Текст книги "Финал"

Автор книги: Сергей Тармашев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Там его настроение упало ещё ниже. Пока террористка Вайс переодевалась из больничного халата в свою форму под недвусмысленными взглядами помолодевших охранников лазарета, он подслушал разговор двух медиков. Они сидели в соседнем помещении и обсуждали результаты процедуры обработки крови «по Вильману». Оба были в восторге перед блестящими перспективами и возможностями, открывающимися после прохождения обработки, и сошлись на том, что необходимо как можно скорее порешать вопрос о том, чтобы они тоже прошли обработку. И обязательно до прибытия на Готланд, потому что там всё погрязнет в политике, и до простых людей обработка дойдет далеко не сразу. Потом террористка закончила одеваться, Димка надел на неё наручники и увел в тюремный блок. Возвращаться в кубрик, где его ждал Абдулла с остальными ублюдками, очень не хотелось, и Димка до самой ночи ходил по охваченному глобальным ремонтом кораблю. Всюду возились помолодевшие матросы, которых Димка бесил одним своим видом, и за несколько часов его послали столько раз, сколько не посылали за всю жизнь. В конце концов, наступило время отбоя, и в кубрик пришлось вернуться. Там его, конечно же, ждал Абдулла. Он прямо заявил, что, согласно приказу полковника, Димка до прибытия на Готланд назначен отдельной боевой единицей, отвечающей за конвойную службу, и Абдулла над ним не властен. Но это не значит, что Димке не придется заплатить за гибель Маги и остальных братьев по вере. Придет время, и Абдулла найдет способ с ним рассчитаться. На этом разговор был окончен, все разошлись по койкам, и Димка полночи не смог сомкнуть глаз.

Заснул он лишь под утро, но сон быстро превратился в кошмар, в котором Димка спасался от Абдуллы и остальных солдат, гонящихся за ним с мачете и криками «Аллах акбар». При чем тут «Аллах акбар», Димка не понимал, но думать об этом было некогда, он отчаянно стремился сохранить жизнь и бежал по узким коридорам десантного корабля. Коридоры были заполнены помолодевшими матросами и морпехами, проводящими ремонтные работы, и они всячески мешали Димке спасаться, пинались, ставили подножки и ругались матом. При этом свернуть из бесконечных коридоров было некуда, потому что вместо боковых проходов всюду были наглухо запечатанные каменные ворота из логова нацистов. Закончился кошмар и вовсе жутко: коридор привел Димку к черному зеву тоннеля, внутри которого смутно угадывался здоровенный белый силуэт… Проснулся Димка в липком холодном поту.

Весь следующий день его обуревали мрачные мысли. Чтобы не сталкиваться с Абдуллой и его ублюдками, Димка проводил свободное время в тюремном блоке, сидя в помещении охраны. Один раз он отвел террористку Вайс на осмотр в лазарет, потом по очереди выводил обоих на короткую прогулку на палубе. Не составляло труда заметить, что количество прошедших обработку престарелых матросов возросло за прошедшие сутки, всюду сновали помолодевшие морпехи, не скрывая приподнятого настроения. Во время прогулки Николаева все смотрели на него с нескрываемой ненавистью, впрочем, в брошенных на Димку взглядах дружелюбием тоже не пахло. А во время прогулки террористки Вайс ей раз сто пятьдесят сделали предложение сожительства. И пусть звучало это с издевкой и иронией, Димка видел, что каждый из тех, кто пытался стебать террористку, не откажется от своих слов, если та на полном серьёзе согласится.

