Текст книги "Соседи с 37-го (СИ)"

Автор книги: Сергей Ярчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 11. Другой взгляд на мир

Казалось, ещё вчера сырой мрак узилища невыносимо давил на психику, а сегодня Даниилу уже было на это глубоко плевать. Он вообще перестал обращать внимание на что-либо помимо себя. В какие-то часы весь окружающий многомерный мир стремительно сжимался, пока не сколлапсировал до размеров истерзанного тела. Исчезло будущее, растворилось прошлое. Даниилу уже не было дела до проблемы самоидентификации личности, а вся колоссальность неразрешимого вопроса существования его искусственного разума оказалась позабытым пустяком. Под напором запредельной боли из памяти, словно песок в часах, убегали события и лица. Даже кошмарная картина вымершей планеты, по которой бродят безликие клоны виделась не более чем несмешной анекдот. Теперь его реальностью стали переломанные кости, содранная кожа и обожжённое мясо.

Даниил с ужасом ждал прекращения действия наркотика. Только эта спасительная инъекция не давала рухнуть нервной системе под ударами чудовищных ощущений. Адское средство плешивый профессор в обязательном порядке колол всем подопытным после каждого сеанса. Эти сеансы Арсений Макарович Ганов именовал не иначе как попытками прорыва и иную реальность. И относился к ним как к серьёзнейшим научным изысканиям. Он совершенно не обращал внимания на разрывающие уши вопли агонизирующих пациентов, целиком погрузившись в тщательный анализ их психограмм. Порой результаты ввергали старика в отчаяние, и он нервно жевал сигары, ломал карандаши и даже рвал чахлую шевелюру. Иногда Ганов воодушевлялся и радостно подскакивал, потрясая тщедушными кулачками. Но в каком бы состоянии он не находился, отношение к испытуемым было всегда одинаковое – полное неприятие каких-либо чувств страдающих людей.

Если после первой серии страшных процедур Даниил полностью уверился в абсолютном безумии дряхлого садиста, то позднее пришёл к выводу о гораздо более сложной подоплёке действий начальника местных палачей. Старый хрыч относился к подопытным как расходному материалу. Но материалу дорогому и ценному. Однажды профессор решил провести исследование сразу на группе, и по его приказу санитары-палачи выставили в зале десяток коек с прикованными жертвами. И надо ж такому случиться, что кто-то из них чихнул. Что тут поднялось! Ганов взвился как ужаленный, вопя о разрушительном действии инфекции. Субтильный низкорослый старикан едва не поубивал подчинённых. При этом он не уставал орать, что те плохо присматривают за объектами исследований. Те моментально приволокли нового, а счастливого чихуна тут же укатили назад в клетку.

Эти клетки были настоящими кошмаром. Ранее Даниил и представить себе не мог, каково жить в крохотном узилище объёмом четыре кубических метра. О каких-либо удобствах типа канализации и водопровода не приходилось даже мечтать. Каждое утро изверги-санитары обходили длиннющий зал, полностью заставленный решетчатыми боксами и вымывали из брандспойта все нечистоты. Затем профессор лично посещал подопытных. Старикан тщательно проверял состояние узников, иногда раздавал лекарства, недовольно морщился при виде очередного холодного тела. Бугаи молчаливо утаскивали труп, а на его месте в этот же день оказывался новичок. Но пообщаться с кем-либо из товарищей по несчастью у Даниила не было сил. Как не было их и у прочих обитателей сего печального места. Никто не выкрикивал слова ругательств, не просил о помощи, не слал проклятия. Сломленные духом жертвы могли только бесконечно скулить или хрипеть в агонии. В периоды же краткого воздействия наркотика люди впадали в спасительное забытьё и утешались лишь мыслью о скором конце.

***

В этот раз Даниила поволокли в процедурную около двух часов пополудни. Усадив несчастного в стальное кресло, санитары принялись сноровисто цеплять ему на голову клеммы. Старик Ганов сидел в дальнем углу помещения и не высовывался из-за циклопического нагромождения мониторов. Наконец один из бугаёв пробасил:

– Готово.

Плешивый радостно выскочил из своего укрытия и засеменил в сторону стонущего пленника.

