Текст книги "По ту сторону (ЛП)"
Автор книги: Шанталь Фернандо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
– Нет, – я удивлённо посмотрел на неё. – Это такая тренировка. Чтобы силу лучше контролировать, создаю барьеры. Совсем недавно научился делать их эластичными, а то вечно сидишь как на камне. Можешь пощупать, если интересно.
Она нерешительно кивнула. Я встал, делая эластичный барьер на лавочке немного толще. Елизавета скептически посмотрела на своеобразную подушку, даже рукой потрогала надавив. Покачала головой немного удивлённо.
– Становись ближе, – я взял её за руку. – Теперь поднимай немного левую ногу, как будто становишься на невысокую ступеньку.
Создавать барьеры под ногами я наловчился настолько, что мог делать это очень быстро. Ступенька получилась небольшой, сантиметров пять высотой, но, когда мы на неё встали, она поднялась ещё настолько же. Я крепче сжал руку Елизаветы, чтобы не упала.
– Чувствуешь, он жёсткий, как камень? – спросил я. – А теперь он станет мягким, держись крепче.
Княжна ахнула и прижалась ко мне, когда поверхность под ногами стала похожей на надувной матрац. Ещё секунда и барьер плавно опустил нас на землю.
– Вот такие штуки я проделываю постоянно, чтобы тренировать контроль. Плохо, что я их не вижу, было бы проще.
Я немного отстранился, так как вышло неловко. Если за нами наблюдают со стороны, то сто процентов подумают, что мы тут обнимаемся, как влюблённые.
– Прости, не подумал. Не напугал?
– Нет, нет, – быстро сказала она. – Это был необычный опыт.
Елизавета отступила на шаг, поправила платье и снова села на лавочку.
– Я бы толще и мягче подушки для себя делал, – сказал я, – но не хочу людей пугать.
Не став уменьшать толщину своеобразной подушки, уселся на неё. Теперь можно было увидеть, что между мной и лавочкой остался зазор как минимум в ладонь.
– Очень удобное умение, – она всё же улыбнулась, но быстро погрустнела.
– Что тебя пугает в этом? – спросил я. – Люди с необычными умениями встречаются не так уж и редко. Чаще всего им это жить не мешает, а иногда даже помогает.
– Мешает не сам дар, – она опустила взгляд. – Он появился, когда наш вагон перевернулся и вокруг столько… столько всего начало происходить, что всё было как в тумане.
– Так, Лиза, мне твоё настроение категорически не нравится, – я подсел ближе, взял её за руку. – Можешь этой проблемой со мной поделиться. Обещаю, что никому ничего не скажу. И если это опасно, вместе поищем выход.
Где-то минуту она молчала, крепко сжав мою ладонь. Но нам по-прежнему никто не мешал, хотя охрана, бродившая у дворца, за нами наблюдала. На всякий случай поставил вокруг небольшой барьер, приглушающий звуки. Жаль, я не владею силой кинетика, а то обязательно попросил бы Тасю научить тому жужжащему барьеру.
– Меня дядя Александр Николаевич пугает, – в итоге сказала Елизавета. – Это ещё летом случилось, ближе к августу…
Рассказ Елизаветы получился сбивчивым, перескакивающим с одного на другое, но суть я понял почти сразу. Внезапно открывшиеся способности видеть силу, великая княжна тщательно скрывала даже от сестры, резонно полагая, что это вызовет слишком много шума. О необычных способностях у одарённых она знала, но провела в библиотеке дворца, где был компьютер с доступом в интернет, несколько дней, изучая всю доступную информацию. По словам Елизаветы, мастера во дворце силу использовали крайне редко и тренировать способность было непросто, но девушку это не остановило. Она знала всех охранников дворца и легко находила общий язык с мужчинами. Стоило мило улыбнуться, восхититься силой и способностями, благодаря которым они смогли попасть на службу во дворец, и мужчины готовы были демонстрировать ей и летающие монетки, и крошечное пламя на ладони, и много всего любопытного.
