Текст книги "АЛМАЗНАЯ ТРУБА"

Автор книги: Сергей Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Я всё сознаю, Владимир Петрович, но ведь мы – не боги. Мы не сумеем постоянно контролировать каждого. Даже информаторы не могут знать всего, хотя с их помощью мы отслеживаем практически всех, представляющих потенциальную опасность… Кстати, тот парень, что украл этот алмаз, тоже будет информировать нас о своих приятелях.

– Главное чтобы мы не допустили создания организованных групп, – повысил голос босс. – Одиночка вряд ли сможет найти лазейку в нашей системе, а вот группа, да ещё хорошо организованная… В общем, я вызвал вас не только по поводу этого парня. Есть вещи и посерьёзнее… – он сделал паузу, снова прикурил потухшую сигарету и, с шумом выпустив дым в потолок, сказал совершенно бесстрастно: – Среди наших людей завелись "крысы". Вот именно этого я и опасался.

– Вы сказали "наших"? – изумленно спросил шеф службы безопасности. – Не может быть! Все люди проверенные и знают, что за такое полагается…

– А ты об этом у психолога спроси, Лаврик, – усмехнулся босс, – он–то тебе порасскажет о человеческой душонке… Ладно, шутки в сторону. Мне стало известно, что кое–кто из твоих "секьюрити" скупает у "негров" краденые камни. Скупают за бесценок, ведь у тех нет шансов переправить их за пределы прииска, а у наших такие возможности есть. Они же здесь сидят по полгода, а потом меняются и, вот и смекнули, что можно нехило поиметь с этого. Их же почти не проверяем при отправке – свои всё же, мать их!.. Так вот, эти сволочи наладили свой бизнес и подготовили к переправке солидную партию каратов на двести. Повезёт её на материк Оганесян.

– Гарик? – воскликнул Лаврентий, поражённый услышанным. – Вот, гад! Никогда бы не подумал, что он способен “крысятничать”.

– Не он один. В деле ещё трое, – босс достал из ящика стола небольшой листок и протянул его шефу "секьюрити", а затем убрал на место, когда тот прочитал. – Оганесян отбывает сегодня с "вертушкой", Шарафутдинов – через два месяца, остальные позже. И каждый повезёт груз на полмиллиона "зелени". Вот так, Лаврик.

– Задушу сук, собственными руками задушу! – закипел злобой Кандаладзе.

– Не кипятись, – осадил его босс. – Всё надо сделать тихо и аккуратно. Зачем будоражить весь прииск? Но наказать примерно необходимо, чтобы другим неповадно было. Я уже переговорил по этому поводу с Москвой, и мне дали добро на… экзекуцию. Ты всё понял, Лаврик?

– Да, Владимир Петрович, я понял, – ответил шеф "секьюрити" со зловещей ухмылкой. – Не беспокойтесь, всё сделаю как надо.

– Ну и хорошо. Тебе и карты в руки, – усмехнулся начальник Полигона и, убрав камень в ящик стола, закончил: – Идите, я вас не задерживаю.

7.

Оставив машину на платной стоянке, Марьин добрался до дома пешком. Недавний урок не прошел даром: теперь он был предельно внимательным и предусмотрительным, тщательно проверив возможность слежки. Однако в этот вечер ничего больше не произошло.

Ирина уже суетилась на кухне, когда Максим вошёл в квартиру и, заперев дверь, со вздохом облегчения скинул туфли. И тут же исполнил давнюю мечту –вдоволь постоял под холодным душем.

За ужином он с удовольствием съел две тарелки окрошки, а затем приступил к дымящимся сосискам, которые с улыбкой поставила на стол жена. Ели молча, лишь изредка обмениваясь взглядами. Когда ужин подошёл к концу, Ирина не утерпела и спросила:

– Как ты съездил, Максим? Узнал что–нибудь интересное?

– Информации навалом, – усмехнулся он, задумчиво размешивая сахар в чашке. – А работы будет ещё больше… Давай поговорим об этом позже, мне ещё нужно сделать несколько звонков.

– Хорошо, – покладисто ответила жена и встала из–за стола, собирая посуду. – Да, Олег всё закончил, я уже посмотрела.

