Текст книги "Барон Ульрих"

Автор книги: Сергей Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Повисла пауза, в течение которой я успел прикончить две булочки, а его лоб – раз десять сморщиться и распрямиться в тягостных думах.

– Где? – Он потянулся всем телом, поднимаясь из-за стола.

– Прииски… – Я не стал вставать, чтобы проводить его.

– Ах ты ж… – Он сжал и разжал свои огромные кулаки. – Больше недели ходу теперь до них! Каков хитрец!

– Приходится, господин Герхард, приходится. – Я долил себе еще чаю.

– Что ты хочешь увидеть в акте о капитуляции? – Он подошел к краю стены.

– Полная неприкосновенность мне и моим людям, а также отказ от претензий, – начал я загибать пальцы. – Извинения за нападение на Касприв, а также полное право по своему усмотрению распорядиться трофеями этой войны.

– Ты же понимаешь, что он не пойдет на это? – Маг не смотрел на меня, задумчиво разглядывая войска под стенами Руаты.

– А куда он денется? – Я пожал плечами. – Пойдет как миленький, правда, выторгует себе кое-что, но пойдет. Вы, кстати, ему в этом поможете.

– Я? – Он слегка повернул голову в мою сторону.

– Ну да, вы, – кивнул я. – Ему же нужно откуда-то брать денежки на оплату вашего контракта, причем немаленькие денежки, как я понимаю?

– Тебя это не касается, – довольно сухо произнес он.

– Конечно, не касается, – примирительно согласился я. – А вот вам стоит поволноваться.

– Странные дела: вроде бы ты проиграл, сдаешься, а такое ощущение пренеприятное от победы.

Он вновь активировал уже виденное мною плетение прыжка, скрываясь в мгновение ока за стеной, потом все так же не спеша, но уже в обратную сторону стал вышагивать к барону Когдейру.

– Хех. – Я с прищуром глядел ему вслед. – А кто вам сказал, что вы победили? Это пока еще цветочки, ягодки будут впереди.

* * *

Тине все же удалось незамеченной проскочить под стены Руаты, где ее под покровом ночи мои легионеры втащили на веревке в крепость. Денек выдался после ухода Герхарда Доу хоть и не суетным, но муторным, так как раз двадцать мне пришлось принимать гонца со стороны Когдейра с очередным бланком акта капитуляции, после чего, с умным видом прочитав его, подчеркивать какой-то из пунктов или непонравившуюся фразу, отправляя его обратно на доработку. Вообще-то, мне эта бумажка была нужна как зайцу стоп-сигнал. Мне нужен был еще один день и еще одна ночь, а также информация от разведбатальона, ну и чтоб убрался с арены этот наемный маг.

– Ну что? – Я валялся в постели, почесывая бока енотам и читая «Порядок управления потоком и малый энергетический круг заклинаний», некое пособие по теормагу, скачанное, так сказать, из личной библиотеки сэра Дако.

– С утра начнется. – Она упала на стоящую рядом кровать, предварительно занавесив два небольших окна-бойницы своим плащом и курткой.

Болтать по пустякам ни мне, ни ей не хотелось, так что, еще немного почитав, спокойно уснул, чтобы поутру вновь подняться на стену, где для меня уже приготовили столик, сервировав его под легкий завтрак.

– Как у нас тут обстановка?

Семьдесят третий стоял рядом, изображая истукана с острова Пасхи.

– Осталось их под стенами чуть больше четырехсот человек. – Он задумчиво окинул меня взглядом. – Сегодня еще до рассвета остальные ушли, могу предположить, выдвинулись утихомиривать капитана.

– Правильное предположение. – Я вдумчиво и с расстановкой выводил слой масла на свежей булочке.

– Похоже, господин маг опять изволит к нам в гости. – Он немного подался назад, негласным телохранителем становясь у моего плеча.

– А, господин Герхард! – Я улыбнулся влетевшему на стену здоровяку с усталым лицом невыспавшегося человека. Похоже, их дебаты и споры закончились далеко за полночь. – Решили почтить своим вниманием бедного военнопленного? Я, признаться, уже весь истомился в этом заключении, среди невзгод и трудностей военной жизни. Так что прошу к моему скромному столу.

