Текст книги "Если бы юность умела…"

Автор книги: Сергей Арсеньев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 26

– Ты что, ничего не помнишь? Что с тобой случилось?

– Со мной… Вспомнила! Взрыв! Был взрыв!

– Взрыв? Это что же такое взорвалось, что мой щит оказался пробит? Ведь я сегодня утром вешала тебе защиту! Твоей маны должно было хватить, чтобы держать его целую неделю. И, раз уж взрыв был такой, что он смог пробить мой щит, то почему я не заметила его? Школа у нас не настолько далеко от нашего детдома, чтобы можно было не заметить взрыв подобной мощности.

– Эээ… Алиса, ты только не сердись. Понимаешь, я сняла твой щит. У меня ведь свой был.

– ЧТО??? Ленка, ты… ты… у меня нет слов! Кем ты вообразила себя? Да твой убогий щит защитит разве что от удара палкой. И то лишь от несильного.

– Не кричи, Алис. Я сейчас объясню.

– Объяснишь? Этому не может быть объяснения! Это просто идиотизм!

– Не кричи. Дай же сказать.

– Ну, говори. Попробуй, объяснить. Нет, постой. Дай я сама угадаю. Ты потихоньку от меня залезла в нашу кастрюлю с мухоморовкой и отлила себе пол литра. А в школе на перемене зашла в туалет и там её употребила. После чего тебе пришла в голову гениальная идея сбросить мой щит. Признавайся, так было дело?

– Нет, не так.

– А как же? Как можно было додуматься до такого в трезвом виде?

– Понимаешь, мы с Аллой шли на физкультуру. Спустились на первый этаж. А там малышня. У первоклашек как раз уроки кончились, у всех трёх классов. Галдят, суетятся, одеваются. Ну, ты ведь знаешь, как это бывает. Родители там ещё за некоторыми пришли.

– И что? Там каждый день такое. Щит-то зачем снимать было?

– Я не снимала его.

– Погоди, ты же только что сказала, что сняла.

– Я неправильно выразилась. Я его не сняла, а вывернула.

– Чего ты с ним сделала?

– Там человек какой-то был. Он мне сразу странным показался. Дёргается, оглядывается. И всё в толпу лезет, где погуще. Да и не видела я его раньше у нас в школе. Охранников ещё почему-то ни одного не было. Я про него нехорошее подумала и подошла поближе на всякий случай. Мне-то он в любом случае не страшен. А там малышня.

– И чего дальше было?

– Только я подошла, он как заорёт на всю школу: «Сдохните, твари!». Но я уже рядом была. И чего-то такого от него и ждала. В общем, подскочила я к нему вплотную и твой щит наизнанку вывернула. Мы с ним вдвоём внутри твоего щита оказались. А на мне лишь мой собственный щит остался висеть. Я только постаралась, как могла, усилить его. Почти всю ману бухнула на усиление своего щита.

– Дальше.

– А дальше всё. Дальше я оказалась тут. Голая. И ты рядом. Кстати, ты-то почему без штанов?

– Они приклеились.

– Приклеились? К чему?

– Посмотри на пол. С другой стороны.

– Ой. А что это? Там ещё и тапочки наши.

– Это я лечила тебя. Пол нагрелся, я тепло в ману перегоняла. Моей не хватало.

– У тебя маны не хватало?! Разве бывают такие заклинания?

– Бывают. Уж больно тебя хорошо разделало. Ты умирала.

– Умирала?

– Почти умерла. Сердце остановилось. Когда мы пришли, врачи уже сдались. Тебя даже простынёй с головой накрыли, как покойника.

– Ой.

– Ладно, про щит я всё поняла. Хотя лучше бы ты этого урода молнией атаковала. Ты же умеешь. Забыла?

– Алис, молнией долго. Я бы не успела.

– Возможно.

– Алис, а пол отчего так нагрелся? Что ты с ним сделала?

– Реакцию синтеза запустила.

– Чего запустила?