– Вот с него и начну, – Марьин отодвинул пустую чашку и снял с полки телефон. Через минуту он уже говорил со своим работником.

– Да–да, я знаю, что ты всё закончил. Очень хорошо, но завтра к Баландину поедешь без меня… Да, новое дело и очень непростое. Кстати, мне потребуется твоя помощь. – Максим достал сигарету и, закурив, продолжил: – Нужно выяснить, сколько могут стоить некоторые драгоценные камни. Ты ведь знаешь кое–кого из ювелиров, вот их и порасспрашивай… Бери и записывай…

Несколько минут он диктовал Ярцеву описание самых интересных камней из коллекции Киселева, после чего продолжил инструктаж:

– Это не всё. Постарайся выяснить: были ли в последние пару лет наезды на коллекционеров подобных камней. Да, конечно, у меня есть конкретные фамилии и адреса, – Максим снова принялся диктовать, внимательно читая записи в своем блокноте. – Записал? Отлично. Постарайся сделать всё аккуратно и быстро. Со мной держи связь по "мобильнику". Я буду завтра за городом… Нет, Ирина останется в конторе, у неё тоже дел выше крыши. Подробности потом, Олег. Это не телефонный разговор. Да, всё. Ну, пока.

Закончив разговор с Ярцевым, Максим закурил новую сигарету и связался сначала с Виктором Абакумовым, а затем с Сергеем Вороновым – бывшими оперативниками ФСБ, а теперь сотрудниками его маленького детективного бюро. Их обоих ему рекомендовал полковник Великанов. Именно он работал с Максимом в деле "красной ртути", а потом помог Марьину перебраться в Москву и под новой фамилией открыть частное детективное агентство.

Задания Абакумову и Воронову были намного сложнее, но Максим знал способности своих сотрудников и не сомневался, что они выполнят все его инструкции. Только переговорив с ребятами, он решил немного расслабиться, чтобы привести мысли в порядок и сосредоточиться на анализе имеющейся информации. В шкафу стояла початая бутылка коньяка, который он принимал малыми дозами в подобных случаях, и Ирина нисколько не удивилась, когда Максим поставил её на стол вместе с бокалом. Она лишь молча вытряхнула в ведро окурки из пепельницы и, вернув её на место, присела к столу, выжидательно глядя на мужа.

– Так что–нибудь прояснилось, Максим?

– Пока всё в тумане, – ответил он, прикуривая очередную сигарету.

– Но хоть какие–то версии у тебя есть?

– Версий несколько, но пока я не могу отдать предпочтение какой–то одной. Понимаешь, мне не дают покоя все эти несчастные случаи с друзьями Киселёвых. Чувствую, что ключик здесь, но в чём конкретно?.. Я видел коллекцию и думаю, что стоит она сотни тысяч в баксах, если не миллионы. Так что Киселёв вполне мог оказаться жертвой вымогателей. Но кое–что здесь не стыкуется: наша клиентка утверждает, что никаких угроз и шантажа не было до сих пор, а ведь прошло десять дней как исчез её муж… С другой стороны, самый лакомый кусок коллекции находится в квартире, а она хотя и на сигнализации, но вряд ли является достаточно надежным местом для хранения таких ценностей. Дверь стальная, но замок можно открыть гвоздем. Людей, знающих о коллекции, довольно много, так что не исключается наводка, однако до сих пор не было попыток ограбления. И потом, организовать ограбление проще, чем похищать человека и требовать выкуп. Даже если предположить, что Киселёв похищен из–за камней, то поведение похитителей очень нелогично. Нет, тут что–то другое, не коллекция. Я чувствую это…

– Но ты всё же считаешь, что его похитили?

– Скорее всего. Сама посуди: если бы с ним случился не криминальный несчастный случай, то кто–нибудь обязательно обнаружил бы либо его тело, либо самого, пусть даже больного или травмированного. Но ни в моргах, ни в больницах, ни в отделениях милиции о Киселёве не слышали. Он – мужчина крепкий и здоровый, ведёт трезвый образ жизни. Вряд ли с ним могло что–то случиться, да ещё на даче, которую почти не покидал.