После ужина Димкина работа на сегодня закончилась, но он не пошел в свой кубрик. Вместо этого Димка вернулся в тюремный блок, сел на стул в пустом помещении охраны и надолго задумался. В общем-то, обдумывать было нечего, ему всё стало понятно ещё днем. Но решиться на реализацию задуманного плана было очень страшно, и до самой полуночи Димка взвешивал «за» и «против». Последней каплей, переполнившей чашу его отчаяния, стало сообщение вахтенного офицера. Тот вышел в эфир и передал приказ полковника лейтенанту Абдулле явиться в командный пункт. Димка криво усмехнулся. Его в командный пункт полковник не вызывал, тем более ночью. Выходит, Абдулла там уже свой. Нашел способ подлизаться к полковнику, несмотря на то, что все резко помолодели и больше не нуждаются в услугах новичков. Димка вспомнил все злоключения, преследовавшие его во время этой злосчастной экспедиции. Престарелые морпехи всякий раз жаловались на возраст и не переставали брюзжать, что если бы не годы, они сделали бы всё сами и гораздо эффективнее молодёжи. Теперь, когда у них есть вакцинаторы, Димка стал не нужен. Он и так-то был не нужен, недаром его жизнью рисковали, не задумываясь, а теперь и подавно. Абдулла со своими ублюдками как-то пристроился, это понятно. Их семеро, они все заодно и подготовлены хорошо, всё-таки элита своего Анклава, им полковник найдет применение. А Димка теперь нужен только на роль пушечного мяса. И никакая карьера ему не светит ни через десять, ни через двадцать лет. Престарелых на Готланде не останется, заменять будет некого. Димка встал со стула и решительно направился к тюремному кубрику террористов. Он открыл слуховое окошко и приказал:

– Встать по углам! Лицом к стене! Руки назад!

– Чего ещё? – окрысился Николаев. – Ночь на дворе! Мы спим!

– Проспишь своё счастье! – отрезал Димка. – Пошевеливайтесь! Это в ваших интересах!

Террористы нехотя слезли с узких нар, на которых они умудрились улечься вдвоем, и разошлись по углам. Димка открыл дверь, зашел в камеру и на всякий случай приготовил пистолет.

– Без глупостей! – предупредил он. – А то стреляю! – И спешно надел на фанатиков наручники.

– Ну? – зло поинтересовался Николаев, оборачиваясь. – Какого черта нас подняли ночью?

Димка выглянул в коридор, убедился, что в пустом тюремном блоке никто не появился, зашел в камеру и запер дверь изнутри. Он сел на край нар, стараясь держаться подальше от террористов, и положил руку с пистолетом на колено, чтобы фанатики видели оружие и не горели желанием совершить нападение просто из-за того, что они фанатики.

– Поговорить надо, – Димка говорил тихо, чтобы не было слышно за дверью. – У меня к вам предложение. Моё личное, об этом никто не знает.

– О! Да ты у нас интриган! – желчно поморщилась террористка. – Или просто фиговый шпион?

– Отрабатываешь потерю репутации? – подхватил Николаев. – Чтобы получить обратно отобранные начальством регалии, надо выслужиться! Да посерьёзнее!

– Не получится выслужиться, – Димка скривился со смесью досады и злобы. – Я теперь никому не нужен! И ты тоже, Николаев! Половина корабля уже прошла обработку вакцинатором, другая половина стоит в очереди. Завтра тут не останется ни одного престарелого. Все в восторге от обработки, я слышал десятки разговоров. Они планируют жить вечно. На Готланде десять тысяч жителей, в основном солдаты, и если они все пройдут обработку, то такие, как я, им будут нужны только для работы на нефтедобывающей платформе или вообще как мясо на убой! Я для них конкурент, которого можно послать в какой-нибудь очередной лабиринт или тоннель! И ты тоже! Ты вообще Иммунный, то есть ариец, а значит, фанатик, нацист и террорист! Ты вечный враг, который может зайти в лабиринт или ещё куда, а остальные – не могут. Так что особо не надейся на светлое будущее, тебя всегда будут использовать там, куда другим не попасть. Только я думаю, что они уже попали везде, где хотели. Поэтому тебя просто тихо уберут. Подстроят несчастный случай, и всё.

– Зачем им меня убирать? – усмехнулся Николаев. – У нас с ними договор!

– У меня с ними тоже был договор, – Димка вернул ему ухмылку. – И чем все закончилось? Меня послали под угрозой смерти на смерть! В тоннель нацистов! Если бы убийца в белом камуфляже не спустился в шахту, я бы здесь сейчас не сидел. Все прекрасно понимали, что он меня убьет, но меня было не жаль, вот и отправили одного. А если не пойдешь – расстрел на месте. Наверное, это входит в договор или не противоречит ему! А ты для них вообще преграда, потому что у тебя есть она!

