Текст книги "Тропа орка (СИ)"

Автор книги: Сергей Кузнец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Кузнец Сергей Владимирович
Тропа орка

========== Пролог ==========

Старый фельдшер зашёл в курилку, в которой молодая практикантка пыталась подкурить фильтр тоненькой сигаретки. Он достал свою «горлодёрную» сигарету, прикурил и протянул девчонке.

– Первого не довезла?

– Ага, дядь Вань, а так часто бывает?

– Нет, Любонька, если бы полицаи не тупили, мы б деда довезли; они решили, что в квартире одни покойнички, минут двадцать прошло, пока нас вызвали...

– А как он один против троих смог? Он ведь совсем старенький, восьмой десяток дедуле, а он двоих ножом, а одного голыми руками... А когда в машине очнулся, он ещё и шутил со мной... У него ведь вся брюшная полость дробью была разорвана... Он что, Рембо на пенсии?

– Ты его китель видела? Обычный майор-связист, а иконостас как у Леонида Ильича, видать, не простой дедок был...

Так закончилась смена одной из многих бригад скорой помощи города Н. И началась моя новая жизнь.

Пять секунд, полёт нормальный! Самочувствие экипажа – охрененное! Только какая-то мошка лазит по лицу и мешает наслаждаться давно забытым ощущением здоровья, да и солнце светит сквозь закрытые веки, вызывая острое желание чихнуть. От богатырского чиха мошку сдуло, а в голове зазвенели колокольчики. Я был абсолютно счастлив, счастлив, как в детстве, от ощущения полного и абсолютного здоровья. У меня ничего не болело! Хотелось бегать, прыгать, кричать и радоваться! Хотя ведь только вчера, в скорой, меня крючило от дикой боли в простреленных потрохах, когда старую газельку немилосердно трясло на разбитом после зимы асфальте...

Последнее, что я запомнил – это напряжённое лицо немолодого фельдшера и растерянное девчонки-практикантки. А потом – вспышка и облегчение, как на выдохе после задержки дыхания. Я понял, что ко мне пришёл полярный пушной зверёк: с такими ранами не живут... Поймать брюхом заряд дроби – это кранты, там весь ливер с дерьмом перемешало. А во всём старость проклятая виновата, семьдесят два года это не мыло по тазику гонять, не успевал я никак до третьего урки дотянуться... Ладно, это всё лирика, главное – куда меня нелёгкая занесла?!

–И долго лежать будем, майор?

Я открыл глаза. Предо мной стояла смутно знакомая старуха.

– Не помнишь меня? Не мудрено, ты меня тогда в госпитале сквозь бред-то и видел. Я мать того лейтенанта, которого ты собой в горах от гранаты закрыл. Юре тогда только ступню изувечило, все осколки ты на себя принял. Уехали мы тогда с сыночком раньше, чем ты в себя пришёл, а потом, когда мы отыскать тебя пытались, нам ответили, что комиссован ты по ранению и уехал на родину, на Украину... А через два года я и преставилась, только что успела внучку на руках подержать. Обещала я тебя отблагодарить, да не смогла при жизни. Но видно так свыше угодно было, чтоб я тебе так помогла. Велено было мне передать тебе, что в этом мире нужен твой талант воинский, не каждому даётся такой шанс, не упусти его... И постарайся поменьше удивляться, мир-то новый, а мозги у тебя старые.

И мать лейтенанта ВДВ Семецкого растворилась в ярком степном небе.

А удивляться было чему: передо мной простиралась бескрайняя степь, похожая на моё родное Причерноморье с редкими вкраплениями лесных островков, с голубой лентой реки, а за спиной подпирали небо снежные шапки гор. И никаких следов присутствия людей: ни полей, ни дорог, ни столбов – нихрена из того, чем человечество "облагородило" окружающую его природу. Только стада каких-то травоядных бродят между холмов. С гор потянуло прохладным ветерком, и до меня дошло: мало того, что я лежал абсолютно голый в траве на вершине высокого кургана, так я ещё по цвету от этой травы практически не отличаюсь. Нет, тело у меня было в шикарной форме, молодое, от двадцати до тридцати, мышцы развиты не в качалке, а природно – охотой и физическим трудом... Но, бля... Оно было серо-зелёного цвета, всё мужское на месте... но серо-зелёное! Я решил, что кто-то подшутил над парнишкой и просто облил меня краской, но попытка намочить слюной палец принесла мне новый шок: палец наткнулся на трёхсантиметровые клыки. Это не рот – это пасть! А на пальцах когти, не ногти, а именно когти; своей длиной клыкам ни уступают.

