Текст книги "Кукловоды"

Автор книги: Сергей Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

–Боже, меня продали извращенцу, – едва слышно прошептала Марина, прижавшись спиной к двери.

Она заметила в руке у насильника хлыст и сжалась от ужаса, ожидая неотвратимого истязания. Мужчина медленно двинулся к ней, с садистской ухмылкой рассматривая жертву и упиваясь своей властью над беззащитной девушкой. Он остановился в паре метров от неё и с минуту в упор разглядывал Марину, словно просвечивая сквозь тонкую материю платья. Потом он что–то отрывисто пролаял ей на непонятном языке и неожиданно нанёс удар хлыстом. Обжигающая боль заставила её вскрикнуть, и Марина метнулась прочь от насильника, пытаясь укрыться и увернуться от беспощадных жестоких ударов, которые он наносил ей, сопровождая избиение диким хохотом сумасшедшего. Вопли и крики девушки всё сильнее распаляли больное сознание, доводя его до иступленного маниакального желания людоеда растерзать её юную нежную плоть. Теперь он преследовал её по подвалу с явным намерением схватить, и Марина, поняв это, как затравленный зверёк, из последних сил боролась за свою жизнь, ловко уворачиваясь от мучителя и убегая от него. Но силы были неравными, да и бежать было некуда. Девушка понимала свою обреченность, и всё же не хотела сдаваться. Даже когда хлыст заплел её ноги, и она упала на пол, Марина продолжала отчаянно отбиваться от навалившегося на неё мужчину. На вопли и плачь уже не было сил. Она лишь хрипела и охала, перенося его тяжёлые удары, и остервенело царапалась и кусалась, как дикая кошка, пока очередной удар в висок не помутил её сознание. Марина уже не могла сопротивляться и только чувствовала, как мучитель схватил её за волосы и поволок по полу к кровати. Потом он бросил её лицом вниз на простыню, разорвал на спине платье и придавил своей тяжестью, заломив руку. Острая боль пронзила тело девушки. Она хрипло с надрывом закричала и забилась под насильником, совершающим над ней постыдное извращенное надругательство, и затихла, раздавленная и опустошенная, когда он кончил. От омерзения и нервного стресса Марину била дрожь, но бедняжка ещё не догадывалась, что перенесенное ею – ничто по сравнению с уготованными ей адскими муками.

Не дав девушке опомниться и прийти в себя, садист снова схватил её за волосы и, стащив с кровати, словно игрушку, поволок куда–то. Только увидев над собой висящий деревянный крест, Марине стало безумно страшно. Она догадалась, что мучитель хочет её распять, прибив к кресту огромными гвоздями, которые лежали на полу вместе с молотком всего лишь в метре от неё. Марина очень хотела жить, жить любой ценой, и в голове у девочки лихорадочно заметались мысли о путях спасения. Она не знала, что делать, но была готова сопротивляться до последнего, борясь с безумным маньяком за свою жизнь. Когда он схватил её и стал укладывать на крест, Марина изловчилась и что есть силы ударила его ногой в пах. Мужчина охнул и стал оседать на корточки, и она ещё раз лягнула в его ненавистное лицо, желая лишь отбиться от этого чудовища в человеческом облике. Соскочив с распятия, девушка увидела лежащего на полу мучителя с перекошенной от злобы и боли рожей. Из его разбитого носа текла кровь, и он прошипел в её адрес что–то угрожающее, попытавшись схватить её за ногу. Марина отпрянула и, оступившись, упала навзничь, больно ударившись спиной и головой о бетонный пол. В глазах всё поплыло, и этого секундного замешательства маньяку оказалось достаточно, чтобы крепко ухватить её за лодыжки. Задыхаясь от возбуждения и страха, девушка попыталась высвободиться, но мужчина оказался силён и не выпускал свою добычу из цепких лап. Он тянул её к себе, а Марина отчаянно пыталась зацепиться руками за швы между плитками пола или хотя бы за что–нибудь, что могло бы задержать её скольжение к этому мерзкому, ужасному монстру.