Димка ткнул стволом в террористку, и Николаев резким рывком сместился, закрывая её собой.

– В смысле, женщин на Готланде не хватает, – Димка поставил пистолет на предохранитель, но убирать не стал. Мало ли что. – Одна на двадцатерых! А она красивая, на неё желающих будут тысячи. Я знаю, я на Готланд с женой прилетел, так она от меня в первый же день ушла!

– Я не собираюсь от него уходить, – фыркнула террористка. – У нас будет семья и…

– У тебя, сто процентов, семья будет, – перебил её Димка. – Только вряд ли с ним. Забыла, как сегодня на прогулке была? Как только на Готланде все помолодеют, на тебя глаз положат очень серьезные люди! Бойфренда твоего уберут тихо и без скандала, чтобы ты ни о чем не догадалась, и всё, дальше ты сама рано или поздно перейдешь в другие руки. Им теперь торопиться некуда, они не стареют, а по одному донору в год – так это для десяти тысяч солдат не проблема! Заров миллион, их вообще разводить можно, как животных! Да и Чистых немало, сами знаете. Сидят в бункерах, как в клетках, их даже искать не надо!

Судя по физиономиям террористов, до сего момента они о подобном повороте событий не задумывались, но логику в Димкиных словах увидели. Особенно Николаев.

– Допустим, что такое возможно, – осторожно ответил он. – И что ты предлагаешь?

– Я предлагаю бежать, пока все заняты ремонтом, – заявил Димка. – Втроем. На дирижабле.

– В гондоле вода, – террористка задумалась, – но это не проблема. Я смотрела на него на прогулке. Дирижабль погрузился на метр, люк все ещё над уровнем моря. Значит, управление не повреждено, и взлететь мы сможем. Главное оторваться от поверхности, а там откроем бойницы турелей, они в полу, вода через них быстро уйдет. Но как мы доберемся до дирижабля? Баркас разбит, катера на ремонте, температура воды плюс два градуса, а плыть триста метров! Я плавать не умею!

– Мы по тросу спустимся, – объяснил Димка, – которым дирижабль к кораблю привязан. Соскользнем по тросу сверху вниз, у нас в Анклаве наблюдатели так перемещаются с вышек на крышах в убежища, если дождь начинается. Только надо взять какую-нибудь железку, чтобы без ладоней не остаться. Трос как раз идет сверху вниз от кормы до дирижабля и натянут хорошо. После того, как в гондолу воды набралось, она потяжелела, осела и трос вообще не провисает, даже при смене ветра. Инженеры говорят, что больше недели он не выдержит, оборвется.

– Можно попробовать, – согласилась террористка. – Главное, в воду не свалиться, когда до гондолы доберемся. Нужно сразу на крышу ладьи забираться, там есть технологический люк. Если удастся его открыть, то попадем внутрь. Но он заперт изнутри, замок мощный.

– У меня есть граната, – Димка достал из подсумка гранату старого времени. – Мы взорвем замок!

– Взрывать нельзя! – возразила террористка. – Граната осколочная, обшивку шара опять пробьём! Без вакуумных полостей мы никуда не улетим. Лучше взять с собой кусок троса, я привяжусь к нему, и вы спустите меня с крыши к входному люку. Он захлопнулся, но замок электронный, а аккумуляторы ещё работают.

– Подождите! – остановил их Николаев. – Мы не можем улетать! Инга не получила антивирус, а он есть только на Готланде! Она может мутировать! Мы должны вернуться на Готланд, получить антивирус и только потом бежать!

– Ничего у вас не получится, – отмахнулся Димка. – За вами будут следить, они не дураки, особенно после стольких побегов. Ты просто не доживешь до удачной возможности. Потому что ты всеобщий враг, у которого есть женщина. Тем более, красивая. Хотя на Готланде любая в цене.

– Если она мутирует, всё это не имеет смысла, – твердо произнес террорист.

