Текст книги "Последний бог"

Автор книги: Сергей Гуреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Внезапно, на плечи Баклухе прыгнули двое, впечатав его в стену. Чья-то рука в перчатке накрепко закрыла ему рот. То же самое произошло и с девушкой. Их мгновенно спеленали по рукам и ногам. Несколько слоев специальной липкой ленты лишили отца с дочерью возможности издавать хоть какие-нибудь звуки, кроме сдавленного мычания. Из переулка выкатился микроавтобус с выключенными фарами. Приняв на борт группу захвата с пленниками, он фыркнул двигателем и стартовал. Вся операция заняла меньше минуты…

Допрос начался в экстренном порядке, прямо в микроавтобусе. Начальник отдела перехвата чувствовал, что события требуют немедленных действий. Но ему катастрофически не хватало информации. Ждать он не имел права. Поэтому был вынужден рисковать.

Игорь Сергеевич сел напротив пленников, положив перед собой блокнот с ручкой. Он слегка наклонился и, глядя в глаза пленнику, произнес:

– Мы с вами уже встречались. Вы – гражданин Баклуха Борис Максимович. А я начальник отдела перехвата Седьмого Управления при Министерстве Обороны России – майор Чугунов. В настоящий момент возглавляю операцию по ликвидации Вторжения на Землю. Я уполномочен на любые действия по его предотвращению. И мой долг – принять соответствующие меры… По нашим данным, вы обладаете сведениями по аномальным проявлениям, опасным для человечества. Нам бы хотелось знать детально, что происходит. Но времени на подробности нет. Поэтому мне нужен ответ всего на один вопрос: «Где ОНИ?». К сожалению, мы не можем дать вам возможность объясняться с помощью речи. Поэтому будем признательны за письменный ответ…

Борис Максимович выразительно замычал и энергично закивал головой. Ему тут же освободили кисть правой руки. За его спиной застыли два «перехватчика». Один положил ладонь поверх липкой ленты, закрывающей рот пленника. Второй приставил к его шее блестящее сопло инъектора, заряженного парализующим препаратом мгновенного действия.

Но гражданин Баклуха совершенно не собирался вступать в единоборство с Седьмым Управлением. Потому что Вторжение, которое собирался ликвидировать майор Чугунов, уже давно шло полным ходом. Более того, где-то в районе Исаакиевского собора кипела битва за существование человечества. И любой союзник был нужен позарез. А уж тем более специалист, обладающий всем необходимым для борьбы с пришельцами! Борис Максимович схватил ручку и торопливо написал несколько слов…

Буквально через несколько минут все тот же неприметный микроавтобус вылетел на набережную и резко затормозил напротив Медного всадника. За ним остановились несколько спецфургонов Седьмого Управления. Из них посыпались люди в бронекостюмах и шлемах.

Двое «перехватчиков» вывели надежно спеленатых пленников. Ноги им все-таки освободили. Но цепочка, соединенная с наручниками, опоясывала обоих, не позволяя рукам подняться до уровня рта. Так что, избавиться от кляпов у отца с дочерью не было ни малейшей возможности. Они, не обращая внимания на охранников, торопливо двинулись вслед за всеми в сторону Исаакиевского собора…

На первый взгляд, площадь была безлюдна. Она просматривалась насквозь, и на ней не наблюдалось ни единого человека. Однако ни гражданин Баклуха, ни «перехватчики» не смогли продвинуться вперед ни на сантиметр. Перед ними внезапно выросло какое-то невидимое препятствие. Его не удавалось преодолеть ни поодиночке, ни в составе группы. И даже огромный фургон забуксовал на месте, не в силах протаранить внезапно уплотнившийся воздух.

– Точно здесь! Аномалия восьмого порядка! – возбужденно констатировал старший аналитик, тенью следующий за майором Чугуновым.

После нескольких бесплодных попыток преодоления невидимой преграды начальник отдела перехвата скомандовал:

– Обследовать периметр! При обнаружении прохода – общий сбор. Предположительно, внутри «чужие»!