Я поднялся на ноги. По скромным прикидкам, мой рост составил около двух метров. Ладно, это всё лирика, парень я молодой – это пишем в плюс, по ощущениям здоровый – туда же, работящий, мозоли на руках это доказывают – тоже плюс, зелёный и клыкастый – с этим определимся позже, куда это приткнуть, к плюсам или минусам. Из минусов – на сколько хватает глаз дикая степь с непуганым зверьём, неизвестный климат и полное отсутствие каких-либо вещей и еды. Но это решаемо.

Перво-наперво, надо срам прикрыть, просто из соображений безопасности, чтоб пиписку колючкой не оцарапать. Потом чем-то вооружиться; в степи бродят стада травоядных, а где травоядные, там и хищники, и почему-то мне кажется, что венцом природы они меня воспринимать не захотят, а вот подзакусить моей тушкой не откажутся. А я категорически против этого, я толком сам в нём не обжился и делиться своей обновкой не хочу ни с кем! А, значит, оружие таки в первую очередь! В моём случае, моё первое оружие – это моя голова и ноги – когти это стратегический резерв!. Поэтому быстро ходу к горам (там мне поспокойней будет), найти нормальную каменюку, чтоб какой-никакой нож вырубить. Идти к горам буду по берегу реки, там можно найти какой-нибудь желвак кремня или кусок вулканического стекла, короче, подходящий булыжник, да и поесть не мешало бы. Будем устанавливать себя на вершину пищевой пирамиды!

Комментарий к Пролог

Тем кто обратит внимание на мое графоманство, ребята и девчата, кидайте тапки, критикуйте конструкивно, постараюсь учесть здравые (с моей точки зрения) мысли и пожелания. И прошу простить, пишу медленно.

==========

Глава 1. Рояль в траве. ==========

Шагая больше часа по степи, я в какой-то момент почувствовал, как по спине мазнул чей-то заинтересованный взгляд. Мазнул и пропал, оставив после себя холодок на загривке. Не стоило надеяться, что моё путешествие пройдёт без приключений. Хотя, судя по не выгоревшей траве и не сильно частым цветам, сейчас поздняя весна, время для хищника сытое, да и утро уже довольно позднее, большинство степных охотников должны спать. Но это только моё мнение, а зверьё никому ничего не должно, так что стоит поостеречься. Но в моём положении стерегись не стерегись, голышом и без самой простой дубины мои шансы стремятся к нолю. Зайдя за очередной холм, я наконец увидел поросший камышом и рогозом берег реки. До него оставалось каких-то пару километров. И тут мне просто сказочно повезло: на проплешине среди высокой травы лежали остатки скелета какого-то здоровенного бизона или тура. Это не просто рояль в кустах, это просто симфонический оркестр какой-то! Мой хомяк завыл от счастья, как оборотень на луну. Череп с почти метровыми рогами, чехлы рогов лишь слегка начали шелушиться, пара практически целых здоровенных мослов, копыта размера эдак сорок пятого, а ещё лопатка и половина нижней челюсти. Робяты, у меня праздник милитариста! Я вооружён и опасен, а завтра буду сыт, одет и благодушен! Осталось костерок развести и всё, комфорт достигнет максимума. Теперь осталось всё это добро допереть до места будущей стоянки и не надорваться. И вот, как назло, верёвочку-то мне с собой и не положили! Но как говорил мой старшина: «Используй тот, что под рукой, и не ищи себе другой!» Так и сделаем. А под рукой у меня трава, стебли длиной полметра, довольно прочные, не парашютная стропа, конечно, но за неимением графини имеют денщика, а посему сядем за макраме.

