Текст книги "Север. Право на месть (СИ)"

Автор книги: Сергей Гросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 10

Обустраивая быт

– Мара, что там за шум во дворе? – Доран наполнив кружку для Харана, недовольно посмотрел на свою племянницу, стоявшую у окна и смотревшую во двор.

– Макс, – грустным голосом коротко откликнулась девушка, не отрывая взгляда от окна.

– Что он там опять делает? – хозяин постоялого двора сел на табурет за стойку, придвинув поближе кружку с пивом.

– Кричит на сестёр, – Мараграс лёгким кивком указала на взошедшие на ночном небе луны, и продолжила смотреть как парень ударил предплечьем левой руки о сгиб правой с выставленным средним пальцем, направив всю конструкцию в направлении неба и что-то зло прокричал на своём странном языке, после чего приложился к поднятому с земли кувшину. Оторвавшись от эля Макс опять полурыча что-то проговорил, ткнув пальцем в пустоту, похоже, это было ругательство, за эту седмицу Мара уже начала разбираться в смысле некоторых слов, по крайней мере, уже могла отличить ругательства от остальных слов странного языка северянина. – И кажется с кем-то ругается... похоже сам с собой.

– У этого парня мозги ветром продуло, – проворчал Харан сделав глоток эля. – Целыми днями только пьёт и играет на мирате и ругается по ночам неизвестно с кем. Гнать его надо Доран. От полоумных никогда нельзя ждать, ничего хорошего.

– Ты забыл вспомнить, что он ещё и работает, – задумчиво проговорил Доран. – Да и менестрель он неплохой, а что главное необычный. Заходить в наше заведение, даже в верхнем городе входит в моду. А это ты сам должен понимать, сказывается как на моём, так и на твоём кошельке.

– Не всё меряется деньгами, сотник, – хмуро проговорил асани.

– Это я знаю не хуже тебя, – хозяин заведения раздраженно дернул щекой. Взяв в руку кружку с пивом, он задумчиво посмотрел в сторону окна, рядом с которым стояла его племянница. – Тебе его поведение ничего не напоминает? Симора помнишь?

– Помню, – отставив свою кружку Харан посмотрел в туже сторону, что и его старый приятель. – У молокососа сдали нервы после первого штурма. Сначала орал, пил, потом тихим стал. А через неделю зарезал половину своего десятка ночью на привале, пока его булавой по черепу не успокоили. Именно этого я и боюсь. Вот только у этого полоумного менестреля шторм в голове ещё сильнее, чем у Симора, – хмуро закончил свою мысль бывший наёмник.

– Не нужно его выгонять, дядя, – Мара проводила взглядом северянина, который зашёл в свой сарай и закрыл дверь.

Ей вдруг вспомнилось, какой она пришла на порог этой таверны три года назад. Голодная, затравленная, изможденная долгой дорогой, за одну проклятую ночь лишившаяся всего. Матери, старшего брата и младшей сестры. Вынужденная бежать из дома в соседнюю страну к единственному родственнику, и стать из баронессы Ди'Костра, просто Мараграс. И всё из-за убийцы отца, который был вызван на дуэль из-за того, что отказался породниться с родом Ди'Мора, отдав её замуж за наследника, а вместе с ней и часть южных территории баронства с серебряным рудником.

– Я подумаю, племяшка, – Доран приобнял девушку и погладил по голове, – иди спать, завтра много работы.

***

– Вас снова две?!

Изрядно напившись, я стоял посреди заднего двора 'старого наёмника' и с кривой злой усмешкой смотрел на ночное небо, на котором, как, впрочем, и всегда в этом мире, взошли две луны. Местные называли их сёстрами, считая луны отражением местных богинь.

– Местные в вас верят! Может вы и правда богини?! Может это именно из-за вас я здесь?! Молчите?! Вы не сёстры! Вы стервы! Вертел я вас обеих и весь этот проклятый мир! Я вас..., – сорвавшись на мат я высказал всё что думаю о всей сложившейся ситуации и о местных богинях в частности, – ...и высушу!

Закончив свой монолог, я изобразил известную всем в моём мире конструкцию руками с выставленным средним пальцем на правом кулаке и наклонившись подобрал с земли кувшин с элем. Ещё раз бросив злой взгляд на безмолвное небо сделал большой глоток.