Группа «перехватчиков» рассредоточилась. Бойцы побежали по кругу, отмечая обследованные участки вешками и красно-белой лентой. Стена сопротивления кругом охватывала Исаакиевский собор, и просвета в ней не было. Игорь Сергеевич тенью следовал за Баклухой. Полученной от него информации он верил. Тем более, что семенящий следом за ним в полном боевом облачении руководитель группы аналитиков гарантировал ее достоверность.

Тем временем поднятый по тревоге полк ОМОНа оцеплял весь квартал от набережной до канала Грибоедова. Полномочия Седьмого Управления, действительно, были безграничны. План «Вторжение» пришел в действие…

Палец входит между шеей и плечом. Нужная точка здесь. Это я знаю точно. Кисть сама дергается вперед, посылая смертоносный импульс в найденный нервный узел. Титан моментально цепенеет и валится набок. Получи, урод! Во, как я могу! Древнее знание, заложенное в меня Палычем, работает как часики. Я и задуматься не успел, а вторая рука уже врезается титану в шею, над седьмым позвонком. Хруп! И спинной мозг превратился в кашу. Изо рта вырывается последний злобный всхлип. Каюк! Последний готов!..

То, что мы с этими инопланетными агрессорами вытворяем целый час вокруг Исаакия, на киношную драку ну никак не похоже. Оказывается, чтобы вырубить кого-то, не нужно лупить по башке со всей дури. Достаточно нажать в одном месте, ткнуть в другое… И этот кто-то отключается. Или начинает орать от боли. Хотя и приложиться от души тоже можно. Мне, например, насовали по полной программе. И потому у Даниила Алексеевича болит все тело. Зато – наша взяла!

Второй титан валяется на ступеньках возле входа в собор. Отсюда его тела не видать. Но если заглянуть под кустики, там обязательно найдется такой бесформенный мешок с переломанными костями… На нем я прыгал минуты две, попутно отбиваясь от первого.

Что у нас, кстати, со временем? Опа! Пятый час утра. Как-то я подозрительно быстро управился. Однако, вспомним советы старого бога и, пожалуй, сожжем этих тварей, от греха подальше. Вываливаем на ближайшее тело мусор из урны. Складываем сверху баранью шкуру и доски от разобранной скамейки. Чиркаем зажигалкой… Обертки от мороженого и сигаретные пачки загораются плохо. А вот газеты сразу полыхнули желтым пламенем. Как и положено бульварной прессе. По титану ползет огонь. Шипит краска на бывшей скамейке. Воняет паленой овечьей шерстью. Пора подложить в костерок второе туловище…

Блин! Если бы мне кто рассказал, что я буду жечь пришельцев на Исаакиевской площади, уписался бы от смеха. Такую жуть и представить-то себе невозможно! А вот, таскаю по газонам человекоподобные тела – и ничего! Как будто так и надо! Правда, каждое движение – мука. Похоже, у меня ни одной целой кости не осталось. Но зато уделал я этих титанов, только свист пошел! Зря Палыч меня недооценил…

Та-ак… Берем второе бездыханное туловище за ногу. Тянем, потянем… вот блин! Тяжелый попался. И весь переломанный. У меня у самого отбитая селезенка болтается по всему животу, больно – сил нет! Но та самая регенерация, о которой говорил Петр Палыч, видимо, все же работает. Все три сломанных пальца уже начали шевелиться. И кровь из рассеченного затылка перестала капать за шиворот. Ну, и ладно.

Кладем второго кандидата в покойники на костер-Вонища стоит знатная. Но разгораются гости нашей планеты хиленько. А раздуть из этой долбаной искры нормальное пламя надо позарез. Чтобы избежать разных ненужных воскрешений. До заветного срока – еще почти час. Собор подрагивает. Внутри гуляют зеленые отблески. Процесс идет! Мне нужно просто продержаться, пока старый бог там, внутри Искаакия, не закончит бормотать формулу спасения всей планеты. И тогда, даже если оба урода восстанут из пепла, можно будет помножить их на ноль с помощью КШТРЫ…

И тут, на пике благостных надежд, мое собственное шестое чувство гаденько захихикало. Караул! Откуда это у меня такое ощущение опасности?! Зря я отвлекся. Медленно поворачиваем голову… Надеюсь, что тревога все-таки ложная?.. Ни фига! Вот, блин, невезуха!

