Текст книги "День хризантем"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

План операции

Шильман, Мартин Бейли и Рэй Шеннон, аналитик из Объединенного Комитета начальников штабов, мрачно смотрели на тактический дисплей, воспроизводящий в реальном времени весь ход битвы за Мидуэй.

Промежутки между атаками проходились ускоренно, атаки же отображались на плоском горизонтальном экране секунда в секунду.

Расселл Бартон, Мария Пирелли и Аарон Голдштейн стояли с другой стороны дисплея. План Ватанабе был известен им только в общих чертах, позиция авианосца фанатиков оставалась загадкой. Численность их авиации была известна, и это не прибавляло радости Марии и остальным. Идти на десяти истребителях против тридцати «Зеро» – это был не бой, а верное самоубийство.

– Я готова вести эскадрилью в бой, – сказала Мария. – Но при таком численном перевесе противника выполнить боевую задачу будет невозможно.

– На мой взгляд, единственный выход – активно использовать направленные радиопомехи, – заметил Бартон. – Мы повесим три самолета ДРЛО – здесь, здесь, и здесь, – он указал позиции, окаймлявшие треугольником все соединение Нагумо.

– Таким образом, мы будем немедленно засекать и идентифицировать передачи самолетов и авианосца фанатиков, и сразу же глушить их.

– Как вы сможете отличить передачу с одного «Зеро» от передачи с другого? – скептически спросил Шильман.

– Ватанабе использует современные радиостанции, – пояснил Голдштейн-младший. – Кроме того, мы будем знать их позиции и глушить направленным лучом. А в том случае, если нам не удастся избирательное глушение, мы вообще забьем весь эфир помехами. Наши истребители будут работать на другой частоте.

– Все равно, – покачала головой Мария. – Десять против тридцати – у нас нет шансов. Стоит пикировщикам немного задержаться на маршруте – и момент для удара будет упущен. Японцы успеют перевооружить самолеты и поднять их в воздух. Старт японской авиации был назначен на 10.30. Маккласки атаковал в 10.22. Если бы мы могли перенацелить американские истребители, которые все равно болтаются без дела. Например, 3-ю эскадрилью Джона Тэча с «Йорктауна». Они шли гораздо ниже пикировщиков. Надо вскоре после взлета дать им приказ набрать высоту, чтобы они могли прикрыть 3-ю бомбардировочную эскадрилью с «Йорктауна» – 17 «Донтлессов» Макса Лесли, на которые Ватанабе собирается бросить десять «Зеро». Тогда мы с десятью самолетами, часть из которых вооружена «Миниганами», сумеем перехватить и отсечь остальные двадцать «Зеро» от самолетов Маккласки. Имея целеуказание с «Эйприл Фёст», мы сумеем перехватить истребители фанатиков на маршруте до того, как они увидят самолеты Маккласки. Я уверена, что они пойдут двумя группами, отдельно на группу Маккласки и на эскадрилью Лесли.

Мы сможем перехватить только одну из них, и это должна быть группа, нацеленная на Маккласки.

– А у него, что, своего прикрытия не было? – спросил Голдштейн.

– Самолеты с «Энтерпрайза» стартовали не одновременно и шли разными курсами, – пояснил Рэй Шеннон. – Маккласки взлетел первым, но его пикировщики долго блудили в поисках японцев. Связи между группами не было. Маккласки вышел в исходную точку для атаки в 10.20 утра, а прикрывавший его Джим Грей и 6-я эскадрилья истребителей повернули обратно около 10.00 после того, как истратили более половины запаса топлива. Коммандер Пирелли права. Пикировщики Лесли могут быть прикрыты истребителями Тэча, но Маккласки должны прикрыть мы.

– Вызывать на помощь истребители Тэча означает вмешиваться в историю, – ответил Шильман. – На это могут пойти японцы, но не мы.

– Тогда у нас вообще нет шансов, – сказала Мария.

– Это не будет вызов на помощь, – возразил Голдштейн. – Мы дадим Тэчу сигнал набрать высоту. Через полчаса или час после этого на них нападут истребители Ватанабе. Тэч будет защищать бомбардировщики, только и всего. Ну, ещё можно предупредить их, чтобы атака японцев не стала внезапной.