И вдруг под своими пальцами она ощутила холодный гладкий стержень. Это был большой гвоздь. Схватив его, Марина в полубеспамятстве, не отдавая себе отчета в собственных действиях, резко выбросила вперёд свое тело и с размаху нанесла удар гвоздем по ненавистному мерзавцу. Гвоздь вонзился во что–то мягкое, но мужчина не издал ни звука, конвульсивно дёрнувшись и застыв на месте. Разжав дрожащие пальцы, Марина увидела торчащий из окровавленной глазницы насильника гвоздь, и это зрелище вызвало приступ тошноты. Инстинкт самосохранения не позволял расслабиться и впасть в истерику. Смертельная опасность всё ещё угрожала ей, и Марина поспешно вскочила на ноги, озираясь по сторонам в призрачной надежде найти путь к спасению. И вдруг она заметила одежду убитого ею мужчины, лежащую на кресле у колонны. Она не знала, зачем подбежала к ней, но этот неосознанный поступок был вознагражден. Из кармана пиджака выпал крошечный мобильный телефон. Схватив трубку, Марина стала набирать заученный наизусть номер.

–Ну же, скорее! – нервно шептала она, слыша гудки. – Ответь же, мама!

За дверью раздался приглушенный шум, и она поняла, что похитителям уже известно о происшедшем. Марина отбежала в самый дальний угол подземелья и спряталась за колонну. Наконец в трубке прозвучал родной и взволнованный голос.

–Мамочка, спаси меня! – быстро прокричала в трубку Марина, торопясь поведать ей о своей судьбе. – Меня здесь насилуют и хотят убить! Я… Я тоже убила человека. Я не хотела. Я в подвале… не знаю где…

Большего она не успела сказать. Дверь с треском распахнулась, и в подземелье ворвались четверо охранников. Они подбежали к ней, вырвали трубку и поволокли к выходу…

ГЛАВА 8. «НАЧАЛО РАССЛЕДОВАНИЯ».

С раннего утра, задолго до прихода на службу его парней, Василий Ходаков занялся изучением материалов по пропавшим девушкам. Он во всём любил порядок, и потому приклеил скотчем листы с досье и фотографиями на стену, расположив их в хронологическом порядке по датам исчезновения. Несколько минут майор задумчиво разглядывал полученную картину, пытаясь найти нечто общее, объединяющее все случаи пропажи девушек. Прежде всего, бросалось в глаза их юный возраст и фотогеничность. Среди них не было ни одной дурнушки или просто с обычной заурядной внешностью. Это наводило на мысль, что злоумышленники, если такая версия верна, тщательно и целенаправленно отбирали кандидатуры своих жертв перед тем, как их похитить.

Только троим из них было больше восемнадцати лет, и лишь один случай был связан с пропажей сразу и матери, и несовершеннолетней дочери. В остальном разброс анкетных данных был очень широк и не позволял сделать каких–либо обобщений, способных выявить иную закономерность и дать в руки путеводную нить. Однако майор хорошо знал по опыту, что большинство серийных преступлений, особенно осуществленных организованной группой, совершались по определенному алгоритму. Преступники в большинстве своем не отличаются изощренностью ума и предпочитают придерживаться отработанного плана, чем всякий раз изобретать что–то новое и необычное. Бывали, конечно, и исключения вроде легендарного Палача, но эта фигура стояла особняком от массы бандитов всех мастей и калибров с довольно примитивным мышлением.

