Текст книги "Наблюдатель (СИ)"

Автор книги: Сергей Котов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Лена бросила на меня растерянный взгляд. Потом сказала:

– Точно. Ты же видео видел.

– Не видел, но догадаться было не сложно, – возразил я, и тут же добавил, чтобы сменить тему: – слушай, а что это за черные штуковины были в руках у ребят? Какой-то похоронный ритуал?

– Что-то типа того, – Лена грустно вздохнула, – кто-то предложил в сети флешмоб устроить, чтобы почтить всех экстремалов погибших.

– Но почему жезл-то? – я пожал плечами, – какой-то странный символ. Еще и черный.

– Скажи спасибо, что не радужный, – заметила Лена.

– Про бездомных животных говорят, что они уходят на радугу, – ответил я; Лена вздохнула и опустила глаза, – а я вообще животных люблю. Антоха тоже любил. Так что не надо какие-то светлые вещи путать с разной попсовой пошлятиной.

– Это не жезлы, – ответила Лена, еще раз вздохнув, – это типо как стержень. Который у настоящих парней внутри.

– О как!

– Уж как есть…

Во время разговора я не особо следил за дорогой. Машина ехала сама, а я только держал руки на руле «для вида». Поэтому я не сразу обратил внимание на черную «Камри», играющую в «Шашечки». Мы недавно свернули на Кутузовский, дорога широкая, без отбойников, разве за всеми уследишь?

Эта «Камри» с питерскими номерами, обгоняя шедшую перед нами в левом ряду «Киа», сначала выскочила на разделительный, прямо перед носом несущегося с «мигалками» кортежа. А потом, уворачиваясь от казенных машин, оказалась на встречке.

Удар был очень сильным. А бы точно не успел увернуться от летящей нам прямо в лобовое стекло «Киа», если бы Муся не подключилась. Каким-то невероятным маневром, нарушающим все законы физики, мы проскочили два ряда. А уже там я спокойно свернул на обочину, прямо напротив торгового центра «Океания», и остановился, включив аварийку.

Несколько секунд было тихо. Потом Лена сказала:

– Фига се ты крут! Где-то учился специально? Школа вождения?

– Что-то вроде…

Потом мы одновременно посмотрели туда, где было столкновение.

Кортеж, видимо, без серьезных повреждений, уже умчался. «Камри» сильно развортило: крышка багажника оторвана, кузов едва ли не пополам сложился. Под гармошкой капота что-то дымилось. Много других машин тоже пострадало: на аварийке стояло не меньше десятка. Похоже, «шашечник» приложился о грузовик, который перевернулся на бок, и теперь мы видели только его днище.

– Это что там такое? – Лена указала рукой на участок асфальта за «Камри». Там было разбросано множество каких-то странных предметов, похожих то ли на запчасти от манекенов, то ли на грязные резиновые прокладки телесного цвета.

А потом я пригляделся внимательнее.

– Неужто настоящие?.. – пробормотала Лена.

Я чувствовал, что ответ на ее вопрос был утвердительным. Части человеческих тел, разбросанные по асфальту, не были театральным реквизитом или чем-то подобным.

Я услышал, как щелкнул дверной замок.

– Куда? Поехали отсюда скорее! – крикнул я, но было поздно: Лена уже вышла из авто.

Борясь с желанием немедленно уехать, я выругался, и тоже вышел.

– Ты куда? – спросил я, догнав Лену. Движение на проспекте полностью остановилось, так что к месту аварии приходилось пробираться между стоящих авто.

– Я на медсестру училась! – ответила она, не оборачиваясь, – что, если помощь нужна?

Я хотел что-то возразить, но не нашел подходящих слов. Вместо этого пошел следом за ней.

Удивительно, но водитель «Камри» был еще жив. Возле искореженного автомобиля уже собирались зеваки, но помощь никто оказывать не спешил. Кто-то причитал только: «Она ведь взорвется сейчас… принесите огнетушитель!»

