Текст книги "Частное расследование"

Автор книги: Сергей Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Может быть, следует подумать о переводе доктора Мозеля в другое место? – спросил у офицеров Смирнов.

– Это исключено! – воскликнул Мозель, решительно и с негодованием отвергая предложение. – Я что же, буду прятаться, а когда же работать?! И это перед решающими экспериментами! Нет, нет и нет! Мне необходимо закончить работу на «Тритоне», а потом можете хоть замуровать меня в какой-нибудь дыре!

– Не горячитесь, Артур, – попробовал успокоить его Смирнов. – Мы лишь обсуждаем вопросы безопасности, чтобы обеспечить вам нормальные условия для продолжения работы. Никто не собирается немедленно эвакуировать вас с «Тритона». Но, возможно, нам придется прибегнуть и к этому, когда получим результат… Господа, нам всем нужно хорошенько все обдумать. Вернемся к этому вопросу в ближайшее время. Пока все. Оставьте нас с Артуром, нам нужно поработать вдвоем.

Офицеры поднялись с кресел и, коротко попрощавшись, вышли из зала.

Майор Лонг стоял возле пульта с дисплеем, за которым сидел сержант Кларк, следящий за вспыхивающими на экране символами и надписями. Внимательный цепкий взгляд майора был устремлен на выходящего из арочного проема зоны контроля невысокого мужчину средних лет, только что прибывшего на «Тритон» со сменой персонала и специалистов. Мужчина остановился возле пульта и, смущенно улыбаясь, протянул майору свою идентификационную карточку.

– Этьен Флакорт, – представился он, – повар и официант.

Лонг взглянул на карточку, опустил ее в гнездо компьютера и бесстрастно сказал:

– Будьте любезны, приложите ваши ладони к панели, господин Флакорт.

Он продолжал внимательно наблюдать за прибывшим мужчиной. Тот слегка пожал плесами и молча подчинился, едва заметно скривив губы в усмешке. Сверху к его голове опустилось «щупальце» с датчиками и, медленно покачиваясь из стороны в сторону, стало обследовать Флакорта, словно принюхиваясь к нему. На экране компьютера высветилась надпись, подтверждающая его идентификацию и отсутствие запрещенных устройств и предметов. Но майор медлил. Что-то неуловимое во взгляде Флакорта, длившееся какое-то мгновение, заставило его насторожиться.

– Все в порядке, офицер? – спросил тот и дружелюбно улыбнулся, сверкнув отличными зубами. – У вас такие строгости, словно на военной базе.

– Проходите, все в порядке. Свои вещи вы получите позже. Вас разместят в отдельных комнатах, и там есть все необходимое. Подождите остальных в зале, – вежливо сказал майор и жестом указал на кресла у стены.

В зону контроля вошел другой человек, и Лонг переключил свое внимание на него. Через час все тридцать, вновь прибывших, прошли контроль и собрались в зале. Лонг подошел к ним и сказал:

– Рад приветствовать вас на «Тритоне», господа. Вам предстоит проработать здесь три месяца, так что у нас еще будет время познакомиться поближе. Я – майор Лонг, отвечаю здесь за безопасность. Прошу всех вас строго соблюдать все требования, существующие на «Тритоне». О режиме на объекте вы уже знаете, поэтому не стану повторяться. Все необходимые инструкции и сведения вы найдете в своих комнатах, куда вас сейчас проводят. Начальника смены прошу остаться. Сержант, проводите людей и проследите за их размещением.

Когда все вышли из зала, Лонг обернулся к терпеливо ожидающему высокому брюнету с кейсом в руке и спросил его:

– Господин Сайкс, скажите, вы не заметили в поведении ваших людей чего-нибудь необычного во время перелета? Меня интересует любая мелочь, любой, самый незначительный на первый взгляд, факт, – майор заметил во взгляде начальника смены удивление и недоумение. Предвосхищая его реакцию, он сказал: – Поймите, это суровая необходимость, а не блажь. Мы вынуждены ужесточить меры безопасности.