Второй титан, вместо того чтобы мирно жариться на костре, выполз и уже топает на своих ногах. Причем, уже успел на них доковылять до служебного входа. Да еще и приступить к взлому двери. Ничего… Сейчас! Внутри моего разбитого в слякоть колена что-то противно хрустит. И селезенка екает, больно стукаясь о стенки живота. Но разбираться с увечьями некогда. Бежим, прыгаем, удар…

Титан скользнул мне под ногу и успел зацепиться за куртку. Пальцы без ногтей входят мне в шею. Уходим от захвата, падаем, откатываемся. Встаем в стойку, переводим дыхание… Опять все по новой! Сейчас я тебя порву, как Тузик грелку! Вот только отвлеку внимание:

– Слышь, убогий, а твой кореш-то уже прогорел. Пора тебе к нему, дожариваться!

Обгоревшая башка чуть поворачивается в сторону разгорающегося костерка. Мой кулак тут же врезается титану в грудь. Тот отскакивает, ставит блок. Такое впечатление, что у него сил только прибавилось. Фигня! От меня не уйдешь…

Под куполом собора мерцало зеленое пламя. Оно скручивалось в тугие спирали и концентрировалось под древними сводами. В центре пересечения вихрей Би-поля стоял бог. Он смотрел прямо перед собой и безостановочно бормотал древние слова КШТРЫ. Они складывались в формулы, меняющие законы физики. Изумрудный воздушный столб представлял собой катализатор процессов чудовищной силы. И он готовился вырваться на волю.

Сложнейшие молекулярные реакции должны были породить гигантские всплески энергии, способные изменить Вселенную. Но до поры Би-поле послушно колыхалось на месте, в ожидании последней решающей команды. До завершения формулы оставалось совсем немного. Бог утратил слух и зрение, не обращая внимания на происходящее вокруг. И лишь его мозг продолжал работать, как безупречная вычислительная машина. Он генерировал уравнения силовых полей и гравитационных линий. Пространство и время сплетались в новые причудливые узоры, угодные богу…

Я его сделал! Прямо возле двери служебного входа. Несмотря на сломанную руку и туман перед глазами! Титан и раскрылся-то всего на долю секунды. Типа, имитировал атаку. Вроде бы, собирался выдавить мне глаз и через глазницу достать до мозга. А на самом деле, шарахнул мне по шее. По самому больному месту. Наверное, хотел добраться до сонной артерии, чтобы потом добить коленом в висок. А вот хрен! Не прокатило! Потому что, пока он валялся под кустами, то же самое уже пытался продемонстрировать его кореш. Тот, который сейчас горит вонючим пламенем где-то за спиной…

Оказывается, если заранее знаешь, как тебя будут убивать, отмахнуться – дело техники. Изображаешь, что купился, потом показываешь уклон… А когда титан раскрылся – два резких тычка в открытую грудь, локтем по горлу, подсечка… Сначала у него останавливается сердце. Затем чавкает гортань, хрящ разлетается на куски. Последний удар – и висок превращается в раздробленную кашу. Есть!.. Вот так я его и сделал!..

Остается только оттащить туловище к костру. Берем за шиворот, разворачиваемся… Бац! Мой собственный череп внезапно взорвался! Жуткая колотуха по затылку прилетела из ниоткуда. Раз! И я лечу головой прямо в стену. Два!.. Врезался и растекся, как бабушкин кисель…

Не знаю, насколько я отрубился. Скорее всего, на несколько минут. Потому что меня успели скрутить по рукам и ногам моим же ремнем и обрывками куртки. И даже почти дотащили до костра. Прикольно! И кто у нас тут суетится? Ух ты! Знакомые лица! Оба урода снова на ногах. Правда, в сильно подгорелом варианте. Но это им, похоже, не мешает. Несут это они меня к разгоревшемуся огоньку и по дороге пытаются добить! То в голову, то в живот… От боли уже ни хрена не соображаю! Что ж вы делаете, уроды-ы?!..