Солнышко макушку греет, по лопаткам холодок от чужого взгляда гуляет, красота! Тут и когти пригодились, весьма полезны в плетении оказались, хотя моими грабками только дюймовые стальные тросы сплетать. Ну и ладно, с этим худо-бедно справился, рыхловатая верёвочка получилась, но мне с ней не по скалам лазать. Теперь самое тяжкое – решить, что сразу с собой брать, а за чем могу вернуться и опосля. Итак, мослы обязательно, если не найду нормальный камень – это и нож, и наконечники для дротиков и копий; лопатки берём обе, одну в руку – топор изображать, другую за спину привяжу – холодок-то время от времени проскакивает. Рога тоже за спину и всё – больше грузить на себя не буду! А земноводным и грызунам молчать и не вякать, будет возможность, вернусь и подгребу всё подчистую, я пока плёл, каждой костяшке по два-три применения придумать успел. Запас сил и выносливость у моего нового тела не бесконечны, но весьма велики, унести я мог бы в разы больше, но не хотелось урезать себе манёвренность.

Минут через десять я уже был на берегу небольшой реки. Тут мой личный зоопарк показал себя с новой стороны. Пролетела шизокрылая птица обломинго, указав курс на индейскую национальную избу. Берег реки западный, пологий, а, значит, сырой и сухих дров найти будет сложно. Камни, может, и есть где, но в камыше их не видать. По высокой свежей траве подобраться ко мне будет легко, и я вряд ли замечу любителя (а, может, и ценителя) полакомиться моей зелёной тушкой. Утречком зверьё пойдёт на водопой, а следом за травоядными подтянутся и хищники. Короче, сплошные минусы. А восточный берег довольно обрывистый, и после паводка под обрывом намыло небольшой пляжик с хорошей такой кучей плавника, среди которого, как я отсюда вижу, есть вполне достойные палочки. Вот только перебираться с моим грузом можно только по дну, а я думаю, моё новое, распрекрасное тело триста метров по дну не одолеет. Так, рефлексию отставить, будем вязать плот!

Верёвка есть, камыша вокруг уйма, дело за малым. Аккуратно пробившись сквозь заросли почти к самой воде, я сначала уложил и утоптал камыш, сделав себе вполне прочную и удобную площадку. В две ходки перенеся своё имущество и скрыв, по возможности, за собой тропу, приступил к работе. Скажу вам, драть камыш с корнями, стоя по пояс в воде и по колено в иле, удовольствие редкое. Но приличная охапка набралась довольно быстро, и, увязав в неё все мои находки, предварительно набив рога пухом из качалок рогоза для трута, я переплыл на восточный берег, причём течение было довольно сильное и меня далековато снесло, пришлось брести водой к пляжу, который приметил.

Моя будущая стоянка порадовала сразу несколькими подарками. Первое – сухого плавника было валом и среди кучи разнопородного дерева было несколько длинных почти прямых веток, вполне подходящих для моих целей. Второе – на пляже лежали валуны песчаника, а, выходя на берег, я довольно ощутимо порезал ногу об острый скол камня. Поныряв немного, порывшись в песке и попутно заработав ещё пару довольно глубоких порезов, я выволок из воды две каменюки тёмно-зелёного цвета. Одна из них – это пластина толщиной сантиметра полтора с мою ладонь, неправильной формы, а вторая круглая, размером с мою голову. Мой хомяк бился в истерике – мне попался нефрит! Да, обрабатывать его жутко сложно, но зато, если приложить максимум усилий и старания, мои изделия дадут фору бронзе и железу. Главное, его расколоть, а в этом мне поможет огонь и вода. В обработке нефрита важно не торопиться и не напортачить, но я никуда не спешу; если это место подойдёт для стоянки, а оно мне пока нравится, я здесь просижу дней десять.

По спине пробежал табун ледяных мурашек; обернувшись, я увидел, как на площадке, где я готовил свой водный транспорт, стояло три здоровенные твари, похожие на гиен, только ростом с хорошего ишака. По своему опыту знаю – гиены очень сильные, хитрые и опасные твари, и мне очень повезло, что между нами река. Моё везение начинает напрягать: как бы оно не закончилось в самый неподходящий момент.