– Выговорился? – тихим голосом прошелестела темная фигура с белыми глазами рядом со мной.

– Отвали от меня, тварь! – жестко отпарировал я ночной леди, которая за прошедшую неделю успела меня изрядно достать.

Сплюнув в траву, я ещё раз прошёлся матом по местным божествам которых оказалось целых четыре: две сестры луны, их брат солнце и их отец создатель звезд, неба и в частности этого грёбанного мира. Короче я прошёлся по всему их семейному древу, но как обычно отвечать на эту дерзость они не спешили и бросив злой взгляд на всё так же маячившую рядом девушку-тень я вернулся в свой каменный сарай и захлопнув дверь сел на лежанку, скрестив ноги. Шиза прошла сквозь стену и молча остановилась в трёх шагах от меня.

Делать вид что я сумасшедший становилось всё сложнее, особенно после того как три дня назад я спустился в ледник, находящийся в подвале постоялого двора и обнаружил рядом с ящиками со льдом кубы сделанные из тёмно-зелёного стекла, размером с футбольные мячи, от которых веяло холодом. Местные приборы освещения тоже всё больше стали напрягать. Оба прибора объединяло то, что не было никаких признаков того, что к ним тянулись провода и оба представляли из себя монолитные куски стекла, внутри которых с трудом просматривались какие-то конструкции. После всех этих открытий моя навязчивая Шиза предстала передо мной в новом свете. Ни чего спрашивать ни у кого из местных я не стал, наверно боясь услышать ответ...

Сделав ещё один глоток, я упёрся взглядом в каменную стену. Я сорвался. Почувствовав, в первый раз в этом мире, себя в безопасности моя психика решила расслабиться, и я сорвался. После посещения местного фармацевта, у которого закупался Сафар, на следующий день после моего устройства на работу, и получения от него консультации о своём физическом здоровье и новых настоев, вернувшись в 'наёмника' я окончательно успокоился и пошёл в разнос...

На мне висело два трупа. Два мертвых человека. Я никогда не считал себя пацифистом, веря в то что после пересечения определенной черты человек превращается в бешенное животное, которое как можно быстрее стоит усыпить. Серийные убийцы, террористы, педофилы, насильники. Закопать и забыть. Но от этого было не легче. Я точно знал, что, если бы мне дали шанс переиграть всё заново, я бы поступил точно так же. Старый сам виноват. Данко... Данко уже давно должен был перестать коптить небо. Но на душе всё равно было паршиво...

А эта черная тварь, что за мной ходит. Я перевёл взгляд на фигуру, которую с трудом можно было разглядеть в тусклом свете сестёр просачивающимся сквозь узкие прямоугольники окон. В сверхъестественное мне верилось с трудом. Даже при учете перехода между мирами, эта персона расшатывала уже сформировавшуюся картину мира. Усугубляла моё бредовое состояние постоянная боль, поселившаяся после первого приступа странных снов и кровотечения. Сильнее она не становилась, но и полностью проходить похоже тоже не собиралась. Фармацевт, три дня назад, пожав плечами в ответ на мои жалобы, только выдал дополнительную порцию грибного отвара.

– Ты же та рыжая красотка, что приходит ко мне во сне? – криво усмехнувшись, я посмотрел в белые без зрачков глаза, впервые за всё время обратившись к ней.

– Да, – лаконично прошелестела в ответ Шиза.

– Так какого черта ты в таком облике? Лишний раз на нервы подавить? – я продолжал сверлить взглядом жуткие глаза.

– Ты слишком сильно фонишь, а у меня и так плохая привязка к этой планете. Сформировать более сложную проекцию непросто, – ответила тень.

От сказанного я рассмеялся.

– Фоню? Чем?! Радиацией?! Нашла японца! – я всё сильнее расходился. – Так какого чёрта ты ко мне прицепилась, если ты не фантазия моего воспалённого мозга, и, по твоим словам, даже не с этой планеты? – я обвёл указательным пальцем окружающее пространство.

– Мне нужна твоя помощь. Ты обязан мне жизнью и только благодаря мне ты до сих пор дышишь, – слова тени ещё больше меня развеселили.

