Текст книги "Корабль-призрак"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Иногда наши воспоминания странным образом влияют на то, что происходит сейчас. Он просто разыгрывал пожилого бандита, вполне доверявшего ему. Внезапно эти шуточки превратились в осознанное действие. В ведре еще оставалось до половины масла. Шарапов резко поднял его и нахлобучил на голову бандиту. Густая жижа потекла по его плечам.

Пожилой боевик дернулся, поскользнулся и упал в масляную лужу. Когда ему удалось сорвать с головы ведро, он практически ничего не видел. Масло залило глаза. Бандит сорвал с плеча автомат и открыл беспорядочную пальбу. Звуки выстрелов тонули в механическом грохоте. Пули рикошетили, высекали искры, но Шарапова они достать уже не могли.

Старший механик скрылся за двигателем и занялся форменным вредительством. Для начала он саданул лом в судовой электрогенератор. Раздался скрежет, посыпались искры, лампы мигнули и погасли. Через секунду освещение восстановилось, но уже не яркое, а дежурное, от аккумуляторов. Силовая установка продолжала грохотать.

Шарапов спешил. Теперь пришла очередь остановить судно. Специального плана Слава не придумывал, действовал по наитию. Он решил сделать то, что строжайше запрещено, следовательно, губительно для силовой установки и механики танкера.

Шарапов резко перевел работу трансмиссии в режим «полный назад». Это примерно то же самое, как мчаться по трассе на максимальных оборотах, а потом воткнуть заднюю скорость и резко отпустить сцепление.

Загрохотало так, что можно было оглохнуть. Силовая установка содрогнулась и умерла. Наступила тишина, которую тут же прорезали выстрелы.

Шарапов не стал дожидаться, пока незадачливый бандит протрет глаза. Он бросился вверх по крутому трапу, оказался на площадке, нырнул в стальную дверь и тут же закрыл ее за собой. После чего Слава снял ботинки и пошел в одних носках. Теперь он стал бесшумным.

Спрятаться в судовых лабиринтах для Шарапова было не проблемой. Он их выучил досконально. К тому же у него имелся и свой собственный секрет, о котором на судне не было известно даже членам команды, не говоря уже о террористах. Тусклые лампочки дежурного освещения позволяли ему кое-как ориентироваться в пространстве.

– Вот вам! – негромко произнес Слава Шарапов и показал в темноту фигу. – Не так страшен черт, как его малюют.

Впереди сгущался мрак, но старший моторист шагал уверенно. Он понимал, что прямо сейчас его никто не ищет. Сперва бандиты бросятся в машинное отделение, чтобы понять, что случилось. Там они от всей души ввалят пожилому конвоиру за то, что тот упустил заложника, и только потом начнутся поиски. Да разве его найдешь, если судно для старшего моториста дом родной!

О том, что на танкере есть еще один беглец, которого бандиты ищут, Слава не знал. Поэтому он и продвигался вперед достаточно беспечно, особо не прислушивался, не вглядывался. А темнота всегда обманчива. Кажется, что впереди пусто, а во мраке, оказывается, таится опасность.

Шарапов миновал поворот темного коридора, как вдруг кто-то набросился на него сзади, заломил руки, повалил на пол и держал крепко, не пошевелишься. Чужая рука шарила по Славе. Этот человек обыскивал, но ничего существенней зажигалки не обнаружил.

– Басмач чертов! – выдохнул Шарапов, понимая, что терять ему уже нечего, сейчас придется отвечать за свое геройство по полной программе.

– Ты что, совсем без оружия? Даже ножа нет? – Эти вопросы прозвучали без всякого акцента, чисто по-русски, хватка слегка ослабла.

– Ты кто? – поинтересовался Слава.

– А ты кто? – спросили его в ответ.

Незнакомец аккуратно отпустил Шарапова, правда, при этом предупредил его, чтобы он не делал глупостей. В темноте чиркнула спичка, осветил лицо Славы. Сам этот субъект пока предпочитал прятаться во мраке.

– Так ты из команды танкера? – прозвучал из темноты вопрос.

– Старший моторист.

– Тебе удалось спрятаться?

Слава понял, что человек, напавший на него, не враг, а потому повторил свой вопрос:

– А ты кто такой?