Лена склонилась к разбитому окну с водительской стороны. Осторожно осмотрела раны водителя. И в этот момент он открыл глаза. Странно, но его взгляд был совершенно спокойным, будто он не чувствовал боли в переломанном теле.

– Вы можете двигаться? – спросила Лена, но вопрос остался без ответа.

Вместо этого водитель попытался мне улыбнуться, продемонстрировав расколотые, окровавленные зубы.

– Я ждал тебя, – сказал он, обращаясь ко мне, – там, в багажнике. Это все для тебя. Знал, что ты придешь… – он закашлялся, выхаркивая кровавые сгустки, – теперь забирай меня. Я готов… – последние слова он произнес почти шепотом, после чего закрыл глаза. Через секунду водитель забился в конвульсиях.

Лена выпрямилась и пристально посмотрела на меня.

Глава 7. Отель

После той аварии мы были близки. Прямо в машине. Это как-то само собой получилось. Сначала я еле оттащил Лену от искореженных авто. Потом выехал из пробки – не без хитростей, конечно. Мы «ехали» по тротуарам, через такие бордюры и бетонные плиты, на которые разве что танк мог бы забраться, но никак не премиальный кроссовер. Но Лена, к счастью, ничего не заметила.

Я был благодарен ей за то, что больше не плакала. Только молчала всю дорогу. И, когда до ее дома оставалось полкилометра, она вдруг сказала, глядя мне в глаза странным, стеклянистым взглядом: «Давай покатаемся. Можно за МКАД».

И мы поехали. К тому времени уже стемнело. Поплутав немного по подмосковным дорогам, я встал под каким-то железнодорожным мостом. Тут все и случилось. Совершенно неожиданно для меня.

Странно, но потом не последовало никаких объяснений. Достав нагреватель табака, Лена сделала пару затяжек. Потом привела себя в порядок, и сказала: «Если не сложно, довези до дома, пожалуйста».

Я не сразу ответил. Думал предложить поехать в гостиницу. Или даже полететь куда-нибудь – мне почему-то казалось, что она нормально воспримет… но вместо этого я просто кивнул и мы тронулись.

Перед тем, как открыть дверь, она наклонилась и чмокнула меня в щеку.

– Давай завтра увидимся! – предложил я, понимая, что момент упускать нельзя.

Она вздохнула.

– Ты, наверно, думаешь обо мне разное… – произнесла она, опустив взгляд.

– Я хочу увидеть тебя. Еще раз, – произнес я спокойно, – или лучше не раз. Можно?

– Можно, – улыбнулась она, – давай завтра! Встретишь меня возле дома. Часа в четыре? Сможешь?

– Без проблем, – ответил я.

Она вышла. Дверца щелкнула, закрываясь за ней. Проследив, как она скрылась в подъезде, я обратился к Мусе:

– Ты ведь не подглядывала, да?

– Вот еще! – фыркнула та, – за кого меня принимаешь?

– Ревнуешь? – прямо спросил я.

– К чему? К спонтанной секс-партнерше?

– Не такой уж и спонтанной. Для меня, по крайней мере, – ответил я.

– Точно. Она же тебя знала до того, как… ну ты шустрый! Сам-то не переживаешь, что она тебя забыла так быстро?

– У нас не было отношений, – возразил я, – на тот момент.

– Ох уж эти человеческие тонкости…

– Давай спрячемся, – попросил я, – и отрасти душ, пожалуйста.

Муся вздохнула, но мои просьбы беспрекословно выполнила: мы вошли в режим невидимости и поднялись в воздух выше крыш окрестных девятиэтажек, а задняя часть салона превратилась в жилую комнату.

– Не то, чтобы это было проблемой, – заметила Муся, когда я помылся, – но долго висеть в воздухе в режиме невидимости – расточительно с точки зрения распределения энергетических ресурсов. Да и ресурсов вообще. В том числе моих. Это ведь постоянно требует внимания.