– Пропусти. Это в одиннадцатом классе проходят. Ты ещё маленькая. В общем, это вроде как взрыв атомной бомбы. Только совсем крошечный и под моим контролем.

– Сама маленькая. Алис, а это не опасно? Ведь после взрыва что-то там заражается.

– Кстати. Хороший вопрос.

Действительно, как это я сам не подумал об этом? Хорошо, Ленка напомнила. В самом деле, хрен его знает, как там синтез проходил. На входе был кремний. На выходе железо-56. Но ведь наверняка были ещё и промежуточные стадии. Возможно, какие-то отходы. И часть этих паразитных изотопов вполне могла оказаться нестабильной.

Однако, у меня готовое заклинание есть. Я когда узнал про радиоактивность, на всякий случай под это дело немного модифицировал Защиту от Огня. Так что теперь смог очень быстро повесить себе и Лене Защиту от Радиации. И на всякий случай полечил нас. Потому, что неизвестно, какую дозу мы уже успели схватить.

– Алиса!

– Чего?

– А как мы домой поедем?

– На машине, я думаю.

– Я не про это.

– А про что?

– Ну, я же голая. Да и ты тоже, мягко говоря, не вполне одета. Мы ведь не можем в таком виде ехать.

– Лен, вот ты только несколько минут назад буквально восстала из мёртвых. И думаешь о таких пустяках. Разве одежда так уж важна? Эх ты, девчонка!..

Глава 27

Я обернул вокруг своего пояса окровавленную простыню, которой накрывали Лену, и, оставив ту сидеть на операционном столе, босиком вышел в коридор. Ага, так я и думал. Ни Нины Петровны, ни Вовки тут уже не было. Не удивлюсь, если я их больше вообще никогда не увижу. Единственным человеком, который меня тут ждал, был мой старый знакомый.

– Здравствуйте, Анатолий Геннадьевич.

– Здравствуйте, Алиса Игоревна.

– Называйте меня Алисой

– Хорошо. А Вы можете называть меня Анатолий.

– Это не очень удобно. Вы гораздо старше меня.

– Как хотите.

– Что ж. Прежде всего, спасибо за помощь. Она мне пригодилась. Без Вашей помощи я бы не успела.

– Ну что Вы, Алиса. Такие пустяки. Мне было совсем не трудно. Так с Еленой Николаевной всё хорошо? Она будет жить?

– Всё хорошо. Она исцелилась.

– Искренне рад. Полностью исцелилась? Даже руки новые отрасли?

– Да. Отросли.

– Я в Вас почти не сомневался.

– Есть небольшая проблема.

– Я весь внимание.

– Одежда и обувь. У Лены совсем никакой не осталась, а у меня осталась лишь пижамная кофта и вот эта простыня.

– Какие пустяки, Алиса. Я уже отдал распоряжение. Думаю, буквально через несколько минут Вам доставят новую.

– Полагаю, вопрос об оплате одежды можно не поднимать?

– Совершенно верно.

– Кто Вы такой? Не пора ли сказать мне?

– Я сотрудник одной организации. Не будем уточнять, какой именно. Высокопоставленный сотрудник. Пока это всё, что я могу Вам открыть.

– Кто такая я?

– А Вы не знаете, кто Вы?

– Мне бы хотелось услышать Вашу версию.

– По-моему, говорить об этом в больничном коридоре не вполне уместно. Не находите?

– Возможно. Тогда у меня ещё одно дело.

– Да?

– Когда мы с Леной покинем больницу, ограничьте, пожалуйста, доступ людей в эту операционную. Там на полу Вы найдёте область, внешне сильно отличающуюся от всего остального пола. Быстро найдёте, она хорошо заметна. Так вот. У меня есть основания предполагать, что пол в этом месте может быть радиоактивен. Рекомендую проверить. И потолок помещения под этой операционной также проверить бы не помешало.

– Понятно. Быть может, Елену Николаевну в таком случае лучше немедленно эвакуировать оттуда? Раз там пол радиоактивный.

