Текст книги "Режим Бога"

Автор книги: Сергей Вольнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Глава двадцать третья
СМЕНА КУРСА

1

Это было удивительно, похоже на чудо, но мне удалось спастись. Дом устоял, и я пришёл в себя и вспомнил, что произошло. Очнулся я, когда уже начинало вечереть. Вытряхнув из себя остатки обморока, морщась от головной боли, выбрался на улицу. И только здесь осознал, что остался сам, один, что потерял верного старшего товарища. Упав на колени, закрыл лицо руками. К горлу подкатился горький ком, и я не сдержался, зарыдал.

– За что ты его забрала у меня, Зона?! – прокричал я. – Чем я провинился?!

Ответа не последовало.

Эхо моего вопля утонуло в мёртвой тиши этих серых домов, битых временем и выбросами. От тела проводника не осталось и следа. Наверное, это правильно, у настоящего сталкера не должно быть могилы. Память – единственный ему обелиск…

Понемногу успокаиваясь, я поднялся, вытер слёзы и молча побрёл дальше, к тому многоэтажному зданию, до которого мы не успели добраться вдвоём. Надо было взобраться повыше, чтобы осмотреть город. «Винторез» висел за плечом, а в руках я держал «калаш».

Наверное, именно в эту минуту, безвозвратно утратив своего первого напарника, я осознал себя сталкером…

Вскоре до меня дошло, что я нахожусь в опасном положении. Теперь не на кого надеяться, никто не подскажет, как выжить. Я немедленно сошёл с основной магистрали и дальше двигался за домами, по дворам. Заметив, что у моего ботинка развязался шнурок, я присел, чтобы его завязать покрепче. В самый неподходящий момент наступлю на собственный шнурок и грохнусь… В тот момент, когда я затягивал узел, до моего слуха вдруг донеслось, что недалеко кто-то разговаривает. Человеческими голосами!

Схватив автомат, я затаился и вслушался. Мужские голоса постепенно приближались, я различал всё больше слов, которые складывались в разговор двоих.

– …а те трое сидят у нас в подвале, – сказал кто-то.

– Что верховный будет с ними делать? – спросил другой голос.

– Ясно что! Узнает, что им известно, а потом убьёт. Как и всех других, кто сюда забредал, – ответил первый.

– Дураки эти сталкеры, и чего они все сюда лезут? – спросил второй.

– Мне без разницы. Главное, чтобы назад не возвращались. Хорош болтать! – строго велел первый, и в этот момент двое в хорошо защищенных комбинезонах прошли мимо по улице, не замечая меня, притаившегося за углом. Я даже дышать перестал, когда они проходили. А когда прошли, решил проследовать за ними.

Очень уж было интересно узнать, что за сталкеры сидели в плену у этих сволочей. Двигаясь следом за двумя на некотором отдалении, я отмечал, что они отлично ознакомлены с планировкой города, поскольку легко переходили из переулка в переулок. У меня мелькнула идея, а не выручить ли тех сталкеров, освободить из плена? Потому что самостоятельно выбраться из Припяти проблематично. Это слишком большой город для одного человека, не знающего дороги…

Уже почти стемнело, когда двое подошли к четырёхэтажному зданию. У входа стояли три человека в похожих защитных костюмах.

– Слава Монолиту! – дуэтом сказали те, кого я скрытно преследовал.

– Слава, братья, – ответили им трое, стерегущих вход, и пропустили парочку внутрь.

Я не рискнул подойти достаточно близко к дому, наблюдал издалека. Поменяв «калашников» местами с «Винторезом», я принялся осматривать этих «монолитовцев» в прицел. Трое стояли у входа, не меняя позиции. Ещё двое ходили вокруг здания. А сталкеры, значит, в подвале… Мне было неизвестно, сколько людей внутри, но я решил рискнуть. Под покровом ночи я подобрался поближе к зданию и решил, что вначале нужно избавиться от патрульных.

