Текст книги "Ревизор: возвращение в СССР 49 (СИ)"

Автор книги: Серж Винтеркей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 4

Москва, квартира Ивлевых

Все же в начале пятого домой вернулся. Отпустил Валентину Никаноровну пораньше. Она не просила, но глядя на ее задумчивое лицо, подумал, что есть у нее какие-то проблемы, которые надо решать. И когда она обрадовалась, понял, что не ошибся. Помощь свою предлагать не стал. Если Балдин, ее мужчина, за спиной у которого высокий пост и море связей, помочь с чем-то не сможет, то и я точно не справлюсь.

Начал с детьми возиться. Зазвонил телефон.

Совсем не обрадовался тому, что тут же узнал голос звонившего, вернее, звонившей. Это была Регина Быстрова.

– Слушай, Паша, – начала она, – мы же с тобой договаривались, помнишь еще про наш уговор? Так вот, хочу тебе уже кое‑что рассказать – то, что не успела, поскольку ты на Кубу уехал.

«Вот чего мне сейчас меньше всего хочется в жизни делать, так это встречаться где-либо с Регинкой Быстровой и о чем-то с ней беседовать. Как вообще так вышло, что мы о таком формате договорились? Нет, наверное, всё же это не имеет никакого смысла», – подумал я.

Так что тут же сказал:

– Слушай, у меня сейчас дел полно. Вот вообще ни до каких встреч. Ну и на самом деле для меня это, если честно, совсем сейчас неактуально. Есть чем заняться. Давай, короче, просто покончим с этой идеей. Живи там себе, учись, желаю тебе удачи и всё такое.

В трубке повисла тишина. Секунд через пять Регина спросила меня:

– Но если я не выполню свою часть уговора, то что с твоей?

– Ну, я же тебе уже сказал: живи там себе спокойно, учись. Болтать про тебя я ничего не намерен, если не будешь глупости делать. Всё, давай, до свидания, времени нету, работы куча навалилась, – отшил Регину, и на сердце сразу как‑то легче стало.

Да, не тот это человек, чтобы рассчитывать на то, что от неё какая‑то польза будет. Да и ощущение у меня при каждом с ней разговоре совершенно однозначное – как будто в грязи испачкался.

Ну и что хорошо, так это то, что в связи с неожиданным переходом Макарова в МГИМО она теперь тоже без полного пригляда с моей стороны не останется. Кто мне мешает периодически у Витьки аккуратно справки о её поведении наводить? Потому что полностью, конечно, терять её из виду не стоит. Как там говорится, держи друзей близко, а врагов – ещё ближе…

Порадовался и тому, что Регина позвонила тогда, когда Галия домой ещё не пришла, а Валентину Никаноровну я уже очень удачно отпустил. Будь она или няня дома, пришлось бы, конечно, всё же с ней где‑то встречаться, чтобы уже там этот вопрос обговорить – о том, чтобы она больше никак меня уже не тревожила. Не при няне или жене с обладательницей женского голоса вот так разговаривать, как у меня вышло. Со стороны могло показаться, что я надоедливую любовницу бросаю…

Нисколько меня не смутило то, что я достаточно откровенно с Региной свои отношения по телефону только что обсудил. Да, насколько я понимаю, КГБ нас благополучно пишет сейчас. Но абсолютно ничего страшного я в этом не вижу.

Ну а что тут такого? Ну, поднимут они при желании информацию по этой Регине. Тут же даже телефон не надо отслеживать, если вдруг она с домашнего звонила, достаточно порыться в прежних протоколах и обнаружить, что это единственная Регина, которая вообще в моей семье в любом контексте упоминалась. Других знакомых Регин нет и не было.

Дальше при желании нароют информацию о том, что это Регина Быстрова и, насколько я понимаю, их собственный агент. То есть по факту это разговор между двумя людьми, имеющими определённые взаимоотношения с комитетом.

Правда, в работе с одним их интересует его интеллект. А с одной – человеческий орган, расположенный намного, намного ниже, чем голова. Ну, если я всё правильно понимаю, потому что вряд ли Регину комитет подобрал из‑за её большого интеллекта. Был бы он большим, она бы такие глупости не делала и с треском из МГУ бы не вылетела.

Ну а что ещё тогда остаётся в качестве предположений, зачем она вообще им понадобилась? Собственно говоря, других идей, по‑моему, и быть не может, если не придумывать, конечно, каких‑нибудь фантастических сюжетов о каком‑нибудь генерале КГБ, который внезапно обнаружил, что в Москве у него имеется непутёвая племянница, и он решил о ней по‑родственному позаботиться.

