Текст книги "Правда о тазобедренном суставе. Жизнь без боли"
Автор книги: Сергей Бубновский
Жанры:
Здоровье и красота
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Существуют две основные формы поражения тазобедренного сустава (ТС): коксартроз деформирующий и коксартроз диспластический[5]5
Сейчас стало принятым называть это заболевание остеоартрозом. С моей точки зрения, это не очень точно, так как при коксартрозе страдает не только костная и хрящевая ткани, но и мягкие ткани сустава. Потому коксартроз.
[Закрыть]. Причины разные – клиника одна. Крайней степенью проявления этих форм заболеваний ТС является асептический некроз, за которым следует остеопороз шейки бедра и риск ее перелома при падении с высоты собственного роста.
В подавляющем количестве материалов, посвященных изучению остеоартроза тазобедренного сустава, или коксартроза, отсутствует так называемый «золотой стандарт», то есть определение причины его возникновения.
Поэтому коксартроз при невыявленной причине называется идиопатическим. Но так ли это на самом деле?
В современной врачебной практике незаслуженно мало внимания уделяется клиническим критериям, ориентированным на состояние мышечной системы человека, вернее, взаимосвязи мышечных групп друг с другом при той или иной патологии КМС[6]6
КМС – костно-мышечная система.
[Закрыть]. С одной стороны, заболевания, связанные с поражением позвоночника и крупных суставов, относятся по международной классификации болезней (МКБ-10) к группе костно-мышечной патологии, с другой стороны, при описании ОДА (опорно-двигательного аппарата) роль мышечной системы практически не отражена во врачебных заключениях, например при описании МРТ или рентгеновских снимков.
В большинстве эпидемиологических исследований, проводимых в США и странах Западной Европы, диагноз ОА (остеоартроз) основывается на типичных рентгенологических признаках и наиболее существенных клинических симптомах, то есть проявлениях уже развившейся патологии, например:
• ночная боль в суставах (разве что при засыпании или под утро. – С.Б.)[7]7
С. Б. – дополнение автора.
[Закрыть];
• боль при движении (при разыгравшейся болезни);
• боль, возникающая после состояния покоя или «стартовая боль»; (в суставе (-ах). – С.Б.);
• непродолжительная утренняя скованность (возникает и при остеохондрозе. – С.Б.);
• деформация и костные разрастания в области пораженного сустава (рентгенологический признак. – С.Б.);
• ограничение амплитуды движений в суставе (очень важно, признак начавшегося и, как правило, уже необратимого процесса разрушения тазобедренного сустава. – С.Б.);
• хруст при движении (может возникать и у достаточно здоровых людей, например у спортсменов. – С.Б.);
• болезненность при пальпации в области сустава (не обязательно при коксартрозе. – С.Б.);
• рентгенологические проявления (без комментариев – основной признак).
В РФ также предложено несколько перечней ведущих диагностических признаков остеоартроза, но они не имеют принципиальных отличий от зарубежных.
Хотелось бы обратить внимание на факторы риска остеоартроза, к которым относят возраст, пол, сопутствующие заболевания, прием медикаментов.
Вариантов объяснения причин появления деформирующего коксартроза очень много. Но при чем здесь возраст?
И хотя в подавляющем количестве специальной литературы пишут о 45—55-летнем возрасте (это на всякий случай, видимо), подразумевают все-таки более поздний. Старческий возраст не может служить основополагающей причиной деформирующего коксартроза, а только предрасполагает к этому заболеванию, как и всякий физиологический и эволюционный процесс может только предрасполагать к болезни. Но само по себе физиологическое явление не может стать патологическим. Старость не болезнь. И громадное количество стариков деформирующим артрозом не страдают. Другое дело, свойственный старческому возрасту атеросклероз сосудов, это в известном возрасте дело обычное, чего нельзя сказать про деформирующий артроз, в данном случае тазобедренного сустава. Можно страдать глубоким атеросклерозом и не страдать при этом заболеванием суставов. Половая принадлежность тем более не может сориентировать на профилактику именно болезней тазобедренного сустава.
Коксартроз, как правило, начинается незаметно, и больной не обращает особого внимания на первые симптомы – боли в ноге в конце дня, боли в нижней части спины или боли в области коленного сустава. Я встречал пациенток с тяжелой формой диспластического коксартроза в возрасте 40–45 лет, тем не менее большую (сознательную) часть жизни занимавшихся балетом или танцами.