– И всё же такая вероятность существует? – неуверенно спросила Ирина.

– Ничтожная… – ответил Марьин, задумчиво глядя на бокал.

– Максим, а почему ты поручил Сергею покопаться в личных делах друзей Киселёвых? Что ты думаешь найти там?

–Пока сам не знаю, что именно. Но что–то должно объединять всех этих людей. Не знаю. Что–то неуловимое витает в голове, но никак не могу понять смысла, – неопределенно ответил Максим. – Нужно кое–что проверить. Мне недостаёт фактов, а без них – я слеп.

– А Киселёва? Она что думает по поводу всех последних несчастий? – спросила Ирина.

– Ничего определённого. Считает, что это – злой рок. Но мне кажется, что она чего–то недоговаривает. Такое ощущение, что её явно что–то тревожит, причём очень сильно, но отнюдь не мистическое… Завтра я еду с ней на дачу, попробую разговорить, – ответил Максим.

8.

Рёв двигателей слился с рёвом трибун над боксами, когда из–за поворота появились две ярко раскрашенные машины и стремительно помчались к линии финиша, не уступая друг другу ни сантиметра. Они словно приклеились изрядно помятыми в бескомпромиссной борьбе бортами.

В динамиках, захлебываясь от возбуждения, зазвучал голос комментатора, выплевывающего информацию со скоростью пулемета. В этом адском шуме трудно было расслышать что–либо, но Женя интуитивно поняла, что в гонках назрела сенсация: за круг до финиша лидера настиг почти никому не известный новичок соревнований, скрывающийся под псевдонимом "Мистер X".

"Боже мой! Это же Алекс! " – Женя прильнула к ограждению, пытаясь разглядеть в клубах пыли и гари раскраску и номера машин, с диким воем приближающихся к боксам. Ошибки не было: сине–голубой "Порше" Алекса шёл вровень с машиной Гримальди – известного гонщика "Формулы 3000", которому все пророчили победу в этой гонке.

Обе машины вихрем промчались мимо трибун и исчезли за поворотом, а тысячи зрителей привстали со своих мест, провожая их удивленными взглядами. Главная интрига соревнований благодаря неизвестному гонщику сохранялась – остальные участники отстали от лидеров почти на полкруга. Женя тоже подняла бинокль, пытались отыскать на трассе машину мужа, но вдруг возле самого уха раздался голос Вилли:

– Прошу прощения, но вас просит к телефону господин Келер, –вежливо сказал телохранитель и отступил в сторону, отодвигая своей широченной спиной толпящихся зрителей.

– Чёрт! – удивленно и разочарованно воскликнула Женя. – Мы, наверное, не увидим финиш!

В боксе команды "сине–голубых" возле спутникового телефона её ожидал второй телохранитель – Герт, который сразу же передал трубку и отошёл к выходу. Разговор с Манфредом получился коротким. Женя тут же выскочила на улицу и успела увидеть, как черту финиша пересекла машина Гримальди, а болельщики взревели от восторга.

"Где же Алекс?" – с беспокойством подумала она и в тот же миг увидела сине–голубой "Порше" со шлейфом густого сизого дыма. Машина катила к финишной черте, прихрамывая и далеко разбрасывая ошмётки рваной покрышки. А сзади её настигали ещё три автомобиля. Вдоль обочины уже бежали спасатели, держа наготове огнетушители. Один из судей отчаянно перекрещивал над головой флажки, призывая водителя прекратить гонку. "Порше" мог в любую секунду вспыхнуть факелом, так как дым валил не только от покрышки, но и из моторного отсека. Но Женя знала, что её любимиц и страшно упрямый и гордый Клёнов ни за что не сдастся, когда до конца гонки осталась сотня метров.

– Алекс! – закричала она и рванулась к финишу, расталкивая по пути механиков других команд, высыпавших из боксов, чтобы посмотреть на столь драматичный финал соревнований.

