Текст книги "Граница на замке"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 7

– Редкий бардак! – Батяня отшвырнул ногой гнилую доску, лежащую поперек дорожки, последний раз асфальтировавшейся при царе Горохе. Картина полной неприглядности и запустения царила повсюду.

С момента разговора Лаврова и командира дивизии прошло очень немного времени, а подразделение майора уже прибыло на границу, в определенную ему воинскую часть. Она располагалась в предгорьях у самого заброшенного полигона. Наступал вечер, и заходящее солнце стояло над горами огромным багровым яблоком. Для десантников уже освободили казарму. Батяня с офицерами осматривал территорию. Наблюдения отнюдь не были утешительными.

– И как они тут служат? – покачал головой Лавров. – Я понимаю, что раньше здесь личного состава было в десять раз больше и полигон действовал, но это, конечно, из рук вон плохо. Хотелось бы мне взглянуть на последнего командира этой части.

Впрочем, Лавров понимал, что ничего интересного в этом случае для себя он бы не увидел. В армии, как и на гражданке, можно увидеть все: и честных, исполнительных, болеющих душой за свое дело людей, и просто пофигистов – все, как и везде.

– У нас в десантуре такого по определению быть не может, товарищ майор! – поражался Щекочихин. – Это, как говорится, не наш метод.

– Надеюсь, – лаконично изрек Батяня. – Вот с завтрашнего утра нам и предстоит сделать эту территорию соответствующей нашему батальону. Чтобы, так сказать, в реальности убедиться в правоте ваших слов. Так что готовься, старлей, к напряженной и ответственной работе.

Щекочихин почесал затылок, прикидывая объем будущей работы. Да, отдыхать, несмотря на выходной день, явно не удастся. Теперь приходилось засучить рукава и без остатка отдаться работе.

Часть, в которой служил Батяня, была во многом образцовой. Причем это понятие относилось и к качеству боевых и учебных задач, выполнять которые приходилось десантникам, и к тому, как эта самая часть выглядела. Те же принципы майор Лавров привык переносить и на временные места дислокации подразделения, справедливо рассуждая, что порядок человек может наладить повсюду, если он имеется у него самого внутри.

* * *

Назавтра старший лейтенант Щекочихин давал почти те же указания своим подчиненным.

– Значит, так, Семенов, – распоряжался старлей, – задача твоим людям ставится следующая – привести все в божеский вид.

– Это как, товарищ старший лейтенант? – ухмыльнулся шутник Семенов. – Как в раю или как в аду? Тут ведь могут быть два варианта.

– Все шутишь... Энергии, значит, хоть отбавляй, – покачал головой Щекочихин, – вот вы ее и используйте на благо родного подразделения, вы же не хотите жить, как свиньи. Так что – вперед и с песней. Территория должна полностью «соответствовать». Ты пойми, Семенов, по тому, как мы себя ведем, все и делают выводы о нашей части. Как говорил в свое время незабвенный вождь: «Наши цели ясны, задачи определены – за работу, товарищи!»

От теории все вошло в практическое русло – через полчаса работа закипела. Десантники взялись за дело серьезно. Запущенная казарма чистилась, скреблась и драилась если не до зеркального блеска, то до состояния, максимально к нему приближенного. На складе нашлась краска, с помощью которой стены стали приобретать нормальный вид. Снаружи тоже работы хватало: начиная от дорожек и заканчивая починкой протекавшей крыши. Постепенно вид части начинал меняться.

* * *

– Слушай дальше, – давал Щекочихину указания Батяня, – следующие тебе задачи. Устанавливаем системы безопасности и восстанавливаем телефонную связь с постами на полигоне. А что ты думал? Чем быстрее все сделаем, тем быстрее отдохнем. Да, и еще: надо заняться установкой на территории щитов с эмблемами ВДВ.

– А где же я?..

– Материалы есть, краска – тоже, – пояснил комбат.

– А кто же рисовать будет? – пожал плечами старлей.

– Что же, художников у нас не имеется? Да хотя бы Сомова взять. Послушай, старлей, я что, должен тебе каждую мелочь объяснять?