Очевидно, запас жизненных сил у меня неисчерпаем. Потому что сознание я больше не теряю. И даже могу приоткрыть глаза. Сквозь слипшиеся от крови ресницы видимость – так себе. Но титанов вокруг не заметить трудновато. Стоят, гады. Живые и невредимые. Если не считать почти сгоревших костюмов. В дымящихся прорехах виднеется свежая розовая кожа.

Видимо, пока я возился с одним на ступеньках, другой успел выползти из костра, регенерировать и достать меня со спины. У них и ожоги-то уже заросли. Этот, только что уделанный мною лично в полную кашу, стоит на своих ногах. Да-а, не только я быстро восстанавливаюсь.

Губы уродов шевелятся. Но мне, почему-то, ни фига не слышно. Наверное, из-за треска. А что это за треск? А это я горю! Вот в этот-то момент меня и накрыла боль! Кошмарная, нестерпимая, обжигающая боль! Разведенный мною огонь жадно впивается в спину, лижет руки и жрет волосы…

– А-А-А!!! Мама!!! НЕ-ЕТ!!!

Густой запах моего собственного горящего мяса забивает ноздри. Вздохнуть! Один раз вздохнуть! Не хочу-у! Мышцы скручивает в последней судорожной попытке… Не-ет! Из пламени не вырваться. Только треснул прогоревший ремень на руках. Сил, хотя бы отползти к краю костра, не осталось.

– А-А-А!!! Не-ет!..

Где-то в единственном, не охваченном ужасом уголке сознания мелькает прощальная мысль. Нужно на миг перестать орать, отрешиться от боли и уцепиться за нее. Потому что перед смертью мне необходимо знать самое главное. Успел или не успел? Ну же! Время?! Сколько сейчас времени?!!

Очень трудно вытащить из-под себя сломанную руку… Ну, еще немного… Получилось! Огонь тут же добрался до обрывков рукава. Но часы еще идут. Перед тем, как у меня в орбитах закипели глаза, я успел!.. Я увидел!!! Стрелки показывают пять утра!!! Есть! Я продержался!!! Можно умирать спокойно. Они будут жить! Все, кого я знал и любил. И мама, и отец, и девочка Люда с лицом ангела…

Осталось последнее, что еще можно сделать в этом мире. Надо суметь! Надо сделать еще одно дело. Самое важное… Единственное, которое держит меня в спасенном мире. Мои лопнувшие губы разомкнулись, и я выхаркнул вместе с ошметками сгоревших легких:

– СБЛЫБЖУРГ ФТРПШ!..

Стена была абсолютно прозрачна. И, в то же время, непроницаема. Она огибала Исаакиевскую площадь, не оставляя ни малейшего просвета. Спецгруппы отдела перехвата в течение нескольких часов штурмовали ее всеми способами. Но безуспешно. Невидимый купол накрывал собор даже с воздуха. Два вертолета Седьмого Управления так и не смогли снизиться. Каждый раз они словно соскальзывали по невидимой сфере к крышам домов. Оставался только один неиспробованный путь – через канализацию.

В результате длительных поисков в компьютерной базе Управления отыскались планы подземных лабиринтов. К счастью, один из коллекторов имел сечение достаточного диаметра. На разработку плана проникновения у аналитиков ушло двадцать минут. После чего началась фаза подготовки.

Выставленные в оцепление бойцы ОМОНа наглухо перекрыли все подступы к площади. На крышах застыли снайперы. Группы «перехватчиков» приступили к патрулированию периметра, пристально вглядываясь в панораму собора. Однако за стеной ничего не происходило. По данным активного наблюдения даже листья на кустах оставались абсолютно неподвижны. Хотя ветерок, безусловно, легко преодолевал непостижимую разумом преграду.