– Не там ищу… – задумчиво пробормотал Ходаков, стоя перед стеной и в очередной раз бегло читая данные досье. – Что–то общее всё же должно быть… Девчонки красивые. Без сомнения, их отбирали для секса. Значит, должен существовать какой–то подпольный бордель, куда их доставляют… Ну, это понятно. А вот как они проворачивают такую операцию?.. Похитить человека с улицы не так–то просто. Есть большой риск, что найдутся свидетели. В таком деле всё должно быть отработано до мелочей и чётко организовано… Так, попробуем разобраться с географией, – сказал он сам себе, порылся в своем столе и извлек из ящика коробку с булавками–флажками. Затем майор стал накалывать булавки на подробную большую карту города и окрестностей, последовательно сверяясь с адресами, где пропавших видели в последний раз. По нескольким случаям такие сведения отсутствовали, и он наколол вместо красных синие флажки на местах их домашних адресов. Отойдя назад, чтобы охватить взглядом всё поле, Ходаков мысленно отметил, что флажки распределились на карте неравномерно. В этом не было ничего удивительного. Девушки жили и исчезали в разных районах города, некоторые даже в предместьях. Это лишь подтверждало предположение, что охота за ними была организована с размахом. Проделать такое никакой маньяк–одиночка, конечно же, не мог. Приглядевшись внимательно, Ходаков заметил, что флажки в основном группируются возле известных развлекательных и спортивных центров, реже у школ и колледжей, и лишь отдельные случаи, вероятно, произошли где–то во дворах среди жилых домов. В голове у майора начинала вырисовываться примерная схема, по которой действовали преступники, но вдруг зазвонил телефон, прервав его размышления.

–Ходаков слушает… – сказал он, сняв трубку.

–Здравствуйте, Василий Николаевич, – зазвучал приятный женский голос. – Это Ярцева.

–А, Валентина Игоревна… Чем обязан?

–Я по делу о похищениях. У вас есть для меня что–нибудь? – деловито спросила следователь прокуратуры.

–Я не волшебник, Валентина Игоревна. Что вы ожидаете от нас, если мы только вчера вечером приняли материалы в разработку?

–Не сердитесь. Я очень рассчитываю на вас и на вашу группу. В деле появились новые обстоятельства чрезвычайной важности, и мне необходимо срочно переговорить с вами. Я сейчас подъеду. Попросите своих ребят задержаться.

–Хорошо, ждём, – ответил майор и, услышав гудки, положил трубку.

В дверь гурьбой ввалились его парни, весело обсуждая на ходу какой–то анекдот. Поприветствовав шефа, они с удивлением уставились на стену, обвешанную листами досье.

–О, да тут наукой пахнет! – шутливо воскликнул Мальцев. – Никак стратегический план зреет! Гляньте–ка, мужики, флажочки натыканы. Теперь обложим мерзавцев, как волков позорных…

–Может, хватит, Виктор? – с упреком спросил Ходаков. – Все шуточки шутим, а дело–то очень серьёзное. Боюсь, мужики, мы прозевали появление ещё одного спрута.

–Что ж теперь, застрелиться? Не дождутся! – ответил Мальцев. – И этих на нары отправим, всему свой срок.

–Ну–ну… – усмехнулся майор, завидуя брызжущему оптимизмом товарищу, который даже в самые тяжелые моменты не терял чувства юмора. – Сейчас подкатит мадам Ярцева, так что до её явления ничего обсуждать не будем. Причешите мозги, парни, и постарайтесь обойтись без лишнего трёпа.

–Слушаюсь, мой генерал! – в последний раз пошутил капитан и с деловитым видом уселся за свой стол.

Минут через десять в кабинет вошла следователь Ярцева. Эта ещё довольно молодая и элегантная женщина обладала незаурядным умом и характером. Она сделала стремительную карьеру в прокуратуре, став "особисткой" или "важняком" всего лишь в тридцать с небольшим хвостиком. За свой педантизм, особую аккуратность, собранность и подчёркнутую бесстрастность Валентина Игоревна получила среди мужской части коллег в правоохранительных органах уважительное прозвище "Железная леди", о которой она знала и которой не без основания гордилась.

–Здравствуйте, товарищи, – вежливо и по–деловому поздоровалась она со всеми.

Опера в разнобой ответили тем же, а Мальцев с улыбкой сказал, галантно уступая даме свой стул:

–"Оку государеву" наше почтение. Присаживайтесь, Валентина Игоревна.

–Спасибо, Виктор, – ответила Ярцева, пропуская мимо ушей иронию капитана. Она села, грациозно закинула ногу на ногу и, поправив юбку, сказала: – Хорошо, что все в сборе. Василий Николаевич, надеюсь, все уже в курсе?..

–Да, конечно.

–Тогда начну с главного… Я только что от Крушининых. Сегодня ночью им неожиданно позвонила дочь.