* * *

Работа – работой, а служба – службой. Эту поговорку Батяня всю свою сознательную жизнь претворял в действие. Вот и сейчас на огневом стрельбище проходила стрельба боевыми.

Отстрелявшиеся солдаты поднялись с матов, лежа на которых они посылали пули в мишени, и их место заняла новая смена.

– Огонь! – раздалась команда.

Как и практически всё, стрельбище у предшественников было доведено, что называется, «до ручки». Оно поросло высокой травой и молодыми деревцами.

– Ничего, начало положено, – одобрительно отозвался Батяня, наблюдая слаженные и четкие действия десантников. – А стрельбище – срочно же почистить. Траву – выкосить, деревья – срубить.

– Да где же я косы возьму?! На складе их нет, – сокрушался капитан, которому было поручено стрельбище.

– Значит, неправильно ты с их старшиной разговаривал, – заметил майор. – Ну, что ж, помогу тебе решить этот вопрос. Косы у тебя будут.

К делу Батяня подошел основательно. Несмотря на то, что долго они здесь оставаться не собирались, Лавров справедливо считал, что независимо от времени пребывания его бойцы должны непрерывно совершенствоваться.

«Главное – это практика! – любил говаривать комбат. За день усилиями подчиненных были оборудованы полоса препятствий и масса прочих необходимых и полезных в поддержании физической формы приспособлений. Не была обойдена вниманием и тема главных для десантника тренировок – прыжков с парашютом.

– А потребуются ли они здесь? – скептически обронил старлей. – По-моему, не стоит и огород городить.

– Прыжки потребуются, – решительно заявил Батяня, – без этого нельзя. Я уже договорился, позднее обсудим это. Десантник должен прыгать всегда и везде.

* * *

Подразделение, ритмично стуча сапогами, шагало по дорожке. Да, нечего сказать, вид у бойцов Батяни был бравый. Десант есть десант, и он всегда выгодно отличался от прочих родов войск. Подтянутые, молодцеватые солдаты подтверждали звание армейской элиты в полном смысле этого слова.

– Запе-вай! – раздалась команда.

 
Тем, кто знает нашу службу
Не по сказкам, а в натуре,
Кто на деле верит в дружбу —
Тот и ныне в десантуре!
 

Лавров удовлетворенно глядел на бойцов, на уже частично преображенную территорию и вспоминал слова своего первого наставника:

– Где бы ты, парень, ни оказался, должен помнить одно: сделай так, чтобы всем стало понятно: ты российский десантник, и этим все сказано! Сделай так, чтобы все рядом с тобой смотрелось классно.

Жизнь, одним словом, налаживалась. Идя по территории, Лавров с видом хозяина осматривал все вокруг. От его зоркого взгляда не ускользало ничего. Впрочем, так оно и должно быть: командир части и есть хозяин на своей территории, и только от него зависит, будет ли она расхлябанной и разболтанной либо станет образцом в полном смысле этого слова. С «внешними» работами, в принципе, все было ясно. Батяня двинулся в казарму, где уже готовился к «вводу в эксплуатацию» кабинет самого командира.

Майора Лаврова при всем желании никак нельзя было назвать кабинетным работником. Безусловно, каждому – свое. Некоторые профессионалы кабинетного дела на своем поприще способны достигнуть впечатляющего успеха, в этом надо отдать им должное – у каждого своя специфика. Батяня же представлял собой разительный контраст с такими персонажами. Однако кабинет должен был соответствовать. Майору в этом плане много не надо – главное, чтобы было чисто, аккуратно, имелись телефон, стол и шкаф.

– Пойдет, – оценил работу подчиненных комбат, – неплохо поработали, ребята. Что у вас следующее?

– Комната отдыха, товарищ майор, – ответил один из бойцов.

– Ну, что ж, занимайтесь, сынки.

Отдыхать было некогда...

