Текст книги "Последний выстрел Странника"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

В той стороне, откуда разматывается лента двухрядного асфальтированного шоссе, видны россыпи электрических огней. Эти сверкающие, переливающиеся в опустившейся темноте огни приморских вилл, коттеджей, отелей, баров, ресторанчиков, оборудованных фонарями и светильниками набережных и пляжей, четко, зримо очерчивают линию береговой черты почти вплоть до самой юго-восточной оконечности острова. Шоссе выглядит пустынным. Даже днем здесь не слишком оживленное движение, преимущественно тут проезжает транспорт, направляющийся в поселок, да еще встречаются велосипедисты и молодежь на байках или скутерах. Ну а в темное время суток здесь, в этой малонаселенной части острова, где нет отелей, ресторанов и хороших пляжей, и подавно нечего делать.

Вскоре мы подошли к сиротливо стоящему на обочине у поворота вишневого цвета внедорожнику.

Это был Toyota RAV-4, не последняя модель, но и не совсем древний. «Паркетник», я бы такой не стал брать напрокат в этой местности. И уж тем более покупать.

Я подумал так еще в тот день, когда мы приехали сюда на такси с Никой из Натхонга вместе с представителем турфирмы, которая сдает в аренду эти домики, и когда я увидел на каменистой площадке за домом, занимаемым парой пожилых фарангов, эту тачку. Но это не мое дело, потому что не мне решать, какая машина здесь нужна паре арендующих соседнее бунгало американцев и почему они выбрали именно этот экземпляр, при том, что «раф» пользуется большей популярностью у молодежи, нежели у людей зрелого возраста.

Сью вытащила из сумочки, свисавшей у нее с плеча, брелок. Приветливо угукнула «сигналка», мигнули фары.

Я открыл переднюю дверку, уселся в кресло водителя. У «рафика» дистанционное электронное зажигание. В идеале, запуск двигателя простым нажатием кнопки и система Smart Key делают управление Toyota RAV-4 простым и приятным занятием. Но не в этот раз, не сегодня.

При нажатии на кнопку Push start двигатель «рафа» таки завелся; ожили, осветились приборы и датчики на исчерна-синей с белыми фрагментами приборной панели.

Первым делом я посмотрел на экранчик компьютера с управлением двигателем и АКПП. Убедившись, что девушки стоят на другой обочине, попытался тронуться, переключив автомат в соответствующее положение.

Но это привело лишь к тому, что двигатель заглох.

Я вновь завел его «пушстартом», повторил попытку тронуться. Результат оказался столь же плачевным…

Теперь я уже более внимательно пригляделся к показаниям датчиков и компьютера. Ага, ошибки «В» и «С» в работе соленоида… И еще какая-то ошибка – набор латинских букв мог что-то подсказать диагносту тойотовского сервис-центра, но не мне.

Поколдовав еще пару минут, я выбрался из салона.

– Ну что, не заводится? – спросила Ника, подойдя ко мне. – Что-то с ней не так?

– Машина неисправна, – сказал я, не вдаваясь в детали. – Скажи Сью, что неисправность смогут исправить только в сервисе.

Ника перевела мой вердикт на английский, хотя, признаться, я способен и сам связать пару-тройку фраз на инглише.

Пока они переговаривались, я направился к корме и открыл багажник. Внутри его обнаружились, как и говорила тайка, две сумки.

Тем временем к нам по шоссе приближалась какая-то машина; я отчетливо слышал звук двигателя и видел ложащийся на открытый кормовой отсек отсвет фар.

Что-то, какая-то посетившая мою голову мысль заставила меня на какие-то мгновения застыть. Не знаю, с чего это вдруг, но я ощутил неясную тревогу. Это тревожное чувство усиливалось по мере приближения источника звука и света, по сути – лавинообразно.

Я резко выпрямился и двумя руками захлопнул багажник. Развернулся на сто восемьдесят. Надо бы перебраться на другую сторону обочины, присоединиться к стоящим там девушкам…

Но было уже поздно; одновременно с визгом прихваченных тормозных колодок захлопали дверки остановившегося рядом с «рафиком» микроавтобуса!..

– Police! – прозвучал чей-то громкий накаленный голос. – Don’t move!!