–Так всё же нашлась пропащая?! – удивленно и радостно воскликнул Мальцев.

Ярцева холодно взглянула на него и, с трудом сдерживаясь, сказала:

–Попрошу не перебивать меня. Всё обстоит хуже, чем вы думаете. Девочка успела сообщить немногое, и связь прервалась. Дословно она сказала следующее… "Мамочка, спаси меня. Меня здесь насилуют и хотят убить. Я тоже убила человека. Я не хотела. Я в подвале, не знаю где.", – она на минуту замолчала, и в кабинете повисла тягостная тишина. Цитата этого отчаянного вопля о помощи произвела сильное впечатление на бывалых оперативников. Даже балагур и шутник Мальцев помрачнел и о чём–то задумался. Выдержав паузу, Ярцева продолжила рассказ о происшедшем: – К счастью для нас, телефон в доме Крушининых имеет автоматический определитель номера. Но вот, что странно… девочка звонила с мобильника, не зарегистрированного ни в одной компании сотовой связи России.

–Взглянуть на номерок можно? – спросил Ходаков.

–Пожалуйста, – ответила Ярцева и протянула ему листок.

–Хм–м… Действительно, странный номер. Его уже пробили?

–Да. Установлено, что телефонами с таким кодом пользуются в Европе. Вероятнее всего, его владелец из Германии.

–Из Германии? – удивлённо переспросил Ходаков. – Каким образом он сюда попал?

–Вот это и следует установить прежде всего. К сожалению, это не так просто. Потребуется немало времени на бюрократические процедуры, прежде чем мы сможем узнать имя владельца, да и то нет никакой гарантии… Давайте оставим пока проблему с телефоном и его владельцем и обсудим то, что уже имеем. Ваши версии, господа сыщики, – сказала Ярцева, приглашая всех высказаться.

–Думаю, что основная версия теперь именно по нашему профилю, – взял на себя инициативу Ходаков. – В общих чертах она выглядит так: в городе, а, возможно, и в области в целом, орудует неизвестная нам группировка, специализирующаяся на похищении девушек с целью насильственного использования их в секс–бизнесе. Отсюда следует, что где–то в городе или в окрестностях существует тщательно законспирированный бордель, что косвенно подтверждается и сообщением самой Марины Крушининой.

–Да, теперь это почти очевидно. По сему, ребята, ваша роль в расследовании дела – решающая. Я на вас надеюсь, – сказала Ярцева.

–А что с девочкой? Хоть что–нибудь удалось выяснить?.. – с тревогой спросил Мальцев.

Ярцева покачала головой и тихо ответила:

–Нет, больше ничего… Вы представляете, в каком сейчас состоянии родители девочки? А мы ничего не можем сделать… Это ужасно…

–Ужасно?! И это всё, что мы можем сказать? – резко вспылил Мальцев. – Где–то человека убивают, а мы разводим руками…

–Виктор, что ты предлагаешь? Перевернуть вверх дном весь город? – мрачно спросил Ходаков. – Так это уже делали до нас наши коллеги. Результат пока неутешительный. Нереально выйти на след сегодня же, и ты прекрасно понимаешь, что никто уже не в состоянии спасти девочку… Давайте оставим эмоции при себе и начнём работать. Может, удастся спасти других…

–Да, давайте работать, – поддержала его Ярцева. – Время дорого.

–Извините, – глухо выдавил из себя Мальцев. – Я же ещё вечером был у Крушининых, пытался их ободрить, утешить, обнадежить… У Снегиревых тоже был… Что теперь я им скажу? Как в глаза смотреть?..

– С чистой совестью, если найдём отморозков и припрём их к стенке, – ответил Ходаков.

–Василий Николаевич, вы начали излагать свое видение дела, – напомнила майору Ярцева и спросила: – Почему вы считаете, что похищениями занимается некая неизвестная преступная группировка?