Часть на глазах обживалась, из полумертвой, заброшенной превращаясь в нормальное местопребывание российских солдат. Особое внимание было обращено на ворота: на них уже успели нарисовать эмблему ВДВ, а на КПП разместился наряд. Все должно было быть по правилам, так оно и происходило. И очень кстати: у ворот появился роскошный «мерс» Артура Даратола. Машина сигналила долгими гудками.

– И чего гудеть? – лениво произнес сержант, глядевший в окно. – Какого черта им тут надо? Шляются всякие...

И в самом деле: просто наглость. Не успеешь расположиться на посту, как следует осмотреться, а уже гости непрошеные заявляются. Ну, ни минуты покоя!

– Чья машина? – поинтересовался сидевший далеко от окна дневальный.

– Штатская. Иди, глянь, какая красавица.

Десантник подошел к окну.

– Да, неплохо, очень неплохо. Я бы не отказался домой на такой вернуться! – прозвучал его положительный отзыв.

Солдат мечтательно прищурился, представляя себе недостижимую картину, как он, бравый дембель, восседая за рулем шикарной машины, при полном параде прибывает в родные края. Эффект превзошел бы все мыслимые и немыслимые ожидания...

– Ты смотри, чтобы вообще пришлось вернуться. А то я тут уже несколько историй слышал по поводу этих мест. Невеселые, скажу я тебе, Серега, разговоры! – «утешил» его сержант.

– Меньше слушай всякие россказни! Если бы я прислушивался к тому, что вокруг рассказывают, то давно в психушку отправился бы. А ты вечно уши развесишь, а потом начинаешь чушь нести.

– Какая уж тут чушь? Ты же сам с Байкала? – пряча усмешку, спросил товарищ.

– Ну и что?

– Так тебе и машины не надо. Лодку надувную купишь и поплывешь. А то еще лучше – велосипед. Ха-ха-ха! – закатился веселым смехом сослуживец. – А дальше все девчонки твои, можешь не сомневаться.

Беззлобно подшучивавшие друг над другом, эти два солдата были полной противоположностью один другому. Один – высокий, чернявый, с тонкими чертами смуглого лица, родом из казачьей станицы на Дону. Второй – здоровенный, плечистый сибиряк. При небольшом росте и могучей фигуре он казался почти квадратным и внушительным. Однако какое-то наивное, почти детское выражение лица выдавало в нем весельчака и любителя пошутить.

Тем временем приехавший на машине тщетно надеялся проникнуть на территорию части, пронзительными сигналами будоража воздух.

– Я смотрю, он все надеется проехать, – иронизировал солдат, – у нас что, проходной двор?

– А он думает, что мы если не пропустим, то сами побежим к нему на задних лапках расспрашивать, что и к чему.

– Зря надеется. Делать нам больше нечего. Никаких указаний на этот счет нам не поступало.

Как оказалось, приехавший был настроен весьма решительно и не собирался долго ожидать. С улицы послышались грузные шаги, и, скрипнув дверью, на пороге появился владелец джипа. Артур Даратол выглядел раздраженным.

– Почему не пускаете?

– Режимный объект, – лаконично ответил сержант. – Может быть, вначале стоит представиться? Вы кто такой?

– Сейчас же открывайте ворота!

– Ну да, разбежались, – хмыкнул дежурный, – может, машину помыть? И вообще, покиньте территорию немедленно. Иначе будем вынуждены применить силу.

Этот назойливый толстяк, едва появившись, начинал раздражать.

– Ну, ладно, – согласился пораженный Даратол, – не будем ссориться.

Он явно не ожидал такого холодного приема. Привыкнув к тому, что повсюду и всегда он входил без стука, коммерсант наскочил на мель, и где – в какой-то захолустной части.

– А где ваш командир?

– Майор Лавров на территории, – сообщил рядовой.

– Тогда вызовите мне его. У меня к нему срочное дело.

– Подождите, – один из дневальных отправился за Батяней.