Майор Чугунов вылез из штабного фургона вместе со старшим аналитиком. Оба они были одеты в бронекостюмы, покрытые радиоизоляционной пленкой. Между боковой дверью микроавтобуса и стеной гостиницы «Астория» чернел провал открытого канализационного люка. Возле него стоял Борис Максимович Баклуха. Его дочь сидела рядом на корточках и задумчиво всматривалась вниз. Руки у них по-прежнему были скованы наручниками, а рты заклеены несколькими слоями специальной ленты. Начальник отдела перехвата подошел к пленникам и негромко произнес:

– Вы пойдете с нами. На случай опознания. А возможно, и как прикрытие. – Он повернулся к Пенскому. – Идешь замыкающим. Будешь за ними приглядывать. Пять минут на подготовку.

На сборы, действительно, хватило нескольких минут. В отделе материального обеспечения нашлись фонари, веревки, водонепроницаемые планшеты и прорезиненные костюмы с накидками для отца с дочерью. Юрию Ивановичу Пенскому выдали портативный огнемет. Майор Чугунов вооружился скорострельным автоматическим пистолетом с лазерным целеуказателем. Никого из «перехватчиков» он с собой не взял, посчитав, что внезапность и скрытность важнее численного превосходства.

Они спустились по скользким металлическим ступеням, соблюдая интервал в два метра. После их ухода над люком остались дежурить два «перехватчика». Плюс три группы захвата, в полной боевой экипировке. При получении соответствующего сигнала им предстояло броском преодолеть подземный коллектор и ликвидировать все живое, оказавшееся в зоне их действия…

Вопреки ожиданиям, вонь в канализационном тоннеле оказалась не очень сильной. Зато низкий потолок давил на плечи, заставляя пригибаться почти к самой поверхности бурой жижи, плещущейся на уровне колен. Передвигаться пришлось почти ползком. К счастью в подземном коллекторе ни ям, ни развилок не имелось. Поэтому путь много времени не занял. Примерно через сто метров майор Чугунов остановился. Над ним обнаружилась шахта колодца, уходящая вертикально вверх. «Перехватчик», на всякий случай, сверился с планом. Потом уверенно ткнул пальцем вверх:

– Сюда!

Он протиснулся в колодец, бесшумно устремившись наверх. Остальные с хлюпающим звуком выбрались из тоннеля и полезли за ним. Юрию Ивановичу Пенскому, шедшему последним, пришлось тяжелее всех. На него стекало все, что прилипло к ногам шефа и костюмам пленников. На забрало шлема густо ложились коричневатые потеки, затрудняя обзор. Ржавые перекладины, перепачканные бурой дрянью, норовили выскользнуть из рук аналитика. Но он упрямо полз в темноту и неизвестность.

Казалось, они поднимались целую вечность. Наконец, Чугунов добрался до люка. Он немного постоял, пытаясь уловить хоть малейший намек на присутствие «чужих». Снаружи не пробивались ни свет, ни звуки. Тогда он уперся плечом и приподнял тяжелую крышку на несколько сантиметров. Обзор оказался никудышным. Прямо перед ним возвышался бордюр. «Перехватчик» снова прислушался. И опять ничего не услышал. Больше медлить смысла не имело.

Здоровенный чугунный блин отлетел на несколько метров. Начальник отдела перехвата выскочил из люка, выхватив пистолет и вращая головой. Однако в непосредственной близости от места его эффектного появления ничего подозрительного не обнаружилось. Тем не менее, майор присел на одно колено, обшаривая лучом лазерного целеуказателя ближайшие кусты. Из дыры в асфальте показалась голова Бориса Максимовича с заклеенным ртом. За ним из люка выбралась девушка. Потом на асфальт тяжело плюхнулся заляпанный по самую макушку аналитик.

– Где они? – отдуваясь, спросил он.

– Никого не видно, – ответил ему Чугунов.