– Ага! Да это же наш гость из иных миров. Что ж, давай поработаем!

– Поработаем? – прохрипел Даниил, – Вы так и мясу говорите, когда пускаете его на фарш?

– Что за глупости! Если ты себя чувствуешь некомфортно, то это ещё не значит, что надо уподобляться тупой скотине на бойне.

– Неужели? Знаете, я лучше бы на бойню пошёл, чем вот такое терпеть.

– Ну, ну! Не преувеличивай. Конечно, приятного мало. Но зато ты вместе со своими товарищами вносишь колоссальный вклад в развитие цивилизации.

– Это вы скажите тем, кто подох! – крик тут же отдался невероятной болью, и молодой человек едва не потерял сознание.

– У! Ты что-то совсем плох. Это никуда не годится! Придётся прогнать внеочередное сканирование психограммы. Ты понимаешь, что этим задерживаешь мою научную работу? – Ганов разочарованно покачал головой.

– Научную работу? О какой науке может идти речь, если вам неизвестны даже понятия элементарной морали?

– Ошибаетесь, молодой человек, – пробубнил профессор, энергично нажимая кнопки, – Я отлично понимаю, что мои эксперименты идут вразрез и с моралью, и с правом. Но, увы, нам надо спешить. Видишь ли, объём исследований колоссальный, а времени в обрез. Сколько я ещё проживу на белом свете? А надо успеть всё закончить!

– Неужели? – сквозь зубы выдавил Даниил.

– Именно! Хотя… – старик на мгновение задумался, – Если внешний мир таков, как ты описывал, то может и не стоит пытаться прорваться туда? Какая польза от вселенной, где всё то же самое?

– Угу. Вы бы лучше позаботились об этом мире.

– Что ты имеешь ввиду?

– Избавили его от таких мразей как вы и ваши подручные.

– Ох, – Арсений Макарович тяжело вздохнул, – Ты лишний раз убедил меня, что действительно ничегошеньки не знаешь о переходе между мирами. А ведь я возлагал на тебя большие надежды.

– Что?

– Да, да! Я был уверен, что ты мастерски имитируешь, что не в курсе технической стороны дела. Но теперь вижу, что, сколь ни прискорбно, но это правда. В противном случае, ты бы не стал нести подобную чушь, – Ганов подошёл к Даниилу и грустно глядя в глаза продолжил: – Как было бы здорово, если бы ты действительно помог нам. Но, увы!

– И только поэтому меня можно мучить и калечить?

– А для чего ты ещё сгодишься? – Ганов насмешливо глянул в переполненные болью и злобой глаза, – Потому, друг мой, приготовься. Сегодня продолжим отбивать у тебя инстинкт самосохранения.

Раздался едва слышный щелчок тумблера, и сознание молодого человека моментально затопило чудовищной болью.

***

Вечерело, и действие наркотика постепенно ослаблялось. Даниил с ужасом ожидал наступления очередной волны нестерпимых мук. В голове пульсировало единственное желание – только бы не страдать эту ночь, только бы не присоединиться к кошмарному хору воющих жертв адских истязаний. Слушая предсмертные стоны, он поймал себя на мысли, что отправиться на небеса – совсем неплохой выход. Даниил вцепился в лавку изо всех и начал методично биться затылком в доски. Обещанное Гановым ослабление инстинкта самосохранения ощущалось превосходно, и молодой человек радостно поверил, что вот-вот разобьёт ненавистную черепушку. Удары становились всё сильнее и сильнее. Но неожиданный громкий, раздавшийся над самым ухом рык моментально выбил суицидальный настрой:

– А ну, прекратить! – и могучая ручища санитара схватила отчаявшегося пленника за горло, – Ишь чего удумал! Больно, что ли? Ладно, сейчас полегчает.

Вколотый в вену наркотик в несколько секунд вернул Даниила в человеческое состояние.

– Оклемался? Потопали! – и Даниила вышвырнули из клетки, – Профессор желает тебя видеть.