– Но я не совсем понимаю вас… Все специалисты прошли тщательный отбор Департаментом, их проверяла СБС, да и здесь, на «Тритоне», каждого буквально «просветили» насквозь… Объект, конечно, секретный, но вы спрашиваете меня о таких вещах… Лично я ничего особенного и подозрительного не заметил, – ответил начальник смены растерянно.

– Что ж, пока оставим этот разговор… Личные дела на прибывших у вас?

– Да. Они в кейсе.

– Дайте их мне, – он взял из рук Сайкса кейс и продолжил: – Если что-то вспомните, сообщите мне. Ваш корабль возвращается завтра, Время еще есть. Не буду вас задерживать.

Лонг кивком попрощался с Сайксом и прошел в свой кабинет. Здесь он раскрыл кейс, достал из него электронное досье и принялся за дотошное изучение личных дел каждого из прибывших людей. Вскоре его вызвал по видеофону полковник Брозовский.

– Как дела, Джеймс? – спросил тот. – Есть что-нибудь подозрительное?

– Все «чисто», господин полковник. Документы у всех в порядке. Идентификацию и спецконтроль прошли все без проблем. Вот только…

– Только что, Джеймс? – насторожился полковник.

– Только у меня такое ощущение, что я чего-то упустил…

– Что именно?

– Пытаюсь разобраться. Это что-то на уровне подсознания. Пока ничего определенного сказать не могу.

– Хорошо, приглядись к новичкам. Мне тоже кажется, что Рэнчл уже должен предпринять первые шаги. Он всегда действует быстро и нагло.

– Думаете, «гость» уже прибыл?..

– Эх, кабы знать точно! Ну, не буду мешать. Поговорим позже.

Экран погас, а Лонг снова склонился над досье. Он ознакомился уже с половиной дел, когда на пленочном экране появилась голография Флакорта и текст. Лонг насторожился. Где-то в глубине сознания прозвучал неясный сигнал тревоги. Он никак не мог понять, что именно он заподозрил в этом с виду обаятельном и приветливом поваре. Отогнав, прочь подозрения, он принялся бесстрастно изучать досье.

«Этьен Флакорт, – прочел он, родился в 3021 году на Марсе, в городе…». Далее шла довольно заурядная биография, лишенная сколько-нибудь интересных фактов и событий. Учеба в средней политехнической школе, затем работа в ремонтных мастерских в фирме по прокату сельскохозяйственной техники. Затем череда новых мест работы, но ни на одном из них Флакорт подолгу не задерживался, постоянно находясь в «поиске себя». Наконец, работа в одном из лучших ресторанов в столице Марса, где он проработал последние пять лет, начиная с помощника повара и заканчивая шеф-поваром. Казалось, он нашел свое призвание, его авторитет в профессиональных кругах рос, росли и заработки, которые позволяли вести вполне комфортную жизнь, хотя и без роскоши. Он не имел недостатка в средствах, и даже частенько одалживал деньги друзьям и знакомым. Флакорт слыл общительным человеком, легко сходился с людьми, и пользовался хорошей репутацией у соседей, сослуживцев и тех, кто его знал. Примерно полгода назад Флакорт получил довольно большое наследство от какого-то дальнего родственника. Почти сразу после этого вербуется через Департамент на «Тритон», хотя заработок здесь только в два раза превышает прежний.

Лонг оторвался от чтения, напряженно вспоминая все детали и подробности их первой встречи в зоне контроля. «Что же я пропустил? – думал он. – Что же?.. Ах, да, перстень! Бриллиант примерно в семь восемь карат. Не слишком ли роскошно для повара? И еще… наследство. Полгода назад… «Тритон» только что был построен. Совпадение или нечто больше?.. Нужно все проверить».

Лонг встал с кресла, потянулся и убрал досье в сейф. Он вышел из кабинета и пошел в свой номер, продолжая размышлять на ходу.

Глава 2. Улыбчивый повар

– Вот теперь, Виктор, я абсолютно уверен в успехе проекта! – радостно воскликнул Мозель и широко улыбнулся, не сдерживая эмоций. – Барьер прорван, и мы удерживали «окно» почти три секунды! Если бы позволила наша энергетика, можно было бы держать и дольше. Но, ничего, если генератор заработает, а он обязательно заработает, у нас будет океан энергии. На сегодня достаточно. Ты знаешь, я зверски проголодался. Идем обедать. Мы с тобой заслужили отдых. А завтра посмотрим, как идут дела на монтаже генератора. Мне не терпится поскорее приступить к его испытанию.