Люди, занимающиеся спортом, так же долго не обращают внимания на появившиеся боли в ноге во время или после движения и, вместо того чтобы обратиться к специалисту или сделать рентгеновский снимок тазобедренного сустава (что более разумно), увеличивают спортивные нагрузки. Делают они это потому, повторю, что сами нагрузки (бег, гимнастика, тренажеры), как ни парадоксально, во время их выполнения снимают боли в ноге (с точки зрения физиологии воспаления это понятно). Мышцы при движении усиливают кровообращение, что на время устраняет отечность мягких тканей, но так как контакт головки бедра с вертлужной впадиной таза увеличивается, а в норме этого быть не должно, то после завершения спортивной нагрузки боли в суставе возвращаются с еще большей интенсивностью. Но отсутствие боли во время передвижения и дезориентирует людей со скрытым коксартрозом.
В то же время наличие коксартроза всегда сопровождается остеохондрозом нижней части спины, причем достаточно запущенным. Но что возникло раньше – коксартроз или остеохондроз? Как относиться к болям в нижней части спины при коксартрозе?
Проблемы в поясничном отделе позвоночника при столь популярном заболевании современности, как остеохондроз позвоночника, начинаются значительно раньше, чем проблемы с тазобедренным суставом. Остеохондроз в нижней части позвоночника (раньше называли радикулитом, ишиасом, люмбаго, люмбоишиалгией) протекает под прикрытием НПВС[8]8
НПВС – нестероидные противовоспалительные средства.
[Закрыть], оказывающих токсическое действие на нервную проводимость. В связи с этим и нарастает постепенно ухудшение нервно-мышечной регуляции, так как все нервы, из которых для нижних конечностей главным является седалищный нерв (ischiaclicus – отсюда ишиас, то есть боль по ходу седалищного нерва), и сосуды, питающие тазобедренный сустав, «растут» из поясничного отдела позвоночника, что со временем оказывается решающим фактором болезни тазобедренного сустава.
Хотелось бы обратить внимание на то, что тазобедренный сустав иннервируется из сегмента LIII (третий поясничный позвонок). Остеохондроз позвоночника протекает на фоне длительного применения обезболивающих противовоспалительных препаратов (НПВП). Это и подтверждает выводы о губительном действии обезболивающих препаратов, временно снимающих боли в спине, а следовательно, способствующих развитию коксартроза.
К факторам риска прогрессирования остеоартроза тазобедренных суставов относят и паспортный возраст. У женщин 40 лет и старше, у мужчин – 50.
Но потери в мышечной системе начинаются значительно раньше. К 35 годам у 66 % людей, совсем не занимающихся спортом, они составляют от 22 до 29 %. Одновременно снижается гибкость и силовая выносливость. Появляется избыточный вес, и отмечаются первые признаки атеросклероза сосудов. Опять же ухудшается питание (трофика) нижних конечностей благодаря снижению объема мышечной массы бедер, а вместе с этим – снижается площадь капиллярного кровообращения (микроциркуляции) – основного поставщика необходимых микроэлементов костно-хрящевой структуры. В первую очередь страдает хрящевая ткань головки бедра за счет снижения активности мышечного насоса. Каждая последующая эксплуатация суставов нижних конечностей (особенно бег и прыжки) при таких ослабленных мышцах ведет к ухудшению амортизационных свойств мышечно-связочного аппарата.
Но в организме человека ничего лишнего нет. Как в природе гибель комара ведет к гибели целых популяций птиц, так и в организме человека потеря качества какой-либо мышечной группы, например гипотрофия приводящих и отводящих мышц бедра, как это происходит при коксартрозе, ведет к потере большого участка сосудистой сети, питающей сустав. (Для справки: в одном мышечном волокне находится 3–4 капилляра.)
Таким образом, нет так называемой идиопатической формы коксартроза. Есть остеохондроз и НПВС при нем. Далее идет незаметное разрушение сосудистой сети. Поэтому сначала появляется остеохондроз позвоночника, затем остеоартроз тазобедренного сустава (незаметно для человека), и значительно позже к этому присоединяется клиническое проявление болезни собственно тазобедренного сустава (если не было, как у меня, прямой травмы сустава). При чем здесь возраст, если человек обленился и перестал подтягиваться?
Людьми, не связанными с медициной, да и считающими себя в возрасте 35–40 лет еще достаточно молодыми и здоровыми, боли в спине воспринимаются как надоедливая муха – поскорее согнать. Врач, принимающий у себя такого пациента, хочет его поскорее вылечить, вернее, снять боль!