– Я тебе обязан? Когда же я успел вляпаться в такие долги? – зло рассмеявшись я продолжал смотреть на ночную леди.

– Забыл кровотечение? А нынешняя боль в теле тебя не беспокоит? – точно на что-то намекая усмехнулась тень. – Ты должен мне открыться, это нужно в первую очередь именно тебе. Твои энергоканалы не выдерживают, а я не могу полностью отсечь потоки.

– Энергоканалы? А ты у нас профессиональный электрик как я понимаю? – ответил я с сарказмом. – Извини, детка! Понимаешь, в кино всегда показывают, если кусок тьмы, с белыми глазами, просит тебя ему открыться, то обычно это не заканчивается ничем хорошим. А я человек наивный, кинематографу привык верить, – с издевательской усмешкой я сделал новый глоток из кувшина.

– Не хочешь спасти свою жизнь? Чего ты вообще хочешь? Я могу тебе дать многое, – тихо прошелестела девушка.

– Я хочу? – я рассмеялся, даже если это не бред моего воспаленного мозга, то чем мне может помочь тень. – Записывай! – сделав глоток из кувшина, я начал перечислять с издевательской улыбкой. – Во-первых, миллион баксов. Мелкими купюрами. Учти, принимаю только рублями! Во-вторых, две мулаточки, желательно гимнастки, но можно и просто моделей нижнего белья, это не критично, оставляю на твоё усмотрение. Ну и конечно, в-третьих, куда-нибудь на пляж, где пожарче! – вскочив на ноги, я начал расхаживать по сараю всё больше распаляясь. – Чего я хочу! Домой хочу! В Сибирь! В Россию твою мать! – на последней фразе я с силой метнул в тень практически опустевший кувшин.

Сосуд пролетел сквозь неё и разлетелся на мелкие осколки, ударившись о стену. Криво усмехнувшись, я сел возле стены и сцепив руки на затылке, упер локти в колени.

– Этот мир настолько плох? – усмехнулась девушка.

– У меня и в родном всё было неплохо, – устало ответил я. – Не беси меня, исчезни.

– Я могу тебе помочь вернуться, – донёсся до меня голос, практически растворившийся в окружающей темноте Шизы.

Посмотрев с минуту на то место, где пару мгновений назад стояло моё наваждение, я лёг на лежанку и отключился.

***

Игнорируя уже ставшую привычной головную боль от похмелья, я вышел из сарая и потянулся всем телом, щуря глаза. Солнце уже успело взойти. В десяти шагах от меня, весело переговариваясь, кружили вокруг друг друга с деревянными мечами и щитами два старых наёмника. Хозяин постоялого двора и вышибала. Человек и асани.

Не обратив на меня никакого внимания, они продолжили рубку. С минуту понаблюдав за ними, я подошёл к бочке наполненной дождевой водой рядом с моим сараем и взглянул на своё отражение, опершись руками на края бочки. Из водной поверхности на меня смотрел усталыми глазами измученный парень, с длинным тонким шрамом, под левым глазом, тянувшимся почти до скулы, заросший бородой и с глубоко запавшими глазами.

– Так дальше жить нельзя.

Отражение не ответило. Резко опустив голову в прохладную воду я с десяток секунд подержал её под водой и выпрямившись разбрызгивая вокруг себя воду встряхнулся по-собачьи.

– А мы думали, что ты там решил утопиться, – позади раздался весёлый голос асани.

Обернувшись, я увидел, что спарринг партнеры прервали свою тренировку и теперь весело скалясь смотрели на меня.

– Даже не мечтай, Харан, – усмехнулся я в ответ клыкастому и почесал мокрую бороду. – Я хотеть, тьфу, хотел спросить... бритвы ни у кого одолжить нельзя?

– Можно, – ответил улыбнувшийся Доран. – В предбаннике сундук стоит. Справа в нём кожаный футляр, в нём найдешь бритву.

– Благодарю!