Люда вдруг громко замычала, судорожно дергая головой в направлении угла собора. Юрий Иванович проследил за ее отчаянным взглядом и сделал безошибочный вывод:

– Они там! И, видимо, стоит поторопиться…

Но майор уже мчался огромными скачками в указанном направлении. Пенский, на удивление быстро, засеменил следом за ним. Аналитик задыхался, потел, но упрямо бубнил по закрытому контуру связи:

– Товарищ майор! Не забудьте – в первую очередь нужно предотвратить ликвидацию пришельцев! Иначе, вероятность уничтожения планеты – восемьдесят процентов…

За угол собора они выскочили почти одновременно. Покой, якобы царящий за невидимой стеной, оказался иллюзией. На самом деле, неподалеку от парадного входа пылал костер. В пламени угадывались контуры корчащегося человеческого тела. А рядом с разобранной скамейкой стояли двое «чужих». Почерневшие, как головешки, одетые в обгорелые лохмотья. Чугунов сразу узнал тех, с проспекта Наставников. Он вскинул пистолет…

– Не-е-ет!!! – истошно завопил руководитель группы аналитиков. – Не их!

И в этот момент из глубины костра раздался чудовищный нечеловеческий хрип:

– СБЛЫБЖУРГ ФТРПШ!..

Ближайший «чужой» вдруг упал на колени. Пенский снова завопил, тыкая пальцем в сторону костра:

– Не-е-ет!!! Стреляйте! Туда стреляйте, товарищ майор!!!

Красная точка целеуказателя отыскала корчащееся на костре тело. Прозвучали пять еле слышных хлопков. Пули со смещенным центром тяжести буквально разорвали догорающие останки… Но было поздно. Оба «чужака» вдруг начали оплывать, как снеговики под солнцем. Они на глазах превратились в жуткие бесформенные комки разлагающейся плоти, затем просто растеклись стремительно исчезающими лужами…

Командор Специального Корпуса застыл перед индикаторами. Внизу шел бой. Он сидел и следил за данными телеметрии деструкторов, стараясь не обращать внимания на датчик Би-поля. Хотя внизу полыхала целая зеленая буря, превышающая уровень в десять баллов, ранее считавшийся предельным. Но директива Межпланетного Контроля запрещала вмешательство в действия деструкторов. Поэтому лект оставался неподвижен.

То и дело показатели жизнедеятельности деструкторов резко падали. Один раз – почти до нуля. Командор даже приготовился к отправке сигнального импульса в штаб Контроля. Директива на этот счет предполагала только один алгоритм: немедленный доклад и удар по планете всеми силами Базы «ПБ-12». Тотальная девитализация была беспрецедентным шагом. Однако Командор знал, что в данном случае, это – оправданная мера.

Но параметры индикации деструкторов снова вернулись к норме. Трехпалая лапа лекта соскользнула с импульсного передатчика. Он ненадолго расслабился. Хотя зеленое марево Би-поля продолжало расползаться в разные стороны от массивного наземного строения. И это настораживало.

Командор подвел шаттл на минимально допустимую дистанцию, продолжая соблюдать режим полного экранирования. Все средства поражения боевого отсека были направлены на купол сооружения, сочащегося Би-полем. Командор был готов к атаке. Одновременно он держал в списке целей два примитивных летательных аппарата, кружащихся неподалеку.

По дисплею центрального компьютера неторопливо ползли информационные данные. В принципе, рабочее прогнозирование ситуации указывало на благоприятный исход. Деструкторы справлялись с задачей, как это происходило не одну тысячу лет до этого. Абориген, конечно, сопротивлялся. Но параметры его жизнедеятельности неуклонно снижались. Операция постепенно подходила к завершению. На фоне полыхающего оранжевым цветом очага высокой температуры крохотное пятно носителя Би-поля, практически, превратилось в точку. Лект потянулся к десантному лучу, готовясь принять на борт посланников Малого Совета, завершивших миссию…

Неожиданно шаттл содрогнулся. По всем модулям внезапно грянул оглушительный сигнал тревоги. Мониторы слежения вдруг полыхнули голубым светом… И тут же потухли индикаторы деструкторов! Просто исчезли с дисплея!!! Бортовой компьютер продублировал цветовую индикацию:

– Приоритет – ноль, голубой! Алгоритм – немедленная атака планеты всеми силами Конфедерации!