Держа вход на мушке, я отошёл в сторону и засел за деревом. Слабый свет из окна на миг осветил фанатика, и я, поймав голову в прицел, нажал на спусковой крючок. «Винтарь» тихонько хлопнул, и пуля наповал уложила бойца. Я перевёл прицел на вход, опасаясь, что стерегущие могли что-то услышать. Однако было тихо, они продолжали беседовать. Я тем временем, стараясь передвигаться как можно более скрытно, обогнул здание и притаился в ожидании появления второго патрульного. Тот не заставил себя ждать, а я не заставил себя долго целиться.

Когда я убрал патрульных, то взялся за расчистку входа. Зная, что у меня остался только один магазин к снайперской винтовке, я всё же рискнул переключиться на автоматический режим стрельбы. Восемь патронов даже для такого новичка, как я, должно хватить. Расположившись так, чтобы трое «монолитовцев» оказались в прицеле один за другим, я начал отстрел… Пришлось сделать пять выстрелов, трое у входа упали. Первые три пули попали в того, что стоял спереди, и, прошив его, поразили второго. Ещё две пули убили третьего. Так я снял всех, кто сторожил здание снаружи. Для начинающего снайпера не так уж плохо. Винтовка отличная, что да, то да! Главное, почти беззвучно стреляет.

Подкравшись ко входу, я переместил автомат так, чтобы иметь возможность моментально его схватить. Но пока держал в руках «Винторез», переведённый обратно в одиночный режим стрельбы. Во мне откуда ни возьмись появилась небывалая сосредоточенность, чёткость шагов и движений. Я был убеждён, что вначале придётся очистить здание, а потом уже искать тот подвал с пленными сталкерами. Перспектива очищения целой четырёхэтажки совершенно не смущала. У меня вдруг появилось твёрдое убеждение, что мне по силам и не такие подвиги. А испытывать уверенность в своей победе – уже наполовину выиграть битву.

Сняв с трупа «монолитовца» нож, я прихватил его с собой на всякий случай. Войдя в здание, притаился за углом стены, вслушиваясь в тишину внутри. Её размеренно нарушали чьи-то шаги. Они приближались. Убрав винтовку, я достал нож и замер в ожидании того, кто сюда шёл. Прошагав ещё немного, тот вдруг остановился и окликнул кого-то. А в ответ – тишина. Послышался щелчок затвора, и снова шаги.

Я мысленно считал, сколько ему осталось пройти. Но вот «монолитовец» показался из-за края стены, и я точным движением полоснул его ножом по горлу и прижал перчаткой рот, чтобы заглушить звуки. Аккуратно опустил обмякшее тело, и враг затих на полу.

– Эй, что там за возня? – послышалось из глубины коридора. Я схватил винтовку, высунулся из-за угла и тотчас засёк крикуна. Без малейшей паузы пуля отправилась ему в голову. Ещё один свалился и затих… Неожиданно для меня на лежавшем у моих ног бездыханном теле сработала рация.

– Жнец, это верховный, доложи ситуацию, – послышалось снизу. Молчание постового вызвало на том конце линии связи подозрения, и я услышал, как по лестнице загромыхали, спускаясь, несколько человек. Убрав винтовку, я схватил автомат и прицелился вдоль коридора с намерением выстрелить в любого, кто тут покажется. И как только показался первый из них, я выстрелил. До десятка пуль угодили в бойца, сбив его с ног.

– Нападение! – прокричал кто-то. Вдоль коридора по мне открыли огонь. Пули, ударяясь о стену, рикошетили, стёсывая штукатурку.

– Прикрывай, я пошёл! – крикнул тот же голос. Я высунулся, поймал на мушку бойца и даванул спуск. Короткая очередь попала ему в грудь, и он упал. В ответ на мои выстрелы по мне выпустили длинную очередь. Одна из пуль обожгла мне плечо. Скосив глаза, я убедился, что это не опасная царапина. Не знаю, откуда взялась такая бесповоротная уверенность, но я знал наверняка, что меня не убьют сегодня!