Радость княжны испортил её дядя, Александр Николаевич Воронцов, часто приезжающий летом во дворец, чтобы навестить Николая и Елену Алексеевну. С племянницами он общался редко, но всегда был добр к ним и даже привозил небольшие подарки. Ближе к середине августа его настроение немного испортилось, он даже дважды поругался с охраной дворца, когда приезжал с визитом. При этом княжнам он по-прежнему улыбался и даже подарил новомодные телефоны, о которых говорила Мария. В конце августа, на следующий день после моего выступления на турнире в Китае, князь Воронцов снова заглянул к ним в гости. Он хотел поговорить с Еленой Алексеевной и ждал в одной из гостиных, беседуя о чём-то с княжной Марией. Елизавета заглянула к ним с небольшим опозданием, так как болтала с охранником как раз о моём выступлении.
Когда я пытался остановить войну между братьями, Пётр Сергеевич Наумов мне рассказывал о том, какой силой владел князь Воронцов. Точнее, о нескольких ультимативных умениях, с которыми стоило считаться, чтобы он не застал тебя врасплох. Как любой специалист воздуха, Александр Николаевич мог задушить противника десятью разными способами, но особая его атака могла пройти защиту даже мастера второй ступени. Он каким-то хитрым образом вытеснял воздух из лёгких и уменьшал количество кислорода, отчего жертва очень быстро умирала от удушья. Почти идеальная способность убийцы, тихая, незаметная и эффективная. Меня он таким, конечно, не возьмёт, но нерасторопный клановый мастер, пока сообразит, что к чему, пока активирует доспех духа, запаникует и задохнётся.
Елизавета в тот день, когда зашла в гостиную, увидела необычную и пугающую картину. Александр Николаевич сидел в кресле напротив Марии, улыбался, что-то говорил, а из его ладони выходил прозрачный поток энергии, как длинная толстая верёвка и обвивался вокруг шеи молодой княжны. Такая же петля досталась и Елизавете, которой стоило огромных усилий удержать себя в руках. Представляю, как ей было в тот момент жутко и поражаюсь выдержке. Пусть она и не знает, какой силой владеет Воронцов, но всё равно это страшно.
– Да уж, – тихо сказал я, выслушав её. Подсев поближе, приобнял за плечи, пытаясь подбодрить. – Таких добрых родственников можно только в лотерею выиграть. Скоро выяснится, что он тихо маньячит в Москве, охотясь за молодыми девушками.
– Не говори так, – она осуждающе посмотрела на меня. – Александр Николаевич не такой.
– Конечно, – язвительно протянул я. – Это у него хобби, девушек на поводок сажать. В таком случае – он извращенец, что тоже не очень приятно.
– Кузьма.
– Молчу, молчу, – я улыбнулся. – Не переживай, решим мы твою проблему. Но в ближайшее время постарайся держаться от дяди подальше. Он же к вам не каждый день заглядывает в гости?
– Нет. Обычно раз в неделю приезжает.
– Что один, что другой, – тихо произнёс я. – Два сапога пара. Почему они к вам прицепились? Слушай, а там что?
Я встал и показал в сторону восточной кремлёвской стены, метрах в шестидесяти от нас. Из-за зелёных насаждений была видна только её часть.
– Площадь, – княжна посмотрела в ту сторону. – Васильевский Спуск, а за ним Большой Москворецкий мост. Там набережная.
– Елизавета…
– Можно просто Лиза, – сказала она.
– Лиза, я хочу, чтобы ты взяла сестру с братом и ваших гостей, затем отвела их в… да хотя бы в ту малую красную гостиную, в вашем крыле дворца.
– Что-то случилось? – она встала и с тревогой посмотрела в сторону восточной стены.
– Пока ничего. Я сейчас попрошу охрану проверить, всё ли там в порядке и сразу вернусь к вам.
– Хорошо, – сказала Елизавета и поспешила по дорожке в сторону дворца.
Я проводил княжну взглядом, затем повернулся к восточной стене. Нет, через неё перебраться не получится даже с лестницей. С той стороны уже не чувствовалось присутствие загрязнённой «ци», сродни той, что использовал Старицкий, но я мог поклясться, что минуту назад она там была. Пагубная сила мелькнула и быстро пропала, но не заметить её сложно. Чувство такое, как будто ты проезжаешь мимо свалки и всего на секунду в нос ударяет смрадный запах, настолько неприятный, что от него волосы встают дыбом.