«Ну да, ну да, конечно. Будь у неё такой дядя, никогда бы в её семье о нём бы не забыли, и Регина давно б уже к нему прибежала за помощью. Так что так и продолжала бы учиться на экономическом факультете МГУ, не вылетев оттуда».

Вернулся к детям, хотя, правда, я и во время разговора с Региной тоже за ними присматривал из коридора. Они мирно играли с кубиками на ковре. Иногда, правда, мир переходил в сражение за какой-то кубик, к которому оба потянулись одновременно, но сравнительно редко.

Только присел рядом с ними с книжкой, как телефон снова зазвонил. Первая мысль была, конечно, что Регина всё же что-то до конца не поняла, вот и снова звонит. Но нет, это всё же радио появилось наконец, а то я уже удивляться начал, что не звонят так долго после приезда.

– Павел Тарасович, здравствуйте, – быстро заговорила Латышева. – А я уже испугалась, что вы совсем из Москвы уехали. Звонила несколько раз в ноябре, а никто трубку не снимает. Буквально пару дней назад тоже и в декабре звонила… У вас все хорошо?

Ну, мало ли, – подумал я. – Наверное неудачно попадала, когда, к примеру, мы с Галией были в разъездах, а няня с детьми во дворе гуляла. И так тоже бывает.

– Да, всё в порядке. Мы с супругой просто на Кубе отдыхали долго. Но теперь я в Москве и никуда пока уезжать из столицы больше не собираюсь. Как у вас дела?

– Всё прекрасно. Вы, наверное, понимаете, что я звоню, чтобы о новой передаче договориться. Есть какая‑нибудь тема или мне самой предложить?

– Да, одна тема точно есть, – сказал я. – Вы же знаете, наверное, что мы впервые в истории отправили своих солдат в качестве миротворцев по линии Организации Объединённых Наций. Можем об этом поговорить.

– Да, прекрасная тема! – тут же согласилась Латышева. – В нашей редакции так точно никто её не обсуждал, а молодёжи будет интересно об этом послушать. Парни же в армию готовятся идти, а девушки готовятся их провожать туда и ждать.

– Ну да, – согласился я. – Кто‑то из парней, может, захочет поехать в качестве миротворца однажды куда‑нибудь, сделать доброе дело, обеспечив мир для людей, которые пережили войну и сильно пострадали. Но нам нужна ещё и вторая тема, чтобы два раза не ездить для записи, – задумчиво сказал я. – А как вы считаете, по социальным правам советских граждан, что гарантирует Конституция по сравнению с другими странами и конституциями – будет интересно выступление?

– Да, это всегда актуально, – тут же подтвердила Латышева без малейших сомнений. – Такую тему руководство всегда одобрит.

«Ну да, – подумал я. – Вряд ли по такой теме у них большое количество желающих полчаса выступать. Кто-то просто побоится что‑нибудь не то сказать по такой сложной и ответственной теме, а кто-то и не представляет, что полчаса можно вообще по ней говорить. Это же надо не только хорошо разбираться в советской Конституции и в социальных правах граждан, но и представлять себе чётко, что за рубежом происходит в этой сфере».

В общем, думал, что уже всё, на этом закончили, осталось только время согласовать, но тут я прикинул: у меня же ещё есть свеженькая поездка на Кубу… И, в принципе, эта статья, что в «Труде» вышла совместно с Ландером, она же, в принципе, мне теперь как индульгенция в глазах МИД. Так что я могу эти кубинские темы, включая мою беседу с Фиделем, и на радио тоже поднимать…

– Да, тут такое дело. – сказал я Латышевой. – Вспомнил, что я ещё когда на Кубе был, с Фиделем Кастро встречался и беседовал с ним долго. Эта тема, как вы считаете, будет интересна для советской молодёжи?

– Ого, ну что вы, Павел! – восторженным голосом сказала Александра. – Если это была даже и личная встреча, то, конечно же, с этой темы нам надо было с вами начинать. Тоже абсолютно уверена, что руководство её одобрит сразу же.

– Тогда получается, давайте сразу три передачи запишем, если Николаев будет не против, – предложил я ей.

– Конечно, он будет не против, – рассмеялась Латышева. – Один раз с вами отработал – и три недели спокоен. Есть что в эфир по своей линии выпускать.