– Опасно перекладывать нашу работу на других, – покачал головой Шильман. – Нужно предусмотреть что-то ещё.

– Тогда, если простой план не срабатывает, составим сложный, – предложил Бартон. – Предлагаю следующий вариант: Сначала мы пытаемся перехватить авианосец фанатиков на переходе.

Для этого проводим поиск с самолетов ДРЛО. В случае обнаружения мы уничтожаем его с самолетов или с субмарины. Если нам не удается перехват на маршруте, вступает в действие вторая фаза плана – эскадрилья коммандера Пирелли и радиопомехи. Если коммандер Пирелли не сможет до конца выполнить боевую задачу – при таком соотношении сил это весьма вероятно – я предлагаю иметь поблизости боевой воздушный патруль. Это может быть эскадрилья F-14 с ракетами «Феникс». Применение современных видов оружия опасно с точки зрения возможного изменения истории, но это единственный выход предотвратить ещё большее изменение. «Феникс» – сверхзвуковая ракета. Никто даже не успеет понять, что произошло. F-14 может наводить ракеты одновременно на шесть целей, выделяя их из плотной группы. Нужно лишь поймать самолеты Ватанабе до того, как они смешаются с американцами, чтобы не посбивать наших подопечных. Если же и это не поможет, попросим у Координатора Сухарева звено или эскадрилью «Бэкфайров». Если Маккласки и Лесли не долетят до японских авианосцев, «Бэкфайры» расстреляют японцев ракетами Х-22.

Искажение истории, разумеется, возникнет, но оно будет много меньше, чем в том случае, если бы соединение Нагумо уцелело. В любом случае, «Бэкфайры» понадобятся, чтобы уничтожить авианосец фанатиков, а «Томкэты» займутся их пикировщиками и торпедоносцами. Идеально было бы подловить их до того, как они поднимут свои самолеты в воздух, но рассчитывать только на это нельзя.

– Хорошо, – резюмировал Шильман. – Если других предложений пока нет, давайте примем план коммодора Бартона за основу.

– Я готов принять любые возражения и дополнения, – сказал Бартон.

– Этот план может быть откорректирован ещё не один раз.

«Ликвидатор»

– Полагаю, Мартин, вы понимаете, что мы должны уничтожить эту синтоистскую заразу раз и навсегда, и по возможности одновременно, – произнес Координатор.

– В этом я с вами полностью согласен, – кивнул Бейли. – Вы имеете в виду, что мы должны не только потопить авианосец, но и ликвидировать тех из них, кто останется на территории Японии?

– Именно, – подтвердил Шильман. – Поэтому я подготовил для этих фанатиков небольшой сюрприз.

– Команду ликвидации? – спросил Бейли.

– Нет, не команду, – усмехнулся Шильман. – Одного ликвидатора.

Вам стоит съездить в Институт Новых Биоформ. Уверен, что вам понравится. Через полчаса Бейли уже подъезжал к серому высотному зданию НИИНБ. Оставив «плимут» на стоянке для посетителей, он вошел в здание и позвонил из переговорной кабины по местному телефону, который дал ему Шильман. Вскоре появился интеллигентный мужчина лет тридцати пяти, в хорошем костюме и лакированных ботинках. Он производил впечатление настоящего ученого, что в научных учреждениях встречается относительно редко.

– Я – доктор Йохан Мюллер, – представился он. – Вы из Службы Хронобезопасности?

– Да, я – Мартин Бейли.

– Прошу вас следовать за мной, сэр. Они прошли по просторному, усаженному деревьями и кустами сирени внутреннему двору и вошли во вращающуюся стеклянную дверь. Охранник проверил документы Бейли, внимательно сверил его лицо с фотографией на удостоверении и взял под козырек.

– Прошу вас, коммандер. Доктор Мюллер открыл стальную дверь, они прошли по длинному коридору и остановились перед другой дверью, на этот раз – из броневой стали. Мюллер повернул массивный штурвал в центре двери. Послышалось шипение, и тяжелая створка медленно открылась. За ней была ещё одна дверь, обыкновенная, деревянная, со стеклом. Бейли увидел самую обычную биологическую лабораторию. Столы, колбы, шкафы… В углу, скрючившись над микроскопом, сидел лаборант.