– За нас с Леной не волнуйтесь. От радиации мы защищены.

– Нда. Как говорится, чем дальше в лес, тем толще партизаны. У Вас ещё и от радиации защита есть. Скажите, Алиса, а что сегодня утром произошло в Вашей спальне? Отчего такие разрушения?

– Несчастный случай. Неудачный эксперимент. А Вы откуда знаете?

– Алиса, ну неужели Вы думаете, что столь любопытный объект, как Вы, мог остаться без наблюдения? Разумеется, за Вами следили. Я смотрел запись. Вы наклонились над пустым блюдцем и на этом запись обрывается. Камера уничтожена. Наружные же камеры показали, что в Вашей спальне произошёл сильный взрыв. Так что там взорвалось?

– Я не хочу отвечать на этот вопрос. Расскажите лучше, что произошло в школе.

– Не хотите отвечать – настаивать не буду. А в школе… в школе была попытка теракта. К счастью, благодаря Елене Николаевне, неудачная. Под надуманным предлогом школьных охранников заманили подальше от входа, и смертник проник внутрь. Он привёл в действие взрывное устройство неустановленного пока типа и мощности. Но Елена Николаевна смогла как-то блокировать взрыв в ограниченном пространстве. Пострадавших, кроме неё самой, нет.

– А что с тем уродом, который пронёс бомбу?

– Фарш. Его сейчас собирают. Как паззл.

– Понятно.

– Алиса, что Вы думаете делать теперь?

– Хотели вернуться домой. Вы не возражаете?

– Ни в коем случае. Но у меня есть одна просьба. Скорее, даже не просьба, а предложение.

– ?

– Я приглашаю Вас с Еленой Николаевной в гости. В… одно место. Там мы спокойно поговорим и, возможно, сумеем подружиться. Сразу говорю, что я Вас ни к чему не обязываю и ничего у Вас не прошу. Всего лишь приглашаю в гости. Вы согласны?

– Согласна. Вы ведь всё равно теперь не отвяжетесь.

В кармане Кислицына загудел телефон, тот вынул его, выслушал, буркнул «ждите», после чего вернул в карман. Затем он сказал мне, что доставили нашу одежду и ему нужно сходить за ней. Пока он ходил, я заглянул к Лене, проверить, как дела у неё. Та сидела на краю операционного стола, болтала в воздухе ногами над кругом застывшего линолеума и ковыряла пальцем в носу.

Обрадовав Лену тем, что одежда вот-вот будет, я вновь вернулся в коридор. Ага, вот и Кислицын. Тащит два больших пакета. Быстро он обернулся. Ну, давай их сюда. Ждите здесь, Анатолий Геннадьевич. Сейчас мы с Леной оденемся и выйдем к Вам…

В гости нас с Леной доставили на вертолёте. Впервые я летел по воздуху. Лена, впрочем, тоже. К сожалению, окон в нашем вертолёте не было. Поэтому мы не могли полюбоваться с высоты на землю. Всю дорогу мы молчали. Лена уснула, я тоже клевал носом. Кроме нас двоих там был ещё и Кислицын, но тот тоже молчал всё время. Ещё, конечно, пилот был, а то и не один, но мы его не видели. Он за перегородкой сидел.

Летели мы часа два. Куда – понятия не имею. Когда выгрузились, на улице уже совсем стемнело. Вижу небольшой, ветхий на вид, одноэтажный домик, окружённый невысоким покосившимся деревянным забором. Открылась калитка в заборе и внутрь вошла какая-то замызганная бабка с наполненным водой ведром в руке. Молча прошла мимо нас и скрылась в домике. На вертолёт ноль внимания, как будто у неё в огороде вертолёты каждый день садятся.

Кислицын махнул нам, предлагая следовать за ним. Вот только повёл он нас не в дом, а в сарай. Открыл запертую на щеколду старую рассохшуюся дверь и вошёл внутрь. Грабли, лопаты, ещё какие-то старые ржавые железки. Всё грязное и неопрятное. У стены штабель дров. Кислицын прошёл вглубь сарая, достал из кармана карточку и сунул её в отверстие на валявшемся на грубой полке старом и ржавом почтовом ящике.