Пока на другом конце коридора перезаряжались, я прыгнул к трупу и, сняв с него две гранаты, снова укрылся за углом. Сорвал чеку и что было сил послал смертоносный подарочек врагам. Граната долетела аж до конца коридора, и когда её там увидели – было поздно. Взрыв заглушил истошные крики, а когда всё стихло, наступила оглушительная после грохота тишина…

Сменив магазин, я осторожно продвигался вдоль коридора, ожидая, что в любой момент снова могу оказаться под огнём.

Но этого я уж точно не боялся.

Весомые поводы для страха появляются, когда от твоих усилий и способностей ничего не зависит. Если же исход событий является следствием твоих действий и ты умеешь их вовремя направлять в нужную сторону, то бояться нечего и некого.

Я научился побеждать.

2

Как потом выяснилось, самым важным было то, что по пути на бывшие военные склады повезло надыбать артефакты, снижающие пси-воздействие и нейтрализующие вред от радиации. Дальнейший путь для сталкера Кометы сложился уже далеко не так удачно. Хотя закончились сутки, которые понадобились, чтобы добраться на Милитари, вполне успешно. И следующие вроде бы прошли благополучно.

Я появился на базе «свободовцев» и встретился с заказчиком. Всё как положено: сталкеру – деньги, заказчику – доказательства исполнения заказа. Все довольны.

На бывших Армейских складах мне больше делать было нечего. Разве что немного отдохнуть и пополнить кое-какие запасы, прежде чем отправляться к торговцу Сидоровичу получать другой гонорар за исполнение этого же заказа. Хоть какое-то утешение за все нервы, что я растратил на выполнение задания, которое поначалу казалось таким несложным, всего лишь очередным в бесконечной цепи ему подобных. А тот факт, что Несси, упокоенный моим долгожданным выстрелом, во мне всколыхнул позабытые сомнения в правильности избранной жизненной дороги, никого не волнует…

Я спокойно, без лишних приключений, добрался в сталкерский посёлок, к другому заказчику. Подтвердил исполнение заказа и получил свои честно заработанные одиннадцать тысяч. Понятное дело, с удовольствием понаблюдав за кислой рожей торгаша в момент вручения оговоренной платы.

Прикупив себе «Wings» и кое-что ещё, я выбрался из подземного логова Сидоровича, перекурил, поразмыслил, куда направить стопы дальше, и решил, что «Глоток Свободы» будет самым подходящим местом. Для попытки восполнения душевного урона, который мне был нежданно-негаданно нанесён в многоходовой погоне за Несси.

Сильнее всего бередила мысль о том, что я всё-таки не должен был стрелять, в итоге долгого и тяжкого преследования объекта заполучив-таки верный шанс попасть в цель. Но с другой стороны, не выстрели я, то кто-нибудь другой исполнил бы этот заказ. Несси своими необъяснимыми действиями сам себе подписал приговор. И я просто потерял бы деньги. Ничего не приобретя взамен. Да уж, таких душевных терзаний сейчас не было бы… хотя вру. Они всё равно были бы, только несколько иные. Эх, и расшевелил же этот непонятный сталкер что-то в моей душе!

Но вот в «Глоток Свободы» спокойно, без лишних приключений, мне уже добраться не удалось… Вдруг от Яндекса пришло сообщение, что Несси, вполне живого и здравствующего, совсем недавно видели возле Рыжего леса. Уже после того, как я его убил. Примерно в тот час, когда я получал второй гонорар и любовался кислой рожей Сидоровича.

Естественно, мои глаза отказывались верить в то, что прочитали на дисплее КПК. Ведь если поверить в подлинность сообщённого факта, то, значит, напрашивается вывод, что фотографии, которые я предоставил в качестве доказательства, – просто-напросто подделка. И ладно бы я! Чему я верю или не верю – это моё личное горе. А вот во что поверят заказчики, которых исполнитель, получается, внаглую обдурил… И никто не будет разбираться, что сталкер Комета – не новичок и не такой идиот, чтобы решиться на подобную фальсификацию. Существуют гораздо более традиционные способы самоубийства.