Солнце уже перевалило за третью четверть небосклона, поэтому стоило бы озаботиться устройством стоянки. Первым делом куском нефрита срезал три ветки для лучкового сверла, буду огонь разводить. Пух, плотно набитый в рога, промок едва на треть, поэтому, сложив самый сухой в брошенную нору какой-то береговой птицы, занялся разведением огня. Для тетивы лука использовал пучок волос из своей косы, срезав её тем же сколом нефрита. Такое ощущение, что растил патлы с рождения (надо будет потом обрить голову наголо). Приготовив место для костра и нарубив веток, приступил к добыче огня.

Когда огонь разгорелся, сразу стало уютнее и захотелось есть. Не просто есть, а жрать! Поэтому срочно на поиски еды. Под боком река, а на реке только криворукий будет голодать. Быстро наловив пяток довольно крупных раков (у нас бы такие за омаров проканали), поймав походя (вот и когти пригодились) ленивого здоровенного карася, я занялся приготовлением позднего обеда или раннего ужина. Карася в глину и прикопать на двадцать минут под угли, а омаро-раков просто зароем в жар на пять минут. Пока мои деликатесы доходят до кондиции, почти у самой воды выкопал траншею и зарыл в неё рога, пусть отмокают. Ну что сказать, на свежем воздухе, после небольшой прогулки и водных процедур, рекопродукты ушли со свистом в мою ненасытную утробу.

Пока ещё совсем не стемнело, я решил расколоть вдоль мослы. Из нефрита оружие ещё нескоро сделаю, но в ближайшее время оно необходимо. Одна из костей раскололась почти идеально пополам, а, значит, эти половинки пойдут на нож и наконечник большого копья, а вторую, разбитую не так аккуратно, я пущу на длинные дротики. Кривулину, на копьеметалку, я уже присмотрел. Достойный лук делать как бы ни дольше, чем нефритовые орудия, а результативность у них (в моём случае) примерно одинаковая. Как точильный камень использовал глыбу песчаника, лежащую на моей стоянке. Пока обтачивал довольно твёрдые осколки костей, село солнце, и тут моё новое воплощение снова преподнесло сюрприз: я видел в темноте! Не в цвете, практически чёрно-бело, недалеко, метров триста, но вполне отчётливо и детально. Вот только костёр мне мешал, засвечивая вокруг себя пятно метров пять. Встроенный ПНВ это весьма достойное приобретение. Монотонная работа дала время всё спокойно обдумать. Посмертный перенос забросил меня в тело существа очень похожего на орка, такого, как показывали в моем мире в фильме Варкрафт, только не в качка-переростка на стероидах, а вполне гармонично сложенного юношу, высокого и физически развитого. Никаких знаний и воспоминаний в голове не сохранилось, это плохо, но у меня есть и свой багаж семидесятидвухлетнего военного пенсионера, которого родина побросала по всему миру и учила на совесть выживать там, где только аборигены чувствовали себя комфортно. Плохо то, что знания о новом мире, об его опасностях и достоинствах пройдётся накапливать с нуля. Но война план подскажет. Пока переосмысливал своё попаданство, руки сами механически обрабатывали кости, откладывая готовые наконечники в сторону и беря новую заготовку. А, значит, моторная память присутствует, это тоже хороший бонус. Ещё один маленький, или не очень, плюс – порезы за пару часов практически зажили – т.е. довольно высокая регенерация. Короче, подарков судьба мне отсыпала полной ложкой.

Несколько часов упорной работы, и передо мной лежал пристойный костяной кинжал тридцати сантиметров длиной, два наконечника копья и десяток пятисантиметровых наконечников для дротиков. Вырезав копьеметалку и пять полутораметровых условно ровных веток, при помощи основательно измочаленных листьев рогоза, я сваял эрзац-дротики. А из почти ровного двухметрового тонкого ствола дерева с веткой у верхушки вышло нечто похожее на рогатину, на которую можно и кабана принять, если с умом. Всё, что я сделал этой ночью, было в лучшем случае одноразовое, но на большее в моём случае пока рассчитывать не приходится. Ресурсы нужно добывать, а ещё очень мяса хочется; я бы за кусок сейчас с пещерным львом поборолся! Поэтому завтра, или точнее сегодня, на охоту.

А степь жила своей жизнью: слышались рычание каких-то хищников и крики их жертв, песни сверчков и вопли ночных птиц. Под эту музыку я и уснул, как дитя.