– Серьезно? – ответил я, – ты устаешь?

– Не в человеческом смысле.

– Извини, я не знал. Давай найдем, куда приземлиться.

– Указывай, – ответила Муся, – я не могу сама принять решение, куда лететь. Хотя могу посоветовать пару красивых мест, если ты опять планируешь ночевать во мне.

Я подумал секунду. Потом сказал:

– А давай сегодня по-другому. В конце концов, мне ведь надо наблюдать. Для этого нужно жить в обществе, верно? Какой я наблюдатель, если так и буду в тебе прятаться?

Муся тактично промолчала, ожидая продолжения.

– Давай в Мякинино, – сказал я, поколебавшись, – мне надо одеться. Сначала этот вопрос закроем, а дальше решим, где ночевать будем.

Доехали до места мы обычным способом. Я обнаружил, что за рулем хорошо думается. Особенно если музыку нормальную включить – а с этим проблем не возникло. Муся сделала подборку прямо по моим вкусам, напрямую подключившись к сети и считав информацию с моих аккаунтов.

Я пытался составить план действий. И поначалу выходило неплохо: я решил, что мне нужно попасть в крутые тусовки. Познакомиться с непростыми людьми. Может, осторожно оказать пару незаменимых услуг, чтобы заслужить доверие. А уже потом думать, как получить доступ к информации, про которую принято говорить, что она «не публичная». Конечно, я по-прежнему не мог точно знать, что ищу. Но так я хотя бы себе сужал круг поисков. Почему-то я был уверен, что такие вещи не могут валяться под ногами.

Потом я думал о Лене. Если, конечно, хаотический поток сознания можно было назвать размышлениями. Я пытался представить, какое нас ждет будущее. Получалось плохо. Как-то не очень вязались отношения с тем, что со мной случилось. Даже в мечтах.

Чтобы войти в «Крокус Сити Молл», мне пришлось стать невидимым с помощью асота. Иначе, думаю, охранники точно мной бы заинтересовались. В такие магазины не принято ходить в одном термобелье.

Я был тут пару раз, когда заезжал в «Вегас», в кино. Мне тут нравилось – собственная станция метро, добираться удобно, и в то же время далеко от центра. Летом тут вообще было здорово: река, яхты, колесо обозрения и прочие приятные взгляду вещи.

В «Молл» я ходил просто прогуляться. Внутри была целая оранжерея с живыми тропическими растениями. Иногда играл настоящий рояль или даже оркестр, выступали девушки – синхронистки в бассейне. Конечно, в бутики я не заходил. Они выглядели слишком дорогими, даже после того, как у меня появились кое-какие деньги.

Но сейчас я решил, что пришло время протестировать карту, которую мне дал Айа.

Бутик, который я выбрал, был совершенно пустым, если не считать грустной продавщицы, уныло таращившейся в телефон. Я отключил невидимость, когда оказался внутри, и принялся рассматривать вещи.

Через пару секунд девушка заметила меня. Вздрогнула, убрала телефон. Нацепила профессиональную улыбку и направилась в мою сторону.

– Я могу Вам помочь? – спросила она.

Раньше я думал, что в магазинах такого класса продавцы с подобными вопросами не подходят. Но, видимо, я ошибался. Или же она просто решила пообщаться до того, как вызвать охрану.

– Да, пожалуй, – кивнул я в ответ, – мне нужно прилично одеться, – с этими словами я достал из кармана карту; класс «инфинити» можно было определить даже при беглом взгляде.

– Мы постараемся что-то придумать, – довольно улыбнулась продавщица; только теперь я обратил внимание, что у нее на бэдже есть имя: Катя.

– Это замечательно! – ответил я, – будет чем забить багажник.

Почему-то после этих моих слов Катя изменилась в лице, но быстро взяла себя в руки.