А прямо напротив входа, разложившись на столе, чистил разобранный дробовик карикатурного вида детина, ростом не менее двух метров, в красной майке, кожаных штанах и высоких шнурованных ботинках.

– Что это? – тихо спросил Бейли.

– Старина Джон держит оружие и снаряжение в идеальном порядке, – пожал плечами Мюллер.

– Джон? – переспросил Бейли.

– Да, мы ему дали такое имя.

– А почему он похож на супергероя из комикса?

– Мы очень торопились, а людей не хватало. Его внешность я поручил разработать моему старшему сыну, – виновато ответил Мюллер.

– Он специализируется на экспериментальной генетике, весь в меня…

– И сколько вашему старшему? – спросил Бейли.

– Двенадцать, – ответил Мюллер. – А что?

– Да так, ничего, – покачал головой Бейли. – Этот ваш Джон умеет что-нибудь кроме чистки оружия?

– Сейчас увидите, – усмехнулся Мюллер. – Джон, отвлекись на минуту. Детина повернулся к Мюллеру и Бейли.

– Расскажи коммандеру Бейли о себе, – сказал Мюллер. Бугай встал и вытянулся по стойке «смирно».

– Здравия желаю, сэр! Я – биоробот четвертого поколения, серия 4-L, адаптирован к ведению самостоятельных боевых действий в городе и на открытой местности, а также к штурму зданий и укреплений. Я не нуждаюсь в предварительной загрузке человеческой памяти, так как обладаю искусственным интеллектом. Могу менять внешность и маскироваться под конкретных людей. По уровню подготовки соответствую стандартам космических десантных подразделений. Детина замолчал.

– Мы взяли за основу титановый скелет андроида серии 3-L, – пояснил Мюллер, – и использовали технологию тела из жидкометаллического композита. Джон, изобрази-ка нашего гостя. Черты лица биоробота расплылись, исказились, а затем приняли новую форму.

– Гм, неплохо, – признал Бейли, разглядывая стоящую перед ним копию самого себя. – Этак он мог бы и зарплату за меня получить. Так у него твердый скелет и жидкометаллическая основа в резиновой оболочке?

– Это не резина, а искусственно выращенная кожа, – ответил Мюллер.

– Угу. А насколько он силен?

– Покажи, на что ты способен, Джон, – сказал Мюллер, протягивая андроиду короткую полосу пятимиллиметровой листовой стали, шириной миллиметров пятьдесят. Джон взял полосу обеими руками и без особых усилий согнул буквой «Z».

– Букву «зю» он делать научился, – согласился Бейли. – А как у него с мозгами? Вы отказались от использования человеческой памяти в пользу искусственного интеллекта, но не опасно ли это? Такую силу нельзя выпускать из-под контроля человека.

– Разрабатывая управляющую программу, мы использовали в качестве основы три закона робототехники Айзека Азимова, – ответил Мюллер, – с той разницей, что Джону задается «образ врага». Кроме того, он не может активно действовать, находясь в Вечности. Именно поэтому он так много тренируется на имитаторе. Наш тренировочный лагерь расположен на 1416-й линии. Вот там он мог бы показать вам все, на что он способен.

– Он покажет это на линии 0001, – ответил Бейли.