Спокойной жизни в одночасье пришёл конец. Вообще, по сути, жизнь кончилась, просто ещё не исчерпалась отсрочка. Полученная из-за того, что я успел уйти в ходку… На сколько времени эта нечаянная пауза растянется, зависело только от моих действий и от… нет, не удачи, она-то ко мне явно повернулась задом. Зависит от упорства и опыта сталкера Кометы. Я же действительно давным-давно не новичок и при всей своей невезучести всё-таки не идиот.

За мной начали охоту оскорблённые «свободовцы», а Сидорович назначил за мою голову весьма привлекательную цену. Кидалы, предоставляющие фальшивые фотки, не должны жить. Понятное дело.

Желающих заработать, как водится, объявилось множество. Охотник сам стал жертвой.

Но попробуй-ка возьми опытного сталкера! Я отбился от группы «свободовцев», обнаруживших меня, скрылся от военного вертолёта, пристрелил одного за другим четверых исполнителей-одиночек, выследивших заказанную жертву, и был просто вынужден идти на север – другие пути отрезаны. Ходка получилась невероятно трудной, надо было двигаться скрытно, то и дело закладывать нехилые крюки, обходя стороной скопления сталкеров, бандитов и прочих.

Обойти удалось не всех и не всегда. Меня ранили в руку, но, к счастью, не сильно. И спас мою невезучую душу тот самый хабар, который я добыл между делом, по ходу. Никогда не знаешь, что именно тебя спасёт. Заранее и наверняка это ведает только нечто куда более информированное, чем разум человека.

Наплевав на радиацию, сталкер Комета нацепил на пояс артефакты и с трудом прорвался через Радар, по пути отстреливая зомби и ловя глюки.

3

Повинуясь призывному свисту ведущей, парень вбежал в помещение и направил ствол пулемёта в ту сторону, куда указывала рука его напарницы. Там в стене был широкий проход на ещё одну веранду с разбитыми витражами. За ржавыми клетками рам качались тополя, виднелось невысокое ограждение причала. Сталкерша подбежала к двери, ведущей в соседнее помещение, на краткий миг высунула голову за край двери и заглянула туда. Тут же из-за массивного «шкафа» старинного автомата «газированной воды» застрекотал автомат. Пули прочесали дверную раму, сорвав прогнившую труху дерева в том месте, где секундой назад мелькнула голова сталкерши.

Она резко обернулась и грозно зыркнула на напарника. Опытная проводница предвидела естественную реакцию ведомого, который сразу же развернул пулемёт в сторону, откуда донеслась стрельба. Ведущая, ткнув рукой в направлении двери, за которой должен был следить молодой человек по её приказанию, укоризненно помахала ему сжатым кулаком: мол, делай то, что я велела, остальное – моя забота. Парень кивнул и опять направил ствол пулемёта в широкий проём прохода, откуда доносился еле слышный шелест волн реки.

Сталкерша присела на корточки, снова высунулась на миг за дверной проём и один раз выстрелила. За стеной вскрикнул «монолитовец», звонко брякнул о плиты пола его автомат, а обмякшее тело, прошуршав по автомату «газировки», опустилось рядом. Проводница ещё несколько раз выглянула из-за проёма двери и, не обнаружив угрозы, ворвалась в соседнее помещение. Секунды спустя раздался её короткий свист, и парень, уже очень сильно прихрамывая и шумно разгребая подножный мусор измученными нижними конечностями, ввалился в дверной проём.

Здесь так же, как и в соседнем помещении, красовались навалы разного хлама. За одним из дверных проёмов виднелись кабинки туалета, а за другим, возле которого сейчас замерла ведущая, чернело ещё одно внутреннее помещение кафешки. Судя по тому, что сталкерша не выглядывала резким «маятником» за край, а стояла в полкорпуса в проёме, держа под прицелом выход из соседнего помещения наружу, стало ясно, что она его уже проверила.