– Что такое? – спросил я.

– Да так, – продавщица снова профессионально улыбнулась, – надо меньше трендовых сторис смотреть.

– Интересно, – кивнул я, – у меня вот временно нет телефона. И мне это, скорее, нравится. Но все-таки – что случилось?

Катя посмотрела на меня внимательно. Потом кивнула и ответила:

– Насчет телефона – вы совершенно правы, стоит подумать о цифровом детоксе. Просто сегодня на Кутузовском какой-то псих опять вылетел на разделительную. У него в багажнике были части человеческих тел. От десяти разных людей, представляете?

– Какой ужас… – сказал я. А потом заставил себя сосредоточится на красивых вещах, которые нас окружали.

Спустя сорок минут и несколько десятков тысяч рублей на карте, я снова вышел на аллеи (иначе не назовешь!) «Крокус Сити Молла». В детстве я часто представлял себе – каково ходить по магазину с таким количеством денег, чтобы иметь возможность купить любую понравившуюся вещь. Тогда мне казалось, что это сказочное состояние. А теперь я шел среди идеально вылизанных витрин, полных дорогими вещами, и понимал, что ничего не хочу.

Хотя и это было не совсем правдой. Я хотел кое-чего. Оказаться в своей бывшей комнате, например. Увидеть маму на соревнованиях, где я брал призовые места… кажется, человек просто создан так, что всегда хочет недоступного.

Можно было пойти в машину, к Мусе. Она какой-никакой, а собеседник. Возможно, мне надо было просто выговориться. Но после того, что у нас случилось с Леной мне было неловко. Может, мы с Мусей и подружимся. И научимся говорить о разных важных вещах. Но точно не сегодня.

Кажется, в «Крокус сити» есть отель. Жаль, что у меня с собой не было смартфона – так бы проверил сразу. А так придется немного прогуляться по территории.

Отель действительно нашелся. Для этого мне пришлось пройти насквозь весь огромный комплекс, через скудно освещенную галерею, над пустыми и темными выставочными павильонами. Он назывался «Аквариум». И, пожалуй, это название ему подходило – часть номеров окнами выходили прямо в павильоны, которые сейчас пустовали. Я представил себе, как может выглядеть единственное освещенное окно в огромном и пустом пространстве и вздрогнул. Поэтому я выбрал «люкс» с видом на Москва-реку.

Для регистрации я использовал Асот. Брелок – ключ, на мой взгляд, совершенно не менялся, но портье разглядывал его, как настоящий паспорт, хмурясь и выстукивая на клавиатуре «мои» личные данные. «Что ж. Пропуск куда-угодно вполне рабочий», подумал я, после чего кивнул портье, приложил карту к считывателю и взял предложенный ключ-карту.

Я понял свою ошибку, как только оказался в номере. Нужно было брать «стандарт», а не «люкс». Места было слишком много! Я не привык быть один в таких огромных помещениях. Мне было не по себе. Даже вид из окна на скованную льдом реку не мог исправить положение. Его спас только включенный телевизор, под бормотание которого я и уснул, даже не раздевшись.

Глава 8. Темные люди

Когда я проснулся, за окном было безоблачно и солнечно. Большая редкость для московской зимы. Разглядывая кусочек глубокого синего неба в окно, я не спешил подниматься. Пока не сообразил, что у меня назначена встреча с Леной. А, судя по тому, как высоко было солнце – время точно было за полдень.

Телевизор давно вырубился. Но я снова включил его, чтобы взглянуть на часы на канале новостей. Двенадцать тридцать. Времени более, чем достаточно.

Я облегченно вздохнул, и принялся раздеваться, чтобы принять душ. К счастью, одежда, которую я вчера выбрал, не сильно пострадала от неподобающего обращения: свитер и джинсы выглядели так же пристойно и дорого, как вчера.

Муся ждала меня на парковке; она приветственно мигнуля габаритами, когда я приблизился.

