Текст книги "Чернобыль: История ядерной катастрофы"
Автор книги: Сергей Плохий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Глава 6
Пожар
Для бойцов военизированной пожарной части № 2 день 25 апреля ничем не отличался от других – разве что это была пятница. Разговоры вертелись вокруг планов на выходные. Многочисленные уроженцы окрестных городков и сел собирались к родным – помогать сажать картошку. У жителей Чернобыля были свои приусадебные участки. В общем, настроение царило картофельное. Большинство инженеров и техников атомной электростанции переехали в Припять из России или других областей Украины, но среди пожарных, как и строителей, преобладали выходцы из близлежащих районов Полесья, расположенных по обе стороны границы с Белоруссией. Молодые селяне устраивались на работу с такой зарплатой, о какой в колхозе могли только мечтать.
Смена у пожарных длилась сутки, с восьми утра. Еще полчаса уходило на пересменку. Таким образом, сдав часть новому караулу, в полдевятого утра 26 апреля они должны были разойтись по домам на двое суток отдыха. Очередная смена ждала их 28 апреля. Днем они сидели над инструкциями и отрабатывали пожарную тревогу на недостроенном пятом энергоблоке, а вечером могли расслабиться. Кто-то дремал, кто-то смотрел телевизор. В девять вечера показывали программу «Время».
Главной новостью стало недавнее заседание политбюро, на котором Горбачев с членами ЦК обсуждали увеличение производства потребительских товаров – важнейший вопрос для общества, терзаемого бесконечным дефицитом. Права на покупку желанного личного автомобиля приходилось ждать много лет. Кое-кто из пожарных постарше имел машины, молодежь ездила на мотоциклах. Что касается международного положения, то внимание обозревателей занимал американо-ливийский конфликт. 15 апреля президент Рейган приказал нанести по владениям Каддафи ракетно-бомбовые удары. Это стало ответом Белого дома на взрыв, устроенный на дискотеке La Belle – одном из любимых мест расквартированных в Западном Берлине американских солдат. Карательную акцию резко осудили не только страны соцлагеря, но и многие на Западе. Советское телевидение получило превосходный подарок: возможность показать манифестации против американской военщины по всему миру[115]115
В Политбюро ЦК КПСС // Правда. 1986. 25 апреля; Капралов А. Не смыть клейма позора // Известия. 1986. 25 апреля.
[Закрыть].
Поздним вечером пятницы зрители с нетерпением ждали окончания новостей и начала развлекательных передач. С десяти минут двенадцатого на первом канале союзного телевидения шла «Песня-86». По второму каналу показывали гимнастику – любимый многими спорт, предмет гордости всей страны. В то время блистала Елена Шушунова. Два года спустя она выиграет золотые, серебряные и бронзовые медали на сеульской олимпиаде – первой за двенадцать лет, в которой соревновались команды СССР и США. Московскую олимпиаду 1980 года американцы бойкотировали в ответ на вторжение в Афганистан. Советский Союз отплатил им бойкотом следующих игр – в Лос-Анджелесе[116]116
ТВ на будущей неделе // Известия. 1986. 19 апреля.
[Закрыть].
Пока другие смотрели телевизор, общались или спали, командир – двадцатитрехлетний Владимир Правик – склонился в кабинете над письменным столом. Можно было подумать, что молодой лейтенант занят конспектами, ведь он хотел поступить в высшую инженерную пожарно-техническую школу. Иногда Правик писал жене – такая у него была привычка. Первый год совместной жизни они провели раздельно: он служил в Чернобыле, Надежда доучивалась в Черкассах. Два города объединяют Припять и Днепр, но разделяет их более трехсот километров. В Черкассах они и познакомились. Владимир поступил в тамошнее пожарно-техническое училище, Надежда занималась в музыкальном. Полюбили друг друга с первого взгляда, но в семнадцать лет избраннице курсанта еще рано было замуж. Владимир вернулся в родной Чернобыль один. Свадьбу сыграли только в 1984 году. Вскоре Надежда перебралась в Припять, но ее муж и теперь предпочитал доверять свои мысли и чувства бумаге. Смена длилась целые сутки, и письма скрашивали разлуку.