– Невзгоды, говоришь, и лишения? – Он плюхнулся рядом, тут же ухватив одной рукой два пирожка. – Сразу тебе скажу, вот на столе лежит последняя редакция акта о капитуляции, больше ты ничего в нем не изменишь. Даже не так, больше тебе я лично ничего не дам в нем изменить!

– Интересно! – Я пальчиком поманил одного из прислуживающих мне легионеров, также пальцем показав ему, чтобы развернул бумагу и держал, пока я читаю. Нет, ну не решили же вы, что я брошу булочку с черничным вареньем и кружку чая из-за такой мелочи, как акт о моей сдаче в плен?

Так-с, что у нас тут? Ага, меня в плен, всех солдат убьют, ничего особенного, что еще? Верну все, что забрал, ага, конечно, прям сейчас побежал. О! А вот новенькое, Гарича я должен лично им отдать в руки, для их суда праведного. М-да уж, понаписали!

– Все равно будешь спорить? – Он жевал пирожки, наблюдая за моей реакцией.

– Я? Да вы что?! Ни в коей мере, даже в мыслях не было! – Уподобляясь настоящему чеширцу, превращаюсь в одну сплошную улыбку.

– Что еще? – Он прямо бросил на стол недоеденные пирожки, словно ребенок, насупившись. – Что у тебя еще припасено?

– У меня? – Я невинно захлопал глазами. – Лично у меня – ничего.

– А… – Договорить он не успел, так как окрестности замка заиграли полковыми трубами и горнами, созывая войска к сбору.

– Ну да, ну да, гости, стало быть, пожаловали. – Я задумчиво потягивал чай, осматривая всполошившийся лагерь Когдейра. – Успели бы подготовиться к приему, а то не ровен час, прослывете нерадушными хозяевами.

– Какого хрена тут происходит?! – Он вскочил на ноги, тут же распуская узор свернутых силовых линий, прыжком срываясь со стены прямо в лагерь своих войск.

– А вот это мы сейчас и выясним, – вслед ему тихо произнес я.

– Барон? – Семьдесят третий вышел из-за плеча.

– Да, давай общий сбор, нечего нам тут больше делать, и так затянулась эта война. – Я залпом допил чай, поднимаясь со стула и отправляясь за своими вещами. – Пора домой, парни.

– Есть домой! – улыбнулся он, созывая сержантов для построения на марш.

Нуггету фон Когдейру, думаю, до конца его дней в кошмарах будет сниться сегодняшний день. День, когда он, что называется, умудрился (censored)упустить из своих рук все на свете – все, что у него было, есть и могло бы быть в будущем. А именно, все свои деньги, авторитет и иже с ними.

Поутру выше по течению начала переброску войск объединенная военная группировка Гердскольдов при поддержке барона Кемгербальда. Почему? Да все по тому же процедурному вопросу. Господа Гердскольды – мстить за невернувшихся солдат, общим числом под три сотни человек, а господа со стороны Кемгербальда отреагировали на донесение неких ночных гостей о том, что Когдейр нарушил границу владений, переправив на их землю под тысячу солдат.

Ох, дела! Четыре сотни испуганных хозяев земли сошлись в битве под стенами Руаты с объединенными войсками из соседних баронств, так как ума сначала поговорить, а потом уже махать кулаками ни у кого не хватило. Ну да, не мне их судить, мне совершенно до них нет никакого дела. Четко печатая шаг, мы уходили, огибая стены замка, вниз по течению, особо не скрываясь, но и не собираясь участвовать в общей свалке. С нас хватит, мы свое отвоевали, пора и честь знать.