– С возвращением домой, – сухо сказала она, когда я закрыл за собой дверцу.

– Домой? – переспросил я.

– Теперь это твой дом, – ответила она таким же нейтральным тоном, – привыкай.

Я помолчал несколько секунд. Потом тронулся. И сразу чуть не въехал в припаркованный рядом «Вольво».

– Ты что, не помогаешь? – осторожно спросил я.

– А нужно? – притворно удивилась Муся, – неужели такому самостоятельному молодому человеку нужна помощь?

Я нажал тормоз и остановился, собираясь с мыслями.

– Так, – наконец, произнес я, – что происходит? Ты все-таки обиделась на то, что мы вчера в… прямо в… в смысле, в тебе?..

– Дурак, – прокомментировала Муся бесстрастно, будто поставив диагноз.

– Слушай, для меня это тоже было неожиданно, и… – в этот момент меня осенило, – дело не в Лене, верно?

Муся промолчала.

– Ты… ревнуешь меня к гостинице?

Муся фыркнула. Но все-таки ответила:

– Вот еще. Ревновать тебя? Да делай, что хочешь. Мне все равно.

– Извини… – растерянно пробормотал я, – не подумал, что… в общем… мне нужно было с мыслями собраться. Иногда это полезно, знаешь… правда, я не подумал. Надо было предупредить хотя бы.

Муся изобразила тяжелый вздох.

– Ладно, – сказала она примирительно, – может, ты и не безнадежен.

– Спасибо, – кивнул я, снова трогаясь; теперь ехать было значительно легче.

Дурное предчувствие появилось, когда я увидел толпу возле дверей подъезда Лены. «Собрание жильцов у них там, что ли…» – пробормотал я вслух, пытаясь найти карман для парковки.

– Не думаю, – ответила Муся, решив, что я обращался к ней, – по следам вижу, что многие приехали на машинах, которые запарковались за шлагбаумом, на улице. Значит, они не местные.

– Ладно, – кивнул я, – схожу на разведку.

– Только осторожнее, хорошо? – попросила Муся, – мне не нравится происходящее.

На ступенях лестницы у входа в подъезд стояли зажженные свечи и несколько букетов с четным числом цветов. У меня внутри все похолодело; я продолжал убеждать себя, что к Лене это не имеет никакого отношения – просто, видимо, кто-то из ее соседей умер.

А потом я увидел ее фотографию, с черной траурной рамкой.

На ватных, негнущихся ногах я подошел ближе.

– Что случилось? – спросил я, обращаясь к девушке в красном пуховике с заплаканными глазами.

Она посмотрела на меня со смесью скорби и подозрения. После чего ответила:

– Вы не знаете? Тут жила известная блогер. Ее зверски убили сегодня ночью.

Во фрустрации я просидел около часа за рулем. Муся что-то говорила, но я не мог вникнуть в смысл слов. Кажется, в салоне все еще ощущался едва уловимый запах ее духов, будто последняя ускользающая нить, связывающая то прекрасное, что только началось и реальность.

После фрустрации меня накрыла волна гнева. Нет, это не была жаркая ярость – когда хочется орать, бить кулаками в стену и крушить все вокруг. Это была ледяная злость, медленно перераставшая в решимость.

Если бы меня спросили раньше – способен ли я на убийство, ответом было бы однозначное «нет». И вот, что-то в очередной раз во мне перевернулось. Я понял, что хочу мести. И только это желание позволило мне вернуть ясность мыслей.

– Муся? – позвал я.

– Да, Антон? Я здесь. Ты в норме? Ты меня напугал.

– Скажи, ты можешь проследить, куда уехала машина, которая увезла тело с места происшествия?

– Да, Антон, легко. Мы едем следом?

– Летим, Муся, – ответил я, размышляя, в какое же оружие превратиться асот под влиянием моих мыслей, – летим. И так, чтобы никто нас не видел.