Их было четверо. Пятый, вероятно, остался за рулем. Экипированы в камуфляж, поверх которого у них надеты еще темно-синие жилеты с отсвечивающей надписью POLICE.

Лица сокрыты темными шлем-масками с прорезями для глаз и рта.

Один из них, тот, что выскочил через боковую люковую дверь первым, быстро сместился в сторону – этот держит меня на мушке своей М-16 (или что там у него в руках). Двое его коллег, удерживая двойным хватом пистолеты, направленные опять же на меня, замерли на какие-то мгновения у борта остановившегося в нескольких шагах от «рафа» микроавтобуса. Четвертый, тот, что выбрался из салона последним и через другую дверь, взял на мушку застывших у обочины девушек – они были в эти первые секунды скорее удивлены, нежели всерьез напуганы происходящим.

– Don’t move, we are the police! – крикнул тот, что держал меня на мушке М-16.

– Сережа, что происходит? – крикнула Ника. – Почему здесь полиция?

– Не знаю, – процедил я. – Пока не знаю, – уточнил, облизнув пересохшие губы.

– Shut up! – рявкнул кто-то из их компании. – Don’t move! Stop talking!

– Hey, you! – спустя еще несколько томительных мгновений обратился ко мне этот же субъект. – Hand up!.. Show your hands!

Я, стоя лицом к ним, хорошо видимый на свету включенных фар, просвечиваемый не хуже, чем на рентгеновском аппарате, медленно поднял руки. Показав тем самым этим людям в форме, что у меня нет оружия и прочих опасных предметов. Тот, что держал меня на мушке М-16, скомандовал, чтобы я отошел от машины. Я сделал шаг в сторону, затем еще два или три, после чего мне велели лечь на землю – лицом вниз.

Я улегся на асфальт – он был теплым, он весь день впитывал в себя солнечные лучи и еще не успел остыть. Боковым зрением выхватил деталь, которая мне сильно не понравилась: двое полицейских, пока их коллеги держали меня на мушке, направились к девушкам…

Ого, кажется, на них надевают наручники!

Но больше всего меня в данный момент беспокоило то, что эти четверо говорят на английском без уже привычного моему уху тайского акцента.

Они говорят – или командуют – на добротном «инглише», а не на «тайглише».

И они, эти люди, заметно выше, габаритнее, чем средний тайский мужчина.

Двое полицейских подошли ко мне – с двух сторон. Третий, тот, что страховал действия коллег, удерживая меня на мушке своей М-16, тоже переменил позицию. Этот остановился шагах в двух; теперь я видел перед собой его берцы со шнуровкой, в которые заправлены пятнистые брюки «милитари».

– Don’t move, man!

В мою спину, хорошо размятую, промассированную пальцами моей женщины, уперлось твердое, показавшееся железным, мужское колено. Я предположил, что меня сначала обыщут (хотя на мне только шорты и майка, порядок и процедуры должны быть соблюдены). Затем наденут наручники, после чего уже начнут осмотр джипа.

Ну а дальнейшее, если мыслить логично, будет зависеть уже от результатов осмотра этой машины. От того, что они там реально найдут, или чтозахотят там найти.

Но я ошибся.

Причем, похоже, лажанулся уже во второй раз за этот вечер.

Я ощутил, как что-то кольнуло меня под левую лопатку; ощутил, как что-то острое, подобное раскаленной спице, вошло в мое тело…

«Вот и к тебе, Антонов, пришла костлявая», – кажется, это было последним, о чем я успел подумать прежде, чем меня поглотила тьма.

Глава 3

17 апреля

Москва, Центральный административный округ

Илья Пашкевич, сотрудник одной из крупных московских IT-компаний, специализирующейся на разработке и установке софта для защиты корпоративных информационных сетей, ждал этого дня с нетерпением, с большими надеждами, но и с тревогой.

Еще в минувшую пятницу вся предварительная работа по обработке поступившего заказа им была уже исполнена. Благодаря служебному положению, наличию квалифицированного помощника, никак не связанного с компанией Х и фирмами Y и Z (человека, знающего лишь то, что нужно для дела, и ничего сверх этого), а также собственным продвинутым мозгам и наличию лазеек, Илья получил доступ к конкретной базе и к ее «секретному уровню». Получил доступ к чужой конфиденциальной информации, не будучи сам при этом засвечен. Что немаловажно и существенно, поскольку речь идет о базе данных одного из крупнейших охранных холдингов столицы – а с этим контингентом шутки плохи.

