Текст книги "Звери у себя дома"

Автор книги: Сергей Кучеренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

КОСУЛЯ

В лесах Амуро-Уссурийского края живут дальневосточная или маньчжурская, и сибирская косули. У первой вес в среднем 28–30 кг, длина тела 122–125 см; у второй вес 35–40 кг и длина тела 140–145 см. Косуля делает прыжки до 6–7 м в длину и 1,5–2 – в высоту.

Северная граница распространения косули.

След косули на влажной песчаной почве.

В Амуро-Уссурийском крае охота на косуль так же распространена, как в европейской части Союза на зайцев. Зайцев здесь за дичь не считают, косуля – другое дело. Охотники чаще называют ее «козой». Охота на «коз» доступна пока всем и доставляет много удовольствия.

Косуля – изящное, стройное и грациозное животное. У нее удивительно миловидная мордочка с прекрасными огромными глазами. Они всегда кротки, эти глаза, а длинные черные ресницы придают им нечто экзотическое.

Строением тела косуля похожа на изюбра, но гораздо меньше его. Туловище на высоких ногах выглядит несколько укороченным. Круп у нее заметно выше холки, так как задние ноги длиннее передних. На довольно длинной шее красиво посажена голова с большими и тоже красивыми ушами. Изящные рожки носят только самцы, с мая по ноябрь. Каждую весну они их обновляют. Хвост у косули, как и у лося, очень маленький.

В уссурийских лесах обитает дальневосточная, или маньчжурская, косуля. Зимой она окрашена в охристо-рыжеватый цвет. «Зеркало», расположенное на задней части туловища, – белое, очень редко – со слабым рыжеватым налетом. Летний мех косули ярко-рыжий, почти красный.

Вместе с маньчжурским здесь живет и сибирский подвид. Эта косуля крупнее (средний вес – 35–40 килограммов, а у маньчжурской – 28–30). Сибирская косуля серая, с легким голубоватым налетом, «зеркало» чисто-белое. Четкую границу между ареалами сибирской и маньчжурской косуль провести очень трудно. И тех и других приходилось добывать и на юге Приморья, и на севере Приамурья.

Всем своим сложением косуля больше приспособлена для бега прыжками, чем для ходьбы. Ходит она как-то неуклюже, слегка горбясь. Ей, кажется, неудобно ходить с такими длинными задними ногами. Зато в беге косуля великолепна. Сильные и красивые прыжки ее достигают 6–7 метров в длину и 1,5–2-х метров в высоту. Бежит она очень интересно: несколько прыжков сравнительно мелких и частых, затем один огромный – и опять мелкие.

Косуля – молчаливое животное. Но перед смертью, раненая или терзаемая хищником, она кричит громким, разрывающим душу голосом. Внезапно испуганная, косуля громко и отрывисто ревет. Этот рев неискушенному человеку вполне может показаться медвежьим. Косулята часто пищат, или, как говорят охотники, «пикают».

До второй половины XIX века косуль в Амуро-Уссурийском крае было несравненно больше, чем теперь. У Н. М. Пржевальского в его книге «Путешествие в Уссурийском крае» есть такие слова: «…несмотря на обилие промахов, мне случалось убивать за утро по три, даже четыре козы, а один гольд убил на том же самом увале… в течение трех недель 118 штук. Какой страстный охотник в Европе не позавидует такому обилию зверей, такой чудной охоте за ними, о которой ему и не снилось на своей густонаселенной родине!»

Грустно читать эти строки. Грустно потому, что за сто лет так сильно все изменилось. А еще грустнее потому, что сейчас в Западной Европе плотность населения и численность косули гораздо выше, чем у нас в Амуро-Уссурийском крае.

До 1934 года каких-либо правил охоты на косулю не было. Ее стреляли в любой сезон и без всяких ограничений. В дореволюционное время охота на косуль вообще больше походила на варварство, о чем можно судить хотя бы по красочным описаниям этих охот из той же книги Н. М. Пржевальского. В наше время такие охоты не только невозможны, но и расценивались бы как преступление.