Оп! Штабель дров весь целиком ушёл под землю. А спустя недолгое время вместо него вынырнул чистый и аккуратный… шкаф, что ли? Его двери разъехались в стороны, и Кислицын прошёл внутрь, благо там было светло и чисто. Ну, и мы с Леной за ним прошли. Шкаф закрыл двери, дёрнулся и, судя по всему, стал опускаться под землю. Это куда нас привезли?

Когда двери вновь открылись, мы обнаружили, что попали в длинный бетонный коридор. На потолке горят лампы, в стенах железные двери без надписей. Впрочем, мы шли недолго. Кислицын остановился уже около второй по счёту двери и открыл её, сунув свою карточку в висящую на стене коробочку.

– Ну, девушки, располагайтесь. Эту ночь я прошу вас провести в этом месте. На столе телефон, рядом телефонный справочник. Там вы найдёте мой номер, если что-то понадобится, и номер пищеблока. Закажите себе ужин, покушайте и ложитесь спать. А завтра мы с вами обязательно очень подробно обо всём поговорим и обсудим ваше будущее. Вопросы или пожелания есть? Ну, тогда я пошёл. До завтра. И спокойной ночи!

С этими словами Кислицын ушёл, захлопнув за собой дверь. Кстати, с нашей стороны она тоже открывалась карточкой. Ручки на двери не было. Впрочем, меня это мало волновало. Уверен, что при необходимости я смогу сломать или прожечь её. Но пока с нами, вроде бы, обращаются хорошо. Посмотрим, что этот человек расскажет нам завтра.

И мы с Леной начали осматриваться в своём новом доме. По меркам домашних, тут было тесновато, но для нас с Леной условия шикарные. Мы совсем к другому привыкли. А тут… Две комнаты, туалет, душевая! Отлично. Вполне можно жить. Особенно порадовало меня то, что кровать в спальне стояла всего одна. Зато двуспальная…

Глава 28

– Чай, кофе, какао? Или, может быть, сок?

– Лучше чай, Анатолий Геннадьевич. С лимоном.

– Как скажете. Сейчас будет. Итак, Алиса, с чего начнём?

– С вопроса. Почему Вы не хотите, чтобы при нашем разговоре присутствовала Лена?

– Как мне кажется, Лене пока ещё не известна вся правда о Вас, Алиса. Я прав?

– Прав. А Вам она известна?

– Нет. Но у меня есть насчёт Вас некоторые предположения. Давайте поступим так. Сейчас я расскажу Вам, кто Вы такая, а Вы поправите меня, если я ошибусь.

– Я ничего не обещаю. Но с удовольствием выслушаю, кем Вы меня считаете.

– Хорошо. Итак. Точная дата рождения Вашего тела неизвестна. Вас нашли в большой хозяйственной сумке вблизи ворот городской больницы. Камер наблюдения там в то время ещё не было, а единственный охранник спал в своей будке. Никаких особых примет в Вашей сумке или пелёнках не оказалось. Поэтому найти Вашу мать так и не удалось. Своим замечательным именем и фамилией Вы обязаны как раз тому самому спавшему в будке охраннику. Это он наградил Вас им на правах человека, который Вас нашёл. Далее. До начала августа прошлого года Вы вели самую обычную и ничем не примечательную жизнь круглой сироты. Затем Вас во время прогулки по окрестностям Вашего детского дома похищает группа сатанистов, отвозят на кладбище и привязывают к саркофагу, имея целью принести Вас в жертву. Вам известно то, что я сейчас рассказал?

– Кое-что было известно. А кое о чём я догадывалась.

– Я так и думал. Вы попаданец. Термин знаком?

– Да, я слышала такое слово.

– Причём попаданец из магического мира. И Вы – маг!

– С чего Вы взяли?

– А взрыв в Вашей спальне вчера утром?