Мысли в голове ворочались еле-еле: “Почему сейчас? Вечером этот изверг обычно ничего не делает. Зачем дали наркотик? Ведь перед процедурами он исключён. Что вообще происходит?” Даниил отлично знал, что задавать вопросы санитару бесполезно, а потому безропотно последовал в неизвестность. Они прошли мимо процедурной и спустились этажом ниже. Несколько поворотов извилистого коридора, и они оказались в довольно уютном кабинете. Массивная хрустальная люстра, будто украденная из фойе театра. Резная мебель, явно дорогих пород дерева. Ковёр с толстенным чистейшим ворсом, по которому явно никогда не ходили в грязной обуви. Хозяина этого тёплого местечка Даниил заметил не сразу. Ганова за столом не было, он сидел в дальнем углу в кресле-качалке.

– Присаживайся, – устало выдохнул старикан, – Да, не озирайся ты! Мы ж не в лаборатории.

Даниил опустился в довольно жёсткое кожаное кресло и молча уставился на мучителя. Ганов сделал глубокую затяжку и, выпустив столб дыма, сообщил:

– По твоей милости во второй половине дня я не смог произвести ни одной процедуры.

Эти слова не произвели на пациента никакой реакции. И профессору пришлось продолжить:

– Я проверил твою психограмму. Затем максимально скрупулёзно перепроверил ещё раз. И ещё, – Ганов задумчиво пожевал сигару, – Ты не врал, говоря, что ты из иной реальности. И у тебя нет и следа умственного расстройства. Получается, что ты действительно прибыл из мира, на компьютере которого был сгенерирован наш. В то же время, ты понятия не имеешь, как он устроен. Более того, не можешь отсюда выбраться. Так?

Ответ Даниила не интересовал Ганова. Он в очередной раз выпустил столб дыма и с грустью уставился на висящую на стене картину. Даниил тоже взглянул на неё. В богатой золочёной раме находился незатейливый лесной пейзаж: вытоптанная дорожка петляла между тонущих в сумраке кривых стволов. Картина явно была написана бездарным любителем, но старикану она, видимо, навевала какие-то воспоминания. И он довольно долго не мог от неё отвести взгляд. Наконец, он повернулся к пациенту и, словно через силу, поведал:

– Нам обязательно нужно вырваться за пределы этого мира.

– Зачем? Чтобы и там творить такие же ужасы? Если мои друзья смогут наладить связь, первое, что я сделаю, попрошу вырубить этот комп к чёртовой матери.

– Они не сделают этого. Ведь ты тогда умрёшь.

– Вместе со всеми вами! – от злости Даниил даже заскрипел зубами.

Ганов вздохнул.

– То, что я мучаю тебя и твоих товарищей по несчастью, не делает мой мир лучше или хуже твоего. Или ты встречал здесь только боль и ненависть? Пойми, нам необходимо понять цели нашего создателя. И не просто понять, а выйти с ним на диалог!

– Для чего?

– Вот ты говоришь, что компьютер, создавший наш мир был запущен совсем недавно. Тогда получается, что вся наша предыстория сочинена им. Почему она такая? Для чего? – профессор задумчиво качнулся взад-вперёд несколько раз, – Когда я только начинал анализировать мироустройство, то сообразил, что наша вселенная не самодостаточна. Все нестыковки мира говорят об этом. Наши учёные, рассматривая реальность как цифровую симуляцию, также пришли к выводу, что она не является закрытой системой. А, значит, архитектура этого суперкомпьютера отлична от той, что используем мы. Многие специалисты склонны полагать, что в нём нет деления вычислительного пространства на отдельные процессы. Получается, что управление нашим миром можно осуществить и изнутри. Ничего не хочешь к этому добавить?

Даниил никак не прореагировал на сказанное. Ганову это явно не понравилось. Он скривил мерзкую гримасу, но удержал себя в руках и продолжил:

– Сам факт того, что в сочинённой истории есть размышления наших предшественников о выходе за пределы мира говорит о том, что это необходимо сделать. Увы, оставленные нам в наследие принципы в текущей ситуации не просто трудно реализуемы, они видятся совершенно невыполнимыми. Одна только мысль, что нужно убрать из науки все выдумки и заблуждения, что насадила человеческая глупость и эгоизм, приводит в отчаяние. Но не легче и дальнейший путь. Ведь потом придётся, основываясь только на подтверждённых фактах, восстановить принципы функционирования мира. И лишь затем попытаться овладеть управлением. Тут даже круглому дураку ясно, это очень долгий и трудоёмкий путь.