– А ты сделай ей ребенка, – немедленно предложил Димка. Он недаром размышлял весь день. Он всё учел! – Беременные не мутируют. – Димка перевел взгляд на террористку: – Ты же хотела детей? Антивирус делает человека бесплодным! Получив его, детей у тебя уже никогда не будет. А без антивируса тебя на Готланд не пустят. Скорее всего, сделают тебе укол силой! А так ты родишь ребенка, а после этого пройдешь обработку крови. В гондоле осталось два вакцинатора! Один – мой, другой – ваш. Летим в Москву, в ваш Анклав, вы замолвите за меня слово перед своими. У вас же есть союзная община заров? Мы будем там жить первое время, а потом можно собрать экспедицию из прошедших обработку, найти какой-нибудь остров вроде Готланда, перебить там всех мутов и заров и жить спокойно и тихо, чтобы Конфедерация не нашла. Ну, или ещё как-нибудь… По рукам?

– Допустим, мы на минуту поверили, что тебя не прислал Левински, – Николаев глядел на него с подозрением, но Димкин аргумент насчет ребенка устроил обоих террористов, в чем с самого начала не было сомнений. – И приняли твое предложение. Когда бежим?

– Прямо сейчас! – Димка решительно встал с нар. – Сейчас ночь, темно, дирижабль с корабля вообще не видно, и по палубе идти проще. Все, кто не на вахте, спят. Остальные заняты ремонтом и просто так на палубу не выйдут, там холодно. И у полковника сейчас в командном пункте брифинг, они заняты обсуждением, им точно не до нас. Бежать надо сейчас! Завтра может быть поздно. Вдруг дирижабль утонет, или они сами его отцепят. На эту тему каждый день споры идут!

– Мы согласны! – заявила террористка, не дожидаясь реакции бойфренда, но Димка давно понял, что Николаев делает всё, как она скажет, и главное убедить её, а не его. Она повернулась к Димке спиной, протягивая к нему скованные руки: – Снимай наручники!

– На палубе сниму, – усмехнулся Димка. – Не вы одни мне не доверяете! Я тоже не хочу получить по башке и остаться лежать в камере, пока вы будете использовать мой план! Так что наручники я с вас на корме сниму. Можете на них по тросу ехать, цепи там прочные, выдержат. Сразу предупреждаю: я первый к дирижаблю еду, за мной она, ты – последний!

– Ага, сейчас! – вскинулся Николаев. – Ты что задумал, урод?! Трос обрубить, пока я на нем болтаться буду?!

– Сам ты урод арийский! – окрысился Димка. – Я не хочу, чтобы вы трос обрубили, пока на нем я буду болтаться! От вас всего можно ожидать! Так что я первый спускаюсь, а она – за мной! Я всё равно управлять вашим летающим гробом не умею, а она без тебя не полетит, ведь так? Так что вам ничего не угрожает, а мне нужна страховка!

– Не боишься, что мы тебя ночью прирежем? – язвительно усмехнулся Николаев.

– Боюсь, – не стал отпираться Димка. – Только выбора у меня немного. Абдулла может меня и здесь, на корабле, точно так же ночью зарезать. Выбросят тело за борт и скажут, типа, наверное, сам упал. И всем будет наплевать. Всю жизнь горбатиться на нефтяной платформе я тоже не хочу! А отправиться на ещё какую-нибудь миссию в качестве приманки или пушечного мяса – тем более. Поэтому я сюда и пришел. Вы мне будете обязаны спасением, я за это многого не прошу – один вакцинатор и место в дирижабле. До Москвы добираться придется долго, и сделать это втроем будет легче, чем вдвоем. Ну, так что? Мы договорились, или мне уходить?

– Договорились, сказала же! – Террористка бросила на Николаева недовольный взгляд, и тот сдулся. – Выводи нас отсюда быстрее! Пока болтаем, время идет! Вдруг охрана придет?

– Я ваша охрана, – успокоил её Димка. – Назначен отдельным приказом полковника! Поэтому выходить будете так, как обычно на прогулку идём. Если что, вы нанюхались дыма от сварочного аппарата, вам стало плохо, и я веду вас на палубу, на воздух! Понятно? Теперь выходим!