Нулевой приоритет означал смертельную угрозу всей Конфедерации. Короткая шерсть лекта встала дыбом. Деструкторы не справились! Жуткий носитель Би-поля превратил их в ничто! Коротким касанием Командор активировал импульсный передатчик, рассылая сигнал тревоги. После этого последний боевой шаттл Специального Корпуса должен был продержаться до прибытия Флота…

Для опасности с голубым кодом не существовало информационных ограничений. Получив сигнал, Флот Конфедерации в полном составе начал гиперпереход к системе желтого карлика. Практически, без подготовки. Боевые корабли были способны преодолеть гигантское расстояние до цели за несколько малых стандартов времени. На тотальную девитализацию планеты им мог понадобиться всего один залп…

Командор закрыл защитный контур отсека и начал атаку. Все боевые средства шаттла слились в едином энергетическом всплеске. Огромный огненный шар появился в ночном питерском небе из пустоты. Мгновенно набрав скорость, он преодолел расстояние до купола Исаакиевского собора… И разбился вдребезги.

Огненная лава разлетелась веером, стекая по невидимой преграде. Она полыхнула багровым пламенем, охватившим некую незримую сферу. От грохота в ближайших домах вылетели стекла. Еще три шара ударили в ту же точку. Огонь залил площадь, выжигая тротуары и набережную. Он заставил отступить и залечь оцепление автоматчиков.

Бойцы питерского ОМОНа прошли не одну горячую точку. Поэтому тут же открыли ответный огонь, пытаясь найти в небе противника. Но тот оставался невидим. Из той же точки, что и шары, вылетели два серебристых луча. От соприкосновения с ними оба вертолета Седьмого Управления развалились на куски, обрушившись где-то возле Дворцового моста.

Командор сменил позицию. Его шаттл обогнул площадь и завис в одной точке. Защита Би-полем была непреодолима для обычного оружия. Но и атака из-под защитного купола была невозможна. Поэтому оставалась надежда, что абориген сам уберет поле перед ответным ударом. И тогда он откроется…

Лект выпустил несколько имитирующих целей. Фантомы, похожие на его шаттл, как звезды-близнецы, зависли по периметру площади. Командор приступил к концентрации огневой мощи, ожидая решающего момента. Выстрелы снизу из местного примитивного оружия он игнорировал, сохраняя маскировку…

Доклад из Петербурга застал президента в рабочем кабинете. Там же находились премьер-министр, начальник ФСБ и еще несколько приближенных. Верховный Главнокомандующий медленно положил телефонную трубку аппарата спецсвязи и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Началось.

Он обвел присутствующих тяжелым немигающим взглядом. Премьер-министр не выдержал:

– Что там случилось?

– Над Исаакиевской площадью обнаружен абсолютно непроницаемый колпак. Предположительно – силовое поле неизвестной природы. По данным Седьмого Управления, те самые пришельцы, которых мы ищем, находятся там, внутри. Неопознанным летающим объектом предпринята атака по Исаакиевскому собору. Применено оружие неустановленного образца. Силовое поле без повреждений.

Начальник ФСБ вопросительно кашлянул:

– Может быть, пора?..

Но президент оборвал его, нетерпеливо отмахнувшись:

– Рано! Нет гарантий, что наше оружие окажется эффективней. Будем ждать.

Едва оба борца с инопланетным вторжением умчались, Люда бросилась перед отцом на колени. Борис Максимович изумленно вздрогнул. На то, чтобы осознать намерение дочери, у него ушло несколько секунд. Лицо девушки требовательно ткнулось ему в скованные наручниками ладони, и он догадался! Хрустнула лента, залепившая рот девушки. Она негромко вскрикнула от боли и горячо зашептала:

– Давай я тебе тоже сниму. Вдвоем мы им все объясним! По-моему, они не понимают…

Баклуха торопливо нагнулся к ее рукам. Послышался треск. А следом за ним возмущенный рев боли. Клейкая лента выдрала пучки щетины со щек. Но Борис Максимович тут же подавил вопль. Отец с дочерью переглянулись и дружно кинулись вдогонку «перехватчикам»…

Они не успели добежать нескольких шагов. Раздались приглушенные хлопки выстрелов, разрывающих горящее на костре тело. Одновременно не стало обоих пришельцев, стоявших вокруг огня. Майор Чугунов плавно сместился, огибая оставшиеся от «чужих» лужи. Ствол его пистолета рыскал по сторонам, словно выискивая еще какую-нибудь жертву. Но признаков жизни больше нигде не было.

