся своей редкой улыбкой.

Уилл Крайдер кивнул Джудит.

– Думаю, ты можешь меня отпустить, – произнес он. – Как она?

– Ей одиноко. И прошлой ночью она увидела что-то, что ее напугало.

– Что ты о ней знаешь?

– Я знаю, что она была королевой красоты. Что она танцевала на многих конкурсах. Что она, похоже, не общается со своей семьей. Что у нее есть брат. Что она скрывается под другим именем.

– Ты видел ее живот?

– Шрам? Да.

– Ты знаешь, как она его получила? – Крайдера, похоже, не интересовало, при каких обстоятельствах Шон видел шрам.

Шон покачал головой.

– Джудит, расскажи ему.

Джудит присела на диван рядом с мужем. Ее руки приросли к коленям, и было видно, что она собирается с мыслями.

– Я учила Лейлу в десятом классе, – заговорила женщина. – Даже тогда у нее было множество всевозможных титулов. Лейла… красавица. А ее мать все пихала ее повсюду. Ее мать в прошлом тоже была королевой красоты, и она вышла замуж за Текса ЛеМея, отучившись пару лет в колледже, кажется. Текс был красивым мужчиной, он и сейчас красив, но абсолютно безволен. Он позволил ЛиЭнн командовать собою дома, и на работе он допустил, чтобы его начальник растоптал его до такой степени, что тот окончательно распростился со своей… мужской сущностью.

Шон не скрывал своего любопытства:

– Его начальник?

– Кавер Хаттон III.

Лицо Уилла застыло, стоило ему услышать это имя.

– Та семья, которая владеет этим городом.

– Да, – согласилась Джудит. – Это та семья, которая владеет этим городом. Текс работал на них. Второй ребенок ЛеМеев – Лэс – всегда был тусклой тенью на фоне сестры. Лэс – хороший мальчик, и я думаю, он поддерживает отношения с Лейлой – говоришь, сама она теперь называет себя Ру? Лэс уехал учиться в колледж, и больше домой не возвращался.

– Четыре года назад, когда Кавер Хаттон IV учился на последнем курсе колледжа, он приехал домой на Рождество, – продолжил Уилл. – Лейлу выбрали Королевой Рождественского Парада. Она ездила в огромных санях – на самом деле это была повозка, запряженная лошадьми, у нас не каждый год снег выпадает – и она была одета во все белое, с искристой короной. Она выглядела так, словно рождена для этого.

– Она милая девочка, очень, – неожиданно вмешалась Джудит. – Я бы не сказала, что она ангел или святая, но она добрая девушка. И у нее внутри есть стержень, как и у ее матери. Хотя нет, я не права. Ее мать – волевая женщина, а вот стержень… он не совсем ее. Он принадлежит Великому Богу Общества.

Уилл рассмеялся коротким, сдавленным смехом, словно знакомая фраза вызвала привычный отклик.

– Этот бог устанавливает правила в некоторых маленьких городках, – пояснил он Шону. – Тот бог, который утверждает, что ты должен делать все абсолютно правильно, жить в соответствие с местными законами, и тогда ты попадешь на небеса. Небеса Общества.

– Где тебя будут приглашать во все правильные места, и ты будешь вращаться среди правильных людей, – закончила мысль Джудит.

В голове Шона проснулось какое-то гудящее чувство. Он осознал, что это нарастающий гнев.

– Что случилось? – просил он, хотя был практически уверен, что знает ответ на этот вопрос.

– Кавер пригласил ее на свидание. Ей было всего семнадцать. Она была польщена, взволнована. Первые два раза он вел себя с нею хорошо, как она мне рассказывала. А на третий раз он ее изнасиловал.

– Она пришла сюда, – продолжила Джудит. – Ее мать ничего не хотела слышать, ее отец считал, что она, должно быть, ошиблась. Он попросил ее больше не надевать сексуальных платьев, не пользоваться духами и косметикой. – Джудит покачала головой. – Она была… У нее это было в первый раз. Она была абсолютно раздавлена. Уилл тут же позвонил шефу полиции. Он не плохой человек, – сказала она мягко. – Он просто не хотел потерять работу из-за ареста Кавера.