Помощник переформатировал скачанные файлы, рассыпал на фрагменты, запаролил, чтобы не смогли воспользоваться чужаки, и разместил на файлообменниках, не требующих регистрации. Ничего сверхъестественного, обычно применяемая в таких случаях технология, затрудняющая поиск злоумышленников, ломающих даже хорошо защищенные базы данных. Эта же технология дает возможность хранить рассредоточенно практически любое количество файлов, сохраняя при этом анонимность.

Тогда же, в пятницу вечером, Пашкевич получил от помощника через связной ящик набор ключей и паролей. Тот заработал за несколько часов пятьсот у.е., что тоже неплохо по любым меркам. Платить ему бо́льшую сумму, нежели обычно, Пашкевич не собирался.

Да и с какой стати?

Существуют устоявшиеся расценки. Стоит только человеку предложить за ту же работу больше денег, чем обычно, он сразу насторожится. Станет напрягаться, строить догадки: «Эге, здесь что-то нечисто! Какой-то стрем, раз бабулек добавил больше против нормы…» Начнет еще вникать в тему, смотреть, что ж он там накачал, что за инфа, от кого, что за люди и организации и тому подобное.

Это – лишнее.

Мудры и дальновидны те, кто придерживаются правила: «меньше знаешь, дольше проживешь».

Да и сам Пашкевич старался не вникать в те материалы, которые иногда при его содействии становятся доступными для тех, кому они изначально не адресовались. Во всяком случае, до сегодняшнего дня он действовал именно так.

Тогда же, в пятницу, вернувшись по окончании рабочего дня из офиса в снятую после развода квартиру, Илья протестировал работу своего помощника. Вошел через проксина файлообменник. Собрал, хотя и ненадолго, скачанную помощником базу, качнул несколько файлов. Убедился, что файлы, взятые наобум из списка, включающего в себя более полуторы тысяч позиций, открываются, что они доступны после произведенных им операций для копирования и декодировки. Закачал выбранные методом тыка из свежепотыренной базы файлы: пара аудиозаписей, два видеоролика и еще какие-то копии платежек с отсвеченными расписками.

Но докладывать посреднику – вернее, посреднице, поскольку это женщина, – о том, что товар у него уже на руках, Пашкевич не торопился. Он решил выждать несколько дней: спешить с выходом на посредника, торопиться с докладом о готовности обменять информацию на деньги именно в этом случае не следовало.

Соображения, в сущности, были простыми и логичными. Ему обещано за эту работу двадцать тысяч американских денег. А это в четыре раза больше той суммы, которую он обычно требовал за подобного рода услуги. Две тысячи ему уже выплатили в качестве аванса. И если он скажет – да хоть и не скажет вслух, а даст понять, – что на все про все у него ушло всего-то пара-тройка часов, то столь крупный заказ, полученный им через свою знакомую, с которой у него пару лет назад был непродолжительный романчик, может оказаться последним. Или же этот неизвестный лично Илье заказчик, когда возникнет необходимость в услугах Пашкевича, резко уменьшит денежное предложение, что тоже не есть good.

Исходя из всех этих соображений, Илья позвонил «Астре» – под таким ником забита в адресной книге смартфона посредница – не в пятницу, не в конце рабочей недели, а в воскресенье вечером, около семи.

Он рассчитывал, что его бывшая приятельница, с которой он имеет сейчас сугубо деловые отношения, захочет встретиться с ним немедленно и назовет место, куда он должен подъехать. Место, где они смогут переговорить, где он покажет ей что-то из выбранных им самим из этой базы файлов. Ну а Лариса – таково ее настоящее имя? – в свою очередь, убедившись путем просмотра или прослушивания представленных ознакомительных фрагментов, что Илья добыл именно то, что требуется заказчику, передаст Пашкевичу оговоренную ранее сумму зелененькими (за вычетом аванса), после чего получит флешку с паролями, открывающими доступ к размещенной на файлообменнике базе данных.

– Хорошо, я поняла тебя, – прозвучал в трубке знакомый голос. – Прекрасно. Но я сейчас за городом… этот вечер у меня занят.