Решив не терять время, я поспешил на север, к дороге, идущей вдоль сквера и упирающуюся в Спасскую башню. Там на солнышке грелся незнакомый мне мастер из охраны, наблюдавший за воротами и за просторной стоянкой.
– Привет, – я пробежался прямо по траве к охраннику, за что заработал неодобрительный взгляд.
– Добрый день, Кузьма Фёдорович, – узнал меня мастер. Ему было лет сорок пять, но силой он похвастаться не мог. Волосы тёмные, коротко стриженные, взгляд цепкий. Мне показалось, что он бывший военный. – Не хорошо по газонам ходить. После дождя там грязь, которую паркет во дворце не любит. Громовой каждый день царапины на паркете пересчитывает и громко ругается, когда новые появляются.
– Кто охраняет ворота у Спасской башни? – я пропустил его замечание мимо ушей. Так бы отшутился, но сейчас было не до этого.
– В каком смысле? – не понял он. – Потеряли кого-то?
– Да в самом прямом, – ответил я, посмотрев туда, вспоминая вспышку грязной энергии. Если подумать, то всё выглядело так, как будто кто-то просто не мог её удержать и расплескал ненароком, потеряв концентрацию. Я показал мастеру в ту сторону. – Минуту назад на юго-востоке прошла вспышка силы, Вы ничего не почувствовали? Кто-то пролил немного пагубной силы, очень грязной и вонючей.
– Нет, – он посмотрел сначала на ворота Спасской башни, затем в сторону моста.
– В общем, чтобы не случилось как в Питере со Старицким, надо перестраховаться. Вход на территорию дворца перекрыть и убрать оттуда всех, кто ниже второй ступени мастера. И хорошо бы поставить на уши отдел по контролю за одарёнными, предупредив, чтобы проверили всё аккуратно. Если они обладателя этой пагубной силы будут ловить по всему городу, мало никому не покажется.
– Я всё понял, – серьёзно кивнул мастер, доставая рацию и переключая канал. – Восьмой пост вызывает первого.
– Разбирайтесь здесь, а я посмотрю у западных ворот и останусь рядом с Еленой Алексеевной и великими княжнами. Предчувствие у меня нехорошее.
Мастер снова кивнул, показывая, что всё понял и поспешил к Спасской башне. Я же побежал в сторону Соборной площади, где у большого колокола стояла фигура девушки в светло-голубом летнем платье. Как оказалось, я не обознался и это действительно была София Луиза, дочь кайзера Германии и двоюродная сестра Елены Алексеевны. Не ожидал её здесь увидеть, но времени удивляться не было.
– София, привет, – я подбежал, подхватил её за руку и потянул за собой. – Потом, всё потом.
– А что случилось? – ей пришлось немного приподнять подол платья, чтобы поспевать за мной.
– Скоро узнаем…
Когда мы добрались до жилой части дворца, обстановка слегка изменилась. На посту охраны у входа на этаж появился ещё один мастер, а в коридоре нам навстречу попалась взволнованная фрейлина, встречавшая нас, когда мы только приехали. Вроде прошло всего пара минут, а они уже забегали. С одной стороны – это хорошо, так как подростки во главе с Елизаветой уже расположились в красной гостиной, но с другой – как бы паники лишней не было. Я оставил с ними Софию Луизу и решил на секунду заглянуть к взрослым.
В зелёной гостиной было необычно тихо, пахло ароматным чаем и сладкой выпечкой. Женщины всё так же сидели за столом, наблюдая за тем, как Лилия Карловна аккуратно раскладывала потёртые карты Таро. При этом все были увлечены процессом, кроме Алёны, тихонько пьющей чай с булочкой. Даже Тася с любопытством наблюдала за картами, хотя относилась к гаданию скептически. Когда я вошёл, женщины дружно посмотрели на меня, словно я им помешал. Елена Алексеевна приложила палец к губам, жестом показывая, чтобы я проходил к столу, но не шумел. Тася улыбнулась, взглядом показывая на место рядом с собой. Я сделал шаг и поморщился, хрустнув маленьким камешком под ногой. На меня снова бросили недовольный взгляд подруги Елены Алексеевны, на что я виновато улыбнулся. Подобрав камешек и сунув его в карман, прошёл к столу, садясь рядом с Тасей. Она подвинула ко мне свою чашку с чаем и блюдце с булочкой.