"Порше" Клёнова всё же успел пересечь линию старта–финиша вторым, и его тут же окружили спасатели. Двухметровый гигант Ними в два прыжка вырвался вперед и быстро врезался в их толпу, проделав в ней проход для Жени. Она метнулась к дверце "Порше", со слезами на глазах нервно дёргая за ручку и заглядывая через забрызганное пеной стекло в кабину машины. Дверь распахнулась, и она увидела чуть смущенную, но счастливую улыбку мужа. Алекс, сняв шлем, выбрался из машины.

– Ты – просто герой, – целуя его, выдохнула Женя. – Я так переживала за тебя…

– Ну что ты, малышка, я же не выиграл гонку, – с виноватой и смущенной улыбкой ответил Кленов, но ему были чертовски приятны её слова.

– Это неважно – первый ты или второй. Главное – ты бился до конца, как лев. Подумать только: ты едва не выиграл у Гримальди!

Потом был традиционный душ из шампанского, коим победители "Кубка "Порше" поливали не только друг друга, но и болельщиков, небольшая пресс–конференция, и, наконец, покончив со всем официозом, Алекс и Женя вернулись в бокс.

– Я ещё не сказала тебе, что звонил Манфред, – вдруг вспомнила Женя о телефонном разговоре. Он возвращается и просил встретить его в аэропорту. Есть важные и срочные новости.

– Вот как? – слегка удивился Клёнов, направляясь к ярко–красному "Феррари–F50", его подарку жене на день рождения. – Я ждал его позже… Он прилетает один?

– Да. Манфред из Иоганнесбурга летит рейсом через Каир, оттуда и звонил. Остальные вернутся на нашем самолете дня через два–три. Он сказал, что контракт будет подписан и условия достаточно выгодные, но кое–что не терпит отлагательства, – ответила Женя, открывая дверцу и садясь за руль.

– Джеки, а он не уточнил что именно..? – спросил Алекс, занимая место справа.

– Нет. Сказал только, что нужно срочно переговорить с тобой. Его самолет прибывает через два часа. Мы как раз успеем подъехать в аэропорт, а пока ты можешь поспать, милый, – Женя улыбнулась и, взглянув на стоящий рядом БМВ, в который сели оба телохранителя, включила зажигание. – Тебе нужно отдохнуть.

Алекс согласно кивнул и вскоре действительно задремал, утомлённый прошедшей гонкой. Проспал он до самого аэропорта Мюнхена. Женя не стала будить его, оставив в машине под присмотром Вилли, а сама с Гертом отправилась встречать Манфреда Келера, самолёт которого уже совершил посадку.

Проснувшийся Клёнов ждал их у машины.

– Привет, Манфред! Вот уж не думал, что ты обернешься так скоро. Выглядишь прекрасно. Похоже, африканский воздух действует благотворно…

– Салют, Алекс, – ответил крепким рукопожатием Келер. Он был, как всегда, сдержан, подтянут и полон энергии, несмотря на долгий трансконтинентальный перелёт. – Ты тоже в отличной форме. Я видел твою схватку с Гримальди.

– Неужели? Где же?

– В самолете. Поймал видеозапись по ZDF, – пояснил Манфред, и его губы тронула улыбка. – Задал ты ему трепку.

– Ну, не совсем, – усмехнулся Алекс. – Скорее уж он мне преподал урок. Я не был полностью готов, мало тренировался… Ладно, прошло и забыли… Как дела в Йоганнесбурге? Всё в порядке?

– В общем – да, но… Лучше поговорим по дороге.

– Да, конечно, –согласился Кленов, взглянув на озабоченное и серьёзное лицо друга. – Герт, поедете с Вилли на "Феррари", – распорядился он, жестом приглашая друга в БМВ.

Женя села за руль, а Алекс с Манфредом расположились на заднем сиденье. Через минуту обе машины тронулись в путь, и Клёнов с лёгким нетерпением спросил:

– Ну, что за срочный вопрос? Что–то не в порядке с контрактом?

– С контрактом всё нормально. Он будет подписан практически на их же условиях, которые мы согласовывали, – ответил Манфред и. интригующе помолчав, спросил в свою очередь:

– Алекс, помнишь, в нашем последнем телефонном разговоре я сообщил тебе, что встретил в "Де Бирс" одного старого знакомого?