– Террорист подложил мне в тумбочку бомбу.

– Ваша огромная физическая сила?

– Я долго тренировалась.

– А что Вы скажете на это? – Кислицын достал из своего стола пакет и высыпал из него ворох пятитысячных купюр.

– Что это?

– Деньги, разве не видно.

– Настоящие?

– Частично.

– То есть как?

– Видите ли, Алиса, мы провели все экспертизы на подлинность, какие только возможно. И все эти экспертизы совершенно однозначно подтверждают то, что эти деньги – настоящие. Но они фальшивые.

– Почему?

– Смотрите, здесь лежит шестьсот сорок восемь пятитысячных купюр. Это всё, что нам удалось разыскать. Они настоящие. И при этом – фальшивые. У них у всех один и тот же номер! Я так полагаю, настоящая из них лишь одна. А все остальные – абсолютно точные копии.

– А я тут при чём?

– Алиса, не отпирайтесь! Воскрешение из мёртвых и отращивание рук Елены Николаевны никакими естественными причинами Вам не объяснить.

– Ладно, сдаюсь. Я – маг. Что дальше?

– Кстати, Вы не первая из попаданцев в наш мир. Или мне следует сказать «не первый»? Судя по Вашему поведению и отношению к окружающим, ранее Вы были мужчиной. Верно?

– Да. Но лучше обращайтесь ко мне в женском роде. Так мы избежим путаницы, да и я уже привыкла.

– Хорошо. На моей памяти это уже четвёртый случай.

– Вот как? И все четверо были магами?

– Нет, только один из них был магом. Остальные – простые крестьяне.

– Любопытно. Можно мне пообщаться с этим магом?

– Нельзя. Он погиб. Случайно. Не нужно делать такое лицо, Алиса. Это действительно была случайная смерть. Попал под поезд. Дурачок сбежал от собственного охранника.

– Откровенно говоря, слабо верится.

– Алиса, ну подумайте, если бы я хотел, я мог бы вообще не упоминать в разговоре этого человека. Ведь я сам рассказал Вам о нём! Честное слово, это была случайность!

– Ладно, допустим, я Вам верю. Что дальше?

– Этот человек, который маг, говорил, что в нашем мире нет магии потому, что здесь невозможно пополнять ману. Когда у него закончился бывший при нём в момент переноса запас маны, он перестал быть магом и стал обычным человеком. Однако Ваш пример показывает, что это не так. Вы-то как-то ухитряетесь применять магию.

– Я архимаг. И этим всё сказано.

– А можно чуть подробнее?

– Мне не обязательно черпать ману из эфира. Могу делать её из любой энергии.

– Любопытно. То есть, магия в нашем мире всё же возможна. Хотите ещё чаю?

– Не хочу. Кислицын, мне надоел этот замаскированный допрос. Говорите прямо, что Вы хотите от меня и что предлагаете взамен.

– Алиса, я уже говорил Вам, мне ничего не нужно. Я ничего у Вас не прошу.

– Кислицын, боюсь, Вы всё ещё не поняли. Я не четырнадцатилетняя девчонка. Я старше Вас. Намного старше. Я был главой гильдии магов. И сейчас я Вам не верю. Я не верю, что Вам от меня ничего не нужно. Перестаньте юлить! Чего Вы хотите?..

Глава 29

Скоро лето. Снега уже почти нет. Мы с Леной гуляем по сосновому лесу вокруг нашего «лесного домика». Это Кислицын так его обзывает. А вообще же это трёхэтажный каменный особняк. Вернее, пятиэтажный, но два этажа у него подземные. Мы тут уже неделю живём. А до этого ещё две недели сидели в подземном убежище, куда Кислицын нас привёз из больницы.

Домик у нас богатый, вполне сошёл бы за летний дворец императора. А живём тут пока только мы с Леной, вдвоём. Прислуга ещё есть, но они тут не живут, а только работают. Да мы их и не видим почти. Только пара-тройка неразговорчивых неприметных женщин-уборщиц иногда встречаются. Впрочем, они тоже стараются как можно реже попадаться нам на глаза. Даже еду нам не приносят, а доставляют с минус первого этажа прямо в столовую на маленьком лифте.