– Хороших новостей не будет, – сказала Лилия Карловна, положив ещё одну карту на стол. На ней изображался мужчина, пронзённый мечами. – Десятка мечей легла на восьмёрку кубков. Большая ложь вскроется очень скоро и ничего уже изменить нельзя. Измена, оставляющая глубокую рану.
– Я так и знала, – сказала одна из подруг Елены Алексеевны. – Всё с самого начала выглядело очень подозрительно. Тимофей будет расстроен…
– Обязательно проверь, – сказала Елена Алексеевна, обращаясь к ней. – Сейчас такие тесты делают с вероятностью в девяносто девять процентов. Я вижу двойку мечей и эти сомнения нужно развеять.
Супруга князя Воронцова накрыла её ладонь своей, поддерживая морально. Лилия Карловна начала собирать карты, бросив на меня короткий вопросительный взгляд.
– Что случилось, Кузьма Фёдорович? – спросила Елена Алексеевна.
– Всё в полном порядке, – уверенно заявил я. – Просто зашёл провер… проведать Тасю.
Я погладил её по руке, на что она улыбнулась.
– Минуту назад прибегала Вика, – спокойно сказала Елена Алексеевна, – и смогла выдавить только имя анархиста Старицкого.
– Откуда ему тут взяться? – удивился я. – У него пагубная сила – яд, но чистейший и смертоносный, а тут всего лишь…
Поняв, что сейчас взболтну лишнего, схватил булочку Таси, откусил и принялся усердно жевать. Выпечка оказалась необычайно вкусной, с нотками корицы. Женщины при этом терпеливо ждали, показывая, что никуда не торопятся, но под их взглядами даже камень у дороги почувствует себя неуютно и попытается отползти в сторону. Я попробовал чай, оказавшийся очень вкусным.
– Знакомый сорт, – обрадовался я. – Индийский, если не ошибаюсь. Меня Шива угощал, говорил, что очень дорогой и редкий этот сорт чая. А вам его, наверное, посол подарил?
В комнате снова повисло молчание. Они что, практику совместную проходят, чтобы вот так дружно смотреть на кого-то?
– А потом скажут, что Кузьма всех во дворце перепугал, – тихо сказал я.
– Не томи, – попросила Тася, погладив меня по руке. – Что случилось?
– За восточной стеной, где-то у Москворецкого моста, кто-то едва сдерживал пагубную силу и немного расплескал. Не такую чистую, как у Старицкого, скорее грязную и отвратительную, но всё ещё ядовитую для людей. Я попросил охрану вызвать полицию, отдел по контролю за одарёнными, чтобы проверили. Может, это кто-то из молодых мастеров подобной заразой болеет и не понимает, что несёт большую опасность окружающим. Пытается сдерживать пагубную силу, но она просачивается.
– Помню лет двадцать пять назад, – сказала подруга Елены Алексеевны, которой только что гадали на картах, – была громкая новость, что поймали спятившего мастера по прозвищу Губитель. Он жил где-то недалеко от Измайловского парка.
– Три месяца эту новость муссировали, – подтвердила вторая подруга. – Несколько десятков жертв было, пока его не поймали. Потом статья большая вышла, рассказывающая, что одарённые от этой дряни с ума сходят.
– Тот, кого ты почувствовал, он пытался на территорию дворца проникнуть? – спросила Лилия Карловна.
– Не знаю. Он всего на секунду контроль над силой утратил и пропал. Мог по мосту от нас идти, а мог и в нашу сторону.
– Пусть этим полиция занимается, – сказала Тася. – В отделе есть специалисты по этому профилю. Кузя, ты детей не перепугал?