– Что–то припоминаю… Кажется, этот господин когда–то работал в БОСС, а теперь возглавляет службу безопасности в "Де Бирс"?

– Точно. Его имя Мартин Фишер. Когда–то мы проводили совместную с БОСС операцию и неплохо знаем друг друга… Так вот, пока наши менеджеры вели официальные переговоры с "Де Бирс", мы с Фишером переговорили приватно. Это здорово помогло в продвижении контракта. Наша "Диамонд групп" для "Де Бирс" была "терра–инкогнито", а эти господа очень серьёзно относятся к подбору клиентов. Ты же знаешь, Алекс, насколько консервативен алмазный бизнес.

– Имею некоторое представление, – чуть сыронизировал Клёнов.

– Я серьёзно. Монополия "Де Бирс" и Алмазного синдиката существует уже более ста лет, благодаря чему цены на алмазы никогда не падали существенно, несмотря на ежегодный рост добычи. Это я к тому, что трудности на начальном этапе были связаны именно с очень осторожной позицией "Де Бирс" по отношению к нам, как к новичкам давно сложившегося и устоявшегося рынка. Мы – не исключение, такие же трудности ожидают любого другого пожелавшего заняться ювелирным бизнесом на солидной основе. "Де Бирс" проверяет каждого своего партнёра на… благонадежность.

– Всё это давно известно и понятно, – снова несколько нетерпеливо перебил друга Клёнов. – Давай–ка выкладывай туза, Манфред. Ты же мне не лекцию собрался читать, верно?

– Верно, – усмехнулся Кёлер. Суть дела вот в чём… – он нахмурился и, открыв кейс, достал пару листов на гербовой бумаге с водяными знаками "Де Бирс".

– Это копия резюме аналитической службы корпорации. Почитай, очень интересная информация.

Клёнов удивленно вскинул брови, взял листы и спросил:

– Это от Фишера?

– Да. Весьма конфиденциальная информация. Фишер передал её мне с санкции руководства.

– Вот как? И почему же?

– Если ты внимательно изучишь отчёт, то поймёшь.

– Обязательно ознакомлюсь, но позже. Сейчас я не способен воспринимать и анализировать цифры. Объясни мне суть проблемы и почему "Де Бирс" передала нам закрытую информацию, – попросил Алекс, устало растирая лоб ладонью.

– Хорошо, объясню. Когда я встречался с Фишером, мне постоянно казалось, что он пытается основательно "прощупать" меня, имея какую–то определённую цель. Мартин старался выяснить: на кого я работаю, тружусь ли ещё на Контору, кто мои хозяева, чем мы занимаемся, ну и в том же духе… Разумеется, всё это происходило очень ненавязчиво, за самой обыкновенной светской беседой. Я всё не мог понять, к чему он клонит, и спросил его напрямик, что означают все его намёки и недомолвки. Тогда Фишер раскрыл карты. Как оказалось, "Де Бирс" обнаружила, что за последние год – полтора стали снижаться объёмы закупок необработанных алмазов ювелирными фирмами с одновременным понижением цен на бриллианты. Само по себе это явление довольно обычное и, как правило, носит временный конъюнктурный характер, но такое резкое падение цен противоречило всем прогнозам.

– Это уже интересно!

– Конечно. Более того, "Де Бирс" провела переговоры со всеми своими основными клиентами по этому вопросу, и оказалось, что для них такая ситуация на рынке явилась полной неожиданностью. Никто не мог объяснить причин происходящего. Было выдвинуто предположение, что кто–то из крупных ювелиров, а возможно и несколько, стали работать с контрабандным товаром. Это тоже не было чем–то из ряда вон выходящим, так как чёрный рынок существовал всегда. Но раньше объёмы операций на нём не могли существенно повлиять на мировой рынок. Однако, по расчётам экспертов "Де Бирс", на рынок за последний год выброшено не менее трёх миллионов каратов алмазов. С такой крупномасштабной контрабандой никогда раньше они не сталкивались.

– Теперь мне ясно, почему так трудно шли переговоры вначале, – сказал Алекс. – Нас попросту подозревали в нечистоплотности.