– Вам лень по нему идти? – тихо пробормотал Даниил.

– Отнюдь! Увы, но мои собратья учёные не просто не желают идти по нему, но и не дают это делать своим более продвинутым коллегам.

– Таким головорезам как вы?

– Да, и таким головорезам тоже.

Эта фраза, произнесённая безо всякой враждебности, неожиданно успокоила Даниила. Он едва заметно улыбнулся, откинулся на спинку кресла и стал разглядывать сверкающие льдисто-хрустальные украшения люстры. Его взгляд блуждал в микроскопических огоньках, растворялся в мелькавшей радуге, скользил по витым золотым цепочкам. Казалось, вот-вот и заурядный светильник вспыхнет порталом, а перед Даниилом тут же вытянется струна стеклянного моста…

Но неожиданно искалеченная рука съехала с подлокотника. Это слабое движение, тут же отозвалось коверкающей реальность болью. Даниил закусил губу и с ненавистью взглянул на Ганова. Оказалось, что тот неотрывно наблюдал за блуждающими по лицу пациента мыслями.

– Хорошо провалиться в грёзы на несколько минут? Ну, не сверкай глазами. И без этого вижу, что ты желаешь мне смерти, а сам мечтаешь убежать в свой мир.

– Мечтаю, – зло прошипел пленник.

– Мечтай. Но пока ты поможешь нам решить выше поставленный вопрос.

– Выйти из этого мира? Интересно, как я это сделаю?

– Есть способ, который не известен ни моим коллегам, ни, тем более, предшественникам, – Арсений Макарович закурил новую сигару и, усмехнувшись, пояснил: – Ты уже его опробовал.

– Опять будете пытать? – ненависти в голосе Даниила было столько, что даже Ганов удивился.

– Сколь ты эмоционален! Но это нам на руку.

– Что?

– Да, да, мой друг! Эмоциональность – один из ключевых показателей потенциала разума. Не удивляйся, ценность твоего мыслительного аппарата заключается не только в том факте, что ты прибыл из внешнего мира.

– А в чём ещё?

Но профессор не спешил. Он поднялся и стал медленно расхаживать взад-вперёд. На лице Ганова сияла столь неестественная улыбка, что Даниил далеко не сразу сообразил: старикан испытывал настоящее наслаждение. И оно не шло ни в какое сравнение с тем, что отражала его физиономия при удачных результатах в лаборатории. Арсений Макарович явно упивался величием собственных мыслей. От понимания этого Даниилу, вынесшему ужасные пытки и непрерывный кошмар ожидания новых мучений, стало невероятно страшно. Никогда прежде животный ужас так не сдавливал его сердце.

Ганов остановился в центре комнаты, сделал глубокую затяжку, покачался с пятки на носок, словно убеждаясь в мягкости ковра. Затем своим привычным скрипучим голосом весело объяснил:

– Я убеждён, что мозг человека весьма универсальная вещь. Он горазд не только на глупые фантазии и заковыристые задачки. Он способен на куда более мощные свершения.

– Какие?

– Я верю, что мозг способен моментально осуществить познание нашего мира.

– Что? – Даниил от удивления даже позабыл о страхе.

– Видишь ли, у всего есть слабое место. Например, прочнейшее стекло. Можно безрезультатно долбить его сколь угодно долго. Но если обнаружить точку напряжения, оно лопнет как мыльный пузырь. Мир велик, сложен и невероятно устойчив. Пытаться познать и переделать его глупо. На это не хватит и вечности. Но у него есть слабое место. И это мозг! – Ганов приблизился и, пристально глядя в переполненные ужасом глаза парня, пояснил: – Поэтому я продолжу мучить тебя. Так реализуется самый простой способ решения выше поставленного вопроса.