Кто чем руководствуется? Первый, понятно, – амбициями и самоуверенностью, наложенными на полную безграмотность в области физиологии.
А вот со вторым, то есть с врачом, посложнее.
Именно в мышцах поясничного отдела, где проходят нервные пути, ведущие к суставам нижних конечностей, происходит нарушение иннервации, которое и называется дистрофией, то есть голодом тканей. Первым на этом пути трофического голода, вызванного недостаточностью функций мышц поясничного отдела позвоночника, встречается тазобедренный сустав!
Это, в свою очередь, приводит к значительному ограничению движений в позвоночнике и, соответственно, к ограничению движений в тазобедренных суставах.
В отличие от большинства пациентов за долгие годы борьбы с болью я научился ею управлять. В американском госпитале врачи, изучая уровень боли, которую испытывает пациент после операции (есть специальная шкала от 0 до 10. 0 – это улыбающийся человечек, 2 – нормальное лицо, и далее по шкале лицо человека становится все более и более грустным), удивлялись, когда я показывал цифру 2, да и то только затем, чтобы не обижать их совсем. Как мне им нужно было объяснить, что боли я не чувствовал, как только вышел из наркоза! Был счастлив и постоянно улыбался. Я вдруг понял, что избавился от боли, преследовавшей меня долгие годы. Вдруг она исчезла! Да! Это счастье!
Подавляющее число прооперированных чувствуют шкалу – от 6 до 10 и постоянно глотают таблетки от боли даже после выписки.
Конечно, шов при моих реабилитационных упражнениях дня 2–3 давал знать о себе. Но я не глотал обезболивающих таблеток. Холодного (со льдом) компресса вполне хватало. Затем я открыл для себя пантопроцедуру[9]9
Пантотерапия – использует венозную кровь маралов для создания препаратов различного действия.
[Закрыть]. И т. д. и т. п. Слушайте дальше! Больше вам об этом никто не расскажет!
Хроника выздоровления (из личного дневника С.Б.)
13.07.2003
Бостон. США. Вестон,
штат Массачусетс,
имение Джорджа Кукера.
Первые впечатления.
Америка – великая страна! Все улыбаются. Все максимально доброжелательны. Даже в аэропорту Бостона за меня одну анкету заполнил местный «смотрящий» (полицейский). Показываю приглашение из клиники Бостона – пропускают без проблем. Пока ностальгии, как в первый приезд в США, нет. Со всеми поговорил по телефону – все о’кей! Побрился, помылся, постригся, позанимался своей гимнастикой. Едем в город!
14.07.2003 Новый Баптистский госпиталь
Все максимально доброжелательны. Сдал поочередно анализы, поговорил об анамнезе истории болезни с анестезиологом. Сделали рентген в двух проекциях. Переехали в другую клинику, где доктор проконсультировал Д.М. Громадное впечатление от эндопротеза. Показал Rg-снимки – две одинаковые ноги. На Rg-снимках в России видел железяку, вставленную в область таза (сейчас, конечно, подтянулись в этом вопросе).
От моего правого ТС ничего не осталось. Господи, как я еще ходил и работал? Это лишний раз доказывает правильную концепцию кинезитерапии, ориентированную на мышечную систему. Главное – питание и кровоток, за которые она отвечает.
Переехали в пригород Бостона. Прекрасно. Чистые дороги. Никто не подрезает. Все едут достаточно быстро, комфортно, никто никому не мешает. Здесь, оказывается, виноват тот, кто въехал. Поэтому друг друга пропускают.
Едем по Америке. На всю громкость врубили Сашу Дедыка (солист Мариинки, тенор), и под русские романсы на «пятисотом» «Мерседесе» приближаемся к месту отдыха. Бунгало Джорджа в 50 метрах от океана. Песок, вода чистая, тишина.
Проснулся в 5.40. Чувствую, спать не хочется. Искупался, поплескался, позанимался. Почему все спят? Видимо, поэтому все американцы толстые. Да и есть не умеют, хотя все вроде бы делают правильно.
15.07.2003
Позанимались в местном тренажерном зале. Разбитые станки, но их хватает. Джордж жал ногами на тренажере около 120 кг, не понимая этого. Врач запретил ему приседать со штангой, а это движение почти идентично. И это спустя месяц после 2-го протезирования сделал 70-летний человек. Значит – можно!