Хлопнули двери. Даратол глубоко вздохнул, глядя в стекло на силуэт удалявшегося солдата. Дело оказывалось более хлопотным и долгим, чем он рассчитывал. Ожидая командира, владелец пансионата пытался разговорить десантников, угощая их дорогими сигаретами, но разговора не получалось. Приезжий наталкивался на односложные ответы и, поняв, что здесь он ничего не добьется, прекратил бесплодные попытки, тем более что у него зазвонил телефон.

– Здравствуй, дорогой, – взяв трубку, вступил в разговор коммерсант, – да, я сейчас занят. Работа, дела... О каком отпуске может идти речь? Такая жизнь, что приходится крутиться, иначе твое место займет кто-то другой. Выгодное предложение, говоришь? Ну, ну... Я думаю, что мы можем встретиться дня через два-три. Да, звони, до встречи.

Выключив телефон, Даратол нетерпеливо пошевелился. Солдаты говорили о чем-то своем, уже не обращая особого внимания на гостя. Оставалось только ждать.

– Ну, где же ваш командир? – через десять минут недовольно протянул он.

– Подождите, майор скоро будет, – невозмутимо отвечал дневальный.

Наконец двери открылись, и на пороге показался Батяня.

– В чем тут дело? – окинул он взглядом помещение.

– Да вот, товарищ майор, вас ожидают, – указал постовой на сидевшего у окна артвинца.

Тот оживился и привстал с места.

Глава 8

– Мальчики, ну когда же мы будем кушать? – капризно спросила девушка лет двадцати пяти, жгучая брюнетка эффектной наружности: – Мне уже есть хочется. Я, наверное, никогда не дождусь вашего разрекламированного обеда.

– И правда, вы нас уморите голодом, – поддержала ее подруга. – Я бы уже одна слона съела. Давайте мы сами приготовим мясо.

– Они, наверное, решили таким образом сломить наше сопротивление, когда будут к нам приставать, – шутливо высказала предположение брюнетка. – Естественно, легко завоевать ослабевших от голода красавиц. Джентльмены, называется!

– Спокойно, девчонки, мы не из тех, кто добивается расположения красавиц таким примитивным способом. Вы слишком плохо о нас думаете. А шашлык скоро будет готов, – улыбнулся мужчина, занимавшийся приготовлением.

Он доставал из упаковки кусочки мяса и, не торопясь, нанизывал их на железные прутья.

В предгорьях Артви, неподалеку от границы, царила идиллическая тишина. Посреди леса раскинулась небольшая поляна, внизу, в ущелье, журчала река. Группа русских отдыхающих, состоящая из двух бизнесменов средней руки и двух девушек из санатория «Самшитовая роща», расположилась в этом чудесном месте на «культурный отдых». Через пару минут на костре уже румянился шашлык, источавший дивные ароматы, рядом красовались несколько бутылок. Звучала гитара. Эти двое познакомились с девушками вчера и, чтобы не откладывать продолжение знакомства в долгий ящик, решили взяться за это дело с присущей им энергией. Тем более что представительницам слабого пола самим надоело каждый день купаться и ходить на дискотеки, и они с радостью согласились разнообразить досуг вылазкой в горы.

– Здесь торопиться не надо, – продолжал бизнесмен, – поспешишь – людей насмешишь. А вам доверить приготовление мяса я никак не могу – шашлык женских рук не любит.

– Что значит, не любит! – возмутилась брюнетка. – Нет, Сергей, это просто какая-то дискриминация на половой почве! Интересно, кто же это, если не мы, всю жизнь только и делаем, что готовим вам, таким неблагодарным. Я уж не говорю обо всех остальных видах домашней работы. Мужчины, видите ли, готовят! Просто смешно! Оставь мужика одного, так он будет в лучшем случае бутербродами питаться.

Сергей поглядел на Инну. Ему очень хотелось ее... дискриминировать.

– Да нет, не в этом дело, – улыбнулся он. – Просто понимаете, девочки, на кухне обычно трудятся женщины, но кушанья лучше получаются у мужчин.

– Это почему? Я не согласна, – отрицательно качнула головой очаровательная спорщица.

– Это, конечно, сложный вопрос, но вы сами поглядите: в ресторанах повар кто – мужчина, – подержал Виктор теорию коллеги.