Ну да, я, собственно, так тоже предполагал. Это вообще мой принцип, которым я и сам руководствуюсь. Лучше как следует попахать в один день, чтоб потом, в другие дни, было время свободное, другими делами заниматься.

«Не знаю, есть ли какие‑то другие подработки у Николаева на радио. Наверное, тоже есть, и он будет вполне доволен, что появится свободное время ими заняться, увеличить свои доходы и семейный бюджет».

* * *

Италия, Больцано

Фирдаус и Диана, как следует выспавшись после утомительного перелёта, пришли в офис к Тареку. Он их очень радостно обнял, усадил за свой стол, велел секретарше принести всем по кофе и ливанских сладостей. Самому ему по здоровью уже врачи запретили ими злоупотреблять, но он находил особое удовольствие в том, чтобы угощать лучшими ливанскими сладостями всех, кто к нему приходил. И сын с невесткой, конечно же, не были исключением.

Началась очень долгая и обстоятельная беседа, потому что обсудить было нужно очень много всего. Слишком давно они трое не сидели вот так и не обсуждали свои дела. Столько всего накопилось – и по Японии, и по Сицилии, и по встрече с Павлом Ивлевым на Кубе.

Многое, конечно, они по телефону друг другу сообщали. Но, ясное дело, телефон – это не лучший способ важные вопросы доверительно обсуждать. На что‑то приходилось только намекать в надежде, что будешь понят. Что‑то и вовсе никак не получалось по телефону сообщить.

Так что Диана и Фирдаус чрезвычайно подробно описывали всё, что они делали за этот период. А потом Тарек также обстоятельно рассказал о том, чем он сам занимался за время их отсутствия.

Особо тщательно отец себе пометил всё, что было сказано Ивлевым во время их встречи на Кубе. Особый интерес вызвала тема автобагажников, которую они плохо обсудили по телефону. Тарек так до конца и не понял, что именно Фирдаус имел в виду под ними.

А теперь, когда ему рисунки показали, нарисованные самим Ивлевым, ему стало всё полностью понятно.

– Но что, – сказал он, – изящная штуковина. Такое точно будут с большим интересом брать – хотя бы ради того, чтобы перед соседями похвастаться, что у них есть такой автобагажник красивый, а у тех нету.

– И, значит, Ивлев предлагает это ещё и как способ увеличения продаж японских машин, – пояснил отцу Фирдаус.

– Ясно. Надо наших инженеров собирать. Пусть разрабатывают варианты конкретно под те марки японских машин, которые мы в своих салонах будем продавать. А сразу же после этого юристов надо привлечь, чтобы всё, что можно, они запатентовали, сохранив наши права на выпуск этой продукции как можно дольше.

Обсудив все нюансы по автобагажникам, Тарек переключился на следующий вопрос. Он внимательно рассмотрел список новых акций, которые необходимо было покупать.

– Значит, ещё раз уточняю: Павел сказал, что дальнейшего повышения цен по тем акциям, что мы раньше покупали, можно не ждать и нужно срочно перескакивать именно в эти акции, правильно?

– Да, совершенно точно. Именно так это прозвучало, – согласно кивнул Фирдаус.

Диана подтвердила всё.

– Тогда завтра с утра дам указания нашему брокеру.

– Нравится мне это дело, – усмехнулся он по‑мальчишески. – Когда ты звонишь брокеру и говоришь ему: «Продавай всё», – тот наверняка задёргается. Подумает, небось, что мы хотим наш капитал полностью с биржи вывести. Помучаю его немного, а потом уже дам распоряжение о покупке на эти же деньги новых пакетов акций. Хулиганство, конечно, но почему‑то приятно…

Фирдаус на слова отца только улыбнулся. Ему нравилось видеть его таким довольным и уверенным в себе. Поймал себя на мысли, что такого настроения у отца никогда не было, пока они жили в Ливане и занимались фруктами. До переезда в Италию и открытия чемоданного бизнеса собственное дело у Фирдауса совершенно четко ассоциировалось с рисками, нервотрепкой и постоянными цейтнотами. То заказчики носом крутят, то поставщики подводят… И при этом постоянно было ощущение «потолка», выше которого не суждено подняться, что ни делай и как ни старайся.

А сейчас их семья, хоть и сталкивается постоянно с серьезными трудностями, тем не менее очень быстро и неуклонно набирает вес. Причем этот процесс не останавливается ни на минуту. И это притом, что их нынешнее финансовое благосостояние уже давно превысило все предыдущие достижения их семьи в разы. А ощущение у Фирдауса при этом такое, что все это просто капля в море, ступенька в начале долгого подъема.