– Она закрылась дома и никуда не выходила две недели, – заговорил Уилл. – Ее мать звонила нам, требовала, чтобы мы перестали распространять ложь о Хаттонах. Она говорила Лейле, что та просто неправильно все поняла. Дословно.

– Затем, – произнесла Джудит тяжело, – Лейла обнаружила, что она беременна.

Гудящее чувство становилось все сильнее, интенсивнее. За сотни лет своего существования он никогда не ощущал ничего подобного.

– Она позвонила Каверу и все рассказала. Полагаю, она думала, что нечто столь серьезное достучится до его сознания. Может, ей казалось, что это его родители виноваты в его жестокости. Может, она считала, что он бы мог поступить с нею как-то правильно. Ей было семнадцать. Не знаю, о чем она думала. Может, она хотела, чтобы он нашел ей врача. Она не хотела говорить об этом родителям.

– А он решил, что управится с этим сам, – выдохнул Шон.

– О, да! – подтвердил его догадку Уилл. – Он потерял рассудок. Обычно, когда вокруг были другие люди, он мог вести себя как нормальный человек. – Голос Уилла Крайдера звучал так, словно он рассуждал о привычках экзотического животного, но его руки был сцеплены так крепко, что костяшки побелели. – Кавер не смог удержать эту видимость той ночью. Он пришел к дому ЛеМеев, и Лейла вышла к нему, ни слова не сказав о том, куда собралась, ни Тексу, ни ЛиЭнн. Но Лэс смотрел в окно, и он увидел… он увидел…

– После того, как Кавер несколько раз ударил ее по лицу, он разбил бутылку из-под газировки и воспользовался ею, – просто произнесла Джудит. – Лэс выскочил как раз вовремя, чтобы спасти сестре жизнь – он врезал Каверу бейсбольной битой… мальчик тогда был в школьной команде.

– Продолжайте, – удалось произнести Шону. Супруги погрузились в трагические воспоминания, но когда они услышали его голос и подняли взгляды, то были насмерть напуганы выражением его лица. – Я сержусь не на вас, – сказал Шон очень тихо, – продолжайте.

– Что было в больнице, вы можете себе представить, – устало выдохнул Уилл. – Разумеется, девочка потеряла ребенка. Ее телу был нанесен серьезный ущерб. Невосполнимый ущерб. Какое-то время она пролежала в больнице.

– Никто не мог бы такое проигнорировать, – горько озвучила Джудит. – Но у Хаттонов был очень хороший адвокат, и он сделал справку о невменяемости. Здесь, в Пайнвилле, Хаттонов никогда не оштрафуют за переход улицы в неположенном месте. Кавер был признан временно недееспособным вследствие помешательства, судья приговорил его к пребыванию в институте душевного здоровья и обязал его семью оплатить издержки, связанные с лечением Лейлы. Судебным предписанием он запретил Каверу общаться с нею и даже подходить ближе, чем на 30 метров. Очень ценный документ! Полагаю, одна бумага чего стоит! Затем психиатры решили, что он пришел в норму, что его можно выписать, поскольку тот прошел очень много курсов по управлению гневом и всякое другое лечение. Это заняло четыре года, – она покачала головой. – Разумеется, деньги можно не считать.

– Он искалечил Лейлу, убил их ребенка в утробе, и, получив формальный приговор, разгуливает на свободе, – Шон покачал головой, выражение его лица стало безучастным. – С тех пор, как я приехал в Америку, я восторгался местным правосудием. Оно было настолько совершенней того, что было в Ирландии, когда я был мальчишкой. Тогда ребенка могли повесить за то, что он от голода украл кусок хлеба. Но это – ничуть не лучше.