– Да, Артур, успех просто ошеломляющий, – ответил Грэйв, стараясь не смотреть на светившееся радостью лицо Мозеля. – Теперь ты стал самым выдающимся ученым современности. Поздравляю!

– А я поздравляю тебя, Виктор! – простодушно и искренне ответил Мозель, не заметив в словах коллеги ноток сарказма и зависти. – Это наш общий успех.

Доктор Мозель вынул кассету из гнезда компьютера и положил ее в карман. Они вышли из зала лаборатории, закрыв за собой бронированные двери и проверив сигнализацию. На выходе из сектора доктор Мозель улыбнулся открытой улыбкой двум здоровенным охранникам, словно желая поделиться со всеми своей радостью, и сказал им:

– Прекрасный день, парни! Мы славно поработали сегодня, а вам – спокойного дежурства.

Те молча сдержано улыбнулись в ответ, и один из них тихо сказал другому:

– У дока сегодня отличное настроение. Видно, дела идут на лад.

– Да, две недели ходил хмурым, никого не замечал, а сегодня так и светится.

Мозель и Грэйв уже скрылись за поворотом коридора, увлеченно беседуя на своем профессиональном языке.

Грэйв вошел в свои апартаменты и обвел взглядом привычную обстановку. Три просторные комнаты и прекрасно оборудованный кабинет – роскошь по меркам комплекса «Тритон», но и эта привилегия ближайшего помощника «величайшего гения» не делала его счастливым. В задумчивости он сел в кресло, стоящее возле видеоокна с его любимым пейзажем Скалистых гор. Синтезаторы наполняли гостиную терпким ароматом цветущих трав, а система искусственного климата создавала в ней легкий свежий ветерок, приятно обдувающий его уставшее тело.

Он протянул руку к панели, набрал на ней заказ, затем достал из открывшейся ниши бокал с виски и сделал большой глоток. Приятное тепло растеклось по телу. Грэйв хотел расслабиться. После долгих недель каторжной работы нервы были на пределе. Но не это терзало его. В душе поселилась зависть. Зависть точила его душу, словно червь, разливала желчь, отравляла ему жизнь, но он ничего не мог с ней поделать. Вечная зависть была частью его самого, хотя он и старался тщательно скрывать это от других.

Виктор потягивал виски и предавался невеселым размышлениям: «Теперь Артур станет полубогом. Ему достанется невероятная слава, деньги, привилегии, а мне… в лучшем случае лишь крохи с этого пиршества. Я – всего лишь подмастерье на подхвате у великого и гениального Мастера!..»

Медленно пьянея, он все больше распалял свое воспаленное честолюбие.

– А ведь мог бы и я… – мрачно пробормотал он. – Нет, не смог бы! Он – гений, какие рождаются раз в тысячу лет, а я – только хороший экспериментатор и не более того.

Виктор заказал еще бокал. По мере того, как количество выпитого им увеличивалось, его настроение становилось все более мрачным, а сам он желчным и раздражительным. Он встал с кресла, слегка покачиваясь, подошел к видеофону и заказал обед (еще одна небольшая привилегия помощника гениального Мозеля).

Через четверть часа раздался мелодичный звонок в дверь, и появился всегда улыбчивый повар Этьен, катящий перед собой прекрасно сервированный столик с блюдами и напитками. Он поставил столик перед Виктором, изящными, хорошо натренированными движениями снял крышки с блюд, демонстрируя свои кулинарные шедевры, источающие потрясающие ароматы, откупорил бутылку сухого вина и наполнил бокал.

– Приятного аппетита, доктор Грэйв, – вежливо сказал он, закончив приготовления. – Может, хотите еще чего-нибудь? В наших запасах есть отличный коньяк и шампанское.

– Нет. Спасибо, этого достаточно, – сухо ответил Грэйв, рассеянно глядя на стол.

– И все же, рекомендую шампанское, – хитро улыбнувшись, сказал Этьен. – Доктор Мозель заказал праздничный обед с шампанским. Наверное, у вас есть весомый повод, чтобы отметить успех?