Начало охоты

Авианосец секты «Дети Ямато» покинул бухту на острове Хоккайдо сразу после наступления темноты. Корабль шел, не зажигая ходовых огней, соблюдая радиомолчание, и лишь время от времени включая навигационный радар, чтобы не столкнуться в темноте с рыболовецким судном. Командовал им лично сэнсэй Тояма. Вскоре после этого со многих аэродромов, разбросанных по всей территории Японии, начали подниматься пары, звенья и чуть большие группы старых антикварных истребителей и бомбардировщиков. Они уходили в усыпанное звездами ночное небо, спеша к точке общего сбора. В этой точке Йоцу Ватанабе должен был открыть для них окно в прошлое. Над западным побережьем Японии в это время на очень малой высоте шел десантный вертолет «Найт Хок». У него был камуфляж и опознавательные знаки японских Сил Самообороны, но на самом деле он принадлежал Службе Хронобезопасности Вечности. На борту двенадцатиместного вертолета был всего лишь один пассажир, зато с массой весьма тяжеловесного багажа. Основную массу его составляли оружие и боеприпасы. Сам пассажир выглядел весьма колоритно. Это был здоровенный блондин огромного роста, в черных солнцезащитных очках, из-под которых виднелась только квадратная челюсть. Красная майка была заправлена в черные кожаные штаны, а они, в свою очередь, в высокие, доверху зашнурованные ботинки.

Поверх майки был одет легкий кевларовый бронежилет и подвесная система из кожаных ремней с подсумками для боеприпасов. Молодецкая харя громилы не выражала абсолютно никаких чувств. В сотне километров от восточного побережья Японии, над морем медленно описывал длинные овалы большой серебристо-белый четырехмоторный самолет. Скрытые под двумя огромными обтекателями на его брюхе и спине антенны радаров чутко ощупывали пространство своими невидимыми лучами. «Эйприл Фёст» зорко несла свою вахту.

Расселл Бартон и Аарон Голдштейн, склонившись над тактическим дисплеем величиной почти с бильярдный стол, отслеживали авианосец и приближающиеся группы самолетов. Прогнозируемые курсы всех самолетов и авианосца четко сходились в одной точке юго-восточнее Йокогамы.

Это, вероятно, и была точка сбора заговорщиков. В этой самой точке на перископной глубине медленно кружила в ожидании атомная субмарина «Кавэлла» под командованием капитана 2-го ранга Макензи, непрерывно слушая эфир. Ицхак Шильман уступил настойчивым требованиям Координатора Сухарева и не стал возражать против попытки Сил Быстрого Реагирования положить конец проискам фанатиков. По замыслу Военного Координатора «Кавэлла» должна была потопить авианосец торпедами сразу же после того, как он примет на борт самолеты. В общем, это был неплохой план, позволявший раз и навсегда покончить с опасной сектой, не устраивая рискованного вмешательства в прошлое. Но многие планы, очень просто и красиво выглядевшие на бумаге, срываются в силу различных объективных причин. Хорошо зная это, Шильман и не думал отменять операцию «Лунная долина», которой руководил Мартин Бейли. До точки сбора оставалось всего лишь три мили. Получив от «Эйприл Фёст» сигнал, «Кавэлла» начала выход в исходную точку для начала атаки. Сейчас авианосец должен был начать разворот по ветру, чтобы принять самолеты. Однако маневр затягивался. Бартон предположил, что самолеты ещё не обнаружили авианосец.

– Самолеты противника снижаются, – доложил оператор радара. – Идут к самой воде.

– Наконец-то, – произнес Бартон. – Сейчас эта шаланда развернется, и они пойдут на посадку. Передайте Макензи, чтобы приготовились.

– Сэр, станция слежения сообщает о сильном искажении пространственно-временного континуума в районе авианосца! – крикнул связист. – Параметры искажения не соответствуют принятым в Вечности. Бартон недоумевающе взглянул на Голдштейна-младшего.

– Какого дьявола, Аарон?

– Ватанабе! – догадался Голдштейн. – Черт! Ватанабе раньше времени открыл окно!

– На это же нужна невероятная мощность! Он собирается держать окно открытым, пока эта лайба принимает самолеты? – Бартон все ещё не понимал замысел фанатиков. – Он всю Японию оставит без электричества!

– Сэр, авианосец противника направляется прямо в межвременное окно! – доложил радиометрист. – Самолеты следуют параллельным курсом.

– Они не будут садиться! – догадался Голдштейн. – Они решили не тратить время, и посадить самолеты уже после перехода в прошлое!

– Черт бы их побрал! – Бартон схватился за микрофон и заорал открытым текстом. – «Кавэлла»! «Кавэлла»! Атакуйте немедленно!