– Пока ничего не говорил. Попросил собраться в соседней гостиной, чтобы мне не бегать по дворцу за всеми. Пойду посмотрю, как у них дела.
– Подожди немного, – Елена Алексеевна пододвинула к себе небольшую шкатулку, стоявшую на столе, вынула оттуда знакомую колоду карт Таро. – Для успокоения. Положи ладонь поверх.
Я с сомнением посмотрел на колоду, прикидывая, как лучше сбежать, но Тася легонько подтолкнула меня под локоть, чтобы не робел. Пришлось вставать и обходить стол.
– Можешь подумать о том, что тебя беспокоит или о человеке, – сказала Елена Алексеевна.
– Говорят, что коллекционирование тоже неплохое хобби, – тихо сказал я, касаясь карт.
Супруга покойного императора пропустила моё ворчание мимо ушей. Выждала несколько секунд, затем принялась тасовать карты.
– Сейчас опять Дьявола вытащите, – сказал я, – и будете пугать. А потом ещё этот костлявый мужик на коне с косой появится.
– Не говори глупостей, – она бросила на меня короткий взгляд, затем сняла верхнюю карту, положив её на стол.
Как я и говорил, с карты на нас смотрел пузатый Дьявол с козлиными рожками и копытами. Пока я пытался разобрать, кто находится под его троном, рядом с ним легла ещё одна знакомая карта, где на коне изображался скелет со смешной рожей и повязкой на лбу. В руке он сжимал косу, а под конём сидели и лежали люди, один из которых носил корону на голове.
Женщины, собравшиеся за столом, дружно посмотрели на меня.
– Я же говорил, – невозмутимо сказал я.
Елена Алексеевна выложила на стол ещё одну карту. На ней изображалась женщина, сидящая на льве и разрывающая ему пасть. Сложно сказать, что было в голове у художника, рисовавшего подобные картинки.
– Если там что-то плохое, лучше не говорите, – добавил я.
– Здесь говорится о злом человеке, возможно, маньяке, который скрывает свою суть, – сказала Елена Алексеевна. – Но это не Старицкий. Может тот, с пагубной силой…
Она собрала карты, снова их перетасовала и протянула мне.
– Возьми одну.
– Вы издеваетесь, да? – я вынул карту и протянул ей дьявола. – Как в тех карточных фокусах, где несчастному зрителю подсовывают нужную карту, чтобы он её вынул. Между прочим, я в самоисполняющиеся пророчества не верю.
– Это хорошо, что ты знаешь, такие необычные термины, – улыбнулась Елена Алексеевна и вынула сразу две карты, но мне не показала. Слегка раздвинула их, чтобы посмотреть самой, затем продемонстрировала Лилии Карловне. Дождавшись кивка, убрала обратно.
– И что, теперь с маньяком придётся разбираться? – спросил я. – Некогда мне.
– Кузьма, не сердись, – сказала Лилия Карловна. – Это была глупая затея, прости нас. Вопрошающий должен проявить интерес и желать получить ответ. Карты не всегда означают то, что ты видишь в них. К примеру, карта Дьявола или Смерти в предсказании могут означать даже тайную страсть и влечение к кому-то, в зависимости от того, в какой последовательности появились в раскладе или с кем оказались в паре.
– У тебя определённый талант и страсть к старшим арканам, – добавила Елена Алексеевна. – Или у них к тебе, что тоже о многом говорит. Сходи узнай, всё ли в порядке у детей. Если во дворце всё спокойно, то пора бы уже обедать.
– Хорошо.
Точно говорю, они надо мной специально подшучивают, чтобы в следующий раз я не вздумал им мешать. Мне ещё Каэдэ Фудзивара рассказывала, как они поступали с парнями, которые неосмотрительно оставались наедине с группой благородных девушек, особенно если те хотели уединиться и посплетничать. При этом она так смеялась, что мне бедолаг было действительно жалко. Почему нельзя просто сказать, что ты им мешаешь и попросить зайти попозже?