– Вот именно… Но это ещё не всё. Фишер рассказал мне, что его служба проделала огромную работу по выявлению источника контрабанды и её путей, но до сих пор не добилась существенных успехов. Правда, удалось установить, что алмазы поступают из какого–то неизвестного месторождения, – Манфред сделал многозначительную паузу и выразительно взглянул на друга, ожидая его реакции. Но тот, казалось, не обратил внимания на этот важный факт, погрузившись в какие–то размышления. – Фишер сказал, что эти алмазы не африканские, не якутские, не австралийские и не бразильские, – продолжил Манфред.

– Да–да, я понял, – отозвался Клёнов, продолжая задумчиво смотреть в окно автомобиля. – Значит, эксперты не смогли идентифицировать полученные образцы ни с одним известным месторождением?

– Точно, – губы Манфреда дрогнули в скупой улыбке. – Теперь ты понимаешь, с какой огромной проблемой столкнулась "Де Бирс"?

– И не только "Де Бирс", – ответил Алекс. – Это проблема всего алмазного и ювелирного мирового рынка, целых государств… Если эксперты не ошиблись в своих выводах, то такой объём контрабанды способен разрушить монополию "Де Бирс" за несколько лет…

– И привести к краху самую твёрдую валюту в мире, – вставил Манфред. – Потому–то "Де Бирс" крайне обеспокоена и ищет любые пути для разрешения возникшей проблемы.

– Да, всё это очень серьёзно, – нахмурился Кленов. – Наша "Диамонд гpyпп" тоже может много потерять, если положение не стабилизируется. А для этого нужно устранить источник опасности… Фишер говорил с тобой о сотрудничестве? – вдруг спросил он.

– Да, говорил, – подтвердил Манфред. – "Де Бирс" даже обратилась к некоторым спецслужбам Запада и наняла с десяток детективных агентств для решения этой проблемы, не говоря уже о том, что и её наиболее крупные партнёры по своим каналам пытаются нащупать след к алмазной мафии.

– Значит, всех поставили на уши? – ухмыльнулся Алекс и, задумчиво помолчав, спросил: – А почему Фишер обратился к нам? Мы же новички и у нас ещё нет достаточно весомой репутации.

– Во–первых, потому что он меня неплохо знает лично, – ответил Манфред. – Во–вторых, они хотят раскинуть сети как можно шире, по всему миру, так как конкретные направления поисков пока не определены. Для этого необходимо отмобилизовать силы всех заинтересованных сторон…

– Тем самым они рискуют засветить все свои мероприятия против этой алмазной мафии, – скептически заметил Клёнов и добавил с иронией: – Если таковая действительно существует.

– Я не понимаю тебя, Алекс, – удивился Манфред. – Ты сомневаешься, что контрабанда алмазов – дело рук мафии?

– Нет, не сомневаюсь. Вопрос лишь в том, что подразумевать под мафией. Согласись: три миллиона карат алмазов за год – слишком много для любой преступной группировки, даже самой мощной и прекрасно организованной, способной купить всех и вся. Хищения в таких размерах с приисков невозможно скрыть от государства, если только… само государство не приложило к этому свою руку.

– Ты полагаешь, что такое возможно? – изумился Манфред. – Но зачем? Какова цель? Ведь для любого государства такая акция чревата тяжёлыми политическими и экономическими последствиями, не говоря уже о подрыве престижа и больших потерях в прибылях. Это же абсурдно…

– Не торопись делать выводы, Манфред. То, что кажется абсурдным, может иметь вполне логичное объяснение. Например, какое–то государство из числа алмазодобывающих и не согласное с условиями "Де Бирс" решило самостоятельно захватить часть рынка, а заодно подорвать эту монополию. Правда, настораживает факт, что "Де Бирс" не известно месторождение, где добываются эти алмазы, но и этому можно найти объяснение. Либо в одной из стран, традиционно поставляющих алмазы на рынок, открыто и разрабатывается новое месторождение, но его держат в секрете, либо такое месторождение открыто в стране, ранее не входившей в число алмазодобывающих. Последнее более вероятно. Причём это государство скорее всего не относится к числу "цивилизованных". В любом случае следовало бы принять эту версию за одну из основных и работать по дипломатическим каналам.