Вернувшись в свой сарай, я подобрал вещмешок с одеждой и бинтами и направился в баню. Быстро помывшись, обработав раны мазью, выданной травником и выпив настои, я принялся за бритье. Орудовать опасной бритвой рядом с сонной артерией смазав бороду куском похожего на хозяйственное мыла, было ещё тем удовольствием. Порезавшись несколько раз и обласкав все бритвенные принадлежности матом, я

закончил и постирав грязную одежду и переодевшись в чистое пошёл на кухню.

– Вина или эля, Макс? – спросил Талин, тринадцатилетний племянник Лораны помогающий на кухне, явно удивленный моей выбритой физиономией.

– Чифы, Талин, – усмехнувшись, я осмотрел кухню.

Лорана что-то помешивала в большом котле, из которого вкусно пахло. Мара занималась нарезкой овощей. Талин подал мне кружку в которой был горячий мутно-белого цвета напиток. Его варили из корней какого-то растения, больше всего напоминавшего мне лопух, с добавлением трав. Напиток отдаленно был похож по вкусу на кофе, с таким же действием.

– Спасибо, – я благодарно кивнул ему. Талин ответил кивком и убежал куда-то во двор, а я подошёл ближе к котлу. – Лорана, не накормишь? – наглеть так наглеть.

– Уйди, обормот, не готово ещё ничего! – взмахнула она большой ложкой и посмотрела на меня удивленно. – Ты чего это решил побриться?

– Да думал тебе так больше понравится, и ты поесть дашь, а ты меня прогоняешь, и кормить не хочешь! – быстрым движением схватив свежеиспеченную лепёшку из стопки, стоявшей на столе, в зоне досягаемости длинной ложки Лораны и сделав быстрый шаг назад я помахал ей своей добычей. – Короче я обиделся! Все старания зря!

Рядом раздался смешок Мары. Обернувшись я весело подмигнул ей и отойдя в противоположный конец кухни принялся делать бутерброд из лепешки, козьего сыра и куска холодного запечённого вчера мяса.

– Смотри в глаза – ты всё поймёшь по этой наглой и небритой морде, давай с тобой сыграем эту песню на всего одном аккорде..., (Примечание автора: Сплин – Песня на одном аккорде) – весело бурча себе под нос я подтянул табурет и усевшись решил приступить к завтраку.

– Ты чего такой весёлый? – подозрительно на меня посмотрела Лорана, оторвавшись от помешивания содержимого котла.

– А чего злиться? Случилось что? – приподняв бровь, я замер, не донеся бутерброд до рта.

– Ну не знаю, не я же целую неделю ходила с траурным выражением лица и дышала перегаром, – язвительно заметила шеф-повар 'старого наёмника'.

– Жизнь меняется, и мы вместе с ней, – пожав плечами философски заметил я и откусил большой кусок от бутерброда.

– Откуда ж ты такой взялся умник? – недоверчиво хмыкнув, Лорана посолила содержимое котла.

– От мамы с папой, – усмехнувшись я откусил новый кусок.

– Поговори мне, остряк! Язык на ложку намотаю и выдерну! – ответила кухарка улыбаясь.

– Всё-всё молчу! – поднял я руки. – Только не бей!

Мара ссыпавшая нарезанные овощи в соседний котёл весело рассмеялась, справа, раздался хохот. Обернувшись, я увидел в дверном проёме, ведущем в зал, хозяина постоялого двора.

– Ньер Доран, я понимаю, что с моей стороны – это наглость, но я хотел бы попросить вас об отгуле до вечера, – обратился я к отсмеявшемуся хозяину 'старого наёмника'.

Доран внимательно посмотрел на меня пару мгновений.

– Зачем тебе?

– Одежду нужно взять, не всё же в обносках ходить, – дёрнул я себя за рубаху, которую мне пожертвовал работодатель. – Да и ещё кое-что прикупить бы надо, туже бритву.

– Иди, – усмехнулся Доран, – до вечера свободен.

Благодарно кивнув я быстро закончил с завтраком и взяв вещмешок и часть денег отправился в поход по лавкам.

– Доброго дня, мастер! – войдя в дверь очередной лавки, с вывеской на которой была изображена игла и нить, я поприветствовал грустного старичка за конторкой одетого в чёрные штаны, белую заправленную рубаху и чёрную же жилетку.