– Нет, спасибо! – резко ответил Грэйв, раздражаясь от назойливости повара. – Идите, Этьен. Я хочу побыть один.

– Что ж, я ухожу. А это – чтобы вам не было скучно, – тихо сказал Этьен и положил на край стола крохотную кассету с кристаллом.

– Что это? – удивленно спросил Грэйв.

Но Флакорт не ответил, а лишь подмигнул ему, обернувшись на пороге.

Дверь за поваром бесшумно закрылась. Грэйв взял в руку кассету и повертел ее, разглядывая. Кассета была совершенно обычной, для кристалловизора, такого, какой стоял в гостиной. Грэйв пожал плечами и бросил кассету на стол. Он вдруг почувствовал голод и принялся за еду. Покончив с обедом, Виктор наполнил бокал вином и встал с кресла. Взгляд его снова упал на кассету.

«Наверное, порнушка, – подумал он, скривившись в ухмылке. – Ну и типчик этот Этьен! Ну-ну, посмотрим…».

Виктор подошел к стойке с кристалловизором и вставил кассету в гнездо прибора, а сам тяжело плюхнулся в кресло напротив. Через мгновение огромный пленочный экран на стене ожил, засветившись голубоватым сиянием. На нем появилось изображение какой-то просторной и высокой комнаты, заставленной приборами, шкафами и оборудованием. У одной из стен комнаты, спиной к нему, стояли двое в серебристых комбинезонах. Люди что-то делали возле странного вида конструкции, похожей на полупрозрачный куб, весь в паутине проводов.

«Ну и ну! Вот так развлечение! Этот Этьен напутал и дал мне не ту кассету. Здесь какая-то лаборатория, – подумал Виктор и наполовину осушил бокал. – Что я лабораторий, что ли не видел? Идиот! – он хотел выключить прибор, но вдруг, смутное предчувствие остановило его руку, потянувшуюся к дистанционному управлению. Что-то очень знакомое было в этой комнате, знакомое и зловещее. – Стоп! Это же… Это лаборатория Пьера! А куб – трансмутатор! – он не на шутку испугался, мгновенно трезвея. – Черт! Это же я и Пьер!»

Грэйв вскочил с кресла. Страх парализовал его, сделал руки и ноги словно ватными, отнял способность трезво мыслить и действовать. Холодный пот выступил на лбу Виктора, а в мозгу крутилась и кричала в истерике только одна мысль: «Что же делать!»

То, что происходило на экране, он помнил до мелочей. Он помнил каждое слово, каждое действие свое и Пьера в тот роковой день, и он знал, что должно произойти через пару минут на экране. Ему безумно хотелось выключить кристалловизор, чтобы не видеть еще раз всей глубины той пропасти, в которую он скатился в одно мгновение, превратившись из подающего большие надежды молодого ученого в завистливого и честолюбивого преступника. С невероятным усилием, обливаясь холодным потом, он дотянулся до дистанционного пульта и выключил прибор. Крупная нервная дрожь била его тело. Он затравленно огляделся, отыскивая взглядом бокал, и с жадностью выпил вино.

«Откуда это у Этьена? – подумал он, с трудом борясь с леденящим страхом, мертвой хваткой ухватившим его за горло. – Кто такой Этьен, и что ему от меня надо? Шантаж?.. Но, что ему нужно?! Ах, да, конечно, ему нужны материалы исследований Мозеля! А меня опять лишь используют… Что делать? Сдать этого мерзавца полковнику? Он, наверняка, работает на чью-то разведку. И что тогда? Тогда мне конец! Он держит меня за горло. Кассета – сильный аргумент. Кассета…».

Виктор быстро вынул маленький цилиндр из гнезда. Брезгливо и опасливо держа кассету двумя пальцами, словно ядовитого паука, он подошел к стене, открыл люк дезинтегратора и бросил ее внутрь. Раздалось легкое жужжание, и он криво усмехнулся, почувствовав облегчение. Но новый приступ страха окатил его ледяной волной.

«Болван! Это же всего лишь копия! – бледнея, подумал Грэйв. – Так просто от него не отделаться. Нужно встретиться с ним и поговорить. Пусть раскроет свои карты, а там посмотрим…».