– Возможно, ты прав, – согласился Манфред, – хотя лично я не уверен в реальности такой версии. Я думаю, что контрабанду алмазов осуществляет какая–то мощная международная преступная организация.

– Контрабанду – возможно, но добыча в любой стране находится под контролем государства, даже если разработку месторождения ведёт частная компания. Нет, Манфред, без участия официальных лиц, причём в самом верхнем эшелоне власти, в таком деле не обойтись. А это может означать лишь одно: все мы имеем дело с самой опасной формой преступной организации. Если она оперирует такими объёмами алмазов, то её финансовые возможности практически не ограничены. Прибавь к этому официальную власть, поддержку полиции и, наверняка, спецслужб, и что имеем?.. Монстра! Пожалуй, даже "Де Бирс" и её высоким покровителям эти парни не по зубам.

– Ты это серьёзно? – с беспокойством спросил Манфред. – Не сгущаешь ли краски?

– Думаю, что не сгущаю. Впрочем, не будем спорить. Пока мы знаем слишком мало, – ответил Алекс и, помолчав, спросил: – Что ещё известно твоему другу?

– Всё, что известно ему и его боссам, изложено в отчете. Впрочем, Фишер сказал мне, что камни отличного качества и среди них немало уникальных, цветных.

– Вот как? А откуда Фишеру это известно? Как он вообще вышел контрабандный товар?

– Я не знаю подробностей, но служба безопасности получила наводку от своего агента в Амстердаме о том, что один из тамошних ювелиров продаёт первоклассные бриллианты по явно заниженной цене. Человек Фишера под видом теневого дельца купил у него несколько камушков. Таким образом, они попали к экспертам.

– Значит, Фишер всё же имеет реальный след?

– Да, но эта ниточка очень тонка и может порваться в любой момент. Стоит только серьёзно прижать ювелира, как его наверняка уберут. К тому же Фишер уверен, что официальная проверка ничего не даст, так как его бухгалтерия, без сомнения, в полном порядке. Камни же проходят через сложную систему посредников и как–то легализуются. Единственное, что можно инкриминировать неизвестное происхождение камней, но этого явно недостаточно, чтобы заставить ювелира заговорить и сдать своих поставщиков.

– Пожалуй… – согласился Алекс.

– Но и это ещё не всё, – продолжил Манфред. – По агентурным сведениям, стало известно о том, что камни реализуются через вполне солидные ювелирные магазины в Европе и Америке, а их – сотни и сотни. Проверить все невозможно, да и результат такой проверки будет ничтожным… В общем, Фишеру известно лишь о том, что камни растекаются по миру из четырёх основных центров: Германии, Голландии, Швейцарии и Израиля. Вероятнее всего, именно там находятся главные перевалочные пункты контрабанды. Вот, пожалуй, и все, что мы имеем на данный момент.

– Не густо… – задумчиво заметил Алекс и, достав сигарету, закурил. Помолчав, он спросил: – И чего же хочет Фишер от нас? Что конкретно?

– Понимаешь, Алекс, хотя он и не говорил об этом напрямую, но мне кажется, что Фишер наводил о нас справки в Конторе, и ему известно о нашем участии в операции с "краской". То есть руководство Конторы дало определенные рекомендации. Поэтому Фишер рассчитывает на нас возможно больше, чем на всех прочих партнеров "Де Бирс". Главная цель известна: выйти на источник этих алмазов и на главарей организации, раскрыть всю сеть контрабанды и совместными усилиями заинтересованных сторон ликвидировать её. Но это – глобальная задача. Он прекрасно понимает, что она не по силам никому, если действовать в одиночку, поэтому предлагает нам взять на себя проработку следов в Голландии, Швейцарии и, разумеется, у нас в Германии. Служба безопасности "Де Бирс" будет координировать общие усилия и осуществлять обмен информацией между всеми участниками розыска.

– Хотят загребать жар чужими руками, – усмехнулся Алекс и тихо добавил: – Ну, это мы ещё посмотрим…

– Что?

– Нет, ничего. Это я так…

– Так мы беремся за дело или отказываемся? Нам нужно дать ответ как можно скорее.