Эти мысли не укладывались в голове, от них захватывало дух. Но при этом страха не было никакого, только интерес и азарт. Хотелось быть частью этого процесса, участвовать в создании чего-то нового и нужного людям.

– Так, значит новые идеи… То, что нам Павел постоянно предлагает, делают нашу семью всё более и более богатой, несмотря на переезд в совершенно незнакомую нам ранее Италию. Мне кажется, надо всё же каким‑то образом дополнительно его вознаградить и поощрить, – отвлек Фирдауса от размышлений Тарек удивительно созвучными с его мыслями словами. – Да, у него есть двадцать процентов во всех предприятиях, что мы с ним создаем. Но мне кажется, что будет очень уместно подарить ему дополнительно какой‑то хороший подарок. Тем более, Рождество скоро, да и Новый год уже на носу. У вас же в Советском Союзе Рождество празднуют, Дина?

– Рождество только в семейном кругу некоторые празднуют, – ответила свекру Диана. – Оно у нас православное, в начале января вроде бы. Но у нас очень серьёзно празднуют Новый год, с очень даже большим размахом. Так что полностью согласна. Павлу надо подарить какой‑нибудь хороший подарок. Без него, я так понимаю, эта проблема с Сицилией бы не решилась.

– Да что там Сицилия, хотя и это тоже очень ценно, – махнул рукой Тарек. – У него подавляющая часть советов превращается тут же в чистое золото. Вот хотя бы эта идея со швейцарской фирмой, как основой для новой структуры безопасности. Едва Фирдаус мне по телефону всё рассказал, я тут же понял, насколько это хорошая идея. И как она тоже будет приносить нам со временем кучу денег, помимо возможности совершенно бесплатно пользоваться высокопрофессиональными кадрами в сфере безопасности.

Одно дело, когда ты в чужую контору обращаешься по этим вопросам – тут тебе уже как повезёт. А другое дело, когда ты в свою собственную фирму идёшь. Тогда тебе уже заведомо выделят самых лучших профессионалов, оторвав их даже от работы по другим делам. А ситуации самые разные бывают, когда только за счёт этого и можно выкрутиться.

Диана с Фирдаусом в ответ согласно кивнули головами. В последнее время все больше и больше возникало моментов, когда им требовалась помощь опытной службы безопасности. А дальше, по мере роста благосостояния и влиятельности их семьи, все обещало только усиливаться. Так что оба четко понимали ценность такой профессиональной структуры.

– Так, возвращаемся к идее по поводу подарка. Пожалуйста, помогите мне, подскажите, что будет уместно? – привлек их внимание Тарек. – Я всё‑таки в СССР не живу, не знаю всех ваших нюансов.

– Мне проще, – сказала Диана. – Я размеры брата хорошо знаю, как и размеры его жены и детей. Вожу всякую модную одежду – это сейчас отличный подарок, потому что там тяжело что‑то иностранное достать, да и дорого.

– А что подарить от всех нас? Может быть, телефон какой‑нибудь импортный, красивый? Только надо убедиться, что он и в Советском Союзе тоже будет работать, – предложил Тарек.

Диана сначала задумалась над его предложением, но тут же, глянув на часы, охнула:

– Ой, меня уже Мария десять минут дожидается на первом этаже. Может быть, я уже туда побегу? Надо с ней договориться по поводу всех наших последующих выступлений. В сжатом режиме уже будем работать – времени‑то совсем мало до Рождества осталось, когда сплошные выходные везде начнутся. Вы тогда сами обсудите Паше подарок. Уверена, что у вас все хорошо получится, – добавила она, быстро кивнув на прощание мужу и свекру и уже выбегая из кабинета.

Отпустив Диану, мужчины переглянулись, улыбнулись и хотели уже продолжить разговор, но тут появился главный технолог.

– Босс, вы велели вашему сыну показать новые модели чемоданов. Там все готово к показу. Вы с нами пойдете?

Задумчиво посмотрев на Лукку Манчини, Тарек сказал:

– Нет, вы вдвоем идите. Мне тут еще ряд вопросов надо решить.

Фирдаус ушел вместе с главным технологом, а Тарек продолжил размышлять.

«Ну а что, идея‑то в целом неплохая с телефоном. Но это, конечно, не подарок – слишком дёшево обойдётся, даже если самую престижную марку взять».