Зажигалка на несколько мгновений осветила лицо Саблина и погасла. Вид у него был не лучший, вывернутая разбитая бровь так и не приклеилась на свое место, по-прежнему закрывала глаз.

– Мы проводили операцию по вашему освобождению. Но не сложилось, как видишь, – уклончиво сказал Виталий. – Я оказался на борту один. Остальным шторм помешал.

– Бывает, – согласился Шарапов. – Что из оружия у тебя есть?

– Ничего, – честно признался Виталий.

– Херово! Эти абреки вооружены до зубов.

– Так ты все это время прятался?

Слава коротко пересказал свою историю. Она немного воодушевила каплея, изрядно потрепанного нынешней ночью. Теперь он хоть знал, где именно бандиты удерживают заложников.

– Нечего тут рассиживаться, – опомнился Шарапов. – Скоро меня хватятся. Искать начнут. Спрячемся.

– Есть надежное место? – спросил Саблин и вдруг почувствовал, что короткая схватка со старшим механиком забрала у него остаток сил, вновь закружилась голова.

– Надежнее не бывает, – пообещал Шарапов. – Тебя как зовут?

– Виталий.

– А меня Слава. Держись, братан. Я тебя сейчас доведу.

Шарапов забросил руку Саблина себе на плечо и уверенно повел его по коридору. Идти оказалось недалеко. Вскоре они остановились.

– Ты, кстати, зажигалочку-то верни. Мне подсветить надо, – напомнил Шарапов.

– Держи, раз надо, – согласился со справедливым требованием каплей, вкладывая в ладонь своего спутника дешевую китайскую зажигалку.

Заплясал язычок пламени. Саблин заметил, что поблизости не было двери, лишь глухие металлические панели. Не в коридоре же собрался прятаться старший моторист? Виталий даже засомневался в его адекватности. Шарапов залихватски подмигнул, чем только укрепил подозрения боевого пловца.

– Крибле, крабле, бумс. Сим-сим, откройся! – проговорил Шарапов и взялся за огромную, сантиметров пять в диаметре, гайку.

Она и еще три ее сестрицы-близняшки плотно притягивали к стене коридора стальной лист, чуть выгнутый наружу. Концы болтов, торчащие из гаек, густо покрывала ржавчина. Скорее всего, их нельзя было бы открутить даже гаечным ключом, если не насадить на него рычаг. А новый знакомый Саблина собирался сделать это голыми руками! Все же чудо произошло. Гайка легко повернулась, правда вместе со ржавым стержнем, торчащим из нее. Следом так же легко поддались и остальные три.

Слава осторожно, чтобы не загреметь, двумя руками снял выпуклую металлическую панель, продемонстрировал ее Саблину и гордо заявил:

– Фокус, братан.

На другой стороне панели оказались не болты, а поворотные защелки. Она была обклеена толстым слоем пенопласта, на ней имелись две дверные ручки.

– Залезай первым. Я тебе подсвечу. – Шарапов щелкнул зажигалкой.

Виталий пролез в достаточно просторное, где-то метр на метр, отверстие и оказался практически в полной темноте.

– Ты там только поосторожней, стекло!.. – проговорил Слава, сам забрался в лаз и вскрикнул, так как перегревшаяся зажигалка обожгла ему пальцы.

Свет исчез. Все погрузилось в кромешную темноту.

– Сейчас-сейчас. – Шарапов принялся дуть на зажигалку, чтобы остудить ее. – Посвети-ка мне.

Руки встретились в темноте не сразу. Наконец полыхнул язычок пламени. Шарапов взялся за дверные ручки, поставил панель на место и повернул защелки.

– Теперь ни одна падла нас здесь не найдет, – радостно сообщил он Саблину, порылся где-то в углу и достал свечку.

Теперь Виталий мог разглядеть, где оказался. Место это было странное. Все стены обклеены пенопластом. Само помещение довольно просторное, примерно девять квадратных метров. У стены с небольшим иллюминатором имелось что-то вроде кровати, сооруженной из деревянных грузовых поддонов. На ней лежал матрас. Иллюминатор был задернут веселенькой цветастой занавеской. От одной стены до другой тянулись три трубы.