Супруги Крайдеры выглядели смущенными, словно они лично несли ответственность за эту несправедливость.

– Это еще одна причина, по которой мы уезжаем отсюда, – сказал Уилл. – Мы ожидаем, что рано или поздно Кавер Хаттон III заставит нас заплатить за то, что мы оказали поддержку Лейле. Она оставалась у нас какое-то время, пока поправлялась. Лэс приходил и навещал ее. А ЛиЭнн – нет. Как и Текс.

Шон не стал изображать удивление, и вообще не прокомментировал поведение ее семьи. За свою долгую жизнь он видел вещи и похуже. Но в его жизни никто никогда не делал ничего худшего по отношению к тому, кто был бы ему настолько дорог, как Лейла ЛаРу ЛеМей.

– Она звонит вам? – спросил Шон.

– Да, звонит время от времени. Она звонила сюда, или в участок, чтобы поговорить с Уиллом и уточнить, не отпустили ли Кавера.

– А его отпустили?

– Да. Спустя четыре года он полностью освободился наблюдения. Он теперь вольная пташка.

– Он живет здесь?

– Нет, он сразу уехал.

– Она видела его, – пробормотал Шон.

– О, нет! Где?

– На вечеринке, где мы танцевали.

– Он подошел в ней?

– Нет.

– Он видел ее? – Джудит впилась ногтями в свою голову.

– Не знаю, – медленно произнес Шон. Затем продолжил: – Но я должен вернуться. Срочно.

– Надеюсь, у тебя в отношении нее добрые намерения, – сказал Уилл. – Если я услышу другое, я найду тебя и вобью кол тебе в грудь. Она и так натерпелась.

Шон встал и старомодно поклонился:

– Увидимся во Флориде, – произнес он.

Он покинул Пайнвилль, выжав из арендованной машины все, что было возможно, чтобы успеть на последний самолет, который мог бы доставить его в город так, дабы у Шона было время найти место для дневного сна. Очень близко от аэропорта были безопасные апартаменты, которые содержались организацией вампиров. Он заранее позвонил, чтобы зарезервировать гроб, и сел на самолет, предварительно убедившись, что на крайний случай в хвосте есть место, где он мог бы переждать солнечное время. Но все обошлось благополучно, и к моменту восхода солнца он уже был в номере с тремя другими занятыми гробами.

Глава 7

Персонал «Голубой Луны Интертейнмент» и «Черной Луны Продакшн» рассыпался по большому тренировочному залу в позах, выражающих разную степень скуки. Темнота только-только опустилась над городом, и некоторые вампиры выглядели еще сонными. Все они без исключения держали в руках бутылочки с синтетической кровью, а у большинства людей были кружки с кофе.

Ру пришла в полной маскировке. Чем больше она думала о замеченном ею мужчине, напоминавшем Кавера Хаттона IV, тем сильнее боялась, что ее обнаружили. В промежутках между приступами страха, сожалениями о размолвке с Шоном и воспоминаниями о том трепете, который она испытывала, когда они целовались, ничего заслуживающего внимания за выходные не произошло. Она переделала свои обычные дела, но делала их абы как. Учеба в голову не шла.

Когда вошел Шон, одетый в тренировочные брюки и футболку с изображением «Grateful Dead», ее пульс заметно ускорился. Он сел на полу рядом с ней, спиной к зеркалу, как и она, и придвинулся, пока их плечи и бедра не соприкоснулись.

Шон молчал, а она была слишком смущена, чтобы взглянуть ему в глаза. Она надеялась услышать его прошлой ночью, но он не позвонил и не постучал ей в дверь, и в итоге она совершенно расклеилась. Мужчины иногда бросали ее независимо от того, насколько крепкими были их отношения. Я не буду спрашивать, где он был, – пообещала она себе.