– Мне не хотелось бы откладывать…

– Давай поступим так, – перебил его женский голос. – Я тебе позвоню завтра… или даже послезавтра, где-то около полудня, и назначу место и время. Договорились? Bye!..

Головной офис IT-компании Pro Smart Sequrity, в которой Илья Пашкевич трудился со дня ее основания, то есть семь лет, занимая к сегодняшнему дню должность руководителя проекта по тестированию ПО, размещался в одном из реконструированных зданий на Малой Дмитровке. У Пашкевича, учитывая его статус, не самый высокий в фирме, но и не маленький, имелся здесь отдельный кабинет. Клетушка, вернее сказать, площадь этого служебного помещения составляла всего десять квадратных метров.

В половине двенадцатого кабинет, большую часть которого занимал полукруглый офисный стол с четырьмя ЖК-экранами, а также кресло и узкий шкаф, эту клетушку, в которой Пашкевич горбатился на чужого дядю вот уже несколько лет, огласила телефонная трель. Илья, взглянув на экран резервной трубки, которую он завел для подобного рода контактов, ответил на вызов.

– Илюша, как бы нам встретиться? – прозвучал в трубке голос Ларисы. – Сможешь вырваться на полчасика?

– Конечно, Лара. Если только ты недалеко от меня находишься. У меня, кстати, обеденный с двенадцати до часу.

– Приезжай туда, где мы с тобой обедали в прошлый раз. Помнишь?

– На память пока не жалуюсь.

– Буду ждать в кафе. Пока!..

В четверть первого пополудни Пашкевич припарковал свой серебристый Renault Duster, за который он еще выплачивал остаток кредита, у старого московского дома на Никитском. У того самого здания с фасадом цвета морской волны, часть которого занимает театр, а в другом крыле на первом этаже находится кафе. Здесь не всегда можно найти место для парковки; но сегодня ему повезло.

Илья взял с кресла пассажира чехол с ноутом, в боковом отделении которого хранился также и планшетник. Плащ он оставил на работе: сегодня пасмурно и довольно прохладно, но он ведь не собирался гулять по улицам – встретится с «Астрой» и сразу назад, в офис. Выбрался из салона; нажал кнопку на брелоке, активировав «сторожа». Посмотрел по сторонам, резко обернулся…

И тут же обругал себя мысленно последними словами.

Ну вот чего, спрашивается, он дергается? Надо вести себя естественно…

Ага, легко сказать. Пашкевич криво усмехнулся про себя. Он ощущал в эти минуты внутреннюю дрожь. Его знобило; что-то нервы расшалились… весьма некстати.

Причина мандража понятна: не каждый день доводится проводить подобные нынешней сделки. Да и сумма обещанного ему гонорара говорит сама за себя, за пустяковую услугу двадцать тысяч гринов никто не отмаксает.

Машину Ларисы – VW Passat цвета синий перламутр – он заметил еще в тот момент, когда искал свободный пятачок для парковки. Ничего – и никого – подозрительного Илья близ кафе не обнаружил.

Переведя дыхание, он открыл дверь и вошел внутрь заведения.

Лариса рассчитала все точно.

Народу в кафе оказалось немного: занята лишь треть столиков. Да и то сидят по два или по три человека, а не так чтобы большими компаниями. Но и не совсем безлюдно: когда ты один в заведении, то все время находишься под внимательным взглядом прислуги.

Пашкевич подошел к дальнему угловому столику.

– Привет, Лара! Давно ждешь?

– Только что приехала. Я заказала нам кофе.

Илья наклонился, неловко чмокнул знакомую в гладкую персиковую щеку. Лариса не была писаной красавицей, ее скорее можно назвать привлекательной. Его ровесница, шатенка лет тридцати с небольшим, ухоженная, роста выше среднего, с недурственной фигурой. Одета в деловой брючный костюм темно-серой расцветки. Носит очки с притемненными линзами. Несколько портит общее впечатление тяжеловатый подбородок; он выдает в ней властную натуру, особу, обладающую твердым характером.

Кисти рук обтянуты тончайшими, телесного цвета, лайковыми перчатками – она и не подумала их снять. Впрочем, как и во все предыдущие разы, когда они встречались по схожему с нынешним поводу.

– Принес?

Илья опустился на стул напротив Ларисы, спиной к входу.

Расчехлил ноут, положил его на стол. Открыл, подсоединил usb flash – ту флешку, на которую записал «превью», надергав из чужой базы файлы.