Макензи, вы слышите?! Они уходят, пустите их к рыбам! Голдштейн взглянул на тактический дисплей. Позиция межвременного окна выделялась на нем жирной яркой зеленой линией. Крестообразные красные отметки самолетов противника аккуратными тройками приближались к ней, и исчезали. Крупная прямоугольная красная отметка авианосца была уже совсем близко от отметки окна. Макензи слышал голос Бартона, но у него почти не оставалось времени. Субмарина завершила разворот для выхода в атаку. Торпеды уже были заряжены в трубы торпедных аппаратов. Джефф Вильямс выверил боевое решение. Оставалось лишь отдать приказ.

– Затопить торпедные аппараты! – скомандовал Макензи.

– Есть, сэр! Послышался громкий шум воды, врывающейся в торпедные трубы.

– Аппараты затоплены, сэр!

– Интервал стрельбы – восемь секунд! Первый, второй, третий, четвертый аппараты – пли! Субмарина вздрогнула, когда первая торпеда была выстрелена из аппарата сжатым воздухом. Звук выстрела пронесся по кораблю как судорожный вздох. Через восемь секунд «Кавэлла» вздрогнула снова, вторая торпеда ринулась следом за первой. Интервал был необходим, чтобы акустик мог следить за каждой торпедой отдельно, и чтобы взрыв первой торпеды не повредил остальные. Ещё через восемь секунд последовал третий выстрел, за ним – четвертый.

– Акустик, доклад!

– Торпеды идут, командир! Шумы торпед и цели сближаются! Четыре торпеды Mk.48, вспарывая гладь ночного моря, мчались со скоростью более 50 узлов. Однако авианосец был слишком близко к окну.

– Торпеды идут! – докладывал акустик. – Черт! Шумы цели исчезли!

– Авианосец скрылся в межвременном окне, сэр! – доложил Бартону радиометрист.

– Вот бл…ство! Неужели Макензи промазал?

– Нет, сэр, – ответил Голдштейн. – Он не успел. Мы слишком поздно дали команду.

– Слишком поздно?! Мы думали слишком долго! Я думал слишком долго! – вне себя от ярости, Бартон что было силы хватил кулаком о металлический край тактического дисплея и скривился от боли. Акустик субмарины долго следил за торпедами, пока они не начали описывать циркуляцию, потеряв цель и ища новую. Они были теперь опасны для самой субмарины.

– Подорвать торпеды! Следуем за ним! – скомандовал Макензи. – Курс 240! Полный вперед! Четыре взрыва прогремели один за другим. Торпеды самоликвидировались. Не успев потопить корабль фанатиков в настоящем времени, Макензи решил предпринять отчаянную попытку перехватить их в прошлом. Но удача отвернулась от субмарины и ее экипажа. До окна оставалось ещё около полумили, когда зеленое свечение прямо по курсу, хорошо заметное в перископ, вдруг погасло. Йоцу Ватанабе выключил свою установку, закрыв межвременной переход.

– Черт бы их побрал! – выругался Макензи. – Отбой! Он взял микрофон и вызвал по радио «Эйприл Фёст».

– «Крыша», я «Барракуда». Подопечные успели уйти.

– Мы в курсе, «Барракуда», – голос Бартона, слегка искаженный после прохода через скремблер и последующей декодировки, тем не менее неплохо отражал степень его разочарования. Уматывайте оттуда, к вам направляются катера японских Сил Самообороны.

– Курс сто десять, малый ход, погружаемся на триста футов, – приказал Макензи. – Убираемся, пока нас не засекли. Авианосец «Кирисима» шел пятнадцатиузловым ходом на восток, с каждым часом все больше удаляясь от берегов Японии. Адмирал Тояма стоял на капитанском мостике. Его мечта была все ближе к осуществлению. На палубе ревели двигатели самолетов, в воздухе вокруг авианосца кружил боевой воздушный патруль из шести истребителей. Перемещёние во времени прошло как нельзя более удачно, и теперь их корабль шел на помощь авианосному соединению адмирала Нагумо. Вертолет «Найт Хок» в это время уже добрался до виллы адмирала Тоямы. Блондин взял свой скарб, уложенный в огромную нейлоновую сумку, повесил на шею автомат Калашникова с подствольным гранатометом, ещё раз проверил снаряжение, затем откатил в сторону дверь вертолета. «Найт Хок» снизился до двух метров, и его молчаливый пассажир выпрыгнул на землю. Вертолет сразу ушел вверх. Джон поднялся, отряхнул кожаные штаны, снял с шеи автомат и огляделся. Его высадили в километре от виллы. Вокруг царила спокойная ночная тишина.