Сильвия разговаривала по телефону и курила, что вызывало раздражение у всех танцоров-людей. Она делала это, чтобы показать, что она тут главная. Ру поморщилась и попыталась поудобнее пристроить свою спину, которую потянула, когда ловила Мэган после того, как ее пихнул Чарльз Броуди. Мэган держалась несколько натянуто. Хэйли выглядела подавлено. Дэвид, насколько могла судить Ру, полностью исцелился. Она наделась, что для остальной труппы неделя прошла лучше.

Ру вздохнула и попыталась перенести вес тела на правое бедро. К своему удивлению, в следующий момент она почувствовала, что ее поднимают. Шон развел ноги и опустил ее между ними, так что ее спина оказалась прижатой к его груди и животу. Он чуть отодвинул бедра от стены, и его туловище образовало небольшой наклон. Ей тут же стало значительно удобнее.

Ру подумала, что поскольку никто не обратил на них внимания, не стоит из этого делать великое событие. Она не произнесла ни слова и не выдала то удивление, которое испытывала. Она оперлась спиной о Шона, зная, что он правильно поймет это как «спасибо».

Сильвия наконец-то прервалась. Черноволосая вампирша с великолепной светлой кожей и безжизненными глазами сказала:

– Сильвия, мы и так все знаем, кто в этом доме хозяин. Так что убери эту чертову сигарету.

Она властно махнула своей изящной ручкой.

– Эбилин, расскажи, как дела у вас с Мустафой, – произнесла Сильвия, выдув струйку дыма, и затушила окурок.

Мустафа, высокий смуглый человек с густыми усами, у которого, по мнению Ру, мышц было больше, чем требуется мужчине. Он был явно из тугодумов. Ру было интересно, как работает эта пара, раз вампирская половина в ней представлена женщиной? Это она ему поддержки делает? С опозданием до Ру дошло, что в тех представлениях, которые устраивает «Черная Луна», поддержки, наверное, ни к чему.

– У нас все отлично, – ответила Эбилин. – Тебе есть что сказать, Мусик?

Так она ласково называла своего партнера-гиганта, но никто больше обращаться к нему так не осмеливался.

– Белая баба, – проговорил он своим низким, как сирена, голосом с сильным акцентом. Он производил впечатление немногословного человека.

– А, да, во время последнего представления, на вечеринке у сенатора, – стала рассказывать Эбилин. – Жена одного из… эээ… законодателей. Не знаю, как она там появилась, и для чего он вообще ее туда привел, но она оказалась из Братства.

– Вы не пострадали? – спросила Сильвия.

– У нее был нож, – продолжила Эбилин. – Мусик был сверху, так что момент был не самый удобный. Ты настаиваешь на том, что я не могу убивать клиентов?

Она улыбалась, но это была не добрая улыбка.

– Без сомнения, – быстро ответила Сильвия. – Хаскелл уладил проблему?

Впервые Ру обратила внимание на холеного мужчину, прислонившегося к стене у двери. Она редко пересекалась с Хаскеллом, поскольку работники «Черной луны» нуждались в защите в гораздо большей степени, чем танцоры «Голубой». Хаскелл был вампиром с прямыми белокурыми волосами и лазурными глазами. У него была мускулатура гимнаста и настороженная поза телохранителя, постоянно находящегося в состоянии боевой готовности.

– Я держал эту даму, пока ее муж и его люди не увели ее оттуда, – спокойно ответил Хаскелл.

– Как ее зовут?

– Айрис Лоури.

Сильвия записала имя.

– Хорошо, мы за ней понаблюдаем. Может, мой адвокат напишет письмо сенатору Лоури. Хэйли? Дэвид?

– У нас все отлично, – быстро ответил Дэвид.

Ру опустила взгляд на руки. Не имело смысла затрагивать инцидент, даже несмотря на то, что он закончился смертью… смертью, которая нигде не была зафиксирована.

– Рик? Фил?

Мужчины переглянулись, прежде чем ответить.

– Последнее наше выступление было в «Счастливом наезднике» – для S&M[13] группы – и мы устроили им отменное шоу.