Северная граница распространения косули в Приморье и Приамурье очень извилиста. Начинаясь на побережье Японского моря возле устья Ботчи, она вдоль берега опускается до реки Кемы, переваливает главный водораздел Сихотэ-Алиня, огибает верховья Арму и Дальней, вверх по Бикину выдается длинным выступом до низовьев Светловодной, проходит через верховья Катэна и устье Сукпая. Далее к северу она идет по верховьям Обора, Немпту, Мухена, Хара, Картанги, пересекает низовья Анюя и Гура в 60–80 километрах от их устьев и выходит к Амуру близ села Циммермановки.

По левобережью Амура косулей заселены нижний и средний Горин, Эворон-Чукчагирская низменность, средняя часть Амгуни, бассейны Симми, Кура, Урми, Биры, Биджана, Архары, нижняя и средняя Бурея.

В последние годы отмечено расширение северо-восточной части ареала косули. Вниз по Амуру и по Амгуни к 1972 году она появилась вплоть до устья, а около озера Удыль ее стало даже много. Продвигаясь вдоль железной дороги Комсомольск – Советская Гавань, косуля уже дошла до реки Тумнин.

Граница ареала косули тесно увязывается с распределением снежного покрова. Косуля может обитать лишь там, где высота зимнего снега не превышает 50 сантиметров. Этим объясняются сезонные кочевки и миграции косуль. Осенью или в начале зимы косули делают переходы в наименее снежные районы: на побережье Японского моря, Уссурийско-Ханкайскую низменность, в долину Уссури, на равнины близ Хабаровска или на Зейско-Буреинскую равнину.

Миграционные пути косуль постоянны. В южном Приморье косули с Пограничного хребта спускаются в долину реки Мельгуновки, с Шуфанского плато – в долину Раздольной, с хребта Пржевальского и других – к южному побережью. С хребтов Синего, Восточного и Первого Перевала косули мигрируют в сторону реки Сунгари и верхней части Уссури. В бассейнах Бикина и Хора они спускаются с гор в долины и идут по ним в сторону Уссури.

В Приамурье основной миграционный путь косули тянется со стороны низовьев Горина и Гура в юго-западном направлении через Симминские мари, отроги хребта Вандан и реку Тунгуску. Основная масса косуль пересекает эту реку около станции Волочаевка, концентрируясь на обширных луговых пространствах с релками и островами дубово-осиново-березовых лесочков западнее Хабаровска. В этот же район приходят косули из междуречья Кура и Урми, пересекая железную дорогу Хабаровск – Биробиджан между станциями Усов Балаган и Ольгохта. Из бассейна Бурей косули кочуют в южном направлении. По долинам притоков Биры они переваливают на реку Таймень и по Биджану спускаются к Амуру. Часть животных уходит за Амур в низовья реки Сунгари. Когда в Маньчжурии выпадает снегу больше, чем на нашем берегу, они делают обратные переходы.

Таковы осенне-зимние маршруты косуль. Весной, обычно в апреле, косуля идет теми же путями назад, в места своего летнего обитания. Надо заметить, что, если глубокого снега нет, косули мигрируют редко.

Обычно косуля держится в ландшафтах с мягкими очертаниями рельефа и лесо-луговой растительностью. Сплошных темнохвойных горных лесов она решительно избегает. Излюбленные места обитания косуль – разреженные дубовые леса с густым кустарником, преимущественно из орешника и леспедецы, перемежающиеся с полянами лесного разнотравья. Охотно живет она по небольшим лиственным перелескам вблизи лугов и полей либо на зарастающих гарях и лесосеках. Много косуль в широколиственных лесах на юге Приморья, заметно меньше – в лиственничниках левобережного Приамурья. В зону коренных хвойно-широколиственных лесов Сихотэ-Алиня и Малого Хингана косуля глубоко проникает лишь по долинам крупных рек.