Мозель закончил обед в приподнятом настроении и встал из-за стола с довольной улыбкой на лице. Наконец-то он получил в руки факты, полностью подтверждающие его теорию, которая должна перевернуть весь мир, все представления о мироздании и дать человечеству неисчерпаемый источник энергии, чистейших неведомых элементов и многое, многое другое, о чем даже он сам имел пока смутное представление. Но радостное настроение омрачала тревога за судьбу проекта. Чувство тревоги поселилось в его сознании и не давало покоя с того самого дня, как «Тритон» посетила комиссия. Раньше он не придавал особого значения всем разговорам Координатора и полковника о возможности агентурной деятельности на «Тритоне» и считал предпринимаемые меры безопасности чрезмерными и даже мешающими нормальной работе. Однако со временем он стал и сам задумываться о том, что может произойти, попади его труды в руке бесчестных и корыстных людей, а еще хуже – преступников. Чем ближе становился день его триумфа, тем беспокойнее становилось на душе Мозеля. И он решил предпринять собственные шаги для обеспечения надежного хранения материалов по «Тритону». В это он решил никого не посвящать, рассудив, что лучшей гарантией безопасности будет его тайна.

Вчера с транспортным кораблем прибыла посылка, которую он с нетерпением ждал. Небольшой контейнер лежал на его рабочем столе в кабинете. Мозель прошел в кабинет, запер за собой дверь и извлек из контейнера небольшой прибор и электронный блокнот с инструкциями по его использованию. Изучив их, Мозель поднялся с кресла, подсоединил прибор к модему гиперпередатчика, открыл сейф и достал несколько кассет с кристаллами. Он включил прибор и стал вставлять в его гнездо кассеты, меняя их одну за другой. Спустя несколько минут доктор выключил прибор, затем взял кассеты и уселся за компьютер. Он работал несколько часов, то, застывая в кресле с отрешенным и задумчивым взглядом, то, принимаясь вдохновенно стучать по клавиатуре тонкими пальцами пианиста, бросая короткие взгляды на экран, то делая какие-то пометки в блокноте, покусывая от возбуждения стержень лазер-пера. Наконец, закончив работу, доктор Мозель откинулся к спинке кресла, потянулся до хруста в костях и улыбнулся краешком губ.

– Вот теперь я спокоен, – негромко сказал он самому себе. – Теперь пусть попробуют разобраться…

Он встал с кресла, взял со стола кассеты и убрал их в сейф. Только теперь, когда дело было сделано, усталость взяла свое. Доктор пошел в спальню, разделся и мгновенно уснул, едва голова коснулась подушки.

Утром Артур Мозель вышел в коридор сектора «С», заряженный бодростью и энергией, хорошо выспавшись накануне. На душе было спокойно. Теперь ничто не мешало полностью сосредоточиться на работе. Он негромко насвистывал веселый мотивчик и, не спеша, шел по коридору, приветствуя кивками головы своих коллег, выходящих в коридор из своих комнат и спешащих к рабочим местам. Он нагнал согбенную фигуру Грэйва, медленно и понуро бредущего по коридору, и весело поздоровался с ним:

– Привет, Виктор! – он осекся, увидев мрачное и осунувшееся лицо коллеги. Почуяв исходящий от Виктора запах, Мозель поморщился и с укором спросил: – Ты что, перебрал вчера?

– Да, было дело… – нехотя проворчал Виктор, потупив взгляд и стараясь не смотреть на Артура. – Нервы что-то расшалились. Столько времени работаем на пределе, вот и сорвался. Хотел снять стресс.

– Как же ты будешь работать сегодня? – с сочувствием и тревогой спросил Мозель. – Может, перенесем сегодняшний эксперимент? Это же не пироги печь!

– Не нужно, Артур. Я почти в норме. Принял нейтрализующие таблетки. Все в порядке.

– Ты уверен? Ну-ну…

Они вошли в лабораторный модуль и остановились у бронированных дверей со строгой светящейся надписью сверху: «Вход в зону только со спецдопуском!»

