355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Шведов » Планета героев. Трилогия » Текст книги (страница 19)
Планета героев. Трилогия
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 12:58

Текст книги "Планета героев. Трилогия"


Автор книги: Сергей Шведов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 55 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Мнение Василия меня, честно говоря, не очень волновало. К тому же опыт управления отдельно взятой территорией у меня имеется. Я почти восемнадцать лет – можно сказать, буквально с пеленок! – числюсь губернатором в графстве Арамия на Кимоне. А население того графства, между прочим, пятьдесят миллионов человек! Представьте себе, оно процветает так, что здесь, на Земле, никому и не снилось!.. Правда, бывал я на Кимоне всего раза три от силы... А зачем больше? У меня там очень хорошие помощники.

– Наверное, потому и процветает твое графство, что ты там редко бываешь! – не удержался от язвительного замечания Василий.– Вот ведь порядочки у них на звездах! Сплошной тоталитаризм и монархизм! Не успел человек родиться – ему папа уже графство в колыбель тащит!.. А народ Арамии твой папа спросил?! Народ-то безмолвствовал!

– С демократическими ценностями у вас серьезные проблемы... – поддержал своего шофера Венедикт Владимирович.

Вообще-то, Жигановский в мое инопланетное происхождение не верит. Ну не укладывается такое в его голове! И даже лицезрение сеанса магии во дворце нефтяного магната Казюкевича не изменило его образ мыслей. Он до сих пор считает, что я – идиот, экстрасенс, ловкий мошенник, но уж никак не инопланетянин... С Василием – та же самая история. Не говорю уж обо всех прочих землянах... Но Венедикт Владимирович, в отличие от того же Василия, свои сомнения не афиширует – по-моему, из тактических, а возможно даже и стратегических соображений...

Поначалу меня такая реакция обижала, а потом я с ней смирился и решил, что так, наверное, лучше и для меня, и для окружающих. Ну, за исключением, быть может, Натальи – ее я потихоньку от папы Караваева приучаю к мысли, что жить нам придется в мире, границы которого далеко выходят за рамки Земли. Тайком и от папы, и от Высшего Совета мы с ней уже побывали на нескольких ближних к Земле населенных планетах с чисто познавательными целями. Моя жена была в восторге от увиденного, но упрямо считала, что все это с нами происходило во сне...

– Это почетное губернаторство,– пояснил я своим оппонентам.– Традиция восходит к тем временам, когда мой дед, Феликс Садерлендский, защитил Кимон от нашествия космической саранчи.

– Это что еще за космическая саранча? – удивился Василий.

– Не важно,– махнул я рукой. Честно говоря, сам плохо помню эту историю. То есть читать-то читал, но подзабыл с годами, поскольку предков у меня было много, и все как на подбор – личности героические, много чего во Вселенной насовершавшие.

По слухам, один даже водил дружбу с Сагкхом – о чем нам нет-нет да и напоминают досужие сплетники. Но это, конечно, клевета на наше во всех отношениях приличное семейство!.. Звали того моего предка Андрей Тимерийский. Он и королем-то не был, а всего лишь князем, ну и активно путешествовал по Темному кругу... Очень героическая личность, вошедшая в анналы Парры. Правда, не без белых пятен в биографии. В частности, мне никто так и не объяснил, за что же его прозвали Проклятым князем?..

– А идея хорошая,– сказал вдруг Венедикт Владимирович.– Почетный губернатор... Почему бы и нет?.. Калифорнии свободной я тебе, Никита, не найду, но, скажем, Черноземная область – тоже звучит неплохо.

– А почему Черноземная? – насторожился я.– Там что, нечистая сила водится?

– Ничего там не водится, кроме чернозема, потому так и прозвали,– пояснил Василий.– Только ты на эту область губенку не раскатывай. Так тебе ее Пацаков и отдаст... Зря ты, Венедикт, втравляешь младенца в историю. С Пацаковым никакая магия не пройдет!

– Помолчи, Василий,– отмахнулся Венедикт Владимирович.– При чем тут Пацаков? Не век же ему в королях ходить. А главой администрации Черноземной области вполне может стать Венедикт Жигановский.

– А губернатором кто?

