Текст книги "Очень серьезная организация"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Ты еще что-то хочешь добавить, Вадим?

– Да. Одну туфлю я нашел под кустом… короче, на той тропке, что ведет к лесу. А вот другую…

– Где?

– А вот прямо здесь, под окном. – Вадим чуть сдвинул в сторону стол, чтобы не мешал, отвел рукой занавеску… – Вот там, – он показал рукой, – ее туфля валялась, всего в паре шагов отсюда!

Леон сразу решил употребить власть: двое его парней взяли Гайдукова в оборот, прихватили штатовской пластиковой «скрепкой» запястья и сунули – покамест – в бывший школьный чулан под замок.

– Значит, так, Петрович, – распорядился Леон на правах старшего. – Вот эта телка… она может стать проблемой! Я не знаю, подслушивала она нас или нет… это уже дело десятое. Но если что-то вылезет наружу…

– Та ничего не вылезет… все под контролем! – заверил его Криворучко. – И эта дивчына… Ну что она могла тут такого подслушать?! Мы ж ни о чем… таком… особо не распространялись!

– И все же… проработайте этот вопрос! – жестко сказал Леон. – Учти, Петр Петрович, что я по-любому доложу «куратору»! Прокол произошел по вашей вине! Так что будет лучше, если вы сами, без вмешательства «высших сфер», быстро и аккуратно решите проблему… Ты понимаешь, о чем я, да?

– Хухх… – Криворучко тяжко вздохнул. – Пожалуй, я прямо зараз прозвоню своему заму… Пусть пробьет адресок и пошлет туда надежных людей… Ладно… что-нибудь придумаем.

– Хорошо, только не телитесь с этим делом. В нашем бизнесе лучше перебдеть, чем недооценить угрозу. Ясно?

– Та шо тут неясного… А что с этим будем делать? О-от же дурень… наломал тут дров!

– Пусть пока сидит под замком, – чуть подумав, сказал Леон. – Я еще не решил, как с ним быть. Придется звонить Леммингу: пусть пришлет сюда еще двоих наших…

Усмехнувшись, он хлопнул Криворучко по тугому, налитому плечу:

– Ну что ж, пойдем, познакомимся поближе с двумя оставшимися «козаками». И вот еще что… В таком бизнесе, как наш, Петрович, без накладок не обходится.

– Так и я ж так думаю. – Криворучко слегка повеселел. – Нэ помыляеться той, хто ничого нэ робыть!

– Главное, чтобы эти мелкие «траблы» не повлияли на конечный результат, – подытожил Леон. – В противном случае, дорогой мой украинский друг, нам с тобой сильно не поздоровится…

Глава 5
БЫЛ БЫ ЧЕЛОВЕК, А СТАТЬЯ НАЙДЕТСЯ

Уже в салоне микроавтобуса на голову задержанному нахлобучили непроницаемый полотняный мешок. Мокрушин был скован одной парой наручников с сотрудником, который опекал его с первых секунд захвата (и который сидел сейчас рядом в кресле, подпирая его плечом). Когда автобус выехал из внутреннего двора на Братиславскую, водитель включил «сигналку» – эти ребята явно не привыкли терять время в пробках…

Но ехали они вот так, с «ветерком», не долго. Потому что Поздняков – он сидел рядом с водителем спецфургона – вдруг скомандовал:

– Выключи сирену! Мне тут поговорить надо!..

Шофер послушно выполнил поступившую команду. Поздняков, сверившись с экранчиком – звонил первый замнач столичного милицейского главка, – поднес сотовый к уху.

– Подполковник Поздняков… Да, товарищ генерал, я вас хорошо слышу… Где находимся? Рядом с метро «Братиславская»… Да, задержанный с нами… вот, везем его к нам, на Петровку… Что? Отставить? Э-э-э… но… тут у него при обыске обнаружили… Мммм… как прикажете, товарищ генерал! Как вы сказали? Доставить в ближайшее отделение?

– Марьинское отделение недалеко, – подсказал водитель.

– ОВД «Марьино», товарищ генерал, – покосившись на него, сказал в трубку Поздняков. – Добро, мы тогда едем на Подольскую… Да… есть, товарищ генерал… Будем ожидать от вас дальнейших указаний!

Поздняков, закончив разговор, обернулся в кресле и скомандовал своим людям, присматривавшим за Алексеевым:

– Снимите с него «колпак»!

– Наручник тоже снять? – поинтересовался один из трех находящихся в салоне муровцев. – Или как?

– Нет, браслеты с него покамест не снимайте.