Переведя на меня меланхоличный взгляд, старик оживился. Сначала на лице появился испуг, а затем интерес. Всё как всегда, усмехнулся я про себя. Бомжа я уже не напоминал, а именно такую форму одежды местная молва приписывала диким и агрессивным полувеликанам, да и правильная речь их тоже удивляла, так как максимум чего ожидалось от мерзких животных, это рычание.

Приходивший дня три назад Аласт докопался до меня по поводу, какого я высокородного рода, если я не полукровка великан. Смотря на моё удивление, меня проинформировали, что вымахать до моих размеров можно только высокородным, или пытающимся под них косить великанских ублюдков. На мой логичный вопрос о том, что разве у крестьян не рождается высоких детей, мне ответили, что бывает, но женщину тогда обычно подозревают в сношении либо с сеньором либо с великаном, если таковые водятся поблизости. Если при этом у ребенка повышенная агрессия и что-то по описанию напоминающее аутизм, то тут без вариантов, полукровка, даже если великанов поблизости нет. Послав его тогда, я пропустил информацию мимо ушей.

Каждый встреченный принимал меня именно за полувеликана, так как у высокородных такой статус на любу написан, а точнее сразу виден благодаря золоту и свите, да и мало их ходит по обычным лавкам для горожан, проще полувеликана встретить.

– И тебе доброго дня, что нужно? – старик вышел из-за конторки и внимательно меня осмотрел.

– Одежда нужна, ньер, – логично ответил я.

Не за цветами же зашёл к портному.

– Давай-ка посмотрим, – бормоча себе под нос, он подошёл ближе и внимательно меня осмотрел – нет, извини, готового на тебя ничего нет. Могу на заказ сшить. Годится?

– По рукам, мастер, – грустно кивнув ответил я, ничего другого в общем то и не ожидал.

– Ну тогда пошли, покажу свои изделия, выберешь что по нраву, то и сошью. И мерки с тебя снимем, – потянул меня за рукав портной в правую часть лавки где лежала одежда на полках.

Снятие моих габаритов и выбор фасона затянулись на час, хотя после сапожника, это уже не нервировало. У сапожника я проторчал тоже около часа, долго и нудно объяснял, что такое шнурки, так как никакой фиксации кроме пряжек не было. Большинство обуви вообще шло без них, а так как обувь была так же на заказ, то я решил заказать на шнуровке.

Сделав заказ на четверо штанов объяснив при этом, что к ним нужно пришить карманы, которые здесь похоже не использовали чисто из принципа, а также четверо рубах, нормального покроя, то есть заканчивающиеся где надо, а не в районе колен и завершив список кожаной короткой курткой отдал задаток, за заказ. Мастер бился пяткой в грудь, что заказ будет готов через три дня и он для него припахает всех подмастерьев. Усмехнувшись, я прошёлся взглядом по выставленной на обзор галантерее. Как объяснил мастер, работа его подмастерьев. Наткнувшись взглядом на вещмешок, сделанный из грубой черной кожи и бросив взгляд на свой из мешковины, заштопанный в нескольких местах без раздумий добавил его в список покупок. Так же сразу приобрел широкий, двузубый ремень.

Уже собираясь распрощаться с портным я подошёл к стеллажу, на котором лежало несколько шляп. В основном были тряпичные шапки, в которых почти все поголовно щеголяли портовые рабочие, также напомнившее мне шляпы Робин Гуда. Не знаю почему именно он пришёл на ум, но при взгляде на каплевидную форму и загнутые поля пришла именно такая ассоциация. Проигнорировав обычную шляпу, с небольшими чуть загнутыми полями, я подошёл к единственной широкополой. Повертев в руках чёрный кожаный головной убор, с широкими ровными краями и завязками, отсчитал за неё хозяину сорок медных монет и пошёл на выход.

