Текст книги "Сын Люцифера. Книга 6. Развлечение"

Автор книги: Сергей Мавроди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Она исчезнет, – вдруг пришло ему в голову, – а что останется? Телевизор и водка? Что у меня вообще есть в жизни?

* * *

– Это последний раз, милый, – негромко пропела-прозвенела панночка своим мелодичным, как серебряный колокольчик, голоском, с невыразимой грустью глядя на совершенно потерянного Забрина. Глаза ее были полны слез. Губы дрожали. – Больше я не приду. Прощай.

Она как-то жалко, по-детски улыбнулась Забрину, потом медленно опустила глаза и посмотрела долгим, долгим взглядом на проведенную у ее ног жирную белую черту. Усмехнулась грустно, грустно; спокойно и небрежно переступила через черту и лишь потом – исчезла.

Совершенно потрясенный Забрин некоторое время стоял, остолбенев, безмолвно хватая ртом воздух.

Так эта черта ее не сдерживала?! Тогда что же все это значит??!!

4.

С этого момента все кончилось. Не было больше ни шорохов, ни кошмаров – ничего! Страхи исчезли. Жизнь Забрина снова вернулась в свое привычное русло. Вошла в обычную колею.

Только все это его почти не радовало. Панночка не шла у него из головы. Он возвращался к ней в мыслях постоянно, снова и снова, вел с ней нескончаемые диалоги, в чем-то горячо убеждал, что-то страстно доказывал.

Впрочем, убеждал-то он, по сути, самого себя. И доказывал самому себе. Что поступил тогда правильно, прогнав ее. Убеждал и доказывал, поскольку вовсе не был теперь в этом так уверен.

А если она действительно хотела просто остаться со мной? – все чаще и чаще приходило ему теперь в голову, и от этих мыслей хотелось плакать. – А вдруг это правда?! Вдруг ей действительно разрешили? Там, наверху. Чего я к ней пристал как банный лист: Бог!.. Дьвол!.. Да какая разница! К тебе счастья случайно заглянуло, а ты у него документы стал проверять!.. Мудак несчастный.

Радуйся теперь, как все удачно получилось! Как ты ловко от него ускользнул. Живи и дальше своей серой, никчемной жизнью.

Только не смогу ведь я теперь снова так жить! – тут же тоскливо вздыхал Забрин. – Я теперь как тот бедный псарь Микита, на котором она ездила верхом. И который оказался потом не в силах этого забыть. Так и сгорел весь. Сам собою. Пришли – а от него только горстка пепла да пустое ведро осталось. Кучка золы, – Забрину становилось еще тоскливей и беспросветней. – Вот и я так же. На мне она тоже верхом эти три ночи ездила. И я уже этого никогда не забуду. Так, наверное, душа и сгорит. Истлеет... – он снова вздыхал. – А если забуду – то грош мне цена! Значит, у меня души-то никакой нет. Гореть нечему.

* * *

– О!.. Какая встреча!

Забрин вздрогнул и повернул голову. Рядом с ним опять сидел тот самый давешний мужчина, с которым он спорил об атеизме примерно с месяц назад. Неужели всего только месяц с тех пор прошел?!.. Кажется, что целая эпоха! Целый век.

– Да, здравствуйте, – пробормотал Забрин и отвернулся. Разговаривать не хотелось.

– Что-то Вы грустный сегодня, Артур Леонидович, – снова раздался сбоку знакомый насмешливый голос, и Забрина вдруг словно током ударило.

А ведь я так до сих пор и не знаю, откуда ему мое имя-отчество известно! – сообразил внезапно он и похолодел.

У него будто пелена с глаз упала.

Все происходившее с ним за этот месяц выстроилось мгновенно в одну единую стройную цепочку. Этот тип и странный разговор с ним в метро про суеверия и первобытные страхи, потом тот чертов фильм, шорох этот кошмарный, Панночка и теперь снова тот же самый тип. Опять, якобы по чистой случайности, рядом с ним оказавшийся. И знающий, неизвестно откуда, его имя-отчество. С самого начала, между прочим! С первой же встречи.

Круг замкнулся.

Забрин смотрел во все глаза на своего соседа и не знал, что сказать.

Может, я все это сам себе напридумывал? – неуверенно подумал он. – Ну, какая тут может быть связь? Между разговором в метро и Панночкой?

– А почему, кстати, Артур Леонидович, Вы ее прогнали?! – неожиданно услышал он обращенный к себе вопрос и сначала даже не понял ничего. А когда понял, почувствовал, что волосы у него на голове шевелятся.

– Как?.. Что?.. Вы?.. – залепетал бессвязно он, инстинктивно в страхе отодвигаясь.