Через несколько минут милицейский спецтранспорт припарковался во дворе ОВД «Марьино» на площадке рядом с милицейскими «уазиками», двумя патрульными «Фордами» и личными машинами местных сотрудников.

Поздняков выбрался из фургона, прошел внутрь здания. Вернулся он минут через пять и сразу скомандовал:

– Шофер, остаетесь в машине, остальным на выход!

Мокрушина ввели в здание через служебный вход. Далее, уже в сопровождении одного из местных кадров в чине майора, они поднялись по лестнице на второй этаж. Майор открыл дверь в самом конце коридора, затем посторонился, пропуская в помещение коллег из столичного главка. Обычный служебный кабинет: два рабочих стола, несколько стульев, стеллаж для папок с бумагами, шкаф, приземистый холодильник «Snaige», используемый также как подставка для кофеварки…

Мокрушина усадили на стул, приставленный к торцу стола, стоящего ближе к зарешеченному окну. Опекающие задержанного муровские «скорохваты» пасли каждое его движение. Наручники были импортные – такие «самогрызы» надевают в штатовских тюрьмах на особо буйных, особо опасных… Столешница была пуста, если не считать монитора ПК. Майор зашел сбоку, проверил, заперты ли ящики стола. Проверил также, заперта ли дверца сейфа – для порядка. Потом поинтересовался, глядя на Позднякова:

– Это помещение вас устроит, товарищ подполковник?

– Вполне, – угрюмо процедил тот. – Благодарю вас, коллега.

– Может, организовать кофе? Ну или чай?

– Спасибо, занимайтесь своими делами.

Когда майор вышел, Поздняков подошел вплотную к задержанному и уставился – сверху вниз – ему в глаза.

– Алексеев?! – произнес он, медленно цедя слова. – Как насчет «чистосердечного»? Это сильно облегчит вашу участь! Вы ж понимаете… По-любому, все улики… и показания свидетелей… все обстоятельства против вас!

– Попросите у коллег вазелин, – сказал Рейндж. – Полагаю, это средство понадобится вам уже сегодня.

Подполковник побагровел лицом. Рейндж отвернулся в сторону – его внимание привлек висящий на стене плакат размерами примерно метр на семьдесят сантиметров. На нем было выведено крупными печатными буквами:

ЕСЛИ У ВАС

НЕТ СУДИМОСТИ,

ЭТО НЕ ВАША ЗАСЛУГА,

А НАША НЕДОРАБОТКА.

– М-да, интересная у вас тут… настенная агитация, – хмыкнув, сказал Мокрушин. – Сразу видно, что в московской милиции работают люди, умеющие творчески толковать дух и букву закона.

Один из оперов, весело скаля зубы, подошел к плакату, снял его с гвоздика, затем перевесил другой, «правильной» стороной. Оказалось, что это вовсе не плакат, а карта Юго-Восточного административного округа столицы, в котором, собственно, и находится район Марьино. Наверное, местные опера тоже большие шутники. Как и те «оборотни» с Петровки, что сфабриковали более сотни – это только то, что известно, – дел по подложным обстоятельствам и уликам, из-за чего на зону отправились десятки их невинных жертв. Тоже, надо сказать, любили блеснуть острым словцом и также твердо придерживались правила, что «был бы человек, а статья найдется»…

– Алексеев, вы хотели сделать телефонный звонок, – справившись с секундной вспышкой гнева, сказал Поздняков. – Возможно, мы пойдем вам навстречу. Но я должен знать, кому вы намерены позвонить! Сообщите мне сначала номер телефона, имя и фамилию этого человека! А также название организации и должность, если он… если речь идет не о частном лице!

– А вы не волнуйтесь за меня, подполковник, – сухо произнес Рейндж. – Отмотать пленку назад уже не получится. Кстати. А что за предмет ваши люди подбросили в салон моей машины?

Поздняков не успел ответить на этот выпад – у него вновь запиликал сотовый телефон.

– Минутку, – сказал в трубку подполковник. – Присмотрите тут за ним! – Эта реплика адресовалась уже сотрудникам, опекающим задержанного. – Я ненадолго…

Он вышел из кабинета, прижимая трубку к уху.

– Савченко, ты? Ну? Что-нибудь накопали у него в адресе?.. Что?! Не понял… что значит – «облом»? А кто они такие… вот те, что подъехали?! И с какой стати они препятствуют… Так… не телефонный разговор?.. Да, он мне звонил около получаса назад… Тебе тоже сказано приехать в Марьино? Уже выехал? Ну так чего мы тогда по телефону треплемся… когда приедешь – поговорим!