Всего две недели тому назад у них родилась дочь. Назвали ее Натальей. Лейтенант Правик хотел проводить больше времени с семьей и просил начальство перевести его на должность инспектора, чтобы не нужно было дежурить по ночам. Правику обещали перевод, но заменить его было некому. Надо было ждать. Он любил службу, заботился о подчиненных и всегда думал о том, что бы еще сделать для части. С помощью одного из пожарных лейтенант разработал и установил на гаражах ворота с дистанционным управлением – редкость для того времени. 25 апреля он принес на службу магнитофон, чтобы записать музыкальное поздравление с наступавшими праздниками для своей команды. В два часа ночи его должны были сменить на дежурстве, позволив отдохнуть до восьми утра. 26 апреля они с Надеждой и маленькой Наташей собирались в гости в Чернобыль, к родителям Владимира. Как и все пожарные, лейтенант хотел помочь отцу и матери в огороде[117]117
Ковтун Г. Я писатиму тобі щодня: Повість у листах. Київ, 1989. С. 42.
[Закрыть].
Правика и его людей нельзя было назвать любимчиками командования. Вот как о них вспоминает Леонид Телятников (в свои тридцать пять – майор и начальник военизированной пожарной части № 2): «Третий караул не был таким идеальным, как пишут в газетах. И если бы не этот случай, никогда, конечно, о нем не писали бы. Это был очень своеобразный караул. Это был караул личностей, так можно сказать. Потому что каждый был сам по себе. Очень много ветеранов там было, очень много своеобразных ребят». Правик в карауле оказался моложе всех. Пожарным платили хорошую зарплату, и устроиться в их часть было довольно трудно. Большое значение имели семейные связи. Братья, отцы и сыновья формировали сообщества, в которые ход был заказан даже опытным, видавшим виды офицерам. Лейтенант верил, что должен воспитывать пожарных на собственном примере. Телятников же требовал относиться к ним пожестче, не давать водить себя за нос и отлынивать.
Правик нередко докучал майору, передавая просьбы подчиненных об улучшении жилищных условий или отгулах. Однажды он открыто выступил против решения командира наказать бойца, пропустившего смену. Человек, мол, просто перепутал числа и, по мнению Правика, заслуживал снисхождения. Они спорили с Телятниковым об этом случае не один раз. Майор даже побеседовал с молодой женой лейтенанта – верил, что Надежда благотворно влияет на Владимира. Это ничего не изменило, Правик и дальше упорно отстаивал интересы подчиненных. Это стоило ему и отсроченного отпуска, и долгого пребывания в звании лейтенанта. Зато ветераны и «свое образные ребята» своего командира любили. Например, Леонид Шаврей, которому тогда было тридцать пять, так отзывается о лейтенанте: «Правик был очень хороший парень. Башковитый, грамотный. Хорошо разбирался в радиотехнике, любитель был крепкий. Цветомузыку сделать, приемник отремонтировать, магнитофон – вроде как мастер был. И с караулом житейски обходился. Достойный начальник. Любой вопрос мог решить, обратись к нему…»[118]118
Л. Телятников, Л. Шаврей // Щербак Ю. Чернобыль: Документальное повествование. М., 1991. С. 49–50; Ковтун Г. Указ. соч. С. 52–54.
[Закрыть]
Леонид был старшим из трех братьев (все пожарные), родом из белорусской деревни у самой границы с Украиной. Припять от их деревни отделяет менее двадцати километров, тогда как до Наровли, районного центра, почти втрое дальше. Леонид и Иван служили в карауле Правика, и оба в ту ночь были на дежурстве. Самый младший брат, Петр, имел уже звание лейтенанта и отдыхал дома. Посмотрев телевизор, Леонид пошел вздремнуть. Именно ему предстояло сменить Правика на посту в два часа ночи. Иван с другими бойцами вышел на воздух поболтать. Внезапно раздался хлопок. Иван сразу же опознал звук: выброс пара на энергоблоке. Он едва обратил на это внимание – такое время от времени случалось[119]119
Лаба А. Пожарный-чернобылец Шаврей: Мы просто выполняли свой долг // РИА Новости Украина. 2016. 26 апреля [rian.com.ua/ interview/20160426/1009035845. html].
[Закрыть].