Но тут ему вдруг в голову пришла неожиданная идея… А что, если телефон сделать из золота? Это будет и красиво, и престижно, и достаточно дорого, чтобы подчеркнуть всю полезность Павла и то, как ценит семья Эль-Хажж его советы.

Тарек просиял и потер в предвкушении руки.

А ведь и в самом деле очень хорошая идея… Золото – это всегда самый лучший подарок. Тем более, сколько этот телефон будет весить? Ну, килограмм, ну, полтора – не так и много. А эффект зато какой. Видно будет, как мы Ивлева уважаем, как нашего делового партнёра.

Определившись с подарком, он решил немедленно отдать поручение, чтобы в одной из ювелирных фирм начали готовить это изделие. А инженеров попросить, чтобы купили самый дорогой телефон, что найдётся, разобрали на части и передали ювелирам те части, которые необходимо из золота отлить, чтоб потом аккуратно всё собрать, начинку не повредив. Думаю, за неделю‑полторы точно сделают. А потом диппочтой очень быстро можно в СССР передать – через ливанское посольство.

Да, Ливан – страна маленькая, все серьёзные люди друг с другом знакомы. Учитывая уровень связей Тарека, ему не сложно было договориться с тем, чтобы очень дорогой подарок диппочтой в СССР приехал. Ясно, что обычным путём его везти – плохая идея. К чему все эти таможенные проблемы, если можно их избежать, воспользовавшись связями в дипломатическом корпусе Ливана?

* * *

Италия, Больцано

Диана очень обрадовалась, увидев Марию. Налетела на неё, тут же обняла, поцеловала в щёку – всё, как в Италии принято между близкими друзьями. А потом, улыбнувшись, ещё и пакетик достала из своей сумки.

– Вот, купила тебе, пока в Японии была, скромный сувенир, держи. Не обижайся на меня, что я с мужем в Японию уехала. Надеюсь, всё же по основным пунктам моей программы мы ещё успеем до Рождества все выполнить.

Сувенир на самом деле был достаточно нескромный – золотые серьги с изумрудами, цвет которых, с точки зрения Дианы, очень хорошо подходит к глазам Марии. Да и фирма тоже приличная – одна из самых известных и желанных среди женщин.

Так что Мария, разумеется, подарок оценила. Но при этом почему‑то посмотрела на Диану очень странно.

– Мария, да что с тобой? Ты в порядке вообще? – удивилась Диана.

– Да нет, не обращай внимания. Просто у меня мигрень что‑то с утра разгулялась. Вот никак до сих пор в себя прийти не могу. Спасибо тебе огромное за подарок, серьги невероятно красивые!

– Так, может быть, отложим наши разговоры до завтра? Дело подождёт. Всё равно сегодня мы никуда не поедем уже.

– Нет‑нет, всё хорошо. Нет времени откладывать. Давай сегодня уже всё обсудим, чтобы завтра всякой беготни не было. Если ты с моей программой согласишься, то мы уже часов в одиннадцать выезжать должны в миланский аэропорт, чтобы лететь в Лондон. Там нас очень и очень ждут. Чемоданы на колесиках в Великобритании чрезвычайно популярны. Ясно, что не среди самых богатых – за ними слуги чемоданы таскают, им колёсики ни к чему. Как раз отсутствие колёсиков и подчёркивает их высокий статус. Но там же миллионы потенциальных потребителей, у которых деньги есть, а на слуг не хватает… Вот их ты и будешь очаровывать.

Диана всё же постаралась как можно быстрее провести этот разговор, сочувствуя подруге и наставнице по рекламе, из‑за её головной боли. Минут за пятнадцать они обсудили все дела по предстоящей программе в Лондоне на ближайшие пару дней.

Она снова поцеловала Марию в щёку и убежала, велев пойти прилечь, пока голова не придёт в норму.

* * *

Мария растерянно смотрела вслед убежавшей Диане. Она прекрасно поняла, почему они сегодня так быстро закончили деловые переговоры. Та её просто пожалела из‑за её придуманной головной боли.

Посмотрела потом на серьги, которые Диана ей подарила. Шикарный подарок!

Когда она была помоложе, ей, конечно, такие дарили – но только влюблённые в нее до смерти кавалеры. Чисто по дружбе от подруги она никак не рассчитывала получить что‑то вот такое, стоящее очень приличных денег.

Вот и как после этого не почувствовать себя последней сволочью, учитывая, что перед ней поставили задачу посадить Диану в тюрьму?