Они говорили не о жонглировании. Ру постаралась сохранить нейтральное выражение лица. Она не хотела показывать отвращения. Эти люди не сделали ей ничего плохого, напротив, проявляли лишь вежливость и дружеское участие.

– Они хотели, чтобы я оставил там Фила, когда наше время вышло, – рассказывал Рик. – В какой-то момент ситуация была на грани.

Эти два вампира всегда были вместе, но очень отличались друг от друга. Рик был высок и хорош собой, но с вполне обычной внешностью: карие глаза, темные волосы. Фил был маленьким, изящным, с изысканной внешностью. Ру решила, что могла ошибочно дать ему лет четырнадцать. Может, когда он умер, он действительно был таким юным, подумала она, и испытала к нему приступ жалости. В этот момент Фил встретился с нею взглядом, и, посмотрев в его светлые, бездонные глаза, Ру поежилась.

– О, нет, – воскликнула Сильвия, и Фил повернулся к работодательнице. – Фил? – ее голос стал мягче. – Ты же знаешь, что мы никому не позволим к тебе прикоснуться, если ты того не захочешь. Но запомни, ты не должен набрасывать на людей только потому, что они тебя пожелали. Ты столь неотразим, что люди всегда тебя хотят.

Сильвия была вынуждена собраться с духом под этим долгим, пугающим взглядом.

– Фил, ты знаешь условия сделки, – сказала она более твердо. – Мы не должны трогать заказчиков.

После долгой, напряженной паузы Фил чуть заметно кивнул.

– Как вы думаете, может нам стоит взять еще одного телохранителя, вроде Хаскелла? На те ночи, когда у нас двойные заказы в «Черной Луне»? – поинтересовалась Сильвия. – Денни – отличный парень, но он больше по части «привести-установить». Для телохранителя в нем недостаточно жесткости, и к тому же он – человек.

– Не повредило бы, – согласился Рик. – Если бы там присутствовал кто-то третий, это бы немного сняло напряжение. В какой-то момент казалось, что они вот-вот на меня набросятся. Мне не доставляет удовольствия наносить физический ущерб клиентской базе, но, думаю, я смог бы это сделать. Люди, которым нравятся подобные шоу, в некотором смысле, готовы к тому, чтобы их отшлепали.

Сильвия кивнула, дополнив свои записи.

– Как дела у сотрудников «Голубой Луны»? – спросила она, явно не ожидая ответа. – О, Ру. Всего двое «чернолунцев» видели тебя в танцевальном костюме. Скинь эту фигню, чтобы остальные могли посмотреть, как ты выглядишь на самом деле. Я не уверена, что они смогут тебя узнать при встрече.

Ру не хотела оказываться в центре внимания, но ей было нечего возразить против этой просьбы. Она встала, расстегнула фланелевую рубашку, сняла очки и выбралась из поношенных вельветовых брюк, которые натянула поверх тренировочной одежды. Ру вытянула руки, приглашая посмотреть на себя в футболке и шортах, и снова опустилась на пол. Руки Шона обняли ее и прижали к себе покрепче. Этот язык тела смог бы понять любой: «Моя!» Почти все сотрудники «Черной Луны» улыбнулись – за исключением Фила и Мустафы – и кивнули, показывая, что, во-первых, познакомились с Ру, во-вторых, заметили собственнические притязания Шона.

Ру захотелось врезать Шону по его точеному аристократическому личику.

А еще ей захотелось снова его поцеловать.

Но существовала Одна Вещь, о которой она должна была рассказать.

– Мы столкнулись с некоторыми проблемами, – запинаясь, произнесла она.

Она могла понять молчание Дэвида и Хэйли. То, что случилось с ними, не было связано с работой – и к тому же, мужчина был мертв. Но она не понимала, почему молчит Мэган.

– С кем? – поинтересовалась Сильвия, и ее брови поднялись в изумлении.