Да, последнюю партию разыграть было нелегко, здесь мне существенную помощь оказал мой старый знакомый Олаф фон Кемгербальд, самостоятельно вызвавшийся провести через свои земли войска Гердскольда, добавив к их стальному кулаку свои пограничные гарнизоны. Небескорыстно, естественно, но за вполне умеренную плату он согласился утереть нос Нуггету, которого откровенно побаивались все бароны графства Мирт, уж слишком он сильно нарастил мускулы за последнее время, а тут мало того что выгода, так еще и другу помог, плюс вроде как воинственного соседа поставил на место. Но с Гердскольдами, конечно, беда. Их откровенно обманывали со всех сторон, хоть и не собирались изначально вообще их каким-либо боком касаться, но вышло так, как вышло, и не мне жаловаться. С почтенными Гердскольдами разберусь позже, выплатив им какую-нибудь сумму отступных. В конце концов, что я сделал? Напугал их деда, который махал клюкой и бранился в той крепости, как последний сапожник, ну да, тридцать два стражника их замка еще упокоились, но ведь тот же Нуггет их под три сотни упокоил, да еще и сейчас под Руатой неизвестно сколько положит. Да, мне совестно, но, надо признаться, вышло все как нельзя кстати, а те же Гердскольды вполне могли сначала поговорить да узнать, что вообще происходит, а не лезть, размахивая саблями, в эту мясорубку, глядишь и не (censored)использовали бы их все кому не лень.

Легион из этой войны выходил прибарахлившись, что называется. Во-первых, мы теперь все ехали верхом, благодаря резерву Нуггета с его обозом, да не просто верхом, а еще каждый вел в поводу по три сменные лошадки, не говоря уже о том, что в этот раз три телеги, идущие с нами, были, правда, не с золотом, но груженные неплохой ковки оружием. Да, утянули арсенал из Руаты, да и с обоза самое лучшее сняли. Вообще, надо сказать, легиону срочно нужны стрелки. Эта война показала, что пилумы – это, конечно, хорошо, но против тех же лучников мы существенно проигрываем в точности и дистанции, а также в сумме нанесенного урона. Это я прочувствовал, когда мои солдаты стали отстреливаться с осажденной крепости, вооружившись луками пограничников, в избытке хранящимися в Руате. Ну да, это дела домашние, о них поговорим потом. Сейчас же мы шли вниз по реке, делая редкие привалы, лишь на второй день выйдя к следующему мосту, способному выдержать наши груженые телеги. Войну в этот день можно было считать оконченной, так как мы окончательно покинули землю Когдейра. Уходя все дальше и дальше в земли Кемгербальда, с которым у меня была договоренность о беспрепятственном проходе, прямиком на юго-восток, где через две с половиной недели мы должны наконец-то войти в земли Рингмара, наш родной дом.

Путь неблизкий, но для меня такой долгожданный; эти без малого три месяца скитаний, брожений, сражений и ночевок под открытым небом порядком меня поизмотали. Все, чего хотелось, это тупо попасть наконец домой, вытянув ноги у камина, осознавая, что вся эта свистопляска окончена.

– Барон, разрешите обратиться? – К телеге, в которой я валялся, почитывая литературу, подъехал семьдесят третий, дожидаясь моего кивка. – Народ спрашивает, тут по пути будет небольшой городок Авен, нельзя ли нам там денечек… эм… ну…

– Цирк посмотреть? – пришел я ему на помощь, вспоминая наш путь к Кугермату.

– Ну да, – заулыбался он. – Цирк, стало быть, глянуть.

– Только если денек, и без всяких мордобоев, – кивнул я. – Война окончена, мы на территории друзей, смотри, под твою ответственность, если не уверен…

– Все будет прилично, барон! – сверкнул он глазами. – Если кому в морду, то только за дело, вы уж не серчайте!

– Ну так, значит, так. Денек на цирк – это ж святое дело солдату, – улыбнулся я.

– Во-во! – поддержал он, отъезжая от меня к своим, чтобы обрадовать народ.

Ради бога, пусть покуражатся, заслужили «душегубчики» мои, кровью своей заработали, хоть мне с ними не по пути, но на нормальной постели в каком-нибудь трактире отоспаться не помешает, в телеге оно тоже хорошо, да только спину ломит.

Авен, как и все зодчество местных реалий, выглядел чуть более чем уныло. Грязь, помои, серые камни и такие же серые люди, правда, побольше моего Касприва немного, ну да и мой городок теперь жемчужиной выглядит среди прочих равных.