– Я свою часть работы выполнил.

Сказав это, Пашкевич повернул лэптоп экраном к женщине, с которой у него когда-то был непродолжительный роман, к той, что сама впоследствии вышла на него с предложением подзаработать деньжат, воспользовавшись теми возможностями, которые открыты перед ним в силу самой специфики его работы.

– Можешь сама убедиться.

Молоденькая официантка принесла поднос с кофейным сервизом и сливочником. На ее вопрос, будут ли господа что-то еще заказывать, Лариса отрицательно качнула головой. Пашкевич с некоторой задержкой повторил ее жест.

Ему хотелось как можно скорее получить обещанный гонорар и убраться отсюда восвояси. Официантка, не дождавшись заказа, направилась в другой конец зала, оставив их наедине.

Пока Лариса просматривала выборку, сделанную Пашкевичем, тот, откинувшись спиной на спинку стула, задумчиво смотрел в окно. Или же только делал вид, что его интересует то, что происходит за окном, на Никитском бульваре.

Еще не так давно здесь, кстати, было не протолкнуться. Как и в любом другом кафе или ресторанчике в районе Нового Арбата, куда заходили посовещаться или погреться за чашкой кофе, а то и выпить чего покрепче политически озабоченные граждане, все эти «революционеры» и «контрреволюционеры». Не говоря уже про еще более многочисленный контингент: в дни митингов и проводимых едва ли не ежедневно флэшмобов и протестных акций «белоленточников» в центр валом валили зеваки, приезжавшие поглазеть на разгул демократии…

Но митинговые настроения после сокрушительной мартовской победы одного из кандидатов на пост президента пошли на спад. Никто теперь не резервировал заблаговременно или не занимал с утра, приходя к открытию, столики в подобных этому заведениях. Здесь более не собирались шумные разношерстные компании, спорящие на политические темы, строящие какие-то планы по свержению власти, но не забывающие при этом плотно и вкусно питаться.

Протестная масса, казавшаяся горой, глыбой, как-то незаметно оплыла, истаяла, как тает ноздреватый снег по весне. Жизнь вошла в привычную колею, все вернулось, как казалось многим, на круги своя…

Прошло еще минут десять. Пашкевич поднес к губам чашку с недопитым кофе, сделал мелкий глоток. Внутренняя дрожь теперь уже отдавалась по всему телу; трясло так, что он едва не расплескал остатки кофе, когда ставил чашку обратно на блюдце.

– Отлично, – наконец сказала Лариса. – Молодец, Илюша, хорошая работа.

Она вытащила из уха подсоединенный к лэптопу микронаушник, через который прослушивала аудиофайл. Подняв глаза на сидящего напротив через стол молодого мужчину, спросила:

– Ты сам-то смотрел эти записи?

– А что, надо было? – отшутился Пашкевич (и, кажется, голос не дрогнул, не выдал его). – Лара, – он сделался серьезным, – я тебе как-то уже говорил, что меня это все не касается.

– Да, говорил, солнце. Не нервничай, я спросила для порядка.

– Знать не хочу, что это за дела… Я следил лишь за технической стороной. Надеюсь, в этом плане все о’кей?

– Из того, что я просмотрела и прослушала – да, все нормально. – Она чуть наклонилась вперед. – Ладно, давай к делу. Где флешка с паролями?

Пашкевич вытащил из бокового кармана сиреневатую, смахивающую по форме на ширпотребную китайскую зажигалку флешку. Но передавать ее представительнице заказчика не спешил, держал в сжатой в кулак правой руке.

– Где мой гонорар?

Лариса открыла дамскую сумочку, которая была в тон ее деловому костюму. Илья невольно повел глазами по сторонам – не смотрит ли кто на них. Потом перевел взгляд на открытую сумочку, которая теперь лежала на столе.

– Ну, чего ждешь? – чуть понизив голос, сказала женщина. – Видишь конверт? Он твой. Клади туда то, что держишь в руке, и забирай конверт.

Пашкевич положил флешку в сумочку (другая флешка, та, что с «превью», тоже осталась у посредницы). Взял конверт, ощутив пальцами его плотность и весомость. Сунул, не заглядывая в него, во внутренний карман пиджака…

– Если что еще понадобится, звони, – севшим голосом сказал он. – Ну ладно… мне пора.