– Иди сюда. Застынь тут и паси этот выход, пока я растяжку буду ставить. – Отдав команду, проводница юркнула в то помещение и там очень быстро и ловко соорудила смертоносную ловушку.

На корточках, чтобы не перекрывать зону огня парню, ведущая вернулась и стала взбираться по железной лестнице, что вела на крышу кафе. Как только она исчезла в квадратном окошке, проделанном в потолке, и распласталась на крыше, раздался свист, и парень, как послушная дрессированная собачка, закинул пулемёт за спину и вскарабкался вслед за ней.

Сверху открывался отличный вид на прилегающие территории. Сталкерша, сидя на корточках, опустила ладонь на шлем парня, появившийся в квадратной дыре, и прижала его к настилу крыши, таким образом приказав ему лечь и не высовываться. Парень понял команду и растянулся на брюхе рядом с напарницей.

Сталкерша, очень осторожно выглянув за край крыши, осмотрела пространство. «Монолитовцев» видно не было, но впереди, повылезав на звуки стрельбы из канав, уже медленно подтягивались захваченные «Монолитом» зомбированные бойцы, некогда принадлежавшие к различным зонным группировкам.

– Пригнувшись, пулей за мной! – Проводница похлопала напарника по спине, вскочила и, вскинув винтовку, побежала по плитам крыши длинного навеса, что сплошной лентой укрывал скамьи ожидания речного порта и соединял здание кафе со зданием портовой администрации.

Зомби не заметили сталкеров, пробежавших над ними по крыше навеса и дружной, раскачивающейся и бубнящей бессвязные фразы, толпой двинули в сторону кафе. Сталкерша же, добежав до ржавой витражной клетки помещения, расположенного у самого основания вздымающейся вверх обзорной башни, остановилась там и оглянулась на эту мычащую зомбированную толпу. Никто из зомби даже не обернулся, и стрелять в них не пришлось.

С того места, где остановились сталкеры, наверх уводила широкая наклонная лестница, но проводница не воспользовалась ею. Эта лестница очень хорошо простреливалась со стороны расположенного по соседству кинотеатра, в котором засел целый отряд «монолитовцев».

Проскочив через разбитые витражи, напарники юркнули внутрь башни, укрывшись от вражеских пуль за её стенами. Отсюда на следующий уровень уводила ещё одна лестница, и пара сталкеров шустро вскарабкалась наверх. Здесь ведущая приказала студенту занять позицию и отстреливать через дверной проём всех, кто вздумает бежать со стороны кинотеатра. А сама сталкерша взлетела по очередной лестнице на самый верх смотровой башни и под отвлекающее громыхание пулемёта напарника стала отстреливать группы «Монолита», выдвинувшиеся из своего логова.

Бой длился не меньше десяти долгих минут и больше был похож на отстрел глупых, ничего не понимающих животных. Никто из «монолитовцев», вышедших из здания кинотеатра, не пробежал и пятидесяти метров в направлении речного порта. Все растянулись в клумбах и на асфальте дорожек города-призрака.

Выстрелы стихли. Либо «монолитовцы» «закончились», либо их желание пожить всё же перебороло фанатичное стремление уничтожить врага любой ценой. Так или иначе, но больше со стороны кинотеатра не появился ни один адепт.

Ещё немного выждав, чтобы окончательно убедиться в том, что иссяк поток самых опасных из всех присутствующих в окрестности врагов, сталкерша принялась отстреливать мычащих зомби, сгрудившихся внизу.

Глава двадцать четвёртая
ЗАСЛУЖЕННАЯ НАГРАДА

1

Вопреки ожиданиям в коридоре было тихо. Никто не торопился поливать меня огнём. Когда же я добрался до угла в противоположном конце коридора, то осторожно выглянул. Рассмотрел поражённые взрывом тела убитых, поднял взгляд и увидел лестницу. Стараясь не шуметь, переступил через трупы и стал подниматься по ступенькам. Наверху я оказался в помещении немалого размера. Посреди большой комнаты на бетонном полу, обложенный кирпичами, горел костёр.