Через час я стоял у оружейной лавки и до сих пор не мог подавить смех, вызванный процессом покупки местных принадлежностей для ухода за зубами, а точнее как лавочник со смешным видом объяснял тупому мне, как этим пользоваться. Поймите правильно, ожидал я многого, вплоть до того, что мне принесут чеснок для дезинфекции рта, но связка небольших, сантиметров по пятнадцать в длину и толщиной с указательный палец, палочек я точно не ждал. После моего наивного вопроса как этим всем пользоваться, лавочник обматерил на местном, довольно поэтичном, нецензурном языке тупого полукровку вылезшего непонятно откуда и достав небольшой нож снял кусок оболочки с одной из палочек и показал мне белую волокнистую сердцевину и продемонстрировал весь процесс чистки зубов на собственном примере. Вдогонку к этому тростнику добрый человек мне ещё выдал деревянную коробочку, с серым порошком. Попробовав на вкус, я пришёл к выводу, что это похоже зола, смешанная с мелом и чем-то ещё.

Отсмеявшись, я зашёл в оружейную лавку и поздоровавшись со здоровым бородатым мужиком стал рассматривать товар, разложенный на столах и развешенный на стенах. Орудия упокоения себе подобных были весьма разнообразны, начиная от ножей и кинжалов, заканчивая мечами и секирами. Подойдя к столу, на котором лежали мечи, я взял один в руки, похожий на римский гладиус и взмахнул, провернув его в руке изобразив небольшую мельницу.

– Ньер, почём меч? – чисто из любопытства поинтересовался я.

Покупать не имело никакого смысла. Не умея пользоваться, проще отчекрыжить себе им голову, чем от кого-то защитится. Смерив меня взглядом, мужик снисходительно хмыкнул.

– Один цехин, – снизошёл до ответа оружейник.

С уважением посмотрев на меч, я ещё раз им взмахнул и положил на место. На золотой я могу полгода прожить, не слишком шикуя. Не очень-то и хотелось. Хоть деньги и есть, но тратиться на вещь, которой не умеешь пользоваться, готов я не был.

Подойдя к столу с ножами и кинжалами, я внимательно осмотрел предлагаемый ассортимент и вытащил один из кинжалов. Обоюдоострый прямой двадцатисантиметровый клинок, слегка расширяющийся к основанию, где была небольшая гарда и резко сужающийся на кончике, был выполнен из металла, который больше всего мне напомнил дамаск. Такой же дымчатый рисунок. Рукоятка была перевита кожаным ремешком, и заканчивалась овальной пяткой с отполированным срезом. Покрутив кинжал в руке, и вытащив нож чернобородого, я их сравнил, держа рядом. Отложив нож в сторону, и проведя два удара кинжалом, колющий и режущий, направленные против невидимого противника, я хмыкнул. Длиннее чем я привык, но лучше, чем у меня сейчас.

– Сколько? – повернулся я к лавочнику с интересом наблюдающему за мной.

– Двенадцать пьесо, – одобрительно хмыкнув ответил лавочник.

Приняв от оружейника ножны к кинжалу, я расстегнул ремень и сняв с него нож, закрепил горизонтально кинжал, благо ножны были рассчитаны и на такое ношение. Одев ремень, и поправив кинжал за спиной, я удовлетворенно хмыкнул, ну не было у меня привычки таскать на поясе кусок металла, который постоянно бился о бедро. Потратив ещё три серебряных монеты на узкий засапожный нож, я пошёл в направлении своего нового дома.

Зайдя во двор 'старого наёмника', я увидел стайку детей рассевшихся кто на чурбаках, кто просто на земле и тщательно выскребывающих что-то стилусами на вощёных дощечках. Напротив них сидела Мараграс и показывала буквы местного алфавита на листе бумаги, подрабатывающая днём кем-то вроде учительницы начальных классов для детей местных ремесленников и крестьян, живущих в пригороде, у кого были лишние деньги на образование своим чадам. На крыльце кухни, меланхолично наблюдая за происходящим, сидел асани.

Махнув рукой Маре и Харану я зашёл в свой сарай и сделав зарубку на память, что стоит попросить Мараграс поработать учителем и для меня, приложился к бутылочке с грибным отваром, пытаясь успокоить обезболивающим лекарством приступ боли. Нужно учиться читать. Менестрели хоть зарабатывают прилично, благодаря спонсорской помощи своих слушателей, но вечно драть глотку перед пьяными посетителями у меня желания не было.

– Что пьём? – за спиной раздался голос асани.

Уняв предательскую дрожь в руках, я повернулся к нему лицом и помахал бутылочкой.

– Лекарство. Травник выдал.