Кислицын очень обрадовался, когда узнал, что нам не нужна охрана. Если нападёт что-то такое, с чем не сможет справиться архимаг, то уж обычные люди-охранники тем более смогут лишь героически погибнуть. Конечно, не из жадности обрадовался. Выделить нам охрану ему не трудно. Только чем меньше народу будет знать о том, кто мы такие и чем занимаемся, тем проще сохранять секретность. Нет, вообще-то охрана есть. Но они далеко, охраняют стену. К самому домику не суются, и мы их не видим. А стена от нашего домика находится довольно далеко, чуть ли не в километре. Это такой неслабый кусочек леса отгородили.

Мой разговор с Кислицыным по поводу нашего с Леной будущего завершился тогда к обоюдному удовольствию. Мы достаточно быстро пришли к согласию. Собственно, ничего грандиозного Кислицын от меня и не хотел. Всего лишь попросил открыть что-то вроде школы магии и взять в обучение нескольких человек. Взамен – роскошные условия проживания и исполнение любых наших с Леной пожеланий. В разумных пределах.

Правда, моё первое пожелание Кислицын исполнить не смог. Вернее, смог, но мне его исполнение не понравилось. Ведь во время взрыва в детдоме погиб весь мой запас драгоценной мухоморовки. А достать новые мухоморы в апреле месяце в средней полосе России не так-то просто. Кислицын мухоморы мне достал, но это были какие-то неправильные мухоморы. Их ему аж из Аргентины привезли, но они мне не подошли. Процесс брожения не пошёл. Сейчас, по словам Кислицына, какие-то ботаники в срочном порядке выращивают для меня в парниках наши местные мухоморы. А мы с Леной вновь начали стареть. Первую партию правильных мухоморов Кислицын обещает не раньше, чем через две недели.

Во вновь образованную школу много учеников пока решили не брать. В конце концов, я совершенно не имею опыта обучения групп людей магии. Будучи Исидором, я за всю жизнь обучил всего четверых человек, причём никогда у меня не было более одного ученика сразу. Посовещавшись, начать решили с трёх человек. Если я почувствую, что смогу обучать больше народу – группу всегда можно увеличить. К тому же, у меня уже есть один ученик – Лена.

Для сохранения секретности, набирать учеников Кислицын будет лично и исключительно среди дочерей сотрудников своей службы, которых он сам считает надёжными. Естественно, девушки тоже будут всесторонне проверены перед тем, как их введут в курс дела.

Наивный Кислицын отчего-то уверен, что он сохранит своё влияние на этих девушек даже после того, как они обучатся магии. Ну-ну. Я не стал его в этом разубеждать. Интересно, как он собирается контролировать их? Разве что, через родителей.

Школа у нас будет чисто женская. Для Кислицына я сочинил красивую легенду о том, что ману можно передавать только человеку своего пола, причём отличие по возрасту приёмника и передатчика не должно быть более двух-трёх лет. По-моему, Кислицын в такое откровенное враньё поверил не до конца, но спорить со мной не стал.

На самом деле, мне просто гораздо приятнее и комфортнее находиться в обществе девушек, чем юношей. С тех пор, как я стал Алисой, общение с мужским полом, за редкими исключениями, мне неприятно. Такое впечатление, что парни постоянно думают только об одном. С ними совершенно невозможно нормально говорить. Я всё время чувствую на себе сальные взгляды.

И какое тут может быть с ними учение? С девчонками проще. Они хоть не станут во время занятий постоянно коситься на мои колени. Впрочем, даже если и станут… Кто сказал, что мне это будет неприятно?

Единственное, Лена. Когда она узнала, кто именно будет учиться у меня вместе с ней, то как-то совсем-совсем не обрадовалась этому. По-моему, она не хочет, чтобы я учил кого-то ещё, кроме неё.