Подполковник вышел – через служебный подъезд – во внутренний двор. Уже вскоре, минуты всего через две или три, рядом с транспортом, на котором они сюда привезли задержанного, припарковалась «ГАЗ-31», из которой наружу выбрались Савченко и еще один их коллега-оперативник, также принимавший участие в сегодняшнем задержании Алексеева.

– А где этот? – Савченко сделал неопределенный жест рукой. – Вы что, его тоже сюда привезли? А чего не на Петровку? Ну или прямо на место… вот там сподручней было бы его колоть!

– Потому что такое ЦУ поступило. – Поздняков раздраженно ткнул пальцем куда-то в высокий небесный шатер, раскинувшийся над изнемогающей от июльской жары столицей. – Велено было ехать сюда, в Марьино, и ожидать новых указаний. – Он посмотрел на третьего в их компании: – Нам выделили здесь помещение… на временной основе. Но топтаться здесь нам всем не с руки… так что обожди пока в машине!

Когда сотрудник вернулся обратно в черную «волжанку», Поздняков взял коллегу под локоток и отвел чуть в сторону, туда, где на открытом воздухе была оборудована курилка. Угостился у Савченко сигаретой, прикурили от его же зажигалки. Выпустив дым из ноздрей, Поздняков хмуро произнес:

– Рассказывай, Толя, что там за хипиш поднялся. Что за люди приехали в адрес? И какого хера они лезут в наши дела? С вами же двое прокурорских остались?!

Савченко, бросив взгляд по сторонам, сказал:

– Я дал команду вскрыть его хату… его же ключами! Вскрыли, зашли. Сразу же прозвонил на пульт в местный ОВО [12]12
  ОВО – отдел вневедомственной охраны. ГУВО – Главное управление вневедомственной охраны МВД РФ.


[Закрыть], назвал адрес, представился, сообщил им о нашем мероприятии… Чтоб не дергались, так сказать, ежели хата у них на балансе.

– У него квартира на охране?

– Как выяснилось – да. Не успели мы там толком осмотреться, как примчалась спецгруппа…

– Кто такие?

– Из окружного управления, «гонорейщики» [13]13
  «Гонорейщики» – сокращенно от ГНР (группа немедленного реагирования) ( проф. жаргон).


[Закрыть]. Мы им свои ксивы показали, ну и «ордерок» тоже… – У Савченко на скулах перекатывались желваки, было видно, что он сердит. – А им – по хрену! Их четверо, причем все – с «калашами»! И нас пятеро или шестеро! Я на них ору, их старший – на меня! Типа, выметайтесь из адреса… и не просто выметайтесь, а чуть ли не под ихним конвоем! Он, значит, вызывает по рации кого-то из своих! Чтоб прислали группу поддержки! А тут еще наши снизу докладывают по рации, что приехали две гаишные машины. И что у них там какой-то разбор… непонятки возникли из-за «Ниссана»! Короче, попросили старшего, то есть меня, и кого-то из прокурорских спуститься к ним во двор!

– Наверное, в их центр поступил сигнал, когда вскрывали этот чертов джип, – задумчиво сказал Поздняков. – Та же ситуевина с хатой этого Алексеева – тут сигнал, вероятно, прошел на пульт ГУВО или в ближайший к нам территориально вохровский отдел… Ну так и что из того?! Мы действовали четко на основании закона.

– А мне в этот самый момент звонит наш начальник! – перебил его Савченко. – Приказал свернуть, значит, все наши мероприятия на Братиславской в известном тебе адресе. Прокурорские, следак и еще двое наших остались пока там, на месте. А мне было сказано ехать сюда, в Марьино, и здесь ожидать новых ЦУ от руководства.

– Мне было сказано то же самое, – хмуро изрек Поздняков. – Гм… Что-то с ним не так, с этим Алексеевым. И дело тут, Толя, не в том, что «гонорейщики» или те же гаишники примчались в адрес быстрее свиста. Это их работа – получили сигнал о возможном взломе, отреагировали, приехали… Но вот то, что начальство вдруг нас так резко одернуло… Тут, друг мой, есть над чем подумать.

– Ну, не знаю, Михалыч, – развел руками Савченко. – Мы же с тобой на пару просмотрели на него все данные…

– Вот именно, что – «просмотрели»…

– …и по нашей базе, и по федеральным, – покосившись на него, продолжил Савченко. – Военный отставник… подполковник запаса… Нынешнее место работы – информационно-аналитический отдел компании «Росзарубежгаз», типа консультант. А главное, на него есть свидетельские показания!.. Плюс к этому четко совпали госномера и приметы его транспорта… вот с теми данными, которые нам сообщили. Да он это, о н! Ну все ж на нем, на этом Алексееве, сходится!