– Дайка, – Харан взяв из моих рук сосуд, принюхался к содержимому. – Понятно, – внимательно на меня посмотрев протянул асани, – а где одежда? Не купил что ли ничего кроме шляпы и мешка?

– Нет ничего готового на меня. Обещали, что дня через три всё будет готово, – ответил я, забрав лекарство и кинув его в мешок.

– Меня это не удивляет, – весело усмехнулся асани.

– Меня почему-то тоже, – ответил я ему с такой же усмешкой.

– Ну-ка, что за зубочистку ты взял, показывай, – произнёс он, увидев на ремне, который я снял, ножны с кинжалом.

Вытащив кинжал, я протянул его Харану. Асани внимательно осмотрел клинок и щелкнув по нему ногтем прислушался к звуку.

– Хорошая вещь. Дымчатая сталь. Неплохой баланс, – прокомментировал свои наблюдения старый наёмник. – А пользоваться то умеешь?

– Немного, – пожал я плечами в ответ.

– Пошли-ка на улицу, – усмехнулся клыкастый и кинув кинжал ко мне на лежанку вышел во двор.

Через минуту у меня в руках уже была короткая палка, тридцати сантиметров в длину, имитирующая кинжал, Харан стоял напротив, с такой же. Дети, забыв про учебу глазели на нас и тихо переговаривались.

– Начали! – оскалился асани и перешёл в нападение.

Моя палка ткнулась ему в плечо, и одновременно я упал от сильной боли в животе, куда прилетел удар чернокожего изверга.

– Поднимайся, макрель! – рассмеялся Харан.

Поднявшись, я отдышался и первым перешёл в нападение. За следующие пять минут я поднимался с земли десять раз, постоянно услаждая слух зрителей и моего противника русским матом. Статистика как всегда не врала, девять раз из десяти мы порезали друг друга, вот только мои удары, даже если бы были нанесены настоящим оружием, а не палкой, вряд ли бы доставили клыкастому асани долгие неудобства, а вот его для меня закончились бы верным летальным исходом. Тяжело дыша я поднялся в очередной раз и выставил перед собой руки.

– Всё. Баста! – увидев непонимание на лице клыкастого, я перешёл с русского на майяра. – Хватит!

– Нормально, – усмехнулся Харан. – Видно, что есть техника, довольно интересная, но плохо отработана, – вынес свой вердикт мой противник. – Давай попробуем, чего ты стоишь в рукопашной! – и без предупреждения нанёс удар в лицо.

Резко уйдя от удара пригнувшись и приподняв плечо, повинуясь рефлексам, сразу нанёс удар в селезенку. Харан охнул, а я выпрямился и постарался пробить двойку. Удар левой пришёлся точно в глаз клыкастого, а удару правой так и не суждено было завершиться. В следующий момент я увидел небо, которое находилось точно напротив меня. Хорошо, что выпил настойку перед этой экзекуцией, было первой мыслью, что пришла мне в голову. Вставать я не торопился. Небо было уж очень красивым, а удар у асани уж очень сильным. Откуда-то со стороны входа на кухню раздались хлопки.

– Весело вы тут развлекаетесь, – до меня донёсся голос Дорана. – Макс ты там живой? – я помахал в ответ рукой и начал подниматься, а хозяин постоялого двора обратился к своему другу. – Харан, мне менестрель живой нужен, – осуждающе покачал он головой.

– Да я же не во всю силу, сотник! – возмущённо воскликнул асани. – Крепкий парень не развалится! Да и шустрый! – на последней фразе он хлопнул меня по плечу, чуть не отправив снова на землю.

– Вижу, что шустрый. Ты же вроде с севера? – снова обратился ко мне Доран, я лишь кивнул в ответ. – А почему дерешься как южанин? Да и приставка у тебя к имени рода Им...

– Почему как южанин-то? – задал я вопрос, пытаясь отряхнуться.

– Да у них распространено развлечение такое, как кстати и у асани, – кивнул на своего друга бывший наёмник, – кулачные бои устраивать. Вот у южан очень похожая техника боя без оружия и выработалась. Так откуда ты её знаешь? – продолжил допытываться мой работодатель.

– Нас так в деревне учили, – я равнодушно пожал плечами в ответ.