– Ты,– успокоил меня Венедикт Владимирович.– Почетное губернаторство я тебе гарантирую. Объявим по всем телеканалам. За особые заслуги перед областью и страной.

– А вот интересно,– ехидно заметил Василий,– какие такие заслуги перед Россией и Черноземной областью имеются у этого молодого человека?

Прямо скажу, меня заявление московского скептика возмутило до глубины души! А кто развалил замок Ужаса и ликвидировал принца Саренга с целой бандой монстров и оборотней, которые тянули свои грязные ручонки к планете Земля?.. Кто наконец предотвратил прорыв межпланетной нечисти, организованный черными магами из Ордена Скорпиона во главе с Каронгом?.. Да если бы не мы с Виком, то Москва была бы разрушена! А от самого Василия, как от бабушкиного козлика из песенки, остались бы рожки да ножки! Межпланетные монстры – это вам даже не серые волки!..

– А за козла ответишь! – обиделся Василий.– Фокусы каждый дурак показывать может. Да и фильм у тебя получился так себе, экстрасенс... Ты знаешь, в скольких фильмах Арнольд снялся? Одна «Красная жара» чего стоит! Он там всю нашу мафию положил!

– Подумаешь, мафия... – не сдавался я.– Губернатором Калифорнии его избрали за то, что он веска с Луидора убил!

– От темнота! – покачал головой Василий.– Одно слово – Внеземелье... Это кино, Никита! Кино! Да и хищник был, я тебе доложу,– картинка!

– Подумаешь, хищник... К тому же вески – вегетарианцы, я это точно знаю. А я на Ытухтаре с жабовидными пщаками дрался! А жабовидный пщак твоему веску сто очков вперед даст!

– Нет, я не могу спорить с этим резидентом! – махнул рукой Василий.– Ну хоть ты, что ли, Саша, объясни своему зятю, что такое кино.

– Видишь ли, Никита,– издалека начал папа Караваев,– искусство и жизнь – это далеко не одно и то же. То есть искусство, конечно, отражает жизнь, но лишь в определенной степени. Строго говоря, веска Арнольд не убивал, а лишь сделал вид, что убил.

– Сговорились они, что ли, с веском? – поразился я такой невероятной наглости Арнольда, обманувшего всю планету.

– Да не было никакого веска! – взорвался Василий.– Не прилетал он на Землю! Это ты можешь понять?!

– Ты мне мозги не пудри,– ввернул я местное колоритное выражение, хотя не очень понимал, зачем мозгам пудра.– Я абсолютно точно знаю, что вески с планеты на планету перемещаются только на летательных аппаратах. Так что пройти сквозь время и пространство твой хищник-вегетарианец не мог.

– О! – простонал Василий.– Этот парень все-таки сведет меня с ума! Он сам идиот и всех нас идиотами сделает! Попомните мои слова!

– Зря ты так, Василий,– заступился за меня папа Караваев.– Все-таки перед нами представитель иной цивилизации, где искусство приняло совсем другие формы. И у них выражение «магия кино» имеет совсем другой смысл... Понимаешь, Никита, народ ценит Арнольда не за то, что он убил веска, а за то, что он его не убил. Ну, убил понарошку. А вот если бы он всех убитых в кино людей действительно убил, то сидеть бы ему в тюрьме до скончания века...

Странная здесь, на Земле, жизнь... Вместо того чтобы бороться со злом по-настоящему, они только делают вид, что борются... Артисты! А еще удивляются, почему у них от бенладенов продыху нет! Они, видите ли, не борются с террористами, а только делают вид, что с ними воюют! Они мафию не сажают, а только делают вид, что сажают!.. Но если к ним на планету полезет разная нечисть, а они будут делать вид, что собираются с ней бороться, то, уверяю, Земля и суток не продержится!

– Да... – протянул папа Караваев.– Человек не понимает, о чем идет речь, а на пальцах не объяснишь... Видишь ли, Никита, Арнольд своей игрой подает пример другим людям, как надо бороться со злом.

– Инструкция в образах, что ли? – догадался я.– Или симпатическая магия, когда подобное вызывается подобным?

– Скорее, инструкция... – задумчиво отозвался внимательно слушавший наш спор Венедикт Владимирович.