–Своих подопечных мы знаем неплохо, Валентина Игоревна. Одно дело – "крышевать" проституток, но совсем другое – похищать и насильно принуждать к проституции несовершеннолетних. В городе десятки борделей, и их организаторы почти ничем не рискуют. Ну накроют какой–то притончик, оштрафуют девочек, а завтра они снова на трудовой вахте. В худшем случае подсадят сутенера, ну так вместо одного всегда найдут другого. Все отрегулировано, денежки текут рекой, и никакой головной боли. Это почти легальный бизнес. Что ещё нужно нашим криминальным королям? Вам же всё это прекрасно известно… А теперь представьте, что какому–то подонку пришла в голову идея наладить особого рода секс–бизнес. Так сказать, для любителей острых ощущений, жаждущих молоденьких и непорочных.

–То есть… для людей с психическими отклонениями? – уточнила Ярцева.

–Совершенно верно. В наше жестокое время люди звереют. Сейчас развелось столько разных маньяков и извращенцев… и не только среди опустившихся люмпенов и бандитов. Думаю, что их немало и среди богатых и респектабельных с виду людей. Так вот, эти богатенькие отморозки со сдвинутой "крышей" желают удовлетворить свои сексуальные фантазии, но не всегда готовы серьёзно рисковать, чтобы реализовать их самостоятельно. Им проще и безопаснее заплатить кругленькую сумму за определенного рода услуги. Спрос, как известно, рождает предложение. И вот, некто Х, сколачивает банду и организует тщательно продуманный конвейер похищений. Сначала будущих жертв отбирают в толпе по внешним данным. Достаточно посмотреть на фотографии девочек, чтобы убедиться в этом. Потом за ними устанавливается слежка, чтобы выяснить их образ жизни, увлечения, круг знакомств и так далее, что необходимо для выбора наилучших вариантов похищения. Наконец, происходит само похищение, и девушек доставляют в законспирированный бордель, где их и насилуют клиенты. Вряд ли это происходит на какой–то квартире да и вообще в черте города. Это должно быть тихое и нелюдное место, не вызывающее подозрений и не привлекающее внимания ни "органов", ни криминальных структур, способных подмять под себя этот "бизнес". Скорее всего, под бордель приспособили крутой коттедж где–нибудь в предместьях. Девочка ведь сообщила, что находится в подвале. Это не подвал многоэтажки. Богатые клиенты – не бомжи и не отмороженные юнцы, чтобы заниматься этим в грязи. К тому же, риск засветиться слишком велик. Нет, им создадут все условия, чтобы они за свои крутые бабки могли спокойно и в комфорте заниматься этой мерзостью, – сказал Ходаков и потянулся за сигаретами.

–Достаточно логично… – согласилась с версией майора Ярцева, внимательно выслушав его. – Вот только неясно, почему вы отвергаете возможность причастности к этому одной из уже известных вам группировок?

–Я же объяснял… Впрочем, на сто процентов я не уверен.

–Что ж, в этом нам и предстоит разобраться… Если ваша версия верна, то непонятно, как преступники находят клиентов.

– Да, они не станут давать объявлений в газеты, – с горькой иронией сказал Ходаков. – Для этих отморозков крайне опасно афишировать свой бизнес, особенно в городе. Наверняка, они не делятся своими доходами ни с кем из местных авторитетов. К тому же, им опасно иметь дело со случайными клиентами. Любая утечка информации о существовании особого "интим–салона" может обернуться для них крахом или очень большими проблемами. Мне кажется, что и клиентов они очень тщательно подбирают и проверяют, прежде чем предлагают "товар".

–По логике, клиенты должны быть не из местных, – вступил в разговор Мальцев. – Это, наверняка, заезжие, причём издалека. Возможно даже, что из–за границы. Телефончик–то у девочки оказался не нашенским.

–Молодец, Виктор, очень интересное предположение! Пожалуй, другого реального объяснения этому странному факту нам не найти, – сказал Ходаков. – Валентина, кажется, девочка успела сказать, что убила человека?

–Да. Мать очень не хотела говорить этого, но я чувствовала, что она не договаривает…

–Её поведение вполне понятно… А вы уверены, что она ничего не напутала?

–Не знаю. Так она сказала, – немного растерянно ответила Ярцева. – Да, Крушинина говорила ещё о том, что слышимость была очень плохой. Наверное, потому, что её дочь находилась в подвале, и сигнал экранировался.