– В деревне..., – усмехнувшись протянул Доран, – вас в деревне случаем мечом орудовать не учили?

– Нет, ньер, – покачал я головой, – никогда не держал в руках.

Не считать же сегодняшний раз в оружейной лавке.

– Каким оружием ещё владеешь? – заинтересовался моими способностями хозяин 'наёмника'.

– Немного стрелял из лука и арбалета, – честно ответил я, – больше ни чем, – ни ружей ни тем более карабинов я здесь не видел, так что упоминать о них не было никакого смысла.

– Понятно, – хмыкнул Доран и собрался вернуться на кухню.

– Э, ньеры. Я видел, что вы по утрам занимаетесь боем на мечах, – сказал я переводя взгляд с Харана на Дорана. Наглеть, так наглеть. – Не могли бы вы мне преподать пару уроков? Или хотя бы посоветовать, где этому можно научиться? – если бы я только знал, как пожалею об этом вопросе на следующее утро.

– Обучать макрель! – расхохотался асани. – Эй, сотник! Прям как в старые времена! – и перевёл плотоядный взгляд на меня.

– Ты же работаешь в 'старом наёмнике' менестрель, тут даже женщины знают с какого конца браться за меч, – усмехнулся хозяин постоялого двора кивнув на Мару пытавшуюся вновь усадить детей за учёбу и развернувшись к двери добавил через спину. – Начнем завтра. И не жалуйся.

Всё ещё громко смеясь, Харан хлопнул меня по спине и тоже зашёл внутрь постоялого двора. Мысленно поставив себе галочку в небольшом списке дел, которые нужно было сделать, я двинулся к сараю. Я решил поступить, так же как и в своём мире. Мастером меча я становится не собирался, да и насколько я в курсе это долгое дело. Нужно было получить навык приемлемого уровня, который мне обеспечит базовую безопасность, позволив ходить по улицам не боясь, что меня прирежут как беззащитного барана. Участвовать в местных войнах или в дуэлях с опытными бретёрами я всё равно не собирался.

До конца дня я занимался тем, что обустраивал своё новое жильё. За всю неделю запоя я удосужился только сделать себе лежанку на столешнице, накидав на неё тряпья, так и ночуя среди кучи хлама. Теперь же весь хлам был вынесен на улицу, пол подметен и тщательно вымыт.

Прибив столешницу к четырём чуркам, удалось сделать довольно неплохую, широкую кровать, а подложив под некоторые из них щепки, сделать так чтобы она даже не шаталась. Так же в дальнем углу от двери напротив кровати, обосновался небольшой стол, собранный из частей. Завершали всю картину два табурета и полка над столом, закреплённая на двух толстых щепках, вогнанных в щели между камнями. Выклянчив у Лораны пару подсвечников и несколько свечей, я осмотрел своё новое жильё и удовлетворенно хмыкнул. Теперь можно жить!

Вечер меня застал за иголкой и ниткой. Распоров старые мешки, я шил себе матрас, который по идее можно было набить соломой. Запоздало пожалел, что не купил сегодня одеяло, но решил, что вскоре исправлю данное упущение.

***

– Тёмная ночь, только пули свистят по степи,

Только ветер гудит в проводах, тускло звёзды мерцают...

Закончив играть песню, я встал со стула и обвёл взглядом заполненный зал. Как-то меня утомлять начинают эти концерты. Выходной, что ли нужно попросить. Покосившись в сторону подвыпившего мужика, увлеченно расчленяющего запечённую с чесноком курицу, я отдал мирату подошедшей Мараграс. Обернувшись, я увидел Харана сидевшего за столом ещё с тройкой асани, машущего мне.

Не раздумывая я двинулся в их сторону. Проходя мимо стола, за которым сидела симпатичная блондинка на вид лет двадцати семи одетая в элегантное коричневое платье я улыбнулся ей и подмигнул. Девушка, беспардонно рассматривающая меня всё выступление, ответила благосклонной улыбку. Сидевшая по правую руку от неё матрона что-то неодобрительно пробурчала, заметив это. Один из мужчин, охранявших благородных дам, расположившихся с другой стороны стола, хмыкнул себе в усы. Не тратя больше время я двинулся дальше по залу.