Димка отпер дверь, и террористы вышли из камеры, выстраиваясь друг за другом. Он пристроился следом, держа в руке пистолет, и повел их по корабельным коридорам. Корабельного персонала в составе ночной вахты было значительно меньше, чем та толпа, что шаталась по кораблю днем, но совсем незамеченными добраться до цели всё-таки не удалось. Повреждения, полученные десантным кораблем в бою с летающими дисками, были слишком многочисленными, ремонтные работы велись круглосуточно, и Димка трижды проходил мимо возящихся с каким-то инструментом матросов. Моряки смотрели на него и Николаева с легко угадывающейся враждебностью, потом буравили взглядом задницу террористки и возвращались к работе. Вопросов никто не задавал, к тому же террористка очень убедительно кашляла и делала вид, что ей душно и не хватает воздуха.

В общем, Димка изрядно перенервничал, но в итоге на палубу выбрались спокойно. На улице было темно и жутко холодно, зато на палубе никого не наблюдалось. Димка провел террористов в обход фонарей и освещенных зон прямо к корме, и через несколько минут ежесекундного ожидания тревоги они добрались до кормы. Здесь освещения не было, и в свете звезд видимость отличалась от нулевой совсем ненамного. Димка подошел к самому борту и нащупал трос, связывающий корабль с дирижаблем. Самого дирижабля не было видно, но трос был натянут, как струна, и уходил вдаль, теряясь в ночи. Димка понял, что для того, чтобы повиснуть на тросе, ему придется фактически шагнуть за борт, и его объял приступ страха. Об этом он как-то не подумал…

– Снимай наручники! – прошипела террористка. – Давай быстрее! Ты на чем поедешь?

– У меня тоже наручники есть… – срывающимся голосом промямлил Димка, шаря по карманам в поисках ключа. Он только сейчас понял, с какой высоты ему предстоит шагнуть в пропасть.

– Да быстрее же! – нервничала она, оглядываясь на освещенные корабельные надстройки. – Чего ты возишься? Володя! Посмотри, там есть, на что встать? За бортом? Я отсюда трос не вижу!

Николаев перегнулся через ограждение и всмотрелся в ночной мрак, оценивая обстановку.

– Там что-то вроде технологического выступа, – оценил он. – Сантиметров десять шириной. Нога уместится, надо только держаться крепче! До троса можно дотянуться, так что всё получится!

Димка наконец-то нашел ключи и принялся дрожащими руками расстегивать на террористке наручники. Ему предстоит перелезать через борт! Стоять над пропастью на одной ноге и тянуться к тросу одной рукой! Там ужасно высоко! Он достал из кармана заранее приготовленные для спуска наручники и нерешительно остановился возле борта.

– Ну?! – поторопил его Николаев. – Чего ты ждешь?! Давай, лезь, пока нас не хватились!

– Я… это… я сейчас… – Димка почувствовал, как дрожат колени. – Наручники только приготовлю.

– Ты их уже приготовил! – Николаев нервно оглянулся в сторону рубки. – Давай, быстрее!

– Он высоты боится! – насмешливо фыркнула террористка. – Что, это тебе не шокером закованных в наручники баб бить, да? Давай, катись уже! Вниз не смотри, сейчас темно, случайно пропасть не увидишь, поэтому не так страшно будет! Представь, что тут полметра высоты, и лезь!