– Инопланетянин, – с любезной улыбкой закончил за него мужчина. – Вы же ведь верите в инопланетян, Артур Леонидович?

– Инопланетянин?.. – как эхо повторил вслед за ним Забрин, полуоткрыв рот и тараща в болезненном изумлении глаза. Он находился в состоянии, близком к шоковому.

«Разреши мне войти!» – настойчиво прозвенел в его мозгу серебряный колокольчик, и он разом опомнился.

Какая разница, кто это! Инопланетянин.., бог.., дьявол!.. Все это неважно. Она!.. Только она! Может, ее еще можно вернуть?!.. Все исправить??!!

– Так это Вы ее послали? – затаив дыхание, поинтересовался он. – Панночку?

– Панночку?.. – удивленно поднял брови мужчина. – Это из «Вия», кажется?.. А почему Вы решили, что это была Панночка? Артур Леонидович? Что за странная фантазия! Вы же вроде ни во что это не верите? Ни в каких Панночек?

– А!.. а!.. – смертельно побледнел Забрин. – А разве?.. А кто же это тогда был?..

– Это было Ваше счастье, Артур Леонидович! – широко ухмыльнулся мужчина. – Оно постучалось к Вам, а Вы его прогнали. Не решились впустить. Струсили! Испугались! Вернее, дали себя запугать. Всего за какой-то месяц Вы превратились из свободного человека в суеверного дикаря, и от всех Ваших убеждений не осталось и следа, – мужчина замолчал. Забрин не нашелся, что ответить.

– А счастье не дается даром, Артур Леонидович! – после паузы продолжил мужчина. – За него надо бороться и рисковать! Жизнью и судьбой. Вы отказались от борьбы, предпочли не рисковать. Выбрали покой. Что ж, это Ваше дело. Возможно, Вы и правы. Еще же Пушкин писал: «На свете счастья нет, а есть покой и воля».

– Вы лжете, – еле слышно прошептал Забрин, чувствуя, как в душе его лопаются со звоном какие-то туго натянутые струны. («Разреши-разреши-разреши!..» Дзинь-дзинь-дзинь!..) – Вы лжете! – еще тише с безнадежной тоской повторил он. – Это была ведьма. А Вы – дьявол. Это была ловушка.

– Да! – насмешливо подтвердил мужчина. – Это была ловушка. И Вы ее счастливо избежали. Поздравляю!

(«Разреши мне войти!.. Разреши мне!.. Разреши!.. Разреши!..»)

– Ее можно вернуть? – глухо спросил Забрин.

– Кого? Эту Вашу Панночку?

– Да. Дайте мне еще одну попытку!! Еще один шанс! Последний!! – взмолился Забрин и даже вперед весь подался в страстном желании убедить во что бы то ни стало своего собеседника. – Я позову ее!!! Кто бы она ни была. Фея, ведьма – не важно! Пусть я погибну, но я позову ее!! И будь что будет! – он замолчал и замер весь в ожидании.

– Нет, – с сожалением покачал головой мужчина. – Увы! Больше попыток Вам не полагается. Вы использовали все свои шансы. Третий и был последним.

– Тогда зачем Вы вообще сюда явились? – поинтересовался Забрин, с ненавистью глядя на своего чудовищного соседа. – Специально, чтобы мне это сообщить?

– Нет, – мужчина пристально, словно гипнотизируя, смотрел Забрину прямо в глаза. – Не только. Чтобы Вам помочь, Артур Леонидович! Вылечить.

– Как? – с горечью усмехнулся уже было Забрин и тут же все понял.

– Не-е-ет! – отчаянно закричал в его голове какой-то невидимый голос. – Не надо!! Я не хочу ее забывать! Не-ет!!! («Разреши-разреши-разреши-разреши-ра...» Динь-динь-динь-динь-ди!.....)

* * *

– Станция... – услышал Забрин и встал.

Черт! Весь месяц башка болит и чувствую себя хреново, – вяло подумал он, направляясь к выходу. – Пить меньше надо. Да и вообще, спортом, что ли, заняться?.. А то совсем я чего-то раскис...

Он с отвращением оглядел переполненную, до отказа забитую людьми станцию, уныло вздохнул и, сутулясь, двинулся к эскалатору.

Подошедший вместе с ним к двери вагона элегантный мужчина лет сорока проводил Забрина долгим внимательным взглядом, потом повернулся и пошел и сел назад, на свое место.

– Осторожно, двери закрываются! – равнодушно объявил диктор, и поезд тронулся.

* * *

И спросил у Люцифера Его Сын:

– Что будет дальше с тем человеком?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

– Ничего. Он спокойно доживет свою жизнь. Как и все.