– Горячее и холодное водоснабжение, канализация!.. Сам врезки делал, – пояснил Шарапов с хитрой усмешкой. – Даже унитаз имеется. – Он приподнял большую картонную коробку и продемонстрировал белое фаянсовое сиденье.

– А что у тебя здесь? – Каплей показал на две двухсотлитровые стальные бочки.

– Как это что? Брага! – Слава расплылся в широкой улыбке и поднял еще один картонный ящик, под которым оказался самый натуральный самогонный аппарат.

– Ты здесь самогон варишь? – с сомнением поинтересовался Виталий.

– Знаю, что не положено. Но не будь этой тайной каюты, мы с тобой нигде не спрятались бы. А тут даже можно ядерную войну пересидеть. Дай-ка я тебя сперва заштопаю, а то на твой глаз смотреть страшно.

Виталий присел на матрас. Шарапов принялся рыться в высоком шкафе-столбике, прикрученном к стенам.

– Где-то должны быть. У меня же все здесь есть. Я запасливый, – приговаривал Шарапов и копался в шкафу. – Вот они! – наконец-то произнес он и показал Саблину катушку черных ниток и иголку, воткнутую в нее.

– Ты когда-нибудь раны зашивал?

– А то. Рука у меня твердая. Для начала мы тебе рану продезинфицируем и нитки с иголкой тоже. Нитку вставить сможешь? А то у меня дальнозоркость, а эти басмачи, когда нас в трюм загоняли, очки мне разбили.

Саблин, держа иголку напротив свечки, так, чтобы видеть ушко, вставил нитку. Шарапов тем временем уже вытащил из-за металлических бочек с брагой объемную двадцатилитровую стеклянную бутыль в соломенной оплетке. Очень осторожно, словно лил расплавленное золото в форму, он нацедил мутноватую жидкость в металлическую кружку. В помещении тут же запахло самогонкой.

– Первой выгонки! – похвалился Слава.

Он смочил бумажную салфетку в перваче и аккуратными движениями прошелся по рассеченной брови Саблина.

– Терпи, Виталик! Знаю, что жжет, – заявил Шарапов и принялся аккуратно зашивать рану. – Не сильно болит?

– Я привычный, – спокойно ответил Виталий.

– Это хорошо. Главное в таком деле – не дергаться, а то пришью неровно, и шрам на всю жизнь останется.

– Шрамов хватает и без этого. Одним больше, невелика беда. – Саблин махнул рукой.

– Словно крестиком вышиваю! – Слава хохотнул, сделал еще несколько стежков и перекусил нитку. – Готово.

– И что, тебя до сих пор не поймали с твоим самогоноварением?

– Ни одна падла о моей точке не знает. Я же все по-тихому сделал. Пенопластом обшил, чтобы по звуку не вычислили. И вентиляция у меня имеется. Как пару свободных часов появляется – я сюда. Накатил сотку…

– Всего сотку? – удивленно спросил каплей.

– Ну, бывает и больше. Это зависит от того, сколько у меня времени. Потом на боковую, проспаться.

– Один пьешь?

– Исключительно в целях конспирации. Начнешь делиться – капитан вмиг вычислит.

Шарапов достал из шкафчика вторую кружку и осведомился:

– Накатишь, братан?

Саблин поинтересовался:

– Из чего гонишь?

– Из сухофруктов. В Турции по дешевке запасся прошлогодними, копейки стоили. Продукт отличный получился.

– Даже не знаю.

– Я же не пьянствовать предлагаю, а принять как лекарство в целях анестезии и поправления здоровья.

– Давай, – согласился каплей. – Все равно сейчас с меня толку никакого. Отлежаться мне надо.

– У меня и закусь найдется. – Слава снова порылся в шкафу, вытащил пачку галет и рыбные консервы.

Виталий тем временем нюхал самогонку. Давненько он уже не пил подобного продукта, баловался водкой или коньяком. Самогон обходил его стороной.

– Ну, вздрогнули! За победу! – предложил незамысловатый тост Шарапов, поднимая кружку.

– За будущее пить мне нельзя, – предупредил его каплей.

– Я же не за будущую победу предлагаю, а за ту, которую мы с тобой сегодня одержали. И тебе, и мне убежать удалось.