Глава 12. Прорыв

Спрятавшись за облупившуюся кирпичную кладку, отделение Инги несло очередное дежурство. Сегодня оно получилось на редкость спокойным. Защитников НИИ не беспокоили ни роботизированные убийцы одной стороны, ни обезумевшие хомо сапиенсы с другой. Да и сама погода преподнесла сюрприз: после многодневной пелены дождя, выдался необычайно солнечный и тёплый день. Полное безветрие и комфортная влажность лишь добавляли очарования.

Лина отложила портативный монитор и с наслаждением потянулась.

– Эх! Искупаться бы!

– Я так понимаю, что ты скучаешь по мародёрам? – поинтересовался Михаил, – Их ведь не остановит тот факт, что ты живая. А скорее наоборот.

– Заканчивай со своими шуточками! Никто никуда не пойдет, – насупившись, заявил Андрей, – Это в нашем районе затишье. Ты не в курсе, какие бои идут на северной окраине? Нет ни воды, ни электричества. Горят целые кварталы!

Михаил тут же сдал на попятную:

– Ты чего такой суровый стал? С голодухи поди?

– А ты снова будешь отпускать шуточки про лишний вес? – хищно сузила глаза Вероника.

Это заявление тут же заставило вмешаться старшую:

– Так! Прекратить разговорчики! Мы на дежурстве. Дома будем купаться! – но оглядев помрачневшие физиономии, Инга миролюбиво добавила: – Через сорок минут плановая переброска. Получим обед и боеприпасы.

– Командир, не будет ни обеда, ни патронов.

На вынырнувшую словно из ниоткуда Эми небольшой отряд моментально уставился во все глаза. Цифровой интеллект девушки-робота хоть и обладал широким спектром эмуляции эмоций, но тратить энергию на бесполезное смущение она не желала. Зато вовсю транжирила её на сверхскоростное бесшумное передвижение. Вот и теперь Вадим скорчил кислую мину и недовольно пробухтел:

– Снова понты!

Все отлично знали, что при любом недовольстве Вадима Эми моментально становилась шёлковой и пускала в ход женское очарование, причём потоком максимальной эффективности. Вот и сейчас Эми изящным жестом откинула с лица длиннющую прядь черных до синевы волос, но дальнейшего представления зрители не дождались. Ко всеобщему разочарованию кибердевушка даже не посмотрела на своего друга, а лишь официальным тоном доложила Инге:

– Поставка продовольствия, боеприпасов и оборудования приостановлена на двое суток.

Эта информация моментально вызвала совершенно не вяжущийся с обстановкой взрыв возмущения. Но стоило Инге вскинуть руку, как в наступившей тишине можно было услышать лишь сдавленное дыхание повзрослевшей ребятни.

– Эми, что это значит? Не было никаких сообщений.

– Я принесла его вам. Всё оборудование приведено в режим максимального энергосбережения. Даже передатчики. Но в экстренном случае они, естественно, включатся.

– И на том спасибо, – пробурчал Фёдор.

– Погоди! А причина? – нахмурилась командир.

– Лев собирается протащить сквозь врата пространственный сканер.

Сказанное привело маленький отряд в неописуемый восторг. Иван даже решил дать в небо очередь, но единственная сохранившая спокойствие Вероника была настороже и вовремя осадила великовозрастного проказника. Инга поражённо пробормотала:

– Неужели получится? Он же говорил, что даже предварительный расчет поставил крест на этой идее.

– Отец Вероники помог, – буднично сообщила Эми, – Он предложил Науму несколько необычных вариантов оптимизации конструкции сканера. Кое-что из этого сработало. Так что теперь он тютелька в тютельку пролезает в портал. К сожалению, энергозатраты будут таковы, что два дня нам придётся сидеть на сухом пайке.

– И без патронов, – мрачно добавила Вероника.

– Нормально! Протянем! – заявил Иван, и отряд полностью с ним согласился.

***

В подвале НИИ царила кромешная темнота. Не горела ни одна лампочка, не светился ни один экран. Вся доступная энергия была переброшена на создание максимально расширенного канала перемещения. Держа в левой руке наскоро сделанный факел, Лев в который раз нервно перепроверял схему необычной конструкции. Из-за недостатка времени пространственный сканер пришлось собирать из установленных на острове бытовых синтезаторов. От этого пострадали не только дежурящие в институте. Островитяне тоже остались без массы привычных вещей, от моментально готовившейся пищи до необходимой научной аппаратуры. Но понимание важности текущего момента не позволило в умах родиться даже тени недовольства.