– А кто же на кухне в доме? – резонно задала вопрос брюнетка.

– На кухне дома – согласен, – кивнул Сергей, – для женщины приготовление обеда – это рутина. Оно и понятно – изо дня в день стой у плиты, жарь, вари и так далее. Естественно, все это надоедает. А мужчина готовит редко, но метко. И поэтому, если у него, конечно, руки растут оттуда, откуда надо, то будьте готовы к тому, что у него получится нечто оригинальное.

– Шашлык, что ли? – скептично отозвалась подруга брюнетки – Оля.

– Да хотя бы и шашлык. Это вообще не такая простая вещь, как кажется некоторым. Ну, а что вы, к примеру, знаете о том же шашлыке?

– Ну, как это что? Мясо, приготовленное на огне, – пожала плечами девушка. – А что здесь такого?

– Э-э, нет! Вы подходите к этому слишком материалистично, – хитро усмехнулся Сергей.

Он в свое время много поездил по миру и навидался всякого.

– В традициях приготовления мяса заложено очень многое. Ведь издавна охота имела много такого... магического. И у народов, у которых сохранились традиции с древности, можно найти немало всего такого. Вот я сам из Сибири, и там у коренного населения существует масса традиций. Вот, скажем, после удачной охоты на медведя его ведь не принимаются сразу же разделывать. Там устраивается целый ритуал. У медведя, который, кстати, часто является главным тотемом племени, просят прощения...

– Как это? – смешливо фыркнула брюнетка. – Прощения? У медведя?

– Да, именно так, Инночка. Прощения – за то, что его убили. И вот в этом ритуале они обращаются к душе убитого медведя и говорят ему, что теперь он является их духом, их покровителем.

– Глупость какая! – хихикнула девушка. – Пещерный век просто какой-то.

– Ничего ты не понимаешь, – принялась спорить с ней Оля. – Неужели ты ничего не видишь, ведь это так романтично.

– Ну, не знаю, что ты в этом романтичного находишь, – пожала та плечами, – я девушка современная.

Обе девушки приехали сюда, на этот прекрасный курорт, из Петербурга, обделенного наличием теплого моря, горячего южного солнца и прочих красот, щедро предоставляемых этой благодатной землей.

Брюнетке, несмотря на симпатичную внешность, с мужчинами почему-то не везло. Она уже успела побывать замужем – естественно, по любви. Правда, через полгода выяснилось, что супруг, еще не так давно клявшийся в страстной любви до гроба, параллельно встречается еще с тремя любительницами высоких слов. Этого молодая жена вынести не смогла – брак распался. Не сразу, конечно: Инна пробовала выйти из сложной ситуации, но ничего из этого не получилось. Дальше – больше. Очередной ухажер с серьезными намерениями, хоть и занимал руководящую и денежную должность, любил выпить до потери пульса. Понимая, что если такая пагубная страсть владеет молодым человеком в самом начале знакомства, то дальше начнется совсем уж тяжелая жизнь, девушка решила с ним расстаться. И вот, оказавшись здесь, на курорте, она тоже не оставляла попыток найти себе достойную пару.

Ее подружка, напротив, могла похвастаться тем, что у нее все в полном порядке. Замужем она еще не была – в двадцать два года можно еще и погулять. Здесь она собиралась оторваться «по полной». Отдых есть отдых, и она считала, что надо прожить эти дни так, чтобы не было «мучительно больно за бесцельно прожитые дни».

– О многом можно было бы поведать, – сказал Сергей, – но не буду вас утомлять.

– Нет-нет! – замахала руками романтичная Ольга. – Это же так интересно! Тем более что вы так увлекательно рассказываете. Ну, вот, какие интересные традиции есть здесь, в Артви?

– Есть очень интересные традиции: взять хотя бы то же местное гостеприимство, о котором ходят легенды, – прищурился бизнесмен. – Гость может посетить любой дом, пускай его даже здесь и не ждали. Артвинцы чтут обычай приглашения гостей. Если мимо жилища следуют люди своей дорогой, то он выходит к ним, приветствует их традиционным «Добро пожаловать!» и просит зайти к нему. Ну, конечно, времена меняются, и теперь такое увидишь далеко не везде.