В красной гостиной к этому времени было оживлённо. С появлением Софии Луизы подростки перешли на немецкий язык, на котором все прекрасно разговаривали. Они немного переставили мебель, чтобы собраться вокруг большого стола и играли в лото. Я тихо прокрался по коридору мимо них, так как у выхода из жилой части дворца появился начальник царской охраны. Когда я одновременно использую доспех духа и кинетическое поле, то для любого одарённого свечусь как лампочка тёмной ночью, поэтому он сразу узнал, когда я вышел из гостиной в коридор и ждал у дальних дверей.
– Здравствуйте, – негромко поздоровался я, закрывая дверь в коридор жилой части, чтобы нас не услышали.
– Здравствуй, – он пожал мою руку и жестом показал на выход во двор.
– Я не слишком перегнул с тревогой? – спросил я, кивнув знакомому мастеру из охраны Екатерининского дворца. Он сейчас разговаривал с коллегами у стойки охраны.
– Нет, не слишком, – Алексей Павлович протянул мне небольшую рацию и вкладыш наушника. – Сдашь на выходе. Охрана дворца на втором канале, оперативная группа – на четвёртом.
Мы вышли во двор, прошли немного по направлению к стоянке.
– Во дворце, Кузьма Фёдорович, говорить нужно тихо и всегда помнить, что тебя подслушивают. Уборщики, работники кухни, администраторы всех мастей и даже фрейлины Её Величества, бо̒льших сплетников в столице не найти. И передавая друг другу новости, они их обычно приукрашивают, так что не пройдёт и часа, а уже все вокруг будут знать, что ты обнимался в саду с княжной Елизаветой или о том, что нас вот-вот будет штурмом брать анархист Старицкий и его банда.
– Догадываюсь, что ещё через час, об этом будут писать в жёлтой прессе, – вздохнул я.
– Это контролируют, в отличие от тех же слухов, передающихся из уст в уста. Нет, ты всё правильно сделал. Нас ещё вчера предупредили, это обычная практика, о большом ЧП на режимном объекте «Сатурн». Слышал о нём?
– Нет, слышать не доводилось. А что за объект?
– Санаторий для таких, как Старицкий. Там содержат всех, у кого внутренняя энергия ядовита в той или иной степени. Военные учёные за ними наблюдают, опыты какие-то проводят. Насколько я знаю, ищут медикаментозный способ подавления силы. Вчера днём на объект напали и вывезли двух самых неприятных постояльцев санатория. Полиция и военные второй день работают в усиленном режиме.
– А нельзя было этих… больных держать от Москвы подальше, где-нибудь на севере, например?
– Хороший вопрос, правильный, – сказал Алексей Павлович. – Сейчас Дорошин приедет, у него спросим.
– А он нас с этим вопросом отправит к генералу Рудневу, – покивал я.
Вряд ли начальник московского отделения полиции по контролю за одарёнными мог знать, почему столь опасных индивидов держали не так уж и далеко от столицы. В голове мелькали кровожадные мысли, но я гнал их прочь.
– Чёрт, если такой в метро полезет, представляете, сколько жертв будет?
Начальник царской охраны поморщился, но говорить ничего не стал. Как раз в этот момент на стоянку въехал высокий внедорожник полиции, откуда вышел полковник Дорошин. Поздоровались, пожали друг другу руки.
– На территорию дворца проникновений не было? – спросил бывший начальник Таси, пребывая явно не в духе.
– Нет, – Алексей Павлович, качнул головой. – Все входы и выходы перекрыли и усилили. На крышах работают снайперы, на случай если они решат брать пропускные пункты штурмом.
– Кузьма Фёдорович? – полковник посмотрел на меня.
– У моста, – я показал направление, – или под ним был кто-то, кто смердел так, что я на таком большом расстоянии почувствовал. Этот кто-то пытался силу удержать, но немного расплескал. Ошибиться я не мог. Но вполне возможно, что они просто мимо проезжали.
– В тот момент у моста было восемь человек, – сказал Дорошин, – пятерых госпитализировали в тяжёлом состоянии. Сейчас с камер видеонаблюдения данные снимем, будет больше данных.