Осмотревшись, я понял, что из живых никого уже нет, и закинул ремень автомата на плечо. В углу комнаты стояли стол и стул. На столе лежали остатки чьего-то ужина. Вдоль стены валялись спальные мешки и остатки снаряжения. Судя по количеству мешков, я всех стражников ухитрился перебить. Хотя на всякий случай буду без устали посматривать по сторонам – это самая полезная в Зоне привычка.

Я спустился к убитым, снял с одного из них фонарик, чтобы подсвечивать себе дорогу. Затем нашёл лестницу, что вела вниз, и спустился в подвал. Держа в одной руке фонарик, второй придерживал автомат. Вскоре перед моими глазами предстала дверь, на которой висел замок. За дверью послышалось неразборчивое бормотание.

– Эй, есть тут кто? – спросил я. – Живые?

Спустя целую минуту напряжённого молчания изнутри отозвались:

– Мы здесь. Если ты не «монолитовец», помоги…

– Секунду, мужики. Отойдите от двери, – велел я и, когда мне с той стороны сообщили, что выполнили приказ, выстрелил в замок. Распахнул дверь, и мой фонарик осветил троицу сталкеров в разномастных костюмах.

– Ты кто? – спросил один из них.

– Я? Сталкер, кто ж ещё, хм… – Я хмыкнул иронично, а сам отметил, что впервые о себе такое сказал по праву. – Давайте наверх, вы свободны.

Освобождённые сталкеры отправились вслед за мной. Вооружившись трофейным оружием, снятым с троих погибших от взрыва гранаты, мы поднялись на этаж выше. При свете костра я смог разглядеть лица бывших пленников. На них читалась непременная усталость, смешанная с радостью от того, что остались живы и освободились из лап фанатиков.

– Так кто ты, сталкер? – спросил один из них. – Я тебя не знаю.

– Меня зовут Ловкач. Это я грохнул всех адептов, – ответил я и подсел к костру.

– Слушай, мы обязаны тебе жизнью. Спасибо! – сказал тот же сталкер. После этих слов и они присели к костру. В ответ я только кивнул.

– А вы-то кто? Как угодили к этим психам? – спросил я.

– Да как, просто… Мы сначала вшестером шли. А когда попали в засаду, двоих «монолитовцы» сразу положили. Ещё один был ранен, и они, чтобы не тащить его, добили. А мы сдались. Когда на тебя нацелена дюжина стволов, руки поднимаются сами. Вот так, – рассказал он мне. Двое других по-прежнему помалкивали. Говоривший явно был у них лидером.

– Понятно. А зовут вас как? – поинтересовался я.

– Я Дрон, это Молоток и Байк, – представил троицу «спикер».

– Вот и познакомились, – сказал я.

На некоторое время в комнате воцарилось молчание, каждый думал о своём, глядя в костёр. И почему людям так нравится смотреть в живое пламя?.. Может быть, мы в нём пытаемся рассмотреть отражение звёздного огня, который дарит всем нам жизнь в этой бесконечной космической черноте…

– И что теперь? – спросил я, отводя взгляд от завораживающей пляски языков пламени.

– Мы вернёмся обратно на Янов. С нас пока хватит приключений, – ответил Дрон.

– Я пойду с вами.

– Как хочешь. Выдвинемся, как только рассветёт.

– Самое то, – согласился я.

– Байк, ты первый дежуришь, – сообщил Дрон. – Ловкач от дежурства освобождён. Спи до утра, брат-сталкер. Это тебе наша благодарность.

Я кивнул. Выспаться мне точно не помешает. Двое из бывших пленников отправились к спальным мешкам. Я потянулся за ними. Пора отдыхать. Неизвестно, какой будет завтрашняя дорога, а потому стоит набраться сил.

Я забрался в спальный мешок, раньше принадлежавший «монолитовцу», и с чувством выполненного долга спокойно уснул.