«Пятая колонна»

Планы Масао Ватанабе выполнялись как нельзя более успешно. Пилоты всех трех эскадрилий даже в море продолжали тренироваться. Наилучших успехов достигли истребители и торпедоносцы, в основном, за счет великолепных торпед, которые можно было сбрасывать даже на большой скорости и с высоты около трехсот футов. Пикирующие бомбардировщики с утра до вечера отрабатывали бомбометание. У них получалось ещё не так хорошо, как хотелось бы, но Масао был уверен, что им удастся отправить на дно «Энтерпрайз» и «Хорнет». Сектанты продумали и организацию восстания на Гавайских островах и Западном побережье США. Перед выходом авианосца в море сэнсэй Тояма закупил оружие и боеприпасы – английские автоматы «СТЭН», ручные гранаты. Автоматы удалось достать по дешевке в Латинской Америке, это были старые запасы, оставшиеся ещё со второй мировой войны, но они были вполне боеспособны. Гранаты купили в бывшем Советском Союзе. Патроны калибра 9 мм Парабеллум продал бельгийский торговец оружием. Теперь нужно было найти способ переправить все это добро в США в 1942-й год, чтобы оно попало по назначению. Дело опять-таки осложнялось тем, что установка ДПВК, созданная Йоцу, оказалась нетранспортабельной, и, вдобавок, жрущей море электричества. К тому же, она могла открывать окно не в любой точке, а имела радиус действия в несколько десятков миль. Несколько членов секты, в прошлом – сотрудники разведки, вызвались отправиться в прошлое, чтобы организовать эту операцию, а также чтобы установить контакт с имперским военным командованием. Их удалось без особого труда перебросить в 1940-й год. Два года «упреждения» были необходимы для налаживания связей и деловых знакомств. Каждый, кто хоть чуть-чуть знаком со спецификой разведки, знает, что нет ничего надежнее личных контактов с заслуживающими доверия людьми. Оружие было переправлено через межвременное окно на корабле в заранее рассчитанный исторический момент – начало мая 1941 года. По плану Тоямы, оно должно было храниться на территории США, после чего засланные в прошлое агенты секты смогут использовать его в нужное время. Корабль должен был зайти на Гавайские острова, выгрузить там часть оружия, а основной груз предполагалось доставить в Сан-Франциско. Момент начала восстания пока не был определен, но Тояма склонялся к мысли оттянуть его до начала вторжения на континентальную часть США. В том, что такое вторжение последует в результате победы Империи у атолла Мидуэй, адмирал не сомневался. Май 1941 года был выбран ещё и потому, что переправить груз в мирное время несравненно легче. Во время войны было слишком много опасностей. Ещё одна проблема состояла в том, что после атаки на Перл-Харбор большая часть японского населения в США была заключена в лагерях для перемещённых лиц. Однако Тояма считал, что эта проблема на самом деле превратится в немалое преимущество. Сограждане будут собраны вместе и достаточно озлоблены, чтобы взяться за оружие. Нужно только будет сбросить контейнеры с оружием над лагерями на парашютах, а там уже заранее организованные боевые группы станут «центрами кристаллизации» для стихийно возникающих отрядов восставших. Для реализации этого плана один из агентов купил несколько транспортных самолетов DC-3 «Дакота» и переправил их в Мексику, где они должны были дожидаться своего часа.

– Что будем делать с этими опереточными шпионами? – спросил Мартин Бейли. – Это уже становится опасным. Если они действительно сумеют разбросать контейнеры с автоматами над лагерями, у американцев будут проблемы.