– Нет, ну почему же? – неуверенно возразил ему папа Караваев.– В каком-то смысле, магия здесь тоже присутствует...

– Вы совсем задурили мальчику голову! – вступилась за меня Наташка.– Не слушай их, Никита, кино – это кайф!..

Своей репликой моя жена вконец запутала дело. Поскольку этим своим «кайфом» она называет сотню самых разных вещей: и секс у нее, понимаешь, кайф, и кофе по утрам – тоже кайф... Даже вонючие сигареты, которые я запретил ей курить, она называла кайфом... А теперь вот еще и кино... Я-то было решил, что кайф – это удовольствие, но, выходит, ошибся. Ну какое удовольствие можно получать от инструкций, пусть даже переведенных в образы, не говоря уж о магии? Магия – это не кайф, а тяжкий и напряженный труд, сопряженный с большими опасностями!..

– А почему бы тебе не снять кино, Никита? – предложил вдруг Венедикт Владимирович.– В процессе съемок и поймешь, что это такое.

– Правильно,– подхватилась со стула Наташка и захлопала в ладоши.– Как я раньше не догадалась! А я буду играть главную роль!..

Мне идея Венедикта Владимировича сразу понравилась. Надо же чем-то заняться, пока Высший Совет Светлого круга решает вопрос о моем отзыве с этой планеты... В конце концов, я единственный на Земле человек, который знает, как надо бороться с вампирами, монстрами, драконами и прочей вселенской нечистью. Меня этому учили. И, наверное, я просто обязан составить подробную инструкцию для земных героев, как им вести себя при встрече с тугобрюхом с Катаназии или шилохвостом с планеты Каик... Голову даю на отсечение, что ни ребята из Убойного отдела, ни менты с улиц разбитых фонарей никогда не бывали за пределами Светлого круга! Они понятия не имеют, что нужно делать при внезапном налете крылатых урий с Урипли!..

Конечно, Высший Совет может не одобрить мою инициативу, поскольку мне придется раскрыть землянам некоторые приемы боевых магических искусств... Но, во-первых, я не собираюсь открывать все и сразу, а во-вторых, было бы бессовестно оставлять целую планету без защиты в тот момент, когда ей угрожает серьезная опасность!.. Да, границы Светлого круга надежно охраняют Герои Парры, но от локальных прорывов никто не застрахован! К тому же Земля дважды за короткий период подверглась нападению из Внеземелья, и только случайность помешала Каронгу нанести планете существенный урон.

Вряд ли Земля долго будет оставаться обособленной. Рано или поздно Высшему Совету придется принимать защитные меры. Другое дело, что, в силу неповоротливости и забюрократизированности этого органа, решение может быть принято с большим опозданием, когда от цветущей планеты останутся одни головешки.

В качестве примера можно вспомнить хотя бы судьбу планеты Луизан, где порезвились шилохвосты. Хотя на Луизане и не было человеческой цивилизации, хотя она и не входила в Светлый круг, но промах Высшего Совета, что там ни говори, налицо...

Вот что еще важно: мое решение создать инструкцию не идет вразрез с местными традициями. Подобные инструкции здесь создают все кому не лень! Достаточно взглянуть в телевизор – буквально в глазах рябит от запретов, призывов, указаний, а то и прямых предостережений. Таких, например, как этот: «А вы по-прежнему пользуетесь обычным порошком?..»

Любому дураку понятно, что при стирке нужно пользоваться порошком магическим, но только где его взять несчастным землянам?! Вот им и подсовывают разную дрянь, которая еще хуже обычного.

Я знаю, о чем говорю, поскольку проверил и испробовал почти все, что рекламируют по телевизору. И заявляю со всей ответственностью: инструкции и рекомендации на Земле составляют абы как, часто и вовсе без знания предмета. Словом, много и бессовестно лгут!

А у меня все будет натурально. Я такую инструкцию создам, что Вселенная ахнет!..

Мое твердое решение снять киноинструкцию было тут же одобрено присутствующими в квартире землянами. Еще один аргумент в мою пользу – в случае, если твердолобые члены Высшего Совета начнут обвинять меня во вмешательстве в дела закрытой планеты. Тем более что моя инструкция будет носить исключительно рекомендательный характер – без грифа об обязательном применении во всех земных государствах. А давать советы никому и никогда не возбранялось. Нет таких запретов и в Конституции России.