Мозель еще раз внимательно посмотрел на Грэйва и спросил:

– Может, все же перенесем?..

Тот отрицательно покачал головой, и доктор Мозель приложил ладонь к панели. Тяжелая дверь легко и бесшумно скользнула вверх, и они вошли в лабораторию.

– Да что с тобою происходит, Виктор?! – раздраженно воскликнул Мозель после очередной неудачной попытки Грэйва вывести параметры эксперимента на заданные параметры. Он был рассеян, и разноцветные змеи графиков на экране никак не хотели сливаться в одну жирную кривую линию. – Соберись! Где же твое чутье, твой «нюх»? У нас почти получилось… О чем ты думаешь? Выбрось из головы все постороннее и сосредоточься.

– Хорошо, попробую, – тихо и виновато ответил Виктор.

– Давай еще раз. Готов?

– Да.

– Тогда начинаем, – Мозель вновь прильнул к прибору, внимательно следя за показаниями на шкалах.

Несколько минут они пытались синхронизировать свои действия, но безуспешно. Наконец, Мозель не выдержал и сказал, порывисто вставая с кресла:

– Нет, так не пойдет! Пожалуй, лучше перенесем на завтра. Тебе нужно хорошенько отдохнуть. Мы уже бьемся три часа, а толку? Идем, скоро обед. Я лучше поработаю у себя в кабинете, обработаю последние данные. А ты приведи себя в порядок. Завтра нужно будет наверстать упущенное…

Грэйв бессильно опустился в кресло в своей гостиной. Тяжелые тревожные мысли не покидали его, не давали покоя, мешали сосредоточиться на работе. «С этим нужно что-то делать, – подумал он. – Рано или поздно нужно решаться…». Грэйв включил видеофон и набрал код. Почти тут же на экране появилась улыбчивая физиономия Этьена.

– Доктор Грэйв, желаете пообедать? – спросил он, хитро прищурив глаз.

– Да, – едва выдавил из себя Виктор.

– Хорошо, сейчас подам.

Вскоре появился Этьен с накрытым столиком, который он поставил перед сидящим в кресле Виктором. Он стал манипулировать с приборами, бросая на доктора оценивающие многозначительные взгляды. Заметив это, Виктор заволновался, не зная, с чего начать разговор. Но повар взял инициативу на себя.

– Как вам понравился вчерашний обед, док? – спросил Этьен, явно провоцируя его.

– Спасибо, обед был отличным, – уклончиво ответил Грэйв, изо всех сил стараясь сохранять выдержку и спокойствие.

– А развлечение?

– О чем вы, Этьен? – делая вид, что не понимает его, спросил Грэйв.

– Да о кассете, док. Не правда ли, интересно?

– Такие вещи на любителя. Мне это не интересно.

– В самом деле, док? Что ж, может, вы и правы… ТАКИЕ вещи, действительно, интересуют немногих. Вы не знаете, кого ЭТО может заинтересовать? – Этьен выжидающе посмотрел на Виктора, который плохо скрывал свое волнение, и бесстрастно продолжил: – Может быть, СБС или полицию?

– Какого черта, Этьен?! – не выдержал Грэйв. – Что вам от меня нужно?! Пьер погиб в результате несчастного случая. Это было доказано следствием. Я не виноват в его гибели. Ваша попытка шантажа просто смешна!..

– Ну-ну, док, спокойнее. Не надо так нервничать. Я вам не враг. Если хотите продолжить наш разговор, а я уверен, что хотите, давайте будем вести себя, как цивилизованные и трезвомыслящие люди. Вы попали в очень неприятную ситуацию. Я же хочу вам помочь.

– Помочь!.. На кого вы работаете, Этьен? Я же понимаю, ЧЕГО вы от меня хотите и чего добиваетесь, шантажируя кассетой. Откуда она у вас? Ведь в тот день мы с Пьером работали одни, никого в лаборатории не было, и видеозапись экспериментов не велась. Это было воскресенье. У Пьера вдруг возникла гениальная идея. Он хотел проверить ее вместе со мной.