– И что, тоже какая-то фразочка существует на этот счет? – спросила Инна.

– А как же. Она звучит в переводе так: «Заверните к нам – будем хозяевами!»

– А почему оба будут хозяевами?

– Да потому что гость здесь считается всем. Во всяком случае, раньше так и было. Кстати, эти же слова, которыми начинается сложный церемониал всякого гостеприимства, произносит артвинец не только вблизи дома, но и в любом месте своего села, встретившись и приветствуя представителей другой общины.

– Ну-ну, и что же дальше, когда гостя они заарканили? – Ольга во все глаза смотрела на рассказчика.

– Да, так вот – когда так или иначе приехал гость, на которого артвинцы смотрят, как на божью благодать, считая его «приносящим семь счастий», вообще самым дорогим существом, то и стар, и млад выходят навстречу. Гость тоже действовал по определенным правилам. Слова «Счастья вам в дом» гость непременно произносит, входя в дверь. «Добро тебе видеть! Добро пожаловать!» – столь же обязательно отвечает старший в семье, а за ним и другие старшие члены семьи.

– Как все сложно, – удивлялась девушка, слушая Сергея.

– Естественно, это же Кавказ, а не Среднерусская возвышенность. И это нечто большее, чем простая форма вежливого обращения. Ибо достаточно кому-нибудь не приветствовать положенным образом встречного, чтобы не на шутку его обидеть. Женщины, обведя рукой вокруг головы гостя, как бы магически перенося на себя его недуги, целуют его в плечо, слегка прикасаясь к нему. В этом случае и мужчина, в свою очередь, также предельно легким прикосновением целует ее в голову или в лоб.

– А в губы? – заинтересованно произнесла Инна.

– А в губы – такое оскорбление даже трудно себе представить для хозяина. В прошлом артвинцы, как и некоторые другие кавказские народы, вообще не придерживались таких широко распространенных в мире обычаев, как поцелуй, приветственное обнажение головы и рукопожатие, которые только с не очень давнего времени стали все больше входить в привычку.

– У них, наверное, много поводов для обид, если чего-то такого не выполнишь правильно?

– Бывало. Согласно традиционным правилам поведения в Артви, не встать, когда заходит человек, значит проявить к нему неуважение и даже в известном смысле оскорбить его. Причем встают как хозяева, так и гости при каждом появлении человека, если даже последний был уже здесь и только что вышел.

Бизнесмен мог бы порассказать много интересного, но ведь не для этого они здесь собрались. Тем более что Виктор снова взял в руки инструмент.

«Утро туманное, утро седое...» – запел он, трогая струны гитары. Виктор не был искусным инструменталистом, но в данном случае этого и не требовалось. Главное было – приятно провести вечер. Тем более что все основные и второстепенные составляющие для этого имелись.

– Да, все-таки, что ни говори, отдых на природе – это совсем другое дело! – с энтузиазмом провозгласила Оля. – Колбаситься под электронную музыку каждый день я и дома могу, а здесь просто чувствуешь настоящее единение с природой.

– Так, девочки, вы, кажется, изъявляли желание поучаствовать в готовке, не правда ли? – хитро взглянул на истомившихся в ожидании представительниц прекрасного пола Сергей.

– Правда-правда! – загалдели курортницы. – А то мы уже совсем заскучали. Вот так потом и скажете, что эти девчонки, мол, ни до чего и пальцем не дотронулись. А мы хоть нежные и удивительные, но не белоручки.

– Ну, в этом мы никогда и не сомневались!

– Поскольку шашлык мы взяли на себя, то вы можете заняться зеленью, – распоряжался Сергей, колдуя у костра, – тем более что в кавказской кухне зелень – компонент чуть ли не наиважнейший. Так что мы поручаем вам самую важную часть застолья.