Лучшие для нее места обитания расположены на Уссурийско-Ханкайской и Зейско-Буреинской равнинах, по обширным лесолуговым просторам в бассейнах рек Симми, Харпи и нижней Биры, по отрогам и увалам Сихотэ-Алиня и других горных систем, где мелкосопочник покрыт разреженным лесом. Много косуль живет в осветленных лесах с разнотравными лугами, примыкающих к заливу Петра Великого. На восточных склонах Сихотэ-Алиня косуля весьма обычна до реки Кемы включительно, севернее которой она уже малочисленна.

Исключая периоды миграций, косуля живет (вернее, стремится жить) оседло. Если ее не беспокоят люди и хищники, она не выходит за пределы своего участка, имеющего 2–3 километра в поперечнике. Мне неоднократно приходилось наблюдать, как косули изо дня в день вели очень однообразную жизнь, пользуясь одними и теми же переходами, местами кормежки, водопоя и отдыха.

В местах зимовок косули также не склонны ходить далеко. Если снега выпадет более полуметра, они становятся совсем беспомощными, живут буквально на «пятачках» и нередко гибнут. Особенно тяжело косули переносят наст.

Весною из зимних мест обитания часть косуль уходит на летние, а часть остается здесь же. С распусканием листьев и ростом трав косули живут очень оседло: у каждой есть свой участок. Участки иногда совмещаются, накладываются друг на друга, но враждуют из-за них только взрослые самцы. Среди косуль это самая неуживчивая и сварливая категория населения.

Косули, как и домашние козы, едят траву, почки, побеги, ветки и листья деревьев и кустарников. Очень любят леспедецу, грибы, ягоды и желуди. При хорошем урожае желудей живут в дубняках до лета следующего года и сильно жиреют.

Условия Амуро-Уссурийского края для косули очень благоприятны, но плотность населения и численность этого животного здесь низки. Их можно резко поднять, сократив поголовье волка.

В связи с ежегодными сезонными кочевками численность косули бывает неодинакова. В местах зимней концентрации на 10 квадратных километрах держится от 30 до 60 и даже 100 косуль. В дубняках с леспедецей и орешником косули почти всегда многочисленны: на 10 квадратных километров – не меньше 10–12 голов. То же самое можно сказать о дубово-осиново-березовых релках или перелесках вокруг сельскохозяйственных угодий. Косуля любит посещать соевые поля, которых в Приморье и Приамурье сравнительно много. Вокруг этих полей, если они не перепаханы, косули держатся все время.

В остальных местах обитания косуль немного. На зарастающих гарях и в широколиственных лесах их насчитывается 6–8 на 10 квадратных километров, в кедрово-широколиственных лесах по предгорьям – 4–6, в лиственничниках – 2–4.

На Приханкайской равнине (площадь 12,5 тысячи квадратных километров) в 1964/65 году обитало 3–3,5 тысячи косуль. В Хасанском и Шкотовском районах, на крайнем юге Приморского края (8920 квадратных километров), в 1967/68 году было учтено 3600–3800 косуль. Ориентировочно поголовье косули в Амуро-Уссурийском крае исчисляется 40–60 тысячами голов.

Гон у косули проходит в августе и первой половине сентября. В это время часто идут дожди, лучшая часть лета уже прошла, осень не за горами. Козлы во время гона становятся возбужденными, драчливыми, теряют присущую им осторожность. Не спят, не едят и сильно худеют к концу гона.

Много времени проходит, пока козочки принесут козлят. Пройдет осень, зимой после больших снегопадов им придется уходить в дальние малоснежные края, а весной возвращаться назад. Не всем это удается: много косуль гибнет в зубах хищников, под пулями охотников, от голода и холода.