– Я о такой конторе… об этом вот «Росзарубежгазе» ничего не слышал. А ты, Толя?

– Перед тем как ехать на задержание, я ввел это название в поиск. Нашел всего с дюжину ссылок. У них даже своего корпоративного сайта, и то нет!

– А если это газпромовская структура? Они своих вообще-то в обиду не дают… Ну и эта вот его совбезовская ксива…

– Млин! – Савченко от досады даже сплюнул. – Михалыч, вспомни, сколько мы разных крученых-верченых прихватили?! Всяких «майоров», «полковников» и даже «генералов»! И каких только «корочек» мы не насмотрелись! Даже если он, к примеру, состоит в штате близкой к Газпрому фирмы… Ну и что? Хата у него не так чтоб центровая… средненько, скажу тебе, обставлена! Он явно не из «випов»… хотя тачка у него, надо признать, не из самых дешевых.

Их разговор прервало пиликанье сотового телефона. Поздняков раскрыл трубку, сверился с экранчиком, поднес к уху.

– Подполковник Поздняков… – Некоторое время он слушал, что говорит собеседник. Потом, подобравшись (хотя начальство и не могло его видеть), бодрым голосом опытного служаки сказал: – Есть, товарищ генерал! Будет исполнено…

Он сложил трубку и сунул ее в карман.

– Ну что? – нетерпеливо поинтересовался Савченко. – Какие будут указания?

– С минуты на минуту сюда дожны подъехать наши коллеги… опергруппа из ФСБ!

– Оп-па… Нич-чего себе…

– Велено передать им нашего «кадра»… – Поздняков жестом показал коллеге, чтобы тот следовал за ним в здание райотдела. – Вот так вот всегда. Мы, понимаешь, пашем в поте лица, а потом вдруг возникают «товарищи в штатском» и…

– И срубают себе «палочку», – процедил под нос Савченко. – А нам, простым ментам, хрен на всю морду!..

…Они прошли в помещение, где под присмотром пары молодцев ждал своей участи задержанный.

Савченко, с лица которого – несмотря на произошедшие еще не до конца понятные ему события – не сходила нагловатая ухмылка, подошел к сидящему на стуле рослому мужику, чьи руки были скованы браслетами. Тот тоже смотрел на него: исподлобья, снизу вверх, с недоброй усмешкой.

– Ну что… крутой перец?! – Старший опер пнул задержанного, угодив мыском туфли аккурат по «косточке». – Я ж говорил, что тебе – пипец! Хотелось бы, конечно, с тобой самому… лично… вот этими вот руками… – он с хрустом, казалось, сжал крепкие кулаки, – эдак плотно с тобой пообщаться…

– У тебя, мент, хотелка против меня мелковата будет, – убрав ноги под стул, сказал Мокрушин. – Еще раз дотронешься хоть пальцем, будешь сильно сожалеть… потом.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, но в следующий момент распахнулась дверь. Местный товарищ – это был уже знакомый майор, занимающий должность замначальника местного ОВД, – привел еще троих гостей. В помещение поначалу прошел лишь один из них. Это был сухощавый, чуть выше среднего роста мужчина лет тридцати восьми или сорока, в штатском костюме светло-серой расцветки, в солнцезащитных очках, которые он и не подумал снять.

– Полковник госбезопасности Акинфеев. – Он небрежно продемонстрировал служебное удостоверение, которое тут же исчезло в его нагрудном кармане. – Кто тут будет старший? – Он безошибочно выделил из присутствующих того, кто ему был нужен. – Вы – Поздняков?

– Старший оперуполномоченный Второй службы…

– Я в курсе, – сказал сотрудник ФСБ. – Но вы все же предъявите ваши документы!

Поздняков достал из кармана ксиву, протянул ее фээсбэшнику. Тот сверился с документом, но возвращать удостоверение его хозяину почему-то не торопился. Неспешно оглядел глазами остальных присутствующих, затем уставился на Савченко, который успел сместиться к окну и лениво, казалось бы, наблюдал оттуда за происходящим.

– А вы кто будете? Представьтесь.

– Подполковник милиции Савченко… столичный главк… «убойный» отдел.

– Ваши документы.

Савченко достал удостоверение. Подошел к фээсбэшнику, который ему нравился все меньше и меньше. Хотел развернуть и показать свою ксиву, но тот требовательно протянул руку.

– В чем, собственно, дело, коллега? – вмешался Поздняков. – Я что-то не до конца понимаю…

– А вам не надо ничего понимать, – сухо произнес Акинфеев. – Вам ведь прозвонили… сверху?