До начала процедуры перемещения оставалось несколько минут. Лев, чертыхаясь, одной рукой сложил гигантскую распечатку, с трудом упрятал её в карман, затем ещё раз обошёл вычищенную площадку. Убедившись в полной готовности принять бесценное оборудование, он уселся на стул и рассеянно уставился в пляшущие языки пламени. Древний человеческий светильник пробудил в учёном воспоминания, когда он только готовился стать преподавателем и в огромных объёмах поглощал информацию по психологии и педагогике. Вот тогда он и наткнулся на статью о воздействии созерцания огня на разум хомо сапиенса. Окунувшись в историю первобытного человечества, физик тогда многое узнал и понял. И необъяснимые с точки зрения логики ледяных поступки людей теперь виделись ему совершенно закономерными.

Лев усмехнулся и перевёл взгляд в непроглядную темноту недр зала. Но долго вглядываться ему не пришлось. Буквально через две секунды, в точном соответствии с предварительной договорённостью, подземелье окрасилось зелёным свечением открывающегося портала. Лев поднялся и пристально смотрел на выползающую из огненного пузыря громаду. Он до самого последнего момента не был уверен, что задумка Рогова сработает. Но теперь парадоксальная идея отца Вероники воплощалась на его глазах.

Сначала неторопливо показался угол, затем медленно пролез торец гигантского контейнера. Лев, отступив в дальний конец зала, следил за точным расположением прибывающей махины. Но волнения оказались напрасными. Колоссальный ящик с точностью до миллиметра вписался в положенное пространство. Не успел Лев перевести дух, как прямо перед ним вспыхнул ещё один портал, из которого стремительно вывалились двое. От неожиданности физик отпрыгнул назад и, приложившись затылком о стену, раздражённо закричал:

– Это ещё что такое?!

– Лев, ты разве нас не ждал? – удивлённо вопросил кибернетист. Он поднялся и помог встать охающему коллеге.

– Ждал. Но вы должны были прибыть вечером! – Лев растерянно смотрел на своих собратьев, – Вы не могли переместиться вместе со сканером. Масса и так предельная. Или тут недокомплект?

– Не боись! Всё в норме. Просто Наум так поразился образу мысли Рогова, что решил творчески подойти к вопросу энергосбережения. И получилось сэкономить почти полтора центнера.

– Да? – услышанное немало озадачило. Лев хотел было задать несколько вопросов, но спохватившись, заговорил о более насущном: – Ладно! Раз вы раньше прибыли, то быстрее сможем закончить. Питание всухомятку не пойдёт ребятишкам на пользу.

– Вот именно! – кибернетист окинул взглядом тонущий в непроглядной тьме подвал и деловито поинтересовался: – Лев, у тебя второго факела нет?

– Не беспокойся. В процессорном зале заготовил всё, что нужно.

– Отлично! Потопали!..

***

Инга с трудом разлепила веки и уставилась на трясущую её девушку. Переутомлённое сознание ещё вовсю плавало в остатках сновидений, и зрение отказывалось узнавать ученицу. Но слух уже безошибочно доносил торопливое бормотание:

– Инга! Проснись. Пожалуйста!

– Уже… – хрипло выдохнула наставница, и сверившись с таймером, тоскливо протянула: – Таня, у нас два часа назад кончилось дежурство. Что случилось?

– Наум смог взломать клона! – горячо зашептала Татьяна, хотя надобности в сохранении тишины уже не было.

– Что? – Инга спросонья не могла поверить в услышанное.

– Он взломал клона сына Оскара!

– Да поняла я. И перестань шептать. В комнате кроме нас никого, – тут до Инги наконец-то дошло, – Погоди! Но ведь клон был запущен только вчера вечером. Как Наум успел?

– А Лев тебе не говорил?

– Нет. Я его ещё не видела. А о чём речь?