Вернувшиеся к местам летовок самки выбирают на сухих солнечных склонах, где-нибудь в укрытом уголке, место для отела и здесь выращивают потомство. Козлята появляются в конце апреля или в мае. Их чаще всего два, реже один или три, и совсем редко – четыре. Мать кормит их молоком до конца осени с перерывом на период гона. Осенью молодые косули почти достигают размеров родителей, только легче их весом и изящнее сложением. К следующему лету молодняк становится взрослым.

Годичный прирост поголовья у европейской косули при хорошо налаженной охране и отсутствии крупных хищников достигает 90—120 процентов от весенней численности. В Восточной Сибири – около 50 процентов, но он почти полностью истребляется хищниками и браконьерами. Так же велика гибель косуль и в Амуро-Уссурийском крае: здесь ее врагами, кроме волка, являются барс, рысь, бурый медведь, харза. Для молодняка летом опасна и лисица.

Косуля очень чутко и быстро реагирует на уничтожение хищников – тут же увеличивается ее численность. Она охотно обитает в угодьях, освоенных сельским хозяйством, и в молодых лесах на месте прежних рубок. Деятельность человека не только не вредна для косули, но скорее полезна.

С человеком косуля легко мирится, если он ее не преследует. Мне не раз приходилось наблюдать, как эти животные пасутся рядом с оживленными автомобильными дорогами. Иногда они стоят у самой обочины, спокойно пропускают автомашины и переходят дорогу. На покосах случалось видеть косуль вблизи косарей.

Все это доказывает, что в Приморье и Приамурье можно значительно увеличить поголовье косуль. Богатые и разнообразные запасы растительных кормов и благоприятный климат вполне позволяют достичь таких же хороших результатов, как, например, в наших прибалтийских республиках. Тогда и отстреливать косуль можно будет значительно больше.

Острое обоняние и чрезвычайно тонкий слух косули делают охоту на нее довольно трудной, но увлекательной.

Особенно трудно подойти на ружейный выстрел в тихие морозные дни, когда слой опавших листьев и сухой снег выдают охотника за несколько сотен метров. В такую погоду бесполезно охотиться с подхода. В лучшем случае козы помашут вам «салфетками», а то и вовсе ничего не увидите. Зато в ветреную, сырую и снежную погоду к косуле можно подойти вплотную, тут уж охотник не зевает – держит ружье наизготовку.

Многим молодым охотникам не хватает умения «смотреть вокруг», то есть все видеть и слышать. Искусство внимательно всматриваться и вслушиваться приходит не сразу, но оно крайне необходимо каждому в лесу. На охоте всегда лучше идти медленно, с частыми остановками, осматривая каждый кустик, каждую травинку, прислушиваясь к шорохам. Кто идет быстро – видит очень мало.

Очень важно научиться ходить неслышно, незаметно, крадучись. В лесу сразу узнаешь настоящего охотника: идет по чаще рослый, сильный человек, а не слышно его – идет, как рысь, ветка под ногою не хрустнет. А следом продирается другой – да с таким шумом, что не только чуткий зверь, но и человек услышит его за полкилометра. Это уж не охотник!

Всем нам, охотникам, примером должен служить знаменитый Дерсу Узала, умевший по малейшим признакам восстановить ясную картину лесных происшествий. Ни оборванный листик, ни сломанная ветка, ни примятая трава – ничто не ускользало от его взгляда. Даже опытному охотнику Арсеньеву, много лет ходившему по тайге, Дерсу, бывало, говорил: «Как тебе, столько года в сопках ходи, понимай нету?»

Но вернемся к косулям. Зрение у косули плохое. На неподвижно стоящего под ветром человека она едва не натыкается. Но, как и большинство зверей, косуля хорошо замечает всякое движение.