Проснулся рано. Солнце только начало подниматься над горизонтом; сработала старая привычка, ставшая уже образом жизни: четыре-пять часов мне и в прошлой жизни хватало, чтобы отдохнуть, а о новом, молодом, полном здоровья и сил, теле и говорить не стоит.

Подойдя к реке, чтобы умыться, я в отражении увидел своё лицо. Вчера как-то не до разглядывания себя было. На меня смотрел молодой зеленокожий орк. Ну, что можно сказать: не красавец, но и не урод. Среднестатистическая рожа борца-неудачника, если так можно сказать про орка. Глаза с ярко-жёлтой радужкой и вертикальным кошачьим зрачком. Нос явно сломан и сросся неправильно, носовая перегородка искривлена, из-за чего переносица кажется изогнутой и слишком тонкой, но дышать не мешает. Уши небольшие, ушные раковины вытянутые и заострённые, правое ухо оттопырено, видать, сломано, а левое расплющено. Ну, точно борец, бля.

Умывшись ледяной водой, я осмотрел плоды своих ночных трудов. Не так уж и паршиво, как вчера мне показалось перед сном, осталось обжечь рогульку на рогатине и обскоблить её до приемлемой остроты, и навязать петлю на ручке копьеметалки.

Шастая по берегу, я нашёл небольшой, пять на семь сантиметров, кусок чёрного кремня, из которого получилось несколько очень острых пластин, одной из них я тут же воспользовался, сбрив то, что осталось на голове от волос. Скажу вам, что осколок кремня вместо бритвы и речной ил вместо геля для бритья вполне подходят, как говорится, за неимением графини... Ну, вы в курсе.

Собрав всё, с чем хотел идти на охоту, я понял: мой выход откладывается. Причём по вполне прозаической причине: у меня не хватает ещё двух рук и хвоста! Телом помолодел, а склероз и маразм никуда не делись. Вот как я, дурень ста... пардон, малолетний, всё это возьму? Что-то оставить не вариант. Всё, что передо мной лежит, мне пригодится, а это значит, будем ваять какую-то разгрузку-развеску, пока из травы и осоки, да остатков моих патл. Да и мудя подвязать стоит, не дай Ктулху какой-то олень рогом черканёт, и пиздец. Петь мне потом в церковном хоре дискантом, если есть, конечно, у местных орков церкви и хоры, а нет, так сожрут меня братцы (а скорей, сестрицы) по орочей крови, как ущербного, не способного к размножению.

Плотно позавтракав, благо за рекопродуктами далеко ходить не надо, снова сел за макраме. Благодаря небольшому опыту, с поставленной задачей довольно быстро справился и уже к полудню щеголял по берегу в чём-то среднем между стрингами и борцовской ракушкой. А всё своё барахло развесил на первобытный аналог РПС, не забыв при этом поясную сумку-попрошайку. В неё сложил осколки кремня, ну, не когтями же мне шкуру сдирать с моей возможной добычи, потому что мой костяной штрыкальник-пыряльник для разделки не очень пригоден. На себя навесил и небольшой моток верёвки – это то, что в любом походе пригодится.

Попрыгав, походив, понаклонявшись, я ещё раз подогнал всю свою самопальную снарягу и понял, что оттягиваю выход из такой уютной и безопасной стоянки. Да и охотник я так себе, в той жизни больше по двуногой дичи специализировался. Но сейчас у меня свала нет, сколько волку не оттягивай, а у слона всё равно длиннее. Время уже, конечно, не охотничье, как я понимаю, но, может, какую птичку подобью аль сурка. Помню, в Монголии потомки Потрясателя Вселенной нас сурками кормили, ничё так, вкусная тварюшка, а, главное, в ней кил пять мяса и жира, и шкура на труселя. Ну, не привык я в чистом поле голышом рассекать!

Решено! Иду на сурка! Он хоть зверюга матёрый, но, я думаю, с моим арсеналом я с ним справлюсь! А ехидный голосок на задворках черепа тихонько прошипел: "Ты хоть мышей налови, охотничек, гляди, чтоб тебя не схарчили. Аника-воин, блин. Гиен, бля, уже забыл?" "Отстань, шиза, у меня рогатина есть", – успокоил я себя, с бо-о-ольшим сомнением глядя на рогатину и вспоминая свою первую и последнюю охоту на кабана.