Кружки сошлись с глухим звоном. Шарапов привычно опрокинул первач в широко раскрытый рот, моментально проглотил его и зажмурился.

А вот Саблин пил мелкими глотками, словно коньяк или дорогое виски. Качество продукта и в самом деле было отличное. Пилось легко. Крепость, как понимал Виталий, была градусов под шестьдесят, но язык этого практически не чувствовал.

Каплей ощутил, как выпитые сто грамм приятными волнами расходились по всему телу. Боль отступила. В голове появилась полная ясность. Он отставил недопитую кружку.

Слава заглянул в нее и спросил:

– Что? Не пошла?

– Наоборот. Пошла идеально.

– Так чего не допиваешь?

– А я на службе. Больше ста грамм пить не стоит. Ты же сам говорил, что это для здоровья. А у всякого лекарства есть своя дозировка.

– Я еще накачу, если ты, братан, не против.

– Накатывай, тебе можно. Сколько террористов на судне?

– А хрен его знает. – Шарапов пожал плечами и аккуратно набулькал себе в металлическую кружку. – Разве я их считал? Может быть, десять, а то и двадцать. Где-то в этих пределах, точнее не скажу. Они обычно по трое ходят. Во всяком случае, когда навещают пленных. Один без оружия заходит, а двое других с автоматами в коридоре ждут.

– Негусто у тебя информации. Не слышал, что они замышляют?

– При мне эти скоты о таких вещах не говорили. – Шарапов прислушался, поднял палец, потом приложил его к губам, припал ухом к листу пенопласта и прошептал: – Звукоизоляция здесь шикарная, но береженого бог бережет. Идут, кажется.

Саблин не столько услышал, сколько почувствовал вибрацию. По коридору кто-то проходил. Внезапно несколько раз моргнул и загорелся свет. Он был белый, ртутный. Под потолком зажглась энергосберегающая лампочка.

Шарапов задул свечку и объяснил:

– Это они резервный дизель-генератор запустили. На освещение, на плиты, чтобы жрачку приготовить, электричества хватит.

Саблин ощутил, что его клонит в сон. Он вытащил трофейный спутниковый телефон и включил его. Слава богу, никаких пин-кодов набирать не пришлось. Аппарат включился на автомате.

– Так у тебя и связь есть? – радостно произнес Шарапов.

– Надолго ее не хватит. Это я у их главаря позаимствовал. Жаль только, что зарядник в розетке остался. Аккумулятор сдыхает. Еще один-два раза поговорить, и все.

Виталий набрал номер Нагибина.

Тот ответил мгновенно:

– Докладывай, каплей, что там у вас случилось. Судя по радарам, танкер дрейфует.

– Так оно и есть, Федор Ильич. Силовая установка вышла из строя.

– Ты постарался?

– Нет, товарищ контр-адмирал. У меня тут помощник есть, моторист из команды танкера. Это его работа. Он и надежное укрытие мне предоставил. Отлежусь немного, приду в норму и начну действовать.

– Каплей, особо не старайся. Ты и сам не представляешь, какую ценную информацию передал нам. Главарь бандитов все свои разговоры с хозяином, оказывается, записывал. Так что мы уже знаем, кто им рулит и откуда. Командир террористов – просто пешка. Похоже, он даже не понимает, в какую игру его втянули. Так что Николай с Катей отправятся нейтрализовать хозяина. А ты просто жди.

– В каком направлении дрейфует танкер?

– Пока, к сожалению, в прежнем, движется к Сочи. Но на то чтобы дойти до берега, ему понадобится дня три. Короче, каплей, слушай меня. Я надеюсь, что, ликвидировав хозяина, мы сможем решить проблему целиком и полностью. Есть информация, что танкер, захваченный террористами, – это лишь отвлечение внимания. Главный удар противник намерен нанести в другом месте и иным способом.

– Но здесь заложники, – напомнил Саблин.

Нагибин не успел ответить. Аккумулятор в телефоне сел окончательно.

– Может, отлежится и немного наберет заряда, – со слабой надеждой проговорил Шарапов.

– Будем надеяться.