Охота на косулю с подхода (скрадом) весьма трудна. Чтобы скрасть ее на ружейный выстрел, необходимы большой опыт, выдержка и благоприятная погода – ветреная и мокрая. Наиболее удачной – «добычливой», как говорят охотники, такая охота бывает после осенних дождей, когда козы обсушиваются на лужайках и опушках леса. По свежему снегу, позволяющему легко выслеживать зверя, и в ветреную погоду тоже хорошо охотиться.

Среди любителей и спортсменов распространена охота нагоном. Собираются несколько человек, часть садится в засаду где-нибудь на низком перевале, в седловине и т. п., а другие идут в загон. От правильного выбора места засады, от выдержки стрелков во многом зависит успех такой охоты.

К своему номеру охотник подходит тихо, незаметно. Становиться на номер нужно так, чтобы и обзор местности был хорошим, и ветер дул в лицо. Необходимо замаскироваться как можно лучше, а также видеть или знать направление на соседний номер. Рекомендуется помимо двух патронов, вложенных в ружье, держать еще два патрона в левой руке или где-то в таком месте, откуда можно взять их без промедления. Иногда третий и четвертый выстрелы бывают необходимы. Перемена места или уход с номера до конца охоты категорически запрещаются.

Загонщику тоже нужно быть готовым к выстрелу: иногда появляется такая необходимость. Конечно, при этом загонщик всегда должен знать, где идут его соседи справа и слева и где находятся номера.

Неплохо иметь одну-двух собак, притравленных по косуле. В условиях сильно пересеченной местности загонщики не в состоянии хорошо «прочесать» участок шириною до одного – полутора километров, собака здесь просто необходима. Найти подранка, если мало снега, а тем более по чернотропу, без собаки тоже невозможно. Поднятые загонщиками старые козлы очень умело путают след, нередко затаиваются и даже уходят в сторону. И здесь может помочь только собака.

Как-то в ноябре, получив лицензии на отстрел косуль и разведав заранее места, мы впятером и с двумя собаками отправились в лес. Погода стояла тихая, морозная. Выпавший накануне снег стаял, и только в оврагах и «северах» лежали его остатки.

Михайлыч, наш старший – опытный «козлятник» – троих назначил в засаду, показал им номера, проинструктировал, а сам с сыном и собаками пошел нагонять косуль.

Номера наши располагались в трех седловинах небольшого хребта, подковой опоясавшего неширокую падь с подмерзшей речушкой. Тихо выйдя на свой номер, я начал осматривать местность. Северные склоны сопок были покрыты мощными кедрами, дубами и липами, на южных господствовал густой дубняк, оранжевый от высохшего, но не опавшего листа. Лесок, полянка, опять лесок, потом овражек с веселым звенящим ручейком. Далее, сколько хватал глаз, простирались таежные сопки, одни с белоснежными вершинами, другие – с голубыми.

Зимний лес кажется безжизненным, но это лишь до тех пор, пока сам ты двигаешься и шумишь. Стоит затаиться на номере, как сразу же вокруг начинается какое-то движение. Волнами пролетела стайка голубых сорок. Кто-то прошуршал сухим листом. Шелохнулся кустарник. А поползень закопошился так близко, что кажется, вот-вот сядет на ствол ружья.

Сколько я так стоял, не знаю. Высоко в небе парил орлан, и я думал: как это он летает, почти не шевеля распластанными крыльями? Но вот послышался отдаленный шум шагов, затем спокойное «гоп-гоп» Михайлыча. Далеко еще, с километр. Собаки ищут каждая по-своему: Черный – широкими «загонами» по редколесью справа, Серый – «челноком» по дубняку слева. Вдруг слышу: Серый пошел прямо, да все быстрее, быстрее… Взметнулись три косули – и начался концерт! Серый надрывается звенящим лаем, Черный что есть мочи мчится наперерез косулям, а Михайлыч покрикивает спокойно и невозмутимо: «Пошли, пошли! Вова, на тебя идут».