Клёнов снова усмехнулся и посмотрел в зеркало заднего вида. Как член "триумвирата" их тайной организации, Джеки имела право голоса, но сейчас она молчала, другими словами, решила воздержаться от голосования до тех пор, пока Алекс окончательно не определит: стоит ли ввязываться в новую схватку с преступным монстром.

Благодарно улыбнувшись жене, Клёнов ответил Манфреду:

– Спешить не будем. Дело слишком серьёзное, чтобы решать второпях. Хотя, если говорить честно, очень хочется крепко прижать хвост этим гадам. Тем более что они представляют угрозу для нашего бизнеса, да и пора нашим людям пройти серьёзное боевое крещение. В общем, завтра вечером соберём совет, там и решим окончательно. Согласны?

– Ты прав: нужно всё обдумать, – сказал Манфред. – Но не забывай, что в случае успеха "Де Бирс" готова предоставить нам исключительно выгодные условия поставок. Об этом намекнул Фишер…

– Что ж, поживем – увидим… А что ты скажешь, Джеки? – спросил Алекс, снова посмотрев в зеркало.

– Я согласна: спешить не будем.

9.

Утренний клёв кончался. Солнце, набравшее силу, пробивалось даже через длинные козырьки "жокеек" двух мужчин, уютно расположившихся на берегу небольшого лесного озера. Оба были рыбаками опытными, на это указывало их снаряжение.

– Не пора ли, Кузьмич, собираться? – с довольным видом произнёс гот, что был заметно моложе, высокий и худощавый. Он сидел на корточках у самой кромки воды и только что опустил обратно в озеро садок с большими, граммов под пятьсот, словно налитыми, карасями.

– Пора–то пора, да не хочется,– отозвался его напарник, более плотный и кряжистый. На вид ему можно было дать лет шестьдесят пять. – И ветерок стих, Витек. Ещё бы полчасика, а?

– Дядь Саш, ну тогда сам будешь с Ольгой разговаривать, – хмыкнул молодой. – Никакие караси не спасут. Сказано вернуться в десять. – так и должно быть. Она в семье порядок завела, как в армии.

– А как тебя по–другому удержишь? – Кузьмич добродушно улыбнулся и начал собирать телескопичку. – Радуйся, что нашлась такая, которая загнала тебя под каблук. А то до самой старости бы куролесил. И детишек бы не нажил…

– Ещё неизвестно, кто у кого под каблуком, – рассуждающе произнёс Виктор. – В итоге–то всё равно по–моему получается. А насчёт этого озерка ты прав, – неожиданно переменил он щекотливую тему разговора. – Караси как на подбор!

– Эх, хариусов ты не ловил! – вздохнул дядя Саша. – Вот это рыбалка. Мы в экспедициях иногда только на рыбе и жили. А реки сибирские – не чета этим озёрам. Тянет меня до сих пор, Витёк, по планете пошататься, пенсия эта и спокойствие вот тут стоят, – он провел ребром ладони по горлу.

В это время метрах в шестистах от озерка, на узкой асфальтированной дороге в салоне "Нивы" разговаривали двое других мужчин. Были они ещё моложе Витька, лет тридцати. Жёсткие деловые лица, джинсовая одежда, городской вид контрастировали со старенькой потрепанной машиной.

– Как думаешь, скоро нашим рыбачкам надоест удочки забрасывать? – зевнув, спросил сидевший за рулем.

Вопрос этот он задал не первый раз. Сосед только крякнул, поднял лежащую на коленях "Мотороллу" и негромко, с придыхом проговорил в рацию:

– Третий, Третий, я – Первый. Доложи обстановку.

– Кажется, они начали собираться, – донеслось через легкий шорох эфира. – Да, сматывают удочки.

Пассажир "Нивы" улыбнулся, взглянул на водителя и добавил в микрофон:

– Работаем по третьему варианту. Возвращайся к повороту.

После этого он вызвал по рации Второго и сообщил о десятиминутной готовности.

– Да все давно готовы, – снова широко зевнул водитель. – Возимся с этим старикашкой, как с писаной торбой. Надо было разобраться с ним, когда лежал в больнице. Один укольчик – и привет!