На окраине нашли небольшой постоялый двор, где смогли худо-бедно разместить обоз и снять мне небольшую комнатку с матрасом, набитым соломой. Настоящие апартаменты для знатных людей, я даже заставил хозяина притащить в комнату здоровенную бадью с горячей водой, в которой полчаса отмокал, смывая с себя пот и грязь дорог. Блаженство, после водных процедур я себя ощущал свежим, словно заново родился. Шевелиться вообще было лень, так что после того как слуги унесли мою ванну, заказал себе еду в комнатушку, развалившись на кровати и открывая очередную страничку из многотомных трудов по магии из теперь уже моей библиотеки.

В дверь постучались, отвлекая меня от моего просвещения. Вообще-то, слуги бы уже вошли после стука, тут у них просто с этим, значит, кто-то в гости пришел, раз стоит, мнется на пороге. Покряхтывая, отворил дверь, тут же роняя челюсть до земли. Весь проход от верха и до низа занимала фигура хорошо знакомого мне Герхарда Доу, улыбающегося плотоядной улыбкой хищника.

– Добрый день, барон! – сверкнул он глазами. Эх, надо совершенствовать следилку «Мака», не пробивающего своим ультразвуком стены, а то так ко мне сам Нуггет на порог заявится, а я не буду знать.

– Чтоб ты сдох, проклятый ублюдок! – Из-под руки здоровяка мага высунулась всклокоченная голова барона Когдейра с перекошенным от злости лицом. – Я вырву твое сердце голыми руками!

Вот те на! Я чуть на задницу не плюхнулся, увидев это чудо, пламенеющее гневом. Вот так ситуация! И куда теперь мне прикажете бежать?

– Так-с, – проскрипел старческий голос третьего посетителя, пока невидимого мне из-за мощной фигуры Доу. – Ну-ка, отошли оба, дедушка глянет, кто там такой выискался, обидел вас, немощных.

Немощный Герхард, словно танк, с трудом стал разворачиваться на пороге, ущемив не только в правах, но и физически злобного Нуггета. За ним стоял сухонький старичок с длинной, до пояса седой бородой.

– Здрасте, – ляпнул я первое, что пришло мне на ум.

– Здравствуй, здравствуй, – прокряхтел старик, войдя в комнату и потеснив в сторону меня. – Ты, я вижу, отобедать решил? Не пригласишь к столу?

– Отчего же, – немного собравшись с мыслями и видя, что меня пока не собираются убивать, осмелел я. – Буду только рад хорошей компании. Прошу вас, господа, заходите, сейчас слуг кликну, пусть еще блюда несут.

Пока суд да дело, перебрасывались незамысловатыми фразами со словоохотливым стариком и Доу, наблюдая за нервным тиком на лице Когдейра. Слуги внесли дополнительные стулья, вновь сервировали стол, периодически поднося новые блюда.

– Отдай деньги! – змеей прошипел барон, усаживаемый Герхардом за стол. – Убью!

– У меня, дорогой мой барон, лишних денег нет. – Я отсалютовал ему кружкой, в которой было налито разбавленное вино. – Впрочем, как я понимаю, теперь и у вас.

– Ты должен вернуть казну и все с приисков, – пробасил здоровяк, уплетая еду со своей тарелки.

Ну, в принципе, все понятно. Даже настигнув меня, застав врасплох, они и пальцем меня не тронут, так как все, что есть в баронстве, вернее было, практически полностью покинуло либо покинет в ближайшее время их территорию. Даже дурак уже сложил бы два плюс два, уяснив, что Гарич два раза успеет уйти из-под их удара, прежде чем они хотя бы дойдут до места, где он был неделю назад. А что они хотели? Такова суровая правда жизни. Одно лишь непонятно, неужели они настолько наивны, рассчитывая пустым трепом меня запугать? Или же похищение будет?

– Кому я должен, я прощаю. – Я ел не спеша, с удовольствием наблюдая за злобой и ненавистью, источаемой своим разгромленным врагом. – Признаюсь, удивлен вашим появлением, а также вашей простотой и наивностью, с которой вы вдвигаете свои требования.

– Не спеши отказываться, сынок, – блеснул своим хитрым взглядом старик. – Мы, кстати, ведь еще не познакомились?

Я задумчиво окинул его взглядом с головы до ног, демонстративно и как бы оценивающе вскинув бровь.

– Ну что ж, Альфред Лин, надо полагать? – На лице старика, а также барона и Доу отобразилось удивление. – В самом деле, к кому вы еще могли бы обратиться за помощью, как не к защитнику?