Сказать оказалось гораздо легче, чем сделать, и процесс перелезания через борт дался Димке медленно и ценой огромных нервных потерь. Он чуть не потерял сознание от страха, когда оказался за бортом, в кромешной тьме, стоя на одной ноге. Ладони вспотели, и если бы он заранее не обмотал наручники тряпкой, то точно бы уронил их в воду. Как ему удалось зацепиться за трос, он и сам не помнил. Сознание прояснилось в ту секунду, когда Димка начал скольжение. Вот тогда ему стало по-настоящему страшно. Он мчался через непроглядный мрак на возрастающей скорости, в лицо хлестал ледяной ветер, руки мгновенно окоченели, и пальцы начали терять чувствительность. Он изо всех сил вцепился в кольца наручников и старался не смотреть вниз, туда, откуда слышался плеск волн, почти не видимых в свете редких звезд затянутого хмурой дымкой неба. Спуск оказался слишком долгим, дирижабль всё не появлялся, и Димка запаниковал, чувствуя, как слабеют руки. В результате столкновение с гондолой он едва не пропустил, и оно вышло очень болезненным. Окоченевшие кисти рук не удержали наручники, и Димка с воплем сорвался. Но тут же ударился грудью обо что-то твердое и инстинктивно схватился руками за какую-то скобу. Похоже, ему снова повезло – в этом месте на поверхности гондолы было за что ухватиться. Димка судорожно вскарабкался на крышу, упал на спину и попытался дыханием отогреть негнущиеся пальцы рук. Сквозь шелест слабых волн послышался шорох скользящих по канату наручников, раздался глухой удар, сопровождающийся сдавленным женским возгласом, и к Димке подползла террористка.

– Ты здесь? – уточнила она. – Я слышала, как ты кричал, думала, в море свалился!

– Руки замерзли, – пожаловался Димка. – Еле смог на крышу залезть. Где твой бойфренд?

– Сейчас появится, – уверенно ответила террористка. – За него не переживай, он сильный.

Димка не стал говорить, что ему плевать на Николаева, переживает он за себя, потому что если террорист сорвется и утонет, террористка может начать истерить, и всё испортит. Если бы не страх за собственную жизнь, Димка бы обязательно перерезал трос прямо сейчас и посмотрел, что из этого выйдет. Николаев утонет, это понятно. А вдруг террористка окажется поумнее и не откажется от побега? Попереживает денек-другой, а там, глядишь, станет Димкиной женой. Других людей всё равно нет. Ну, хотя бы до возвращения в Москву. Он мог бы использовать проверенный аргумент относительно беременности и невозможной во время неё мутации. Могло бы и получиться. Вот только в том случае, если террористка не оправдает его ожиданий в плане мозгов и всё-таки начнет верещать и ломать трагедию, то Димке конец. Её-то не убьют, она ценный товар, а вот Димку… Нет, Димке точно конец, особенно теперь, когда престарелые получили средство вечной молодости. Поэтому рисковать своей жизнью Димка не будет, это и без подвигов происходит слишком часто!

– Инга? Ты в порядке? – шорох каната сменился голосом Николаева. – Я слышал крик!

– Это Малинин чуть не убил себя об стену, – в её голосе слышалась насмешка. – Мы оба здесь!

– Хорошо, что трос натянут поверху, – констатировал Николаев. – Не пришлось ползти по нему по пояс в ледяной воде и утонуть от переохлаждения! Инга, найдите, за что держаться, я обрублю трос!

– Не надо! – возразила террористка. – Нас может закрутить на волнах! Сперва надо открыть люк!

– У нас веревки нет, на чем к люку спускаться? – не согласился Николаев. – Я обрублю трос подальше, насколько смогу, будет хотя бы пара метров! Держитесь крепче!

Он забрал у Димки мачете и уполз в темноту. Потом Димка услышал треск разрубаемого троса, дирижабль сильно дрогнул и закачался на волнах, теряя скорость. Николаев вернулся с обрывком троса, привязал им за ногу террористку и, упираясь в элементы конструкции креплений вакуумного шара, принялся спускать её с крыши гондолы вдоль борта, головой вниз.

– Левее! – послышался её голос. – Володя, левее, я не достаю до замка! Ещё метр!

Они провозились минут десять, потом раздался скрип распахивающейся двери и всплеск воды. В первую секунду Димка испугался, что террористка свалилась в воду, и выхватил пистолет. Если она утонула, то как поведет себя Николаев?! Но всё обошлось. Террористка открыла люк и сумела пробраться в гондолу, там воды по колено, поэтому Димка и слышал всплеск. Она изнутри открыла какой-то технологический люк в крыше, и Димка с Николаевым спустились внутрь. В ледяной воде было неимоверно холодно, и Димку начала бить дрожь. Террористка, пока висела на веревке, переохладилась ещё сильнее, её трясло, и она едва шевелилась.