16.07.2003
На веранде пьем чай. Джордж научил свою жену Риту русскому мату, звучит из ее уст забавно. Мне стало как-то спокойно, хотя я от души хохотал над ними.
17.07.2003
Вот и наступил мой «день освобождения». Теперь уже скрывать ни к чему, 27 лет страданий позади. Америка дала добро. И это не случайно. Сначала я помог ее гражданину Джорджу Кукеру, поставив правильный диагноз и подготовив его к первой и второй операциям по эндопротезированию. Теперь он помог мне, организовав весь этот процесс освобождения от болезни, страданий и ограничений. Неужели я снова смогу ходить без боли?
О большем даже страшно думать.
Мы снова в Вестоне (окраина Бостона). Приехала моя дочь Ира, изящная, красивая, стройная. У меня глаза отдыхают, глядя на нее. Бальными танцами она занимается с 8 лет.
Поел последний раз в 16.00 – блинчики с вареньем и голубику с клубникой. Перед сном проделал все необходимые очистительные процедуры. В Америке думают не только о человеке, но и об эстетике медико-гигиенических процедур. Вместо отвратительной кружки Эсмарха (клизма) предлагается милая упаковка с двумя флаконами слабительного.
Джордж сказал, что хватит и одного флакона. Но я подстраховался. Влил в себя оба, да еще воды в один добавил. Очччень приятно. Надо периодически проделывать. Затем помыл себя не менее приятным (хотя и обеззараживающим) жидким мылом (у нас бреют волосы паха (гм..?), и в прекрасном настроении, написав еще одну главу к будущей книге, лег спать. Сны, надо сказать, были малоприятные: войны и прочие. Но я в них выжил. Что дальше?
Я придумал выражение (собственно, так оно и есть): «Освобождение из тюрьмы собственного тела». Хотя кто-то, зная меня, может сказать: «Если уж у него тело тюрьма, то что же у других?» Тем не менее я был очень и очень ограничен в своих действиях в первой половине жизни. Теперь начнется новый этап – более продуктивный и профессиональный. Без выкрутасов и экстримов. Хватит!
Продолжение «хроники выздоровления»
1-й день после операции19.07.2003
Два дня кошмара позади. Очень грамотная работа в послеоперационном отделении. Пытка, как всегда, заключалась в нахождении в вынужденной позе. На спине. Шевелил только стопой вперед-назад, в сторону. На следующий день после операции (считается 1-й день) пришла врач-физиотерапевт (по-нашему, специалист ЛФК) и показала ряд упражнений. Нога чужая, кажется, никогда не смогу ею владеть. Постоянно сплю, подкалываю в вену специальной кнопкой морфин через капельницу. Кроме того, дают антибиотики, при этом объясняют, что они слабые, то есть нетоксичные. Каждые несколько минут кто-то заходит, меряет давление, пульс, температуру, заставляют дышать через специальный тренажер. Можно сказать, спать не дают. У нас о таком взаимодействии и внимании медперсонала даже в V.I.P. мечтать нельзя.
При повышении температуры заставляют дышать в тренажерный дыхательный аппарат более активно. На кровати специальные турники, можно подняться, подтянуться на растяжке, типа мини-МТБ – поднимаю и опускаю ногу. Очень интересными в первый день показались упражнения:
1) лежа на спине стараться нажать бедром на кровать (практически не получилось);
2) прямыми ногами поочередно двигать пяткой вперед, смещая поочередно таз (тот же эффект);
3) стараться сжать ягодицы (тот же результат). Больно;
4) после дыхательной гимнастики (втягивать через трубочку воздух) покашлять.
При этом испытываешь сильнейшую болевую иррадиацию в тазобедренный сустав.
Вроде все простенько, а попробуй сделать. Можно себе представить мое настроение. Но на следующий день (то есть 19.07) все проделал несколько раз легко. Сумел встать, побриться. Посидел на высоком, извините, горшке. Забавная процедура. Высокий стул с отверстием. Но я, по-старинке, опершись руками в стены, как в Российском военном госпитале, где не было никаких приспособлений. С меня сняли все катетеры. Поел бульон и кусочек мяса. Невкусно, но это первая, похожая на нормальную пища за трое суток. Забавно. Встал на весы, они показали 244,5 фунта, то есть 110 кг. А мне казалось, я похудел (вес эндопротеза меня утяжелил). И вот, наконец, в 14.00 по местному сижу и пишу. Коряво, но пишу. (Надо поскорее поставить мозги на место.) Прогулялся на четырехопорном костыле по коридору. Ноги не чувствую, хотя и ставлю на нее вес тела. Странное ощущение: с одной стороны, ноги одинаковой длины и стоять не больно, с другой – некоторое ощущение дисбаланса, когда я наступаю на правую ногу, но переместить вес тела без рук (опоры) не могу.