– А бюджет? – спохватился Василий, которому моя идея снимать кино тоже понравилась.

– Даже не знаю, что сказать,– почесал затылок папа Караваев.– Все зависит от сценария.

– А какой у Арнольда был бюджет, когда он дрался с веском? – спросил я.

– Да, наверное, в сотню миллионов баксов уложился.

Ну, Арнольд нам не указ! Сто миллионов долларов – вообще смешная сумма. Все-таки моя инструкция будет носить вселенский характер... Что же касается веска, то я бы и тратиться на него не стал – просто набил бы ему морду!..

– Расхвастался,– упрекнула меня Наташка.– Тоже мне – герой!

Ох уж эти женщины! Ну какой подвиг должен, в конце концов, совершить мужчина, чтобы его не посылали каждый вечер на кухню мыть посуду и не устраивали истерик по поводу грязных следов в прихожей?!

– Десять миллиардов баксов,– сказал я.

– Ты и загнул! – возмутился Василий.

– Хорошо, пусть будет пять,– решил я сделать ему приятное.

– Хватит и одного! – отрезала Наташка, научившаяся очень быстро считать мои деньги и постоянно упрекавшая меня в расточительности.

Я не стал спорить. По той причине, что если мы не уложимся в миллиард, то никто не сможет мне помешать потратить десять, тем более что они уже есть и их даже делать не придется.

А вот само выражение «делать деньги» для меня до сих пор остается загадкой... Сначала мы с Виком понимали его буквально – то есть взял бумагу и сделал... Оказывается, мы погорячились. За такое «делание» денег на Земле можно запросто схлопотать срок и провести остаток жизни в Матросской Тишине. (Справедливости ради надо заметить, что большие сроки на этой планете дают не только фальшивомонетчикам.) Тут есть масса всяких хитростей, зато нет четкой инструкции, как делать деньги и не попасть при этом на нары... Нет, если я на Земле задержусь, обязательно создам еще одну инструкцию. «Как надо правильно делать деньги...»

– Темнота,– вздохнул Василий.– Тут главное не как правильно сделать, а как и кому правильно дать на лапу.

Прямо беда с этим Василием!.. Ну что значит «дать на лапу»? Ведь в кабинетах же люди сидят, у которых лап нет – только руки!.. Допустим, я умный – меня в Школе резидентов учили шесть месяцев! – а если человек, скажем, из глуши приехал, из дальнего аула, где он эту лапу найдет? Будет бегать по московским улицам?!.. Нельзя же так обращаться с гостями! Должна быть четкая инструкция, где, кому и при каких обстоятельствах нужно «давать на лапу»... А самое главное – информация о том, где эта лапа находится и как она выглядит!..

– Вот бюрократ,– покачал головой Василий.– Бегать по улицам он будет!.. Да ты к любому милиционеру подойди, и он тебе объяснит, что дать надо Джульбарсу, у которого целый питомник щенков, а содержать их не на что.

– Какому еще Джульбарсу?

– Василий пошутил,– разъяснил мне Венедикт Владимирович.– А дача взятки должностному лицу карается у нас по закону.

– Это что же, опять на нары?! – ахнул я.

– В Матросскую Тишину,– подтвердил Василий.– Потому я и говорю, что давать надо Джульбарсу: с него спроса нет!

– Это если он не оборотень в погонах,– возразил папа Караваев.– Иначе как раз и загремишь под очередную пиар-кампанию.

Про оборотней в погонах я слышал. Жутчайшая история. Прямо кошмарная!.. А я ведь предупреждал, в том числе и членов Высшего Совета, что на Земле не все так чисто, как им кажется. Однако никто всерьез мои донесения не принял. И вот пожалуйста: сам министр внутренних дел (можно сказать – собственноручно!) поймал их-таки за лапу, в которую им сыпали деньги...