– Ты, братан, на матрас ложись. Переодеться у меня есть во что. Одежка не роскошная, но чистая. Постиранный рабочий комбинезон. Мы с тобой вроде как одной комплекции. Должен подойти. Сейчас примеришь и завалишься дрыхнуть. Я-то выспался на три дня вперед, пока сидел в нашей судовой тюрьме. Так что ты спи, а я книжку почитаю.

Виталий спорить не стал, улегся под самую стену, на бок, так, чтобы не касаться подушки рассеченной бровью. Крепкая фруктовая самогонка подействовала на Саблина весьма благотворно. Он заснул быстро.

Шарапов же выдвинул под лампочку один из грузовых поддонов, взял с полки книгу и принялся читать.

Муса был просто в бешенстве. Всего за пару часов его положение изменилось коренным образом. Еще недавно он полностью контролировал ситуацию на танкере. Теперь же судно легло в дрейф. Силовую установку не восстановить, да и связи он лишился. Единственный спутниковый телефон на всем танкере оказался в руках диверсанта, которого он сам и его люди бездарно упустили. Самым страшным для Мусы обстоятельством была потеря связи с хозяином. Ведь без его разрешения он даже не мог расправиться с заложниками, обязан был согласовывать с ним каждый свой шаг.

Все произошло так же, как в старом детском стихотворении про кузницу, в которой не было гвоздя. Мол, поэтому коня плохо подковали. Тот захромал. В результате командир отряда был убит, конницу разбили, войска разбежались. И все из-за какого-то злосчастного гвоздя, которому грош цена.

Командир террористов метал громы и молнии. Он отправил в судовые лабиринты три поисковые группы. На этот раз бандиты облазили практически все закоулки, которые им удалось отыскать. Но диверсант и старший моторист словно в воду канули.

Глава 6

Не зря контр-адмирал Нагибин говорил капитан-лейтенанту Саблину, что спутниковый телефон, позаимствованный им у главаря террористов Мусы, – кладезь полезных сведений. Именно благодаря разговорам с хозяином и прочим контактам, переданным Виталием куда следует, технарям и аналитикам удалось выяснить много интересного.

Контр-адмиралу стало ясно, что за человек стоит за спиной Мусы. Он понял, что случай с танкером – по большому счету всего лишь маневр, отвлекающий внимание от куда более масштабной террористической акции. Поэтому ему пришлось на ходу перекраивать спецоперацию.

Саблин оставался на судне. А вот Сабурова и Зиганиди срочно отправились в совсем другую часть света. Они должны были отыскать и обезвредить главного террориста, того самого кукловода, который дергал за веревочки, определяя все движения Мусы. Именно он отдавал ему команды, ведя при этом параллельную игру.

Прежде всего требовалось размозжить змеючью головку. Потом можно было надеяться на то, что удастся остановить события, разворачивающиеся на танкере, дрейфующем в Черном море.

Вот уже целых десять минут Зиганиди с Сабуровой дожидались за столиком уличного заведения, когда им принесут скромный заказ: два черных кофе и корзиночку с пирожными. От нечего делать они осматривались по сторонам. Тут-то Катя и увидела странную картину.

За соседний столик уселся белобрысый мужик лет тридцати, богатырской стати. Его джинсы и рубашка были мокрыми насквозь. Вода с них не просто капала, но струилась, стекала ручьями. Вероятно, он поднялся на террасу, где располагалось кафе, прямо из фонтана, бьющего внизу.

– Уан водка, – сказал белобрысый здоровяк официанту, подошедшему к нему и сохранявшему олимпийское спокойствие.

Видимо, этот крепкий блондин был не совсем уверен в том, что его поймут, поэтому он повторил, выставив указательный палец:

– Уан водка. Водка!

Гарсон вежливо кивнул и уточнил по-английски:

– Это все?

– Иди-иди, немчура! – сказал ему парень по-русски и махнул рукой.

На нового русского этот странный фрукт был явно не похож.

Дожидаясь выполнения своего заказа, он подпер кулаком щеку и, глядя на Сабурову с Зиганиди, затянул негромко и почему-то заунывно, печально песню, которая в России считалась неофициальным гимном воздушных десантников:

– Расплескалась синева, расплескалась. По петлицам разлилась, по погонам. Я хочу, чтоб наша жизнь продолжалась по суровым, по десантным законам…

Коля с Катей переглянулись.