– Э-э-э… да, конечно… – Поздняков в эти минуты с трудом сдерживал нахлынувшее раздражение. Заколебало, по правде говоря, это самое «позвоночное право». До хрена нынче развелось всяких контор и начальников; и если не у всех, то через одного есть возможность организовать звонок высокопоставленного друга или покровителя. С другой стороны, он сам не раз пользовался кое-какими связями, да и с лубянскими без веского повода цапаться тоже не хотелось. – Звонило мое начальство, сказало, что этого… задержанного… гражданина Алексеева…

– Ну вот и хорошо, – перебил его Акинфеев. – Вот что, подполковник. Прикажите своим людям очистить помещение. А вы, коллега, – он посмотрел на Савченко, – тоже останьтесь.

Поздняков нехотя отдал соответствующее распоряжение. Одного из «скорохватов», экипированных в спецназовскую амуницию, Акинфеев придержал за локоть.

– Минутку! – сказал он. – Сначала – наручники! Да, да, снимите с него браслеты, – он кивком указал на задержанного, который по-прежнему восседал на стуле. – Я что, неясно выражаюсь?

Боец сначала посмотрел на своего начальника – на Позднякова, – затем, поковырявшись ключиком, разомкнул шипастые браслеты. Рейндж, морщась от боли, вытянул перед собой запястья – на обеих руках отчетливо были видны круговые «покусы», а на левой так даже в одном месте кожа была содрана и выступила кровь…

– Вообще-то по факту случившегося… по известным вам событиям… гм… заведено уголовное дело, – хмуро сказал Поздняков. – Сформирована оперативно-следственная бригада… В рамках расследования проводятся соответствующие мероприятия… Нами был задержан подозреваемый… На основании многочисленных улик и свидетельских показаний…

– Обо всем этом мы побеседуем чуть позже. – Акинфеев повернул голову к Алексееву: – Вы как, в порядке? Может, позвать медика?

– Со мной все нормально, гражданин начальник, – процедил Рейндж. – Хотя, признаться, я в полном недоумении касательно всего происходящего.

В кабинет вошли еще двое – эти тоже были в цивильном. Одного из них Акинфеев представил как своего коллегу, другой сам представился, показав удостоверение личности. Рейндж так и не понял, кто он… Кажется, из прокурорских; в руке у него была кожаная папка, он сразу по-хозяйски уселся за один из столов.

Зато еще один мужчина, возникший в проеме двери, Мокрушину был оч-чень хорошо знаком. Еще бы. Это был не кто иной, как полковник Заречный, один из трех замов генерала Шувалова. В их конторе он ведает оперсоставом среднего звена. Ветеран ГРУ, матерый человечище лет сорока с хвостиком, отличающийся, кстати говоря, весьма крутым нравом.

– У них мои документы. – Рейндж, подчинившись жесту другого фээсбэшника, младшего коллеги Акинфеева, встал со стула. – Личное оружие, лопатник, пара мобильных телефонов… они все отобрали!..

– У нас есть санкция на задержание и обыск, – сказал Поздняков. – Поскольку гражданин Алексеев является главным… и единственным подозреваемым…

– Слишком скоропалительные выводы вы делаете, подполковник. – Акинфеев посмотрел на него сквозь затемненные линзы очков. – Впрочем, не в моей компетенции давать оценку действиям московской и областной милиции…

– А кто же тогда… кто, по-вашему, совершил вот это…«тяжкое»?! – встрял в разговор Савченко. – Коллеги, поверьте нашему опыту! Мы не первый день замужем… Все на нем сходится, на этом вот… деятеле! – Он ткнул пальцем в сторону Мокрушина.

– Разберемся, – веско сказал Акинфеев. – Надеюсь, с вашей помощью. Минуту, коллеги… наш разговор еще не закончен.

Он оглянулся на своего сотрудника, сделав какой-то понятный лишь им двоим жест. Тот слегка кивнул головой. Подошел к Рейнджу, негромко сказал:

– Вытяните руки вперед.

Рейндж выставил свои «покусанные» спецбраслетами запястья. Он думал, что фээсбэшник хочет осмотреть повреждения, причиненные задержанному ментами, использовавшими при аресте «неконвенционные» наручники. Вероятно, думал он, будет вынесено соответствующее определение в отношении этих двух старших муровцев; не исключено, что они будут наказаны. Но уже в следующую секунду сотрудник ФСБ ловко закрепил на больших пальцах обеих рук Рейнджа импортную «скрепку».

– Конвой! – адресуясь двум мужчинам в штатском, которые ожидали своей очереди в коридоре, скомандовал коллега Акинфеева. – Сопроводите задержанного в наш спецтранспорт!

Такого поворота Мокрушин, признаться, совершенно не ожидал…