– Мне кажется, – ответил Координатор после небольшого размышления, – эта угроза должна отпасть сама собой, если мы сорвем их планы возле Мидуэя. Они собираются поднять восстание накануне вторжения в США. Если не будет вторжения, не будет и восстания.

– На мой взгляд, это далеко не так очевидно, – возразил Бейли. – Зная о наличии этой «пятой колонны» на территории США, японский генеральный штаб может самостоятельно спланировать ещё что-нибудь и в том случае, если план Тоямы провалится. Я думаю, лучше бы нам самим нейтрализовать их.

– Я предполагал дать информацию о них американскому ФБР, – сказал Шильман. – Это достаточно серьезная организация. Зачем нам делать за профессионалов их работу? Вечность не может успевать всюду.

– ФБР, несомненно, справится с агентами Тоямы, – согласился Бейли. – Но информация о готовящемся восстании вызовет новые репрессии в отношении японского населения в США, следовательно, произойдет ещё одно изменение истории, которое может иметь далеко идущие последствия. Вы не просчитывали такой вариант с аналитиками?

– Гм! – Шильман задумался на несколько минут. – Знаете, а ведь вы, пожалуй, правы, Мартин. У вас, вероятно, есть конкретные предложения? Может быть, даже готовый план?

– Плана нет, – покачал головой Бейли. – Предложения есть.

Нейтрализовать шпионов в США действительно можно с помощью ФБР. Но не сообщать о подготовке восстания, а просто выдать их, как обычных японских шпионов. Тех, что Тояма заслал в Японию 1940 года, нужно ликвидировать.

Транспортные самолеты в Мексике можно захватить, шпиона, купившего их, тоже ликвидировать. Остается только одно – корабль с оружием.

– А что с ним? – спросил Координатор.

– С ним вообще все просто, – ответил Бейли. – Океан велик. Мало ли что может случиться? Уничтожение этого корабля даже современными средствами не вызовет большего искажения истории, чем само его появление.

– И что же, по-вашему, может случиться с этим кораблем? – ухмыльнулся Координатор. Ход мыслей Мартина Бейли ему явно пришелся по душе.

– У меня есть два варианта, – ответил Бейли. – Торпеда с субмарины, либо ракета с одного из любимых «Бэкфайров» Координатора Сухарева.

– Отлично, ноль-ноль-пятнадцать, – похвалил Шильман. – Раз уж Макензи проворонил авианосец, пусть перехватит пароход с оружием. Субмарина шла шестиузловым ходом, держась за пределами территориальных вод Японии. Она была переброшена в прошлое примерно так же, как Йоцу Ватанабе перебросил авианосец. Уже несколько дней «Кавэлла» следила за портом Йокогамы и пароходом с оружием. Сегодня пароход, наконец, вышел в море, направляясь к берегам Соединенных Штатов. Старший акустик Гордон Корделл сидел около водопадного дисплея, вслушиваясь в чарующие звуки моря. Макензи стоял рядом, глядя на круглый экран, на котором разными цветами высвечивались те же самые звуковые сигналы. Корделл крутил верньеры, ловя точный пеленг.

– Капитан, есть контакт. Азимут 240 – доложил Корделл. – Характер пока уточняю. Он прислушался, затем покачал головой. – Не то. Биологический объект. Вероятно, киты или нет, дельфины. Резко меняют глубину, слышен плеск, свист. Играют, наверное. Макензи вгляделся в прерывистую красную синусоиду.

– Ищи дальше, Гордон. Корделл снова начал крутить верньеры.

– Ещё один контакт. Вот это, похоже, наш клиент. Макензи взглянул на дисплей. Красная точка на краю круглого экрана указывала азимут 170. С этого направления шла мощная зеленая засветка. Корделл ткнул пальцем в частотный спектр.

– Смотрите, капитан. Полностью соответствует картинке спектра, что нам передали на прошлой неделе акустические буи с «Эйприл Фёст».

– Не ошибись, Гордон, – Макензи доверял своему акустику больше, чем себе, но на этот раз ставки были слишком высоки. После того, как они упустили авианосец, экипаж хотел как можно скорее добиться успеха. Как любые профессионалы, они хотели прежде всего доказать самим себе, что история с авианосцем – не более чем досадная случайность.