Правда, самого процесса прямой и обратной метаморфозы я не видел... Папа Караваев говорит, что министр выразился образно – в том смысле, что оборотни они не настоящие, а только прикидывались ими... Но я так понимаю: дыма без огня не бывает! И уж конечно министру виднее, кого считать оборотнем, а кого нет. И мне теперь обязательно надо включить в киноинструкцию подробное руководство по борьбе с оборотнями – чтобы отдельным особям неповадно было отращивать лапы там, где у нормальных людей располагаются руки!

– А где мы будем снимать кино? – спросила Наталья.

– В Черноземной области,– подсказал Венедикт Владимирович.– Заодно и в выборах поучаствуем. Ты ведь, Никита, не раздумал становиться почетным губернатором?

С какой это стати я бы раздумал! Какой-то там Арнольд будет губернаторствовать в Калифорнии, а я, как последнее чмо, буду сидеть в Москве в качестве паррийского резидента, нелегала и мигранта?!.. Подумаешь – Пацаков! Вон, Венедикт Владимирович говорит, что он вовсе не губернатор, а самозванец, поскольку его всего лишь главой администрации области избрали!..

– Ну что ж,– поднялся из-за стола Жигановский,– тогда приступаем к делу с завтрашнего утра. И пусть трепещут наши враги!

2
Земля. Россия. Черноземная область. Информация к размышлению

Евграф Сиротин прибыл в Черноземную область с двенадцатью чемоданами компромата. Не в буквальном, конечно, смысле, а фигурально выражаясь... Сойдя с трапа самолета, он немедленно отправился в губернаторский дворец. Благо, в столицу Черноземья город Кацапов он приезжал не впервые, а с главой местной администрации Виссарионом Дмитриевичем Пацаковым у него были давние и почти дружеские отношения. Сиротин не без основания рассчитывал на очень теплый прием. И, выезжая из Москвы, принял все меры, чтобы его визит к Пацакову остался тайной для председателя партии Венедикта Жигановского. Узнай известный политик, что верный соратник собирается его предать, Сиротину не поздоровилось бы.

Евграф поправил темные очки и поднял воротник плаща, дабы скрыть лицо от любопытного таксиста, который то и дело посматривал на сидящего рядом пассажира. На его вопросы Сиротин отвечал односложно. На всякий случай, чтобы окончательно запутать следы, пробурчал, что прибыл не из Москвы, а из Новосибирска. Таксист промолчал, но, кажется, не поверил. Сиротин сразу сильно занервничал. Вполне возможно, что таксист является активистом Партии солидарного прогресса и знает ее лидеров в лицо. А Евграф частенько мелькал на экранах телевизоров рядом с Венедиктом Жигановским.

К счастью, все обошлось. Разбитной шофер довез Сиротина до места назначения без происшествий и даже плату за проезд взял по-божески, чем слегка удивил прижимистого Евграфа.

Впрочем, провинция есть провинция! Выглядела бы возмутительной наглостью попытка кацаповца прямо с порога обобрать гостя, прибывшего из столицы.

Сиротин воровато огляделся по сторонам, проверяя, нет ли слежки, застегнул на все пуговицы длинный черный плащ, надвинул на лоб широкополую шляпу и решительно ступил на крыльцо губернаторского дворца. Он, разумеется, отдавал себе отчет в том, что этот шаг в его жизни – поворотный. Вообще-то, Евграф всегда предпочитал передвигаться по грешной земле не по прямой линии, а зигзагами, что давало ему большие преимущества перед прочими согражданами, которые до сих пор простодушно считали, что кратчайшее расстояние между двумя точками – прямая. Жизнь научила Сиротина ничего не принимать на веру и проверять практикой почерпнутые из школьной программы тривиальные истины. А встреча с Каронгом и вовсе заставила всерьез задуматься о своем здоровье. Особенно когда в ситуацию вмешался рыжий идиот князь Мышкин. Бальзамом для истрепанных нервов Евграфа могла бы оказаться гигантская сумма, полученная Венедиктом Жигановским с инопланетного придурка, но, увы, председатель партии обошел своего заместителя при разделе куша. То есть дал, но настолько мало, что Сиротин даже зубами скрипел, вспоминая эти жалкие сто миллионов баксов...