– Могу предложить помощь, – сказал я. – У меня специалист есть, который по капле крови может человека найти. В радиусе пяти километров, с большой точностью. Только есть маленькая проблема, Сова час работает, и день отдыхает. Или пять часов работает, и на неделю в отпуск. Если её привлекать, то нужно хотя бы сузить район поиска.
– Слышал о ней, – сказал Дорошин. – Мы её привлекали пару раз, но безрезультатно.
– А я дважды привлекал и оба раза результативно. Просто задачи нужно ставить правильно и силы сопоставлять. Звонить ей?
– Звони, – махнул рукой полковник. – Пять часов… за это время даже центр города не прочесать.
Из Джипа выглянул помощник полковника, продемонстрировал гарнитуру радиостанции.
– Леонид Филиппович!
Дорошин тихо выругался и ушёл к машине. Не прошло и минуты, а внедорожник включил проблесковые маячки, резко развернулся и умчался к западным воротам.
– Алексей Павлович, у меня к Вам разговор важный, не касающийся текущего ЧП.
– Излагай.
– Можно княжнам телефоны выдать? Пусть не навороченные, без GPS, цветного дисплея и интернета, только чтобы звонить можно было. Неужто таких нет, чтобы не прослушивались?
– Если звонить Елизавете Ивановне хочешь, то можешь воспользоваться номером стационарного телефона, – отрезал он. – На коммутаторе люди опытные работают, им ваши разговоры неинтересны.
– Да не в этом смысле, – возмутился я. – Чтобы она могла позвонить мне, в случае необходимости.
– Она может воспользоваться стационарным телефоном в любое время.
– Вредный Вы, Алексей Павлович, – с наигранной обидой в голосе сказал я, затем посерьёзнел. – Вы же видите, что переживают княжны после всего, что случилось. А я для них, как нерушимая стена, герой, способный защитить от любой беды. Да, да, глупо звучит, пока они до меня дозвонятся, пока я приеду или Вам сообщу, час пройдёт. Но им спокойней будет даже от одной мысли, что они в случае чего смогут до меня дозвониться. И дело не в том, что девушки не полагаются на охрану дворца, а в том, что… ну… не знаю, как объяснить простыми словами. Очень прошу.
Алексей Павлович долго смотрел на меня, затем сдался.
– Хорошо. Звонить будут только тебе и только по делу. И сразу чтобы меня в известность ставил.
– Обещаю. Если мне нужно будет, я на стационарный телефон позвоню. Вы мне номер оставьте, а то даже не знаю, как во дворец дозвониться. И вообще, можно мне список всех номеров нужных, которые не входят в раздел государственной тайны?
– Будет список, – кивнул он. – Сегодня получишь на руки.
– Спасибо, – искренне поблагодарил я. – Только Вы не сильно серчайте, если они вечером мне позвонят, без особой нужды. Может, им проблемой нужно поделиться или спокойной ночи пожелать.
Начальник охраны снова посмотрел на меня прищуренным взглядом. Я только вздохнул, не став ничего говорить. Алексея Павловича я уважал, как отличного специалиста, у которого и без меня головной боли хватает.
– Их личную охрану менять? – спросил он.
– Зачем? – я попытался добавить в голос удивления. – Не надо охрану менять. С этим как раз всё в порядке.
Я чуть не сказал, что с этим всё в порядке, в отличие от добрых дядюшек, которые то злобных поляков нанимают, то что-то непонятное, но гнусное творят.
– Рацию сдать не забудь, – сказал Алексей Павлович, заметив тень на моём лице от промелькнувшей мысли. – С девушками насчёт телефона поговорю вечером.
– Спасибо, – я жизнерадостно улыбнулся. – Я телефоном во дворце воспользуюсь, чтобы Сове позвонить? Сотовый дома оставил. Вот она удивится, когда я её во дворец приглашу.
– В административное здание пригласишь, – поправил меня Алексей Павлович, показывая в сторону нужного строения.
– Как скажете.
К дворцу я побежал с мыслью, что надо бы у княжон взять по пряди волос, на всякий случай. Только у Совы надо уточнить, как это сделать лучше.