–Или то место находится в зоне неустойчивой связи, – добавил Мальцев. – Тогда это где–то далеко за городом.

–Ладно, будем исходить из того, что мать поняла её правильно, – сказал Ходаков. – Тогда выходит, что девочка случайно убила клиента, пытаясь защититься, а потом воспользовалась его телефоном.

–И что нам это дает? – спросила следователь.

–Кое–что… – задумчиво ответил Ходаков, глубоко затянувшись сигаретой и выпустив дым в приоткрытое окно. – Во–первых, убит иностранец. Это – ЧП. Особенно для нашего Х и его банды. Это заставит их нервничать, и, возможно, они совершат ошибку и как–то проявят себя. Рано или поздно убитого будут разыскивать родственники, но мы должны сработать на опережение и выяснить, кто из иностранных туристов или бизнесменов прибыл недавно в наш город, и установить место их нахождения. Во–вторых, необходимо взять на контроль все трупы, которые могут объявиться. Я понимаю, что шансов найти интересующий нас труп очень мало, но вдруг повезёт. Ну и, в–третьих, сам телефон. Если сможем выяснить, кто этот клиент, будем разматывать ниточку дальше.

–Хорошо, Василий Николаевич, ваши предложения весьма убедительны. Но всё же, активизируйте работу со своей агентурой. Не исключено, что "весёлым домиком" обзавёлся кто–то из ваших старых знакомых.

–Обязательно проверим и это, но… нам бы усиление. На моих ребятах столько дел висит, – сказал Ходаков Ярцевой.

–Постараюсь уломать прокурора, но многого не обещаю, – ответила следователь и достала из сумочки неожиданно зазвонивший мобильный телефон. – Ярцева… Да… Так… Что?! Это точно?.. Установили, кто звонил?.. Понятно… Спасибо.

По выражению лица Ярцевой оперативники поняли, что произошло нечто чрезвычайное. С минуту следователь молчала, напряженно размышляя о чем–то, и, наконец, сказала:

–Только что в прокуратуру звонил неизвестный и сообщил, что видел, как Крушинина и Снегирева в день исчезновения садились в машину с сотрудниками милиции.

–Ну вот, есть и свидетель! – воскликнул Мальцев.

–Звонок был анонимным с автомата.

–Понятно… Парень испугался, что в деле замешаны милиционеры, и не захотел называть себя. Но, если он сделал такое заявление, то, наверняка, знает девушек и знает об их исчезновении. Это кто–то из друзей или знакомых, – уверенно сказал Ходаков и спросил Ярцеву: – Он уточнил, где и в какое время видел девушек?

–Да. Это произошло около девяти часов вечера неподалеку от шейпинг–клуба. Именно там их видели в последний раз.

–Я так и подумал.

–Мальчики, я в прокуратуру. Если что, звоните на мобильник, – сказала Ярцева и, решительно встав со стула, вышла из кабинета.

После её ухода оперативники с минуту сидели в молчаливой растерянности. Новость, полученная от анонима, бросала тень на честь милиции, и всем им трудно было поверить, что кто–то из их коллег оказался замешан в гнусном преступлении.

–Ну, чего сидим, мужики? – усмехнувшись, спросил Ходаков. – Судя по вашим постным лицам, за вчерашний вечер вы ничего интересного не нарыли.

– Не нарыли, – виновато подтвердил Орлов.

–Тогда – вперёд. Задача та же. И не забудьте сориентировать агентуру, – с иронией сказал майор. – Витя, а ты тормозни на минуту… Найди этого анонима. Он нужен нам позарез.

–Василий, ну что всё на меня–то валится? Я понимаю, что свидетель важен, но…

–Понимаешь – найдёшь. Для тебя это не сложно. Парень тёрся у клуба не случайно. Он знает девчонок и либо тоже качается в клубе, либо…

–…либо он – воздыхатель одной из них, – закончил за друга Мальцев.

–Верно. Вот видишь, не мне тебя учить. Тебе же всё равно придётся разбираться с окружением и контактами девушек. И особо обрати внимание на тех, кто крутился возле них с фото или видеокамерами.

–Ладно, я всё понял.