– Ребята кибернетисты из группы Фила параллельно запустили ещё несколько дополнительных вычислительных уровней.

– Правда? – от нахлынувших эмоций Инга вскрикнула как дитя.

– Да! Дешифровка прошла почти мгновенно! Представляешь?

Но переутомлённая Инга уже исчерпала лимит эмоций, а комок в горле не давал выхода словам. И девушка просто затрясла головой. Видя бегущие по лицу наставницы слёзы, Татьяна перепугано затараторила:

– Инга, сейчас Лев готовится с ребятами нырнуть в виртуальность за Даниилом.

– А я?! – в голове словно сработал неведомый детонатор, выплеснувший неприкосновенный запас сил. Инга ракетой вылетела из комнаты.

Она неслась по дорожке к центру перемещения, выжимая последние силы. По странной причине холодный и расчётливый разум представительницы цивилизации ледяных полностью утратил логичность. Инга не понимала, зачем ей нужно присутствовать при спасении Даниила, но была абсолютно уверена, что это чрезвычайно важно. Ноги несли невесомую фигурку, подгоняемые обжигающим страхом, что спасатели уже ринулись за Даниилом. А на её перемещение просто не хватит энергии. Не тратя времени на открывание, она снесла двери центра. От сильнейшего рывка что-то хрустнуло в плече, сломанные створки жалобно заскрипели на половину вырванными петлями. Но это совершенно не заботило Ингу. Столпившиеся перед экранами сотрудники группы Льва моментально обернулись к вбежавшей. Кто-то тут же поинтересовался:

– Инга, ты чего примчалась? Случилось чего?

– Вы… Вы ещё… не отправились? – слова с трудом пробивались через сбившееся дыхание.

Лев удивлённо цокнул языком и, нахмурившись, спросил:

– Ты что такое говоришь? Разве мы можем что-то предпринимать без тебя?

С души моментально рухнула скала. Инга покачнулась, но вбежавшая следом Татьяна не позволила наставнице упасть. Её усадили в кресло, сунули в руку чашку кофе. Лев вздохнул и, глядя как Инга сверлит глазами собравшихся, сообщил:

– Во-первых, мы уже запустили в НИИ алгоритм поиска. Даниил жив. Так что можешь успокоиться.

Сказанное подействовало с точность наоборот. У Инги градом хлынули слёзы. В этот раз успокоить её оказалось куда сложнее. Наконец девушка перестала всхлипывать и хрипло спросила:

– У вас всё готово? Можем отправляться?

– Погоди, не всё так просто, – внезапно раздавшийся старческий голос Наума заставил девушку вздрогнуть, – Я ещё должен выяснить несколько важных моментов. И к чему спешить? Даниил жив, и вряд ли ему там некомфортно.

– Каких ещё моментов? – взмолилась Инга, – Я чувствую, что с ним что-то не так! Понимаете?

Она обвела умоляющим взглядом окружающих, но в глазах встречала только удивление и непонимание. Лишь Лев, потупив взор, тихо пояснил:

– Прости. У тебя с Даном явно взаимодействие высшего порядка. Потому, придётся к тебе прислушаться. Но тут ещё проблема с логикой тамошнего компа. Видишь ли, мы только сейчас поняли, что творится с сыном Оскара. Он заразился странной задумкой: решил познать самого себя.

– Что? – изумилась Инга.

– Да. К сожалению, это обрушило его сознание в бесконечный цикл, что заблокировало возможность общения. Как ты сама уже понимаешь, в реализованном им мире может твориться бог знает что.

– Ты что, хочешь отложить его спасение до разгадки всех своих хотелок? – Инга хищно сузила бирюзовые очи.

– Ну, ну! Не кипятись! Никто ничего не откладывает. Сейчас отправляемся в НИИ. На месте запустим новый алгоритм. Тарасов уже подготовил канал входа.

– Мы идём с вами! – неожиданно раздалось сзади.

Все моментально обернулись. В дверях стоял отряд Инги в полном составе: Таня, Андрей, Лина, Михаил, Злата, Вадим, Эми, Кирилл, Вероника, Фёдор, Иван. Но судя по снаряжению, ребята прибыли не просто поддержать командира. Лев не без удивления заметил, что все были в полной экипировке для самого серьёзного военного рейда. А во взглядах читалось запредельное количество решимости.