А ведь Евграф рисковал жизнью и рассудком! Чего стоят два шабаша, устроенные инопланетянами во дворце Пушкина?!.. Конечно, дворец не совсем Пушкинский, но шабаши-то были самые натуральные! И если в первом случае не совсем трезвый Евграф не до конца разобрался в ситуации, то во второй раз он едва не отбросил копыта! И не в каком-то там переносном смысле, а в самом что ни на есть буквальном!

Вспоминая о тех перипетиях, Сиротин до сих пор вздрагивал и осенял себя крестным знамением. Хотя до встречи с идиотом Мышкиным Евграф числился в воинствующих атеистах... А уж смерть Каронга на глазах почтенной публики и вовсе едва не доконала Евграфа. Вот вам и турок! Это ж сколько он нечисти в зал напустил?! Кабы не еще один рыжий идиот, родной брат Мышкина, то неизвестно, чем бы дело кончилось и для Евграфа, и для всех остальных собравшихся в зале солидных людей!

Казалось бы, все ясно: на Землю рвется нечистая сила! Труби общий сбор и ополчай врага на пришельцев... Но ничего подобного! Все почему-то решили, что присутствуют на цирковом представлении. Идиоты!.. А когда Евграф сказал Жигановскому, что о паррийском резиденте надо поставить в известность хотя бы ФСБ, Венедикт повертел пальцем у виска, намекая Сиротину на необходимость наведаться в институт Сербского.

Даже Костя Казюкевич, перепугавшийся поначалу до поросячьего визга (опять же в самом что ни на есть буквальном смысле!), отойдя от шока, легко согласился с Венедиктом, что тут поработали всего лишь фокусники и экстрасенсы, правда, большие мастера своего дела... Хороши экстрасенсы!

Нельзя сказать, что Сиротин не попробовал доложить облеченным властью людям, что показанное по телевидению шоу в некотором роде и не шоу вовсе. Но от него пренебрежительно отмахнулись. Дескать, удивил Москву селедкой! Да чего только у нас в последнее время не показывают!..

Отчасти это было верно. Посидев пару-тройку вечеров возле «ящика», Сиротин пришел к выводу, что он, пожалуй, опоздал с предупреждениями. Похоже, захват столицы нечистой силой уже состоялся! Самое время рвать когти в провинцию, где еще пахнет русским духом, а именно – в Черноземную область, в город Кацапов. Все свои надежды Евграф возлагал теперь на Виссариона Пацакова – политика хитрого и умного, твердо стоявшего на земле и никому не позволявшего устраивать вокруг себя бесовской хоровод ни за какие деньги.

Увы, губернатора Пацакова во дворце не оказалось. Лениво зевавший милиционер объяснил приезжему, что Виссарион Дмитриевич в отпуске по случаю набирающей ход избирательной кампании.

– А замы? – с робкой надеждой спросил Сиротин.

– И замы тоже... – Милиционер с нехорошим любопытством глянул на странного гостя.– А вы откуда приехали, гражданин?

– Я из Новосибирска... – поторопился с ответом Сиротин.– А что, вообще никого не осталось?

– Сказано же вам, гражданин, русским языком: все ушли в кандидаты. Кто – в губернаторы, кто – в мэры, кто – в депутаты.

Евграфа прошиб холодный пот. Показалось вдруг, что и в Кацапове бал правит нечистая сила, которая напрочь обезглавила целую область, лишив ее руководства в самый ответственный для судеб человечества период.

Слава богу, подошедшая уборщица тетя Дуся в два счета развеяла одолевшие Сиротина страхи. Оказывается, дело было не в нечистой силе, а в избирательном законе, за исполнением которого бдительно следил въедливый председатель ЦИКа.

Сиротин вздохнул с облегчением, сдвинул широкополую шляпу на затылок и вытер тыльной стороной ладони холодный пот со лба.

– А кто сейчас областью управляет? – спросил он у осведомленной тети Дуси.

– Как кто? – удивилась уборщица.– Они и управляют. Только подпольно... Ты, милок, дорогу перейди, там, значит, у них штаб будет. А уж в штабе тебе укажут конспиративную квартиру, в которой сейчас Виссарион Дмитриевич обитает. Допустят ли тебя к нему, сказать не могу. Все-таки подпольная работа требует секретности...