– Так, а где же мы будем ее мыть? – растерянно спросила Ольга. – Здесь же ни холодной, ни горячей воды нет... – говоря это, она, видимо, вспомнила о кранах в гостинице.

«Нет, все-таки анекдоты о блондинках возникают не на пустом месте», – иронически подумал Виктор, вспоминая сразу несколько историй на эту тему, отчего ему стало неудержимо весело. Вслух он, конечно, ничего такого не произнес.

– А это на что? – указал он вниз, на бегущую среди камней неширокую, но весьма полноводную горную речку.

– Ах, ну да! – смутилась девушка. – И как это я забыла.

– Ты, наверное, в кого-то влюблена! – рассмеялась Инна. – То-то у тебя сегодня из рук все валится. Идем вниз.

– Вас проводить? – полетел им вдогонку голос. – А то ведь заблудитесь, и вас потом ищи-свищи.

– Ну, если здесь акулы или пираньи не водятся, то можете за нас не волноваться! – хохоча, ответила Оля. – Но если вы за время нашего отсутствия найдете еще кого-то для своей компании – тогда берегитесь!

Девушки, весело переговариваясь, отправились к реке по узкой тропке, извивавшейся среди камней. Их голоса и веселый смех эхом разлетались по речной долине, напоминая звон колокольчиков.

– Неплохие девчонки, а? – толкнул плечом Сергей товарища. – Я беру себе брюнетку.

– Вечно тебя на них тянет. Ладно, – согласился Виктор, – в таком случае моя – вторая.

– Можно подумать, у тебя остался богатый выбор! – хохотнул любитель брюнеток.

– Хорошо-хорошо, в следующий раз право выбора останется за мной.

– Кстати, пока есть время, – наклонился Сергей к коллеге, – пару слов о деле. Я только сегодня вернулся из райцентра. Был там у меня разговор с Харсом.

– Ну-ну, это интересно, – насторожился Виктор, – о чем же у вас разговор шел с такой важной особой?

– Разговор был очень примечательным, – сообщил Сергей, – можешь поздравить: с ним я договорился.

Тема, на которую разговаривали два друга и коллеги по бизнесу, касалась партии поставки контрабандных сигарет из Турции. Такие прибыльные дела обычно не решались без участия высоких покровителей.

– Так, ты давай-ка поподробней, – подначивал Виктор.

– Детали мы обговорим потом, – кивнул бизнесмен на приближавшиеся голоса симпатичных спутниц, – важно, что вопрос решен. Получил он от меня, то есть от нас, кругленькую сумму: практически столько, как мы с тобой и прикидывали... Правда, придется взять его в долю, но главное, что теперь наш вопрос по бизнесу будет решен.

– Отлично! – прищелкнул пальцами Виктор. – Теперь и погулять можно с чистой совестью.

– Ну что, вы без нас еще не соскучились, мальчики? – весело защебетали вернувшиеся компаньонки.

– Очень, очень соскучились! Просто места себе не находим! – молитвенно сложил руки Виктор.

– Каждый ваш уход наносит в сердце незаживающую рану! – поддержал его товарищ.

– Все-то вы шутите, а вот дров у вас мало, – заметила привлекательная, сексапильная Инна.

– Нам хватит, – успокоил ее Виктор, – мы же не собираемся устраивать здесь ритуальный костер.

– Нет, я еще принесу.

– И вы думаете, мы допустим, чтобы хворост собирали женскими ручками? Да никогда! – решительно заявил Виктор.

– Нет, я сама. Много я все равно набирать не буду, – настаивала брюнетка.

– Ну, если вам так хочется, Инночка, то принесите. Только смотрите, далеко не уходите.

– А я останусь с мальчиками, – сказала Оля, – надо же им помочь управиться с кухней.

– Я мигом, – махнула рукой Инна.

Она, легко ступая, отправилась вверх по тропе. Настроение было великолепным, погода тоже, и в душе все пело. Глядя вокруг, она думала о Сергее – этот парень сразу привлек ее внимание: красавец, веселый и не дурак. И понятно, что именно на нее он глаз положил. Ну, не сравнится же она, в самом деле, с Олей! А ей достанется этот, второй. А что – тоже приятный мужчина. Не такой, конечно, красавчик, как Сергей, но тоже ничего...