– Послушайте сами, капитан, – Корделл протянул ему свои наушники. Макензи прислушался. Ровный звук мощного судового двигателя, быстро вращающегося винта… Это действительно был грузовой пароход.

Правильная непрерывная синусоида сигнала.

– Удаление, Гордон?

– Около пяти миль. Пять и две десятых. Курс 90. Даю картинку на дисплей тактической обстановки. Обозначаю цель как «Сьерра-1». Макензи подошел к дисплею. На нем высветились позиция «Кавэллы» и цели.

– Скорость двенадцать узлов, – скомандовал Макензи. – Курс прежний. Первый, второй торпедные аппараты приготовить. Установить торпеды на высокую скорость. «Кавэлла» шла на сближение с целью. Через пятнадцать минут Макензи приказал изменить курс. Теперь субмарина шла почти параллельно курсу грузового корабля, медленно сближаясь. Макензи хотел быть абсолютно уверен в том, что собрался топить именно то судно, которое везло оружие. Когда на тактическом дисплее «Сьерра-1» и «Кавэлла» сблизились на полмили, Макензи приказал:

– Всплыть на перископную глубину. Поднять перископ! «Кавэлла» была сейчас позади и немного правее цели. Встав к перископу, Макензи прочел название корабля, написанное по-английски на корме.

– «Ниппон-мару», порт приписки – Йокогама. Это действительно то самое судно. Поздравляю, Гордон.

– Потопи его сначала, потом поздравлять будешь, – пробормотал себе под нос Корделл.

– Убрать перископ! Некоторое время субмарина шла прямо на восток, затем Макензи приказал:

– Курс 110. Скорость 15 узлов. Выходим на позицию атаки.

Затопить первый и второй торпедные аппараты. «Кавэлла» подошла к противнику слишком близко и теперь должна была увеличить дистанцию, чтобы взрыватели торпед успели взвестись в боевое положение. Для этого торпеды должны были пройти не менее полмили. Торпеда – не пистолетная пуля, ими в упор не стреляют.

– Джефф, будь готов выдать огневое решение. Он взял микрофон внутренней связи: – Приготовиться к повороту!

Снизить скорость до пяти узлов, лево руля, курс 50, открыть торпедные аппараты.

– Есть огневое решение! – объявил Вильямс. – Дистанция до «Сьерры-1» полторы мили, угол возвышения ноль. Курсовой пять градусов левого борта. Вильямс вводил данные в компьютер управления огнем. Его пальцы летали над клавишами, проделывая привычную работу.

– Огневое решение подтверждено.

– Первый и второй аппараты – огонь! Корпус субмарины содрогнулся. Вильямс отсчитал восемь секунд задержки, чтобы шумы двух торпед не сливались в один сигнал, затем выпустил вторую торпеду. Вновь содрогание корпуса.

– Слышу шумы торпед! – доложил Корделл. – Торпеды идут! Две торпеды Мк.48 шли на цели со скоростью более пятидесяти узлов.

– Торпеды активизировались, – доложил Корделл. – Первая торпеда нуждается в коррекции. Вторая взяла след! Шумы высокоскоростных винтов торпед высвечивались на водопадном дисплее характерным красным цветом, образуя высокочастотный звуковой спектр. Красные засветки на круглом экране шли точно по зеленому сектору шума корабля. Вильямс быстро корректировал траекторию первой торпеды, пока она ещё была соединена с субмариной длинным тонким проводом. Дистанция стрельбы была невелика. Торпеды не успели отойти так далеко чтобы оборвать провод.

– Обе торпеды догоняют «Сьерру-1». Шумы сближаются, – акустик артистически вел репортаж. Макензи всегда считал, что Корделл похоронил под толщей океанской воды талант футбольного комментатора.

– Есть! Попадание!! – завопил Корделл, срывая наушники. Грохот взрыва торпед был слышен без всяких приборов.

– Корабль заполняется водой, – Корделл снова одел наушники и продолжал свой репортаж. – Слышу шумы разрушения.