В предвыборном штабе на Евграфа посмотрели с подозрением, хотя темные очки он снял, ворот плаща опустил, а шляпу и вовсе держал на отлете, всем своим видом демонстрируя среднестатистического гражданина, далекого как от предвыборных страстей, так и от ведущих слежку за конкурентами вражеских разведок.

– Кто такой? – надвинулись на столичного гостя два амбала в хорошо пошитых костюмах.

– Сиротин,– не стал скрытничать Евграф.– Давний знакомый Виссариона Дмитриевича Пацакова. Спонсор. Прошу сообщить обо мне губернатору немедленно ввиду важности привезенной мною информации.

Амбалы долго проверяли сиротинский паспорт – разве что на свет его не просвечивали. Куда-то звонили, с кем-то советовались, без конца к месту и не к месту поминая фамилию гостя, что чрезвычайно Евграфа нервировало. В конце концов, возжелавший власти в Черноземье Венедикт Жигановский уже вполне мог внедрить в избирательный штаб конкурента своих агентов!..

После почти двухчасовых мытарств и хождений по штабным кабинетам Сиротин был наконец посажен в автомобиль с тонированными стеклами и окольными путями доставлен в загородный особняк скрывшегося в подполье главы администрации Черноземной области Пацакова.

Едва ступив на заповедную землю, Евграф чуть не грохнулся в обморок от чудовищного рева. На миг ему показалось, что кто-то кого-то убивает, утробно урча в лицо обезумевшей от страха жертве.

– Это павлин кричит... – любезно объяснил побелевшему гостю вежливый молодой человек, выделенный штабом для сопровождения.– У Виссариона Дмитриевича здесь зверинец...

Дворец Пацакова внушил уважение даже Сиротину, жившему отнюдь не в собачьей конуре. Пройдя вымощенный узорной плиткой обширный двор, Евграф поднялся на отделанное голубым мрамором крыльцо и, войдя в холл, оказался в объятиях хозяина.

Виссарион Пацаков был в своем репертуаре. Круглое улыбчивое лицо его прямо-таки лоснилось от гостеприимства. Маленькие насмешливые глазки голубыми огоньками посверкивали из-под широкого лба. Тугое брюхо хозяина давило Евграфу в солнечное сплетение, мешая дышать. Сильные ладони, дружески похлопывавшие гостя по спине, грозили нанести последнему серьезные увечья. Тем не менее Сиротин, добравшийся наконец после стольких треволнений до места назначения, был в эту минуту почти счастлив.

– Коньячку с кофейком, а, Евграф? – Хозяин подмигнул гостю с таким видом, словно намекал на нечто запретное и предполагающее тяжкую ответственность если не в уголовном, то уж точно в административном порядке. Похоже, проведенная в подполье неделя наложила на Виссариона Пацакова неизгладимый отпечаток.

– Давай! – отчаянно махнул рукой Сиротин и упал в предложенное разлюбезным хозяином кресло.

Горячительное, как водится, выпили отдельно от кофе. Коньяк был хорош, и Евграф поздравил губернатора с безукоризненным вкусом.

– А я ведь к тебе по делу и, можно сказать, за защитой, Виссарион, как к верному другу.

– Генеральная прокуратура хвост прищемила? – понимающе хмыкнул Пацаков.

– Хуже... – вздохнул Сиротин.– Много хуже, Виссарион.

На всепонимающем лице Пацакова проступило явное непонимание. Глава Черноземной области никак не мог взять в толк, что для преуспевающего бизнесмена может быть хуже Генеральной прокуратуры?

– Конкуренты, что ли, одолели?

– Это, пожалуй, ближе к теме. Ты слышал, конечно, о планах Жигановского испортить тебе жизнь? Учти – я в этом деле Венедикту не помощник.

Пацаков поморщился: то ли лимон попался слишком кислый, то ли не поверил хитроумному гостю, которого числил в верных соратниках председателя Партии солидарного прогресса.

– Мамой клянусь, Виссарион!

– Жигановский мне не конкурент... – пренебрежительно махнул рукой Пацаков.– Ну, пошумит, посмешит почтенную публику... Для имиджа области это даже полезно. А то меня давно упрекают в безальтернативности. А тут – видный столичный политик!.. У такого выиграть будет лестно.