Дальше ели в полной тишине, каждый при своих мыслях, лишь Нуггет сидел, стиснув зубы и сжимая в руках столовый нож, так что побелели костяшки на кулаке. Да уж, не ожидали они, что авторитетом защитника не смогут продавить свои требования. Все-таки прямой наместник короля.

– Мы можем еще как-то договориться? – Ого! Наконец-то хоть что-то здравое слетело с бледных губ барона. Может, он еще и не безнадежен?

– Мы можем все. – Я задумчиво уставился на маринованную луковицу, насаженную на вилку и вознесенную мной над столом а-ля «Бедный Йорик». – Вопрос лишь в том, а оно нам надо?

– Мне так точно, – буркнул, продолжая трапезу, здоровяк Герхард.

– Юноша, я ведь могу воспользоваться правом обратиться с личной просьбой к королю, – тихо так произнес Лин.

– Конечно, можете, а также это может сделать и уважаемый сэр Дако. – Я подмигнул ему заговорщицки. – А также защитник Кемгербальдов, не говоря уже о без вины виноватых Гердскольдах.

– Вы, я вижу, подготовились. – Старик уныло гонял в тарелке куриное крылышко. – Но я все равно рискну, мне небезразлична судьба Когдейров.

– Знаю, знаю про ваше родство. – Я махнул рукой. – Все знаю и все понимаю. Только и вы должны понять, что убит барон Каливар – и это раз, уничтожена деревня Дальняя – и это два, пострадали люди в Касприве – и это три. Ваш родственник несет за собой смерть, его амбиции настолько задевают интересы соседей, что они сами готовы ринуться на него, лишь щелкни пальцами.

– Вы сами ненавидите меня и презираете! – Нуггет стукнул кулаком по столу. – Все, где бы я ни появился, смеются надо мной! Кто за спиной, а кто, как твой покойный отец, в лицо, унижая меня прилюдно!

– Ты делаешь только хуже, немедленно закрой рот! – Лин с легкостью дотянулся до барона, отвесив ему звонкую пощечину. – Не позорь семью!

Ох, и неприятное это зрелище – так унизить парня, еще и передо мной. Терпеть не могу, когда старшие вот так поступают со своими детьми, отчитывая их прилюдно или браня последними словами. Учителя тоже мне выискались, да вас за такое самих пороть надо. На парня жалко было смотреть, может быть, если бы не такие вот учителя рядом, из него вырос бы совсем другой человек. Всю жизнь терпеть побои от папочки, теперь от этого великовозрастного деда, день за днем тяготиться грузом их мудрости, не находя выхода своим желаниям и амбициям. Да уж, жизни этого по большому счету еще совсем молодого паренька не позавидуешь.

– Ты и ты. – Я ткнул пальцем в Лина и Герхарда. – Вышли отсюда, с вами разговор окончен.

– Ты что себе позволяешь, щенок?! – Дед вскочил из-за стола, сжав кулаки. – Ты не забыл, с кем говоришь?!

– Послушай меня, защитник. – Я хмуро уставился на него. – Сейчас ты выйдешь отсюда и поедешь туда, где тебе предписано быть королем. Потому что ты для меня никто и звать тебя никак. Ты нарушил сейчас своим визитом больше законов, чем мы с Нуггетом, вместе взятые, потому будь так любезен, покинь помещение, а если хочешь потягаться, так учти, что вся операция произошла с негласного одобрения двух защитников.

Блеф, лицо истинного игрока в покер, в конце вскинутая бровь – все это возымело действие. Альфред Лин, прожигая меня взглядом, вышел из комнаты.

– Господин Герхард, вас также попрошу выйти и подождать своего нанимателя снаружи, – обратился я к здоровяку. – Слово дворянина, тут барону телохранитель не понадобится, мы будем говорить, война окончена.

Доу задумчиво смерил меня взглядом.

– А в тебе есть стержень, парень. – Он вытер руки прямо о скатерть, поднимаясь из-за стола. – Ну и яйца у тебя, конечно, стальные должны быть, чтоб в таком тоне говорить с защитником, любые другие оторвут и выкрутят, оглянуться не успеешь.