Чего говоришь, Лен? Я задумалась. Чего? Руки замёрзли? Так щит повесь, ты ведь умеешь. Что за бред, зачем ты её экономишь? Я всегда тебе маны накачаю, сколько хочешь. Об меня? Дурость какая. Ладно, ладно, не обижайся! Иди, грейся об меня, раз так хочешь. Суй под куртку, там тепло. Ну… можно и под кофту. Вправду руки холодные. И… ох… Лена… куда ты лезешь? Охх… Знаешь, Лена, я вспомнила. У меня тоже руки замёрзли. Пусти погреться, а…

– Так вот, Алиса. Возвращаясь к нашей школе. Я отобрал шесть кандидатур и принёс Вам их фотографии, чтобы Вы сделали окончательный выбор.

– Зачем? Анатолий Геннадьевич, Вы что, не можете выбрать самостоятельно? Ведь я никого из них не знаю, и мне придётся выбирать случайно.

– Ну, я думал, у Вас есть какие-то пожелания по их внешнему виду.

– По внешнему виду? Мы отбираем учениц по внешнему виду?

– Эээ…

– Анатолий Геннадьевич, напомните мне, пожалуйста, кого Вы искали? Будущих магов или новых сотрудниц борделя, а?

– Но, я думал, что Вы эээ…

– Ну, договаривайте, договаривайте. Что Вы думали? Что я сразу потащу их в свою постель? Причём всех троих одновременно? И ещё Лену заодно, да?

– Эээ… Как бы Вам сказать… Словом, я не исключал и такой возможности.

– Анатолий Геннадьевич, всё совсем не так. Позвольте, я Вам объясню свою позицию.

– Если это Вас не затруднит.

– Дело в том, что с тех пор, как я попал в это тело, мне неприятно мужское общество. Я чувствую себя неуютно, находясь в одном помещении с мужчиной или юношей. Вы – редкое исключение. С Вами я могу нормально общаться. Но подавляющее большинство других… это какой-то кошмар.

– Можно подробнее?

– Про себя я ведь по-прежнему считаю себя мужчиной. Представьте себе, Вы идёте по улице и разговариваете с мужчиной, Вашим ровесником. Ну, допустим, обсуждаете футбольный матч. И во время разговора этот мужчина постоянно бросает похотливые взгляды на Ваши колени и, простите, задницу. Незаметно, как ему кажется, заглядывается на расстёгнутую верхнюю пуговицу Вашей рубашки. И при этом всё время ищет возможности мимолётом, будто бы случайно, коснуться Вас своей рукой. Да ещё и принюхивается к Вашему запаху. Как Вам картинка?

– Маловероятно, что с таким человеком я стал бы обсуждать футбольный матч. Или что-либо иное. Скорее, я набил бы ему морду.

– Вот. А мне Вы что предлагаете? Мне тоже бить морду своим ученикам? Так ведь они даже не поймут, за что их бьют. С их точки зрения, они не делают ничего предосудительного.

– Кажется, понял. С этой позиции я ситуацию ещё не рассматривал.

– В таком случае, выбирайте моих учениц и везите их сюда. На внешность не обращайте внимания.

– Тогда у меня появляется ещё один кандидат. Девочка подходит по всем параметрам, но среди этих шести её нет. Она неизлечимо больна, потому я и не предлагал её Вам в ученицы.

– Больна? Что с ней?

– Детский церебральный паралич. Последствия родовой травмы.

– Я не знаю, что это такое, но привозите, посмотрим. Общий уровень вашей медицины откровенно убог. Возможно, её можно вылечить.

– Серьёзно? Вы можете помочь?

– Не знаю. Нужно смотреть. Вспомните, от чего я исцелила Лену.

– Действительно, что это я. Хорошо, Алиса. Завтра три Ваших ученицы будут тут.

– Ну, а поскольку все второстепенные дела мы с Вами уже обсудили, давайте теперь перейдём к действительно важному вопросу.

– И к какому же?

– Когда, наконец, будут свежие мухоморы?..