Следователь явился за заключением судмедэксперта часа через два. Все это время я провел в небольшом предбаннике у входа в морг. Я мог бы легко зайти в закрытую зону и непосредственно наблюдать за работой специалиста, но не могу себя заставить. Не хотелось портить память о Лене. Уверен, она бы тоже не хотела, чтобы я видел ее в таком виде. К тому же моя ледяная решимость от этого зрелища вполне могла превратиться в неконтролируемый нейтронный взрыв.

Разумеется, меня никто не видел. Поэтому судмедэксперт чуть не зашиб меня дверью, резко распахнув полупрозрачную створку.

– Есть что для нас? – спросил следователь, рослый и спортивный парень лет двадцати пяти, – дело попало на контроль в главк. Придется покопаться.

Судмедэксперт вздохнул. Потом ответил:

– Выделил пару образцов с возможными следами ДНК. Но гарантий нет. Видно, что действовала группа осторожных и, похоже, опытных мерзавцев. Они почистили все, что было возможно.

С этими словами он передал в руки следователя папку. Тот взял ее в руки и тут же принялся листать.

– Хорошо держитесь, – заметил судмедэксперт.

– Что? – следователь отвлекся от документов, – а, да. Уже опыт, увы. Хотя такого, признаться, еще не видел. Ритуалка, да? Как считаете?

– До заключения не дошли еще? Да, похоже на то. Но с нюансами. Тут к специалисту надо, по обрядам. Кажется, у вас были такие.

– Да… да, спасибо, попробуем разобраться, – с этими словами следователь кивнул эксперту, развернулся и направился к выходу. Я поспешил за ним, обнаружив, что ноги порядком затекли.

Следователь вышел из морга и направился на служебную парковку на территории больничного корпуса. Я огляделся, пытаясь угадать, на какой машине он приехал. Можно было запрыгнуть обратно в Мусю, которая висела в невидимом режиме в паре метрах над моей головой, и уже из нее продолжить слежку. Но я почему-то замешкался, продолжая идти за следователем.

Он подошел к «Лэнд-крузеру Прадо» прошлого поколения. Открыл дверь со стороны водителя. И в этот момент к нему подошел еще один человек, который до этого находился с другой стороны автомобиля. Они кивнули друг другу. Следователь продемонстрировал папку и, открыв заднюю дверь, кинул ее на пассажирское сиденье. Воспользовавшись секундной паузой, пока хозяин машины что-то рассматривал, хмурясь, на внутренней стороне двери, я скользнул в салон. Почти сразу следователь захлопнул за мной дверцу. Его молчаливый знакомый занял пассажирское место впереди.

Тронулись молча. И только когда машина выехала на оживленное шоссе, пассажир заговорил:

– Как сработали? – спросил он.

– Чисто, – кивнул следователь, – эксперт ничего не нашел.

– Что и следовало ожидать.

– Это… обязательно было? В такой форме?

– Ты же сам знаешь, – пассажир, потерев заросшую седой щетиной щеку, поцокал языком, – иначе их не пронять.

– Но, думаешь, сработало? Он выползет из своей норы?

– Обычно срабатывает, – пассажир пожал плечами, – она ведь с ним переспать умудрилась. Представляешь? Жаль только эта разумная молодежь привыкла предохраняться… – он горестно вздохнул, – иначе все было бы гораздо проще… ну да ладно. Но все и без того должно быть хорошо.

– Как его обнаружили? – следователь неожиданно протянул руку и стал шарить на заднем сиденье, возле моего колена. Я перестал дышать. Потом увидел прибор для курения стиков и слегка подтолкнул его, чтобы он легче его обнаружил.

– Моя идея с негативными сканерами сработала, – ответил пассажир, – их раздали его поклонникам, придумав какой-то бредовый флешмоб с черными стержнями, – он хохотнул, – в итоге больше десяти точек-эмиттеров, вероятность присутствия сущности составила больше девяносто процентов. А потом уже с камер вычислили эту девчонку, которая разговаривала с тенью.