Зиганиди выбрался из-за стола, подошел к белобрысому солисту и заявил:

– Привет, земеля! Ты что, второе августа празднуешь?

– Десант? – Парень встрепенулся и с надеждой посмотрел на Николая. – Слушай, а я тебя знаю. Точно!.. Мы же с тобой недавно на учениях были. Да и подругу твою помню. Вы же боевые пловцы. Круто вы нас тогда разделали!..

Коля прищурился, присмотрелся повнимательнее, и его губы тут же расплылись в улыбке. Он узнал в пьяном мужике того самого бывшего десантника, отставного старшего сержанта Толю, завсегдатая пейнтбольного клуба. Именно этот парень вместе со своими товарищами помог боевым пловцам подготовиться к проведению спецоперации.

– Здорово! – Зиганиди крепко пожал руку, протянутую ему, и тут же предложил: – Давай к нам за столик!

– С удовольствием.

Вскоре гарсон принес бывшему десантнику маленькую стопку водки. Толя брезгливо повертел стеклянную посудинку в пальцах и одним глотком употребил всю водку. Затем он вытащил из мокрых штанов пять канадских долларов и громко припечатал купюру к пластиковой столешнице.

– Сдачи не надо, – сказал Толик по-русски официанту, подошедшему на стук.

Как ни удивительно, канадцу перевод не понадобился. Он сгреб купюру, с достоинством кивнул и удалился.

– Ты в честь праздника в одежде купался? – спросил у бывшего десантника боевой пловец.

– Если бы!.. – живо ответил тот с нескрываемой горечью в голосе и объяснил: – Сам понимаешь, купаться в этот день – традиция. А раздеваться боялся, потому что опасался – последние штаны сопрут.

– Здесь, в Канаде? – не поверил его опасениям Зиганиди. – Канадцы кичатся своей честностью.

– Не знаю, чем они тут кичатся, но ободрали меня как липку, – заверил его Толик. – Приехал с пятью тысячами евро потусить. Хоккей посмотреть. Люблю эту игру. Познакомился с какими-то мужиками. Точно не скажу, но не канадцы. То ли молдаване, то ли венгры. Один даже по-русски чего-то кумекал.

– И что?

– А то! Показались серьезными мужики, в золотых цепях все. Прямо как наши братки. Говорят, мол, не фиг в этом Монреале ловить. Давай, дескать, мы тебя завтра отвезем. Тут в сорока километрах какой-то городок есть типа местного Лас-Вегаса с крутыми казино, бабами. Вот я и повелся. Выпили за это дело. В бар не пошли, решили прямо в хостеле у них дерябнуть.

– А поутру они проснулись? – к месту вспомнила Сабурова известное произведение Шукшина.

– Проснулся я один. Их уже и след простыл. Деньги мои вместе с ними свалили, – горестно уточнил Толик. – Они, гады, чего-то в водку намешали. Я сразу свалился, ничего не помню. Просто яма черная, и все. Провал.

– Ну ты даешь! – посочувствовал Зиганиди. – Они тебе в стакан какую-нибудь гадость вроде клофелина всыпали.

– Наверное. Сам виноват. Потерял бдительность. Думал, Канада. А здесь такая же!..

– Можешь не продолжать, – остановил его Коля. – И что делать будешь?

– А хрен его знает. Вот сейчас последние пять долларов на праздник положил. – Толик вздохнул. – Кстати, бойцы, а вы что в Канаде делаете? Как там танкер – освободили заложников? Катастрофу предотвратили? Я же телик вообще не смотрю и в Интернет не заглядываю.

Зиганиди с Сабуровой переглянулись. Мол, что делать? Говорить ему или нет? Вроде свой, помог когда-то. С другой стороны…

Наконец Коля шумно выдохнул и махнул рукой, давая понять своей напарнице, что можно сделать исключение из общего правила. После чего он рассказал Толику все как есть. Ничего не утаил.

– Во, блин, дела! – выслушав Зиганиди, заявил бывший десантник и почесал затылок. – Слушайте, а давайте я вам помогу! Мне тут все равно уже делать нечего. Денег нет, водка в горло не лезет.

Боевые пловцы снова переглянулись. Да, помощь им сейчас нисколько не помешала бы.