– Куда?! – в Инге тут же проснулась командирская ответственность, – Вы только с дежурства. А ну, марш спать!

Но никто не двинулся с места. Все молча в упор смотрели на Ингу, и лишь Михаил спокойно возразил:

– Мы пойдем спасать Даниила. Вам туда всё равно нельзя. Из-за

несовпадения метрик это пространство для вас закрыто.

– Ну-с, молодой человек, – неожиданно влез Наум, – Должен вам сказать, что теперь этот аргумент утратил актуальность.

– Что?! – вопрос одновременно вырвался у большинства присутствующих.

– При работе с клоном я немного поколдовал с пространственными моделями. Не буду вас утомлять подробностями. В двух словах: есть возможность сделать подобие привычного многомерного кокона, только с изменённой энергоматрицей. С его помощью представители цивилизации ледяных наконец-то смогут погрузиться в мир Даниила.

– Это правда возможно? – вскрикнула Инга.

– Пока нет. Как вы понимаете, до сего момента я был занят другим. Потому отправляйтесь в НИИ, запускайте программу и пообщайтесь с Даниилом. Возможно, с ним всё в норме. И твои страхи, Инга, не имеют под собой никакой почвы.

– А когда можно ожидать новые коконы?

– При удачном раскладе – пара-тройка суток. Ну, а теперь приготовились! Открываю канал в НИИ!

***

Сидящий у монитора Тарасов, никак не предполагал появления из портала столь многочисленной толпы. От неожиданности младший научный сотрудник застыл на месте, но быстро спохватился и начал выводить прибывающих из лаборатории в коридор. Лев переместился последним. Он осмотрелся, но обнаружить знакомого аборигена не получилось. Тарасов сам закричал, неуклюже подпрыгивая и энергично махая над толпой руками:

– Лев! Привет! Я тут!

– Ох! Отлично. Я уж испугался. Как у вас дела?

– Пока без приключений. А чего вас так много?

– Соорудили новый алгоритм. Попробуем поговорить с Даном. Вот никто, понимаешь, не хочет пропустить этот эпохальный момент.

– Серьёзно? Супер! – Тарасов засиял как начищенный пятак.

– Так, ребята! – Лев повысил голос, обращаясь ко всем, – Давайте рассредоточимся. Прибывшие на дежурство, попрошу следовать на свои места. Без возражений! Инга, пусть твои побудут пока в коридоре. В лаборатории не протолкнуться. Фил, бери Дмитрия и загружай прогу. Первая группа кибернетистов следует в процессорный зал, вторая монтирует установку портала. Действуем согласно утверждённому плану.

Спустя четверть часа все приготовления были завершены. Тарасов вопросительно глянул на Льва и, получив короткий кивок, нажал “Пуск”. Стена лаборатории вспыхнула так, что резануло глаза. Но уже через пару секунд свечение стало резко терять интенсивность, и зрители могли свободно смотреть на находящийся по другую сторону реальности мир.

– Отлично! Фил, уровень материализации перехода?

– Сто процентов.

– Запускаем поиск Даниила.

– Выполнено. Даю картинку. Как изображение?

Но склонившийся за монитором Фил не дождался ответа. Увиденное так потрясло собравшихся, что все оцепенели от ужаса. Прямо перед ними лежал Даниил. Зрелище было столь страшное, что никто не обратил внимания на упавшую в обморок Ингу. Не было дела им и до кошмарного вида звериной клетки, в которой распростёрлось тело, не пугали и густо испачканные засохшей кровью остатки одежды. Увы, но получив даже минимальный опыт боевых действий, все поголовно привыкли к таким натюрмортам. Не особо ужасали переломанные конечности и вывернутые суставы, торчащие сквозь гниющую плоть осколки костей и пласты сожжённой кожи. Страшнее всего были глаза Даниила. Расширенные до пределов радужки зрачки застыли в таком ужасе, что казалось, молодой человек смотрит в жерло бездонного адского колодца…