Кажется, Пацаков принял Евграфа за парламентера, прибывшего от Жигановского для того, чтобы обговорить детали будущего предвыборного шоу, которое должно завершиться к обоюдной пользе.

– Ты меня не понял, Виссарион. Венедикт всерьез нацелился на твое кресло. А за спиной у него такие силы, о которых ты и представления не имеешь!

– Неужели президентская администрация? – насторожился Пацаков.

Сиротин возмущенно фыркнул. Если бы дело было в президентской администрации, то Евграф бы сейчас не в пацаковском дворце сидел, а мел бы хвостом вокруг Жигановского! Но, увы, Венедикта хоть и привечают в свите президента, но не до такой же степени, чтобы сажать его в кресло главы администрации Черноземной области. Нет, в этом отношении Виссариону волноваться нечего.

– Ты о шоу в офисе Кости Казюкевича слышал что-нибудь?

– Какое еще шоу? – удивленно вскинул брови хозяин.

– Цирковое. Его по телевизору показывали. Вся Москва два дня только о нем и говорила.

– Ну, Москва... – махнул рукой Пацаков.– У вас там каких только шоу не устраивают! А у нас здесь провинция, Евграф. Черноземье. Живем тихо, мирно, без всяких шоу. Хотя с культурой нам, конечно, следует подтянуться. Пусть и не до столичного уровня... Миша, ты этот пункт о культуре в мою предвыборную программу вставь, а то я, чего доброго, запамятую.

Скромно сидевший в отдалении любезный секретарь Миша, тот самый, что привез во дворец Сиротина, с готовностью закивал головой. Евграф даже не стал спрашивать у Пацакова, можно ли откровенничать в присутствии молодого человека, ибо хорошо понимал, что подозрительных и ненадежных людей у тела губернатора не держат.

– Так вот, Виссарион, можешь мне верить или не верить, но это инопланетяне.

– Какие инопланетяне? – спросил без всякого интереса Пацаков, но чашечку с кофе все-таки поставил на стол.

– Да эти – князь Мышкин и Каронг! Каронга на моих глазах убили вместе с сотней оборотней, а вот рыжий идиот остался жив. И он теперь взялся помогать Жигановскому.

– Это ты мне кино, что ли, пересказываешь, Евграф?

– Какое кино, Виссарион! Сам на метле с ведьмами летал. Веришь, копыта на ногах отросли! – Сиротин от полноты обуревавших его чувств даже всхлипнул.– А теперь вся эта нечестивая кодла к тебе в Кацапов собирается. Они тут такой шабаш устроят, Виссарион, такое кино, что зарыдает вся Черноземная область.

– Это ты в смысле предвыборной кампании? – Пацаков смотрел на гостя с удивлением. Где-то глубоко в голубых глазах зарождалось подозрение. Похоже, он не верил Евграфу настолько, что, кажется, даже усомнился в его психическом здоровье. А Сиротин так надеялся на трезвый мужицкий ум Виссариона!

– Ты погоди – насчет трезвого ума! – Пацаков бросил взгляд на опорожненную бутылку коньяка.– Я тебе, конечно, верю, Евграф. Все-таки не первый год знаю. Ты мне объясни: они действительно ведьмы, или ты о них фигурально выразился?

– Что значит – выразился?! – аж подпрыгнул в кресле Сиротин.– Собственными глазами видел! Более того – участвовал! А мне все в ответ – шоу, шоу!

– Миша,– обернулся к секретарю Пацаков,– сообрази нам что-нибудь покрепче. Так, я слушаю тебя, Евграф.

Вдохновленный чужим вниманием, Сиротин пустился в подробный пересказ событий, случившихся в Москве месяц назад. Виссарион Дмитриевич слушал с интересом, несколько раз даже сочувственно прицокнул языком, а потом собственноручно поднес разошедшемуся гостю фужер с коньяком. Сиротин выпил почти машинально и тут же почувствовал, что сделал это напрасно. Опьянение было внезапным и тяжким. Мир закрутился под ногами Евграфа, и он рухнул в пустоту. Сквозь подступающее беспамятство до него донесся слабый голос Пацакова:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю