Текст книги "Начальник Судного Дня"

Автор книги: Сергей Щеглов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Диана взвизгнула и прижалась к Валентину, спрятав голову у него на груди. Из-за этого весь эффект заклинания пропал впустую – Диана не заметила ни залетевшего обратно ветра, ни вставшей на место стены, ни даже низкого гула, с которым дом восстановил первоначальную форму. Валентин втянул «пузырь» до последней крупицы магии и расслабил ладонь, чтобы погладить Диану по спине.

– Зачем ты так, – пробормотала она, шмыгая носом.

– Да к слову пришлось, – сказал Валентин, раздумывая, как бы получше выпутаться из неловкого положения. – Чтобы ты не слишком рвалась битвы рассматривать.

– Не надо мне никаких битв, – сказала Диана, отстраняясь от Валентина и поправляя волосы. – Мне только коронацию заснять, и все!

– Ну, тогда полетели, – сказал Валентин. – Через сорок минут начало, а мне еще с Тарденом поговорить надо!

– Полетели! – воскликнула Диана, снова обнимая Валентина.

Валентин вызвал портал легким движением бровей. С недавних пор он пользовался этой привилегией безопасника – перемещением в пределах Панги по собственному желанию. Автоматика страны Эбо чувствовала Валентина даже на Побережье, хотя там от шевеления бровями до переноса иногда проходила целая минута. Хорошо быть безопасником, подумал Валентин, содрогаясь от нахлынувшего холода; не всякий тальмен может телепортироваться туда-сюда с той же легкостью, что и я!

Неделю назад Валентин потратил полчаса на тренировки и теперь перенесся точно в заранее согласованное с Тарденом место. Высокий круглый подиум на вершине сторожевой башни Гвентарра в древние времена использовался как площадка для сигнальных костров. Сегодня вместо костра на нем вспыхнуло розовое сияние открывшегося портала.

Несмотря на близость знаменательного часа, на смотровой площадке было на редкость многолюдно. Сам Линно Тарден в окружении своей разросшейся за последний месяц свиты – из десяти человек Валентин узнал только чернобородого Робба, – стоял буквально у самого подиума, явно ожидая прибытия Великого Фалера. Розенблюм, со вчерашнего дня освобожденный от обязанности служить Тардену верой и правдой, стоял поодаль, скрестив руки на груди, и был по обыкновению мрачен. Рейлис, которого Валентин никак не ожидал здесь увидеть – последний месяц вице-магистр Незримых мотался по всему Побережью, меняя самрухаров на Зверей Прямого Пути, и лихорадочно разыскивал пришельца, хоть немного похожего на покойного Слейтера, – прогуливался вдоль ограждавшей площадку стены, бесцеремонно засунув руки в карманы. А в глубокой тени, сгустившейся над ним несмотря на ясный день, стоял, склонив голову набок, бывший магистр Незримых – высший вампир Альгин Кроче, сожженный заживо предыдущим королем Эльсана и возвращенный к жизни кровью Срединных королей, текущей в жилах Линно Тардена.

Валентин спрыгнул с подиума, подал Диане обе руки, подхватил ее в воздухе и поставил рядом с собой. Затем повернулся к Тардену и отвесил ему шутовской поклон, выразив тем самым свое отношение к идиотской затее новоявленного короля устроить выступление факира на конспиративной коронации.

– Приветствую тебя, Срединный король! – воскликнул Валентин, срывая с головы дурацкий колпак и размахивая им в воздухе.

– Из тебя получился бы хороший шут, Фалер, – сказал Тарден, улыбаясь во весь рот.

– Почему – бы? – оскорбился Валентин. – Я уже работал шутом у королей и великих магов, и ни один из них до сих пор не предъявил мне претензий!

– Быть может, настанет день, – громко сказал Тарден, – и я приглашу Фалера в качестве шута на свою свадьбу! Но сегодня Фалер останется факиром. Приветствую тебя, Великий Фалер! Представь нам свою даму, красота которой вот-вот заставит меня забыть, зачем мы здесь собрались!

– Благородные господа, – крикнул Валентин, – имею честь представить вам Диану Баккенстор, даму моего сердца! Вы вольны восхищаться ее красотой, но держите на привязи ваши понятно какие мысли! Предупреждаю, что я много лет занимался чтением мыслей вслух и вызову на магический поединок любого, кто осмелится хотя бы подумать о том, о чем вы тут все думаете!

– Не слишком ли круто, Фалер? – спросил Тарден, опуская руку на свой парадный, но тем не менее идеально заточенный меч.

– Очень уж прекрасна дама моего сердца, – ответил на это Валентин, бросая на Диану исполненный страсти взгляд влюбленного барана. – В ее присутствии я лишаюсь способности думать, зато приобретаю способность наживать врагов!

Линно Тарден расхохотался, и вся его свита дружно присоединилась к смеху своего короля.

– Тебе не удастся нажить здесь врагов, Фалер, – сказал Тарден, отсмеявшись. – Ты – мой друг, и все это знают. Слышите? – рявкнул он, грозно поглядев на своих воинов. – Перед тем, как иметь дело с Фалером, вам придется сразиться со мной!

Вот именно, подумал Валентин. Кто на нас с Фалером? Тарден далеко не дурак, и это позволяет надеяться, что он сумеет усидеть на престоле в ближайшие несколько лет. Осталось только договориться с ним о ленном праве на эльсимский курган, и можно считать, что будущее моего проекта обеспечено. Скромно так обеспечено, шестью миллиардами тонн чистого золота.

– Сегодня, – продолжил Тарден свою помпезную речь, – Великий Фалер покажет нам свой самый знаменитый фокус. Те из вас, кому повезло выжить после предыдущего, – Тарден громко расхохотался, – смогут испытать судьбу во второй раз. Остальные же получат возможность хвастать до конца своих дней, что видели своими глазами последнее выступление Фалера!

– Последнее? – удивленно переспросил Валентин. – Уж не собираешься ли ты убить меня, Линно Тарден?

– Напротив, Фалер, – ответил Тарден, явно ожидавший именно такого вопроса, – я собираюсь наградить тебя. Дай мне слово, что никогда больше не раскланяешься перед публикой – и я подарю тебе Эльсим!

От неожиданности Валентин едва не лишился речи. Эльсим?! Целое великое княжество с двумя вольными городами, тремя независимыми храмами и населением в полмиллиона жителей? Когда мне нужен-то был один-единственный курган?

Секундой спустя Валентин оправился от изумления. Ну конечно же, сообразил он, Тарден просто укрепляет свою власть. Всемогущий Фалер во главе одной из самых богатых провинций – надежная гарантия от всевозможных заговоров великих князей. После недавних событий одно имя Фалера способно обращать в бегство целые армии; заполучить такого вассала – мечта каждого здравомыслящего монарха. Наверняка Тарден задумал этот ход еще в самом начале своей короткой войны за эльсанскую корону; по крайней мере, мужская половина семьи Тассимаров, прежних эльсимских князей, погибла в этой войне в полном составе. Остальное оказалось делом нескольких слов – и древнего права Срединных королей самостоятельно назначать преемников прерванным династиям.

– Как считаешь, дорогая, – повернулся Валентин к Диане, – мне соглашаться?!

Диана посмотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами – а удивляться было чему, ведь предыдущие встречи Фалера с Тарденом не транслировались по каналу «Новости Оттуда», – и несколько раз энергично кивнула.

Наверняка сама не понимает, зачем кивает, подумал Валентин. Ну да что с того? Сколько мне еще дурака валять? Пора переквалифицироваться в сильные мира сего.

– Диана советует мне согласиться, – сказал Валентин, подмигнув Линно Тардену, – а значит, я согласен. Сегодняшнее представление будет последним!

– Ты станешь великим князем в тот миг, когда представление будет окончено! – провозгласил Тарден. – Я даровал бы тебе Эльсим прямо сейчас, но не княжеское это дело – фокусы показывать, – добавил он, понизив голос.

Валентин с удовольствием рассмеялся. За последний месяц Линно Тарден вполне освоился со своим новым положением, и характер его заметно переменился к лучшему. Он уже не считал взаимные услуги формой кредита, который обязательно следует отдавать; Валентину несколькими наглядными демонстрациями удалось показать заносчивому потомку Срединных королей, сколько на самом деле стоит спасенная жизнь Великого Фалера. Тарден понял, что Фалер никогда не сможет выплатить ему свой бесконечный долг – и стал воспринимать его как самого обычного подданного. С которым, при случае, можно и выпить, и пошутить, и даже поругаться вплоть до выхватывания мечей.

– Ну так коронуйся скорее, – ответил Валентин, тоже понизив голос. – Я, между прочим, всю жизнь мечтал о каком-нибудь великом княжестве!

Тарден расхохотался, хлопнул Валентина по плечу и громовым голосом обратился ко всем присутствующим:

– Начинаем! Магистр Гальден, отдавайте распоряжения! Гарт Розенблюм, говори, что ты хотел сказать!

Стоявший по левую руку от Тардена невысокий полный человек поднял правую руку и резко опустил ее вниз. Резкий звук нескольких одновременно взревевших труб заставил Валентина вздрогнуть; в тот же момент большинство находившихся на башне людей двинулось в сторону ведущей вниз винтовой лестницы. Валентин понял, что сама коронация будет происходить внизу, скорее всего – у фамильного склепа Тарденов, под священным деревом сахдар, растущим здесь уже вторую тысячу лет. Интересно, сумел ли Розенблюм выполнить задание Тардена – разыскать ему в окрестных лесах настоящего друида? Если сумел, то Тарден определенно соблюдет все ритуалы, полагающиеся срединным королям.

Розенблюм подошел к Тардену и опустил руки вдоль тела. Затем коротко наклонил голову – в знак искреннего уважения.

– Я служил тебе, будучи связанным клятвой, – сказал он, не поднимая глаз. – Я в меру своих скромных сил выполнял все, что ты считал нужным мне поручить. Я благодарю тебя, Линно Тарден, что ты позволил мне дожить до вчерашнего дня. Немногие на твоем месте отважились бы на это.

Валентин спрятал улыбку. Специализировавшийся на боевой магии Розенблюм был не только злопамятен, но и чрезвычайно активен. Поэксплуатировать его месяц, а потом отпустить на свободу живым и даже не связанным клятвой значило почти наверняка навлечь на себя месть озлобившегося мага. А мстить Розенблюм умел только одним способом: сразу и насмерть.

Видимо, Тарден не только хорошо обращался с Розенблюмом, но к тому же отлично понимал, что такое «хорошо обращаться» в понимании самого Розенблюма. Просто поразительно, какое количество талантов может передаваться по наследству, подумал Валентин. Линно Тарден оказался потомком Срединных королей не только по крови, но и по духу; в его действиях ясно просматривалось будущее величие.

А что, подумал Валентин, пусть захватывает Побережье. В конце концов, он же приятель самого Фалера!

– Конечно, – сказал Розенблюм, сочтя выдержанную паузу достаточной, – я все равно хочу отомстить. Ты заслужил смерть, Линно Тарден, причем заслужил ее трижды. Я не скажу тебе, чем именно; догадайся сам, если хочешь и впредь оставаться в живых после встречи с великими магами. – Ба, подумал Валентин. Не у меня одного мания величия! – Из уважения к твоему мужеству я оставляю тебя в живых еще на один месяц; потом я вернусь, чтобы задать тебе один-единственный вопрос. А сейчас, в знак глубокой признательности за позволение остаться в живых, я хочу сделать тебе подарок, Линно Тарден. Пользуйся им и помни о том, что произойдет через месяц.

С этими словами Розенблюм вытащил из-под плаща объемистый сверток и, размахнувшись, швырнул его на свободное место. Сверток зашипел, хрустнул, разворачиваясь, и несколькими отрывистыми движениями превратился в длинный рулон тонкого, отблескивающего на солнце материала. Снова раздалось шипение, и рулон покатился по замшелому древнему камню, застилая его черным блестящим ковром. Валентин понял, что это за ковер, когда углы его синхронно загнулись кверху, раздалось характерное потрескивание, и ковер-самолет повис в десяти сантиметрах от пола, заливая его призрачным голубым светом.

Однако, подумал Валентин. Неужели он сам его сделал?! Мне и то понадобилось бы неделю в книгах копаться, да пару дней Тангаста терзать!

– Ковер-самолет, – произнес Робб, тряхнув своей выдающейся бородой. – Провалиться мне сквозь землю, ковер-самолет!

Розенблюм молча кивнул, подошел к ковру и поставил на него левую ногу.

– Заходите, если не боитесь, – сказал он, толкая ковер от себя. Тот не шелохнулся, как если бы был приклеен к невидимому десятисантиметровому основанию. – Я собираюсь спуститься вниз на этом ковре.

– Любопытно, – сказал Рейлис, подходя к ковру с другой стороны. Подобно Розенблюму, он уперся в ковер правой ногой и попробовал сдвинуть его с места. Удовлетворившись результатом – как и прежде, ковер даже не шелохнулся, – Рейлис забрался на ковер и проследовал на его середину, где столкнулся нос к носу с Розенблюмом. – Как высоко он может подняться?

– До уровня Государева Ока, – ответил Розенблюм. – В другой стране с другими башнями я сделал бы другой ковер-самолет.

Не выдержал Розенблюм, отметил Валентин, похвастался авторством! Значит, не так уж ему и наплевать на окружающих; например, на меня.

– Никогда не летала на ковре-самолете? – спросил Валентин у Дианы. – Пойдем попробуем!

С этими словами он взял Диану под руку и проводил ее к ближайшему краю ковра. Забрался сам, помог забраться Диане и повернулся к своим старым знакомым, глядящим друг на друга с плохо скрываемым презрением.

– Не ссорьтесь, друзья мои, – сказал Валентин. Он протянул Рейлису руку, а Розенблюма поприветствовал по-магически, как учитель ученика – коротким смертельным заклинанием остановки сердца. Розенблюм охнул, всплеснул руками, побелел как полотно и заискрился магическими искорками, восстанавливая пошатнувшееся здоровье. Поймав его взгляд, Валентин понял, что этим простым приветствием заслужил у Розенблюма куда большее уважение, чем всеми своими подвигами месячной давности.

– Что это с ним? – спросил Рейлис, пожимая Валентину руку.

– Мания величия, – пояснил Валентин, – сейчас пройдет. Как вы поживаете, Герхард? Удалось разыскать подходящего человека?

Рейлис отрицательно покачал головой:

– Увы. Боюсь, мне все-таки придется просить вас об одной услуге. Хотя я не вполне представляю, чем вся наша организация может быть вам полезна.

– Еще как может! – с жаром воскликнул Валентин. – Мне нужны земляне, а также пангийцы с магическими способностями; и еще мне нужны талисманы! Около сотни тех, других и третьих! Как только я обоснуюсь в Эльсиме, я готов принять их в любых количествах!

– По сотне каждых, идет? – спросил Рейлис.

– А что взамен? – догадался уточнить Валентин.

– Ваш двойник, – сказал Рейлис и отсутствующе посмотрел в сторону.

– Э… – протянул Валентин. Создавать двойников, или дублей, как их называли в Эбо, он так до сих пор и не научился. Но не признаваться же в этом каждому встречному! – Может быть, возьмете другого оператора?

– Кого именно? – оживился Рейлис.

– Да хоть кого, – пробормотал Валентин, размышляя о том, что магическую настройку на талисманы можно переделать и под «смотрелку». – Вот вас, например.

– Меня? – удивился Рейлис. – Я пробовал не одну сотню раз!

Валентин развел руками:

– Без меня вы можете пробовать еще столько же. Смотрелка – не магический амулет, она требует довольно кропотливой настройки. Как вам такое предложение?

– Сначала – настройка, – твердо заявил Рейлис. – Я не сомневаюсь в вашем слове, но даже вы можете ошибаться.

– Договорились, – кивнул Валентин. – Ой! Мы, кажется, летим?!

Сторожевая башня древнего замка медленно уплывала из-под ног. Диана ухватила Валентина за рукав; она еще ни разу не летала на коврах-самолетах и потому считала, что ковер будет дергаться из стороны в сторону. Валентин хотел было объяснить, что полет ковра не имеет ничего общего с самолетом – ковер не столько летел, сколько скользил по земле, опираясь на нее распределенным отталкивающим заклинанием. Это позволяло ковру сохранять горизонтальное положение при любых самых заковыристых маневрах; фактически ковер-самолет был единственным транспортным средством на Панге, которым можно было пользоваться стоя, и даже не держась за поручень.

– Фалер, – прохрипел Розенблюм, которому удалось наконец запустить свое сердце. Или же, подумал Валентин, он вырастил себе второе. С него станется. – Прости меня! Я должен был догадаться, что наказан.

– Ты должен был играючи отразить этот удар, – возразил Валентин, подражая злобным манерам Хеора. – Ты смеешь называть себя великим магом – и пропускаешь такие заклинания?!

– Фалер, – выдавил Розенблюм. – Это же было твое заклинание!

– Именно поэтому ты еще жив, – ответил Валентин, наслаждаясь легкостью, с которой ему удавалось копировать Хеора. – Будь на моем месте Учитель, ты бы так легко не отделался. Говори, что ты собираешься делать дальше!

– Я хочу разыскать Учителя, – ответил Розенблюм. – Я выполнил его задачу, я собрал Темное Пророчество. Я должен знать, достоин ли я быть его учеником.

В голове у Валентина молнией сверкнула гениальная мысль – поменяться с Розенблюмом местами. Пусть служит Хеору верным учеником – а я снова стану вольным магом!

– И как же ты собираешься разыскать Учителя? – спросил Валентин.

– Попросить об этом тебя, Фалер, – ответил Розенблюм без тени улыбки. – Сила учит нас действовать наилучшим способом. Ты сумеешь найти Учителя гораздо быстрее, чем я.

– Тебя не смущает, – спросил Валентин, – что ты слишком часто пользуешься моими услугами? Что, если когда-то придется платить по счетам?

– У меня есть, чем заплатить, – ответил Розенблюм. – Когда начнется вторая война, я первым выступлю на твоей стороне, Фалер. Ты знаешь, на что я способен в бою!

Валентин вздрогнул:

– Какая еще вторая война?!

– Вторая Фалерова война, – ответил Розенблюм. – Неужели ты позабыл Пророчество? Вторая война совсем близко; я чувствую запах будущей крови!

Валентин только и смог, что махнуть рукой. При всех своих талантах Розенблюм подчас поражал своей туповатой прямолинейностью. В ученики к Хеору его, и как можно быстрее, решил Валентин.

– Ты увидишь Учителя, – пообещал он. – Завтра, на рассвете, на золотом кургане. И закончим на этом!

Розенблюм наклонил голову в знак согласия и шагнул в сторону, снова скрестив руки на груди. Валентин повернулся к Диане, провожавшей Розенблюма испуганным взглядом, и взял ее за руку.

– Я все понимаю, Диана, – сказал он извиняющимся тоном. – Еще одна встреча, и больше о делах ни слова!

Диана с сомнением покачала головой:

– Мне кажется, что ты успел перезнакомиться со всем Побережьем! Кто у тебя следующий в списке? Шпион или колдун?

– Вампир, – ответил Валентин, заметив надвинувшуюся тень. Альгин Кроче тоже забрался на ковер-самолет и теперь подошел к Валентину с явным намерением завязать разговор. Валентин бросил беглый взгляд вправо и убедился, что ковер-самолет вот-вот коснется земли; разговор с вампиром следовало закончить в несколько фраз.

– Рад видеть тебя живым, – сказал Кроче, останавливаясь напротив Валентина и глядя ему прямо в глаза. – Я пришел напомнить о нашем союзе.

– Я помню о нем, – ответил Валентин, рассматривая левый глаз Кроче – выпуклый, белый, с яркими красными прожилками кровеносных сосудов и громадным черным зрачком посередине. Правый глаз вампира сильнее пострадал от огня и потому куда больше походил на человеческий.

– Хорошо, – кивнул вампир. – Тогда ты должен знать мои планы.

Кроче сказал «мои», отметил Валентин. Как всякий раб по крови, Кроче отождествлял себя со своим хозяином; «я» в его устах означало «мы с Тарденом», а то и просто «Тарден». Кровь Линно Тардена, вернувшая вампира к жизни, сделала Альгина Кроче пожизненным рабом нового эльсанского короля. Кроче перестал быть магистром Незримых, передав это место сделавшему стремительную карьеру Рейлису, и возглавлял сейчас восстановленную Тарденом Ночную Гвардию Эльсана.

– Расскажи, и я узнаю, – сказал Валентин. Вообще говоря, планы Тардена-Кроче его совершенно не интересовали; но союз, о котором говорил Кроче, действительно был заключен, и Валентин не собирался разрывать его из-за минутной прихоти.

– На севере нам противостоит Хеор, на юге набирает силу Фарсуд, – произнес Кроче свистящим шепотом. – Выбирай одного; я прикончу другого.

– Я подумаю, – кивнул Валентин. Став рабом Тардена, Кроче окончательно потерял чувство юмора; по крайней мере, раньше он высказывал аналогичные предложения в куда более витиеватой форме. Валентин примерно знал, чего ожидать от Кроче, и поэтому сумел сдержаться; но когда вампир резко развернулся и отошел к противоположному краю ковра, правая рука Валентина сама собой поднялась к голове и сделала два коротких маха около уха.

– Кто это был? – прошептала Диана, не решаясь говорить громче. Альгин Кроче произвел на нее сильное впечатление – именно такое, какое обычно вампиры производят на смертных. Валентин погладил Диану по голове, сбрасывая ошметки темной вампирьей магии.

– Альгин Кроче, Ночной Князь Эльсана, – ответил он, сообщая Диане истинный титул своего собеседника. – Раньше он был куда более вменяем…

– Он считает тебя таким же убийцей, как он сам? – спросила Диана.

– Ну что ты, – усмехнулся Валентин. – Намного большим.

– Ох, Валька… – пробормотала Диана, опуская голову.

– Не дрейфь, – сказал Валентин и легонько толкнул ее локтем в бок. – Начинай лучше репортаж вести – все ж веселее будет!

– Между прочим, – ответила Диана, – мы давно в эфире.

– Да?! – воскликнул Валентин, испуганно прикрывая рот. – А мне тут государственные тайны Эльсана выбалтывают?! Предупреждать же надо!

– Тогда предупреждаю, – улыбнулась Диана. – Мы действительно в эфире. Аудитория уже шестьдесят и продолжает расти.

– Надо полагать, – пробормотал Валентин. – Не каждый день такое услышишь…

Его прервал громовой рев шестнадцати гигантских труб, возвестивший начало церемонии. Ковер-самолет опустился на мягкий газон внутреннего дворика Гвентарра, прямо перед величественным стволом сахдара – дерева, напоминавшего земную сосну, обросшую широкими пальмовыми листьями. Слева от сахдара шелестела жесткими серебристыми листьями маленькая рощица похожих друг на друга пирамидальных деревьев, а позади него маячил мрачный вход в фамильный мавзолей Тарденов. Не так давно прах последнего из них, самозваного короля Эльсана Негона Второго, был подвергнут магической экспертизе и с позором развеян по ветру. Тем самым святость мавзолея была восстановлена, и теперь у его приземистого фасада был установлен алтарный камень, символизирующий будущую могилу Линно Тардена, в которой тому предстояло воссоединиться с предками. Около камня, покрытого ярко-зеленой тканью, суетился седобородый старик в просторных одеждах болотно-зеленого цвета. Валентин понял, что Розенблюм выполнил последнее задание Тардена.

Оглядевшись по сторонам, Валентин почувствовал себя не в своей тарелке. Линно Тарден также воспользовался подарком своего бывшего мага, заставив ковер-самолет приземлиться в самом центре дворика, и волей-неволей все его пассажиры оказались в самом центре внимания собравшейся в отдалении титулованной публики. На коронацию были приглашены все сколько-нибудь знатные землевладельцы Эльсана, и большинство из них не замедлило явиться в замок Тардена. Судя по настороженным взглядам, которые собравшиеся бросали друг на друга, подобное обилие приглашенных оказалось для них неожиданным. Валентин сообразил, что Тарден прислал каждому из своих гостей индивидуальный вызов, совсем не предполагавший участие в каких-либо торжествах.

Старик-друид провел руками по камню, разглаживая невидимые складки материи, и повернулся лицом к Тардену, выпрямившись во весь рост.

– Тарден, сын Тардена и внук Тардена! – сказал он неожиданно громким и чистым голосом. – Подойди сюда и докажи, что ты воистину сын своего отца!

Линно Тарден сошел с ковра-самолета и прошествовал к алтарному камню. Остановившись перед друидом, он расстегнул пояс, снял меч и положил его у своих ног. Потом сбросил расшитый золотом камзол, оставшись в одной сорочке, закатал правый рукав и протянул вперед обнаженную до бицепса руку ладонью вверх.

Друид вытащил из-под своего широкого плаща предмет, который Валентин поначалу принял за жезл. Однако, присмотревшись, он понял, что это только что срезанная с одного из серебристых деревьев ветка, заостренная с одного конца и размочаленная с другого. Друид шагнул к Тардену, протянул ветку заостренным концом вперед и пробормотал какие-то слова. Ветка изогнулась, словно превратившись в змею, и конец ее вонзился в руку Тардена недалеко от локтевого сгиба. В воздух взметнулась струйка алой крови, и друид поспешно перевернул свое диковинное орудие, приложив его размочаленный конец к окровавленному локтю Тардена. В наступившей тишине Валентин услышал отчетливые чмокающие звуки – ветка пила кровь Срединного короля, как самый заурядный вампир.

Друид позволил ветке сделать одиннадцать глотков, а затем не без усилия оторвал ее от руки Тардена и поднял вверх, повернув в вертикальное положение. Валентин с удивлением заметил, что на заостренном конце ветки откуда ни возьмись появился крупный серебристый лист. В следующее мгновение такие же листья стали возникать по всей ее длине, и Валентин понял, что кровь Тардена оказала на неизвестное дерево свое обычное воздействие.

– Да здравствует Линно Второй, король Срединных земель! – провозгласил друид, потрясая маленьким деревом, в которое превратилась недавняя ветка.

Тарден сделал еще один шаг вперед, встал на одно колено и наклонился вперед, прижавшись лбом к алтарному камню. Зеленая материя треснула посередине и расползлась по сторонам, открывая взору сверкающую полированным золотом корону, укрытую в круглой впадине в середине алтаря. Тарден подался вперед, наваливаясь на камень всем телом; по алтарю заструились искры, камень ожил, и корона медленно поползла к своему истинному владельцу.

Валентин во все глаза смотрел на этот древний ритуал, происходивший, быть может, в первый раз за последние несколько веков. Линно Тарден получал свою корону не из рук человека и даже не от имени бога; ему вручала ее сама природа, символизированная деревом и камнем. Валентин вспомнил миф о короле Артуре и пожалел, что традиция вытаскивать из камня волшебные мечи не слишком прижилась на Побережье. Слишком уж много здесь ошивалось могущественных магов.

Линно Тарден встал на ноги и вскинул голову, увенчанную сверкающей короной. Даже пятна крови на его ослепительно белой сорочке казались украшениями костюма.

– Свершилось, – провозгласил магистр Гальден, и следом грянули трубы. – Благородные эльсы! Приветствуйте своего короля!

Часть из собравшихся тут же опустилась на одно колено; остальные склонили головы, уставившись в землю. Валентин вовремя заметил, что на ногах остались не самые благородные из гостей, и подавил в себе естественное желание бухнуться новоявленному королю в ноги. Потом, потом, сказал он себе, вот стану великим князем, тогда и буду кланяться.

– А сейчас, – громко сказал Тарден, даже не замечая, что из руки у него по-прежнему сочится кровь, – обещанное представление! Фалер, начинай!

Круто, подумал Валентин. Так вот под каким предлогом Линно собрал столько гостей!