– Видимо, «гениальная идея» родилась в тот день не только у Пьера Нанти, но и у вас, док. «Несчастный случай» – и вы становитесь единственным обладателем столь значимого открытия, как трансмутация кристаллических решеток…

– Нет-нет, все было не так! – взволнованно воскликнул Виктор. – Это был, действительно, несчастный случай. Я просто не успел предотвратить его. Когда я обесточил установку, Пьер был уже мертв. Все длилось мгновение.

– Не успели или не хотели «успеть»? А, док? – напирал на него Этьен. – Вы, видимо, не досмотрели кассету. Там все видно. Лично у меня нет никаких сомнений.

– Хватит! Что из того, что вы ЗНАЕТЕ, Этьен? Следствие давно закончено, как и закончена работа по трансмутации… Вряд ли полицию или СБС заинтересует эта кассета теперь, да и Пьера не воскресить. У вас, как и у них, нет против меня прямых улик. Видеозапись можно и сфальсифицировать. Свидетелей нет.

– Вы в этом так уверены, док? Напрасно. Вы помните Нельсона, работавшего в лаборатории, в студии видеозаписи? Он может подтвердить происхождение кассеты. Накануне он забыл выключить одну из камер, и запись шла непрерывно, вплоть до утра понедельника, когда он пришел на смену. Теперь вы все поняли, док?

– Да. Ваша взяла… – подавленно ответил Виктор. И, словно цепляясь за спасительную соломинку, он злобно процедил сквозь зубы: – А не сдать ли вас полковнику Брозовскому? Ему будет интересно побеседовать с вами.

– Вы этого не сделаете, поскольку понимаете последствия такого не умного поступка. У меня, конечно, возникнут проблемы. Возможно, даже меня вышлют с «Тритона», но не более того. Против меня только ваше слово. Никаких других доказательств того, что я являюсь чьим-то агентом, нет. Согласитесь, слабовато… А вот у вас и впрямь будут большие проблемы. Кроме того, я лишь посредник, маленький человечек. Я не знаю своих боссов. Они мне неплохо платят, а я выполняю их поручения. Максимум, что мне грозит – пара лет тюрьмы. А вам, док, светит никак не меньше десяти. Но это не все. Позор и презрение, забвение в научных кругах… Так что давайте кончать с препирательством и поговорим, как деловые люди.

– Так что же хотят от меня ваши боссы? – окончательно сдавшись, спросил Грэйв.

– Вот это мне нравится. В общем-то, ничего особенного. Вам нужны слава и деньги? Они дадут вам и то, и другое в обмен на материалы «Тритона» и ваши мозги. Здесь, в Содружестве, вы были и будете лишь блеклой тенью доктора Мозеля, а там… вас ждут слава и богатство.

– Где это – «там»?

– В свое время вы все узнаете, док. Но это не все… Моим боссам нужны не только вы, но, главным образом, доктор Мозель. Вы не должны обижаться. Они хорошо знают цену и вам, и ему. Кесарю – кесарево, так сказать… – Этьен усмехнулся и продолжил: – Вы должны помочь подобрать к нему ключик.

– Каким образом? Доктор Мозель – честный человек, и ничем не запятнан. С ним у вас ничего не выйдет. Он – фанатик науки и патриот. Деньги и слава его не слишком интересуют. И то, и другое он в избытке будет иметь и здесь. Не представляю, каким образом вы сможете его завербовать.

– Ну, неподкупных людей нет, все дело в цене… И потом, у каждого человека есть свое «больное место», которое и нужно отыскать. Если на него надавить, он станет сговорчивым. Если же не поможет и это, можно обойтись и без него, имея все материалы «Тритона». Поэтому, от вас требуется пока немного: продолжайте работу с доктором Мозелем, делайте свое дело, а когда эксперименты завершатся успехом, тогда… всем воздастся по заслугам. Ха-ха-ха!

– Понимаю… А где гарантии? – опасливо и недоверчиво спросил Виктор.

– Гарантии – вы сами, и ваше поведение. Боссы заинтересованы в вас, пока вы будете «послушным мальчиком». В противном случае… Сами понимаете. Ну, что ж, пока все. Мы еще поговорим. Связь обычная: вызовите меня по видеофону в обед или ужин. Да вы ешьте, док, а то все остынет, – Этьен подмигнул ему и вышел из апартаментов Грэйва.