– С мужчиной по имени Чарльз Броуди. Он психанул, когда Мэган отказалась поехать с ним за деньги после вечеринки. Он упомянул ваше имя, Сильвия, но он не… когда мы сказали, что мы работаем не в «Черной Луне», ему это не очень понравилось. Он повел себя так, будто согласился с отказом Мэган, но когда уходил, сильно ее толкнул.

– Я не узнаю это имя, раньше он нас не нанимал, – отреагировала Сильвия. – Спасибо, я возьму его на заметку. Ты не пострадала? – она с нетерпением ждала ответа Мэган.

– Нет, – сказала та. – Ру меня поймала. Я не стала бы ничего говорить, но постаралась бы забыть об этом как можно скорее, – она пожала плечами. Мэган определенно была не в восторге от того, что Ру вынесла инцидент на всеобщее обсуждение.

– Можно мне слово, – произнес Шон, чем тут же захватил всеобщее внимание.

– Шон, по-моему, за три года ты впервые заговорил на собрании, – удивилась Сильвия. – Что тебя беспокоит?

– Ру, покажи свой живот.

Она поднялась на коленях и повернулась, чтобы взглянуть на него.

– Зачем? – она была потрясена и возмущена.

– Просто сделай это. Пожалуйста. Покажи его ребятам из «Черной Луны».

– Лучше бы тебе иметь на это вескую причину, – гневно проговорила она вполголоса.

Шон кивнул, его голубые глаза решительно смотрели ей в лицо.

С видимым нежеланием Ру повернулась к остальным, и приспустила спереди облегающие по талии шорты. Те, кто работал в «Черной Луне», смотрели. Эбилин коротко кивнула в знак того, что приняла информацию к сведению. Мрачный взгляд Фила поднялся с уродливого шрама на лицо Ру, и в этих глазах было столько горечи родственной души, что она едва его вынесла. Мустафа нахмурился, Дэвид, Рик и Хэйли выглядели абсолютно бесстрастно. Хаскелл, охранник, отвел глаза.

– Человека, который это сделал, выпустили из психушки, и, похоже, он здесь, в городе, – произнес Шон, и его ирландский акцент был сильнее, чем обычно.

Ру спрятала шрам, села на коленки, опустила взгляд на линолеум и крепко задумалась. Она не знала, хотела ли она заорать и швырнуть что-нибудь в Шона или… она просто не знала. Он влез в ее дела по самое «не хочу». И сделал это за ее спиной.

Но ей стало лучше оттого, что кто-то встал на ее защиту.

– Я нанял людей найти его фотографии в газете и скопировать их, – Шон стал раздавать листочки. – Это Кавер Хаттон IV. Он ищет Ру под ее настоящим именем – Лейла ЛеМей. Он знает, что она занимается танцами. Его семья ужасно богата. Он может попасть практически на любую вечеринку, куда угодно. Даже несмотря на его прошлое, большинство хозяев было бы радо заполучить его в число гостей.

– Ты что творишь? – Ру задыхалась, будучи практически не состоянии набрать достаточно воздуха, чтобы продолжить говорить. – Я несколько лет хранила свою тайну. А ты за каких-то пять минут всё обо мне рассказал. Всё!

Впервые в жизни Ру поймала себя на том, что готова прибить другого человека. Ее кулаки сжались.

– И сильно тебе помогло твое «хранение тайны»? – холодно поинтересовался Шон.

– Я его видела, – произнес хрипловатый голос. Хэйли.

Неожиданно весь гнев Ру растаял, смытый волной всепоглощающего ужаса.

Если кто-то из танцоров и сомневался в истории Ру, теперь он мог прочитать всю правду по ее лицу. Все знали, как выглядит страх.

– Где? – задал вопрос Шон.

Хэйли поманила пальцем стоящего позади партнера.

– Мы видели его, – сказала она Дэвиду. Он обнял ее белой рукой за плечи, и когда он наклонился вперед, его волнистые темные волосы хлынули ей на шею.

– Когда? – спросил Дэвид у Хэйли.