– Надо взлетать немедленно! – Николаев схватил её на руки и потащил к штурвальному колесу. – Так мы сможем слить воду! Иначе замерзнем насмерть прямо тут! Инга, взлетай, я к турелям!

Полуживой Димка влез на спинку какой-то лавки, выбираясь из воды, и понял, что от жуткого холода перестает чувствовать тело. Внутри гондолы зажглось освещение, где-то вверху глухо зашумели какие-то механизмы, что-то затрещало, и дирижабль содрогнулся. Николаев прокричал что-то про отопление и побежал щелкать какими-то рубильниками и переключателями. Гондолу с каждой секундой трясло всё сильнее, и окоченевший Димка едва не свалился со спинки лавки в плещущуюся воду. Вцепившаяся в штурвальное колесо террористка посинела от переохлаждения и, похоже, стояла на ногах только потому, что держалась за рулевое управление. Толка от неё не было, и Николаев метался по гондоле, делая всё сразу. Наконец, трясущийся, словно шейкер, дирижабль начал натужно подниматься и вылезать из воды. Террористка попыталась сделать что-то полезное, но не удержалась на ногах и упала на четвереньки, оказываясь по локоть в воде. Николаев бросился к ней, и дирижабль снова просел. Да брось ты её, дебил, отстраненно подумал замерзающий Димка, дирижабль надо поднимать, а не бабе задницу вылизывать. Пока вылизывать будешь, все погибнем, и она в том числе. Похоже, в заполненной розовой мочой башке Николаева мозг давно захлебнулся, и он этого не понимал. Идиот, что-то там причитая, возился с террористкой, пытаясь поднять её на ноги, но та была, словно мешок, и лишь невнятно мычала ему в ответ. Тут случилось чудо – у Николаева заработала какая-то часть мозга, и до него дошла вся прелесть сложившейся ситуации. Он оставил ничего не соображающую террористку стоять в ледяной воде на карачках и ринулся орудовать элементами управления дирижабля. Летающий гроб опять затрясся и снова полез вверх. На этот раз дирижабль оторвался от воды и завис с креном на левый борт.

– Турели! – Николаев, разбрасывая брызги, вновь подбежал к террористке. – Инга, держи дирижабль прямо! Я открою бойницы турелей и солью воду!

Он выдернул её из воды и буквально повесил на рулевое колесо. Она навалилась на штурвал, чтобы не упасть, и неуклюжими медленными движениями принялась что-то делать с какими-то рычагами или чем-то ещё. Николаев побежал к ближайшей турели, уперся ногами в пол и схватился за рычаг, открывающий размещенный в полу орудийный порт. Его руки дважды промахнулись мимо рычага, и Димка понял, что террорист замерз не меньше остальных. Ему надо помочь, иначе все замерзнем, мелькнула отстраненная мысль, и Димка слез с лавки. Ледяная вода впилась в промокшие обледеневшие ноги, дыхание перехватило, и легкие чуть не свело судорогой. Сипящий от боли и холода Димка доплелся до Николаева, и они вместе уперлись в рычаг. Крышка орудийного порта поддалась, заслонка отошла в сторону, и турель вывалилась в порт, занимая штатное положение. Димка не удержался на ногах и упал лицом прямо на пулеметные рукояти, разбивая в кровь губы.

– Держись! – просипел Николаев. – Сейчас вода уйдет! Я опущу вторую турель!

Он, шаркая по воде, побрел ко второй турели, и Димка увидел, как уровень воды в гондоле понижается. После открытия второго орудийного порта вода слилась за минуту, дирижабль перестал трястись и начал подниматься вверх. Димка, опираясь на пулемет, встал на ноги и начал озираться в поисках вакцинаторов. Оба устройства обнаружились в самом конце гондолы. Они застряли за сундуками, за которыми прятался престарелый фанатик, который взял в заложники мистера Фишера и которого убил Димка. Значит, все это время они лежали в воде. Если они испортились, то Димкина ценность снова окажется близка к нулю, так и не поднявшись. Он заставил себя отлепиться от пулемета и, с трудом переставляя ноги, поковылял к вакцинаторам. Позади него Николаев возился с террористкой, кажется, тащил её к печке или элементам обогрева. Димке тоже надо туда, но сначала он доберется до вакцинаторов…

Луч яркого света ударил откуда-то снаружи и снизу в носовую часть гондолы, пробиваясь через лобовое стекло, и Димка услышал смутный звук стрельбы автоматической пушки. В двух метрах перед ним, в полу у левого борта, образовалась цепь пробоин, мгновенно отразившихся на правом борту ближе к потолку.