Разбудили меня на рассвете. Сталкеры деловито собрали снаряжение фанатиков, и мы выдвинулись в путь. Наша группа как можно быстрее пробиралась к окраине города, Дрон знал тропы, и когда мы покинули Припять и отошли на достаточное расстояние, я в последний раз взглянул на скопление призрачных домов.

Припять была мёртвой, а после моей зачистки стала мертвее ещё на несколько трупов. Солнце только поднималось, а идти нам, как оказалось, было не так уж близко. К Янову мы вышли после полудня. Странно, что ни в городе, ни по дороге от него к станции нам не попался ни один мутант. Будто их что-то от нас планомерно отгоняло…

На станции я задержался недели на полторы, этот «буферный» срок мне понадобился, чтобы освоиться с бытом сталкеров. Добывал себе деньги, отправляясь на поиски артефактов с двумя разными группами искателей хабара, а когда скопил достаточно рублей, нанял проводника и ушёл на «Скадовск».

Там, на этой старой барже, я прижился и сделался своим человеком. Мне нравилось обучать новичков, я часто ходил с ними за артефактами. Со временем собрал группу, в составе которой уходил на всё более дальние расстояния, добывая особо ценные артефакты. Жизнь наладилась, коротко говоря…

Иногда приходит время, когда нужно наконец-то определиться, чего ты хочешь, чтобы потом, когда решишь, гнуть свою линию до конца. А почувствовал я, что наступил этот судьбоносный час, когда вернулся из очередной ходки.

Тот вечер выдался спокойным. Ни стрельбы, ни даже ругани. На «Скадовске» это поистине редкость. Немного шумели трое сталкеров за стойкой, что находилась чуть правее от меня. Наверное, удачная случилась у них экспедиция, и они отмечали успех…

С тех пор как я пришёл сюда, миновал порядочный срок. Изредка мне вспоминался мой первый проводник. В память о нём остались бесценные советы по выживанию да «Винторез», по большей части остававшийся на барже без дела, невостребованным. Вот ведь как, моё желание иметь снайперскую винтовку сбылось, однако на поверку оказалось не таким уж заветным…

Из принципа, а ещё из соображений полезности для организма, я здесь всегда пил чай, от водки отказывался. И сейчас в моих руках стыла кружка горячего, крепкого чая. Я задумчиво смотрел, как из неё едва заметно поднимается пар. Вот так же безвозвратно испаряется время человеческой жизни… Меня одолевали размышления о том, возможно ли ещё для меня возвращение обратно… Мысли тяжело ворочались в мозгу, я молча осматривался вокруг, по въевшейся привычке. Урывками вспоминалась прошлая жизнь, и я понимал, что не жил, а мучился там, за пределами Зоны. «Самые тяжёлые муки – это муки разума, не находящего себе места», – мысленно процитировал я кого-то, не помню кого.

Полностью согласен с высказыванием. Да, там я не жил, а существовал, зато здесь – очень даже живу. Весь этот непрекращающийся риск, постоянно поддерживающий на высоте адреналиновый тонус и в особенности чёткость мысли, уверенность в собственных силах, возникавшие в критической ситуации, превращая меня в непобедимого бойца, за пределами Зоны мне были незнакомы и недоступны.

В Зоне я наконец-то ощутил себя полноценным человеком, который занимается тем, чем хочет, а не тем, чем вынужден. И я с этим бесценным приобретением по доброй воле не расстанусь.

А значит, нечего мне делать в том затхлом, вялом мирке за пределами.

ЗДЕСЬ ТЕБЕ НЕ ТАМ.

Я остаюсь.

Потому что не ошибся и обрёл жизнь, которую мне действительно хотелось прожить.

Единственное, чего мне в этой жизни не хватает… Вот бы помочь другим разумам, не нашедшим собственного места во вселенной, обрести свою Зону мечты!

И в тот миг, когда я себе это сообщил, перед моими глазами внезапно вспыхнуло солнце, и я перестал что-либо видеть. Ослепительный свет полностью скрыл от меня картину окружающего мира.