Но как только Иван зашел в здание, раздался взрыв, за ним – еще один. Что происходит? Иван увидел над четвертым энергоблоком огненный шар. Завыла сирена, вскочил с места и Леонид. Сослуживцы, указывая на станцию, кричали: «Вон, смотри – горит!» Над крышей энергоблока, ярко освещенного прожекторами, вздымался грибообразный столб дыма. Внизу красный, дальше он становился синим и на самом верху расползался в черное облако[120]120
И. Шаврей // Губарев В. Зарево над Припятью. М., 1987. С. 5; Черненко А. Владимир Правик. М., 1988. С. 87; Щербак Ю. Указ. соч. С. 53.
[Закрыть].
Бойцы не успели опомниться, как уже мчались к месту аварии – четвертому энергоблоку. Леонид Шаврей сидел рядом с лейтенантом Правиком, Иван ехал в другой машине. Когда все три подъехали к воротам, уже не было видно ни огненного шара, ни облака дыма, хотя времени прошло совсем немного. Пожарные высадились у административно-бытового корпуса энергоблоков второй очереди. За всеми энергоблоками, примыкая к их тыльной стороне, тянулся громадный машинный зал. В этом здании, высотой не менее тридцати двух метров, располагались турбогенераторы. Третий и четвертый энергоблоки находились в одном корпусе и делили одну на двоих вентиляционную трубу. Эта труба головокружительной высоты маячит почти на всех фотографиях Чернобыльской атомной электростанции. Крыша здания энергоблоков второй очереди, откуда начиналась труба, поднималась над землей на целых 72 метра – сопоставимо с небоскребом этажей в семнадцать, то есть средним по меркам Соединенных Штатов 1920–1930-х годов. Когда бойцы посмотрели вверх, их поразили масштабы катастрофы. Крыша четвертого энергоблока была разрушена, как и немалая часть одной стены. Другие стены лизали языки пламени.
Потрясенный лейтенант передал по радио сигнал тревоги номер три – самый высокий. Это значило, что на пожар должны были немедленно выехать расчеты из городов всей Киевской области. Правик действовал как привык – брал ответственность на себя. Леонид Шаврей запомнил его слова: «Ну, Михайлыч, нам будет жарко. Нам придется тут поработать». Шаврей сразу понял, что дела плохи. «У меня аж волосы дыбом стали», – признавался он позже. На часах было около половины второго. С момента взрыва прошло минут пять.
Правик и Шаврей побежали от машины по транспортному коридору через третий блок – на разведку. В коридоре им попался телефонный аппарат внутренней связи, но на звонки никто не отвечал. Шаврей заметил двоих крайне встревоженных техников. Пожарные стали допытываться у них, где именно горит. Техники точно не знали – предполагали, что на крыше машинного зала. Правик сразу понял, насколько это опасно. В машинном зале находилось много легковоспламенимых материалов и ценное оборудование. Охвати огонь все здание, он мог бы перекинуться с него на каждый из четырех энергоблоков[121]121
Л. Шаврей // Щербак Ю. Указ. соч. С. 53–55.
[Закрыть].
Нужно было действовать быстро. Правик приказал Леониду Шаврею вернуться к машине и объехать машинный зал со стороны первого энергоблока. Сам лейтенант остался внутри, чтобы разобраться в картине аварии и составить план действий. Шаврей выполнил приказ. Вместе с Владимиром Прищепой он поднялся на крышу машинного зала – нелегкое дело, ведь они карабкались в касках и брезентовых робах по высокой лестнице, которая раскачивалась под их весом. Наверху они увидели нечто похуже простого пожара. Через две недели Прищепа так описал эту картину: «Когда я вылез на крышу, то увидел, что перекрытия нарушены, некоторые упали. Ближе к постоянному торцу на четвертом энергоблоке я увидел очаг загорания крыши. Он был небольшой. Я хотел к нему подойти, чтобы потушить, но перекрытия шатались. Я возвратился и пошел вдоль стенки по пожарному водопроводу, подошел к очагу и засыпал его песком, так как рукавную линию проложить не было возможности».