– Две недели назад. На холостяцкой вечеринке в том большом доме, на Вольф Чейс.

– А-а, – Дэвид внимательней пригляделся к фотографии. – Это тот, который все время пытался тебя заграбастать, когда ты вела. Он повторял, что ты – сучка, которую нужно хорошенько проучить.

Хэйли кивнула.

Мелкая дрожь сотрясла тело Ру. Она в ужасе вскрикнула.

– Боже, – произнесла Хэйли. – Это то, что он говорил тебе, когда… резал, да? Мы-то подумали, что он просто хочет, чтобы мы, эээ… так сказать, немного в «шлепалки» поиграли. Мы сделали это, он успокоился. Хозяин выглядел расстроенным, и мы это дело замяли. Нужно удовлетворять желания человека, который нам платит, верно?

Дэвид кивнул.

– Я потом весь вечер за ним приглядывал.

– Вы просто будете его высматривать. Это всё. Дайте знать Ру, если где-то его заметите. Больше ничего, – подвела итог Сильвия.

– Как скажешь, босс, – сказал Мустафа. Его речь была ревущей и стремительной, как грузовик на шоссе. – Если он не причинит вреда Эбилин.

– Спасибо, Мусик, – ответила вампирша. Она потрепала его смуглую щеку своей белоснежной ручкой. – Я обожаю т’я, малыш.

– Вернемся к нашим делам. Рик, ты и Фил не вернули костюмы после Греческой вечеринки. Уже неделя прошла. Хэйли, не храни здесь свою корреспонденцию. Продолжишь в том же духе, я начну вскрывать твои письма. Джулия, вчера ночью ты оставила свет в тренировочном зале. Это не в первый раз.

Сильвия продолжила перечень мелких проступков, нагоняев и замечаний, и пока остальные работники оправдывались, у Ру была возможность успокоиться. Она явственно и без особого восторга ощущала за спиной Шона. Она не могла разобраться со своими чувствами. Ру пересела на высокую стопку матов, которые они иногда стелили на линолеум, когда отрабатывали новые поддержки.

Когда остальные стали расходиться, Ру начала натягивать свою верхнюю одежду.

– Не так быстро, – сказал Шон. – У нас еще тренировка.

– Я зла на тебя, – ответила она.

– Кто бы из вас не победил, не забудьте выключить за собой свет, – крикнула Сильвия.

Шон вышел в вестибюль и закрыл входную дверь, по крайне мере, так можно было сказать по стуку его шагов. Ру услышала, что он вернулся назад, подошел к большому музыкальному центру в углу, рядом со столом с белыми полотенцами, которые Сильвия держала для потеющих танцоров.

Ру стала разминаться, но все еще не смотрела в сторону Шона. Она знала, что он тоже начал растяжку в другом конце зала.

Минут через пятнадцать или около того, она встала, демонстрируя, что готова к тренировке. Но смотрела она строго перед собой. Ру не была уверена, то ли она просто вела себя как ребенок, то ли пыталась сдержаться, чтобы не броситься на Шона. Он запустил музыку, и она с удивлением узнала страстный голос Тины Тернер. «Proud Mary» – песня не самая интеллектуальная, но для танцев вполне подходящая, и когда руки Шона протянулись к ее рукам, у нее не было ни малейшего представления о том, что будет дальше. Следующие двадцать минут задали ей жару и не оставили времени для размышлений. Аврил Лавин, Дикси Чикс, Мэйси Грэй и Сюпримс заняли все ее силы и внимание.

И за все это время она ни разу не взглянула на него.

Следующая песня была ее любимой. Это была старая вещица, тайная причина, по которой она решила заняться танцами, как она призналась Шону в момент откровенности – «Time of My Life» в исполнении «Райчес Бразерс». Она засмотрела до дыр кассету с «Грязными танцами», а песня была кульминацией всего фильма. Героиня, в конце концов, обретает веру в себя и решается на прыжок, в котором партнер ловит ее и поднимает над своей головой, будто она летит.