Инна, погруженная в свои мысли, уходила все дальше и дальше. Она набрела на целую кучу хвороста и принялась собирать сухие ветки. Сквозь кроны сосен пробивалось яркое солнце, лучи, словно живые, играли на земле.

Внезапно снизу, со стороны стоянки, раздались страшные крики – казалось, что там происходит что-то ужасное. Брюнетка была натурой впечатлительной – от воплей, в которых чувствовался просто-таки смертный ужас, у нее все похолодело внутри. Она хотела бежать туда, однако ноги в одно мгновение стали словно ватные. Леденящие душу вопли продолжались. Но что могло там случиться, если вместе с ее подругой двое здоровых и сильных мужчин? Этого Инна не знала. Движимая страхом и паникой, она, упав, вжалась в землю. Заткнув уши, девушка все равно слышала эти ужасающие вопли, которые, правда, скоро прекратились. Вся дрожа, брюнетка ждала. Чего – она не понимала сама. Иногда казалось, что все вокруг – это страшный сон. А может, ей просто показалось?

Девушка несмело поднялась на ноги, растерянно оглядываясь. Теперь вокруг было тихо. На ветвях соседнего дерева высвистывала веселую песню какая-то пичуга. Внизу еле слышно шумела река. Инна несмело, шаг за шагом, приближалась к стоянке. Ее сердце колотилось, едва не выскакивая из груди. Она старалась двигаться как можно тише, но непослушные ноги выдавали ее то треском веточки, то шорохом. От каждого звука брюнетка замирала. Иногда ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Мозг неотступно сверлила мысль: что же случилось там, внизу? Периодически ей хотелось бросить все и убежать, но она сдерживала себя, медленно приближаясь к костру.

Впереди показались деревья, за которыми находилась поляна. Девушка остановилась, напрягая последние силы. Она оглянулась: в безоблачном небе светило яркое солнце, кронами играл ветер – природа радовалась жизни, и казалось, что все, слышанное раньше, было всего лишь иллюзией. Собрав волю в кулак, Инна шагнула вперед. Через минуту она уже стояла перед еще дымившим кострищем. Увиденное ударило ее, словно обухом, и она расширенными от ужаса глазами вглядывалась в то, что творилось возле костра.

Ближе всех к ней лежал Виктор. Брюнетка уставилась на мужчину, не в состоянии понять, что же с ним такое. Вроде все было нормально, никаких увечий ни на теле, ни на лице не наблюдалось, но что-то было не то. Спустя несколько мгновений она наконец поняла: мужчина лежал на животе, а лицо его было повернуто к небу – у бизнесмена на сто восемьдесят градусов была свернута голова. Тело второго, Сергея, впечатляло не меньше. У него в отличие от Виктора на теле не было целого места, словно мужчина попал в молотилку. Залитое кровью лицо, изодранная в лохмотья одежда, а грудная клетка была продавлена так, что ни о какой возможности существования жизни в этом месиве не могло быть и речи.

Девушка покачнулась. Ей было дурно. А где же подруга? Она увидела впереди обрывок материи. Да, не было сомнений: это кусок юбки Ольги. Но где же она сама? Пара минут прошли в метаниях по поляне и истерических выкриках.

– Оля! Оля! Где ты?

И вдруг что-то заставило девушку поднять голову. Наверху, на скале высотой в два человеческих роста лежала она, Ольга. Голова девушки была повернута набок, а с длинных белокурых волос капала кровь.

Если бы кто-то сейчас мог наблюдать за тем, что происходит на поляне, то, несомненно, отметил бы еще одну деталь. От всего увиденного за эти несколько минут цвет волос Инны изменился: брюнетка поседела. Сама она этого, конечно же, не ощущала.

Справа послышался какой-то шорох. Девушка перевела взгляд и увидела на дереве что-то черное и огромное. В глазах все поплыло, и она с тихим стоном рухнула на землю, теряя сознание.