–Ну и слава Богу… Давай, действуй, а я попытаюсь пробить номерок иностранца.

–Это каким же образом? – поинтересовался Мальцев, копаясь в ящике стола в поисках какой–то вещи.

–Поклонюсь корифею частного сыска.

–Максимычу?!

–А кому же еще? Только он может помочь нам в этом без всякой бюрократии. У него же фирма, "Пинкертон" ему не чета, и связи… – ответил Ходаков, доставая записную книжку и листая её в поисках нужной записи.

–А–а–а, ну да… Максимыч – голова. Может, подать, к чёрту, рапорт да уйти к нему в контору? А что, он своих не грузит, как верблюдов, а про гонорары и говорить неловко. Я слышал, что у каждого его детектива персональная крутая тачка и оснащеньице что надо, а тут… Ладно, шучу. Передавай привет. Я ушёл, – сказал Мальцев и направился к двери.

В дубовую дверь роскошного кабинета осторожно постучали. Человек, сидящий за столом, не отвлекаясь от раскрытого ноутбука, резко произнёс: «Входи!» и отпил из чашки кофе, так и не взглянув на вошедшего. Тот в нерешительности мялся у двери, не смея потревожить босса, и ожидая дозволения говорить.

–Ну? – наконец раздался раздражённый вопрос хозяина.

–Всё сделано, как вы сказали, хозяин, – с изрядной долей подобострастия, доложил вошедший. – Притопили мы его возле плотины. Теперь, если и всплывет, то где–нибудь возле Самары.

–Вас кто–нибудь видел?

–Ночью–то?.. Нет, хозяин, сделали всё тихо и аккуратно.

–Надо же, аккуратисты!.. Катер помыли?

–Зачем? Он и так чистый.

Хозяин оторвался от компьютера и взглянул на парня с уничтожающим презрением.

–Вот, недоумки! Обленились, твари! – взорвался он гневом. – Сколько раз повторять: всё дерьмо подтереть! Из–за таких вот мелочей столько людей погорело, и каких людей!… Немедленно отдраить всё до блеска. Упустишь хоть крошечное пятнышко – башку оторву. Ты понял меня, Хрущ?

–Да, понял, хозяин, – виновато захлопав глазами, ответил Хрущ.

–Надеюсь, дошло. Снова повторять не буду, – окончательно остыв, сказал сидящий за столом и спросил: – Как там наша куколка?

–Сначала бесилась, теперь присмирела.

–Да, строптивая кобылка оказалась. Кто бы мог подумать, что угробит здорового мужика…

– Может, наказать её? – предложил Хрущ. – Братва давно в сухую сдрачивает, оголодали по телкам. Пустили бы по кругу…

–Я вам пущу, шакалы! В городе оторвётесь с блядями, а такой товар не про вас. Эта куколка стоит… кучу бабок. Она уже принесла нам доход и ещё принесёт. Я на ней двойной навар получу. Скоро подвалят ещё клиенты, вот и втюхую им эту сучку, как опцию. Может, ещё кого уделает, – сказал хозяин и рассмеялся. – А что, было бы неплохо. Несчастный случай, а мы ни при чём, но при бабулях…

–Так может… того…

–Чего "того"? Ты, Хрущ, не умничай. Тебе это не идет. Пошутил я, – сказал хозяин сурово. – Ещё один такой "несчастный случай", и заведение можно закрывать. Так что впредь будете страховать клиентов. Мало ли какой ещё дуре вздумается так брыкаться.

–Дуре можно и дури шырнуть. Станет послушной, как настоящая кукла. Делай что хошь, хоть на запчасти разбери.

–Нет, Хрущ, у тебя точно одна извилина да и та в жопе! Клиенты платят за остроту ощущений, за натурализм ситуаций, за чистоту эксперимента, так сказать… Да чего тебе объяснять, всё равно не поймёшь. Всё, иди. Тебе есть чем заняться…

Гориллоподобный подручный с бритой головой поспешил выйти вон. Когда дверь за ним закрылась, хозяин брезгливо поморщился и с беспредельным презрением выдохнул:

–Быдло!..