– Опоздали?.. – с нарастающим ужасом в голосе спросил Юрий Иванович, стаскивая с головы шлем.

Аналитика потряхивало. Одно дело теоретически обосновывать существование могущественных пришельцев. И совсем другое – столкнуться с ними нос к носу. Тем более, что после гибели «чужих» первого типа вполне могло последовать уничтожение всего живого на планете…

Внезапно за спинами двух мужчин послышались быстрые шаги. Потом звонкий девичий голос внезапно разорвал тишину:

– Что вы наделали?!

Люда кинулась к костру и, обжигая руки, выкатила оттуда нечто, смутно напоминающее человеческое тело. Искры взвились в ночное небо. Огонь возмущенно лизнул прорезиненную накидку, не желая расставаться с добычей… Девушке ответил старший аналитик отдела перехвата – Юрий Иванович Пенский:

– Мы сделали то, что должны. Анализ показал, что ликвидация пришельцев может привести к уничтожению жизни на планете.

– Ты что, долбанулся, мудак?! – взревел в ответ Баклуха, внезапно возникая на фоне костра. – Там, внутри Исаакия, сейчас сидит бог! И спасает нас всех, в том числе и тебя, от этих самых пришельцев. А ты хлопнул пацана, который его прикрывал. Это же вообще был мальчишка! Теперь мы…

Договорить Борис Максимович не успел. Небо над ними взорвалось. Из черной пелены облаков вылетел сноп пламени. За одно мгновение ночь превратилась в день. Еще несколько вспышек окутали площадь. Море огня растеклось над ней, слепя глаза… Все четверо невольно присели. Аналитик инстинктивно прикрыл голову руками и закричал:

– Видите, видите?! Началось!

Прошла минута томительного ожидания. Над Исаакиевским собором пылало небо. Пелена огня окутывала все вокруг. Но жар оставался снаружи. Под защитой невидимой преграды было по-прежнему прохладно. Пламя никак не могло пробиться сквозь сферу, накрывшую площадь. Начальник отдела перехвата первым понял, что угроза миновала. Он выпрямился, поднял забрало своего шлема и рыкнул на аналитика:

– Слышь, ботаник, не паникуй! Тебе же сказали, там внутри – бог. И он нас спасает. А я тут, по твоей милости, оказывается, детей отстреливаю! Давай разбор ситуации, пока не поздно.

Пенский растерянно опустился на асфальт, продолжая коситься на горящее небо.

– Мало достоверных данных. Я не знаю… – прошептал он подавлено.

Борис Максимович склонился к дочери, поглаживая ее по плечу. Чугунов опустил пистолет, завороженно рассматривая огненные сполохи, висящие в воздухе. Зрелище впечатляло. «Чужие» наглядно продемонстрировали свою беспредельную мощь. Но майор никогда не сдавался. Он окал зубы и заставил себя отвести взгляд.

Через несколько минут пламя стало затухать. В округлой ослепительной пелене появились разрастающиеся бреши. В них, на фоне светлеющего неба, стали видны силуэты парящих в воздухе кораблей. Матово сверкающие веретенообразные объекты образовали застывший полукруг. Бойцы ОМОНа продолжали вести огонь по воздушным целям. Грохот автоматных очередей метался по площади. Однако пули не причиняли пришельцам никакого вреда. Они продолжали висеть над собором, не двигаясь и не отвечая. Стрельба постепенно начала стихать…

Внезапно купол Исаакиевского собора содрогнулся. Старый бог завершил формулу – гигантскую и всеобъемлющую. Сконцентрировавшаяся вокруг него сила получила свободу. Огромный столб зеленого света, видимый даже простым смертным, возник над собором и ударил в небо…

Защитная сфера над Исаакиевской площадью моментально исчезла. Остаток недогоревшей плазмы осыпался на землю, выжигая на безупречных лужайках уродливые проплешины. Над газонами пронеслась удушливая волна нестерпимого жара. Лишенная защиты площадь открылась посторонним взглядам…