– Нас заметили! – закричал Николаев. – Они открыли огонь! Малинин! К турелям! – Террорист бросился к ближайшему пулемету. – Бей по прожекторам! У нас патроны в герметичных коробках, стрелять будут, давай, быстрее! Пока нас на куски не разнесло!

Он подбежал к турели, отцепил от неё промокшую патронную коробку, схватил из упоров новую и быстрыми движениями перезарядил пулемет. Пока Димка, не чувствуя ног, добрался до второго пулемета, Николаев успел открыть огонь. Луч прожектора погас, и в следующую секунду что-то сильно ударило Димку в грудь, отдаваясь по замороженному телу тупой болью, и Димка осел на дырявый пол. Рот наполнился кровью, он попытался ощупать место удара, но потерявшие чувствительность пальцы ничего не ощущали. Тогда Димка склонил голову и с ужасом увидел густой кровавый ручеек, лениво вытекающий из разодранной в клочья форменной куртки. Димка понял, что его убили, и отчаянно закричал, утопая в бездне животного ужаса. На тело навалилась непреодолимая тяжесть, глаза заволокло красной пеленой, легкие застыли, и кричать стало нечем. Панически выпученные глаза закрылись, и Димка канул в пучину боли и страха.

Грохот молотка, колотящего по железу, ворвался в бесцветное забытьё, и Димка открыл глаза. Но вместо потустороннего мира вокруг обнаружилась всё та же гондола дирижабля террористов. Димка как-то очень неудобно лежал на полу, и взгляд его упирался в спину Николаева. Тот стоял на четвереньках в паре шагов и ударами молотка заравнивал пробоину в полу. Димка вспомнил об ужасной ране и схватился за грудь. Пальцы уперлись в разодранную куртку, заскорузлую от засохшей крови, но раны не было. Зато он понял, почему ему так неудобно – на нем был надет вакцинатор, и Димка лежал прямо на устройстве, из-за чего голова и ноги были ниже спины.

– Очнулся? – Николаев обернулся и смерил его взглядом. – Как ты себя чувствуешь?

– Не знаю, – Димка прислушался к ощущениям. – Нормально, вроде. Ничего не болит.

Димка встал, подвигал руками-ногами и раздвинул рваные лоскуты куртки. От раны остался красный воспаленный шрам в виде большого пятна неправильной формы, но боли точно не было.

– Рана зажила, в остальном всё нормально, – Димка осмотрелся и увидел террористку. Она была без сознания, вся в запекшейся крови, и лежала на лавке со вторым вакцинатором за спиной. – Сильно её подстрелили? Это чудо, что нам удалось уйти! Как всё произошло? – На мгновение его поразила страшная догадка: – Нас сбили? Мы не можем лететь?

– Мы в воздухе, – Николаев отложил молоток и направился к террористке. – Повезло, в вакуумный шар они не попали. Зато гондолу насквозь в шести местах прошило, чуть пополам не перерезало. Хорошо, что у них всего два мощных прожектора были, я успел их разбить. Ночь была пасмурная, в темноте нам удалось уйти. Да они особо и не преследовали. Я так понимаю, они нас хватились, когда я буксировочный трос перерубил, и корабль лишился нагрузки. Но не сразу поняли, что дирижабль угоняют. – Он склонился над террористкой и прислушался к её дыханию. – До них дошло, только когда мы свет внутри включили. К тому времени корабль километра на два ушел, поэтому без прожекторов ночью им ничего не светило. Они даже стрелять перестали сразу. – Николаев скривился и кивнул на прошитое очередью лобовое стекло: – Но вам хватило.