Пришла физиотерапевт. Мы с ней довольно бойко пробежались по коридору. Показала ряд новых упражнений сидя:
1) качание маятника (вправо-влево);
2) колени прижал кулаками и разводил колени в стороны (5 раз);
3) разгибание голени сидя (5 раз);
4) постучать по бедру (больному) и погладить его, наклоняясь вперед до носка;
5) сидя, взять бедро и поднимать его вверх.
Во время ходьбы при переносе веса тела с правой ноги (прооперированной) на левую (здоровую) слегка (!) руками опираюсь на опору.
Естественно, самостоятельно эти упражнения я повторяю.
Да, очень важно. Запреты в первые дни после операции:
1) не отводить прямую ногу в сторону (абдукция);
2) при приведении (аддукции) нельзя заводить крест-накрест ноги;
3) нельзя сгибать бедро (поднимать прямую ногу) или садиться ниже 90°;
4) нельзя лежа ротировать (поворачивать) стопу внутрь;
5) в первый день нельзя наклоняться вперед (во второй уже можно).
Эти запреты только на 6 недель.
Все четко, ясно, понятно. Никаких криков недовольства. В коридорах стоят открытые полки с разными мелочами (маникюрные ножницы, пластыри, перевязочный материал, бутылки с водой простой и сладкой). Все лежит. Никто не ворует. Если мне надо пластырь, я возьму, и никто глазом не поведет. Значит – надо.
Завтра на костылях уже побегу. Не дали на второй день, как я ни просил. Не положено – и все! А еще вчера все виделось неясно. Хорошо у них в Америке лечиться. Быстро и без лишних запретов. Чисто. Дороговато, конечно!
3-й день после операции20.07.2003
Потрясающе разные состояния все три дня после операции.
1-й день – выход, туман.
2-й день – меланхолия по поводу психологического непонимания выхода из этой ситуации. «Неужели эту ногу можно поднять?» Правда, к концу дня, когда влили мою собственную, взятую до операции, свежую кровь в вену, заметно оживился. Стал носиться по лестницам на костылях.
С костылями забавная история.
«Американский» специалист (у них он физиотерапевт) дает костыли под мой рост, то есть они аккуратненько упираются в подмышки. Я ему говорю: «Споткнусь, упаду, особенно при ходьбе по лестнице…» Он недоверчиво покачал головой, как это, мол, по лестнице? Я изменил высоту ручек. Резко укоротил. Теперь они упирались в верхние ребра. Он удивился. Я и… быстро пошел, почти побежал, особенно по ступенькам. Тогда и услышал: «Сумашедший русский».
Хочу на волю, к тренажерам, к воздуху. Начался психоз нетерпения из-за пребывания в палате. Да еще Джордж, старый хрен, тянет. Все по правилам хочет. Чтобы пришел главный врач и отпустил меня. Ну придет, скажет о’кей! Для этого еще необходимо страдать одну ночь?
Вся медицинская братия здесь, конечно, в шоке от темпов моего выздоровления и поведения на костылях. Они же не знали, что я прошел российский госпиталь и последующее, связанное с этим.
Но я всегда был уверен именно в таком режиме реабилитации. Да, реабилитация первых двух дней после операции вопросов не вызывает. Но далее должна вступать кинезитерапия. Хотя бы для верхней части тела. Масса непонятных вроде бы запретов связана, видимо, с чьими-то непрофессиональными перегибами во время самовосстановления.
Как можно заявлять, что мышцы, находясь в покое, быстрее восстанавливаются?
Госпиталь – машина, отлаженная и хорошо работающая. Почти за каждой манипуляцией следит свой специалист. Спать, правда, без морфина трудно. Будят каждые полтора часа. Это я остро почувствовал в предпоследнюю ночь, когда у меня отняли кнопочку «морфина».
Что ж. Наступает пора выхода из операции. Буду предельно осторожен. Нога в некоторых позициях как бы заваливается. С мышцами обошлись, видимо, не слабо. И когда хожу на костылях, чувствую иногда какие-то провалы. Торопиться с движениями без костылей не надо.