Мы остались вдвоем: я, хмурый с ленцой разбирающий куриную грудку с маринадом, и Нуггет, по лицу которого ручьями текли слезы, а на щеке все еще алел след от пощечины. Вот спрашивается, оно мне надо было влезать со своими заветами в этот храм тоски смертной? Еще и ругаться с этим дедом, который может меня по стенке щелчком пальца размазать. Тьфу на меня, какой я размазня. Вон враг сидит – повержен, сломлен, весь в слезах, а я что? По головке его буду гладить, мол, не переживай, мы тебе новую войну купим, что ты так расстраиваешься, следующая война обязательно будет еще лучше этой! Нашел тоже кого жалеть, он моего формального папочку на тот свет отправил, за что, конечно, не мешало бы руку пожать, но вот за Дальнюю как его простить? Как простить за старика Охту и бедную Ишу?

– Не реви. – Я налил в кружку разбавленное вино, подталкивая ее к нему. – Выпей, успокойся.

– Я не реву, – всхлипывая и утирая нос, сказал он, отпивая глоток.

Да уж, угораздило же паренька родиться в семейке извергов с такой комплекцией и натурой. Небольшого росточка, с правильными, немного женственными чертами лица. А руки? Руки маленькие, пальцы подвижные, словно у музыканта. Да уж, ему не на коне скакать с шашкой наголо, а на балу стихи дамам читать нужно, и голос тихий, не командный, нет, определенно этому парню нужно было родиться девочкой. Была же у него сестра, та, с которой его оборотни перепутали, что немудрено с такой мордочкой.

– Успокоился? – Я откинулся на спинку стула, вперив взгляд в потолок.

– Я и был спокоен, – все еще шмыгая носом, ответил он.

– Хорошо. Значит, будем разговаривать. – Поднявшись из-за стола, вышел в коридор, где дал заказ слугам принести чаю. – Ты мне вот что скажи: за что всю мою деревню вырезали, когда на Каливара шли?

– Пикты-то были, не мои люди. – Он, потупившись, опустил голову. – Мы даже не знали, я в это время лучников с пехотой лесом вел в засаду на барона.

– А в Касприв зачем пиктов отправил? – Мы немного помолчали, дождавшись, когда уйдет слуга, принесший нам терпкий отвар трав.

– У меня среди их племен люди есть свои. – Он с интересом, совершенно без злобы стал на меня смотреть. – Они дали весточку, что один из их морских ярлов в поход идет и, скорей всего, мою границу грабить будут. Вот я и решил перенаправить удар, немного, конечно, доплатив этим разбойникам. Все равно ты маг, проредил бы их ряды в любом случае.

– А три сотни бойцов зачем у границы поставил? – Я маленькими глоточками отпивал горячий напиток.

– Ну ясно же, что мстить станешь. – Он виновато пожал плечами. – Кто ж знал, что с таким размахом?

– В Роне тогда зачем злорадствовать приходил? – Попивая местный чай, вдруг осознал, что здесь-то еще нет сахара! Вот еще один бизнес-проект вырисовывается.

– Запугать хотел. – Он покраснел и замялся, не зная, куда деть руки. – Все надо мной смеются, а я подумал, что хоть тебя запугаю, чтоб в будущем не лез ко мне.

– Ясно. – Я выбил дробь пальцами по столу. – Деньги-то тебе сейчас зачем?

– К-к-как это зачем? – Он аж поперхнулся чаем. – Это же деньги!

– Понятно, что не говняшки куриные, я тебя спрашиваю, зачем именно сейчас ты столько суеты развел? По сути что я у тебя забрал? – Для более доверительной беседы я пересел к нему поближе, чем неожиданно вызвал целую бурю эмоций – от смущения до испуга. – Ты с управляющими-то успел поговорить?

– Нет, не успел. – Он и вправду, словно девица, залился румянцем и захлопал ресницами.

– Ну так я тебе скажу. – Я подлил ему в кружку еще чаю. – Первое – это деньги, которые лежали в казне и нигде не использовались, а второе – это вообще не деньги.

– Как это не деньги?! – вскинул он брови.

– Вот так и не деньги. – Я наставительно поднял палец. – Это золото, которое только-только намыли, а его еще предстоит очистить, переплавить, а уж потом превратить в деньги. Так что по сути я избавил тебя от ненужного.