С минуту он сидел, раздражённо и задумчиво барабаня пальцами по крышке стола, потом взял трубку телефона и стал набирать номер. Ему предстоял неприятный разговор с человеком, от которого нельзя было скрыть произошедший инцидент.

ГЛАВА 9. «РОЖДЕНИЕ МОНСТРА».

Россия, Н–ск. 1975г.

В один из тёплых майских вечеров Вадик, как обычно, вышел во двор прогуляться. Ему осточертело горбиться над учебниками, заучивая наизусть дурацкие теоремы и доказательства, но под неусыпным оком матери он не смел уйти, не выучив кое–как домашнего задания. Вадик не боялся матери, балующей единственного сына, он боялся отца – сурового и властного, привыкшего командовать и дома и на службе, и требующего даже от домочадцев безоговорочного подчинения и выполнения его указаний. Отец Вадика был милицейским генералом, и это обстоятельство имело для его тринадцатилетнего отпрыска, не наделенного от природы ни особыми способностями, ни силой, ни красивой внешностью, большое значение. В школе он учился неважно, но преподаватели не слишком мучили его на уроках и часто прощали ему то, за что другие ученики могли поплатиться двойкой или вызовом родителей к директору. Однако, эти привилегии имели и оборотную сторону. Многие одноклассники завидовали ему и заискивали, стараясь навязаться в приятели, другие по той же причине тихо ненавидели его, но опасались ввязываться в серьёзную ссору или драку, побаиваясь грозного отца–генерала, третьи просто презирали и сторонились его, не допуская в свой круг общения. Впрочем, Вадик не слишком огорчался по этому поводу, давно поняв всю выгоду своего положения. Его вполне устраивала компания таких же пацанов, отбывающих в школе повинность и не хватающих звёзд с неба, уверенных, что предки позаботятся об их будущем, пристроив в своё время на тёплые и сытные местечки «по блату». В этой компании Вадик не был заводилой, чему мешал безвольный и зависимый характер, да и по возрасту, он был не старшим. Вот и в этот вечер Вадик торопился к поджидавшим его приятелям, украдкой стащив из ящика стола трёшку на портвешок. Компания собралась за гаражами, тесно лепившимися между школьным двором и детским садиком. Здесь, среди густых полудиких зарослей акации и карагача, на маленьком вытоптанном и заплёванном пятачке, они давно устроили подобие скамеек, где и сидели допоздна, бренча на расстроенной гитаре и с надрывом напевая блатные песни, рассказывая сальные анекдоты и выдуманные истории и хвастаясь своими похождениями. Когда Вадик пришёл на место сбора, вся шайка уже была здесь. Он издали слышал голоса и смех приятелей, о чём–то увлечённо рассказывающих друг другу.

Подойдя к ним и нарочито небрежно поздоровавшись, Вадик сразу же внёс свою заначенную трёшку в общую кассу, которой заведовал самый старший, семнадцатилетний Валерка, и сел с краю на длинную доску, лежащую на ящиках. Его появление лишь на минуту отвлекло пацанов от излюбленной пикантной темы, и они вновь принялись обсуждать интимные подробности своих первых сексуальных опытов (в большинстве своём вымышленных).

Пытаясь выглядеть в глазах друзей бывалыми и знающими мужчинами, они по ходу сочиняли небывальщину, сами веря в свою ложь, и с пеной у рта спорили и доказывали истинность своих рассказов. Вадику нечем было похвастать. Все его познания в этой сфере сводились к самым общим визуальным образам, почерпнутым при подглядывании за моющимися в душе девочками, когда в прошлом году он был в пионерском лагере. Их голые тела пробудили в нём нечто необъяснимое и притягивали к себе, как магнит, заставляя томиться и мучиться от неудовлетворенного неясного желания. Вадик с жадностью впитывал в себя любую информацию о сексе, и ему всё больше хотелось попробовать "запретный плод". То ли дурманящий воздух весны, пронизанный флюидами любви, то ли просто излишек гормонов в созревающих организмах были повинны в этом, но пацаны так распалились от собственных фантазий, что никто не отказался от предложения Валерки "поразвлечься" с какой–нибудь девчонкой всей компанией.