– Мы принимаем твое предложение. Но только при одном условии – завтра с утра ты должен быть трезв как стеклышко, – ответил за двоих Зиганиди.

– Заметано! – Толик широко улыбнулся.

Вскоре боевые пловцы пришли в его номер. Он на правах хозяина достал из мини-бара пиво, открыл всем.

– Значит, так!.. – проговорил Зиганиди. – В первую очередь мы должны найти зачинщика всей этой заварушки. Понять, что к чему. И давайте не будем забывать, что сейчас на борту танкера находится каплей. Вот ему точно гораздо хуже, чем нам.

В этот момент в дверь постучали.

– Кто там? – спросил Толик по-английски.

Зиганиди и Сабурова насторожились.

– Посыльный, – сказал молодой человек в форменной кепке, стоявший за дверью, приоткрытой Толиком.

– Что вам угодно? – поинтересовался бывший десантник.

– Здесь пакет для мистера Зиганиди. Я не застал его в номере и подумал, что он у вас.

– Правильно подумали. – Коля шагнул из комнаты в прихожую. – Я здесь.

– Пожалуйста, это вам, – молодой человек протянул пухлый конверт.

Коля достал из брюк пять канадских долларов и вручил посыльному. Тот благодарно улыбнулся, поклонился и бесшумно исчез за дверью.

– Так что, разворачиваем? – на выдохе спросил Зиганиди. – Не боязно?

– Коля, давай я, – предложил Толик.

– Нет уж. Ну-ка станьте подальше. Я аккуратно.

Зиганиди достал из кармана пиджака перочинный ножик и аккуратно вскрыл пакет.

В нем оказалась карта Северо-Западных территорий Канады. На ней был обведен маркером район площадью в несколько десятков квадратных миль. Еще в пакете оказалась страница из автомобильного атласа, где было показано, как туда доехать.

Потом Коля нашел там лист бумаги с текстом, распечатанным на принтере. В нем по-английски сообщалось, что в районе, обведенном маркером, должны произойти очень странные вещи. Именно там будут проведены очередные испытания неких лучей смерти.

Текст заканчивался предупреждением:

«Будьте очень осторожны».

– Я сейчас выясню, кто это передал. – Толик бросился вниз.

Зиганиди и Сабурова прилипли к окну. В номере бывшего десантника оно выходило как раз к парадному входу в отель.

– Все видишь? – спросил Коля.

– Угу. – Катя нервно кивнула.

Из гостиницы спешно вышел посыльный, который пару минут назад стоял в дверях номера Толика, и подошел к белому «Понтиаку».

Рядом с авто прохаживалась женщина в пышном белом платье. Молодой человек что-то ей сказал, при этом утвердительно кивнул.

– Она явно не из отеля, – заметила Сабурова. – За завтраком я такой особы точно не замечала.

Женщина села за руль. «Понтиак» моргнул огоньками и покатил по вечернему Монреалю.

Только теперь на тротуар из гостиницы выскочил Толик и чуть было не сбил с ног посыльного. Теперь все жесты молодого служащего были отрицательными. Он энергично крутил головой и пожимал плечами.

Через пять минут Толик уже снова был в своем номере.

Он сообщил Коле с Катей именно то, о чем они уже и сами вполне догадались:

– Женщина в белом платье! У нее «Понтиак» того же цвета. Кто она, посыльный не знает, говорит, что первый раз ее видит. Сказал, попросила передать пакет, что он и сделал. Все остальное, мол, его не касается.

– Но что бы это все могло означать? – спросил Зиганиди.

– Не знаю. Похоже на какую-то подсказку. Вот только кто нам помогает? – Сабурова нахмурилась. – Как это узнать?

Несколько позже Зиганиди лежал на кровати в своем номере. Вначале он подумал, что ему это кажется. В коридоре вдруг послышались шум, гам и топот. В дверь стучали какие-то люди, говорили о возможной катастрофе, опасности, взрыве.

На столе тревожно заиграл мобильник. Это была Катя Сабурова.

Она чуть ли не кричала от нервного возбуждения:

– Постояльцев предупредили, что отель заминирован. Объявлена эвакуация! Мне сказали, чтобы я все вам с Толиком передала, так как лучше понимаю по-английски. Бежать надо по коридору направо, по красной мигающей стрелке.