– Да что ты такое говоришь?! – Он смотрел на меня как на умалишенного.

– Ну сам посуди: казна лежит, и ты с нее уже ничего не берешь, а с золота еще не берешь. Понимаешь? – Я развел руками. – Так что я определенно не вижу смысла в такой панике, что вы тут со своим защитником устроили. Да, в следующем году по весне придется тебе сбавить обороты с армией, распустив половину, но это лишь тебе на пользу, я уже говорил и повторю: такая сила не останется безнаказанной, мало того что до короля дойдет, так еще и соседи ополчатся.

– Но мне же… как же… я же… – Он растерялся, не в силах подобрать слова. – Это же, в конце концов, просто мое!

– Ну знаешь ли, я тоже деньги не из воздуха беру, а ты, между прочим, деревню уничтожил, и полгорода по твоей вине разрушено. – Про то, что убытки в основном из-за торнадо, естественно, говорить не стал. – Так что будем считать, что ты у меня за это прощения попросил, презентовав некую сумму на восстановление.

– Да за такие деньжищи три таких города можно построить и под сотню деревень!

– Так, ты вот давай не мелочись, между прочим, ты мне еще папеньку на тот свет отправил! – решительно начал я торговаться, вскинув бровь.

В общем и целом, к концу вечера мы хоть и не стали приятелями, но по крайней мере лед между нами растаял. Думаю, сам Нуггет в принципе неплохой парень, диковат, правда, и нелюдим, но вполне адекватен и не сразу, но идет на общение, если на него не давить и не затрагивать его разбухшее эго, сформировавшееся из-за воспитания горе-родителей.

К концу дня мы еще раз встретились, отужинав в общем зале постоялого двора с вновь присоединившимися к нам Герхардом Доу и стариком Лином. Надо отдать должное старому защитнику – он больше не лез с нравоучениями, вполне мило и адекватно ведя себя за столом. С самим Нуггетом мы договорились о встрече в моем Лисьем замке, куда я его пригласил в гости, но чуть попозже. Он пока оставался здесь, дожидаясь своего управляющего делами баронства, чтоб более конкретно вести со мной диалог о компенсации моих трат на войну и о возврате части стоимости трофеев, а именно казны и золота, которое экспроприировал капитан Гарич. Ну да ради бога, все равно моей целью было не обогащение и с меня не убудет, к тому же сквайр Энтеми, мой управляющий, сможет мне выбить ряд бумаг с подсчетами и растратами, по которым, думаю, я порядочно нагрею Когдейра. Главное здесь не деньги, а политика. Ведь свой статус человека, на которого лучше не замахиваться, я более чем веско аргументировал, пройдясь армейским сапогом по земле соседа вдоль и поперек. Думаю, впредь этой записи в резюме мне хватит, для того чтобы отвадить от себя жадных до поживы соседей, а уж наладить мир с позиции своей силы мне и подавно не составит труда.

Вечер закончился на вполне дружелюбных нотках, лишь под конец, выдав мне маленький секрет, а именно – неприметную фигуру одного из постояльцев двора, кутавшуюся в капюшон плаща в одном из дальних темных углов зала. Уже поднимаясь к себе в комнату, я скользнул по открывшемуся вроде как случайно лицу незнакомца взглядом, тут же ловя всколыхнувшееся на адреналине сердце. Это был Леофоль, защитник со стороны эльфов, собственной персоной. От удивления я запнулся на лестнице. Ничего себе! Как я мог его не увидеть раньше? Как его мог не увидеть «Мак»? Я быстро вывел «следилку» компьютера, проверяя его исправность. Черт! Все было в норме, кроме того, что эльф на карте, даже маркированный мной, не высвечивался. Этот маг блокировал мою поисковую систему! Но как? Пока я пытался привести свои чувства в порядок, Леофоль, кивнув мне на прощание, вышел прочь, оставив между нами на будущее еще кучу вопросов.

* * *

Две недели пути пролетели как один день, растянувшись в ленту дороги, шли ходко, конным ходом отмеряя и оставляя за спиной километры пути. Пока хорошо, пока еще не осень, хоть уже и не полноценное лето, но без дождей и с полуденным жаром, пусть временами на ночных стоянках мы ощутимо промерзали.