– А я, пожалуй, закажу себе что-нибудь перекусить, – внимательно глядя на него через притемненные стекла, сказала женщина. – Ты уверен, что не хочешь остаться и пообедать со мной?

– Я и так задержался, – сказал мужчина, поднимаясь со стула. – Мне пора возвращаться в офис. Пока, Лара!

– Bye, Илюша. До следующей встречи.

Пашкевич, выйдя из кафе, направился к машине. Достал из кармана брелок, щелкнул. Открыл сначала дверцу со стороны пассажира, положил на кресло упакованный чехол с ноутом и планшетником. Обошел «Дастер» спереди, открыл дверку, уселся в кресло водителя.

Он весь взмок, пока сидел в кафе, пока ожидал вердикта представительницы заказчика. Хотелось принять душ, но об этом он мог пока только помечтать.

Достал носовой платок, промокнул выступившую на лбу испарину, вытер влажные от пота руки. И лишь после этого извлек из внутреннего кармана пиджака плотный конверт.

Пашкевич ни секунды не сомневался, что в конверте – деньги. Зелененькие. В сотенных купюрах. Лариса не станет его обманывать, она не «кидала», она серьезная деловая женщина. Он не собирался пересчитывать полученный гонорар, но хотел лишь, для собственного спокойствия – и для поднятия духа, чего уж там – заглянуть в этот конверт прежде, чем положит в бардачок.

Обычный конверт для писем без марки, такие продаются в любом почтовом киоске. Не заклеен. Илья приоткрыл его, заглянул вовнутрь.

Зелень.

Баксы.

Сотенные купюры.

Двадцать тысяч без малого в американской валюте.

Достаточно приличная сумма, чтобы компенсировать потерю некоторого количества нервных клеток.

Да и не так уж он сильно рискует, если смотреть правде в глаза.

Теперь, когда деньги были у него в руках, он заметно успокоился. Он даже удивлялся сейчас тому, что еще несколько минут назад так сильно нервничал, что едва смог справиться с собой и не показать Ларисе этой своей слабости.

Бросив взгляд в лобовое стекло, Пашкевич еще раз удостоверился, что машину его из окна кафе не видно. Пальцы правой руки нащупали потайной кармашек в подкладке под левой полой пиджака.

В нем, в этом кармашке, хранится еще одна флешка. Он никогда не делал копий файлов или паролей, но на этот раз пошел против своих же принципов.

У него еще окончательно не сформировался план, как ему подзаработать на той инфе, что сама пришла к нему в руки. Но он отчетливо понимал: это такой шанс, который выпадает человеку лишь раз в жизни.

Шанс подняться на новую высоту… или сломать себе шею.

«Инфу и пароли с этой флешки можно “делитнуть” в одно мгновение, – подумалось ему в который уже раз. – Пароли, скорее всего, поменяют. Это значит, что доступа к другим файлам базы не будет ни у кого, кроме самого неизвестного мне лица, выступающего в роли заказчика. Но даже тех файлов, что записаны выборочно… да эти файлы… они…»

Он не стал додумывать эту мысль – поразмыслит над всем этим позже, когда приедет домой. Вернее, в съемную квартиру на Большой Дорогомиловской, расположенную на шестом этаже кирпичного дома сталинской эпохи неподалеку от Киевского вокзала.

Держа руки внизу, сунул в конверт флешку в чехольчике – как говорится, «деньги к деньгам». Затем, потянувшись, открыл перчаточный ящик и переложил туда этот небольшой сверток.

В голове вдруг мелькнуло: а не позвонить ли начальству? Да и звонить даже нет нужды, достаточно отправить на корпоративный ящик мессагу, что задерживается, что должен отъехать на часик-другой. А самому смотаться на Дорогомиловскую, подняться в квартиру и положить конверт в укромное местечко…

«Нет, не стоит, – тут же одернул себя. – Рано или поздно один из клиентов компании поймет, что его базы не так уж защищены, как он думает, как он рассчитывает. Поэтому возможны проверки внутри персонала. Нужно вести себя естественно, не давать малейшего повода для вопросов или подозрений…»

Пашкевич завел движок. Посмотрел в зеркало заднего обзора, обернулся, намереваясь сдать кормой…

В этот самый момент в салоне зазвучал знакомый рингтон. На экране резервной трубки выбилось – «Астра». Он поднес трубку к уху.