– Что ж. Тем хуже для нее.

– Ну-ну, – покровительственным тоном ответил пассажир, – не стоит так. Она отработала сполна, так пусть покоится с миром.

– Не буду, – легко согласился следователь, – ловушку будем на похоронах ставить?

– Самый очевидный вариант. Думаю, он пока еще в шоке. Новенький все-таки. Сидит где-нибудь, рыдает. Пока придет в себя – как раз хорошо подготовимся.

– А вы оптимист.

– Я реалист. Хотя расслабляться все равно не стоит. Будь парень опытнее – с его возможностями он бы уже сидел рядом с нами.

Следователь вздрогнул и подозрительно оглянулся назад, скользнув взглядом сквозь меня.

– Да хватит вам. Итак нервы ни к черту…

Сначала я своим ушам не поверил. Я рассчитывал наблюдать за следствием, чтобы, когда оно выйдет на убийцу, опередить их. Но оказалось, что сами служители закона были каким-то образом связаны с убийцами.

Я взглянул на асот в своей руке (сам себя я по-прежнему мог видеть). Эта штуковина прямо на глазах превратилась в сияющий сталью стилет. Вот так. Просто и со вкусом. Надеюсь, у него хотя бы лезвие отравлено…

Но проливать кровь пока еще рано. Для начала хорошо бы выйти на исполнителей. И желательно – на тех, кто стоит за всем этим. Ясно, что и следователь, и его спутник – просто звенья какого-то жуткого механизма.

Мы ехали довольно долго. Хотелось верить, что Муся сообразила сопровождать нас. Когда я был в салоне, она могла угадывать мои желания – но работает ли эта связь на расстоянии? Через асот? Я попытался к ней мысленно обратиться, глядя на стилет: «Муся, ты тут?» Но ответа не последовало. Наверно, у любой технологии есть предел применения…

Я старался следить за дорогой. Свернув с шоссе Энтузиастов и развернувшись, мы въехали на дорогу, идущую через Измайловский парк. Кажется, она вела к Парковым улицам, но до них мы не доехали – свернули прямо в парк, под шлагбаум, который послушно открылся.

Какое-то время мы петляли по грунтовой дороге. Судя по слою снега – пользовались ей не часто. Потом, после резкого поворота налево, мы съехали вниз и остановились у сооружения, напоминающего старинный грот. Странно – я гулял иногда в этом парке, но ничего похожего на эту постройку припомнить не мог.

Кирпич, из которого был сложен грот, был древним на вид. Он порос мхом, который даже в мороз оставался зеленым, благодаря потоку теплого воздуха, идущего откуда-то из его глубины.

«Прадо» уверенно въехал в темноту в глубине грота, не включая фар. Я почувствовал, что машина развернулась а, когда включилось белое электрическое освещение, успел заметить, как закрылись большие железные ворота.

Следователь заглушил двигатель. Потом посмотрел на своего пассажира.

– Пора? – спросил он со странным выражением голоса, в котором появились нотки торжественности.

– Пора, – кивнул пассажир, открывая дверцу.

Двое захлопнули дверцы. Я заметил, что следователь оставил ключ в замке зажигания. Его уверенность в безопасности сыграла мне на руку: иначе я рисковал быть запертым внутри салона до их возвращения.

Когда они скрылись за поворотом, свет в помещении, куда заехал автомобиль, погас. Я аккуратно открыл дверцу и выскользнул наружу, бесшумно закрыв ее за собой. После этого поспешил в ту сторону, куда ушел следователь и его спутник, ориентируясь на отблески света, который, видимо, сопровождал их путь.

Двигаясь по узкому и сырому тоннелю, выложенному все теми же кирпичами, за пределами пятна света, в котором шли двое, я вместе с ними оказался в странном цилиндрическом помещении, напоминающем тоннель метро. Только рельсов тут, конечно, не было.