В году так девяносто восьмом, осенью, приехали ко мне друзья-товарищи фирмачи, да не просто так, а с предложением сорваться на недельку на охоту в плавни, на кабанчика. До второй бутылки я ещё позиций не сдавал, но потом, а не было потом, я проснулся в дефендере моего друга на пути к днестровским плавням. Часов за восемь, поплутав по просёлкам, приехали на какой-то безымянный хутор. Нет, во время социализма имя у него было, но незалежность своё взяла, табличку с именем предприимчивые алкаши утянули на металлолом, а новую поставить никто не сподобился. Оглядевшись вокруг, кроме ящиков с водкой, выгружаемых из трёх внедорожников, я ничего не увидел. И тут я понял, что таки да, мы приехали на охоту!

После трёх дней беспробудного пьянства, в чью-то светлую голову пришла свежая мысль: а не сходить ли нам добыть свежатинки на шашлык, потому что, говорят, свежая дичь, да под водочку, зело полезна для мужского здоровья. Весь следующий день наша шайка-лейка мужественно не пила (не, слегка похмелялась, но это не в счёт), готовя ружья разной степени крутости и собирая по машинам рассыпанные патроны.

Мне, как главстрелку нашей компании, досталась насмерть ушатанная горизонталка шестнадцатого калибра одного из местных браконьеров, а к ней десяток патронов времён Очакова и покоренья Крыма. Подтянув, где смог, фузею, вычистив от ржавчины и смазав её, я отстрелял пару произвольно выбранных патронов. Хоть хозяин и клялся, что патроны "свежие", но доверия они у меня не вызывали. Меня успокоили тем, что посадят на "доборе", и вообще, они охотники опытные, с нами идут местные, а те собаку на кабанах съели и ко мне подранки просто не добегут.

Ночью вышли на заранее прикормленное место, расселись по местам и начали ждать свиней. Предварительно наши гостеприимные хозяева провели инструктаж, особенно настаивая на порядке стрельбы: первый стреляет по последнему поросёнку, второй добирает подранка или стреляет очередного с хвоста и так далее. Так вот, сижу я, значит, жду, когда все отстреляются и поедем кушать дичину, а внутри свербит и ворочается неприятный червячок. Но нормальных деревьев в округе не видать, только хилая ива за спиной, толщиной с мою ногу. Уже и светать начало, как вдруг грянула канонада. Палить стали все. И тут я понял, с каких таких болтов местные быстренько слиняли. На Украине такой манёвр называется "хутко знык". Видать, не мы одни тут поросят развлекаем, таких ухарей, как мы, здесь в сезон на рупь пучок. Вот и поняли ребята, что от заезжих охотничков держаться стоит подальше.

Пока я думал и мечтал, на меня вылетел монстрила, по-другому этого вепря назвать нельзя. Не знаю, как, но на верхушку недоразумения, называемого ивой, я взлетел в промежутке между кабаньим хрюком и моим пуком. Эта тварь, видать, назначила меня терпилой, решив отыграться на мне за все обиды, причинённые людьми всему свиному племени и ему лично. И начал поросюк подкапывать моё любимое деревце с моей не менее любимой тушкой на нём. Беру я ружьё (привычка не бросать оружие вбита ещё в курсантские годы, слава Ктулху!), целюсь вепрю в загривок и дуплетом... щёлк! Капсюли сработали, а патроны хер! Перезаряжаюсь, и в этот раз удачно, два заряда картечи перебили хребет кабану. Но спустился я с моего ставшего родным дерева только через час, когда местные начали нас собирать, чтобы ехать обратно.

К слову, патроны оказались без пороха, блядь!!! Хозяину ружья рожу я начистил крепко за такую подставу, а потом пили мировую, заедая воняющим мочой, жёстким, как подошва кирзача, мясом моего поросёнка. Потому что никто ничего не добыл, все гады лупили по МОЕМУ кабану. С тех пор я на охоту в таких компаниях не ходок.

Последнюю мысль я додумывал, выбираясь по не сильно крутому откосу наверх. Поднявшись и осмотревшись, я решил идти в сторону гор: и охота, и разведка. Ну, всё сурки, я иду к вам.

Комментарий к