– Слушаю.

– Илюша, ты еще не отъехал далеко?

– Нет, – буркнул Пашкевич. – Только выруливаю со стоянки.

– Можешь вернуться в кафе?

– Что стряслось? Вроде бы обо всем поговорили…

– Ничего не случилось. Просто хочу тебе еще кое-что сказать… Но не по телефону!

– Ладно, сейчас буду.

Илья торопливо прошествовал внутрь заведения, которое он покинул всего две или три минуты назад. Лариса, чуть повернув к нему голову, кивнула на стул.

– Присядь.

– Вообще-то я спешу, Лара.

Она вновь – движением крупного волевого подбородка – указала на стул. Илья уселся на него – стул еще не успел даже остыть. Он заметил в руке у Ларисы смартфон; по-видимому, она успела уже с кем-то накоротке переговорить.

– Илюша… солнце… поступил еще один заказ, – чуть наклонившись вперед, полушепотом произнесла женщина. – Мне вот только что позвонили…

Пашкевич облизнул пересохшие губы.

– Еще один заказ? – севшим голосом переспросил он. – Но…

– Это важно, – вновь зашептала женщина. – Деталей пока не знаю… Единственное, что пока известно, так это то, что заказ – срочный. И что гонорар будет такой же…

– Лариса…

– …плюс пять штук сверху за срочность!

Сказав это, она уставилась на Пашкевича, ожидая реакции.

– Даже не знаю… – промямлил тот. – Как-то это все неожиданно…

– Илья, ты сможешь меня обождать? Я на полчасика отлучусь… встречусь кое с кем, чтобы уточнить детали.

– Обождать? Здесь?

– Ну да, где же еще. Закажи себе что-нибудь покушать…

– Я не голоден.

– Не важно. Главное, дождись меня!

– Лара, я… это… ты пойми… Я очень, очень занят по работе! – наконец нашелся Пашкевич. – Я и так уже опаздываю.

Он посмотрел на наручные часы.

– Ого-го!.. У нас в два пополудни совещание старших манагеров, мне там нужно присутствовать обязательно! А мне еще и подготовиться надо, потому что я там должен докладывать об одном нашем проекте.

– То есть ты не можешь отпроситься под каким-нибудь благовидным предлогом?

– Нет, не могу. Меня просто не поймут!..

– Жаль.

– А почему бы нам вечером не встретиться?

– Когда?

– После семи, к примеру? В это время я уже точно освобожусь, и мы сможем обо всем спокойно поговорить.

Несколько секунд женщина пристально смотрела на него через притемненные стекла. Пашкевич вновь ощутил, как его лицо покрывается липкой испариной.

Такого хода событий он не ожидал. Сумма, озвученная только что Ларисой, выглядит весьма привлекательной, чего уж там. Но внутренний голос подсказывал, что где-то рядом находится опасность. Он предупреждал, что, сотрудничая далее с этой женщиной и неизвестным ему заказчиком, он может преступить грань, которая отделяет его от крупных неприятностей.

– Ладно, – сказала женщина. – Может, ты и прав, Илья. Поезжай-ка в офис… Не нужно привлекать к себе сейчас повышенного внимания.

– Так и я ровно о том же.

– К семи вечера точно освободишься? Уверен?

– Да, конечно.

– Считай, что о времени договорились. Я перезвоню или пришлю СМС с указанием места.

– Ладушки. До встречи, Лара!..

– Bye!..

Пашкевич выбрался из заведения. Вдохнул полные легкие воздуха, пахнущего зелеными почками, оттаявшей землей и автомобильными выхлопами. На ходу достал из кармана брелок; направился к машине, припаркованной шагах в двадцати от входа в кафе.

Но вдруг остановился как вкопанный.

Кажется, он забыл включить «сторожа», когда по звонку Ларисы вернулся в кафе.

Его бросило в жар!..

Потом лицо мужчины, остановившегося в нескольких шагах от серебристого внедорожника, переменилось – оно стало белым, как полотно.

Правая передняя дверка «Дастера», к которой прикипел его взгляд, была приоткрыта…

И открытой ее оставил не он, не хозяин машины, не Илья Пашкевич, а кто-то другой.