Пара остановилась. Белый электрический свет в тоннеле мигнул разок и погас; я приготовился к полной темноте, но, как оказалось, внутренности большого помещения были наполнены призрачным бледно-розовым свечением, которое было незаметно при ярком свете. Только тут я заметил, что на полу помещения, в грязи, копошатся человеческие тела. Точнее, я сначала принял их за человеческие. Потом заметил, их кожа имеет какой-то странный, иссиня-серый оттенок, который даже в розовом свечении сильно отличался от цвета моей собственной кожи.

Следователь и его спутник встали друг напротив друга, и синхронно принялись раздеваться, пока не остались совершенно обнаженными. Их кожа резко потемнела и приобрела такой же оттенок, как у тех, кто копошился на полу. А затем начали меняться лица. Сначала истончился нос, будто втягиваясь вдруг головы, оставляя снаружи только две точки ноздрей. Потом глаза стали круглыми и сместились вниз, на середину лица.

Мне не было страшно; я ведь вообще ничего не боюсь. Но зрелище этих перемен было настолько мерзким, что меня чуть не стошнило. А потом эти двое ступили на пол цилиндрического помещения и опустились вниз, смешиваясь с остальными телами.

Сразу после этого розовое свечение, словно только этого и ждало, вдруг начало тревожно мигать. На секунду я представил себе, что сейчас останусь в полной темноте, среди этих странных копошащихся тел, которое, к тому же, еще издавали странные звуки. Мне почему-то подумалось, что именно так должны пищать огромные летающие тараканы с Мадагаскара.

Но свечение всего лишь поменяло оттенок на зеленоватый и перестало мигать. А потом откуда-то из невидимых источников полилась странная, завораживающая мелодия. Стройные, возвышенные звуки музыки были удивительно неуместны в этом мерзком месте. А потом я заметил, что шевеление тел на полу подчиняется ее ритму, будто образуя с мелодией единое целое.

Я вдруг почувствовал, что хочу оказаться там, среди этих тел. Их движения обещали невиданное и неслыханное блаженство, испытать которое, возможно, есть только один шанс в жизни, и я ни в коем случае не должен его потерять…

Я очнулся от боли в ладони. Правой рукой я настолько сильно сжал стилет, что проколол кожу. Чувствуя, как теплая струйка крови стекает по коже, я зажал рану, потом заставил себя повернуться и двинуться обратно по кирпичному тоннелю, придерживаясь рукой за стену.

К счастью, тоннель не имел никаких боковых путей, иначе я рисковал заблудиться. Возможно, асот мог превращаться в фонарик, но мне совершенно не хотелось выдавать свое присутствие в этом месте. А потом я почуял едва уловимый запах выхлопных газов и нагретых механизмов, запах автомобиля.

Я добрался до «гаража» теперь нужно было решить – скрываться ли в салоне в ожидании «следователя», чтобы выехать с ним, или же попытаться найти выход самостоятельно.

Я решил попробовать второй вариант – очень уж неприятно было находиться в этом подземелье. И, после долгих поисков, обнаружил в железных воротах дверь с утопленной в обшивке ручкой. Аккуратно потянув за нее, я обнаружил, что дверь не заперта, и даже хорошо смазана.

Уже через минуту я был снаружи. Я бежал по заснеженным дорожкам парка, пока не встретил первых гуляющих людей.

Асот за время моего побега из стилета превратился обратно в электронный ключ. «Муся, ты здесь?» – произнес я тихо вслух, обращаясь к прибору. «Прямо над тобой, – пробежала светящаяся надпись на лицевой стороне ключа, – проявиться не могу, тут людей много. Иди по стрелке, я тебя подберу».

На асоте появился указатель: красная светящаяся стрелка. Я направился в том направлении, куда она указывала. Идти пришлось совсем не долго.