– Ясно. Но вначале я заскочу к Толику. Давай вниз. Немедля! – Зиганиди торопливо сунул телефон в карман.

По коридору носились служащие отеля. Они будили постояльцев и выгоняли их из номеров.

– Без паники! Сохраняйте спокойствие! – постоянно твердили эти люди.

Но паника все равно началась. Постояльцы кто в чем был плотной толпой ринулись к лестницам. Ведь лифтом при пожаре пользоваться ни в коем случае нельзя. В нем просто задохнешься.

Коля не успел добраться до номера Толика. Людской поток подхватил его и вытащил сперва на первый этаж, а затем – на тротуары города. Все люди в панике старались отбежать от гостиницы как можно дальше, будто она сейчас осыплется точно так же, как башни-близнецы в Нью-Йорке.

К отелю подъезжали полицейские и пожарные машины с воющими сиренами и блестящими мигалками. Прикатил автобус с саперами.

Эти ребята очень долго готовили свою амуницию, облачались в специальные костюмы из кевлара, собирали одноруких роботов. Полицейские в это время выставили оцепление вокруг опасной зоны.

Зиганиди пару раз видел Катю среди бегущих постояльцев отеля. Она в испуге оглядывалась, потом наконец-то заметила его.

Сабурова помахала рукой и крикнула:

– А где Толик?

Зиганиди также искал его глазами. Вдруг он увидел бывшего десантника. Тот стоял на крыльце гостиницы. В руках у него был фотоаппарат. Он спешно отходил от места событий и снимал все происходящее. Ему никто не мешал. Все люди, которые находились за оцеплением, были заняты своими делами.

К утру вежливые и улыбчивые служащие отеля сообщили постояльцам, ожидающим на улице:

– Тревога оказалась ложной. Просим всех возвращаться в свои номера. Не беспокойтесь. Здание проверено.

Возвращение, в отличие от эвакуации, не было таким спешным. Фактически только боевые пловцы и бывший десантник быстрым шагом двинулись восвояси. Им надо было проверить свои вещи. Все ли на месте?

Подозрения Зиганиди, к сожалению, подтвердились. Из номера Толика пропала та самая карта, которую им передала женщина в белом платье.

– Я же не знал. – Бывший десантник виновато пожал плечами.

– Да я тебя не виню, Толик. Я сам не успел к тебе пробраться, – попробовал успокоить его Коля.

Неожиданно в дверь настойчиво постучали.

Зиганиди и Сабурова отступили в глубь номера.

Толик резко спросил:

– Кто там?

На ломаном русском из-за двери ответили:

– Есть вы господин Толик Рубцев?

– Почти. Только я Рубцов, – раздраженно пробурчал бывший десантник.

– Департамент госбезопасности. Откройте, пожалуйста.

Толик повиновался. В номер вошел человек в штатском и показал значок инспектора госбезопасности.

Увидев Зиганиди и Сабурову, он улыбнулся и сказал:

– Здравствуйте!

– Здравствуйте! – хором ответили ему те.

Этот хорошо подстриженный человек в тщательно выглаженном темно-сером костюме оценивающе осмотрел Зиганиди в шортах и Сабурову в белом махровом халате.

Потом он обернулся к Толику и осведомился:

– Вы, господин Рубцов, снимали все происходящее?

– Да, – честно признался Толик.

– Попрошу предъявить отснятый материал.

– Хорошо, – согласился тот, вынул из фотоаппарата флешку и отдал ее инспектору.

– Вот моя визитка, – заявил коп. – Позвоните в течение ближайших часов. Я скажу вам, когда вы сможете забрать свою флешку.

Через несколько часов в кабинете этого самого офицера в штатском все формальности были закончены. Толик получил свою флешку в целости и сохранности. В департаменте госбезопасности остались довольны слаженностью действий полиции и саперов. Кроме того, они высоко оценили находчивость бывшего десантника.

На самом деле троице было не до похвал. На одном из кадров было запечатлено, как худосочный человек в форме посыльного отеля, очень похожий на юношу, принесшего карту, буквально промчался по коридору. В руке у него был тот самый пакет, оставленный боевыми пловцами в номере Толика.