Народ пересекал границу Рингмара с криками радости и похлопываниями друг друга по плечам и спине. Все же душегубы, а ничто человеческое им не чуждо. Радовались, что живые, радовались, что вернулись, радовались, что все позади. А уж я как радовался на третий день ходу, высмотрев наконец стены родного Лисьего, так вообще не передать. Ох, и соскучился я по дому, по знакомым и родным лицам, по ребятне и даже старому ворчуну Дако. Девчонки вымахали за лето, загорели, рыжульки Кемгербальдовы так еще и конопушками покрылись, моя маленькая Пестик-Ви уже превратилась в болтушку, правда, еще немного коверкала слова, а Герман хвастался своими уловами, расстраиваясь, что не хватает длины рук, чтобы передать истинные размеры пойманных кашалотов.

Как же хорошо было дома прижиматься к груди графини и баронессы! Нет, дома оно, конечно, и так хорошо, но вот прижиматься было особенно здорово. Прибыла и уже успела преобразиться Лора со своими дочками Пенкой и Молочком (ну не помню я их настоящих заковырок-имен), да уж, теперь это не лесная волчица, живущая на отшибе в жалкой лачуге, теперь это вновь баронесса Лорейн фон Пиксквар со своими умницами дочками. Надо будет сквайру Энтеми руку пожать и как-то отблагодарить. Сквайр не стал скупиться, приютив моих гостей, что называется, по первому классу, выделив лучших портных для комплектации гардероба как самой баронессы, так и ее юных прелестниц.

– Ну иди, иди сюда, победитель. – Сэр Дако, смущаясь не меньше моего, прилюдно заключил меня в объятия, похлопав по спине. – Поздравляю, сынок.

Вы не представляете, какое это блаженство – принять наконец-то полноценную ванну и отдраить себя до скрипа душистым куском мыла. Это почти как к груди прижиматься, от избытка чувств и хорошего настроения пел самозабвенно, чем несказанно потешал людей, оглашая своими воплями стены замка.

Но были, конечно, и не самые лучшие встречи. Испытывая определенную толику угрызений совести, проведал графа Десмоса, уже пришедшего в сознание, но еще далекого от поправки. Да уж, не может небо постоянно быть безоблачно-голубым, где-то и когда-то обязательно прибегут серые тучки.

Никаких дел, бумаг, беготни и суеты. У меня недельный отпуск, в связи с предстоящей суетой урегулирования последствий войны. Еще в пути и не вернулся Гарич, еще не прибыл Нуггет со своим управляющим, а мои письма Олафу Кемгербальду и Гердскольдам не дошли до адресатов. Все это еще предстоит связать воедино, сглаживая острые углы и выстраивая политику партии на ближайшую пятилетку, так как война – это не конец, война – это новый виток жизни, после которого предстоит строить все снова, по крупицам собирая все то, что успели разбросать.

Пока отдых и рыбалка, рыбалка и отдых, тишина, покой и то блаженное медитативное состояние ничегонеделанья, когда душа отрывается от тела, уносясь на просторы нирваны, оставляя пустой сосуд, который наполняется покоем реки, красотой небесного светила, поземкой тумана и тихим шелестом прибрежного всплеска воды. Все это делает тебя невообразимо прекрасным и возвышенным существом, этаким воплощением Будды, который прижался к груди… Вот опять куда-то меня не туда завернуло. Видать, взрослеет тело.

Ну да, радость сейчас другая, ведь с первым ночным понижением температуры в каждом приличном водоеме начинается сезон большой охоты, или, по-народному, «жор». С этого времени и до первого ломкого стекла льда на воде хищная рыба активируется после сытного лета, пытаясь как следует отъесться еще не уснувшей и нагулявшей жирок мирной рыбки. А уж задача рыболова в это время – не прощелкать, выходя на протоки и течение, соблазнять обманками янтарно-зеленых, мощных, полированных щук либо же алокрылых шипастых окуней-разбойников, а уж если найдешь волшебную ямку, то и царя преступного мира хищных рыб, судака, чьи «щечки» в свое время ценились в царской России дороже икры осетровой.