– Благородные господа! – сказал Валентин, в свою очередь спускаясь с ковра-самолета и раскланиваясь направо и налево. Поскольку это представление обещало стать последним, Валентин отступил от своего обычного утонченно-издевательского поклона и честно сгибал спину, изображая поклон узника, только что приговоренного к смерти. – В последний раз в Эльсане и где бы то ни было! Желающих сделать ставки прошу обращаться к магистру Гальдену. Сейчас вы сможете проверить свою наблюдательность, свою интуицию, свои магические способности и свою удачу! Я предлагаю вам угадать, в каком из ящиков окажется эта женщина!

С этими словами Валентин указал на Диану, которая сделала двойной пируэт и слегка присела, склонив голову набок и игриво скосив глаза.

– Валька, – прошептала она скороговоркой, – а я смогу продолжать репортаж?

– С чего это вдруг? – прошептал в ответ Валентин. – Коронация окончена, хватит репортажей! Не хватало еще, чтобы у меня распиленные женщины прямо из ящиков репортажи вели!

С этими словами он выбрал место – прямо перед алтарем, чего уж стесняться, – и материализовал длинный ящик из полированного красного дерева, оснащенный двумя бронзовыми запорами. Потом хлопнул себя по лбу, поднял ящик на метр над землей и материализовал под ящиком подставку в виде столика на шестнадцати колесах. Потом покачал головой – как-никак последнее выступление, пилить так пилить! – и покосился на ковер-самолет.

С недавних пор Валентин приобрел вредную привычку заимствовать чужие заклинания. Скопировать их получалось куда быстрее, чем придумывать собственные, и хотя Валентина порой корежило от чужих магических стилей, но вечная нехватка времени заставляла с этим примириться. Вот и сейчас Валентин подогнул пальцы, прищурился, вычленил из вплетенного в ковер-самолет букета заклинаний самоподдерживающуюся «перчатку» и перенес ее в материал своего столика. После этого колеса оказались совершенно лишними, и Валентин трансформировал их в сверкающие хромированные полозья.

– Прошу! – сказал он Диане, указывая на медленно открывающийся ящик.

Диана откланялась публике и, грациозно двигая бедрами, прошествовала к месту своего заточения. Валентин предоставил ей самостоятельно забираться в ящик, и Диана воспользовалась этой возможностью, разослав напоследок добрый десяток воздушных поцелуев.

Валентин с треском захлопнул крышку, подошел к ящику, с нарочитым скрежетом закрыл оба замка, отступил на шаг и выпустил на свободу свой огненный меч – традиционная пила годилась на случай двух, максимум трех разрезов, Валентин же собирался покрошить ящик буквально на мелкие кусочки.

Взмахнув мечом, который зашипел с такой яростью, словно получал часть сборов за представление, Валентин одним ударом разрубил пополам и ящик, и находившийся под ним стол. Спрятав меч, он слегка толкнул ладонями обе половинки, разведя их на расстояние метра, и поклонился публике.

– Начальная ставка, – объявил он, – двадцать диалов. Даю слово факира, что женщина находится в одном из этих ящиков. В правом или в левом? Делайте ваши ставки, господа!

Валентин отошел чуть в сторону, повернулся к мавзолею Тардена спиной и принялся неторопливо разглядывать своих зрителей. Вся хитрость фокуса заключалась именно в ставках; факир должен был не только прятать женщину во все уменьшающихся ящиках, но еще и угадывать настроение публики, чтобы не остаться в проигрыше. Валентин без труда разработал реквизит, позволяющий разместить человека в сколь угодном малом – с точки зрения зрителя, разумеется, – объеме; но еще целый год знаменитый фокус Фалера приносил своему создателю сплошные убытки. Раз за разом поведение публики оказывалось совсем не таким, как ожидал Валентин – и раз за разом ему приходилось просиживать с Обручем ночь напролет, чтобы понять причину очередной неудачи. Только к середине второго года, разменяв седьмой десяток выступлений, Валентин начал наконец сводить концы с концами. На третьем году он стабильно работал в плюс, а на четвертый год повысил начальную ставку до целого золотого диала. Сейчас Валентин вглядывался в лица великих князей и владетельных графов, пытаясь почувствовать, насколько они отличаются от обычной базарной публики, состоявшей из торговцев, ремесленников и зажиточных крестьян. Пока что особых отличий не наблюдалось.