Косули бегут невероятно быстро, каждым своим прыжком увеличивая разрыв между ними и собаками. Дух захватывает от этого великолепного бега! Вот они спустились в падь, «зашили» мелкими и частыми прыжками по кустарнику и пошли в сопку прямо на правый от меня номер. Последним бежит красавец козел. Выйдя на сопку, он остановился, повернул гордо поднятую голову назад и стал прислушиваться, торчком поставив уши. Убедившись, что собаки изрядно отстали, он спокойно побежал за ушедшими вперед козами. По нему-то, пропустив коз, и отдуплетил Вова, мой правый сосед. Стреляный козел резко отвернул в сторону и скрылся в кустарнике. Вскоре туда же промчались и собаки.

Пока подошел Михайлыч да мы начали разбираться, ранен козел или нет, прибежал Серый с вываленным языком и следами крови на шее и на груди. Михайлыч сказал: «Все ясно! Идем!»

Кровь на земле и сильно раздвоенный след копыт убедили нас, что козел ранен. Он шел по тропам старым следом, голым местом. Минут через десять, пройдя около километра, мы его отыскали. У козла была перебита передняя нога и прострелена грудь. Черный важно лежал рядом с ним.

Такова охота загоном. А есть еще охота из засады, когда, зная места кормежек и переходов косуль, охотник занимает перед рассветом или с вечера удобное место с хорошим обзором. Тут нужно иметь пристрелянное нарезное оружие и бинокль. Дробовое ружье для такой охоты малопригодно. А в бинокль можно наблюдать весьма интересную жизнь косуль.

Вот табунок подошел к кромке леса. Прежде чем выйти на открытое место, косули долго слушают, смотрят по сторонам, нюхают воздух. Убедившись, что опасности нет, они легкой рысью перебегают поляну и скрываются в кустарнике. Шорох листьев ведет в гору… Вот все они вышли на перевал и опять долго слушают. В лес, на северный склон сопки, козы спускаются шагом. Загадываешь: где лягут? Наверно, вон в той куртине орешника… Точно…

Прежде чем лечь, косули опять долго слушают и осматриваются вокруг. При малейшей неуверенности уходят в другое место и опять стоят. Слушают, втягивают трепетным носом струйки воздуха.

Но вот старая самка начала разгребать листья, рыть крепкими копытами мерзлую землю; Ноги мелькают быстро-быстро. Заработали и остальные, изредка останавливаясь и осматриваясь. Первым ложится молодой козлик (выдержки еще мало), затем другой, третий… Старая самка легла последней, поджав под себя все четыре ноги: в случае опасности они, как стальные пружины, взметнут ее тело. Лежат, пережевывают жвачку и снова прислушиваются к шорохам. Потом засыпают…

Косуль легко добывать с лошади. Некоторые охотники ездят на охоту верхом, иногда в санях. Косуля лошади не боится и подпускает ее близко.

В бегущую галопом косулю попасть из ружья довольно трудно, потому что линия ее бега представляет собою не прямую, а совокупность дуг, причем скорость косули на этих кривых неодинакова: в начале прыжка очень большая, в конце – меньше. Даже опытные охотники, метко сбивающие птицу влет, частенько мажут по косуле.

Чтобы вернее стрелять бегущую косулю, нужно перед выстрелом громко крикнуть, не выдавая себя движением: косуля, услышав крик, часто останавливается, не понимая, кто и где кричит. Остановка эта мгновенная, и с выстрелом медлить нельзя. После выстрела коза очень часто сворачивает прямо на охотника, поэтому вторым выстрелом можно хорошо поправить первый.

Как-то мы весело посмеялись над одним новичком, который, видя, как большой рогатый козел после выстрелов ринулся прямо на него, бросил ружье и схватился за нож, приготовившись дорого отдать свою жизнь. Козел, увидав прямо перед собой человека, в страхе метнулся в сторону. А не менее перепуганный охотник все еще стоял в воинственной позе и никак не мог прийти в себя.