Из воспоминаний Леонида Шаврея также видно, что пожар тушили без воды: «Старались сбивать пламя брезентовыми рукавами. На крыше противопожарное водоснабжение, и там рукава лежали в ящиках – вот этими рукавами мы и сбивали… В крыше были дырки, если бы мы воду начали лить, могло бы и коротнуть и… Рукавами сбивали пламя и ногами затаптывали». В нарушение всех правил безопасности крыша машинного зала, на которой находились пожарные, была залита битумом – весьма горючим нефтепродуктом. Шаврей продолжает: «Ходить было трудно, битум на крыше расплавился. Жарища такая… Чуть малейшее что, битум сразу же загорался от температуры… Наступишь – ногу нельзя переставить, сапоги вырывает… И вся крыша усеяна какими-то кусками, светящимися, серебристыми. Ну, их отшвыривали в сторону. Вроде лежит, и вдруг раз – воспламенился»[122]122
В. Прищепа // Губарев В. Указ. соч. С. 5–6; Л. Шаврей // Щербак Ю. Указ. соч. С. 54.
[Закрыть].
То, что Шаврей и Прищепа пинали ногами, было кусками графита и ядерного топлива. Они облучали все вокруг, и в первую очередь бойцов из караула Владимира Правика, не имевших ни инструментов для измерения уровня радиации, ни защитной экипировки. Их учили тушить обычные пожары и входить в задымленные помещения. Никто не объяснял им, как противостоять радиации, хоть их часть и охраняла атомную электростанцию. Поэтому у них было довольно смутное представление о том, чем пожар в ночь на 26 апреля отличается от прочих и откуда именно исходит угроза. Из-за невыносимого зноя на крыше машинного зала оба стали понемногу избавляться от боевой формы. Шаврей признается: «Температура большая была, дышать тяжело, мы порасхристаны, каски сняли, положили». Они не знали, что снизу им рукоплещут наблюдатели – те самые рыбаки, стоявшие на берегу пруда-охладителя. Действия бойцов привели их в восторг. Один из них воскликнул: «Каску снял!
От дает! Герой!»[123]123
Л. Шаврей // Щербак Ю. Указ. соч. С. 54; Medvedev G. The Truth About Chernobyl. New York, 1991. P. 87.
[Закрыть]
Ответственность за город Припять лежала на военизированной пожарной части № В ту ночь Людмилу – жену Василия Игнатенко, одного из бойцов, – разбудил шум за окном. Как и некоторые другие молодые пожарные, супруги Игнатенко жили в общежитии части. Под ними, на первом этаже, находился гараж. Василий как раз дежурил, поэтому Людмила выглянула на улицу и увидела, как муж садится в машину. «Закрой форточки и ложись спать. На станции пожар. Я скоро буду», – крикнул Василий. Людмила посмотрела на юго-восток и увидела зарево над атомной электростанцией. «Все словно светилось… все небо… высокое пламя, копоть, жар страшный», – вспоминает она.
Машины выехали из гаража и помчались к четвертому энергоблоку. Командовал караулом лейтенант Виктор Кибенок, двадцати трех лет. Он окончил пожарно-техническое училище в Черкассах на два года позже Правика. Караул содержал в образцовом порядке. Подчиненные были примерно того же возраста, что командир, и он водил дружбу со многими из них, включая Василия Игнатенко. Игнатенко, двумя годами старше, успел заслужить звание мастера спорта СССР, побеждал на соревнованиях. Жены тоже были подругами, семьи проводили вместе выходные. Теперь Виктор и Василий вместе ехали на пожар[124]124
Алексиевич С. Чернобыльская молитва: Хроника будущего. М., 2013. С. 11.
[Закрыть].
Кибенок и его люди прибыли на ЧАЭС без четверти два, минут через десять-пятнадцать после караула Правика. Некоторые бойцы части № 2 уже тушили пожар на крыше машинного зала, поэтому следовало без промедления заняться крышей третьего энергоблока. Взрыв на соседнем, четвертом, стал причиной пожара и там. Возведение двух энергоблоков в смежных зданиях экономило средства – вентиляционную трубу сделали одну на двоих, как и некоторые другие узлы. Но теперь их близость представляла угрозу. Кибенок, Игнатенко и остальные бойцы подключили рукава к сухотрубам (трубопроводам на стенах здания) и гидрантам. Затем стали карабкаться по пожарным лестницам наверх – непростая задача, ведь они были в спецодежде, а от земли до крыши третьего энергоблока насчитывалось 72 метра. Сверху им открылась инфернальная картина: развороченный взрывом реакторный зал и рвущиеся снизу языки пламени. Они знали, где на крыше должны храниться рукава, подключили их к сухотрубам и стали заливать водой огонь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
